- Конечно, ведь это же лагерь. Так где именно… - я умолкла, поскольку земля начала уходить из-под ног. Или это меня качает из стороны в сторону? Или же освещение уменьшилось, от того что фонарь погас или у меня просто в глазах потемнело?
- Нет. Нет, я не буду падать в обморок.
- Эм… хорошо?
Я покачала головой. - Я произнесла это вслух?
Иззи медленно встала. - Ты выглядишь не слишком хорошо.
Я бы впилась в нее взглядом, если бы не была занята более важным делом, стараясь не допустить, чтобы глаза выскочили из орбит. В голове возник громкий лязгающий шум, и осознала, это у меня зубы стучат.
Прекрасно. У меня развивается шоковое состояние. Вот только сейчас время… не слишком подходящее.
Колени подкашивались, становясь ватными, но я вцепилась в рукоять меча что было сил, пытаясь удержаться на ногах. Меч, Арчер, напомнила я себе. Ты не имеешь права терять сознание, потому что обязана найти его и помочь…
Но было слишком поздно. Силы покидали меня, я начала оседать на землю, и Иззи обернулась, очевидно, ища нож.
Внезапно я заметила слабое свечение, идущее откуда-то позади меня. Сбитая с толку, я начал поворачиваться в том направлении, полагая, что это, вероятно, бранниковский отряд охотников. А затем ощутила как мощная, почти электрическая волна энергии пронзила меня. И сразу же узнала ее.
Магия.
Я застыла, дезориентированная. Если мои способности просто… нет. Не имеет значения, что за энергия проходит сквозь меня, она не моя. Поскольку волны моей магии исходили от земли, вознимаясь по моему телу от ног к голове. А эта магия струилась сверху вниз, и ощущалась, как нечто легкое и прохладное. Как снежинки.
Как магия Элоди.
"Потому что это и есть моя магия, тупица", - раздался ехидный голос Элоди у меня в голове.
"Что?" - попыталась произнести я, но губы не повиновались. Моя рука поднялась вперед, но произошло это помимо моей воли. И, конечно же, не я выпустила из кончиков собственных пальцев золотую энергетическую стрелу в спину Иззи.
Пронзительно вскрикнув, Иззи рухнула на землю.
Я шла вперед с высоко поднятым мечом, но была всего лишь марионеткой. Хоть я и ощущала боль в плечах от напряжения и шершавую металлическую рукоять меча в ладонях, я не могла контролировать свое тело.
Иззи сумела подняться и, спотыкаясь, стала пятиться от меня. Она с грохотом впечаталась в дерево позади себя, и я безвольно наблюдала за тем, как моя собственная рука приставила острие меча к ее горлу.
И как раз когда я начала одуревать в своей собственной голове, я почувствовала триумф Элоди, пронзающий все мое существо.
"Пошла вон! - мысленно воскликнула я. - Я бы ни за какие коврижки не пожелала бы разделить с тобой комнату, и, уж тем более, собственное тело".
"Ни за что", - был единственный ответ Элоди.
- Ты всецело в моей власти, - услышала я свое рычание на Иззи. - Поэтому, либо ты немедленно скажешь мне, где моя мама, либо я сделаю из тебя шашлык. Выбор за тобой.
Иззи тяжело и прерывисто дышала, и в ее больших зеленых глазах стояли слезы.
"Элоди, ей не больше двенадцати", - мысленно сказала я.
"Плевать!" - отозвалась Элоди. И я буквально могла почувствовать ее бешеный взгляд.
- Я… - сказала Иззи, ее глаза метнулись куда-то за мое плечо.
Я сделала попытку повернуть голову и посмотреть через плечо, но ничего не вышло, Элоди удерживала мой взгляд прикованным к Иззи.
- Знаешь ли, - "сказала" я, чувствуя, как мои губы изогнулись в кривой усмешке, - Бранник, убитый демоном одним из мечей Льоккио ди Дио. В этом есть нечто изысканное, не находишь?
"Позади меня кто-то есть, ты сумашедшая ведьма! - завопила я. - Прекрати эти жуткие зверства и посмотри!"
Но Элоди меня проигнорировала.
Я все еще изучала лицо Иззи, когда выражение ужаса в ее глазах внезапно сменилось облегчением. Не знаю, какая из эмоций была сильнее - моя паника или замешательство Элоди - но от каждой из них мне стало не по себе.
А затем оба чувства растворились в огромном урагане боли, когда что-то обрушилось мне на затылок.
Глава 3
Я умерла. Это казалось единственным объяснением происходящего. Я лежала в уютной постели, укрытая до самого подбородка прохладными, пахнущими свежестью простынями и чья-то рука ласково гладила меня по голове.
Что было приятно. В общем, учитывая все обстоятельства, быть мертвой - довольно клево. В особенности, если это означает, что я могу себе позволить вздремнуть этак с вечность. Я устроилась поудобнее. Рука, поглаживающая волосы, переместилась на спину, и тут я поняла, что до меня доносится тихое пение. Я прислушалась, голос был мне знаком, отчего сердце болезненно сжалось. Ну, этого следовало ожидать. Ведь ангельские песнопения чрезвычайно трогательные.
- Я познакомилась с тобой, когда работала официанткой в коктейль-баре… - напевал голос.
Я нахмурилась. Эта песня как-то не слишком соответствует репертуару небесного воинства…
Ощущение реалистичности происходящего ошеломило меня. - Мама! - воскликнула я и подскочила. Что было ошибкой, от резкого движения голову захлестнула волна мучительной боли.
Нежные руки уложили меня обратно на подушки. Открыв глаза, я увидела, склонившуюся надо мной, маму. На ее залитом слезами лице лежала тень беспокойства, но несмотря на утомленный вид, она выглядела настолько красивой, что я тоже была готова разрыдаться.
- Это происходит на самом деле, так ведь? - спросила я, осматривась. Небольшая слабоосвещенная комната с еле уловимым ароматом дерева, напоминающим запах кедра, была почти пустой, за исключением кровати и стоящим рядом с ней плетеным стулом. Яркий золотисто-красный свет, льющийся из окна, подсказал мне, что день уже клонится к закату. - Это ведь не сон или какая-нибудь галлюцинация, связанная с сотрясением мозга?
Мама обняла меня за плечи, ее теплые губы прижались к моему виску. - Я здесь, дорогая, - прошептала она. - Я действительно здесь.
И я разрыдалась. Это были долгие и мучительные, причиняющие физическую боль рыдания. Сквозь слезы я попыталась рассказать маме обо всем, что случилось в Торне, хоть и понимала, что этом нет никакого смысла.
Когда буря наконец улеглась, я стремилась унять дрожь и восстановить дыхание, уютно устроившись в маминых объятиях. По ее лицу струились слезы, стекая мне на макушку. - Так-то вот, - подытожила я. - Такова история моих паршивых летних каникул. Теперь твоя очередь.
Мама вздохнула и обняла меня крепче. - Ах, Соф, - сказала она очень тихо. - Я даже не знаю с чего начать.
- Расскажи, где мы находимся, - попросила я. - Вполне достойное начало.
- В комплексе Бранников.
И тогда я вспомнила обо всех событиях, предшествовавших потери сознания. Иззи. Меч. Элоди, превратившая мое тело в смертоносную марионетку.
"Элоди? - мысленно спросила я. - Ты все еще здесь?"
Но ответом мне была тишина. Я была одна в своей голове, по крайней мере, в данный момент. Кстати…
- Кто меня ударил?
- Финли, старшая сестра Иззи. Она отправилась на ее поиски. Иззи сказала, что ты напала на нее, воспользовавшись магией. Я думала, ты больше не можешь колдовать.
- Не могу, - подтвердила я. - Это… потом объясню. Итак, Финли треснула меня по голове, и чем же? Бейсбольной битой? Самосвалом?
- Фонарем, - ответила мама, ее пальцы ласково перебирали пряди моих волос, не касаясь шишки на затылке, судя по ощущениям, размером с баскетбольный мяч.
Воцарилось напряженное молчание, поскольку каждая из нас знала о чем я собираюсь спросить: какого черта моя мама, что потратила большую часть своей жизни, избегая чего было то ни было магического, проводит свой летний отпуск в компании охотников на монстров?
Но что-то подсказывало мне, что каким бы ни был ответ, он будет неоднозначным и крайне неприятным. И хотя я умирала от желания выяснить, что привело ее сюда, мы можем вернуться к этому вопросу позже, предпочтительно, когда исчезнет головная боль, угрожающая взорвать череп.
- Здесь довольно жаркий климат, - сказала я. Ведь существуют менее сложные и более приятные темы для разговора, и одна из них - погода. - Где конкретно расположена база Бранников?
- В Теннесси, - ответила мама.
- Хорошо, ну что ж… погоди, в Теннесси? - я села, чтобы видеть мамино лицо. - Я вошла в Итинерис в Англии и очутилась здесь. Это такая магическая штуковина, своего рода дверь, - принялась объяснять я, но она кивнула, давая понять, что знает. - В любом случае, я покинула Торн ночью и той же ночью оказалась здесь, поэтому я не могла оказаться столь далеко.
Мама очень пристально на меня посмотрела. - Софи, - сказала она, и что-то в ее голосе заставило меня похолодеть. - Аббатство Торна сгорело дотла около трех недель назад.
Я уставилась на нее. - Этого не может быть. Я была там. Я была там вчера вечером.
Покачав головой, мама протянула руку и погладила меня по щеке. - Милая, прошло семнадцать дней с тех пор как мы получили известие о событиях в Торне. Я думала… - ее голос сорвался. - Я думала, что тебя похитили или убили. Твое появление здесь для меня стало сродни чуду.
У меня закружилась голова.
Семнадцать дней.
Я не забыла, как входила в Итинерис, помнила ощущение тяжести во всем теле и тьму, окружающую меня. Но в моем понимании это заняло минуту или две, прежде чем я обнаружила себя лежащей на земле в лесу. Как за несколько ударов сердца можно прожить семнадцать дней?
Еще одна мысль пришла мне в голову. - Если после того как сгорел Торн прошло так много времени, ты, наверное, слышала что-нибудь о папе. Или Кэле или сестрах Каснофф.
- Они испарились, - донесся голос с другого конца комнаты.
Я резко повернулась, чем вызвала новый приступ боли. В дверях, прислонившись к косяку, стояла женщина с дымящейся кружкой в руках. Ее одежду составляли джинсы и обычная черная футболка, и ее длинные рыжие волосы, темнее, чем у Иззи, заплетенные в косу, были перекинуты через плечо.
- Исчезли с лица земли, - продолжила она, входя в комнату. Я почувствовала, как мама напряглась. - Джеймс Атертон, молодой колдун, другой молодой колдун и те ведьмы Каснофф со своим демоническим питомцем. Мы полагали, что ты исчезла вместе с ними, пока не поймали на попытке убить мою дочь.
Я уже догадалась, что эта злобная женщина и есть Эйслинн Бранник. Но от нахождения с ней в одной комнате мне определенно стало не по себе. Я прочистила горло. - В свою защиту могу сказать, что она первой напала на меня с ножом, - сказала я.
К моему удивлению, Эйслинн издала скрежещущий звук, что, возможно, было хихиканьем, и вручила мне кружку. - Вот, выпей.
- Хм, что-то не хочется, - ответила я, изучая темно-зеленую жижу. От содержимого исходил запах сосновой хвои и почвы, но чем бы это ни было, зная, что женщина, предлагающая мне напиток - мама Иззи, я решила, что он отравлен.
Но Эйслинн лишь пожала плечами. - Ну, нет, так нет. Мне-то что, не у меня ведь болит голова.
- Все в порядке, - подала голос мама, пристально глядя на Эйслинн. - Ты почувствуешь себя лучше.
- Став мертвой? - спросила я. - Что, безусловно, избавило бы меня от головной боли, но это, черт побери, всего-навсего побочное действие смерти.
- Софи, - пробормотала мама с предостережением в голосе.
Но Эйслинн лишь оценивающе посмотрела на меня, и крошечная улыбка заиграла на ее губах. - А она языкастая, ничего не скажешь, - сказала она. Ее взгляд обратился к маме. - Должно быть, она унаследовала это от отца. Поскольку ты довольно молчаливая.
Смущаясь, я повернулась к маме, ее лицо побледнело, но взгляд по-прежнему был сосредоточен на Эйслинн Бранник.
- Вы должны спуститься вниз через пять минут, - сказала Эйслинн, подходя к изножью кровати. - На семейный совет.
Я весьма неохотно сделала глоток из кружки. Вкус оказался еще хуже, чем запах, но как только жидкость скользнула по пищеводу, раскалывающая череп боль стала понемногу отступать. Закрыв глаза, я откинулась на спинку кровати. - Зачем мы вам понадобились? - спросила я. - Не могли бы вы, ребята… в смысле вы - Бранники, обойтись без нас?
Комнату заполнила гнетущая тишина, и когда я открыла глаза, мама и Эйслинн уставились друг на друга.
- Она еще не знает? - наконец нарушила молчание Эйслинн, и смешанное чувство тревоги и гнева охватило меня. Я и не хочу ничего знать. Я к этому еще не готова.
Но когда мама повернулась ко мне, я уже знала. Ответ таился в выражении ее лица, полного страха и печали, и в том, как она перебила одеяло. Я поняла, что вне зависимости от моей готовности столкнуться с чем-либо, причина, по которой она здесь, очень проста.
- Мама? - услышала я собственный голос.
Но мне ответила Эйслинн. - Твоя мать из рода Бранников, София. Значит ты одна из нас. Как только дверь позади Эйслинн захлопнулась, мама, судорожно вздохнув, спрятала лицо в ладонях. Я одолела оставшуюся часть напитка, что дала мне Эйслинн, и в голове тотчас прояснилось. В сущности, все тело перестало стенать, и я чувствовала себя едва ли не… разбитной, хотя во рту стоял привкус, словно я облизала сосну. Когда дверь захлопнулась за выходящей Эйслинн, мама опустила лицо на руки тяжело вздыхая. Я выпила оставшуюся часть напитка, который дала мне Эйслинн. Сразу же, моей голове стало легче. Фактически, я себя чувствовала лучше, даже чувствовала себя почти … веселой, при том, что во рту было ощущение, что я только что облизала сосну. Но грубый вкус во рту был отрезвляющим. Это позволило мне сосредоточиться на некоторых фактах: что в основном все в моей жизни было ложью. Или что я так или иначе потерял семнадцать дней. Или что в моем теле находился призрак.
Глава 4
Внезапно, я поняла что скучаю по Дженне так, что это приносило почти физическую боль. Я хотела взять ее за руку и услышать, как она скажет что вся эта ситуация смешная, а невероятно розыгрыш..
Арчер бы тоже подошел. Он, наверное, повел бы бровью в присущей ему раздражающей, в то же время возбуждающей, манере, и отпустил грязную шуточку о периодически вселяющейся в мое тело Элоди.
Или Кэл. Он не сказал бы ничего, но одно его его присутствие заставило бы меня чувствовать себя лучше. И папа…
- Софи, - сказала мама, возвращая меня в реальность. - Я не… я даже не знаю как начать объяснять все это тебе, - она смотрела на меня, с красными глазами. - Я хотела, так много раз, но все было всегда так… сложно. Ты ненавидишь меня?
Я сделала глубокий вдох. - Конечно нет. Я имею в виду, что не в восторге, и успею побеспокоиться по этому поводу позже, а сейчас, мам, я так рада снова видеть тебя, что мне было бы плевать будь ты засекреченным ниндзя, посланным из будущего, с миссией уничтожить маленьких котят и радугу.
Она усмехнулась, сдавленным и слезливым звуком. - Я так по тебе скучала, Соф.
Мы обнялись, мое лицо прижалось к ее ключице. - Я все таки хочу услышать всю эту историю, - я сказала приглушенным голосом. - Всю целиком.
Она кивнула. - Обязательно. После того, как мы говорим с Эйслинн.
Потянувшись, я поморщился. - Как именно ты связана с ней? Вы, ребята, как, двоюродные братья?
Я скорчила гримасу отстраняясь. - Так кем именно ты ей приходишься? Двоюродной сестрой?
- Мы - сестры.
- Мы родные сестры.
Я уставилась на нее. - Подожди, хочешь сказать, что ты прямой потомок семейства Брэнник? Но у тебя даже волосы другого цвета.
- Это называется окрашивание, Соф, - произнесла мама, вставая с кровати, сворачивая в пучок "конский хвост". - А теперь пойдем, пока Эйслинн в хорошем расположении духа.
- Ага, его я уже уловила, - пробормотала я поднимаясь и сбрасывая плед.
Покинув спальню, мы направились к тускло освещенной лестничной площадке. Помимо спальни на этом этаже была еще одна комната, и мне неожиданно вспомнилось Аббатство Торна с его бесконечными коридорами, лестницами и множеством комнат. Было все еще трудно поверить, что такое величественное здание, попросту… кануло в лету.
Мы спустились по узкой лестнице, которая упиралась в невысокую арку. За аркой обнаружилась еще одна темная комната. Интересно, что эти люди имеют против освещения?
Я заметила древний зеленый холодильник и круглый деревянный стол, находившийся под грязным окном. Запах кофе висел в воздухе и там был полузаконченный сэндвич на полке, но кухня была пуста. - Они должно быть в Военной Комнате, - сказала мама, для себя.
- Подожди, ты только что сказала: "Военная Комната"? - спросила я, но мама уже пересекла кухню и завернула за угол. Я потащилась за ней, пытаясь понять чувство дома. Основное слово, которое приходило мне на ум было "спартанский." В Торне было так много картин, гобеленов, безделушек, пугающих доспехов - что твои глаза не могли воспринять всего этого. Здесь, все было так, как будто все, что не было абсолютно необходимым было снято. Даже некоторые вещи, которые были необходимы казались отсутствующими. Я еще не видела ванной.
Здесь не было окон, только несколько флюоресцентных ламп зафиксированных на потолке, бросающих на все слабый свет. И под "всем", я имела ввиду одну темно-коричневую кушетку, несколько складных металлических стульев, пару переполненных книжных полок, несколько картонных коробок и огромный круглый стол, заполненный бумагами.
О, и оружие.
Там были все виды пугающих инструментов смерти, разбросанных от одного конца комнаты до другого. Рядом с кушеткой я насчитала три арбалета и там была груда того, что выглядело, как метательные финтифлюшки в форме звезд, разбросанных наверху одного из книжных шкафов.
Иззи сидела на диване, скрестив ноги, с книгой в мягком переплете в руках. Она не подняла взгляда, когда мы вошли, и я подумала, чем же она так поглощена? Истребитель монстров для начинающих, не иначе.
Единственными другими людьми в комнате были Эйслин и девочка примерно моего возраста. Когда мы с мамой прошли через дверь, они обе оторвались от книг, которые они изучали. Я увидела фонарь "Мэглайт" в кобуре вокруг талии девушки. Так это была Финли, Владелица Фонарей. Я потёрла затылок головы и она нахмурилась, смотря на меня.
Я повернулась, чтобы посмотреть на свою тихую, начитанную маму, женщину, которая никогда не обидела бы и мухи. "Прости, но не в коем случае ты не могла расти здесь. Это даже не возможно."
Послышался трещащий звук, и почувствовала, как что - то прошло у моего лица. Углом своего зрения, я увидела поднимающуюся руку мамы, и внезапно, она держала рукоятку ножа - ножа, который вероятно был брошен ей в голову. Всё это произошло меньше, чем за секунду.
Я сглотнула. - Ладно уж.
Мама ничего не говорила, но она пристально смотрела на Эйслин, которая, как я заметила, всё ещё держала одну руку слегка приподнятой. Она улыбалась. "Грейс всегда была самой быстрой из нас," сказала она, и я осознала, что она говорит это мне. Улыбаясь мне.
- Хорошо, - наконец сказала я. - Хорошо, я не получила этого от неё, если вы задаётесь этим вопросом. Я даже не могу поймать футбольный мяч.
Эйслин хихикнула, даже когда Финли ещё больше нахмурилась.
- Так значит ты потомок демона, - выложила Финли.