- Дети, не ссорьтесь! - взмолился он, вскинув дряхлую руку. - Не время. Карло, сынок, сдержи свой гнев, ведь Констан прав: вампир - не шутка…
Карл фыркнул.
- Итак, мы дружно решили, что нашей сестре угрожает вампир! Я бы лучше вызвал другого доктора, более знающего и менее суеверного, но, раз уж решено, что мы охотимся на вампира…
- Сынок, но укус на шее!
Карл скрипнул зубами и смолчал.
Черный дог повернул голову и внимательно поглядел на раздосадованного юношу: могу поклясться, что в глазах его застыла легкая насмешка, что-то вроде дружеского: "А, я же тебе говорил!"
И Карл почтительно наклонил голову:
- Простите, в следующий раз буду умнее…
Отец и муж просто-напросто окаменели от изумления, отнесши такие слова гордого баронета к себе, но я была почти уверена, что Карл не закончил фразу так, как следовало бы закончить. Он опустил обращение: "Мой Мастер"…
Кажется, с английского "мастер" переводится как "хозяин", "учитель", "господин"?.. Это удивительные отношения и ученичества, и подчинения; и наставничества, и безраздельной власти… Людям не понять всей тонкой сложности связи между Мастером и его Творением, не перейдя грани Порога…
- Предполагаю, мы не допустим никакого "следующего раза"! - вспыхнул Констан.
- Простите за неудачное выражение, - склонил голову Карл. - Так что же вы предлагаете? Просто мне никогда не приходилось выслеживать такого зверя, как вампир…
- Вы полагаете, мне приходилось?..
- Ну, судя по вашему рвению…
- Судя по вашему здравомыслию, вы вовсе не волнуетесь за судьбу столь горячо любимой вами сестры!
- Судьба столь горячо любимой мною сестры, к сожалению, оказалась вверенной человеку, скорее склонному уверовать в черта на помеле, нежели в разумное объяснение случившегося с нею несчастья. И такая ситуация тревожит меня куда больше мифического вампира!
- Дети, дети! - вновь вмешался отец.
Оба одновременно посмотрели на него - и замолчали.
- Так что вы намереваетесь делать, сынок? - спросил отец Констана.
- Не оставлять ее ни на минуту, батюшка.
Карл фыркнул.
- Полагаю, такое внимание не всегда удобно для леди…
Констан вспыхнул:
- Не надо утрировать!
- Ах, упаси же меня господь, - Карл ерничал и не скрывал этого.
- Посмотрим, где будет ваш юмор, когда мы изловим кровопийцу. Хотите, я подарю вам его голову, как голову убитой нами недавно рыси?..
Мы с Карлом оба невольно рассмеялись. Я подмигнула брату:
- Ты примешь пари, Карло?..
Он ответил мне галантным полупоклоном:
- Отчего же нет, сестрица?.. Полагаю, это было бы забавно…только я в это ни на йоту не верю. Это пари мне не проиграть. Ни при каких обстоятельствах…
- Я вам ее подарю, с набитой чесноком пастью!..
Карл поморщился:
- Фу, какая гадость. Я, знаете ли, с детства не любил его резкую вонь…нельзя ли обойтись без этой кулинарной приправы в зубах бедолаги?..
Я уже не могла сдерживать смех.
- Констан, Констан, умоляю тебя, прекрати поддаваться на провокации брата!
- К сожалению, без чеснока нельзя. Все легенды утверждают, что, пронзив вампира осиновым колом точно в сердце, надо отделить у него голову и набить рот чесноком.
- Да вы эксперт, - смех Карла был мягким и глубоким, как теплая темнота августовской ночи. Коротким и тихим, как падение камня на влажный песок… - Уверяю вас, без чеснока вполне можно обойтись, вырезав сердце и отрезав голову. И, кстати, тело лучше всего сжечь…просто из милосердия.
- Не понимаю, при чем здесь милосердие, - пожал плечами Констан. - И о каком милосердии вообще может идти речь в данном случае. Но совет ваш, бесспорно, хорош, и тело мы сожжем…как вижу, Карл, вы все же знакомы с легендами о вампирах, и разбираетесь в методах борьбы с ними…как ни пытаетесь изображать из себя ни во что не верящего циника. Я рад, что вы все же решили помочь нам.
Брат коротко рассмеялся.
- Конечно, решил! Вы полагаете, судьба сестры не имеет для меня никакого значения?.. А легенды эти…да любой мальчишка в здешних краях расскажет вам немереное количество историй о вурдалаках, упырях и прочей кровососущей дряни…приправив множеством рецептов борьбы с подобной напастью. Все это безумно интересно, конечно же…но, видите ли, любезный брат, практически неосуществимо…если допускать, что мозги у нашего противника вовсе не расползлись в кашу!
- Что неудивительно, учитывая, что вампиры - восстающие из могил мертвецы. Так что…вполне возможно.
- Итак, мы ищем в спальне баронессы разложившийся труп?.. - уточнил Карл, изящно изогнув бровь.
- Ну…что-то в этом роде.
Уже две брови приподнялись в недоуменном изгибе.
- Великолепно. Просто прекрасно. Давайте спросим, не тревожил ли кого из слуг запах разложившегося мяса. Или наш гипотетический друг гниет, но не пахнет?.. Лиза?..
- Карл, прекрати.
- Прости, ты права. Но история любезного брата весьма занятна…
- Вы подали мне идею, Карл. Лиза, в самом деле, этот труп был свежим или…не очень?..
- Не знаю, - пожала я плечами. - Я не помню. Во всяком случае, он не гнил…ведь на моих простынях не осталось ни малейшей грязи.
- Резонно… - промычал Констан, покусывая губу. - Что ж, кто-нибудь из нас непрестанно будет подле тебя. Карл, даст бог, ваш сарказм не сослужит нам дурной службы! Отнеситесь со всей ответственностью, я умоляю вас! А ночью я сам буду охранять свою жену!
- Если я что-то делаю, я делаю серьезно! - нахмурился брат. - И бог вам в помощь, сударь…ночью. - Его тонкие губы тронула легкая улыбка.
- Будем готовы придти друг другу на помощь по первому зову.
Карл и отец склонили головы:
- Да будет так.
Господи, ситуация все сложнее и все интереснее! Возможно, я слишком легкомысленна, но мне все это представляется не более чем увлекательной игрой…я только боюсь, что Карл причинит вред Констану, если будет вынужден защищаться…даст бог, его умение сохранит их обоих!
28 июля.
Сегодня случилась ужасная вещь…невозможная, немыслимая! Мои руки дрожат, когда я это пишу, слезы размывают чернила…весь замок растревожен и гудит, как разоренный улей… боже мой, боже, мой отец скончался…и все благодаря опрометчивости Констана!
Так, надо собраться, успокоиться и записать все толком… Итак…
Я сидела сегодня в саду, в беседке, наблюдая издали за играми детей. Было солнечно и тихо, пели птицы, ветви деревьев зелеными лапами охватывали беседку, закрывая ее от излишне любопытных взглядов. Впервые за последние дни в моей душе воцарился покой, я думала почитать…
Так, с книгой в руках, меня и нашел Карл. Сел рядом.
- Занятное пари заключили мы с твоим супругом, не так ли?.. - не глядя на меня, обронил он. На губах его застыла какая-то кривая, горькая усмешка.
- Карл, мне плохо, ты понимаешь? - я опустила книгу, пристально вглядываясь в него. - Вы с Констаном сводите меня с ума своей враждой.
- Ты сама сводишь себя с ума, Лизонька, - так же безразлично обронил он. - Потому что не можешь себя понять…осознать, чего же ты хочешь на самом деле. То тебя привлекает одно, то почти тут же другое…
- Карл, я не виновата в этом, - горло у меня перехватило и слезы выступили на глазах. - Реши за меня…решите за меня, я приму то, что вы мне дадите! Ради бога, не мучайте меня.
- Ерунда! - кажется, я его разозлила: он так резко развернулся ко мне, глаза возмущенно вспыхнули. - Никто за тебя тут не решит, никто! Пойми, я не хочу потом всю вечность слышать от тебя упреки и укоры, я хочу твоего счастья! Если ты сейчас скажешь мне, что твое счастье с Констаном, я просто уеду, как обещал! Все просто, Лиза. Все просто… Выбери его, выбери детей, выбери спокойную жизнь обычной матери семейства - и, черт возьми, скажи мне об этом! И не терзай ни меня, ни себя, ни мужа! Если же ты выбираешь вечность, власть и силу, независимость и могущество, жизнь в смерти…то не колеблись и не терзай сердце ни себе, ни мне!
- Я выбрала, Карл…я же выбрала…
- Что ты выбрала? - брат снова, по-прежнему, не глядел на меня.
- Тебя, - прошептала я.
- Тогда, думаю, пришло время заканчивать, Лиза.
Я побледнела.
- То есть…
- То есть то, что происходит сейчас в замке, приближается к какой-то границе, и граница эта - чья-то смерть. Моя, Констана или твоя. Твоя смерть будет неокончательной. Его или моя - настоящей. Или я должен покинуть эти места. Дольше терпеть невозможно.
Я, затрепетав, закрыла веки и откинулась на спинку беседки.
- Хорошо… - прошептала я. - Если так, заканчивай…мой Мастер.
- Отошли детей.
Я встала на дрожащие ноги, неизвестно зачем ватными руками вытащила шпильки из волос - и пушистые пряди, как в детстве, разлились по плечам неистовой кипенью лунного золота.
Это словно придало мне сил. Я выпрямилась и позвала сына и дочь.
- Ступайте в дом, - велела я, когда они подошли. - Ступайте, мне нужно поговорить наедине с вашим дядюшкой.
Сын, Милу, изумленно взглянул на меня:
- Но, мама, мы играем в отдаленьи и не можем вас услыхать…позвольте нам еще поиграть в саду.
Брат поднялся и, смерив Милу холодным взором серых глаз, осведомился:
- Вы слышали ли, сударь, что велела вам ваша матушка?..
Обычно, когда взрослые начинают говорить таким тоном, для детей разговор заканчивается. Но Милу возразил:
- Папа говорил, что ей угрожает опасность…
Карл негромко рассмеялся:
- Молодой человек, вы полагаете, я не сумею защитить свою сестру от какой бы то ни было опасности?..
- Простите, если я вас невольно оскорбил, - наклонил Милу свою голову. Каштановые кудри, такие же, как у его отца, рассыпались по плечам. - Я не хотел. Но…
- Ты уйдешь в дом или нет?! - вдруг рявкнула я на него. - Или мне за уши оттащить тебя туда?!
- Лиза…спокойнее… - попросил брат, чуть сжав мою руку: меня колотило от злости. Как смел этот щенок спорить с Карлом?!.
Дети стремительно убежали, а я вцепилась в отвороты кафтана Карла и притянула его к себе:
- Делай! - приказала я. - Избавь меня от этой раздвоенности! Делай, пока эта плакса снова не явилась!.. Подари мне свободу и силу!..
Баронет несколько изумленно взглянул на меня, неторопливо отцепил мои пальцы от своей одежды и усадил меня в беседку. Незаметная морщинка залегла между его бровями.
- Лиза…мне не нравится ход твоего превращения…
- В чем еще дело?.. - почти прошипела я.
- Я должен посоветоваться с Фрэнсисом, извини! Сейчас…ты меня просто напугала! Возможно, я чересчур долго медлил…или, наоборот, слишком поторопился. Ты…Сила освобождает твое отражение.
- Не понимаю, Карл! Заканчивай поскорее эти разговоры!
- Лиза, я хочу, чтобы там, за Порогом, со мной была ты, а не твое второе Я. Не твоя Темная сторона. Люди говорят, что вампиризм убивает душу: не всегда. Лишь в том случае, когда происходит подмена подлинной сути Темной стороной. Твоей тенью. Я не хочу, чтобы твоя душа целую вечность страдала в плену у тьмы…господи, по-моему, мы в чем-то ошиблись! Лиза, я должен поговорить с Фрэнсисом!
- Ты сейчас рассуждаешь прямо как Констан!
- Ну, исторический момент! Хоть в чем-то мы единодушны! - он рассмеялся, но то был невеселый смех. - Лизонька, я Мастер вампиров, это правда, но совсем еще молодой, я младенец по меркам нашего народа! У меня совсем нет опыта…Фрэнсис предостерегал меня…ты моя первая попытка! Прости, я не могу рисковать тобой. Потерпи немного, я должен с ним посоветоваться…
Я тяжело вздохнула - и напряжение оставило меня. Плечи поникли, расслабившись.
- Что со мной было?.. - шепнула я.
Карл открыл было рот, собираясь что-то сказать, как вдруг замер и приложил палец к губам.
Я застыла и прислушалась.
И тоже услышала.
К беседке подкрадывались!
Вдруг кусты затрещали, словно через них рванулись напролом, беседка пошатнулась - а в следующую секунду Карл пропал, и в воздух взвился верткий стремительный нетопырь, скользнувший крыльями прямо по моему лицу. Я ахнула.
Еще через мгновение в скамью вонзился осиновый кол…а в следующий миг передо мной возник Констан, белый от ярости. Нетопырь вился над нами, трепеща крыльями.
- И ты молчала!.. Ты с ним говорила!.. Как я был прав, что не верил твоему братцу!..
Я закрыла лицо руками, не желая ничего слышать, не в силах смотреть на Констана. Я сделала свой выбор, у меня нет права на колебания.
- Тварь…я до тебя доберусь…
Взгляд его с ненавистью следил за нетопырем.
- Трус! Ничтожество! Бежишь, когда дошло до дела?.. Ну, иди сюда!..
И тут - я вздрогнула от неожиданности - летучая мышь с пронзительным верещанием спикировала, целясь прямо в лицо Констана своими остренькими коготками. Муж отшатнулся, пряча руками глаза - это его и спасло. Глубокие кровавые царапины остались на его ладонях. И оба мы отчетливо услышали слова, полные ярости, человеческие слова из пасти ночной летучей твари:
- Мы с тобой еще встретимся, безродный выскочка!
И нетопырь взвился высоко в небо, пропав из глаз…
Констан с трудом смог сжать пальцы: кисти рук побагровели и страшно набухли, кожа вокруг царапин посинела. Муж с ужасом смотрел, во что превращаются его ладони, теряя подобие человеческих рук прямо на глазах.
- Лиза… - хрипло выдохнул он. - Ради бога, принеси мне святой воды! Святой воды!..
Я стояла, окаменев, не в силах даже моргнуть. Меня словно зачаровал вид распадающейся плоти…
Коротко вскрикнув, Констан опрометью бросился мимо меня в замковую часовню. Я бросилась следом. Там, не скрывая слез, он окунул руки по локоть в серебряную купель… и с диким воем вытащил. Вокруг его пальцев разливалось синее пламя!
Но царапины бледнели, исчезали и затягивались прямо на глазах, правда, кожа на его руках приобрела мертвенно-белый цвет, словно ее поразила проказа, и выглядела тонкой и бледной…
Мы побежали в покои Карла - все оставалось на своих местах, исчезла только собака, черный дог. Пропала неведомо куда…
А дальше Констан словно потерял голову: он с грохотом стащил портрет брата со стены в фамильной галерее, объясняя это тем, что вампиры вселяются в свои изображения, а в ответ на увещевания отца одуматься выложил батюшке такое, что у меня сил не хватает написать. Барон-де вырастил пособников дьявола, и один уже продал душу, а вторая собирается… Карл всегда имел склонность к заморачиванию голов, к власти и разъезжаниям по разным странам…но более всего - именно к заморачиванию голов. Констану просто жаль бедного старика, не разглядевшего в сыне пособника сатаны!
Отец…не выдержал таких речей. Он и так был болен, а, узнав такое о своем сыне, уже не мог оставаться спокойным. С ним случился удар, и мой отец скоропостижно скончался… И всему виной опрометчивость Констана. Как он смел?!. Он убил отца, он! Он хотел убить моего брата. Негодяй, негодяй! Карл был сто раз прав… Констан ни секунды не думал ни обо мне, ни об отце. Ему нужен был лишь титул, и теперь подлец получил то, чего давно вожделел!..
Все это слишком ужасно, чтобы передать словами. Перечитываю. Перечень событий. Разве передать все мои чувства, всю мою боль?.. Наша семья разбита. Я волнуюсь за Карла. Я не могу видеть мужа, глупость которого виной смерти отца…
Карл, милый мой брат, ты один остался у меня, возвращайся хоть ты! Не бросай меня, ты мне нужен, как никогда…
30 июля.
Моя жизнь стала напоминать тюрьму. Никуда не выйти без этого надсмотрщика!
Позже.
Я спасена!
Ночь была безмятежной и тихой, когда в неподвижном воздухе далеко разносится каждый звук, словно тишина волнами расплескивает его, потревоженная, подобно потревоженной камнем воде. И звезды, огромные, похожие на драгоценности, искрятся в иссиня-черном небе…глядя на них и в который раз поражаясь их сходству с алмазами, я подумала: за камни люди не жалеют жизни, свои и чужие…а чтобы получить сокровище неба, звезду, чего можно не пожалеть? Сердце? Душу?.. Что достойно оплатить возможность прикасаться к их лучам и пить их музыку?.. Свои душа и сердце, и чужие?.. Лететь в прошитой звездным светом темноте куда пронзительней и слаще, чем оборачивать вокруг себя индийские шелка в серебряных нитях… Карл рассказывал мне, что их королева, королева вампиров - кажется, ее имя Милена - умеет ткать себе платья из чего пожелает: росы, ночных туманов, лунного света, воды…и украшает их искрами звезд… Разве это не прекрасно?.. Я думала, такую роскошь могут позволить себе духи, да еще, пожалуй, эльфы, но никак не вампиры! Как бы я хотела уметь творить подобное волшебство! Но…Карл заметил, что Милена редко с кем делится своим искусством, а сама владеет им потому, что по сути своей - демон, а демоны - одни из высочайших духов… Как все это запутанно…и интересно…
Неужели чудо навсегда ушло из моей жизни, и будет только это: окно, свеча, книги на полках - и муж? И эти стены?..
Ночь…
Сущность ночи - свобода. День скучен и душен…
Дайте мне глоток ночного ветра!
Карл…
Рычание ночной рыси в глухо рокочущем лесу: тишина плеснула его прямо мне в лицо потоком ветра…глоток…из-под темных сводов, хранящих запретную непосвященным жизнь…
Дайте мне глоток чуда!
Карл…
Звезда слезой свечи скользнула по небосклону - в чьи ладони упала она? Ночной феи?.. Русалки с фиалковыми глазами, как вечерний гиблый омут?.. Маленькой лесной вилы?.. Что загадаешь ты, лесная чаровница? Я знаю, что загадала бы я…
Дайте мне глоток свободы!
Карл…
Как расколоть ткань этой реальности, этой предсказуемой яви, где все изо дня в день и из века в век так серо и пыльно, где секунды и часы безлики, как тусклые зеркала - кто придумал так издеваться над ждущим жизни сердцем, запирая его в шкатулку этих обыденных вех?.. Детство, замужество, дети… Старость и смерть… И чем они заполнены, эти вехи?!. Сердце, почему этот мир наполняет тебя таким отчаянием? Почему лишь в детстве и юности мы можем мечтать, почему зрелость, как инквизитор, разрушает все, ради чего мы жили, и говорит, что все - сон и мечта?!. А реальность - вот это: серые стены, пол и потолок - и все?!. Все? Все?!.
Нет, о боже, нет.
Нет выхода…
КАРЛ!!!
…Мне двадцать семь лет, о боже… Впервые серьезно столкнулись уже остывшая голова с ее проклятущим реальным взглядом на жизнь - с пылающим всеми страстями молодости сердцем. Как сжигает его пылающий уголь синий, стиснувший огонь лед!.. И как это больно, о боже…
О боже…
Я не дам угаснуть своему сердцу!
Карл…помоги мне.
Дай мне ветер.
Дай мне чудо.
Дай мне свободу.
Муж зовет. Ему не нравится, что я так пишу, сидя на подоконнике, вся в лучах луны.
И зачем я распустила волосы, если еще не отхожу ко сну?.. Кого я хочу привлечь блеском их прядей?..
И он еще спрашивает?..
Я встала и легла в постель.
Отвернувшись от него.
Ночь была тиха…
Констан не спал, я тоже…
Внезапно навалилась тяжелая, как одеяло, теплая сонливость, веки потяжелели, и я чуть было не заснула, как вдруг это странное "одеяло" сдернули с меня!
Я вскочила на постели.
Констан спал.
А рядом стоял Карл!