– Да, – пробурчал он. Это слово идеально соответствовало его состоянию. Мисс Ричардс оказалась очень прозорливой – в отличие ото всех остальных. Если не считать королеву и Стасио, она единственная позволяла себе говорить то, что думает.
– Представьте себе, что ваша дочь чувствует то же самое, только помножьте свои ощущения на сто.
Алекс удивленно заморгал. Заявление этой женщины прозвучало настолько уверенно, что он сразу понял: она прекрасно разбирается в своем деле. Пока Алекс размышлял над своим открытием, появилась его дочь, крепко сжимающая Софию за руку. За их спинами маячил Гектор.
– Зоуи, – начал Алекс по-английски, – подойди ко мне. – Девочка нерешительно шагнула вперед. – Это мисс Ричардс. Она приехала из Нью-Йорка, чтобы познакомиться с тобой. Поздороваешься с ней?
Зоуи бросила на гостью беглый взгляд, и ее лицо исказилось. Он прекрасно знал это ее выражение: она приготовилась к борьбе. Алекс перешел на греческий и задал тот же вопрос. На этот раз Зоуи ответила, что хочет к Йайе, зарыдала и выбежала из комнаты. София бросилась за ней.
Алекс направился было к дверям, но мисс Ричардс неожиданно остановила его:
– Позвольте ей уйти.
Алекс удивился. Никто, кроме покойного отца, не смел вести себя с ним подобным образом, говорить, как он должен поступить с собственной дочерью.
– Скорее всего, девочка решила, что я – ее новая няня, – добавила Дотти спокойно. – Я не стала бы винить ее за то, что она убежала. Похоже, она ощущает себя в тупике. Прежде всего, вам следует показать ее отоларингологу и сурдологу.
Он нахмурился:
– Как я сообщил вам минуту назад, Зоуи обследовали два специалиста.
– Нет, ей требуется несколько иной осмотр, – продолжала она все тем же спокойным тоном. – Ребенок или взрослый с речевым отклонением может иметь какую-то дополнительную проблему, которую нельзя заметить при обычном осмотре. И это не вина педиатров. А если я не смогу помочь ей, придется обращаться к психиатру, чтобы выяснить, почему она регрессирует. Давайте для начала проверим, не скопилось ли слишком много серы в ее ушках. Может, это мешает Зоуи хорошо слышать и заставляет ее не произносить или нечетко произносить звуки, а также неправильно артикулировать. У Зоуи бывают боли в ушах?
– Несколько раз в год.
– Возможно, у нее проблемы со слуховыми каналами.
Это звучало убедительно. Алекс сжал кулаки. Почему он сам об этом не подумал?
– Принцы не могут знать всего. – Дотти словно прочитала мысли Алекса, и его щеки вспыхнули. – Не могли бы вы организовать это как можно скорее? Я не могу начать диагностику без результатов обследования специалистов. Вашему ребенку срочно требуется помощь.
Как будто он сам об этом не догадывался… Иначе зачем он ее вызвал сюда?
Алексу не нравилось испытывать чувство вины за то, что он запустил проблему. Еще ему не нравилось, когда его мысли угадывают и говорят, что он должен делать. Но поскольку речь шла о Зоуи, он решил пока об этом не думать.
– Я узнаю, смогут ли специалисты осмотреть ее сегодня.
– Отлично. Сообщите мне результаты, и я смогу начать работу. – Дотти встала.
– Я еще не отпускал вас, мисс Ричардс.
Она обернулась.
– Простите и, пожалуйста, зовите меня Дотти. – Из-под черных густых ресниц на него смотрели невинные глаза. – Я никогда не работала с родителями из монархических семей. Для меня все в новинку.
Именно так. Алекс тоже чувствовал, что происходит нечто такое, к чему он не привык. Он никогда не считал себя тщеславным, но ему очень хотелось понять: неужели он не понравился мисс Ричардс?
– Принц я или нет, не имеет значения. Вы всегда уходите, не закончив разговор?
– Я решила, что мы договорили, – заметила Дотти. – Я много работаю с дошкольниками. Ваша дочка просто очаровательна, и я уверена, что очень быстро докопаюсь до сути ее проблемы. Боюсь, я слишком сконцентрирована на своей работе, ваше высочество…
Она говорила несколько нерешительно, словно не была уверена, правильно ли поступает.
Дотти Ричардс не была похожа ни на одну из тех женщин, которых он когда-либо встречал. Она не грубила, но в ней не было и крохи раболепия. Алекс не знал, как относиться к этому. Сейчас она говорила с ним предельно откровенно. Он вспомнил совет, который дала ему мать: "Никогда не позволяй себе поддаваться первому впечатлению, иначе можешь горько пожалеть об этом".
– Я рад, что вы так сконцентрированы на своей работе, – сказал он, искренне веря в это. – Зоуи – свет моей жизни.
В ее глазах сверкнула боль.
– Вы счастливчик, потому что у вас есть дочь, даже если вы и принц.
Его брови поползли вверх.
– Даже если я и принц?
Дотти покачала головой:
– Прошу прощения. Я имела в виду, что некоторые полагают, будто у принца есть все, чтобы быть самым счастливым человеком на свете. Но очаровательная дочка делает вас еще счастливее.
И хотя она улыбалась, в ее тоне сквозила чуть заметная горечь.
Сразу после ухода мисс Ричардс Алекс договорился о приеме у специалистов. Она ушла, но оставила ему воспоминание о боли, мелькнувшей в ее огромных темно-голубых глазах.
Глава 2
Оставшуюся часть утра Дотти провела в своей комнате, вновь и вновь возвращаясь к непростой ситуации, в которой она оказалась: "Я еще не отпускал вас, мисс Ричардс".
Судя по всему, она получила мягкий выговор от принца, который был потрясающе красивым. Высоким, с фигурой античного бога, с иссиня-черными волосами и глазами, которые сразу выдавали в нем аристократа. Все: точеный подбородок, мужественные черты лица – делало принца Алексиуса особенным, непохожим на обычных мужчин.
Даже если бы он не был представителем монархической династии, он выглядел бы как идеал принца для любой женщины. Алексиус стоял в кабинете под флагом своей страны, мужественный и величественный, в шелковой голубой рубашке и белых брюках, которые выгодно подчеркивали его мускулистые бедра. От него исходил головокружительный аромат.
Дотти немного боялась, что может не справиться с порученной миссией. Доктор Райс выбрал именно ее, потому что она пережила подобный опыт и могла лучше кого бы то ни было понять маленькую девочку. Отлично, но все-таки стоило дать ей время немного подготовиться перед посадкой на самолет, вылетающий из Нью-Йорка.
Во дворце царит атмосфера настолько непривычная для Дотти, что ей не сразу удастся привыкнуть к этому. Масса всяких сложностей: церемонность, протокол, горничные и няни, учителя, гувернантки, отец-принц, принцесса без мамы…
Обычный ребенок может просто вбежать в комнату к отцу, чтобы обнять его, не задумываясь ни о чем, а придворный этикет заставляет Зоуи сдерживать природные инстинкты и эмоции. Войдя в кабинет, она послушно застыла у дверей, словно солдат, ожидающий дальнейших распоряжений.
Все это очень сложно для малышки, которая хочет быть просто малышкой. В конце концов Зоуи наплевала на правила и убежала в коридор, потряхивая тем но-каштановыми кудряшками. И хотя принц звал ее, она не вернулась.
Дотти чувствовала, как ее сердце заныло при мыслях о Зоуи, бросившейся прочь со слезами на золотисто-карих глазах. Наверное, их цвет она унаследовала от матери. От отца Зоуи достался оливковый оттенок кожи.
В памяти Дотти всплыли нечеткие портреты Алексиуса и его брата, которые мелькали на телевидении. Тогда принцы были намного моложе и считались одними из самых завидных женихов Европы. С тех пор прошло немало лет. Отец Зоуи женился, но вскоре потерял жену. Это стало настоящей трагедией для него самого, но еще большей трагедией для ребенка, который потерял мать. К сожалению, с этим уже ничего нельзя поделать.
Дотти было тяжело думать об испытаниях, через которые прошла маленькая девочка. Придется вести себя с ней очень осторожно во время тестирования. Довольно скоро она сможет сказать наверняка, чем именно обусловлены проблемы Зоуи: физиологией или эмоциональным состоянием. Скорее всего, и тем и другим.
Глубоко вздохнув, Дотти принялась за обед, который принесла горничная. Чуть позже другая служанка предложила распаковать вещи, но Дотти поблагодарила ее и отпустила. Она вполне могла справиться с этим сама. К тому же Дотти не собиралась раскладывать одежду по шкафам, учитывая то, что она может в скором времени уехать. Если окажется, что проблема маленькой принцессы не в ее компетенции, в самое ближайшее время Дотти окажется на самолете, летящем в Нью-Йорк.
Ровно в пять вечера позвонил Гектор. Принц ждал ее в своем кабинете. Он направил к ней служанку для сопровождения. Дотти в последний момент сдержалась и решила не объяснять принцу, что она вполне может сама найти дорогу в его святилище. Она уже успела наломать дров. Не стоит раздражать его еще больше.
Дотти поблагодарила Гектора и немного освежила макияж. Через минуту зашла горничная, которая проводила ее в апартаменты принца.
На этот раз она решила подождать, пока его высочество заговорит первым. Нетерпение, горевшее в его темных, бездонных глазах, красноречиво говорило о том, что у него есть для нее новости, и достаточно важные.
– Присядьте, прошу вас. – (Дотти поклонилась и села, сгорая от любопытства.) – Отоларинголог обнаружил у Зоуи необычно сильное скопление серы в слуховых проходах, появившееся там вследствие болезней. Ей была очень неприятна эта процедура, но, когда сера была удалена, Зоуи улыбнулась и в ответ на вопрос, лучше ли она стала слышать, утвердительно кивнула. После этого сурдолог провел тест, который подтвердил, что со слухом у нее все в порядке.
– О, замечательные новости! – с радостью воскликнула Дотти.
– Да. На обратном пути во дворец мне показалось, что Зоуи лучше понимает то, что ей говорят.
Несмотря на его сдержанные манеры, Дотти легко угадала, как он рад хорошим новостям. Принц был готов сворачивать горы, и именно это он и сделал, показав маленькую дочку специалистам уже сегодня. Кроме того, он предоставил Дотти возможность прилететь на Хелленику вместо того, чтобы самому отправиться в Америку. Ей больше не требовалось доказательств того, что этот мужчина обожает свою малышку.
– Просто великолепное начало, ваше высочество.
– Когда вы планируете начать тестирование?
– Завтра утром. Сначала малышке надо хорошенько выспаться. После испытания, через которое она прошла, не стоит травмировать ее еще раз.
– Полностью согласен. Где бы вы предпочли провести тестирование?
Поскольку принц стоял, Дотти предпочла подняться, но даже после этого ей все равно пришлось смотреть на него снизу вверх.
– Где Зоуи больше всего любит играть? – спросила она.
Задумавшись на мгновение, он произнес:
– В патио у моей спальни.
Дотти не удивил ответ. Его дочке отчаянно хотелось проводить время с отцом.
– Она часто там играет?
Принц задержал дыхание, потом сказал:
– Нет, ей этого не позволяют, когда меня там нет. Обычно я еще работаю в кабинете, когда она ложится спать.
– А по утрам?
– Я завтракаю с ней.
– Я имею в виду, до завтрака.
– В это время у меня тренировка, а у нее урок плавания.
Дотти с трудом удавалось себя сдерживать. Ей очень хотелось объяснить принцу, насколько неприемлем для ребенка подобный строгий режим.
– Так когда ей разрешается играть в вашем патио? – не отставала она.
Он поджал губы:
– В воскресенье после посещения церкви и до обеда. Почему вы интересуетесь этим?
Ей нужно вести себя очень осторожно, чтобы снова не обидеть его.
– Я пытаюсь понять расписание дня Зоуи и ее отношения с вами. Когда у нее урок греческого?
– Перед ужином.
– Вы с ней не ужинаете?
– Нет.
О, бедная Зоуи!
– Вы упоминали, что она посещала занятия для дошкольников.
– Да. Занятия длились два часа и проводились три раза в неделю – в понедельник, среду и пятницу. Но потом, по известным вам причинам, я был вынужден забрать ее.
– А когда она проводит время с друзьями?
– Вы имеете в виду вне занятий?
– Да. У девочки есть друзья во дворце?
– Нет, наш дом – на острове Аурум, где у Зоуи есть пара подруг.
– Понятно. Спасибо за рассказ. Вы не возражаете, если я проведу тестирование в вашем патио? Я считаю, что девочка охотнее пойдет на контакт в том месте, где она чувствует себя комфортно. Если вы сможете при этом присутствовать, ей будет намного проще. Но, учитывая ваше загруженное расписание, думаю, это невозможно…
– Я найду время, – заявил Алексиус, прерывая ее рассуждения.
– Это было бы идеально.
Принц кивнул:
– Будьте готовы к восьми часам. Зоуи и я присоединимся к вам в восемь двадцать. Вас это устроит?
Восемь двадцать? Почему не восемь двадцать одна? Дотти, ты попала в совершенно иной мир.
– Только если это устроит ваше высочество.
Она стояла так близко к нему, что заметила, как слегка подергивается уголок его губ.
– Я уже объяснил вам изначально, но позволю себе повториться. Моя дочь – это моя жизнь. Ее нужды – мой главный приоритет.
– Я знаю, – пробормотала Дотти. – Пока я здесь, могу сказать то же про себя.
Повисло неловкое молчание, потом принц сказал:
– Я распорядился, чтобы вас устроили с максимальным комфортом. Вы можете ужинать в небольшой столовой на втором этаже, или еду будут приносить вам прямо в комнату. Если вы в чем-то будете нуждаться или чего-то захотите, просто поднимите трубку телефона и сообщите об этом Гектору. Он все организует.
– Спасибо. Он просто идеален. Мне с трудом верится, что он – настоящий.
– Мой брат и я говорим ему то же самое. – Впервые в темных глазах Алексиуса сверкнуло подобие улыбки.
Значит, он не лишен ничего человеческого. И доказательством этого стала чувственная волна, которая прошла по ее телу. Дотти не ожидала подобной реакции и не хотела испытывать ничего подобного.
– Если ты съешь омлет, тебя ждет сюрприз. – (Зоуи покрутила головой и вопросительно посмотрела на Алекса.) – Это утро мы проведем вместе. Я подумал, что хорошо будет поиграть в моем патио. Поэтому я попросил Софию надеть тебе брюки.
Девочка издала возглас восторга и быстро съела несколько кусочков. Королева одарила сына многозначительным взглядом. Она надеялась, что тестирование с участием нового специалиста не станет бесполезной тратой времени. Алекс тоже на это надеялся. Кто, как не он, был больше всех заинтересован в положительном исходе дела?
Как только Зоуи допила свежевыжатый сок, она вскочила со стула и хотела выбежать из обеденного зала. Но Алекс остановил ее:
– Сначала ты должна попросить разрешения.
Зоуи повернулась к бабушке:
– Можно мне пойти с папочкой, Йайа?
Королева кивнула:
– Желаю вам приятно провести время.
Алекс тяжело вздохнул, вспомнив, как вчера его дочка пулей вылетела из кабинета, бросив всего лишь один взгляд на Дотти.
Зоуи взяла отца за руку, и они направились в его апартаменты. Большую часть пути девочка подпрыгивала от радости. Когда Алекс понял, насколько дочку обрадовала возможность провести время с ним, он рассердился на Стасио еще больше.
Как только старший брат вернется из Валледера, он сможет проводить гораздо больше времени со своей дочкой. Пока ему приходится жить на Хелленике и править страной, у него почти не остается время на игры с ней.
Занавески у выхода в патио были приоткрыты. Зоуи пробежала вперед и вдруг остановилась как вкопанная, увидев женщину, сидящую в патио. Она была в джинсах и светло-оранжевом хлопковом топе с короткими рукавами.
– Привет, Зоуи, – поздоровалась она по-английски и улыбнулась.
Дотти надела кроссовки и распустила окрашенные в медовые оттенки волосы, которые оказались подстриженными в форме неровного боба.
– Думаешь, папа сможет поймать, если я брошу? – Она кинула в Алекса мячиком для пинг-понга.
Увидев, что папа ловко схватил мяч правой рукой, Зоуи восхищенно ойкнула. А он бросил мяч обратно, вынудив Дотти поймать его левой рукой. Без какой-либо видимой причины сердце Алекса застучало в бешеном ритме в предвкушении других сюрпризов, которые приготовила Дотти.
– Отлично сработано. Вперед, папочка! – Темно-голубые глаза смотрели на него в упор. – Вы с Зоуи садитесь на пол и широко раздвигайте ноги, и мы начнем катать мяч друг к другу.
Дотти достала из огромной сумки разноцветный пластиковый мяч и раскинула в стороны свои великолепные длинные ноги.
Алекс отметил, что его дочь поражена происходящим. Она забыла все свои страхи и немедленно последовала примеру Дотти. Впрочем, и он тоже. Дотти перекатила мяч Зоуи, которая вернула его ей. Затем наступила очередь Алекса. Некоторое время спустя гостья достала из сумки резиновый мяч и отправила его к Зоуи сразу за пластиковым мячом.
Девочка рассмеялась, пытаясь схватить оба мяча одновременно. Быстро сориентировавшись, она опустила на один мяч правую руку, на другой – левую, а затем отправила один мяч тете, а другой – папе.
– Отлично придумала! – похвалила ее Дотти. – Попробуем с тремя?
– Да! – Зоуи явно нравилось происходящее.
Их гостья добавила к игре мяч для пинг-понга и отправила девочке один за другим все три мяча, заставив Зоуи смеяться громче.
– У тебя отлично получается. Давай поиграем во что-нибудь еще. Посмотрим, кто лучше всех прыгает. – Она извлекла из сумки скакалку с красными ручками и встала. – Вперед, Зоуи. Держись за один конец, а я возьмусь за другой. Твой папа будет прыгать первым. Нужно делать руками большие круги, как это делаю я, иначе веревка стукнет его по го лове.
– О нет! – воскликнула Зоуи.
– Не бойся, – успокоила ее Дотти. – Твой папа – большой мальчик. Ему не будет больно.
Зоуи пристально рассматривала отца:
– Ты – мальчик?
– Да, просто очень большой, – ответила Дотти за принца, снова заставив девочку рассмеяться.
Вскоре Зоуи полностью сконцентрировалась на манипуляциях с веревкой и справлялась с этим превосходно. После того как ей удалось сделать четыре поворота скакалки, ни разу не сбившись, она сказала:
– Теперь можешь прыгать, папуля.
Алекс согнулся и умудрился два раза прыгнуть, прежде чем скакалка повисла у него на плечах.
– Хорошо, теперь очередь Зоуи, – не унималась Дотти. – Сколько раз прыгнешь ты?
Девочка гордо вскинула голову:
– Пять.
– Очень хочу посмотреть. Понаблюдай, как мы будем крутить веревку. Как только ты решишь, что готова прыгать, – вперед. Ничего страшного, если тебе понадобится много времени для того, чтобы начать. Твой папа никуда не спешит, правда?
Она не смотрела на принца, произнося эти слова. И ему казалось, что она делала это нарочно.
– Мы оба в ваших руках и останемся в патио столько, сколько понадобится, Дороти.
Алекс ознакомился с ее личным делом и знал полное имя.
– Меня никто так не называет, – сказала она Зоуи, продолжая крутить скакалку и не сбиваясь с ритма. – Называй меня Дотти.
– Это значит "безумная", не так ли? – Любопытство увидеть ее реакцию перевесило все остальное.
– Вы прекрасно говорите по-английски, ваше высочество.
– Она что, безумная? – спросила Зоуи, все еще не решаясь прыгнуть.
– Тщательно обдумайте ответ, – предупредила Дотти. – У стен дворца есть уши, да и ушки маленькой принцессы теперь слышат очень хорошо.