Харви Риордан появляется в жизни Джоан Кларк в самое трудное для нее время - возлюбленный безжалостно бросил ее, когда она сказала, что ждет от него ребенка.
Харви как настоящий рыцарь предлагает Джоан выйти за него замуж и вырастить ее ребенка как родного. Да, это будет фиктивный брак, но основанный на дружбе и взаимном уважении, и без намека на интимные отношения. Джоан с благодарностью принимает предложение, но уже во время свадьбы начинает подозревать, что поступками Харви движет не только благородство…
Андреа Йорк
Позови меня, любовь
1
Она не могла понять, какие чувства испытывает к этому младенцу. Сперва она не ощутила ничего, кроме шока, потом почувствовала робкие ростки стыдливой радости, а затем вне себя от счастья бросилась на поиски Бруно.
Они встречались уже несколько месяцев. Бруно - симпатичный капитан войск ООН, отвечавший за порядок в лагере для беженцев, не сразу добился взаимности Джоан. Но постепенно черноволосый молодой человек с ласковым взглядом карих глаз стал ей дорог. Джоан уже с нетерпением ждала встречи с ним и в его объятиях забывала о тяготах лагерной жизни, которая порой заставляла людей бросаться на поиски безрассудных удовольствий, немыслимых в более нормальных условиях…
- Но чего ты от меня хочешь? Ведь я женат, - недовольно заявил он, пожимая плечами и не обращая внимания на похолодевшую от ужаса Джоан.
Потом он начал говорить ей о том, что их связь была замечательной, чудесной, наполненной подлинной страстью, что он, разумеется, обожает Джоан, что лучшей партнерши в постели у него никогда не было… Но не более того.
Кончилось тем, что он оставил ее одну в машине и ушел, с раздражением хлопнув дверью. Тут-то и появился Харви. Он наткнулся на скорчившуюся в джипе Бруно Джоан и проговорил с ней, казалось, целую вечность, пока она не выплакала ему свое горе. С обычными для него чуткостью и тактом, Харви вернул ее к реальности этого мира. Но теперь она принимала мир и свои обязанности в нем без прежней любви в сердце…
Она закусила пухлую нижнюю губу, чтобы удержать готовые пролиться слезы при воспоминании о горьком конце своей первой любви.
- Как ты сказал… на Карибах? - Пораженная этим известием Джоан очнулась от своих мыслей и повернулась к говорившему так быстро, что газовая подвенечная вуаль упала ей на лицо. Она нетерпеливо отбросила ее назад, вместе с тяжелой копной золотисто-рыжих волос, обнажив при этом ничем не прикрытые плечи. - Ты меня разыгрываешь!
- Ну вот! Наконец-то мне удалось привлечь твое внимание. Сколько твержу тебе, что собираюсь поселиться на Доминике, - с притворной обидой произнес Патрик, - а в ответ ты или молчишь, или несешь всякую чепуху о твоем муже!
- О Харви? - От удивления Джоан на мгновение забыла о только что услышанной новости и нахмурилась. Неужели она действительно несла чепуху? Да нет же, не может быть! Джоан уже взяла себя в руки и притворилась смущенной. - Хотя странной я была бы невестой, если бы не делала этого.
Но она и на самом деле была странной новобрачной! Как странно и их венчание в небольшой церкви. Брак ради удобства. Ни сексуальных отношений, ни всплесков эмоций, лишь спокойная, теплая привязанность. Идеальные отношения.
Она не испытывала к Харви никаких чувств, кроме дружеской симпатии, поэтому его очевидное самопожертвование ставило Джоан в тупик. Не в силах удержаться, она скользнула взглядом по своему животу и внутренне передернулась, услышав сочувственное хмыканье Патрика.
Разговор происходил на галерее, окружавшей танцевальный зал на уровне второго этажа. Внизу толпились многочисленные гости: мужчины в черных вечерних костюмах и женщины в прекрасных бальных платьях. Высокая атлетическая фигура Харви Риордана выделялась среди них. Впрочем, он выделялся бы в любой толпе.
Невольно бросались в глаза угольно-черные, по-байроновски вьющиеся волосы и необыкновенно выразительное лицо. Сегодня он, казалось, весь светился от радости - темные глаза горели, как у счастливого молодожена. Но ведь Харви вовсе не был счастливым молодоженом. Почему же у него такое приподнятое настроение?
Джоан нахмурилась и постаралась выкинуть из головы тревожные предчувствия, появившиеся у нее в тот момент, когда после клятвы у алтаря Харви улыбнулся ей с обезоруживающим выражением любви на лице. Джоан вернула ему улыбку, но на мгновение ей почудилось, что в изгибе его чувственных губ затаилось скрытое желание. Ей же нужна была от него только дружба. К несчастью, он был мужчиной до мозга костей, а Джоан не слишком верила в обещания мужчин, когда дело касалось их гормонов.
- Вероятно, сейчас, одетый подобающим приличному человеку образом, Харви кажется тебе совсем другим человеком. Вечерний костюм - совсем не то, что запыленная камуфляжная форма, - заметил Патрик.
- Конечно, все дело в одежде! Он смотрится элегантно, не правда ли? Никогда не думала, что Харви может выглядеть таким… цивилизованным! - с легким смешком согласилась Джоан.
Почти цивилизованным, подумала она. В Харви всегда было что-то, немного пугавшее ее. За всем его обаянием и непринужденностью ей виделось нечто потаенное. Казалось, что в глубине почти черных, бездонных глаз скрывалось немало тайн.
Несколько раз за время их знакомства, стоило ей только начать разговор о своей семье, Харви тактично менял тему, как будто эти ее воспоминания причиняли ему боль. Поэтому Джоан научилась избегать в беседе упоминаний о семье…
Они знали друг друга несколько лет, встречались время от времени - он как сотрудник "Юнайтед пресс", одного из наиболее уважаемых агентств новостей в мире, она - в качестве члена организации, занимающейся розыском потерявшихся детей беженцев. Их пути скрещивались в Ливане, время от времени они натыкались друг на друга в Сомали и в Эфиопии, а недавно вновь встретились в другой горячей точке Африки.
В каком бы из лагерей беженцев это ни происходило, стоило стройному поджарому Харви показаться из дверцы джипа, как его обезоруживающее обаяние, острые скулы и озорные искорки в глазах сразу привлекали к себе взгляды всех женщин. В характеристиках Харви наиболее часто употребляемым прилагательным было "сногсшибательный". Женщины чувствовали себя с ним легко, но ни одна из них не могла похвастаться, что покорила его сердце, - он был очаровательным человеком, но со стальным стержнем внутри.
В душе Джоан вновь мелькнуло беспокойство: именно эта чувственность была единственной причиной, заставившей ее не сразу согласиться на брак с ним. Но восхищение и симпатия, которые она испытывала к Харви, и его заверения в том, что он понимает ее положение, вынудили Джоан сдаться. Харви знал ее отношение к сексу, знал и причины этого.
Нет, ей нет нужды беспокоиться: муж не обидит ее. При мысли об этом непростом человеке, который мог в один вечер вести задушевные беседы у костра, а на другой, вооружившись лишь блокнотом и запасной парой белья, проникнуть на занятую противником территорию, ее лицо смягчилось. Под жестокостью и уверенностью в себе скрывалась тонкая, поэтическая натура.
- Он выглядит таким восхитительно-распущенным! - прошептала ей на ухо во время свадебной церемонии старая университетская подруга голосом, в котором прозвучало явное сожаление, что она не встретила Харви раньше Джоан.
Но Джоан знала, что последние десять лет Риордан в поисках тем для репортажей разъезжал по всему свету и у него не было времени ни для легкомысленных интрижек, ни для более прочных сердечных привязанностей.
И все же она вышла за него замуж. Было ли это умным поступком или самой большой глупостью в ее жизни?
- Ты счастлива? - осторожно спросил Патрик. - Временами ты выглядишь немного озабоченной.
В ответ Джоан рассмеялась, но, сочтя, что ее смех звучит несколько истерично, тут же остановилась.
- Все-таки свадьба бывает не каждый день, - тихо проговорила она. - Кроме того, еще две недели назад мы с Харви были в Африке. Приходится снова привыкать к тому, что ты дома, да и к положению замужней женщины тоже.
- Да, все произошло довольно неожиданно, - согласился Патрик. - Если бы мы тебя не знали так хорошо, то могли бы кое-что заподозрить!
- О боже! - жалобно воскликнула Джоан, с трудом сдерживая желание прикрыть свой живот ладонями. Там находился ее ребенок. И не от Харви. К горлу подступила тошнота. - Моя репутация целомудренной весталки была бы подмочена, не так ли? - попробовала отшутиться она.
Опершись дрожащими руками о спинку тяжелого резного кресла, в которое с удовольствием упала бы, если бы могла, она поспешила сменить тему разговора, пока нечистая совесть не заставила ее признаться во всем.
- Послушай, Патрик! Так что насчет этой плантации на Карибах…
- Ах, да… я не только собираюсь жить там вместе с Изабел, но мы решили опять пожениться! - сияя от счастья, заявил он.
Джоан в восторге схватила его за руку. После развода с Изабел он стал словно сам не свой.
- Чудесно! Я так рада за вас. Но…
При мысли об отце Патрика лицо Джоан помрачнело. Сайлас Толбот был к тому же ее горячо любимым крестным отцом и, поскольку ее родители умерли, в качестве подарка устроил ей эту свадьбу.
- Как же ты сможешь уехать отсюда? - недоуменно спросила она. - Ты в курсе всех дел, тебе знакома здесь каждая травинка, каждый камень. Эта земля, деревня, замок… Они же для тебя все, как и для меня. Ты должен унаследовать Хедер-хауз. Даже я люблю его всем сердцем, а ведь я всего лишь дочь егеря, - добавила Джоан, гордившаяся тем, что ее семья поколениями находилась в услужении у Толботов.
- Но Изабел я люблю еще больше, - мягко возразил Патрик.
Это простое заявление потрясло ее. Джоан не могла понять, чему она так завидует. После недавнего, окончившегося для нее катастрофой романа с Бруно она решила, что отдавать свое сердце мужчине слишком рискованно. Брак по расчету - более разумная вещь. Это устраивает ее, устраивает и Харви…
Опять Харви! Неужели ей больше не о чем думать! Они ведь договорились, что каждый будет вести себя по своему усмотрению, не станет навязывать другому свой образ мыслей, манеру поведения.
Стараясь не смотреть на одетую в черное фигуру, стоящую в самом центре, Джоан любовно обвела взглядом огромный зал как будто вышедшего из сказки замка. Сейчас он был наполнен звуками веселой музыки и мельканием разодетых гостей, кружащихся в танце.
У нее защемило сердце. Джоан любила Хедер-хауз. Ей нравилась его архитектура, надежная и прочная, величественные башни над торфяными равнинами, продуваемыми всеми ветрами. Нравилось вечно нахмуренное небо над головой и девственная белизна пены морского прибоя. Ничто в мире, казалось, не могло быть лучше…
Джоан сама улыбнулась своему порыву.
- Да, Изабел никогда здесь не нравилось.
Патрик неожиданно тепло обнял ее.
- Моя дорогая, для Изабел это место всегда будет слишком холодным, влажным и неприветливым. А я люблю ее и хочу видеть счастливой так же, как Харви хочет видеть счастливой тебя. Он ведь согласился обосноваться здесь только из-за любви к тебе, не так ли?
Но Харви не соглашался - вот в чем была разница. Он ясно высказал ей свое отношение к жизни в Англии, и Джоан оставалось только надеяться, что ей удастся со временем внушить ему любовь к этим местам.
- Ничто не сможет заставить меня покинуть Хедер-хауз, - убежденно сказала она. - Ничто!
По-прежнему находясь в объятиях Патрика, Джоан вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд и, резко обернувшись, похолодела, заметив в толпе внизу обращенное к ним лицо Харви. Он выглядел таким… рассерженным.
Джоан охватил непонятный, ни на чем не основанный страх. Дыхание внезапно перехватило, и ей пришлось несколько раз глотнуть воздуха, прежде чем оно опять пришло в норму.
- Черт побери! Ну и взгляд! - с некоторым испугом пробормотал Патрик.
- О, на самом деле он такой милый! - заявила Джоан не слишком уверенным тоном и, чтобы скрыть свое беспокойство, приветливо помахала рукой Харви.
- Но сейчас он явно собирается показать когти. - Патрик осторожно отстранил прекрасную новобрачную от себя. - Твой муж ревнует. Мне кажется, будет лучше, если ты объяснишь ему наши отношения.
- Ревнует? - Джоан вновь посмотрела на Харви. Конечно же, это просто непременная часть представления, догадалась она. Нельзя же ему не выказать раздражения при виде своей невесты в объятиях другого мужчины. - Разумеется, ревнует, - с беззаботным видом ответила она. - Так и должно быть!
Никто не подозревал, какое чувство безопасности вызывало у Джоан отсутствие у Харви интереса к ней как к женщине. Только ощущая себя свободной от эмоциональных отношений, она могла вести себя с ним непринужденно. По счастью, они с Харви хотели одного и того же - оставаться хорошими друзьями и не подвергать себя опасностям любви.
Потому что любовь вырвала из груди Джоан сердце и бросила его кровоточащим к ногам другого человека, который растоптал его без всякого уважения к ее чувству собственного достоинства и гордости. Любить для нее означало то же самое, что удерживаться на смазанном салом шесте, установленном в яме с голодным тигром.
Но недолгий и столь разрушительный роман Джоан был уже позади, а теперешнее замужество гарантировало, что подобной трагедии с ней больше не случится никогда.
Почувствовав внезапную благодарность, Джоан улыбнулась Харви, который недовольно повел бровью в сторону Патрика и решительным жестом поманил ее к себе.
Улыбнувшись, она подняла руку и, растопырив пальцы, одними губами произнесла:
- Еще пять минут!
Харви, нахмурясь, отвернулся, и его тяжелые веки прикрыли глаза, так что тени от ресниц упали на резко очерченные скулы. Она видела, как он наклонил голову и с чарующей улыбкой что-то сказал окружающим его дамам.
- Не можешь оторвать от него глаз, а? - поддразнил ее Патрик.
- Что? Да нет, с чего ты взял? Хотя он действительно производит впечатление! - нехотя призналась она.
И с тревогой подумала, что это, кажется, действительно соответствовало истине. Что с ней? Джоан ощущала себя так, будто по ее коже ползали сотни противных насекомых. У насекомых были горячие лапки, кожу жгло и покалывало.
Но глаза не отрывались от мужа, целеустремленно направляющегося теперь через танцевальный зал к двери, ведущей к лестнице на галерею.
Патрик осторожно тронул ее за руку.
- Джоан, ты ведь понимаешь, почему я уезжаю? Все эти замки и угодья не имеют для меня никакого значения. Только Изабел. Ты ведь пожертвовала бы ради Харви всем, не так ли?
Нет, только не Хедер-хаузом! По мнению Джоан, жить стоило только в одном месте на земле. А Харви, что ж, он по-прежнему будет мотаться по всему свету, делая репортажи, а она останется жить здесь с людьми, которых знала всю жизнь.
- У нас будут дети, - сказал Патрик, прерывая ее размышления. - И кому-нибудь из них может понравиться идея управлять поместьем вместо меня. Отец смирился с этим. Он ждет не дождется внуков. И возможно, когда-нибудь вы с Харви приедете навестить нас? - Он задорно улыбнулся. - Может, еще посоревнуемся в количестве детей?
Он знает?! - с ужасом подумала Джоан и только потом заметила, что Патрика позабавил ее оторопелый вид. Каким-то чудом она вновь удержалась от того, чтобы инстинктивным защитным движением не прикрыть живот руками, и даже сложила губы в улыбку.
- Ну вот еще! Придумаешь тоже! Я только что успела выйти замуж, - протестующе сказала она, сдерживая подступившую к горлу тошноту.
Крепко обняв ее на прощание, Патрик отошел. Почувствовав внезапную усталость, Джоан опустилась на стоящее вне досягаемости для взглядов веселящейся толпы кресло. И только тогда ее рука как будто сама потянулась к тому месту, где находился ее ребенок.
- Бруно! О, Бруно! - горестно простонала она и неожиданно услышала позади себя шумное дыхание. Она резко обернулась - с букета приколотых на подвенечную вуаль кремовых роз посыпались лепестки.
Харви! И ее затуманенные слезами глаза изумленно раскрылись. Он был вне себя от ярости.
- Что… что-нибудь случилось? - растерялась Джоан.
- Как будто сама не знаешь!
Его голос дрожал от с трудом сдерживаемых чувств, и сердце Джоан тревожно встрепенулось. Оставшись стоять в тени ведущей к лестнице каменной арки, Харви пристально смотрел на огненную копну ее волос, не пытаясь скрыть, что находит ее физически привлекательной. Потом его взгляд медленно скользнул вниз, на обнаженные нежные плечи, и, словно загипнотизированная, она замерла. Ее испугала явная чувственная подоплека этого внимательного осмотра.
Поняв, что задыхается, Джоан порывисто вздохнула. Грудь с упавшими на нее лепестками поднялась, и, сама того не желая, она еще больше привлекла к себе этот беспокоящий ее взгляд. Несколько лепестков попало в вырез платья.
- Я…
- Что ты?
Его как-то сразу обмякшие губы, странный блеск глаз заставили Джоан опять на мгновение задержать дыхание. Исходящий от него ток чувственности совершенно сбил ее с толку. Раньше она никогда не ощущала в его присутствии ничего подобного. Может быть, Харви скрывал это от нее, специально выжидал, пока… Закусив нижнюю губу, она постаралась прогнать прочь ненужные фантазии.
- Мне нужно отдохнуть, Харви, - сказала она неожиданно хриплым голосом и крепко сцепила пальцы, как будто ощущая потребность схватиться за что-нибудь. - Я немного устала.
- Допустим, - протянул он со сдерживаемым гневом в голосе. - Но сперва ты должна мне кое-что объяснить. Может, начнем с твоих чувств к Бруно?
В первый момент она даже не поняла, о чем он говорит, но потом вспомнила, как только что прошептала имя своего бывшего любовника с грустью, способной возбудить у Харви необоснованные подозрения.
Облизав пересохшие губы, Джоан попыталась объяснить:
- Я расстроена вовсе не из-за него…
- Разве? А мне показалось, что как раз наоборот. Забудь его. Он не стоит того, чтобы ты вспоминала о нем, - раздраженно возразил Харви.
От смущения она вся вспыхнула.
- Я стараюсь, поверь. Сама не знаю, как задумалась о прошлом, пожалела о совершенных ошибках, если это тебя уж так интересует. Мне нужно…
- Я знаю, что тебе нужно. Тебе нужна поддержка, нужен защитник, нужен отец для твоего ребенка.
Как это ни жестоко, но он прав, и, собравшись с духом, Джоан кивнула.
- Да, я вышла за тебя, потому что мне нужен был муж. Но не подумай, что я сожалею о своем решении.
- Ты сказала, что общество тут почти феодальное, пуританское. - Темные глаза Харви смотрели на нее в упор. - И что, будучи матерью незаконнорожденного ребенка, ты никогда бы не смогла жить здесь.
- Но это не единственная причина моего согласия на брак.
- Неужели? Что же тогда еще?
Джоан собиралась было упомянуть об их дружбе, о своей надежде на то, что между ними возникнут теплые сердечные отношения. Но какая-то нотка в его голосе заставила ее отказаться от этого намерения.
- Мы же хотели удобного для нас обоих брака без любви, не так ли? - спросила она немного неуверенно.
Если говорить честно, то когда-то Джоан полагала, что брак предполагает и любовь, и взаимные обязательства. Но судьба распорядилась иначе.