Оба понимающе замолчали.
– Слушай, а ты можешь с нетерпением ждать дальнейших приключений, – сказал Виктор, когда они уже заканчивали разговор.
– Каких?
– Учитывая, насколько близки Мэдисон и Роми, мы с тобой, вероятно, будем вместе отмечать почти все большие праздники.
Смеясь, Виктор повесил трубку. Но Максвелл не был уверен, что отмечать праздники вместе такая уж плохая идея. Гораздо лучше иметь друга, а не дружественного соперника.
Он вспомнил этот телефонный разговор, стоя в церкви, пока ожидал приезда Роми.
Заиграла мелодия о любви, популярная в семидесятые годы, и появилась Роми, держа отца под руку.
Гарри Грейсон выглядел немного взъерошенным, но все равно было ясно, что ему лучше. Роми была до того хороша собой, что сердце Максвелла сжалось. Непривычное ощущение. Он по-прежнему не знал, как реагировать на внезапные чувства.
На Роми было платье прямого покроя оттенка светлой слоновой кости. Подол длинного платья был расшит ромашками. Она надела фату, как просил Максвелл, но с диадемой, модной в двадцатых годах.
Роми несла букет белых маргариток, перевязанных голубыми и серыми лентами.
Он был уверен, что Мэдисон настоит на акценте голубого и серого цвета.
И только в этот момент, увидев два цвета вместе, Максвелл понял, что серый обозначал оттенок его глаз.
Роми светилась любовью, в которой признавалась ему по крайней мере один раз в день. Больше всего ему нравилось, когда она называла его "любовь моя", пока они занимаются сексом.
Она казалась взволнованной и счастливой. Она смотрела только на Максвелла. Он подался вперед, чтобы присоединиться к ней, а не ждать, когда она подойдет к нему.
Гости тихонько захихикали.
Максвелл остался на месте только потому, что Виктор схватил его за руку:
– Не волнуйся, она подойдет к тебе, Максик.
Услышав насмешливое имя, Максвелл все равно продолжал смотреть на свою невесту, даже не взглянув на Виктора.
Ослепительно улыбаясь, Роми подошла к Максвеллу:
– Тебе не терпится, Максик? – спросила она.
Черт побери. Его мать виновата в том, что теперь все называют его Максиком. Это имя от него никогда не отвяжется. В этом он убежден.
– Мне не терпится сделать тебя моей женой, – ответил он, не прилагая никаких усилий, чтобы понизить голос.
Улыбнулся даже священник.
Свадьба прошла как в тумане. Однако клятвы оба запомнили навсегда.
Максвелл ловил каждое слово из обетов Роми, которые оставляли след в его душе.
Казалось, она чувствует то же самое. Во всяком случае, когда он сказал: "Мы будем вместе, пока смерть не разлучит нас", Роми расплакалась.
К счастью, Максвелл поспешил ее поцеловать. Он терпеть не мог, когда женщина плачет. Даже если она плачет от счастья.
Роми танцевала в объятиях Максвелла на свадебном приеме.
Мэдисон расстаралась на славу. Огромный бальный зал был украшен белой тканью, светильники отливали золотистым блеском, мраморный пол сиял. Акценты в декоре делались на голубой и серый цвет – оттенок глаз жениха и невесты.
Отец Роми казался спокойнее и счастливее, чем за последние годы. На свадебном приеме он был рядом с миссис Кей. Роми пригласила экономку на свадьбу, но ее отец не должен был ее сопровождать.
Однако Роми обрадовалась, увидев, что отец пытается с ней немного флиртовать.
Джереми Арчер тоже был на свадьбе, но держался особняком.
Роми сжалилась над ним и попросила своего отца быть с ним помягче. Они дружили многие годы. Хотя Джереми Арчер не был идеальным или даже милым человеком, но явно переживал из-за размолвки с дочерью.
– Ты слишком сердобольная, – сказал Максвелл.
Роми улыбнулась ему, глядя на него снизу вверх, его комментарий ее не задел:
– Ты так думаешь?
– Разве он заслуживает твоего внимания?
– Любой из нас заслуживает второго шанса, не так ли?
От улыбки Максвелла она обмякла всем телом.
– Возможно не каждый, – произнес он и по-русски назвал ее "любимой".
– Что это значит? – Она ни разу не слышала, чтобы он так ее называл.
– Когда-нибудь я тебе скажу.
– Но не сегодня?
Он покачал головой, в его темных глазах на миг отразилась уязвимость, которую Роми не могла не заметить.
Запрокинув голову, она подставила губы для поцелуя.
– Позже, – прошептала она, когда он отстранился от нее.
Он поцеловал ее снова и произнес у ее губ:
– Позже.
* * *
Они провели первую брачную ночь под открытым небом, в палатке, в одном из роскошных палаточных курортов в стране. Шикарной обстановке позавидовал бы любой богатый шейх.
В пять часов утра – в половине седьмого они должны были куда-то идти – Роми спросила, зевая:
– А почему мы провели брачную ночь в палатке?
Хотя ночь была превосходной, Роми не ожидала, что царь корпорации захочет жить в полевых условиях.
Он загадочно улыбнулся:
– Мы практиковались для следующих двух недель.
– И что мы практиковали?
Но он отказался отвечать. Во время перелета на частном самолете они разговаривали, занимались любовью и спали, обнявшись, на кожаных сиденьях.
До Роми начало доходить, что происходит, когда дверь самолета открылась и перед ней предстал частный аэродром на Гаити. Она и Максвелл присоединились к группе из всемирной благотворительной организации, которая строила дома и должна была следующие две недели возводить жилье для бездомных людей.
Наблюдая за тем, как одетый в дизайнерские джинсы, модную футболку с длинными рукавами и стильную шляпу Максвелл заливает бетон, она поняла, что, даже если он никогда не признается ей в любви, она с этим смирится.
Потому что ни один другой человек в положении Максвелла не стал бы в свой медовый месяц пачкаться и работать физически до изнеможения только потому, что его жене захотелось построить дома для нуждающихся людей на Гаити.
Пусть у каждого собственная палатка, а рядом охранники, это вряд ли назовешь невмешательством в личную жизнь, о котором мечтает большинство мужчин в свадебном путешествии.
Было приятно видеть, как Максвелл общается с членами строительной группы. Он был бесспорным лидером в любой ситуации, но подчинялся указаниям специалиста, когда не знал, что делать. Ведь раньше он никогда не строил дома.
Хотя он поставлял строительные материалы для всех строящихся домов. По-видимому, во время полета грузовой отсек его частного самолета был заполнен, а некоторые материалы он переправил раньше.
Роми любила этого человека, несмотря на то что он не отвечал ей взаимностью. И она верила, что он никогда ее не бросит.
Особенно после того, как построил дом для нуждающейся семьи, словно подтверждая свои свадебные клятвы.
Максвелл критически осмотрел крепкий, простой трехкомнатный дом.
Две небольшие спальни, гостиная чуть большей площади, крошечная ванная комната. Здесь будет жить три поколения семьи из шести человек. Он хотел надстроить второй этаж, но координаторы благотворительного строительства были против этого. Им предстояло построить еще много домов. Семья будет в восторге даже от одноэтажного дома. Прежде они делили меньшую площадь с другой семьей из пяти человек.
Максвелл решил, что компания "Блэк информейшн текнолоджиз" должна жертвовать больше средств на благотворительность.
И он нисколько не жалеет, что женился на Рамоне Грейсон. Любая женщина, решившая сделать нечто стоящее во время своего медового месяца, будет идеальной спутницей жизни.
Максвелл понимал, что начинает в нее влюбляться.
И это нисколько его не напугало.
Он не признавался ей в любви, но как описать те чувства, которые он к ней испытывает? Он просто счастлив от того, что она рядом с ним. Он жаждет сделать ее счастливой. Он готов защищать Роми и ее чувства даже от собственной матери.
Он назвал ее по-русски "любимой" и почти готов сказать ей, что это значит.
Глава 13
Спальня была залита дневным светом. Обнаженная Роми лежала на кровати Максвелла. Она ждала прихода мужа, который должен был разделить ее затею.
Рядом с ней на кровати лежали голубые шелковые шарфы.
Она решила, что настало время показать Максвеллу, как она ему доверяет.
Стук каблуков по деревянному паркету обозначил приход Максвелла.
– Я не предполагал, что вернувшись домой, увижу такую живописную картину. – Он стоял в дверях, не сводя глаз с Роми.
Она сомневалась, что он увидел голубые шелковые шарфы.
Она взяла один из них в руку:
– Я рада, что ты так считаешь.
Он замер на полпути, уставившись на то, что она держала в руке. Его серые глаза долго разглядывали шелковые шарфы.
– Ты уверена? – спросил он.
– Абсолютно.
– Но я нисколько не изменился. Я шантажом заставил тебя выйти за меня замуж.
– Ты пытался меня шантажировать. Ты знаешь, Макс, что я стала твоей женой не из-за твоих пустых угроз.
– Они не были пустыми.
– Ты так в этом уверен? – спросила она, ее голос смягчился от любви. – Потому что я в этом сомневаюсь.
– Я не похож на твоего отца, – сказал Максвелл.
– О, я знаю. – Она впервые подумала, что, возможно, Максвелл сожалеет о том, что не похож на Гарри Грейсона.
– И все-таки ты меня любишь.
– И доверяю тебе.
Он кивнул на шарфы:
– До такой степени, что даже достала шарфы?
– Да, дорогой.
Последующая близость была неповторимой, но не потому, что Максвелл дарил Роми неземное наслаждение снова и снова. Впервые за все время она почувствовала с ним абсолютное единение, какого не было прежде.
Он нежно прикасался к ней и ласкал так осторожно, словно она была самым дорогим его подарком.
Войдя в родительский дом, Роми прислушалась к голосам.
Максвелл сказал, что подождет ее в доме, и она предположила, что он пригласит на ужин ее отца.
После возвращения из свадебного путешествия прошел месяц.
Чартерная школа готовилась к открытию, а Мэдди пришла в восторг, узнав, что "Блэк информейшн тек-нолоджиз" будет ежегодно вкладывать в школу огромную сумму.
Насмотревшись на то, как живут люди на Гаити, и поддавшись уговорам Роми, Максвелл решил спонсировать несколько проектов строительства жилья для нуждающихся.
Он был так тронут, увидев, как радуется въехавшая в новый дом семья, что решил купить им мебель и посуду. Он сказал им, что свой подарок он делает в честь женщины, которая вышла за него замуж.
Роми прилюдно разрыдалась.
Это был удивительный момент.
Сейчас она вошла в гостиную и удивилась отсутствию некоторой мебели. Не было дивана и любимых кожаных кресел ее отца. Вероятно, он решил обновить мебель.
Пятнадцать минут спустя, обойдя дом, она обнаружила несколько комнат в подобном состоянии. Кабинет отца был пустым, из него вынесли даже книжные полки.
В доме не было ни миссис Кей, ни отца Роми.
Гарри Грейсон вышел из клиники неделю назад и вернулся к работе в компании с таким рвением, какого за ним не замечали долгие-долгие годы.
– Роми! Где ты, любимая? – крикнул Максвелл, стоя у основания лестницы.
Ее отец никогда не стал бы орать на весь дом, но Роми понравилось, что ее муж не соблюдает правила приличия.
Она выбежала, чтобы показаться ему:
– Что происходит, Макс? Папа затеял ремонт?
Она бы его поняла. Дом оставался без изменений с тех пор, как умерла мать Роми. Если Гарри готов к ремонту в доме, это действительно хороший знак – он решил начать жизнь заново.
Максвелл протянул к ней руки. Он всегда прикасался к Роми, когда они оказывались рядом друг с другом.
И ему это безумно нравилось.
Он опустил руки:
– Не совсем, любимая.
– А что же тогда? – Она стояла на верхней площадке лестницы, скрестив руки на груди и постукивая ногой.
Он пошевелил бровями, глядя на нее, демонстрируя игривое настроение:
– Подойди ко мне, и я скажу тебе.
– У тебя подозрительное выражение лица, – заметила она.
– И о чем оно тебе говорит? – поддразнил он.
– О том, что ты собираешься заняться со мной любовью.
– Как ты проницательна!
– Но не в доме моего отца! – Она рассмеялась, хотя ей было лестно, что Максвелл желает обладать ею постоянно.
– Этот дом ему больше не принадлежит, – таинственно улыбаясь, сказал Максвелл.
– Что? – Неужели ее отец продал дом? – Чей же он теперь?
– Наш.
– Ты серьезно?
– Я когда-нибудь врал тебе? – серьезно спросил он.
– Нет. – Он ни разу ей не солгал. И за это она так сильно его любит.
Он широко улыбнулся – игривый Максик вернулся:
– Так ты придешь ко мне или мне подняться к тебе? – произнес он.
– Поднимайся ко мне. Здесь больше мебели. – В частности, кровать в ее бывшей спальне.
Он поднялся, перескакивая через две ступеньки, и страстно поцеловал Роми в губы.
Она упивалась его любовью, но прервала поцелуй, чтобы спросить:
– Значит, ты купил дом моих родителей?
Максвелл кивнул:
– Твоему отцу нужно сменить обстановку.
– Да.
– И это хороший дом, чтобы растить в нем детей.
– Я всегда так думала. – Ох, черт побери, Роми просто тает от его слов. – По-моему, ты идеальный муж.
– Но я долго ждал, чтобы признаться, что я люблю тебя.
– Ты меня любишь? – Она боялась надеяться.
– Всей душой и сердцем. Мне кажется, я всегда тебя любил.
– Ты делаешь такие смелые заявления!
– Но я искренен с тобой.
– И поэтому ты кажешься таким поэтичным.
– Я должен был понять, что люблю тебя, когда шантажировал тебя, заставляя стать моей женой, – сказал он.
– Ты привык ко всему подходить по-деловому.
– Я боялся, что ты пробудишь во мне любовь, поэтому прикрылся шантажом. До сих пор не могу поверить, что ты согласилась выйти за меня замуж.
– Разве я могла тебе отказать? Я любила тебя. Я люблю тебя. Так сильно люблю, Макс.
– Да, но ты стала женой человека, который, судя по всему, оказался не таким умным, как он всегда считал.
– Почему это?
– Я хотел с тобой венчаться. Наш брачный контракт всего лишь набор предложений. Больше всего я желал, чтобы мы поженились по-настоящему, став мужем и женой перед Богом и людьми.
– Я заметила, – самодовольно ответила Роми.
Она так сильно любила Максвелла, что у нее иногда ныло в груди.
– То есть ты догадалась? – спросил он.
– Венчание в церкви – явный признак, – согласилась она.
– Когда ты узнала, что я люблю тебя?
– Я стала об этом подозревать на Гаити.
– Потому что ради тебя я построил дом для нуждающихся людей.
– Именно так. Ты невероятный человек, Максвелл Блэк. Мой мужчина. Мой супергерой.
– И твой царь.
– А цари влюбляются страстно и навсегда? – спросила она.
– Некоторые из них.
– Тогда ты мой царь, – сказала она.
– А ты моя жена и любовь всей моей жизни.
– И нас ничто не разлучит.
– Никогда.
Их поцелуй подтвердил данные обеты, взаимную любовь и порожденную ею страсть.
Эпилог
Максвелл крепко сжимал руку Роми, идя за своей матерью в ресторан отеля.
В ресторане его ждали родственники.
Там же был и Виктор.
Роми и Мэдисон запланировали и организовали встречу своих мужей с их российскими семьями.
Двое мужчин, выросших в США и привыкших к американской жизни, должны были встретиться и соединиться с российским наследием, которое навсегда останется с ними.
Мать Максвелла уже общалась со своей семьей несколько месяцев. И все благодаря Роми. Сейчас Роми и Наталья не разлей вода.
И это замечательно.
Максвелл любит свою мать и обожает свою жену.
Отец Роми тоже был в ресторане – оказывал моральную поддержку.
Гарри Грейсон сохранял трезвость и начал встречаться со своей экономкой, миссис Кей, через два месяца после выхода из реабилитационного центра. Они были помолвлены и должны были пожениться осенью.
Родственники Гарри все еще не общаются с ним, но стали по-иному относиться к Роми.
Однако она решила быть беспощадной к богатому и влиятельному семейству Грейсонов, которые так ужасно обошлись с ее отцом.
Максвелл взглянул на Виктора, который со страдальческим видом обнимал двоюродного брата, и улыбнулся.
Виктор и Максвелл привыкли проявлять любовь только к своим женам. Но ничего. Скоро многое изменится.
Роми и Мэдисон снова преподнесли сюрприз вместе – обе ждали первенцев.
Будущее представилось Максвеллу долгой и извилистой дорогой, освещенной обещаниями любви и верности, вымощенной драгоценными эмоциями. Любовь – риск, но счастье любимой женщины стоит такого риска.
Теперь Максвелл в этом не сомневается.