- Ага. И нудела за всех их, - промокнула та краем длинного рукава глаза. - Быстро же ты повзрослела. Да, это и к лучшему. Осталось лишь душой тело догнать.
- Люса, я что, "малодушная"?
- Это чего?.. Ой, да ну тебя! И вообще, иди. Вон, жених твой, в траве лысину дотаптывает.
- Ничего, подождет. У нас вся жизнь впереди, - обернулась я к Заче. Мужчина демонстративно задрал голову к солнцу. Люса вздохнула:
- Он-то подождет, а Арсений?
- Должен уже из Белицы с грузом в бухту вернуться… Люса, я тебе хочу подарок сделать. На память. Только, ты, пожалуйста, не вопи…
Около двух миль вдоль берега прохладной тихой реки, по ухоженной рыбаками и вездесущей ребятней тропинке. Мимо зарослей пахучего миндаля и под чириканье засевших в его листве птах как-то не очень способствовали долгой моей меланхолии. И, наверное, я, действительно, малодушна. Хотя, Люса совсем не это имела в виду.
- А отчего она так голосила напоследок?
- Что?
Зача, отмахнув от лица осу, повторил:
- Что ты Люсе на шею повесила?
- Мамин кулон со звездным сапфиром.
- Ясно. А, знаешь, что? - мужчина бросил взгляд на спины шагающих по тропке матросов и, поймав меня, притянул к себе. - Я хочу сказать.
- Так говори, - послушно обхватила я мужскую шею руками. - Я тебе внимаю.
- Зоя…
- Жить надо легко.
- Да нет, - засмеялся мужчина. - Это ты и сама помнишь. Я хочу сказать, чтобы ты никогда никого не слушала и всегда полагалась лишь на собственное чутье.
- Та-ак. И что же мой брат про тебя такое знает? То, что ты - "кот портовый", я и без него поняла.
- "Портовый кот"? - прищурился на меня Зача. - Ах да. Я и забыл: ты у меня - предсказательница. И каким ты видишь наше будущее?
- Ну, это - сложно, - придала я лицу авторитетное выражение. - Однако если вы, мессир, настаиваете, - и глубоко вдохнув, закрыла глаза. Мужчина, проникшись моментом, напрягся, заставив меня ехидно хмыкнуть. И если б он знал, что виденья мои приходят совершенно иначе, и никак уж не по запросу, то, вряд ли сейчас застыл гимназистом-двоечником у доски. А потом мысли, вдруг, вспорхнули одной из птах над узкой тропинкой. И быстро набрав высоту… Ба-бах! - Ух, ты.
- Зоя, что? - Зача громко выдохнул вместо меня.
- Да, все-то же. Ничего нового, - постаралась я скрыть собственную крайнюю растерянность. - И… вряд ли это имеет к нам отношение.
- Ну, Зоя? - требовательно качнул меня Зача.
- Бригантина. Узконосая, и на ней…
- Капитан! - громкий возглас, вспугнувший из зарослей уже настоящих птиц, сподвиг нас с Зачей враз разжать руки. - Сэр… прошу прощенья, - знакомый мне, щербатый матрос, оставшийся вместе с братом на "Крачке", растолкав двух наших запыхавшихся сопровождающих, выступил вперед. - Старпом Арс послал меня к вам навстречу и просил передать, чтоб вы очень поторопились. Шлюпка уже ждет на берегу. Якорь мы даже не мочили.
- В чем дело, Боб? - поправил шейный платок Зача. - К чему спешка? У нас неприятности?
- Не знаю, капитан. Да только он очень вас просил, и я сюда несся со всех ног.
- Все ясно, - ухватив меня за руку, рванул с места мужчина.
- Зача, что это значит? - дернулась я следом за ним, но, в ответ получила лишь пару ругательств, произнесенных в сторону и вполголоса.
С разбега взлетев на каменистый бугор, мы с удвоенной скоростью запрыгали по нему вниз и, вспугнув из-под ног не то дикую кошку, не то облезлого зайца, вылетели на берег Крабьей бухты. "Крачка" была видна отсюда, как из самого центра плоской лазурной тарелки. И через мгновенье "приветственно" ослепила меня бликнувшим на солнце пятном. А еще через миг мы расслышали далекий голос Арса, спешно раздающего команды. И вновь сорвались с места. На этот раз, к пяти матросам, подпрыгнувшим с песка у выдернутой справа на берег шлюпки.
Всю "дорогу" до галеона я хранила, близкое к панике, молчание. Лишь отдышалась громко и песок из туфель вытрясла. А потом, развернувшись, обвела глазами высокий берег - запоздало с ним попрощалась. И неожиданно для себя, вдруг, ощутила, нет, скорее, наконец, расслышала то самое мельничное колесо. Как падает с него вниз озерная вода и огромные пестрые птицы кружат над подернутой ветром гладью. Будто узоры выписывают… Да будь оно всё!.. Зача, в ответ на мой тоскливый взгляд, со своего конца лодки рассеянно улыбнулся. И снова склонил голову, слушая что-то ему объясняющего посланца. Солнце, едва вынырнув из прорехи рваных облаков, вновь туда занырнуло. "Крачка", постепенно нависающая над нами, спешно расправляла серые паруса… Да будь оно всё неладно! И, уже закрыв ладонями уши, услышала вполне реальный стук перекладин падающей вниз вдоль борта веревочной лестницы.
- Зача! Давайте в темпе! Зоя - в центр! Мы тебя вместе со шлюпкой на борт! - свесившаяся к нам голова Арса с развевающимся хвостом, снова исчезла за высокими перилами.
И жизнь моя, замерев лишь на короткий миг, вновь понеслась дальше…
Вверху, на палубе, полным ходом шла подготовка к срочному отплытию и я, вслед за Зачей, маневрируя меж носящимися матросами, ретировалась на рулевой мостик. Мужчина уже стоял за штурвалом, сосредоточенно наблюдая за беготней внизу. А через пару минут к нам присоединился и Арс. Поправил перевязь на правой руке, и, оторвав хмурый взгляд от узкого выхода из бухты, наконец, открыл рот:
- Зоя, скажи…
- А причем тут она? - развернулся к нам Зача.
- Зоя, - упрямо мотнул головой брат. - Ты знаешь, кто такой Виторио Форче?
- Не-ет, Арс.
- Сестренка, вспомни хорошо. Возможно, наш хобий опекун когда-нибудь приводил к нам в дом незнакомого тебе человека?
- Да он много кого в наш дом… водил. Но, мне лично этого Виторио Форче не представлял.
- Ага, - постучал брат пальцами по перилам.
Зача недоуменно скривился:
- Арс, объясняй толком. Я думал, вся канитель совсем из-за другого. Но, если дело в этом "круизёре" то, какое отношение он имеет к Зое?
- Так вы его сами знаете? - ответно распахнула я рот. Мужчины по очереди хмыкнули:
- Лично не знакомы, но, наслышаны, - вновь развернулся Зача к штурвалу и с силой крутанул его вправо, выводя дрогнувший корабль на разворот.
Арс, ухватился здоровой рукой за перила:
- Не в этом дело.
- А в чем же тогда? - последовала и я его примеру.
- Виторио Форче тебя ищет.
- Что?! - удивленно отозвались мы вместе с Зачей.
- А то. Я сам мало что понял. В Белице, на погрузке, мне один надежный человек шепнул, что в порт вчера на закате из Канделверди заворачивала "Летунья" - его бригантина.
- Бригантина?
- Да, Зоя. И капитан "Летуньи" очень сильно интересовался нашей "Крачкой": заходила ли она сюда прежде и, если "да", то, не было ли на ней светловолосой девушки. А я, кроме тебя у нас на галеоне больше светловолосых девушек не наблюдал. Поэтому, еще раз тебя прошу: вспомни.
Да, что меня просить? Я его уже… "вспомнила". А теперь, к моей яркой грозовой картине, так приглянувшейся маэстро Бонифасу, недописанному в порту эскизу и сцене в кабинете опекуна добавилось и имя. Виторио Форче. Вот значит, как… Но, еще может быть…
- Арс, а у этой "Летуньи" на парусе есть…
- Капитан! Прямо по курсу!
- Хобья воронка!
- Да мать же твою.
Да я и сама уже на свой вопрос ответила: красивая высокая бригантина, грациозной кошкой вильнувшая меж двух утесов на выходе в море, пошла на плавный разворот. Являя во всей красе и свои темные резные бока, и выбеленные паруса с пылающим факелом на среднем.
- Мама… Мамочка, - оторвав онемевшие пальцы от перил, испуганно попятилась я вдоль мостика. - Я не хочу.
- Зача!
- Не уйдем, Арс! Не уйдем!
- Да я… знаю. Тогда…
- Тогда… Свистать всех наверх! Готовиться к "близкому контакту"!
- Арс, что это значит?
Брат поправил на левом боку саблю:
- А давай ко в нашу каюту, Зоя.
- О-о… Да ни за что.
- Вот только не надо сейчас…
- Да пусть послушает, - хмыкнул Зача в сторону заходящей к нам вбок бригантины. - Спрятать успеем. Тем более, нас всех уже рассмотрели. Зоя, этот мессир, уж точно, сначала перед нами объяснится. На нашей территории. А лишь потом полезет в драку. Со своей.
- Угу, - стало мне совсем нехорошо. - Я поняла…
Хотя, дальнейшие события показали, что, не всё и не совсем. И сначала мы трое, спустившиеся для встречи "гостей" с мостика, лишь молча пронаблюдали, как те, один за другим, появляются на палубе "Крачки". Первым - сам капитан "Летуньи". Следом - его коренастый спутник в порту Канделверди. Последним - худой седовласый матрос, преисполненный пафоса за всех троих. Сам же "виновник торжества", обведя взглядом затихшую вдоль бортов команду, лишь скользнул им по моей физиономии и уперся в Зачу:
- Виторио Форче, капитан "Летуньи". С кем мне говорить?
- Зачарий Гоце, капитан "Крачки". Начните с меня. Дальше - посмотрим.
- Хорошо… Капитан, я прибыл сюда с целью предъявить законные права на Зою Лино.
- Даже так? - качнулся Зача вперед. - И в чем они… выражаются?
- В документе, передающем мне право на опекунство над ней…
- Мама моя…
- Подписанном ее бывшим опекуном, - скосился на меня мужчина. - и заверенном местным нотарием.
- И я даже знаю, каким, - зло выдохнул, стоящий слева от меня Арс.
В ответ капитан "Летуньи" удостоил взглядом и его:
- Копию для ознакомления предъявить?
- Это - обязательно, - словил мою трясущуюся руку Зача, но вскоре ее выпустил, старательно вглядываясь в переданную седым матросом бумагу. - Все… верно. С точки зрения закона.
Виторио Форче, терпеливо до этого молчавший, криво усмехнулся:
- Это вы, капитан, мне на мораль сейчас намекаете? Может, еще о высоких материях поспорим? Так я лично от себя могу вам слово дать, что ровно по достижению Зоей Лино возраста дееспособности, предоставлю ей полную свободу. Мало того, компенсирую ее утраченное родительское наследство. Ведь, насколько я понял: она его лишилась? Так же, как и вы, мессир Арс? Правда, по иной причине.
- Которая вас совершенно не касается, - процедил сквозь зубы брат. - Я вот только понять не в силах: зачем вам Зоя? За какой надобностью такие хлопоты и расходы?
- Это - ваше право, - качнул головой мужчина. - И могу вас заверить и в том, что не претендую ни на душу, ни на… тело этой девушки.
- Так какого хоба вам от нее вообще надо?! - вскинулся с другого бока от меня Зача.
- А это уже - не ваше дело.
- Я - ее жених!
- А я - ее новый опекун. И согласия на брак с вами пока не давал.
- Оно нам и раньше не понадобилось.
- Буду иметь в виду на ближайшие пять месяцев.
- Да к чему же так долго тянуть? - зло ощерился Зача. - Может, прямо сейчас и решим проблему с опекунским согласием?
- Я так понимаю, - выдохнул капитан "Летуньи", - первая часть процедуры…
- Я согласна…
Повисшая над палубой тишина разорвалась над моей головой сразу с обеих сторон:
- Зоя! Ты в своем уме?!
- Сестренка! Да ты не…
- Зача, ты ведь сам говорил, что я - сумасшедшая. Это только правильные дамы благородно принимают смерть от любимого и брата. А я себе такого не хочу, - развернулась я к обоим своим родным мужчинам. - Я не хочу вас потерять. Я вас только нашла. И…
- Зоя, я тебя никому не отдам, - ухватил меня за руку Зача. - Пусть для этого…
- Не надо "для этого". Не надо. Считай, мы лишь отложили нашу свадьбу. Арс?
- Что, сестренка? - обхватил он меня за плечи.
- Ты ведь сам видишь, что итог - один. Их в два раза больше. И по морю они догонят. Ведь так?.. Зача, я тебя люблю. Обними и ты меня, пожалуйста… Спасибо… Я обязательно к вам вернусь… Обещаю…
Глава 7
Я подбирала их, как коллекцию. Одну за другой. Яркими миниатюрами развешивая перед распахнутыми в пустоту глазами: мама - улыбается; отец - обернулся в проеме двери; поджавшая губы Люса; Арсений на ветке оливы болтает ногами; маэстро в своей соломенной шляпе и, конечно, Зача - пытается выглядеть важным и искушенным жизнью, а выходит все одно… кот. Однако "…чтобы весь твой мир умещался в заднем кармане штанов". Спасибо тебе.
- Спасибо, - драгоценные картинки сложились в светящуюся колоду и, за неимением штанов, полетели в нагрудной кармашек платья. Я протерла глаза и уже осознанно обвела ими маленькую чистую каюту… Теперь - можно. Теперь - я готова.
Тихий стук в дверь проверил мою "готовность" на крепость. Затем вновь проверил… Потом еще раз… И…
- Монна Зоя! Капитан приглашает вас на обед! - гнусаво разродились, наконец, с коридорной стороны.
- Да чтоб ему этим обедом… - проблеяла я под нос с каютной койки… А что ему с обедом?.. Ну и дура. Даже ругаться не умеешь. Это, в портовом то городе.
- Монна Зоя, капитан очень настаивает!
- Да что вы говорите?! Настаивает он. Наверное, на болиголове.
- Так, каков ваш ответ?!
- А вы дословно всё воспроизведете?!
За дверью, почуяв подвох, затихли. Потом, все ж, рискнули уточнить:
- Что именно?!.. Только капитан просил уведомить: если вы не послушаетесь, он сам за вами спустится!
- Странно! А я думала: из преисподней наоборот поднимаются!
- Мне именно это капитану воспроизвести?! - явно осудили меня тоном.
- Так точно! - пылко уверила я текстом. - И если вы здесь постоите, я еще что-нибудь придумаю - у меня с ругательствами плохо! А может, сами подскажете?! Из задорно-морского?!
Приглашающая сторона потрясенно охнула и предприняла последнюю попытку:
- Монна Зоя! Наш капитан - серьезный, уважаемый человек и с вашей стороны…
- Не сквозит! - подпрыгнула я на койке. - С моей стороны уж точно, не сквозит и не каплет! Так что, передайте своему… уважаемому капитану: пусть он употребляет все, что "настоял" в одиночку! А я с ним увижусь лишь четырнадцатого декабря! Он - в курсе этой даты!.. Вы еще там?.. Я одно ругательство вспомнила!.. Про лысого дракона, - добавила уже без всякой надежды на "взаимность", и шлепнулась обратно на жесткий корабельный матрас.
Браво, Зоя! Выступление было дебютом, аплодисментов не сорвало, однако слушатель остался явно под впечатлением. Надеюсь, суть до места не растрясет. Что же касается здравого смысла… Вот здесь вышло… скажем так, его "небольшое" отсутствие. А, хотя…
- Главное - суть. И у нас с вами теперь, сэр капитан, война. А что вы думали? - и надолго впала сама в задумчивость…
Тщетные попытки влезть в чужие мысли ни к чему доброму не привели - я вообще койку решила не покидать (на всякий случай). Так и лежала, пялясь в дощатый потолок. Слушая скрип шагов над головой в сопровождении шума моря и далеких мужских перекличек. А потом, уже в темно-серых сумерках, заснула. И очнулась от душераздирающих звуков - в коридоре драили под песню пол. Выводилось с душой. В нужных местах с бряканьем швабры об ведро и цветастой прямой речью:
- И мне как заорет: к дьяволу вас! К дьяволу! Всех на рею вниз башкой!
- А-уах, - подвыла я со своего ложа громким зевком.
За дверью ответно брякнули, и песня неспешно поплыла дальше вдоль коридора. Да-а. Жизнь, не смотря на мое объявление войны, текла своим мирным чередом. Струилась и переливалась под солнцем. Бежала по обычному руслу. Обыденно журчала… Капала…
- О-ой… Да чтоб мне вовсе провалиться!
Задвижка дверного засова щелкнула почти одновременно с распахиванием двери, и я уже выскочила в коридор, где едва не сшиблась с бывшим седым парламентером.
- Монна Зоя? - знакомый гнусавый тембр, на этот раз выказал удивление.
- Да что?!
- Я опять пришел за вами. Капитан…
- Да идите вы, вместе с… Только, сначала, пожалуйста, покажите: где тут у вас… ну…
- Я понял, - благородно кивнул тот. - Следуйте за мной, - и двинул вправо. О-о! Но, как же медленно!
Обитый лаковым деревом коридор, отсчитав по двери с обеих сторон, закончился, и мой провожатый, распахнув узкую створку прямо по курсу, что-то еще крикнул. Да кто его слушал? Зато внутреннее убранство явно привлекло мой интерес. И я даже в нем задержалась, обнаружив на полке большое свежее полотенце… А вот теперь можно и вновь на боевые позиции…
- Ах, вот, значит, как? - на моей собственной двери болтался маленький блестящий замок. - Ну что ж, - сузила я глаза в сторону раскрытых на палубу коридорных створок. - Война продолжается, - и, как можно тверже направилась теперь именно туда.
"Вражеский стан" встретил меня порывом ветра в упор, но, запала не затушил. Я передернула плечами, огляделась, сама толком не зная, что делать дальше, однако левую лестницу на верхнюю надстройку кормы (куда меня, видно и заманивали), демонстративно обогнула. Двинув вдоль борта прямиком на нос. Здесь, в отличие от палубы "Крачки", к тому ж, со шлюпкой на парадном месте, было необычно просторно. Хм-м… И тоже чисто. Матросы, занятые своими важными делами, на мою геройскую вылазку среагировали, как на помеху в движении (а вот это, не ново). И, собрав по дороге два "Монна, извините" и один заинтересованный прищур, я добралась-таки, до конечного пункта. Та-ак… И что теперь?
- Ну, хотя бы, оглядеться, - и, задрав голову кверху, первым делом обозрела выгнутый ветром факел на белом парусе.
С моей точки он сейчас напоминал высокую жестяную миску. К тому же, изломанную, но выглядел по прежнему, впечатляюще грозно. Особенно в антураже из скрипа мачт, гула снастей под ветром и…
- Да якорь тебе в бушприт! Какой хоб лючину от носового трюма отодвинул?! Сколько раз вам говорить, чтоб за собой прибирали?! Или вы смерти моей… До-оброе утро, монна, - неожиданно смачно мазнули по моему незаконченному полотну. Мужчина, крякнув в кулак, изобразил смущение. - Я вас не заметил и, прошу меня простить.
- Нет-нет, мне понравилось. Только, вопрос возник: что такое "бушприт"? - напротив, как можно искреннее, оскалилась я, чем ввела бородача уже в реальную тоску:
- Это значит, "нос", - потерев собственный, буркнул он. - Разрешите представиться: боцман "Летуньи". Можете звать меня Яков, монна.
- А меня - Зоя. А то "монна" - вовсе как-то… - скривившись, замялась я.
- Не по возрасту обременительно? - предположил боцман.
- Угу, точно. И по статусу… тоже, - отвернулась я прямо навстречу ветру. - Куда эта бригантина идет?
- По намеченному курсу, монна Зоя.