- Я долго поднимался по горной тропинке, но не мог догнать отца. Если бы я закричал, мой голос утонул бы в шуме моря. Наконец я остановился, чтобы отдышаться; оглянувшись назад, я увидел, что кто-то идет следом за мной. Я перепугался не на шутку. Я нырнул в заросли папоротника. Человек прошел мимо меня.
Джастин выдержал паузу. Их окружали безмятежность летнего утра, спокойное море, застывшее небо, неподвижные скалы.
- Кто это был? - спросила наконец Сара. Снова пауза.
Пейзаж поражал своей красотой.
- Моя мать,- сказал Джастин.- Больше я ее никогда не видел.
Глава 3
I
Вернувшись в Бариан, они увидели стоящий на подъездной дороге автомобиль, но дом был пуст. На кухне что-то варилось в печи, плите тихо шипели две кастрюли; на столе лежала записка.
- Джастин! - крикнула Сара.
Он поднялся наверх, чтобы оставить там рисовальные принадежности.
- Что?
- Мэриджон просит тебя сходить на ферму за молоком. Сара вытащила записку из-под скалки и прошла в холл. Джастин спустился вниз.
- Интересно, где они сейчас?- сказала она; Джастин проверил, достаточно ли у него денег в карманах.
- Думаешь, они решили прогуляться вдоль берега перед ленчем?
- Вероятно.
Джастин, похоже, решил, что ему хватит на молоко, и шагнул к входной двери.
- Хочешь пройтись до фермы?
- Нет, я спущусь к берегу, встречу их и скажу, что мы вернулись.
Он кивнул и вышел на залитую солнечным светом подъездную дорогу. Под его ногами скрипел гравий. Джастин миновал ворота и зашагал по дороге, ведущей на ферму. После ухода Джастина Сара тоже проследовала к воротам и затем пошла по тропе, ведущей к бухте; спустя некоторое время она остановилась, прислушалась. Все было тихо. За ее спиной журчал ручей, на котором стояла водяная мельница. Других звуков не было слышно. Летнее утро было тихим, безветренным; справа и слева от Сары поднимались каменистые холмы. Лондон казался удаленным на тысячи километров.
Она подошла к разветвлению тропы; одна дорожка вела вверх, в горы, другая спускалась к бухте. Сара медленно пошла вниз; в ушах ее зазвучал шум моря, одинокая чайка с пронзительными криками кружила над головой девушки в пустом небе. Сару внезапно охватило чувство одиночества, возникшее без видимых причин. Она остановилась у края бухты, чтобы внимательно осмотреть скалы, но не увидела ни Джона, ни его кузины и начала подниматься вверх, к горной тропинке, чтобы осмотреть окрестности сверху.
Отлив обнажил прибрежные скалы. Сара обогнула по тропинке холм; бухта неожиданно скрылась из виду; дорожка вилась мимо зарослей вереска по пологому склону.
Внизу громоздились скалы. Сотни, тысячи каменных обломков. Там валялись гигантские булыжники, осколки горной породы, мелкие валуны - все это неподвижно лежало у подножия утеса; казалось, будто невидимая рука навеки остановила глыбы, которые неслись к морю.
Тропинка снова раздваивалась - одна дорожка шла горизонтально, вторая спускалась по склону вниз к краю утеса. Сара остановилась.
Скалы внизу выглядели здесь иначе. Они были более крупными, гладкими, образовывали ряд уступов, спускавшихся к воде. Голубое небо отражалось в нескольких маленьких фьордах; отступающие волны нежно облизывали каменистую отмель и заросшие водорослями лагуны.
И тут Сара увидела красную рубашку Джона. Она сохла на камне под лучами солнца; Сара напрягла глаза, желая убедиться в том, что не ошиблась. Она разглядела камешки, которыми были придавлены рукава рубашки, чтобы ее не сдуло в море.
Сара подошла по тропинке к краю горы. Утес не был очень высоким и отвесным, но девушка все же замерла, прикидывая, как она будет спускаться вниз. Она заметила неровные ступени, выбитые в породе; одна была пропущена, другая осыпалась. Нигде не было следов, указывающих на то, что люди пользовались этим спуском в последнее время. Сара подумала, что ей наверняка удастся найти другой путь вниз. Стоя среди зарослей вереска, она осмотрела край горы. Внезапно девушка поняла, что она напугана, рассержена, растеряна. Именно здесь погибла София. Внизу находились Плоские Скалы. Джон вернулся сюда. Он сознательно вернулся на то самое место, где была убита его жена. Мэриджон привела его сюда. Все дело в ней. Если бы он не захотел снова увидеть ее, он бы не приехал в Бариан. Он говорил о своей любви к этому месту, о том, что он хочет побывать здесь, несмотря на все случившееся, но это было ложью. Он вернулся сюда лишь для того, чтобы снова встретиться с Мэриджон. Других причин нет.
Сара внезапно села на землю, ее щеки пылали, пейзаж расплывался перед глазами девушки. "Почему? - спрашивала она себя, стараясь успокоиться.- Почему? Почему я плачу? Почему чувствую себя больной и несчастной? Почему я вдруг решила, что Джон вернулся сюда не потому, что он любит Бариан, а ради Мэриджон? Почему он не имеет права любить свою кузину? Неужели я ревную? Почему я так разволновалась? Почему, почему, почему?
Потому что Джон солгал мне. Он задумал эту поездку заранее - Мэриджон настроила пианино, потому что знала о его скором прибытии. Потому что он говорил с Мэриджон о вещах, которые скрывал от меня.
Потому что этим утром он предпочел общество Мэриджон моему". Сара смахнула слезы и сжала губы, решив взять себя в руки. Все это чепуха; она ведет себя, как девчонка. Доверие - основа брака, она доверяет Джону. Все обстоит нормально, она навоображала невесть что, не имея никаких доказательств. Она спустится к ним, потому что у нее нет оснований бояться чего-то, что она может там увидеть. Глупо сидеть на горе и плакать. Она немедленно отправится вниз.
Спустя несколько минут она отыскала тропку, ведущую к первой террасе, или уступу, Плоских Скал, и устремилась к красной рубашке. Сара заметила, что снова вопреки своему желанию думает о Мэриджон. Мэриджон - не такая, как все, сказал Джастин. Мэриджон могла говорить с Джоном, когда он пребывал в Отсутствующем Настроении. Мэриджон находила общий язык с ним в те моменты, когда она, Сара, не догадывалась, как к нему подступиться. Мэриджон...
Спускаться по камням было труднее, чем это показалось Саре сверху. Она делала большие петли по склону и вскоре потеряла из виду красную рубашку, поскольку была вынуждена переместиться далеко влево.
И вдруг она услышала смех Джона. Она остановилась; сердце ее выпрыгивало из груди после трудного спуска, а также по причине, которую она не желала назвать даже самой себе. Затем, презирая себя за малодушие, Сара бесшумно двинулась дальше, стараясь, чтобы они не заметили ее прежде, чем она увидит их.
Внезапно она поняла, что сильно напугана. Впереди Сара увидела большой белый валун, поверхность которого сгладилась за века ветрами и дождями. Сара шагнула дальше, держась за валун; наконец она обогнула его и увидела то, что находилось внизу.
Она испытала огромное облегчение. Ее взору открылась маленькая лагуна, похожая на те, что она видела с горной тропинки. Плоская скала полого спускалась к самой воде. Мэриджон лежала на спине, наслаждаясь теплом солнечных лучей. На ней был белый купальный костюм; темные очки сползли на кончик ее носа; она любовалась поверх них высоким голубым небом, заложив руки за голову.
Джон в черных плавках сидел у воды поодаль от Мэриджон, опустив ногу в море и лениво покачивая ею.
Сара собралась выйти из-за валуна и окликнуть его, но тут Джон снова рассмеялся и поднял ногой фонтан брызг. Мэриджон медленно приподнялась, опираясь о локоть, и сняла очки. Сара видела лишь ее загорелую кожу выше купальника и блестящие волосы. Лицо Мэриджон было скрыто от глаз девушки.
- Почему?- спросила Мэриджон. Она произнесла лишь одно это слово; Саре захотелось понять, что интересует Мэриджон.
Джон обернулся, и Сара инстинктивно спряталась за белым валуном, чтобы он не увидел ее.
- Не знаю,- услышала она его голос.- Для того, чтобы чувствовать себя счастливым, причины нет.
- А я знаю почему.
Они замолчали. Когда Сара набралась мужества посмотреть на них снова, она увидела, что Джон стоит, глядя на море. Мэриджон тоже поднялась, она стояла в нескольких шагах от него. Они не двигались.
Волны непрерывно набегали на камни лагуны, обрушивая на берег каскад брызг. Больше ничего не происходило. Для паники, охватившей Сару, не было повода. Парализованная страхом, она услышала, как Джон обратился к кузине:
- Почему бы тебе не поехать в Канаду?
Они оба помолчали. Все, кроме моря, казалось, замерло. Наконец Мэриджон заговорила:
- Какой в этом был бы смысл, дорогой Джон?
- Не знаю,- растерянно произнес он.- Не знаю.
- Мы это все уже проходили, Джон.
- Да,- подавленно согласился он.- Мы это уже проходили.
- После смерти твоей жены и неудачного финала моего брака мы обсуждали эту идею в деталях здесь, в Бариане.
- Ради Бога! - внезапно закричал Джон.- Не касайся той истории с Софией! Господи...
- Джон, дорогой.
Они по-прежнему стояли поодаль друг от друга; Джон прислонился к скале, его стиснутые до белизны кулаки были прижаты к бедрам; Мэриджон замерла у воды, ее волосы светились на солнце.
- Мэриджон,- произнес он.- Я знаю, что мы никогда не говорили об этом вслух - ни сейчас, когда мы встретились вновь спустя десять лет после тех событий, ни тогда, но...
- Нет нужды называть все,- перебила она его.- Я понимаю. Не надо говорить об этом.
- Но... Господи, почему? Почему, Мэриджон? Почему, почему, почему?
Она смотрела на него не двигаясь, но почему-то ощущение застывшей картинки пропало, словно волшебство кончилось, загадочность происходящего исчезла. Она не поняла, подумала Сара. Сейчас она спросит Джона, что он имел в виду.
Саре показалось очень важным узнать, о чем говорит Джон.
- Да,- сказал Джон.- Почему? Почему тебе понадобилось убить Софию?
Волна ударилась о скалу, превратившись в фонтан из брызг. Тихая, спокойная лагуна тотчас покрылась бурлящей пеной. Когда шум откатной волны стих, с высокой скалы донесся крик; Сара видела стоящего наверху Джастина; он махал рукой, стараясь привлечь их внимание.
Она тотчас отступила на шаг назад, чтобы спрятаться от него, и начала карабкаться по камням к какому-нибудь укрытию, не дожидаясь момента, когда Джон и его кузина отправятся назад к горной тропинке. Притаившись за грудой валунов, она почувствовала, что задыхается; все ее тело трепетало от волнения. Она посидела некоторое время; вскоре волны стали приближаться к ней, она поняла, что пора возвращаться назад. Она принялась медленно карабкаться в сторону тропинки, ведущей к Бариану.
II
Возвращаясь с фермы с молоком, Джастин встретил почтальона, который вел свой велосипед вверх от Бариана; они остановились, чтобы поговорить.
- Сегодня было два письма,- сообщил почтальон, протерев лоб платком.- Одно - для миссис Риверс, другое - вам. Ну и жара! Похоже, погода переменилась.
Последнее время шли дожди. Джастин вежливо согласился.
Зайдя в дом, он поставил молоко на стол в холле и просмотрел корреспонденцию. На письме, адресованном Мэриджон, стоял лондонский штемпель. Адрес был отпечатан на машинке. Возможно, оно было отправлено из конторы Майкла Риверса. Джастин знал, что Риверс по-прежнему ведет все дела Мэриджон.
Второй конверт был белым; Джастин не узнал ровный крупный почерк. Дж. Тауэрсу, эсквайру, прочитал он, Бариан, Сент-Джаст, Пензанс, Корнуолл. Марка также была лондонской.
Джастин вскрыл конверт. Кто ему пишет? Его охватило приятное любопытство. Вытащив листок белой бумаги из тесного конверта, он сел на ступени лестницы и посмотрел, чья подпись стоит низу.
Подпись была короткой. Она состояла из трех букв. Кто-то все ем же крупным ровным почерком вывел имя "Ева". Испуганно поняв, что письмо адресовано не ему, он все же невольно поднял глаза вверх, к первой строчке.
"Дорогой Джон,- писала Ева.- На прошлой неделе я пообедала с Максом в Лондоне. Он хотел знать, почему ты спрашивал у него, где я живу, и чем вызван твой интерес ко мне. В конце концов у нас зашел разговор о событиях десятилетней давности; он сообщил мне, что ты сейчас в Бариане. Макс намерен навестить тебя. Я решила напомнить тебе о том, что ты должен быть предельно осторожен - он знает больше, чем ты думаешь. Если ты хочешь узнать кое-что еще, ты можешь заехать ко мне в любой день, начиная с субботы,- адрес и телефон приведены выше. Я остановилась на несколько дней в Сент-Ивсе и вернусь в Лондон не раньше вторника. Ева".
Джастин перечитал послание трижды. Затем вложил листок в белый конверт и спрятал письмо в свой бумажник.
III
Когда Сара наконец добралась до Бариана, у дома стоял серебристо-серый "роллс-ройс"; сквозь распахнутые окна гостиной до девушки донесся смех. Она зашла в дом через боковую дверь и незаметно поднялась в свою комнату. Сев возле туалетного столика, девушка поглядела на себя в зеркало; спустя мгновение она встала, чтобы в ванной смыть с лица следы слез. Вернувшись к туалетному столику, она увидела внизу на лужайке Джона. Он что-то кричал.
- Представляешь, что могло с ней случиться?- услышала она его голос.- Ты точно помнишь, что она отправилась в бухту, Джастин?
Она не услышала ответ Джастина. Штора прикрывала Сару; она увидела, что Джон зашагал по лужайке.
- ...пойди и разыщи ее, вдруг она заблудилась...
Его голос растаял. Фигура Джона расплылась в глазах Сары, девушка почти перестала его видеть. Она снова села за туалетный столик.
- Конечно, она не заблудилась,- донесся снизу голос Мэриджон, показавшийся Саре очень близким и отчетливым.- Вероятно, она решила прогуляться перед ленчем.
- Очередная прогулка?- прозвучал слегка удивленный протяжный голос мужчины, которого Сара не узнала.- Господи, она, похоже, настоящая амазонка! Ни одна нормальная женщина не станет карабкаться утром по склонам Кениджека, а затем забираться на скалы возле Бариана в порядке моциона! Джон не говорил мне, что он женился на поклоннице горного туризма.
- Она - девушка другого типа,- сухо заметила Мэриджон.
- Слава Богу! Я уже мысленно ужаснулся, представив себе могучую даму с мускулистыми плечами и зубами, способными дробить камни. Какая она из себя? Хорошенькая? Джон сказал, что внешне она похожа на Софию.
- Джастин,- сказала Мэриджон,- ты можешь...
- Он уже ушел. Ускользнул минуту тому назад, когда я произносил тираду, обращенную против амазонок. Мэриджон, расскажи мне о Саре.
- Она... ты скоро с ней познакомишься.
- Джон сильно влюблен в нее?
- Он на ней женился.
- Знаю. Я очень удивился. Должно быть, она чертовски хороша.
- Хороша?
- В постели. Можно мне еще выпить?
- Конечно.
На лужайке, залитой теплом летнего утра, воцарилась тишина.
- А ты...- сказал Макс Алекзандер.- Я удивлен, что ты больше не вышла замуж. Что случилось после развода? Ты уехала за границу? Я не видел тебя в Лондоне.
- Я какое-то время работала в Париже.
- Звучит недурно!
- Я умирала от скуки. Смогла выдержать только год.
- А что потом?
- Вернулась. Хочешь, я положу лед в твой бокал?
- Нет, не выношу эту американскую привычку бросать в бокал массу льда... Спасибо... Понимаю. Что ты делала после возвращения в Англию?
- Ничего примечательного.
- Ты вернулась сюда?
- Не сразу.
- Господи, странно, что ты захотела приехать сюда! Тебе самой так не показалось?
- Нет, почему?
- Почему?
- Да, почему? У меня связано с Барианом много радостных воспоминаний.
- Ты, конечно, шутишь.
- Вовсе нет. Почему ты так решил?
Снова пауза. В небе парила чайка с распростертыми крыльями, задрав голову к солнцу.
- Должен признаться,- сказал Макс Алекзандер,- я не думал, что Джон приедет сюда, тем более с новой женой. Он что-нибудь говорил о Софии?
- Нет.
- Он выбросил из своей души эту часть прошлого?
- Почему, по-твоему, он пригласил тебя сюда?
- Я надеялся,- сказал Алекзандер,- что ты объяснишь мне это.
- Я не уверена, что понимаю тебя.
- Да? Черт возьми, Джон был без ума от Софии, верно? И любой другой мужчина на его месте мог потерять голову. С такой женщиной...
- Софии больше нет. Джон начал новую жизнь. София для него ничего теперь не значит. Ровным счетом ничего.
- Однако он женился на девушке, которая внешне...
- Многие мужчины предпочитают женщин с определенным типом внешности. Это еще ничего не значит. К тому же любовь - это не только интимные отношения или физическое влечение.
- Думаю, это распространенное заблуждение.
- Полагаешь, любые отношения между мужчиной и женщиной имеют сексуальную основу?
- Конечно! Близкие отношения между людьми разных полов невозможны без секса!
- По-моему,- заметила Мэриджон,- мы удалились от исходной темы.
- Но ты со мной согласна?
- Согласна ли я с тобой? В чем я должна с тобой согласиться?
- В том, что близкие отношения между мужчиной и женщиной невозможны без секса.
- Это зависит от того, что представляют собой конкретные мужчина и женщина.
- Напротив, я бы сказал, что все дело лишь в сексуальных запросах людей! Возьмем, к примеру, Джона. Он дважды вступал в брак, имел массу женщин, но все они интересовали его лишь в том случае, если казались ему физически привлекательными.
- Джон имеет полное право заниматься сексом. Большинство мужчин нуждается в этом и получает то что им необходимо. Но почему то, что ты называешь "сексуальными запросами", должно влиять на другие отношения, в которые он может вступать? Что есть такого исключительного в сексе? Он часто не имеет ничего общего с подлинной близостью. Зачем говорить о сексе так, словно это - начало и конец всего? Часто секс представляет собой совершенно бессмысленное занятие.
Задумавшись на мгновение, Алекзандер рассмеялся. Сомнения, испытанные им, придали смеху оттенок неуверенности.
- Это бессмысленное занятие получило весьма широкое распространение!
Не дождавшись ее ответа, он произнес снисходительным тоном:
- Твоя точка зрения - типично женская, Мэриджон.
- Возможно,- равнодушно произнесла она, направляясь в дом.-Извини меня, я должна проверить, не подгорел ли ленч.
- Конечно.
Снова стало тихо. Сара заметила, что она крепко вцепилась пальцами в стул, стоящий перед туалетным столиком. Она посмотрелась в зеркало. Увидела свои печальные глаза, растрепанные волосы, плотно стиснутые губы; на ее лице не было косметики. Она машинально протянула руку к губной помаде.
Я хочу уехать, подумала она; пожалуйста, Джон, давай уедем отсюда. Куда угодно, только подальше от этого места. Уедем немедленно. Если бы я только могла... Она принялась пудрить лицо.
Я не хочу знакомиться с Максом. Мне нет дела до того, что когда-то он был твоим другом, Джон. Я не хочу знакомиться с ним, потому что не люблю мужчин, рассуждающих о женщинах и сексе скучающим тоном, словно они уже перепробовали все и вся. Я хочу уехать, Джон, сейчас, сию же минуту. Если бы мы только могли...
Она распустила волосы, они упали ей на плечи. Потом Сара расчесала их, убрала наверх и заколола.