Микки снял свой больничный халат; никого из них не волновало, что дверь не запиралась изнутри.
- Я слышала от Лизы, что Джонатан вчера вечером притащил какую-то бедную родственницу, и все парни старались произвести на нее впечатление, чтобы переспать с ней, - сказала Филиппа.
- Обожаю твою прямую манеру излагать свои мысли.
- Впрочем, ты в этом не участвовал, - заметила Филиппа.
Она медленно положила его сломанную руку ему на обнаженную грудь. Микки затаил дыхание. Он знал: если она обнаружит, что он ее обманывает, то снова ее сломает. К счастью, он не обманывал.
- Болит, - сказал Микки.
Она наклонилась и поцеловала его.
- Плевать на школу, - сказал он. - Я останусь в этой постели, пока ты не выйдешь за меня замуж.
- Выйду, я же сказала. А сейчас расскажи мне об этой Келли.
- Странно, когда я вспоминаю, она кажется более сексуальной, чем есть на самом деле. Как кто-нибудь в кино.
Они молча лежали на постели, когда вошел Джонатан, держа в руках стаканчики с черным кофе. Губы у него были скорбно поджаты, а на лице было такое серьезное выражение, что он выглядел лет на 25.
- Микки сделал вид, что не замечает Джонатана, так же поступила и Филиппа. Поэтому Джонатан прошел к окну и открыл один стаканчик. Затем он достал свой мобильник и позвонил домой.
- Привет, мам. Келли уже проснулась? Я просто хотел у нее кое-что спросить. Нет, не беспокойся. Я, наверно, позднее загляну домой. Да, обед был замечательный, и все были в восторге. Да, в полном восторге. Пока.
- Мне кажется, здесь кто-то есть, - сказала Филиппа и рассмеялась.
- Вы, двое, не могли бы немного прикрыться? - спросил Джонатан.
- А ты не смотри, - сказала Филиппа.
- Я и не смотрю.
- Тогда отстань. Однако мне все равно уже пора; мы с папой идем на аукцион Сотби. Он будет торговаться за Лихтенштайна с отцом Арно и хочет, чтобы я была при нем; он не желает, чтобы я путалась с этим типом. - Филиппа указала на Микки.
- Твой отец поскупится, - сказал Микки. - Отец Арно наверняка его обставит. Ты потом появишься?
Он дотянулся до тумбочки около кровати, взял несколько таблеток, проглотил их и запил водой.
- Нет. Я должна быть дома сегодня вечером, - сказала Филиппа, оправляя платье и затягивая пояс. - Но все равно позвони мне и скажи, что любишь меня.
И она ушла.
- Пошли позавтракаем, - сказал Джонатан. - Надевай штаны и потопали.
Они вышли на улицу и направились в "Корнер Бистро & Бар", где их хорошо знали, потому что они там часто перекусывали после школы еще с шестого класса.
Усевшись в дальнем углу и сделав заказ, они стали глазеть на стильную публику из Вест-Виллидж, жующую гамбургеры.
- У меня кружится голова от всех этих болеутоляющих лекарств, - сказал Микки, вращая над головой сломанной рукой, словно винтом вертолета.
- Значит, ты познакомился с моей кузиной, прежде чем грохнулся с крыши? - спросил Джонатан.
- Я ее не клеил.
- Уже хорошо. Но ты с ней пообщался?
- Ну, да…
- Арно тоже успел пообщаться.
- Да? И тесно они общались? Откуда ты узнал?
- Я не знаю, чем они занимались, но я оставил ее с ним более чем на час.
- Понятно. Может, поговорим о том, как сильно я люблю Филиппу? Я от нее без ума.
- Ерунда. Лишь на нервы действует.
- Любовь? - спросил Микки, откусывая кусок гамбургера.
Он был бы рад думать о чем-нибудь, кроме Филиппы, но не мог. Он не представлял себя без нее. Что с ним такое? Он начинает вытворять нелепые вещи.
Микки пошевелил рукой в гипсе. Тяжелая.
- Нет, я про Келли, - сказал Джонатан. - Арно всегда готов развлекаться с кем угодно, не думая о последствиях и о том, как это может отразиться на ком-нибудь из нас. Я не говорил тебе, что он учудил прошлым вечером? Он нарушил наш уговор.
- Какой уговор? - спросил Микки.
- Ну… Ладно, забудь, - сказал Джонатан.
Микки уставился перед собой, словно к чему-то прислушиваясь. Потом огляделся вокруг. Казалось, он был малость не в себе. Официант поставил на столик пару кружек пива, и Джонатан отодвинул одну подальше от Микки.
- Эта девушка, О.. - сказал Микки с набитым ртом, - Филиппе не понравилось то, что она про нее услышала.
- Она уезжает через несколько дней.
- Это хорошо. Филиппа сказала, что Лизе она не понравилась, а это всегда плохой признак.
И Микки улыбнулся блаженной улыбкой парня, который по уши влюблен и витает где-то в облаках.
Я должен был это предвидеть
Я вернулся домой в четыре часа после того, как мы с Микки перекусили, обзвонил всех и договорился, что в полдевятого мы вместе ужинаем в "Мен Рэй".
Нас, видимо, будет восемь: я, Микки, Дэвид, Арно, Лиза, Аманда, возможно, моя кузина Келли и, может быть, Пэтч, хотя я не видел его уже несколько дней.
Интересно, чем он занят? Определенно, я уже начал скучать по нему. Обычно он оказывал на нашу компанию успокоительное воздействие.
После того как я организовал ужин, настроение у меня улучшилось. Вообще-то я должен был прочитать какую-то пьесу Еврипида, но субботний день как-то не располагал к выполнению домашнего задания. Поэтому я позвонил Флэн, рассчитав, что она уже должна вернуться домой после верховой езды.
Я живу недалеко от Фладов, в большом многоквартирном доме на углу 5-й авеню и 11-й улицы, в квартире с десятком смежных комнат, образующих что-то вроде лабиринта, так что, когда мне скучно, я начинаю бродить по квартире с закрытыми глазами и пытаюсь угадать, в какой комнате или коридоре я оказался. Я подумал, что такая игра, наверно, понравится Флэн. Мы могли бы завязать глаза и отыскивать друг друга по голосу. И мне показалось, что вчера я не до конца использовал возможность поговорить с ней.
- Пойдем поедим мороженого, - сказала Флэн, когда я дозвонился до нее.
Я с радостью согласился, тем более что я люблю мороженое. Я переоделся, сменив кроссовки на более подходящие к случаю туфли, "яхтсменские", синие с белым, и побрел к "Отто". Это новый ресторан Марио Батали на 8-й улице, где они делают мороженое по-старому, сбивая его вручную. Флэн уже сидела там, за столиком у окна. Она была очень хорошенькой.
- Мы можем сесть не у окна? - спросил я.
- Ты боишься, что нас увидят вместе? - спросила Флэн.
Она встала, наклонилась и поцеловала меня в щеку.
Это было очень приятно и очень, очень не правильно.
- Да, - сказал я.
- Замолчи!
Она вновь меня поцеловала; и я заметил, что она смотрит на свое отражение в зеркале, и, возможно, она репетировала эту сцену у себя дома сегодня утром; и это заставило мое сердце учащенно забиться.
- Как у тебя дома? - спросил я.
- Ты хочешь пойти туда и все там прибрать?
- Ни в коем случае, - сказал я.
Я встал и пошел за мороженым. Я знал, какое она любит больше всего - вишнево-ванильное, покрытое шоколадом. Когда я расплачивался, зазвонил мой телефон Это была Лиза.
- Мы договорились на сегодняшний вечер? - спросил я.
- Да. "Мен Рэп", около девяти. Но я не уверена, что все парни смогут прийти.
- Что ты имеешь в виду?
- Я слышала, что кое у кого другие планы.
- У кого? - спросил я.
Но она отключилась, не ответив, что было в ее стиле. Я пошел обратно к нашему столику, держа в руках телефон, мороженое и сдачу. Флэн вскочила и забрала у меня мороженое.
- Джонатан, - сказала она, когда мы уселись, - куда все это приведет?
- Что?
- Наши с тобой отношения. Что будет дальше? Ты такой робкий. Но если мы будем с тобой встречаться, я должна всем об этом сказать. В первую очередь, я должна разыскать Пэтча и спросить его, правильно ли я поступаю.
- Ты шутишь?
- Я уверена, он не будет против. Но я должна ему сказать. Ты его не видел?
- Нет. И еще раз нет. Послушай, Флэн, я встречаюсь с тобой, но это другое, нечто большее, чем наши развлечения в компании с друзьями, ночные гулянки и черт знает что. Я с тобой отдыхаю душой. Ты мне нравишься, но ты еще ребенок.
- Нет, - заявила Флэн. - У нас все гораздо серьезнее.
- Нет, - сказал я. - Это невозможно.
Она уставилась на меня, и ее глаза наполнились слезами.
- Не вздумай плакать, - сказал я.
- Разве у меня нет причин для слез?
Она была так трогательна и очаровательна.
Я мог бы сделать тогда много всего, что было бы с моей стороны гораздо честнее, чем просто молчать и нервничать про себя. Она несколько раз лизнула свое мороженое, потом аккуратно положила его на салфетку И начала быстро-быстро дышать, словно пыталась сдержать рыдания. В конце концов, она вскочила и выбежала прочь.
- Флэн, постой! - позвал я.
Я вскочил за ней и опрокинул на себя мороженое.
Когда я выбежал, она уже исчезла из виду.
- Флэн, - сказал я сам себе. - Флэн Флад. Как мне быть без тебя? ,;
Я не мог поверить, что я только что сказал это. Но это было так. Я доел то, что осталось от моего малинового мороженого с орехами, и пошел домой переодеться, ощущая такую жалость к самому себе, к своему одиночеству, что не мог выразить это словами.
Арно знакомит Келли с Одди
- Ты сумела прийти, - сказал Арно.
Келли улыбнулась. Арно подумал, что она выглядит еще более вызывающе, чем накануне: светлые волосы гладко зачесаны, слишком накрашена, слишком обтягивающие джинсы, над которыми сверкает голый живот.
- Да, - сказала она. - Но мне пришлось соврать' Джонатану, что я иду послушать в университете лекцию Ноама Чомски об американском империализме, прежде чем он меня отпустил.
- Мне приходится постоянно так выкручиваться, - заметил Арно. - Поцелуй меня.
Келли прищурилась.
- Мы едва знакомы с тобой, - сказала она.
- Ну и что?
- Действительно, ну и что.
Она притянула его за шею к себе и поцеловала.
Они встретились на выставке Рэндалла Одди в галерее Вальденбургер в Челси. Это было большое белое помещение, размером с четыре спортивных зала в школе Келли.
Сегодня с утра Арно решил, что его мобильник сломался, потому что постоянно высвечивал один и тот же номер Оказалось, это номер Аманды В конце концов, он его отключил. Он намеревался весь день смотреть "Матрицу-3", контрабандную копию на DVD, и не желал общаться с Амандой. Ему не хотелось думать о последствиях для него и его друзей совершенного им поступка; он сделал то, что они поклялись никогда не делать - не связываться с подружками друзей. Однако к тому моменту, когда Киану умер в третий раз, Арно немного пришел в себя.
А теперь он был в превосходном настроении. Келли была здесь. Его план был прост. Арно собирался потусоваться с ней на открытии выставки, а потом отвезти девчонку к себе домой и переспать с ней Он не знал, как такие девушки ведут себя там, в Сент-Луисе, но, судя по всему, Келли была не против.
- Арно, малыш! - окликнули его.
Арно огляделся. Тесный кружок молодых мужчин и женщин расступился, и к Арно с Келли направился очень красивый молодой человек в черном шелковом костюме и черной футболке, на которой желтыми буквами было написано "Уродство".
- Привет, Рэндалл, - сказал Арно. - Крутая выставка. Такой успех!
Арно обвел рукой развешанные по стенам картины. На восьми больших полотнах были изображены лица красивых женщин в момент, когда они моргают.
Искаженные черты лица производили пугающее впечатление, и сразу было даже трудно понять, что это такое. На предыдущей выставке Рэндалл вообще представил на своих полотнах гениталии в момент напряжения; однако с тех пор он стал немного сдержаннее, к огромному облегчению всех, кто с ним работал.
- Кто это? - спросил Рэндалл Одди, глядя на Келли, которая в свою очередь разглядывала его.
Ее помада немного размазалась, когда она целовала Арно.
- О, - представилась Келли.
Арно нахмурился. Рэндалл рассмеялся.
- Пошли в малую гостиную, - предложил он. - Идите, а я через минуту присоединюсь к вам с бутылкой шампанского.
- Потрясающе, - сказала Келли. - Я балдею от вашего искусства.
- Может, ты когда-нибудь смогла бы позировать мне, - предложил Рэндалл.
- Мне бы очень этого хотелось, Келли подмигнула Рэндаллу и облизнула языком губы.
Арно вздохнул и в этот момент почувствовал то, что более свойственно ощущать парням вроде Дэвида Гробарта, - ревность. Ревность к Рэндаллу Одди, который, собственно, был ненамного круче его.
Когда они шли в гостиную, опять зазвонил телефон Арно. Он вытащил его из кармана и бросил на пол; какая-то женщина на высоких, тонких шпильках наступила на телефон, заставив его замолчать, однако сама не удержалась и завалилась на пол, словно опрокинувшаяся шлюпка. В глубине души Арно знал, что в этот момент несчастная Аманда Харрисон Дойчманн, вероятно, сидит одна дома, на кровати, и горько плачет.
- Здесь даже забавнее, чем было вчера, - заметила Келли.
- Да, - согласился Арно.
- Мне нравится твой приятель-художник. Он самый прикольный парень, какого я когда-либо встречала в своей жизни.
- Келли…
- Что?
Она рассматривала толпу. Люди стояли группами, спиной к картинам, обмениваясь новостями и обсуждая, куда пойти после выставки. Некоторые были приглашены на обед в честь Рэндалла Одди, который был заказан в "Ланчеонетт" на 10-й авеню.
Остальным придется позаботиться об обеде самостоятельно, но все равно они будут обсуждать, что происходит на обеде для избранных; на самом деле там не бывает ничего интересного, но большинство об этом не знает, поскольку их туда никогда не приглашают.
- Что? - снова с невинным видом спросила Келли.
Арно видел, как она разглядывает женские наряды, сравнивая их со своими джинсами в обтяжку и дешевой черной блузкой из искусственного шелка.
- Ты такая…
Арно умолк. Он хотел сказать, что она действительно ему нравится, но сдержался. Он провел ее в малую гостиную; это была небольшая комната со шкурой белого медведя на полу, несколькими стульями и картиной Рэндалла Одди на стене. Полотно было почти порнографическим, и родители Арно решили повесить его подальше от посторонних глаз.
Парень взглянул на Келли. Да, она чувственная, но это не значит, что он должен терять из-за нее голову. Лишь потому, что она не похожа на его знакомых девушек. Что из того? Все люди отличаются друг от друга.
Арно закрыл дверь и скрестил пальцы, надеясь, что Рэндалл Одди забудет про них и Келли будет только его.
- Какой красивый ковер, - сказала Келли, показывая на медвежью шкуру.
Она присела на корточки и погладила мех. Арно стоял рядом и смотрел на нее; когда ее блузка задралась, он увидел татуировку ягуара на ее теле.
- Прикольная татуировка, - сказал он.
- Да, - сказал она, поворачиваясь к нему. - Это талисман нашей школы. Круто, да?
- Ты можешь прилечь.
- Здесь, на ковре? Вот это идея, - сказала Келли.
- Эй, ребята, чем вы собираетесь заняться после выставки? Куда-нибудь пойдете?
Рэндалл Одди стоял в дверях с двумя бутылками шампанского и пластиковыми стаканчиками. Арно и Келли медленно поднялись.
- У тебя сегодня праздник, Одди, - сказала Келли.
- Это праздник лишь тогда, когда на нем есть такая девушка, как ты.
- Еще бы, - тихо сказал Арно.
Он взглянул на Келли, которая уже забыла про ковер. Рэндалл протянул ему стакан с шампанским.
- Какой тост? - спросила Келли, взяв Рэндалла под руку.
- За нас, - сказал Одди. - Давайте сегодняшний день проведем вместе.
- Представляю, как мы повеселимся, - заметил' Арно без тени улыбки.
Дэвид развлекается в саду
- Давай, Дэвид, собирайся, - сказал Сэм Гробарт, отец Дэвида. - Уже почти семь часов, а мы ведь хотим посмотреть разминку, не так ли?
Дэвид медленно поднялся с дивана. Он весь день сидел в своей комнате, пытаясь дозвониться Аманде.
Естественно, ему приходилось скрывать это от родителей, что оказалось непросто, так как они были терапевтами и внимательно следили за любыми проявлениями неадекватного и деструктивного поведения и вредных привычек.
- Почему вам обязательно надо смотреть на разминку? - спросила Хилари Гробарт. Кроме того, что она была терапевтом, она еще писала книжки по самовоспитанию в серии "Всегда спроси первым", и сама всегда спрашивала первой. Дэвид с отцом вздохнули. Это было все равно что жить с попугаем-шизофреником.
- Это не обязательно, просто мы хотим посмотреть, - повысил голос Сэм.
- Понятно, - сказала Хилари. - Дэвид, ты готов?
Дэвид едва смотрел на родителей. Они были очень высокими, и даже по-своему красивыми, если бы не выглядели такими скованными и неловкими, в очках, толстых твидовых пальто и скучных коричневых ботинках.
Все стены в их квартире были заставлены шкафами с книгами, которые родители постоянно читали. Книги то и дело падали с переполненных полок на пол, поэтому вид у них был весьма потрепанный.
- Я вижу, у тебя плохое настроение, - сказал Сэм, когда они спускались в лифте, - но оно наверняка улучшится, когда мы посмотрим игру У нас хорошие билеты в первом ряду - мне их достал Фредерик Флад.
- Прекрасно.
- Он хороший человек, но ему нужно чаще общаться со своими детьми.
- Разве это не конфиденциальная информация? - спросил Дэвид.
- Потому что я его врач?
- Ну, да.
- Она ведь конфиденциальная, не так ли? Ты спросил первым? - сказала Хилари Гробарт.
Дэвид с отцом вздохнули.
Гробарты жили в большой старой квартире в Рембрандт-Билдинг в районе Западной 4-й улицы. Они быстро пошли к Мэдисон-Сквер-Гарден на 34-й улице.
По дороге Дэвид с отцом обсуждали слабую игру "Рейнджеров", которую те, казалось, никак не могут исправить.
- Я не понимаю, почему они настолько плохи? - спросила Хилари.
- Потому что Эрик Линдрос больше интересуется своим автомобилем, чем своими коньками, - сказал Сэм Гробарт и сам рассмеялся собственной шутке.
Его жена лишь покачала головой и неодобрительно посмотрела на нескольких дерущихся пьяных у бара "Дикий Пони" на 28-й улице.
Дэвид все думал об Аманде. Они встречались уже десять месяцев, за исключением летних каникул, когда она уезжала заниматься дайвингом. Там она постоянно курила марихуану и даже послала ему e-mail, предупреждая, что у нее, возможно, произошло необратимое изменение личности и что она больше ему не подходит. Тем не менее Аманда клялась, что ни с кем не гуляла и не звонила ему лишь по той причине, что там не было телефонов. А потом, когда она вернулась в сентябре, у них был секс. Для обоих это было впервые. По крайней мере, она так говорила.