4
Уже в машине Андрей спросил:
- Откуда у тебя такой панический страх перед больницами? Ты что, там недавно лежала?
- Ну, хорошо, я тебе расскажу, хотя вспоминать об этом мне противно, тем более сейчас!
Это случилось в мае. Наконец-то, после месяца нудных дождей, наступила настоящая весна. Солнце било в не мытые с прошлого года окна, пылинки танцевали в лучах сумасшедшие танцы. Хотелось на природу.
И тут Ирка, школьная подруга Нины, помешанная на лошадях и на бесконечных романах, пригласила ее на ипподром покататься верхом. Все там выглядело вполне мило и безобидно. Лошади смирно ходили по кругу, на их спинах спокойно покачивались наездники. Нине это показалось скучным. От пожилой лошадки она отказалась. Молодой парень, инструктор, в бейсболке, одетой козырьком назад, поддразнивая ее, предложил молодого вороного жеребца, пленившего Нину своим радикальным черным цветом. Нине тогда все было нипочем, и она, ни минуты не колеблясь, согласилась.
- Смотри, он с норовом! - предупредил парень, посмеиваясь.
Солнце отсвечивало от дужек его темных очков. С его помощью Нина забралась в седло и неумело попыталась пустить жеребца рысью. Только она начала наслаждаться быстрой ездой, как вдруг вороной встал на дыбы и Нина упала, подвернув левую ногу.
"Неужели это моя нога может так ужасно хрустеть?" - было ее первой мыслью.
Потом уже появилась дикая боль, которую, как и хруст собственных костей, она не забудет никогда.
Ее отвезли в больницу, где она провела кошмарный месяц. Удушливая жара, многоместная палата, грязь, зуд кожи под гипсом - все это едва не свело ее с ума. Вышла оттуда она настоящей неврастеничкой. Следующий месяц, проведенный дома на костылях, добил ее окончательно.
- Но в конце концов все болезни, кроме смертельных, имеют свойство проходить, и я поправилась, - продолжала она свой рассказ. - Но самое ужасное во всей этой дурацкой истории то, что я лишилась работы. Я же актриса. Так сказать, мечта детства. После окончания института я землю носом рыла, чтобы устроиться в приличный театр. Знаешь, сейчас же всюду безработица, без блата никуда. Короче, меня взяли в театр-студию "Колесо", ну это такой новомодный театрик, довольно перспективный. Сначала меня долго мурыжили на эпизодах, потом начали вроде выдвигать на серьезные роли. Ты не думай, я как актриса вполне… Обо мне даже стали говорить как о "молодой и талантливой", ну и все такое.
Андрей кивнул.
- Если бы ты только знал, чего мне это выдвижение стоило! Представь, торчать по полуночи на их идиотских вечеринках, где из-за табачного дыма света белого не видно, смеяться дежурным остротам. Короче, вся эта так называемая богема такое болото - врагу не пожелаешь. Хорошо еще, что режиссер оказался гомиком, а то пришлось бы и его приставания терпеть, он у нас ни одного мальчика не пропустил. Ну вот, стала я, наконец, заметной такой молодой актрисой, и тут - бац! - этот перелом, и как раз перед гастролями! Гастролями не куда-нибудь, во Францию! - Нина замолчала.
- Ну а дальше? - спросил Андрей.
- Дальше ничего. Полное забвение, ведь шоу-бизнес такая вещь, если ты о себе не напомнишь, так никто о тебе и не вспомнит. Ну, конечно, пару раз звонил режиссер, утешал эдаким бодреньким голосом, обещал взять обратно, как только поправлюсь. Но я не строила иллюзий на этот счет. Если бы я была звездой и от меня зависел успех труппы, наверное, тогда главный разорился бы на лучших врачей и массажистов, лично притащил какой-нибудь фирменный тренажер, и я за месяц восстановила бы форму. А так… Всего лишь какая-то начинающая актриска. Театр уехал, я осталась. Когда труппа вернулась, мое место уже кому-то отдали. А работы в другом театре я так и не нашла. Понимаешь, вместе с ногой во мне тогда сломалось что-то еще, какой-то стержень, нет сил начинать все сначала. Так и сижу без дела, перебиваюсь случайными заработками. Начитываю за гроши романы на кассеты в библиотеке для слепых. А тут еще это сотрясение, - закончила она свой грустный рассказ.
У Андрея не было привычки говорить дежурные слова утешения. Неожиданно странная мысль поразила его.
- Знаешь, я думаю, теперь все будет хорошо. Как говорится, клин клином вышибают. После первой травмы у тебя началась полоса неудач, а после второй она закончится, я чувствую! - заявил он убежденно.
- Хотелось бы верить. - Нина действительно почти поверила ему.
Что-то прояснилось в ее голове после падения. Ее сейчас беспокоило другое. Она уже успела привыкнуть к Андрею, и расставаться с ним ей совсем не хотелось.
"Ведь не может же он со мной вечно возиться. Когда-нибудь придется и распрощаться", - понимала она.
У Нины был богатый, даже чересчур богатый, опыт общения с мужчинами, но таких, как Андрей, она еще не встречала. Он представлялся ей каким-то необыкновенным киногероем, сошедшим с экрана в ее грустную жизнь. И отпускать его обратно, к таким же, как он, изысканным женщинам, ей не хотелось.
"Хотя какие у меня шансы? Никаких! Просто он порядочный человек, а я представляю собой жалкое зрелище, вот он со мной и возится. Представляю, какая к нему стоит длинная очередь из фотомоделей", - размышляла Нина.
Но она явно недооценивала себя. Нина сама была не хуже любой фотомодели, только ростом не дотягивала. А так, у нее была отличная фигура, красивые зеленые глаза и густая копна светло-каштановых волос, с расчесыванием которых всегда были проблемы. В свои лучшие времена Нина лучилась энергией и смеялась так, что в ответ невозможно было не рассмеяться. Даже теперь, в пору уныния, она, с блуждающей на губах грустной улыбкой, казалась трогательно хрупкой и беззащитной. Если бы Нина не была так сосредоточена только на своих бедах, но и обращала внимание на других людей, то непременно бы заметила, сколько мужских взглядов она к себе притягивает.
5
Между тем они подъехали к ее дому. Андрей и не думал с ней прощаться, а Нина решила не вмешиваться в естественный ход событий. На облезлом изрисованном лифте они поднялись на третий этаж.
- Может, зайдешь? - задала Нина нелепый вопрос.
- Если ты не против, - дежурным ответом отделался Андрей и пропустил Нину вперед.
В прихожей Андрей помог Нине снять куртку. Она повела его в комнату. Он удивленно разглядывал жилище, в которое попал так неожиданно.
Эта квартира поразила его своим нежилым видом, будто сюда лишь иногда приходили ночевать. В комнате не было люстры, под потолком на шнуре сиротливо болталась лампочка. Паркет скрипел и стонал под ногами, а кое-где вообще отсутствовал. В ванной тек кран. Много повидавшую на своем веку мебель, казалось, свезли сюда, как в дом престарелых, доживать свой век.
- Ты здесь одна живешь?
- Одна, ты удивлен? Эта квартира мне от бабушки досталась, ремонт сделать - руки не доходят. Да и денег нет.
- Тебе, между прочим, прописан полный покой. Кто же за тобой будет ухаживать? - забеспокоился Андрей.
"Как кто? Ты!" - едва не ответила Нина, но сдержала свой порыв.
Вместо этого она постаралась сказать как можно спокойнее:
- Не волнуйся, я буду лежать. Потом у меня есть Ирка, подружка, она будет приходить, продукты принесет, какую-нибудь историйку смешную расскажет…
- Прости за нескромный вопрос, а родные у тебя есть?
- Есть, конечно, не сирота же я. И мама, и папа, и даже сестра с кучей детишек. Просто они сами по себе, а я сама по себе. Если бы я, конечно, умирала, то позвала бы их. А так, я предпочитаю не посвящать их в свои проблемы, да они и сами-то мной не очень интересуются.
Андрею это было абсолютно непонятно. Он вырос без отца, жил вдвоем с мамой, и они всегда трогательно заботились друг о друге. Четыре года назад мама умерла от болезни сердца. Андрей до сих пор чувствовал щемящую боль в груди, вспоминая о ней.
Теперь ему было ясно одно, что Нину, одинокую и беспомощную, он оставить не может. Честно говоря, ему просто не хотелось вот так взять да уехать, но в этом он пока не хотел себе признаться.
- Ну вот что, ты ложись, а я подумаю, что мы будем делать дальше. Вернее, с тобой все ясно - лежи, отдыхай, а мне, наверное, придется ненадолго уехать.
- Подожди, - стараясь скрыть свою радость, проговорила Нина, - давай хоть чаю выпьем.
- Да у тебя же небось и холодильник пустой. Иди ложись, а я привезу еды.
- Ага, сейчас, только мне надо бы привести себя в порядок, посмотри, на кого я похожа.
Она критически оглядела себя в покрытом серебряным налетом пыли зеркале. Небрежно одетая в поношенные черные джинсы и еще более поношенную мужскую куртку, в заляпанных грязью ботинках на толстой подошве, рядом с Андреем Нина выглядела настоящей замарашкой.
"Наверно, у него красавица жена или любовница, и они покупают ему вещи в дорогих валютных магазинах", - решила Нина.
- Ну и видок! Срочно в душ!
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Андрей, озабоченно оглядывая Нину с головы до ног.
- Ничего, а что?
- Голова болит?
- Немного.
- И, наверное, кружится?
- Ну, кружится. Мы что, в больницу играем? - Нина не понимала, куда клонит Андрей.
- Знаешь что? Ты не удивляйся, но я пойду с тобой.
- Куда?
- В душ.
- Ты с ума сошел?! - резко воскликнула Нина и сама испугалась резкости своих слов.
Андрей только улыбнулся:
- Я просто помогу тебе. Мне страшно отпускать тебя туда одну, ты можешь потерять сознание и упасть. Представь, что ты в больнице, а я санитар, моющий тебя в больничном душе.
- В наших больницах моют только парализованных старух.
- Тогда давай поиграем в американскую больницу, где ты американская больная, а я бедный эмигрант, подрабатывающий санитаром.
- Русский эмигрант?
- Для разнообразия - мексиканский. - Шуткой Андрей попытался разрядить напряжение, возникшее между ними. Ему это удалось.
- Ну ладно, давай поступим так: ты зайдешь со мной в ванную, будешь сидеть на табурете, а я встану под душ и задерну занавеску. Если мне станет плохо, я позову тебя. - Нину даже начала развлекать столь необычная ситуация.
В ванной Нина разделась и встала под душ. Андрей скромно сидел в углу, ничем не выдавая своего присутствия. Тем не менее Нина чувствовала, что рядом, отделенный от нее лишь тонким полупрозрачным пластиком, находится мужчина.
Бодрящие струи воды смывали с нее напряжение и усталость этого безумного вечера. Она сильно похудела за последние месяцы. Тонкие ключицы выделялись на ее белоснежной коже. Нина намылила губку, белая пушистая пена закрыла плечи, маленькие упругие груди. Смывая с себя мыло, Нина закрыла глаза и представила на миг, что Андрей заходит к ней за занавеску и целует ее в шею, вот его губы скользят ниже, по гладкой коже к моментально затвердевшим соскам.
Она опомнилась и, помотав головой, стряхнула с себя непрошеное видение.
- Андрей, выйди, пожалуйста, - попросила она, - со мной все в порядке, я хочу одеться.
Андрей послушно вышел. Нина, завернувшись в огромный махровый халат, прошла за ним в комнату. Она устало опустилась на старую скрипучую кровать.
- Ну все, ложись, а я поеду, привезу тебе лекарств и какой-нибудь еды. Пожелания будут?
- Ну, пару авокадо и креветки к ним для салата, - выпалила Нина первое пришедшее в голову название блюда, о котором доводилось читать в романах, но не довелось попробовать, - а на десерт я бы съела, пожалуй, манго.
- Все ясно! Пока.
Андрей уехал, а Нина осталась лежать в полутемной комнате, уставившись в потолок, на котором загадочно шевелились тени деревьев. Она пыталась осознать, что же с ней все-таки произошло в этот бесконечно длинный вечер. У нее ломило во всем теле, ныло и гудело в голове, но она прекрасно понимала, что готова была заплатить и не такую цену за знакомство со столь удивительным человеком, каким казался ей Андрей.
"Неужели, - думала Нина, - он искренен в своей заботе обо мне, или у него, может быть, есть какая-то корысть?"
Тут ей стало страшно. "Он же знает, что я одна в пустой квартире, без родственников, друзья, как он понял, тоже телефон не обрывают. А что, если он из мафии, вернется с дружками, и они убьют меня, чтобы завладеть квартирой, или будут долго пытать, требуя нужные подписи!" Нина не раз с содроганием читала о подобных ужасах на страницах газет.
К сожалению, Нина знала о своем не раз подводившем ее свойстве - ошибаться в людях. Скольких дурацких проблем она могла бы избежать, если бы не поддавалась обманчивому обаянию некоторых людей, а точнее, некоторых мужчин, о романах с которыми потом ей приходилось горько жалеть.
"Да нет, он не похож на бандита! Такой приличный с виду, да и справиться ему со мной в одиночку ничего не стоило бы, не надо было и за подмогой уезжать!" - гнала Нина прочь от себя подозрения.
Вдруг она заметила портфель Андрея, забытый им в комнате на стуле. Нина осторожно, стараясь не шуметь и превозмогая головную боль, подошла и со всех сторон осмотрела находку - кейс из натуральной светло-коричневой кожи с цифровым замком. К счастью, замок был не заперт.
"Открыть или не открыть?" - мучительно размышляла Нина.
Она всегда страстно защищала свою частную жизнь и поэтому старалась не вторгаться в чужую. Подслушивать чужие разговоры, читать чужие письма было не в ее правилах.
"Но сейчас же особый случай. Ведь речь идет о моей безопасности, - подумала Нина и решила: - Открыть!"
Слегка дрожащими от волнения руками Нина подняла крышку. Внутри кейса она готова была обнаружить все что угодно: пистолет, пару наручников, пачки долларов, но только не то, что нашла. С удивлением она разглядывала несколько видеокассет с американскими фильмами, учебник английского языка, прозрачную папку с бумагами. Нина догадалась заглянуть в маленькое отделение крышки и нашла там паспорт Андрея.
"Искать, так искать до конца", - решила она и принялась листать паспорт.
"Так, Коробов Андрей Николаевич, москвич, возраст тридцать четыре года…" - Нина изучала паспорт как заправский детектив.
Что-то толкнуло ее к столу, она взяла листок бумаги, ручку и стала быстро переписывать все сведения об Андрее. Дойдя до страницы семейного положения, Нина почувствовала неприятную слабость - там стоял штамп.
"Ага, значит, он женат, причем женат уже три года, на некоей Загрецкой Татьяне Сергеевне. - Это Нина зачем-то записала тоже. - Детей нет. Странно, если у него есть жена, как же он собирается сидеть тут со мной? Может, он просто привезет продукты и уедет к своей Татьяне Сергеевне?"
Шум колес под окном прервал ее размышления. Нина быстро закрыла кейс, постаравшись уложить все как было. Она лихорадочно спрятала бумажку со своими записями в ящик стола и быстро скользнула под одеяло. Ее могло выдать лишь участившееся дыхание, но все же она актриса, причем неплохая.
Андрей ничего не заметил. Он даже не заглянул в комнату, а сразу прошел на кухню, где долго шуршал пакетами, стучал какими-то банками. Нина молча ждала.
"Интересно, что это он привез, может, и вправду деликатесы какие-нибудь?" - Нина почувствовала адский голод, как всегда, аппетит у нее разыгрался к ночи.
В двери неожиданно возникла взлохмаченная голова Андрея, Нина даже вздрогнула.
- Привет! Я думал, ты спишь.
- Я жду обещанные авокадо с креветками.
- Сейчас будут, - усмехнулся он, и голова исчезла так же стремительно, как и появилась.
Нина просто обалдела, когда он гордо внес в комнату поднос и торжественно поставил его на кровать перед ней. Там было множество вкусностей, о которых Нина при своем безденежье могла только мечтать. На почетном месте красовалось некое блюдо, содержимое которого для Нины было загадкой.
- Это что? - ткнула она пальцем.
- То самое авокадо с креветками.
Нина подозрительно поковыряла вилкой в тарелке и попробовала кусочек. Честно говоря, она ожидала большего.
- Ты это сам приготовил? - Удивлена? Удивлена и разочарована, ты думала, что авокадо - это нечто божественное, а оказалось - обычный овощ. Вот так всегда - мечтаешь о чем-то, а попробуешь - увы. Съешь манго, может, оно оправдает твои ожидания.
Нина была поражена настолько, что даже аппетит у нее пропал. Какой-то мужик, которого она еще несколько часов назад вообще не знала, носится с ней, как с принцессой, подает в постель деликатесы, а главное, кажется, ему все это нравится!
А ей, ей нравился Андрей. Он выглядел просто потрясающе. Его движения были стремительны, как будто внутри его скрывался заряд неистощимой энергии. Эта мощная энергия лучилась в темных миндалевидных глазах, ее вибрация ощущалась в длинных тонких пальцах, все его существо, казалось, было пронизано ею. А главное, все, что он делал, выглядело абсолютно естественным. Казалось, возьми он сейчас в руки разноцветные мячики и начни ими жонглировать, выражение его лица останется таким же невозмутимым и слегка ироничным.
"Лучше воспринимать его таким, какой он есть, и ничему не удивляться", - решила для себя Нина.
- Что ты на меня так смотришь? Лучше ешь!
- Я вообще люблю наблюдать за людьми.
- Твое здоровье! - поднял Андрей стакан с соком.
- Андрей, все-таки странно. Другой бы на твоем месте обматерил меня и оставил валяться на дороге, а в лучшем случае поднял бы и, увидев, что кости целы, уехал. Ты же возишься со мной, как будто так и надо.
- Я считаю, что так и надо.
- Ну, хорошо, а если бы вместо меня, молодой девушки, была бы мерзкая старуха?
- Я был бы еще заботливее.
- Подожди, ты что - гуманист? О таких, как ты, пишут в книжках, ставят в пример детям, да?
Он встал и молча поклонился.
- Нет, ты просто прекрасный принц из золушкиной мечты, для полноты картины тебе не хватает только белого коня. Молодой, красивый, порядочный, богатый. - Андрей кивал. - Вообще, чем ты занимаешься? Ты… - она выдержала паузу, - мафиози. Нет, я знаю, ты - американский шпион.
- Увы, я всего лишь преподаю английский язык на трех коммерческих курсах и занимаюсь синхронным переводом пиратских видеофильмов.
- Как интересно! И какие же фильмы ты переводишь?
- Ничего интересного, в основном боевики и порнографию, то, что лучше всего раскупают. Я даже смысла этих фильмов уже не улавливаю, перевожу на автопилоте.
- За тебя! - Нина подняла стакан сока. - Я тебе очень благодарна и все такое… - Она не находила нужных слов, зато улыбнулась Андрею одной из лучших своих улыбок, перед которой мало кто мог устоять.
Андрей улыбнулся в ответ. Его лицо будто засветилось изнутри, обычную иронию и невозмутимость сменила какая-то беззащитная мягкость.
"А ведь он просто очень хороший человек!" - Для Нины, которой слишком часто приходилось сталкиваться с разными малоприятными личностями, это было настоящим открытием.
Смущенный неожиданным проявлением чувств, Андрей озабоченно нахмурился:
- Так, чуть не забыл! Вот тебе таблетки, будешь пить три раза в день. И никакого алкоголя!
Нина послушно проглотила неприятное на вкус лекарство. Ей нравилось его слушаться.
Становилось уже очень поздно. Андрей остался ночевать. Нина восприняла это как должное. Он устроился на продавленном диване. Нина не решалась его спросить, надолго ли он у нее обосновался. Она любила одиночество и с трудом переносила чье-то постоянное присутствие, но с Андреем ей было неожиданно легко.