"…8 же сего месяца, переменя сию атаку, в другую экспедицию отправил я корабль "Саратов" с бомбардирским судном и одним фрегатом под командою контр-адмирала Грейга, который весьма счастливо выполнил порученную ему комиссию, ибо по прибытии своем в залив называемый Контеса сделал он у самых магазинов десант… и выгнав находившихся тамо до 300 турков овладел местом совершенно, так что во всю ночь и на другой день свободно производилась перевозка пшеницы и муки в виду неприятеля, который хотя и в великом числе конницы и пехоты час от часу умножаясь покушался вступить в сражение с десантом, однако ж храбрым отпором из мелкаго ружья також пушечною из корабля и фрегата пальбою, с немалым уроном будучи отбит и прогнан, не мог никакого сделать препятствия, пока наконец помянутый контр-адмирал Грейг, взяв до 8000 килов разнаго хлеба, приказал при снятии десанта сжечь магазины с остатками, а потом 15 числа сего месяца благополучно возвратился в Тассо, не потеряв ни одного человека, да и никто не ранен в сей экспедиции".
Позднее Грейг ходил для разведки крепостей к Дарданеллам, Тенедосу и Метелино. Во всеподданнейшем донесении от 7 ноября 1771 года граф А. Г. Орлов сообщал, что после 4 октября он направил Грейга с кораблем и двумя фрегатами в Метелинский пролив для осмотра и снятия планов. Сам граф, задержанный ветрами, три недели оставался у острова Имбро. 22 октября он выступил и через два дня встал на якорь у острова Москониси, где вечером 25 октября присоединился отряд Грейга. Контр-адмирал представил снятые планы крепости и порта Метелино. Узнав, что на верфи Метелино строятся два корабля и большая шебека, Орлов 28 октября направился к городу. Утром 2 ноября был высажен десант. 3 ноября при поддержке корабельной артиллерии турок выбили из форштадта (пригорода) в крепость, а затем русские войска овладели адмиралтейством, форштадтом и башней, защищавшей гавань, после чего не было помех в обследовании адмиралтейства, где на стапелях стояли два корабля и галера. Грейг, осмотревший склады и адмиралтейство, приказал часть корабельных припасов перевезти на суда, а в ночь на 4 ноября все оставшиеся запасы, недостроенные корабли и постройки форштадта зажгли и ушли под прикрытием огня фрегатов.
После набега на Метелино, имея флаг на корабле главнокомандующего графа А. Г. Орлова, Грейг прибыл в Ливорно. 25 января 1772 года из Пизы граф А. Г. Орлов писал Императрице, что после постановки в ремонт "Трех Иерархов" контр-адмирал остался не у дел, и он отправляет его с рапортом ко двору. Орлов считал, что если бы на Балтике снаряжали новую эскадру, то ее мог бы привести вместо иностранных командиров Грейг. 2 марта 1772 года в протоколах Адмиралтейств-коллегии появилась запись о прибытии Грейга. Вернулся он в Ливорно по суше, ибо на эскадру, подготовленную для Средиземного моря, уже был определен В. Я. Чичагов.
19 мая 1772 года между Россией и Турцией было установлено перемирие. 18 июня известие достигло Г. А. Спиридова, и тот 20 июля подписал на Паросе перемирие до 1 ноября 1772 года с турецким морским командованием. Пока шли переговоры, русские силы на Средиземном море выросли: 16 июня 1772 года эскадра В. Я. Чичагова пришла в Порт-Магон. 8 июня "Ростислав" отправился из Архипелага в Ливорно, принял на борт Орлова и Грейга и отправился в обратный путь. 14 августа над "Ростиславом" был поднят кейзер-флаг главнокомандующего, и корабль пришел в порт Мария.
28 августа турецкие послы оставили Фокшаны. Фактически на этом прекращалось перемирие. 19 сентября 1772 года об этом стало известно в Архипелаге. Однако турки, маскируя сбор сил для разгрома русских баз, предложили продолжить переговоры. Орлов был уверен, что неприятель готовится к боевым действиям, и не ошибся. Турки, собрав значительные силы своих и союзных судов, готовились напасть на Парос и уничтожить русскую эскадру. Однако прибывшие из России корабли под командованием капитана 1-го ранга Коняева при поддержке легких сил И. Войновича 26–28 октября при Патрасе нанесли сокрушительное поражение эскадре дульциниотов - союзников Турции - ранее, чем собрались все вражеские силы.
После Патрасского сражения граф А. Г. Орлов приказал Грейгу с состоящею под его командованием эскадрою выдвинуться к устью Дарданелл, где капудан-паша с турецким флотом и алжирской эскадрой готовился войти в Архипелаг, и сам собирался идти с "Ростиславом" на помощь, усилив разосланные им отряды и фрегаты. С 18 октября эскадра Грейга патрулировала устье Дарданелл, имея базами острова Тассо и Тенедос. Контр-адмирал не ограничивался крейсерством. В октябре он доносил Орлову о высадке у Чесмы, в которой лично участвовал на одном из судов. Турки пробовали отвечать на русские выстрелы из восьми орудий, но вскоре были подавлены. Десант утром 24 октября высадился, овладел форштадтом и магазинами. Лейтенант Ханыков, командовавший десантными судами, вывел из-под берега две фелюги, баркас и две лодки. После разрушения складов войска вернулись на суда, и Грейг с фрегатами отошел на рейд. В Хиосском проливе были захвачены шесть турецких судов; несколько малых судов истребили при Чесме.
Надолго эскадра Грейга осталась при устье Дарданелл. 21 декабря Орлов в донесении жаловался, что турки не прислали посла для заключения четырехмесячного перемирия и приходится из предосторожности держать при Дарданеллах четыре корабля и несколько фрегатов Грейга в ожидании решений конгресса. Конгресс завершился 9 декабря 1772 года. Но крейсерство Грейга продолжалось и зимой, и весной. 5 марта 1773 года Орлов с борта корабля "Чесма" от Наксии писал:
"Для удержания неприятельских покушений эскадра от флота В.И.В., состоящая из 5 линейных кораблей и нескольких фрегатов, под командою контр-адмирала Грейга, разъезжает при устье Дарданельского канала…"
31 марта Грейг соединился с эскадрой Орлова в порту Мария; на корабле "Чесма" был поднят кейзер-флаг. Но он развевался недолго, ибо 18 апреля главнокомандующий оставил эскадру. Он вышел с Грейгом на корабле "Победа" в Ливорно. Оттуда контр-адмирал отправился в Россию. Объясняя его отъезд, 26 июля 1773 года Орлов писал из Пизы, что корабли в Архипелаге ветшают, требуются подкрепления, и он посылает в столицу Грейга, чтобы тот привел новую эскадру. Орлов аргументировал это тем, что "…искусство в мореплавании, знание здешних мест и отличное сего контр-адмирала усердие и ревность к высочайшей В.И.В. службе по доказанным уже опытам весьма сильную подают мне надежду, что такая эскадра с желаемым успехом и благовременно в здешние моря доведена быть может".
На сей раз предложение Орлова было принято, и Грейгу довелось вести последнюю, пятую архипелагскую эскадру.
Во главе пятой Архипелагской
24 августа 1773 года Адмиралтейств-коллегии был направлен Высочайший указ подготовить эскадру для отправления в Архипелаг. К тексту Императрица лично приписала: "Команду же отправляемой эскадры поручаем контр-адмиралу Грейгу".
6 сентября коллегия рапортовала, что два корабля в Кронштадте и три в Ревеле подготовляются. 21 сентября на рейд Кронштадта вышли корабли "Исидор" и "Дмитрий Донской", 26 сентября - оба фрегата; на флагманском "Исидоре" развевался брейд-вымпел. Если учесть, что обычно флот на Балтике к началу осени разоружали и вводили в гавани, то осенний поход был необычным явлением. Но для Средиземного моря срочно требовались корабли. 9 октября Императрица указом окончательно утвердила Грейга командиром эскадры. В соответствии с рескриптом коллегия в тот же день приказала дать Грейгу указ выходить как можно скорее при подходящем ветре, встретиться с ревельскими кораблями и направиться в повеленный путь.
В эскадре Грейга состояли корабли "Исидор", "Дмитрий Донской", фрегаты "Святой Павел" и "Святая Наталия". 12 октября контр-адмирал прибыл на эскадру и флаг его взвился на мачте "Исидора". 21 октября эскадра вышла из Кронштадта, 27 октября присоединила корабли "Святой Александр Невский" и "Жен-Мироносиц" из Ревеля. 19 ноября Грейг рапортовал Адмиралтейств-коллегии, что уже 16-го числа благополучно прибыл к датскому острову Драге, но трижды безуспешно пытался пройти через Зунд в Копенгаген; сначала не допустила пасмурность, а 19 ноября противный ветер задержал уже в проливе; он сообщал, что в походе часть судов отделялась. Тем не менее 18 ноября у датского острова Амагер собралась почти вся эскадра, а 20 ноября, когда суда уже прошли на рейд Копенгагена, присоединились отставший "Дмитрий Донской" и все шесть транспортов, нагруженные припасами, материалами и провизией. Простояв день на Эльсинорском рейде, эскадра направилась далее, 27 ноября миновала мыс Скаген, 1 декабря вступила в Английский канал (пролив Ла-Манш) и 6 декабря пришла в Портсмут, где 16 декабря к ним присоединилась "Святая Наталия". До конца года суда эскадры стояли в Портсмуте на ремонте. Грейг торопился: оставив фрегат "Наталия", чтобы завершить ремонт и забрать больных моряков, сам контр-адмирал 14 января вышел из Портсмута. Из-за противного ветра пришлось задержаться у острова Уайт. 18 января эскадра вступила в Ла-Манш, 30 января прошла Гибралтар и 11 февраля прибыла в Ливорно.
Весну эскадра Грейга простояла в Ливорно без особенных задач, посылая фрегаты для связи. В это время шли мирные переговоры, которые завершились 10 июля 1774 года Кючук-Кайнарджийским миром. 25 июля известие об окончании войны достигло Архипелага. 10 августа эскадра Грейга направилась к Паросу и 6 сентября пришла на Аузский рейд. Здесь суда Грейга приняли гвардейскую команду и 15 ноября вернулись в Ливорно. Во всеподданнейшем донесении 26 декабря 1774 года граф Орлов сообщал из Пизы, что эскадра Грейга из пяти кораблей и нескольких фрегатов прибыла на Ливорнский рейд, выдержала карантинное время и ремонтируется. Пятый корабль "Всеволод" присоединился к эскадре, скорее всего, в Архипелаге.
Несмотря на то что эскадра не успела участвовать в боевых действиях, в 1774 году Грейга наградили орденом Святой Анны I степени.
В этот период моряку довелось оказать Императрице услугу особого рода. По Европе разъезжала молодая особа, которая называла себя Елизаветой, дочерью Императрицы Елизаветы Петровны. В литературе ее часто именуют княжной Таракановой, хотя этот титул и фамилию ей приписали значительно позднее. Самозванка находила людей, которые поддерживали ее деньгами, позволяя жить на широкую ногу. Но все меньше оставалось добровольных спонсоров, и авантюристка в 1774 году обратилась к графу Алексею Орлову с предложением помочь ей, как наследнице престола, овладеть властью. Основной расчет был на флот, находившийся в распоряжении графа. Орлов доложил о подобных притязаниях Императрице и получил приказ захватить претендентку, даже если придется стрелять из пушек. Используя свою агентуру, Орлов уверил Елизавету, что он влюблен в нее. Когда же "княжна" прибыла на эскадру, ее арестовали 12 февраля 1775 года. Так как Орлов намеревался доставить пленницу в столицу живой и здоровой, то изобразил дело так, что и он арестован, но надеется помочь своей любимой.
Неприятные обязанности по аресту и доставке авантюристки в Россию легли на Грейга. Во-первых, среди тех, с кем Орлов ее познакомил у английского консула в Ливорно, была мадам Грейг. Вероятно, это входило в ловушку. "Великая княжна" со спутниками оказалась на палубе "Святого Исидора", куда ее пригласил граф Орлов. Пока она наблюдала учения, "возлюбленный" исчез, а гвардии капитан Литвинов со стражей объявил об аресте ее со спутниками именем Императрицы и по приказу господина контр-адмирала и кавалера Грейга. Граф Орлов в письме после ареста доказывал "великой княжне", что Грейг своевременно поможет ей. 14 февраля 1775 года граф Орлов докладывал Императрице о выполнении деликатного поручения:
"Я же ее привез сам на корабли на своей шлюпке и с ее кавалерами и препоручил над нею смотрение контр-адмиралу Грейгу с тем повелением, чтоб он все возможное попечение имел о ее здоровье и приставлен один лекарь, берегся бы, чтоб она при стоянии в Портах не ушла бы… Контр-адмиралу же Грейгу приказано от меня и при приезде его в Кронштадт никому оной женщины не вручать без особливого Имянного Указа Вашего Императорского Величества".
14 февраля эскадра из пяти кораблей и фрегата снялась с якоря, 4 марта миновала Гибралтар, 4–10 апреля простояли в Диле. До Англии пленница вела себя спокойно, но, поняв обман, предалась такому отчаянию, что привлекла внимание публики, и Грейгу пришлось поторопиться отправиться в Россию. Контр-адмирал жаловался графу Орлову, что он не имел в жизни более трудной комиссии. 11 мая эскадра достигла Красной Горки. Ожидая указаний Екатерины II, что делать с претенденткой, Грейг не торопился возвращаться в базу. Получив донесение о прибытии эскадры, Императрица приказала ее разоружить и 16 мая 1775 года из села Коломенского, что под Москвой, послала Грейгу благодарственный рескрипт:
"Господин контр-адмирал Грейг! С благополучным вашим прибытием с эскадрою в наши порты, о чем я сего числа уведомилась, вас поздравляю и весьма вестию сей обрадовалась. Что же касается до известной женщины и до ея свиты, то об них повеление от меня послано г-ну фельдмаршалу кн. Голицыну в С. П.бург, и он сих вояжиров у вас с рук снимет. О протчем будьте уверены, что службы ваши во всегдашней моей памяти и не оставлю вам дать знаки моего к вам Доброжелательства.
Екатерина II".
24 мая Грейг, получив указания, как быть с пленницей, привел эскадру на Кронштадтский рейд, а 26 мая все арестованные (госпожа, при ней двое господ, служанка, шесть служителей и скороход) были помещены на адмиралтейскую яхту. Яхта пошла к столице, а эскадра 29 мая втянулась в гавань.
В указе от 23 мая Императрица по просьбе графа А. Г. Орлова пожаловала контр-адмиралу по триста рублей на стол за каждый месяц его пребывания с последней отправленной в Архипелагскую экспедицию эскадрой. 10 июля 1775 года, в день празднования годовщины Кючук-Кайнарджийского мира, Грейга произвели в вице-адмиралы. 10 августа он был назначен на должность главного командира Кронштадтского порта.
Этим не ограничилась благосклонность Императрицы. Сарра ждала ребенка, и Екатерина II обещала, что дочь будет фрейлиной, а сына произведут в мичманы. 6 сентября 1775 года родился Алексей. При крещении его от купели восприяли Императрица и граф А. Г. Орлов. Через месяц последовал рескрипт:
"Ея И. В. всемилостивейше пожаловать изволила новорожденного сына вице-адмирала Грейга во флот мичманом. О сем благоволит Адмиралтейская коллегия объявить его отцу".
Участие в Чесменском сражении, награды, благоволение Императрицы дали Грейгу необходимый авторитет, который позволил ему, как главному командиру Кронштадтского порта, внести ряд усовершенствований, полезных Российскому флоту.
Главный командир Кронштадтского порта
7 июля 1776 года, после возвращения всех эскадр со Средиземного моря, Екатерина II устроила у Красной Горки смотр Балтийского флота. По указу Императрицы командовал флотом вице-адмирал Грейг. Екатерину II встретили члены Адмиралтейств-коллегии, четыре флагмана (С. К. Грейг, А. Н. Сенявин, И. Я. Барш, И. А. Борисов) и портовые власти; их шлюпки сопровождали самодержицу до борта "Ростислава". Команды, посланные по вантам и реям, приветствовали ее одиннадцатикратными криками "ура"; звучали музыка оркестров и барабанный бой. На "Ростиславе" Императрица приняла рапорты. Под гром пушек окрики "ура" на мачте развернулся императорский штандарт. По приказу Екатерины II были собраны флагманы и командиры кораблей. Вице-президент Адмиралтейств-коллегии зачитал указ о награждении чинов флота. Императрица по указу от 7 июля 1776 года щедро одарила моряков призовыми деньгами и орденами, лично возложила на Грейга орден Святого Александра Невского "за его труды и усердную службу". Нижним чинам раздали медали в честь победы в турецкой войне. После обеда Императрица, обойдя на шлюпке оставшуюся часть судов, наблюдала маневры флота.
Когда праздник завершился, Грейг перешел на корабль "Исидор". На нем моряк возглавил учебное плавание у Красной Горки с 9-го по 31 июля, в ходе которого корабли проводили различные экзерсиции. 3 августа 1776 года последовал указ о разоружении эскадры, прибывшей к порту 1 августа. 8 августа вице-адмирал спустил флаг, а эскадра вошла в гавань.
После этого плавания Грейг надолго расстался с морем, ибо в должности главного командира Кронштадтского порта он был занят преимущественно делами административными. Этот период ознаменован внедрением на флоте многочисленных улучшений.
В России традиционно сохранялись штаты парусного вооружения кораблей, принятые еще при Петре I. Основой для проектирования служил спущенный в 1715 году корабль "Ингерманланд". Однако за границей конструкцию корабля усовершенствовали, и Грейг внес соответствующие предложения. Нам уже известно, что до Архипелагской экспедиции нововведения капитан смог использовать лишь на тех кораблях, которыми командовал. Однако у лично известного Императрице главного командира Кронштадтского порта возможностей оказалось больше.
В 70-х годах Грейг добился разрешения Екатерины II ввести новшества на корабли "Исидор" и "Ингерманланд". 5 августа 1776 года коллегия всем составом и все флагманы решили провести депутатский смотр вернувшихся из Архипелага кораблей и окончательно решить вопрос о преимуществе усовершенствований Грейга. 8 августа коллегия, рассмотрев рапорт Грейга и результаты депутатского смотра, "…нашла в оном [вооружении] против прежняго немалое в удобности преимущество, а сверх того паруса так в своей пропорции расположены, что не токмо один от другого паруса не отнимает ветра, но и от ударения в оные ветра нималого препятствия задний переднему не делает; пропорции мачт и стеньги не более прежних, следовательно, и опасности никакой нет. А потому коллегия сие и утверждает; что же принадлежит до прочих частей вооружения, то оное не инако узнать можно, как по самой практике, но понеже флагманы все уже по оной испытали и генерально удобность и пользу нынешнего вооружения предпочитают прежнему, на чем коллегия и основывается. А по всем сим обстоятельствам приказали: впредь корабли вооружать так, как вышеописанные корабли "Исидор" и "Ингерманланд" вооружены были". Грейгу предписали создать комиссию, снять точные размеры парусов, рангоута, такелажа и "оное росписать со штатным положением". 1 марта 1777 года коллегия рассмотрела представленные штаты и постановила корабли вооружить по представленным Грейгом пропорциям. Коллегия приказала "положение о такелаже и прочих принадлежащих тому вещах" издать в шестистах экземплярах и разослать. Штат был распространен в виде опыта на другие классы судов. В марте 1778 года по утвержденному штату парусов, рангоута и такелажа для кораблей, "для точнейшего положения на самой практике и узнания способностей", было решено вооружить фрегат, бомбардирский корабль, прам и полупрам. 25 июня Адмиралтейств-коллегия предложила Грейгу подобрать для экспериментальных судов командиров, способных после плавания представить свои замечания и отчеты.
Штаты 1777 года существовали до конца столетия, когда были заменены новыми (1799-го и 1806 годов).
Грейг предложил для более удобного управления парусами удлинить на кораблях и фрегатах шканцы фальшпалубой до грот-мачты, а ют выдвинуть на два-три фута за бизань-мачту. Он предложил понизить на четыре-пять футов резные украшения кормы, мешающие управлению кораблем (уваливающие его под ветер), делать ростры не выше шести футов (полутора метров) над палубой, ибо они мешали управлять гротом и замедляли ход в бейдевинд, убрал излишние переборки на палубе.