Устойчивость почти ко всем известным болезням и вредителям.
Максимально удлиненная фаза цветения.
Долгий срок жизни срезанных роз в хрустальной вазе.
Аромат, соперничающий с лучшим французским парфюмом.
Невосприимчивость к дождю и туманам.
А самое главное - отсутствие каких-либо пигментных примесей в насыщенной белой окраске.
Безымянная роза могла гордиться своими отборными и элитными предками, но для Глории она была просто - Роза, дитя ее сердца, ума, рук и души. Безымянная красавица.
Глория подошла к окну.
- Попасть в официальный каталог парижской выставки цветов - это равносильно Пулитцеровской премии за литературу или сродни английскому Букеру и французскому Гонкуру.
Глория распахнула звукоизолирующий стеклопакет.
Птичий гомон, предвещающий неизбежность рассвета, ворвался в спальню, заглушив монотонное сопение кондиционера.
Глория вполголоса рассказала пернатым о парижском триумфе и добавила шепотом, что теперь пора всерьез и основательно взяться за устройство личного счастья.
Хорошо щеглам и пересмешникам - у них на каждой ветке по непривередливому партнеру.
Глория вдохнула прелый аромат сырой осени. Хочешь - насвистывай на пару, хочешь - вей гнездо.
Глория, не закрыв окно, вернулась в мятую постель.
А тут майся одна… как дурочка.
Глория закуталась в одеяло.
Зато у ее белолепестковой красавицы впереди явно прекрасное будущее.
Глория поджала коленки к животу, собираясь продолжить прерванный сон.
Да, великолепной розе, начиненной супергенами, попадание в каталог парижской выставки практически гарантирует постоянное место во всемирном реестре лучших сортов.
Глория накрыла голову второй подушкой, отсекая пуховой начинкой и батистовой наволочкой кремового цвета все звуки, включая и торжествующий птичий хор.
Но вот интересно, почему розы в большинстве своем нравятся женщинам, а не мужчинам?
Глория повернулась на правый бок, лицом к стене, на которой красовался глянцевый постер с изображением ее любимого актера, специализирующегося на ролях карточных шулеров, морских пиратов и отчаянных бретеров.
Мужчин больше цветов интересуют представительницы противоположного пола.
Глория сунула под щеку ладошку.
Но ведь это так мало - голубые глаза и черные волосы, - чтобы привлечь к себе внимание настоящего мужчины, достойного женщины рода Дюбуа.
Глория проглотила набежавшую слюну.
Нет, в самое ближайшее время придется изрядно потрудиться - и не над новой розой, а над собой, включая новый прикид, лучшую косметику и раскованную манеру держаться.
Глория сменила бок.
Может, назвать розу "Глаза аспирантки"?
Губы напряглись ироничной улыбкой.
Нет, это же патология - белые глаза…
Глория тяжко и протяжно вздохнула.
Следующая роза обязательно будет интенсивно голубого цвета и обязательно получит имя "Глаза аспирантки".
Глория поправила съехавшую с уха верхнюю подушку.
Надо решать две срочные проблемы: найти идеальное, незабываемое, многозначительное имя для безымянной красавицы и встретить, наконец-то встретить на жизненном пути ненаглядного суженого, непременно встретить.
Глория вдруг поняла, что для полного и безоговорочного счастья ей не хватает самой малости - обыкновенной настоящей любви…
Глава 7 ТЕНДЕРНАЯ ДИСКРИМИНАЦИЯ
Воспоминания об утре знаменательного во всех отношениях дня, который постепенно и незаметно начинал клониться к вечеру, заставили Глорию Дюбуа повторить нерушимую клятву.
"Ночной поцелуй" отреагировал на пылкие обещания в адрес кареглазого незнакомца одобрительным киванием верхних роз и нетерпеливым вздрагиванием еще не распустившихся бутонов.
И тут в просвете аллеи возник знакомый силуэт Тины Маквелл.
Запыхавшаяся подруга в одной руке держала секатор, в другой - обрезок ветки.
- О, Гло, мне Браун сказал, что ты давно уже здесь.
- Да, вот любуюсь этим роскошеством.
- Эх, завидую я тебе, Гло… - Тина пустила в ход секатор, подравнивая и так идеальный куст. - Твоему неисчерпаемому оптимизму.
- Ах, Ти, у тебя, наверное, проблемы с рокером из Канзаса?
- Гло, я рокера отфутболила на прошлой неделе вместе с мотоциклом.
- Надоела быстрая езда?
Но ершистая подруга вдруг решительно перешла в контратаку.
- Гло, душенька, а тебе не надоели эти чертовы розы?
Секатор безжалостно сомкнул острые челюсти на ветке, неосторожно выбившейся из кроны.
- В университете - розы!
Дизайнер по ландшафту вхолостую поклацала в воздухе секатором.
- В Парке - сплошные розы!
Глория Дюбуа подначила излишне агрессивную подругу:
- Прекрасней роз нет на этом свете ничего.
- А мужчины?
Дизайнер-ландшафтовед всегда относилась к противоположному полу чересчур эмоционально и неразборчиво.
- О, Ти, значит, после рокера ты недолго пребывала в одиночестве?
- Понимаешь, Гло…
Секатор вновь злобно проклацал над кустом.
- Меня тут один заезжий красавчик пытался охмурить.
- Ну и как?
- Пригласил на свидание.
- Ого.
- Только все сам испортил.
Секатор энергично кастрировал ни в чем не повинный воздух.
Наверное, Тине Маквелл привиделся в этот момент нехороший парень.
Глория поняла, что должна помочь разнервничавшейся подруге.
- Сразу полез под юбку?
- Если бы.
Тина Маквелл переключила секатор с воображаемой фигуры на конкретный ближайший куст.
- Забыл обрызгаться дезодорантом?
- Гораздо хуже - приволок мне букет.
- Вполне предсказуемый поступок для нормального ухажера.
- Да ты себе не представляешь! - Секатор вновь затерзал воздух. - Букет роз!
Подруги рассмеялись.
Как всегда, начала Тина, Глория подхватила.
Отсмеявшись, дизайнер по ландшафту продолжила сетовать на сложившиеся обстоятельства.
- По-моему, в нашем великолепном Центре сплошная дискриминация! - Тина Маквелл, наигравшись секатором, убрала опасный инструмент в накладной карман своего клеенчатого фартука с эмблемой Национального парка роз. - Дискриминация исключительно по половому признаку.
- Занятный вывод. Это ты о чем?
Глория Дюбуа подзуживала лучшую подругу, чтобы та скорее выговорилась и смогла наконец-то переключить внимание на нее и переварить грандиозную и потрясающую новость.
- Издеваешься?
Тина Маквелл извлекла из второго кармана банан.
- Нисколечко.
Глория Дюбуа удовлетворенно хмыкнула - если к подруге вернулся аппетит, значит, исповедь вот-вот закончится.
- Вот скажи мне, Гло, ты заметила, какой странный контингент любуется розами? - Тина Маквелл расчехлила банан. - Хочешь?
- Нет, спасибо.
Тина Маквелл откусила большой кусок.
А Глория Дюбуа решилась пошутить.
- Снежного человека не приметила, да и инопланетян тоже!
- При чем здесь Биг Фут и марсиане?
- Я и говорю, что ни при чем.
- Взглянуть на розы приезжают в основном пожилые дамы, женщины неопределенного возраста, скучающие девицы и оравы ребятишек.
- Ты забыла добавить в перечень аспиранток и подруг сотрудников.
- Я серьезно. - Тина Маквелл покончила с бананом. - Где, я тебя спрашиваю, мужчины продуктивного возраста?
- На бейсболе, наверное, или в покер дуются.
- В зоопарке и то мужчин бывает больше, чем у нас.
- Да, вам тут явно не хватает гривастых львов и мрачных горилл-самцов.
- Вот я и говорю - половая дискриминация.
- Но я тут встретила оживленных персон мужского пола с фотоаппаратами наперевес.
- Туристы, а тем более заграничные, - не в счет.
Тина Маквелл была ярко выраженной патриоткой - именно ей принадлежала идея создать в Национальном парке панно из низкорослых роз, изображающее американский флаг.
Но Глории сейчас совершенно не хотелось вдаваться в сложные и запутанные национальные отношения. Она лукаво улыбнулась.
- Ти, я знаю, как привлечь мужчин к розам.
- Поделись.
- Надо просто вывести цветок с крепким ароматом шотландского виски.
- Скажи еще - с запахом гаванской сигары!
Ландшафтоведка прыснула.
Глория ее с удовольствием поддержала.
Отсмеявшись, Тина Маквелл хитро прищурилась.
- Погоди-ка, Гло, погоди-ка… - Похоже, она наконец-то заинтересовалась внезапным, нарушившим сложившийся график приездом вечно занятой аспирантки. - Один вопрос.
- Хоть десять.
- Почему ты нагрянула не вовремя?
Глория, уставшая от ожидания, не стала нагонять туману и ответила прямо, но красноречиво:
- Да вот, понимаешь, угораздило сегодня влюбиться!
- Ты меня не разыгрываешь?
- Нисколечко! - Глория обняла подругу за плечи. - Хотя самой до сих пор не верится.
Розы ревниво качнулись.
- Ой, Гло, я так за тебя рада!
- Ти, если бы знать, чем все это кончится…
- Ну давай, давай, рассказывай, только все по порядку и желательно с подробностями.
Тина Маквелл достала очередной банан и приготовилась слушать душещипательную историю.
- Да, совсем забыла! Мою розу, кажется, берут на парижскую выставку.
- Это, Гло, прекрасно!
- Еще бы.
- Но про любовь актуальней.
Тину Маквелл всегда больше интересовали нюансы человеческих отношений, чем ботанические новости.
- Выставки проводятся ежегодно, а вот с любовью шутить нельзя.
- Ладно, начнем с того, что я проспала.
- Это существенно?
- В общем, да. Если бы я не начала репетировать свою лекцию по семейству розоцветных, то наверняка не встретилась бы с ним.
Глория снова повторила - уже не для фамильных роз, а для подруги - колдовские приметы, взявшие ее душу в плен: карие глаза, русые волосы и черты лица мужчины, достойного женщины из рода Дюбуа.
- А при чем здесь розоцветные? - Раззадоренная чужим романом, Тина Маквелл машинально обнажила следующий банан. - Не понимаю связи.
- Сейчас узнаешь. - Глория Дюбуа взволнованно расстегнула верхние пуговицы джинсовой куртки. - Иногда судьба выстраивает такие невероятные комбинации…
Розы откровенно подслушивали страстный, искренний, подробный монолог разговорившейся аспирантки.
- Такие невероятные…
Глава 8 ЧЕРНАЯ РОСА
Третья неделя сентября выдалась в Луизиане непривычно ненастной.
Ливень за ливнем.
А в понедельник четвертой недели наконец-то выглянуло солнце.
Но счастливая аспирантка, разбуженная взбалмошной маман ни свет ни заря, в конечном счете проспала великолепный рассвет.
В честь парижской удачи Глория Дюбуа сегодня позволила себе проигнорировать нудный будильник, а также пропустить утреннюю пробежку, тренажерный зал, бассейн, легкий завтрак, фитнес, обматывание свежими морскими водорослями, солярий и даже визит в фитотрон к своей Безымянной красавице.
Впрочем, пообщаться с белыми розами, готовящимися завоевать весь мир, Глория могла, и не выходя из аспирантского бунгало.
Конечно, здесь их была не тысяча, как на опытной делянке, а всего лишь пара.
В хрустальных вазах на трельяже.
Как только начался осенний семестр, Глория, по подсказке своей мудрой бабушки, принялась гадать на розах.
Каждый вечер послушная внучка срезала по два бутона своей Безымянной красавицы и ставила их в вазы по обе стороны зеркала.
Бабушка уверяла, что в этом гадании все гораздо проще, чем в бросании высушенных костей хорька или в мудреной хиромантии.
Если распустится правый цветок - жди сегодня любви.
Если же левый - то встреча с долгожданным суженым, увы, откладывается еще на сутки.
В спальню через распахнутое окно врывалось солнце, вспомнившее о прошедшем лете.
Глория, блаженно жмурясь, обернулась к трельяжу, как всегда делала по утрам.
Только бы погодную благодать и определенность не испортил результат очередного гадания. Весь сентябрь цвет давала исключительно левая роза. Правая упорно опаздывала в этой судьбоносной гонке. Но, может, смена дождей на солнце изменит расклад.
Глория с надеждой открыла глаза - и вскрикнула от неожиданности.
Правая роза торжественно и горделиво расправила атласные лепестки.
- Не может быть! - отрешенно сказала Глория своему отражению в зеркале. - Две удачи в один день!
Но тут же ее радость пошла на убыль.
Оказывается, левая роза, вечная предательница, тоже расцвела… одновременно с правой вестницей долгожданного счастья и близкой любви.
Глория печально вздохнула и ласково коснулась пальцами свежих и роскошных лепестков - сначала правой красавицы, потом - левой.
Обе розы виновато качнулись в хрустальных вазах, радужных от осеннего солнца.
Глория раскидала подушки.
Но, по крайней мере, такая неопределенность результата гадания намного лучше, чем постоянное и категоричное отрицание возможности крутого разворота аспирантской судьбы.
Глория сбросила одеяло и смяла простыню.
Весь день еще впереди.
Глория распинала шлепанцы.
И возможно, именно сегодня, когда безымянной пока красавице так повезло в далеком Париже, ее создательнице уготована подобная участь в университетском кампусе.
Глория захлопнула окно, за которым птичьи рулады и щебетанье сменились рокотом автомобильных моторов, далеким самолетным гулом и взвизгиванием тормозов.
Что бы там розы ни пророчили, а ровно через один час и сорок пять минут надо быть в аудитории - никто семинар по семейству розоцветных не отменял.
Глория поспешила в душ.
Впервые сам декан доверил тихой и трудолюбивой аспирантке читать вместо себя раздел, посвященный розам и их многочисленным родственникам.
Глория натянула купальную шапочку, чтобы не намочить волосы.
А после дебютной лекции можно будет плотно засесть за компьютер и отыскать в Интернете адекватное название для беленького, атласного, благоухающего первенца.
Глория сделала воду погорячей.
Хотя, конечно, лучше было бы подыскивать имя для настоящего первенца - орущего и сосущего…
Глория дотянулась до флакона с гелем.
Если, конечно, это будет мальчик.
Глория откинула пробку.
С девочкой-то все проще, без вариантов: только Глория.
Гель, охлаждая разогретую кожу, медленно и вязко потек по грудям, животу и спине.
Дочка вся будет в маму-аспирантку - ласковая, верная, чуткая, добрая, трудолюбивая.
Глория захватила подмышки.
А самое главное - умная.
Глория обработала маленькие острые холмики, которые университетский профессор анатомии называл чуть нараспев - молочные железы.
И такая же невезучая.
Глория занялась тем, что почтеннейший и титулованный профессор, давно утративший даже намек на сексуальность, именовал академично, бесстрастно и суховато, прибегая лишь к мертвой латыни.
Невезучая по линии мужчин.
Глория, припомнив еще с десяток профессорских терминов, разразилась звонким смехом.
Нудный старикан напрочь позабыл, что когда-то балдел от женских прелестей и наверняка, по уши влюбленный, именовал притягательные части тела гораздо поэтичней и разнообразней.
- Как там у шотландского барда про девичьи груди?.. Метель, наверно, намела два этих маленьких холма…
Глория прослезилась - то ли от умиления, то ли от досады.
- А самый мудрый из царей тоже неплохо сказал о грудях невесты: пара молоденьких серн, пасущихся между лилиями.
Глория смыла непрошеные слезы.
- Куда профессорам анатомии до влюбленных поэтов и царей, охваченных страстью.
Глория бодро присвистнула.
- Рано или поздно любовь приходит к каждому человеку.
Но слезы снова - предательски, на рефлекторном уровне - проступили, не давая расслабиться.
- Неужели мне никогда, никогда, никогда не услышать подобных слов?
Глория плакала тихо и долго, стоя под горячим душем, не приносящим облегчения.
- Ни-ког-да…
Как правило, упругие водяные струи и ароматный гель очень быстро приводили расстроенную девушку в академическое чувство.
Но в этот раз почему-то интенсивное намыливание и энергичное смывание абсолютно не помогало.
Как и воспоминание о невнятном гадании.
Ну почему левая не помедлила хотя бы минутку?
И, чтобы больше не забивать голову идиотскими мечтами о пылкой, страстной, всепоглощающей любви, аспирантка принялась вслух повторять тезисы к грядущему семинару:
- Известно, что к семейству розоцветных относятся груша, яблоня, персики, слива и вишня!
Аспирантка удовлетворенно представила, как при этих проникновенных словах первокурсники и первокурсницы начнут аппетитно облизываться.
- Но вы вряд ли, дорогие мои, в курсе, что к розоцветным также принадлежат земляника, ежевика, малина, рябина.
Фруктово-ягодные миражи не на шутку растревожили воображение аудитории, пускающей слюнки.
Смыв пену, аспирантка повторила процедуру с гелем.
- Отличительной чертой строения цветка является наличие двойного пятичленного околоцветника.
Глория потратила еще половину флакона.
- Не забыть бы еще про чашелистики, лепестки и тычинки… расположены по внутреннему краю более или менее выраженной и обычно вогнутой, часто бокальчатой или блюдцевидной цветочной трубки…
В общем, продолжительный экскурс в ботанику привел Глорию Дюбуа в обычное аспирантское состояние.
А заканчивая семинар, можно чуть-чуть и похвастаться, поразить аудиторию рассказом о Безымянной красавице, готовой к завоеванию самого престижного места на Всемирной цветочной выставке в Париже.
Глория Дюбуа, кутаясь в уютный махровый халат, обрела прежнюю уверенность в себе как в крепком профессионале-селекционере.
И никто не виноват в том, что ум, талант и научные достижения никак не влияют на обыкновенное житейское счастье.
Глория босиком пробежала на кухню.
Надо просто набраться терпения. Настоящую любовь получить гораздо сложнее, чем вывести новый сорт розы.
А ведь любовь где-то совсем рядом, где-то неподалеку, и осталось только не пропустить момент ее прихода.
Глория открыла холодильник.
Вместе с надеждой на удачное будущее в личной жизни к ней вернулся аппетит.
Теперь лишь требовалось по-быстрому зажарить омлет с ветчиной.
Глория заправила сковородку чем полагается и даже при этом не пересолила.
Похоже, события все-таки развиваются в нужном направлении. Еще год назад упорная аспирантка наметила вполне реальный план из двух значительных пунктов. Сначала довести до полной кондиции свою милую розу, чтобы Безымянная красавица покорила мир, а потом непременно встретить того - единственного и неповторимого. И вот первый пункт выполнен… не без помощи и содействия энергичной и пробивной маман. А вот со вторым сложнее. Надо будет обходиться собственными силами.
Пока ветчина и пара диетических яиц шумно спорили, кто из них вкусней, аспирантка, взбодренная душем и успокоенная семейством розоцветных, вышла на лоджию, щедро залитую осенним солнцем, уставшим от буйства собственных протуберанцев.