- Я не сомневаюсь, что все это подавляет и пугает. Так же уверен, что страшит необходимость поделить свое внимание между этими двумя объектами любви. Ты не хочешь потерять ни один из них. И ни один не хочешь бросить. При том, что Рэйзора ты знаешь дольше.
Оглянувшись на сковородку, я аккуратно переворачиваю хлеб и яйца.
- Ты сделала глупость, а Оливер, вместо того чтобы оставаться сильным и непоколебимым, как скала - таким, к какому ты и привыкла - отошел в сторонку и дал тебе то, о чем ты просила. А на свидание пошел, чтобы убедить тебя в своей точке зрения.
Не оборачиваясь, я чувствую, как он наклоняется вперед, локтями опираясь на стойку.
- Я верно оценил ситуацию?
Я поправляю яичницу краешком лопатки, не глядя на его, уверена, самодовольную улыбку до ушей. Мне неприятно, что этот разговор еще раз прошелся по ранам, оставшимся после ссоры с Оливером в баре.
- Да.
Папа встает и идет к шкафу взять тарелки.
- Но, по крайней мере, он сделал, о чем ты его просила, так что тебе нечему удивляться.
У меня вырывается недоверчивый смешок.
- Намекаешь, что я намеренно саботировала отношения с Оливером?
Папа качает головой.
- Я всего лишь говорю, что ты не простой человек. У тебя есть провальный опыт в отношениях, и не зависимо от твоего решения, будто он распространится на последующие, это не так. Я всегда беспокоился, что у тебя что-то вроде синдрома покинутости , и отчасти я прав, - я смотрю на него, разинув рот и мысленно сочиняя отповедь века, но он продолжает: - Но мне кажется, на самом деле ты боишься не оказаться брошенной, Лола. А боишься, что это тебе придется отказаться от того, кого любишь.
Внутри мне что-то с грохотом рассыпается.
- Папа…
- И поэтому отказываешься заранее. Или же, исходя из того, что хорошо тебя знаю, ты в принципе не позволяешь отношениям становиться глубже.
Я изо всех сил стараюсь проглотить огромный комок в горле, раскладывая лопаткой наш завтрак по тарелкам, что он держит в руках. Мельком глянув на него, я уже не могу отвернуться.
- Ты не твоя мама, детка, - шепотом говорит он.
Горло стискивает еще сильней.
- Я знаю.
- Нет, - он кладет одну руку мне на щеку. И поворачивает мою голову, чтобы я снова посмотрела на него. - Услышь меня сейчас. Ты не она.
Я киваю - торопливо и молча - смаргивая слезы.
- Выясни, как сбалансировать отношения с Оливером с карьерой, о которой ты мечтала всю жизнь, - говорит папа. - Потому что иначе останешься ни с чем, если решишь, что должна выбирать.
* * *
Выйдя из лифта, на другом конце коридора я вижу Лондон. Она в шортах и топе, из-под которого видны завязки ее бикини.
Закрыв дверь и выпрямившись, она оборачивается и замечает меня.
- Привет, бродяга. Пыталась до тебя дозвониться, но ты не отвечала.
- Извини, - говорю я. - Я была у Грега.
Они кивает и кидает ключи в свою маленькую сумочку.
- Я так и подумала. В ванной нет твоей зубной щетки, но при этом ты была не у Оливера.
Кивнув, я поправляю ремешок сумки на плече.
- Эллен его бросила, и я поехала посмотреть, как он.
Выражение ее лица прекрасно отражает мое двойственное к этому отношение. Она знает, что я была не большая фанатка Эллен.
- Он в порядке?
- В порядке, - покусывая губу, я пытаюсь не выглядеть спятившей или ревнующей, или какой-нибудь еще, когда спрашиваю: - А как ты узнала, что я не с Оливером?
Ямочки Лондон - милейшие на свете, а ее улыбка такая успокаивающая, что мне тут же хочется ее обнять.
- О, я столкнулась с ним в "Царской Гончей".
Оливер был без меня у Фреда? Мое сердце падает.
- Ого.
- Я приходила пообщаться с Фредом насчет работы, - говорит Лондон. - А когда выходила из его кабинета, увидела сидящего за стойкой Оливера.
Избегая встречаться с ней взглядом, я ищу в сумке свои ключи.
- Он был… с Финном, Анселем или с кем-то еще?
Понимающе улыбаясь, Лондон прислоняется спиной к стене и скрещивает руки на груди.
- Не-а. Просто сидел один, мрачный и вызывающий жалость и умиление. Мы поболтали пару минут, потом я сказала, что тебя до завтра не будет, и он спросил, не против ли я устроить дружеские посиделки.
- А-а, - мысль об Оливере, нуждающемся в компании, заставляет меня грустить. Я очень благодарна Лондон, что она оказалась рядом с ним - с ее легким чувством юмора и умением отвлечь от переживаний. Лондон неуязвима ко всякого рода драмам.
Ее волосы собраны в небрежный пучок, и когда она кивает, слегка покачиваются выбившиеся из него пряди.
- Думаю, ему просто была нужна компания, и он не хотел пить в одиночку. Что было очень кстати, ведь все мы знаем, что у меня не бывает планов по вечерам, - она смеется, а потом кивком показывает в сторону нашей квартиры. - Кстати, он по-прежнему здесь.
Мне становится жарко, а взглядом я готова в двери проделать дырку.
- Он что?
- Парню не много было надо. Два пива, три эпизода "Ходячих мертвецов", и он готов. И сих пор не проснулся, - он показывает большим пальцем себе через плечо. - Он на диване.
Я смотрю на ключи в своей руке. В моих планах было ему позвонить или прогуляться до его магазина, но перед этим я хотела немного подумать.
- Спасибо, что составила ему компанию.
- Да не вопрос. Он такой забавный. Если ты не вернешь его себе, и если я не дам себе зарок не поддаваться мужскому вниманию вплоть до менопаузы… - хихикая и делая шаг в сторону лестницы, говорит она. - В общем, я пошла.
- На пляж?
- Через сорок пять минут будет прилив. Но я вернусь к ужину. Присоединишься?
Я киваю и, развернувшись, смотрю ей вслед.
- Ага, у меня тонна работы, и я сегодня буду дома.
Лондон спускается по лестнице, а я жду, когда она уйдет, после чего поворачиваюсь к двери и вставляю ключ в замок.
Внутри тихо, а поскольку еще рано, то занавески закрыты, и от этого прохладно и темно. Закрываю за собой дверь так осторожно, как только могу, и выжидаю, пока глаза привыкают к полумраку. С дивана доносится тихое ритмичное посапывание. Я ставлю сумку на пол и иду на кухню выпить стакан воды, а может, лучше стопку водки, не знаю.
Мусорное ведро заполнено пустыми пивными бутылками, и у меня знакомо теплеет в животе. Подвыпивший Оливер - до чего же он очаровательный: бесконечные глуповатые улыбки и сверкающие счастьем голубые глаза. Мне так грустно, что я пропустила это. Но потом я вспоминаю, как он тут оказался - ему было одиноко - и все приятное тепло тут же испаряется, заменившись на те еле уловимые ощущения, что преследовали меня дни напролет.
Я беру стакан, наливаю воду и выпиваю ее в несколько обжигающе-ледяных глотков.
Даже странно, насколько все привычно. Оливер снова на диване, одна нога свисает, другая подогнута под явно неудобным углом. Он лежит на спине, одну руку закинув за голову, а другую положив на грудь. Голубая футболка перекошена и закручена вокруг тела, от чего обнажился живот и тазовые кости. На столике лежат очки и телефон, а на полу валяется плед.
После ночи на диване у него обязательно будет все болеть, но я не могу определиться, что сделать: разбудить его или продолжать пялиться. Второе, конечно, куда лучше, тем более что за все эти дни без него мои глаза изголодались по этому виду.
Я соскучилась по его рукам, таким сильным и жадным. По животу, гладкой коже и мягким волоскам. По длинным ногам, бедрам и…
- Лола? - произносит он, и я подпрыгиваю, быстро переводя взгляд на его лицо.
- Привет.
Он приглаживает волосы и оглядывается по сторонам.
- Привет. Прости… я заснул здесь. Даже не слышал, как ты вошла.
- Я ниндзя, - отвечаю я, и он устало мне улыбается. - Ты же знаешь, что можешь оставаться, когда захочешь.
Это предложение тяжело повисает в тишине, чем дольше мы молчим, тем больше означая что-то иное. Он потирает лицо и надевает очки. Еще никогда я не чувствовала себя настолько неловко рядом с Оливером. Это больно. Где-то под ребрами что-то ноет и распирает.
- Лондон нашла меня у Фреда, - объясняет он, наклонившись поднять с пола плед. - Она спросила, не нужна ли мне компания - просто компания, чтобы было с кем выпить и все такое - и даже настояла, так что…
- Все нормально, - перебиваю его я, сдерживая улыбку. Это ощущение, словно запущенная по моим сосудам теплая вода: облегчение, что он чувствует необходимость объяснить, почему он пошел домой с другой женщиной, пусть даже она моя соседка. - Я застала ее на выходе, когда она собиралась на пляж. Она рассказала мне про вчера.
Он медленно кивает.
- Ты не ночевала дома.
Ой. Неужели он забыл?..
- Я была у Грега.
Оливер морщится и хлопает себя пол лбу.
- Блин, точно.
Облегчение в его голосе - бесценно.
- Они с Эллен расстались.
Он поднимает на меня взгляд.
- И как он?
Я киваю.
- Кажется, хорошо. Думаю, она просто оказалась парочкой доступных фальшивых сисек.
Он смеется, почесывая голову с большей осторожностью спрашивает:
- А ты?
Господи, хороший вопрос.
- И да, и нет.
Тянется молчание, и мне становится интересно, а что, если это его способ подтолкнуть меня к разговору.
- Я вчера сказала Остину, что в книге есть важные нюансы, которые нельзя менять, и романтические отношения между ними - один из них.
Оливер подается вперед, опираясь локтями на бедра.
- И как он к этому отнесся?
- Не очень хорошо. Сказал, что мы это еще обсудим, но я не собираюсь менять свое мнение. Я буду участвовать только на таких условиях.
Он кивает.
- Это хорошо. Я тобой горжусь. Это стоит усилий, ведь ты права.
- Еще я много думала. О нас.
Молчание ощущается ужасающей бездной, но я жду, потому что мне нужно знать, готов ли он снова говорить об этом.
- Ну хорошо, - наконец отвечает он. - О чем именно ты думала?
- Прости меня, я так сожалею о том вечере, - говорю я. - Я испугалась.
Сощурившись, он наклоняет голову в сторону и изучающе всматривается в меня. Он усталый и небритый, и все эти дни были нелегкими и для него тоже.
- Ты не должна просить прощения за то, что испугалась, Лола.
Я мотаю головой.
- Я жутко накосячила.
Оливер встает, берет свою куртку с подлокотника кресла и надевает ее. Обувается и берет свой телефон.
- Ты трудилась всю свою жизнь для этого, мне понятно, что ты так защищаешь свое любимое дело. И мне так же понятно, что ты не хочешь дать развалиться всему, что создала.
Он подходит ко мне и останавливается так близко, что мне приходится поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
- Стало больно, - тихо продолжает он, - когда ты подумала, что тебе будет легко меня бросить. И что тебе, казалось, так легко было принять это решение, прямо там, сходу.
На глаза наворачиваются обжигающие слезы.
- Не легко. Это было кошмарно.
Он кивает.
- А потом и я накосячил, - не отводя взгляд, говорит он. - Мне тошно, что я пошел с кем-то еще, даже если и не собирался до нее дотрагиваться.
Мое сердце разрывается на мелкие кусочки.
- Я хочу повернуть вспять, - шепотом отвечаю я, стараясь не разреветься в полную силу.
- Не думаю, что у нас это получится, - говорит он, рассеянно наблюдая за собственными пальцами, играющими с прядью моих волос. Мои слезы жгут горло, а в груди больно. - И не думаю, что даже стоит пытаться.
- Оливер, не надо, - я поднимаю руки вытереть слезы, но он перехватывает их и сплетает наши пальцы.
- Нет, - мягко настаивает он. - Я про то, что в следующий раз мы начнем с чего-то большего, - он проводит пальцами по моей ладони, нежно массируя. - Думаю, нас следующий шаг будет с того места, где ты будешь делиться всем со мной сама, вместо того чтобы я вытаскивал это из тебя.
Я сглатываю, после чего сглатываю снова, пытаясь переварить, что он мне сказал, и понять, не послышалось ли мне.
- Ты говоришь, что мы можем попробовать еще раз? - спрашиваю я, а он поднимает голову, и взгляд блестящих голубых глаз ищуще скользит по всему моему лицу. - Ты все еще хочешь быть со мной?
У него на губах появляется крохотная улыбка.
- Я никогда и не переставал. Мне просто было нужно, чтобы ты разобралась со своей головой.
У меня получается фыркающий смешок сквозь слезы, а накатившее облегчение заставляет чувствовать себя неуверенной и на грани истерики. Я быстро несколько раз киваю, вытираю лицо от слез, пытаясь взять себя в руки прямо тут, в его присутствии.
- Нет-нет, - тихо останавливает меня он. - Я не об этом. Не хочу, чтобы ты скрывала свои эмоции. Я говорю о том, чтобы ты приняла, что я тот самый парень, кто хочет их видеть. И слышать о них.
Икнув, я хрипло отвечаю:
- Сейчас я чувствую облегчение. Огромное, бескрайнее облегчение.
Покусывая губу, он наблюдает за своим большим пальцем, поглаживающим меня по щеке.
- Знаешь, Лола, я был серьезен, когда говорил, что мне не нужно, чтобы это было легко или идеально. Но мне необходимо знать… - он делает паузу и немного хмурится. - Мне просто нужно услышать, что ты не сделаешь это снова. Я на самом деле был сокрушен.
- Нет, - даже сама мысль об этом разбивает мне сердце. Я протягиваю вперед свободную руку и кладу ему на грудь. Ладонью чувствую сильное и уверенное биение его сердца. - Я бы и не смогла.
Пространство вокруг нас заполняет тишина, и я знаю, нам много чего нужно сказать друг другу, но мы этого не делаем. А еще я знаю, что у нас все будет хорошо, потому что эта тишина не удушающая. Мы просто снова Оливер+Лола, не торопясь, собирающиеся с мыслями.
- Как дела с "Жуком"? - спрашивает он и рукой, которой не держит мою, заправляет мне волосы за ухо.
Шмыгнув носом, я оглядываюсь через плечо.
- Сделала где-то три четверти.
- Довольна, что получается?
Поморщившись немного, я отвечаю:
- Пока нет. Но буду.
- Уже неплохо, - Оливер сжимает мою руку и отпускает. - Ты можешь написать мне, когда только захочешь, или позвонить, если понадобится поговорить.
Я быстро моргаю, не желая, чтобы он уже уходил.
- Где ты будешь? Ты можешь остаться здесь, если хо…
- Я буду дома или в магазине, - мягко отвечает он.
- А я?
Я и сама не знаю, что имею в виду.
А может, и знаю, но без понятия, каков будет его ответ.
Как бы много у меня не было работы, я нуждаюсь в нем. И чувствую, что он тоже это понимает, когда с улыбкой наклоняется вперед.
- А ты будешь звонить мне каждый день. И отвечать на мои смс-ки, - он еле касается моих губ своими и тут же отстраняется, когда я подаюсь вперед. - Если тебе нужно будет пообедать, я все принесу. Если понадобится что-нибудь еще, - изучающе глядя на меня, говорит он, - просто позвони мне.
- А если что-нибудь понадобится тебе… - говорю я, чувствуя шквал бушующих эмоций в своей груди.
Оливер улыбается.
- Хорошо. Иди в свою писательскую пещеру, - большими пальцами он аккуратно убирает влагу под моими глазами. - Это у нас не пауза, просто тебе нужно сосредоточиться и закончить. Справляться с этим будет частью нашей жизни. Иногда ты будешь со мной каждую ночь, - внимательно оглядывая мое лицо, говорит он. - А иногда мне придется делить тебя с твоими делами целую неделю или две.
Теперь ему приходится вытирать мои новые слезы.
Со смешком поцеловав меня в кончик носа, он говорит мне:
- Давай-ка иди работай, Сладкая Лола. Ты задолжала мне несколько ночей.
Глава 17
Лола
Я ненавижу каждое написанное слово, каждое панно.
В папке на рабочем столе с надписью "Дерьмо" файлов с иллюстрациями раза в четыре больше, чем в папке "Оставить", но меня это не удивляет. Произошедшее со мной в эти дни с предельной ясностью показало, что иногда всем нам нужно все сделать не так, чтобы потом получилась возможность разобраться, а как же правильно.
Я не виделась с Оливером сначала день, потом два, а потом прошла целая неделя, и я мучительно по нему скучаю. Но мы разговариваем каждый вечер, и он видел каждый штрих и каждое слово книги - и удачные, и плохие, и просто отвратительные - потому что я их ему пересылаю, чувствуя необходимость взгляда со стороны.
А его взгляд и мнение, словно целительное лекарство от моей паники. Оценка этого мужчины беспристрастна, и он умеет оставить в сторону свое желание меня успокоить и понять, что сейчас мне жизненно необходима честная критика.
На панно изображена девушка, сложив ладони чашей, ожидающая дождь. А он стоит рядом и заслоняет ее от иссушающего жара солнца.