Каждая рота имела свое знамя. На полковом знамени изображался большой государственный герб Швеции и маленький герб лена, где формировался полк.
Кавалеристы были вооружены шпагами – палашами, двумя кремниевыми пистолетами. Рейтары имели кремниевые карабины. Форма была аналогично пехотной, кроме башмаков – кавалеристы носили ботфорты – высокие сапоги со шпорами. Все знамена были белого цвета.
Шведские пушки стреляли картечью на 200 метров, ядрами – на 250 метров. Одну пушку обслуживали 17 человек. Все артиллеристы имели шпаги. Артиллеристы одевались в серые кафтаны.
Шведская армия снабжалась тремя способами: из постоянных продовольственных и фуражных складов; из подвижного армейского обоза; реквизициями.
В период Северной войны использовались линейная тактика Густава-Адольфа. Б. Григорьев писал в своей работе "Карл XII": "Полк, состоявший из двух батальонов, был так называемой административной единицей и его батальоны на поле боя могли быть использованы разрозненно. Боевой порядок батальона, как правило, представлял собой четыре шеренги. Солдаты стояли достаточно плотно друг к другу, соприкасаясь локтями. Карл XII требовал от первых двух шеренг при атаке противника стрелять из мушкетов "не раньше, чем они станут различать белки в глазах солдат противника, а дав первый залп, – немедленно обрушиваться на противника с пиками, штыками и шпагами". По мнению короля, это был единственный способ одерживать победы над численно превосходящим противником. Главное при этом – создание дружных, храбрых и спаянных железной дисциплиной частей и подразделений.
То же самое можно сказать и о шведской кавалерии, в которой основной тактической единицей был эскадрон из 250 кавалеристов. Боевой порядок эскадрона состоял из двух или трех шеренг, выстроенных в виде плуга. Каролингская кавалерия стрелковое оружие в бою не использовала и шла в атаку со шпагами и палашами в руках. Но нападали они в плотном строю – "колено о колено", если противнику не удавалось рассеять этот строй артиллерийским или мушкетным огнем, то эскадрон, как таран, врезался в его порядки, сминая их и обращал обороняющихся в бегство".
Обычно перед боем шведская пехота строилась в две линии, одна линия состояла из батальонов одних полков, а вторая линия – из других полков. Батальоны строились в 3, 4, 6 шеренг. Скорострельность мушкетов того времени состояла один выстрел в две минуты. Одновременно стреляли три шеренги – первая с колена, вторая и третья стоя. Все шведские солдаты были прекрасно обучены тактике ведения боя.
Существенным недостатком шведской армии было потеря всех преимуществ при ведении боя на пересеченной местности.
Кавалерия располагалась на флангах пехоты, выстроившись в две линии. Кавалерия атаковала на полном галопе только холодным оружием. Все кавалеристы превосходно фехтовали, владели верховой ездой, перестроения производили во время атаки, держали сомкнутый строй. Иногда до 50 шагов до противников давался залп из пистолетов. Шведская армия в конце XVII века действительно была лучшей в Европе.
Современный шведский историк Г.Артеус писал в работе "Карл XII и его армия": "Сознательное стремление к простоте мы постоянно обнаруживаем в планах сражений Карла XII. Простота была осознанным и крайне важным средством для достижения максимальной гибкости действий армии на поле боя, то есть для облегчения старшим и младшим командирам возможности свободно, оперативно и адекватно реагировать на угрожающие или многообещающие ситуации, возникающие неожиданно, – из-за передислокаций и ограниченности поля обзора.
По моему мнению, ничто так не характерно для Карла XII и Реншельда в планировании и тактическом руководстве сражениями, как смелость. Смелость эта была не просто очень большой (Даугава, Клишов, Головин), в пределе она доходила до крайности (Нарва и Полтава). Доля риска постоянно была очень велика.
Боевой дух войска в первую очередь формировался самим королем, непосредственно или косвенно. Власть Карла XII над чувствами его солдат, власть, которая заставляла их исполнять практически все, что он ни прикажет или на что просто намекнет, объяснялось несколькими причинами: тем, что он был королем, а не простым генералом; его превосходным искусством тактика, а также его неизменным – вплоть до Полтавы – успешным командованием в больших и малых битвах; его полным презрением к опасностям; его редкой духовной силой, выдержкой, его физической нетребовательностью; его неустанной заботой о бытовых условиях и настроении своих солдат. Король мог вызывать у солдат "необыкновенную охоту к бою".
Ярко выраженная наступательная тактика сильно содействовала – благодаря своей успешности – формированию неслыханного ранее боевого духа армии; в то же время эту тактику было бы невозможно воплотить на поле боя, если бы дух армии был низок.
Шведская пехота пользовалась на протяжении Великой Северной войны тем, что называлось "Новым манером боевых действий батальона". Эта техника гласила: "Если командир батальона приказывает: "Готовься!", то пикинеры поднимают свои пики, выдвигаясь вперед, пока батальон не сблизится с противником на 70 шагов. Как только будет скомандовано: "Две задние шеренги, изготовиться к огню!", эти шеренги выдвигаются вперед и сдваиваются две передние шеренги. Как только две задние шеренги произвели выстрел, они обнажают шпаги. И как только две передние шеренги выдвинулись, две задние шеренги тесно смыкаются с тыла с двумя передними шеренгами, после чего весь батальон марширует таким образом сомкнутым строем в глубину и ширину рядами на противника, пока батальон не сблизится с ним на 30 шагов. Тогда отдается команда: "Две передние шеренги изготовится к огню!". Как только произведен выстрел, они обнажают шпаги и врываются в ряды противника".
Выдвижение вперед под почти непрерывным обстрелом, на который нельзя отвечать, пока расстояние до линии противника не сократиться до предела, естественно, требовало от солдат Карла XII железной дисциплины, и вообще, вероятно было бы невозможно, если бы они не обладали глубоко укоренившейся уверенностью в эффективности своего метода наступления. Ибо он был почти всегда эффективным. Первый залп, когда наконец наступало его время, пробивал в рядах противника огромную брешь. А те, кто не был убит или ранен с первого выстрела, как правило, не оставались на месте, ожидая второго выстрела.
Тактика ведения огня каролинским батальоном позволяла сделать темп атаки значительно более высоким, чем при использовании тогдашнего метода непрестанного ведения огня. Каролинской пехотной линии не нужно было останавливаться для ведения огня более чем два раза на протяжении всей атаки.
Русская пехота после первых военных лет переучилась, овладев боевой практикой, совершенно похожей на шведскую!"
Как известно, эскадроны Карла XII всегда атаковали лишь со шпагой в руке, то есть без какой бы то ни было стрельбы вплоть до столкновения с кавалерией противника. В первые годы Северной войны эскадроны атаковали обычно не полным галопом, но рысью. Лишь около 1705 года галоп стал нормальным аллюром в последней фазе атаки. Кавалерия Карла XII была самой эффективной боевой кавалерией своего времени благодаря тому, что она во время атаки сочетала максимально быстрый аллюр с более сплоченными эскадронными формированиями, чем это могла добиться любая другая армия.
Артиллерию Карл XII применял против фортификационных сооружений, а также против укрывавшихся за шанцами малоуязвимых войск, но почти никогда в открытом полевом бою. Он считал, что огневая мощь не компенсирует малую подвижность орудий при наступательном движении пехоты и кавалерии.
Поражение шведской пехоты под Полтавой можно было предотвратить огнем шведских пушек. Артиллерия армии Карла XII была не слишком сильна количественно, но эффективна своем огнем и под Полтавой снабжена хорошим боезапасом. Однако в битве она была представлена всего лишь четырьмя орудиями. Это был единственный, но значительный минус в боевой тактике главной армии Карла XII.
Международные сравнительные исследования обнаружили в тактике боя Карла XII два значительных элемента, которые могут рассматриваться как оригинальные и шведские по происхождению. Это – "новый манер" – динамичный метод пехотной атаки, а также сверхплотное построение кавалерии "колено за колено".
Манера ведения боя армией Карла XII стоит особняком, как самая наступательная в тогдашней Европе.
Оригинальность Карла XII заключалась в том, что он посредством интенсивных тренировок всадников и лошадей поднял свою кавалерию на исторически совершенно особый уровень в смысле ее эффективности на поле боя.
Что же касается экстремально атакующего типа ведения пехотного боя, то это методика была в существенной своей части детищем его отца. Чисто личный вклад Карла XII в армейскую боевую тактику заключался в последовательном уменьшении роли артиллерии в бою на открытой местности, то есть в реформе, ценность которой очевидно спорна."
Вот с таким противником – Карлом XII – сознательно столкнулся Петр Первый. Времени у царя было немного, но гению хватило.
Петр I – создатель российского военного искусства, армии и флота
С детских лет царевич Петр проявлял большой интерес к военному делу. К нему с трех лет собрали сверстников – "ребяток", для игр и забав. "Ребятки" росли вместе с ним, а забавы царевича носили в основном военный характер. В 1682 году для десятилетнего царевича в Кремле был создан "военный лагерь". Через год на Воробьевых горах для Петра были устроены "многие огнестрельные потешные стрельбы".
В 1684 году из "ребяток" и придворных людей села Преображенского Петр собрал "потешную" роту из трехсот человек. Через три года по "кличу" Петра пришли еще тысяча охочих людей – в соседнем селе Семеновском была создана вторая "потешная" рота. В "потешные" стали записываться знатные юноши, дети князей и бояр. Сам пятнадцатилетний Петр вместе со всеми служил обычным солдатом – стоял в карауле, спал в палатке, ел солдатскую пищу – его пример стал основной воинской дисциплины рождающейся армии.
"Потешных" обучали швейцарец Ф. Лефорт и И. Тиммерман. За военные успехи Петр получил звание сержанта.
Вскоре Петр перевелт в "потешные" часть солдат Бутырского полка и стрельцов из Сухарева полка. Начались постоянные "тренировочные" битвы, маневры, обычно проходившие недалеко от Семеновского. Между 1687 и 1689 годами "потешные" преображенцы и семеновцы получили название полков. В Преображенском для управления полками был создан приказ, само село стало маленькой крепостью. По образу потешных были организованы московские солдатские полки Лефорта и Гордона.
Потешными полками с образованной артиллерийской батареей командовал полковник И. Чамберс. Историк Б. Панов писал: "Патрик Гордон и Франц Лефорт два учителя Петра военному делу. Шотландец Гордон бродил по белу свету, служил в разных армиях и, наконец, поступил на русскую службу, участвовал в чигиринских походах против турок. Гордон обладал сильным, дисциплинированным умом, имел большой боевой опыт, он дополнял его чтением книг по артиллерии, фортификации, организации войск в разных странах.
Гордон много рассказывал Петру про знаменитых полководцев того времени: французского Тюренна, австрийского Монтекукули, про устройство, обучение и вооружение войск за границей.
Женевец Лефорт начал службу с 14 лет во Франции, потом служил в голландской армии, приобрел некоторый боевой опыт. Лефорт очень сблизился с Петром, обучал его фехтованию, танцам, верховой езде, голландскому языку. Он был большой любитель строевой службы – целые дни на плацу обучал русских солдат ружейным приемам и маршировке".
Именно действия трехтысячного "потешного" войска сыграли большую роль в противостоянии Петра и его сестры правительницы Софьи летом 1689 года – Петр забрал у сестры всю власть и сделался в 17 лет единодержавным государем – старший брат Иван ему не мешал. Теперь обучение армии пошло быстрыми темпами.
Крупные учения и маневры проходили в 1690, 1691, 1692 и 1694 годах. В это время была создана "бомбардирская рота" – первая регулярная артиллерийская часть, в которой стал служить царь. Учения показали – насколько устарел Воинский устав русского войска 1647 года.
Русский историк XVIII века И. Голиков писал в "Деяниях Петра Великого": "На одном из учений Петр повелел стрелецкому Тарабаеву полку обучаться пред дворцом по всем правилам военного артикула своего отца; а сам с боярами, смотря на ученье оного, и имея перед собой тот артикул, поправлял ошибки их. По окончании же учения их сказал боярам, что много излишнего в артикуле написано, и что надобно его исправлять.
Но, когда бояре сказали на то, что артикул сделан знающими военное дело с великим рассуждением, и что никакой поправки сделать не можно, тогда молодой государь ответил: "Скажите же мне, для чего напечатано: подыми праву руку, понеси дугой, клади руку на мушкет? А не лучше ли сказать только: клади руку на мушкет? И в оборотах: оборотись на право. А не лучше ли сказать просто: направо? И в стрельбе: подыми мушкет ко рту, возьми с полки, возьми пороховой зарядец, опусти мушкой к низу, посыпь порох на полку, поколоти немного о мушкет, положи пыж на пульку, вынь забойник, добей пульку и пыж до пороху, приложися, стреляй и прочее. Не лишние ли почти все эти слова? И не можно ли сказать только: подыми мушкет, заряжай, прикладывайся стреляй?" и добавил, что таких лишних слов во всем артикуле много наставлено.
Когда же некоторые из бояр упорно защищали артикул, тогда монарх сказал: "Но я вам покажу то на деле", да и повелел одному капральству стать перед собой, и велел им слушать себя, а к боярам оборотясь сказал: "Вот я не стану говорить всех тех пустых слов, да и закричал: "Слушай! Подыми мушкет, заряжай, прикладывай, стреляй!". И когда к удовольствию государеву выстреляно исправно, то признались спорящие бояре, что подлинно в уставе много излишних слов, и с сего времени молодой монарх стал артикул тот поправлять и выкинул из оного многие излишние слова".
Накануне азовских походов был организован Кожуховский поход 1694 года, в котором войска учились вести "правильный бой", форсировать реки, осаждать и штурмовать крепости. Во всех маневрах стрелецкие полки проигрывали полкам нового строя. Было составлено подробное описание маневров – их изучала вся русская армия.
Вместе с сухопутной армией Петр начал создавать флот. Тренировки на английском ботике в 1688 году на Яузе сменились маневрами 1689 года на Плещеевом озере в Переяславле. В 1693 и 1694 году Петр побывал в Архангельске, плавал по Белому морю на Соломбальском острове была построена судостроительная верфь, заложен первый российский 44-пушечный фрегат.
Решение о необходимости создания регулярной армии Петр принял во время подготовки Азовских походов. Ее основой стали Преображенский и Семеновские полки.
Проблем в старом войске было много – отсутствовало единство военной организации, отсутствовала единая система формирования, обучения, воспитания, снабжения, очевидна была значительная техническая и культурная отсталость, национальных офицерских кадров почти не было.
Петр ввел четкий принцип комплектования армии, которая теперь содержалась за государственный счет.
Создание регулярной армии Петр начал с формирования офицерского корпуса. Базой для офицерского корпуса стали командные кадры Преображенского, Семеновского полков, полков Лефорта, Гордона.
В 1697–1698 годах Петр значительно увеличил офицерские штаты своих первых регулярных полков. После поездки в Европу в 1697–1698 годах Петр почти все свое время стал отдавать созданию армии– приближалась война со Швецией.
1699 год стал годом образования российской регулярной армии. К тому времени в Преображенском полку числилось 120 офицеров, из них 90 русских, в Семеновском – 90 офицеров, из них 70 русских. Еще 300 офицеров были обучены по указу Петра в Преображенском из стольников. За границей было завербовано 300 иностранных офицеров – больше половины их было отправлено домой – "трудов на них много положено, а иные и ныне не умеют за мушкет приняться".
В 1699 году по указу Петра Первого началось формирование 27 пехотных и 2 драгунских полков, разделенных на три дивизии – А.М. Головина, А.А. Вейде, А.И. Репнина. Была создана и 4-я дивизия из Бутырского, Лефортовского и пяти стрелецких полков под командованием князя Трубецкого.
В армии находились еще 35 стрелецких и 50 солдатских полков.
Обучение армии проходило по Уставу А.А. Вейде 1698 года.
Преображенский полк состоял из 4 батальонов, в которых насчитывалось 18 рот – 16 фузилерных, гренадерская и бомбардирская: Семеновский полк состоял из трех батальонов и 12 фузилерных рот, гренадерской и бомбардирской. В Преображенском полку насчитывалось более 2000 солдат, в Семеновском – более 1500 солдат.
Пехотный полк состоял из двух батальонов, в которых было 9 фузилерных рот и 1 гренадерская – 1200 рядовых и унтер-офицеров, 35 обер и 3 штаб-офицера.
В 1702 году Устав А. Вейде был дополнен и исправлен А. Головиным и стал называться "Краткое обыкновенное учение с крепчайшим и лучшим истолкованием в строении наших полков". Этот устав действовал до 1706 года, потом также был дополнен в 1716 году – "Дополнительные статьи к Уставу 1716 года". В написании всех документов участвовал лично Петр, постоянно учитывающий свой и чужой боевой опыт.
Российский историк Н. Андрианов писал в работе "Петр и Полтава": "Новые полки получили обмундирование по немецкому образцу. Люди были одеты в камзолы со штанами, кафтаны, епанчи. Головной убор составляла трехугольная поярковая шляпа. Пехота вооружена была фузеями – кремневыми ружьями весом 6 килограмм – 14 фунтов. В дуло фузеи вставляли деревянный черен с насаженным на него заостренным железным клинком – багинетом, – или можно было действовать, как штыком. Кроме ружей, пехотинцы имели еще шпаги. Драгуны предназначались для боя на коне, а также и для пешего боя; с коня дрались палашами и пистолями; для пешего боя имели фузеи.
Каждый пехотный полк был в составе двух батальонов по 4 роты; в роте – 150 человек. Рота делилась на 4 плутонга, или взвода. Единственный вид боевого строя был развернутый в 4 шеренги.
Драгунский полк делился на 10 рот; в роте 100 человек; каждая рота строилась в три шеренги. Строй драгун имел полное сходство с пехотным.
При каждом пехотном полку и при некоторых драгунских полках имелось по две полковых пушки 3-х фунтового калибра.