- Ничего страшного - я понимаю, что тебе надо было со мной поговорить. Но напомню о своей просьбе - звонить в самом крайнем случае. Которого, в чем я не сомневаюсь, не будет. А так я сам буду тебе звонить - только прошу не называть моего имени. Поскольку существует шанс, что милиция или бандиты поставят тебе "жучка". А раз так, то все, кто тебе звонит, окажутся под подозрением. А как ты сама понимаешь, при желании можно накопать чего угодно на кого угодно - особенно если учесть, что в нашем бизнесе законы приходится нарушать чуть ли не на каждом шагу. В общем, я бы не очень хотел, чтобы моей скромной персоне начали уделять пристальное внимание…
На улице сегодня было прохладнее, чем вчера, - но она была в своем неизменном кожаном наряде. В жару в нем было жарко, а сейчас прохладно - но уж больно он ей нравился. И она была не против того, чтобы немного пострадать ради красоты, - и легкие мурашки, пробегавшие по голым рукам, ее не отвлекали.
Она приехала сюда на машине - старенькая "восьмерка" завелась неохотно и поползла, обильно выпуская дым и громко рыча, злясь, что ее потревожили. Она ею редко пользовалась, ей в принципе вообще не нужна была машина - она ее купила чисто из упрямства, в очередной раз съехав от Вики, прошлой весной.
Она тогда устроилась на работу - и умудрилась проработать с конца апреля по середину октября в одном турагентстве. Впервые в жизни ходила на работу так долго и почти без прогулов, потому что думала, что будут какие-то далеко идущие перспективы, а плюс ей очень нормально за это платили. Причем Виктор ее туда и устроил - может, поэтому Вика его и запомнила.
Странно так получилось. То есть сначала было как всегда - пристал мужик прямо на улице, познакомиться хотел. Очень вежливо, правда, пристал, интеллигентно, ей даже показалось, что он впервые на улице знакомится. Но в любом случае она ему сказала, что ей звонить некуда. Что она у подруги живет, а туда неудобно, так что пусть он лучше свой телефон даст, она позвонит обязательно.
"Боюсь, что вы меня обманываете - а очень жаль" - так он тогда сказал, и она еще удивилась. Обычно мужчины, даже самые невзрачные, услышав от нее такое - ну в смысле чтобы сами телефон дали, она так часто делала, даже когда у родителей жила, ей вовсе не улыбалось чтобы звонили все подряд, хотя частенько называла себя неразборчивой, - даже не сомневались, что она им наберет прямо сегодня. А он почувствовал, как все будет, - хотя не мог не знать, что нравится женщинам.
Он ее удивил - и она ему перезвонила. Не сразу, правда, - где-то недели через три. Устала от Вики, решила передохнуть, соврав ей, что поживет недельку у матери просто ради приличия, чтобы не обижались родители, - а там тоже была тоска, и тут она наткнулась на его телефон.
Даже не сразу вспомнила, чей он, - долго не проводила инвентаризацию собственной сумки, того кармашка, в который обычно складывала клочки бумаги и визитки, так что телефонов этих накопилось с десяток. И даже когда вспомнила, то раздумывала еще, звонить или нет этому мужику лет тридцати семи - сорока, который был на синей "вольво". Но в итоге позвонила - чисто от скуки.
Она думала, что все пойдет как обычно. Сходят в ресторан, а то и в какой-нибудь бар, через неделю еще раз сходят, и он ей намекнет, что неплохо было бы съездить куда-нибудь за город с ночевкой, или пригласит к себе в гости, если холостой, или к какому-нибудь другу. Бывало, что и на первой встрече такое предлагали, и не обязательно намеком, - бывало что и на третьей. И она или ехала, или не ехала - в зависимости от симпатии, настроения, интереса, желания, давности последнего полового контакта.
Такая вот была стандартная схема, в которую укладывались все. А он почему-то не уложился. Они просто посидели в ресторане - в итальянском, в отеле "Балчуг", она запомнила - и поболтали ни о чем. И когда она на вопрос о работе ответила, что с ее незаконченным высшим образованием хорошей денежной работы ей никто не предлагает, а другая ей не нужна, он, на минуту задумавшись, предложил помочь.
Это тоже было не ново, и она заметила кокетливо, что мужчины вечно пользуются ее доверчивостью - обещают помочь, просят кое-что взамен, а потом пропадают. А он только улыбнулся и сказал, что ничего не просит, но помочь постарается, - и в этом тоже ничего нового не было.
Он и вправду ничего не просил - но тем не менее несколько часов спустя они оказались в одной постели. Он просто ей понравился - в нем все-таки было что-то другое. Ей казалось, что он чувствует, что играемый ей образ и она настоящая - вещи разные. До него такое никому в голову не приходило, никто и не задумывался, играет она или нет, - да ей и самой уже казалось, что этот образ и она есть одно и то же. А он что-то почувствовал - и это, наверное, ее и привлекло.
Секс, правда, был так себе - ничего особенного. Ей нравились мужчины властные, активные, привыкшие в постели командовать и брать, - ей нравилось чувствовать себя слабой, беззащитной, просто игрушкой в сильных мужских руках. А этот был нежен и ласков и о ее удовольствии думал чуть ли не больше, чем о своем. И сексу предпочитал разговоры - хотя она видела, что ему нравится, даже очень.
Это было непривычно - она всегда старалась казаться той, с кем можно заниматься сексом, но говорить абсолютно не о чем, и всех это устраивало. А он вел себя совсем иначе. И не прояви она инициативу, может, и секса бы не было, может, все разговорами и ограничилось бы.
В общем, когда он ее довез до дома и она обернулась уже у подъезда, видя, что он стоит и ждет, не торопясь отъезжать, она себе сказала, что на этом с ним все заканчивается. И зря она дала-таки ему родительский телефон - можно было без этого обойтись. И жутко удивилась, когда он позвонил назавтра в двенадцать дня.
Она только встала, она думала, что это Вика, проверяющая, как там она поживает, - а это был он. Сообщивший, что нашел ей работу - и теперь все зависит от того, насколько эта работа ей понравится. И что, если она ему может сегодня уделить немного времени, он ей все расскажет - а сегодня вечером или завтра утром, в случае ее согласия, они подъедут на место и она сама все посмотрит.
Она усмехнулась про себя, услышав про утро - решив, что он опять рассчитывает на то, что они займутся этим, а потом можно будет ей сказать, что, к сожалению, возникли проблемы. Или вообще не позвонить. Ей попадались мужчины, которые искренне верили, что она встречается с ними чисто ради материальных благ - в расчете на подарки, спонсирование и тому подобное. А ей не хотелось им объяснять, что она встречается и ложится в постель только с теми, кто ей интересен, - и чем дольше живет на свете, тем меньше тех, кто ее интересует.
В общем, она решила, что он рассчитывает на секс, и потому не стала торопиться со встречей, сказав, что раньше четырех все равно встретиться с ним не сможет, ну самое раннее в три. И удивленно промолчала, когда он заявил, что в три будет у ее дома. А уже в полчетвертого они сидели в ресторанчике в центре и она ела морепродукты, запивая их белым вином. Гадая, зайдет ли в ближайшие часы речь о работе - в принципе не настолько ей и нужной, - или он скажет, что сначала им лучше расслабиться немного, а уж потом перейти к делам. Склоняясь к тому, что эта вымышленная работа была лишь поводом для встречи, - и не собираясь возмущаться. Раз после вчерашнего секса он перезвонил ей сегодня утром, значит, она ему очень понравилась, значит, произвела сильное впечатление - так что обман можно было простить.
- Перейдем к делу? - поинтересовался, когда она доела и он заказал десерт. - Вот мое предложение - высокая должность в турагентстве, фактически замдиректора. Образование, стаж, опыт работы - в данном случае все это роли не играет, тут важно совсем другое. Единственный минус - на работу выходить надо каждый день, кроме воскресенья. Я, конечно, понимаю, что такой красивой девушке тяжело каждый день куда-то ходить - но…
Он улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ. Думая, что он сказал то, что сказала бы она. Потому что если задуматься, она ведь обходилась без работы - и обходилась бы без нее и дальше. Вика ее периодически куда-нибудь впихивала - то на радио, то в фирму, торгующую косметикой, то в рекламную контору, - и, как правило, месяц-два она там отрабатывала. А на большее, конечно, не хватало. Но хоть успевала что-то заработать.
А плюс родители кое-что подкидывали. И еще она знала, что если возникнет жуткая необходимость, она всегда может изменить своим привычкам и воспользоваться предложением кого-нибудь из очередных знакомых мужского пола насчет материальной помощи. Ей намекали на это периодически разные люди - видимо, желая как-то привязать, - и наверное, в этом не было ничего плохого, тем более что они отнимали у нее время. Да к тому же за проститутку они бы заплатили - а она ведь совсем не проститутка, с ней куда приятнее.
Но что-то мешало ей не то что намекать, а даже брать то, что предлагали. Один мужик ей вообще предлагал квартиру снять - естественно, с полным обеспечением, - лишь бы она с ним жила. А она отказалась - она предпочитала независимость и возможность общаться с теми, с кем хочет.
Так что, наверное, она могла бы обойтись без работы еще какое-то время. Тем более Вика обещала вот-вот что-нибудь такое найти - серьезное, настоящее, перспективное. На телевидении или в кино - как ей всегда хотелось. Но ей казалось в последнее время, что Вика не слишком-то торопится и не слишком-то этого хочет - ее, кажется, больше устраивало, чтобы Марина зависела от нее целиком и полностью.
Она уже не раз заводила такой разговор - переезжай ко мне насовсем, зарабатываю я в своем банке столько, что на нас двоих более чем достаточно, и мне так приятно тебе покупать вещи и подарки, и все такое. Ты у меня наивная ленивая дурочка, и тебе лучше дома сидеть, а не на работу ходить, ты бы сама предпочла целыми днями спать, краситься да удовольствиям предаваться. И она знала, что Вика говорит искренне, но дать согласие на такое было бы все равно что выйти замуж и попасть в зависимость от мужа - а к этому она была не готова. Потому что свобода ей нравилась куда больше - а к тому же она прекрасно понимала, что собственник будет вести себя совсем не так, как любовник-поклонник.
- О, конечно, это ужасно тяжело - особенно если надо рано вставать, - произнесла, нахмурившись. - Но я надеюсь, это компенсируется?
- Две тысячи в месяц чистыми - это нормально? - Он не играл, не пытался произвести на нее впечатление, заранее зная ответ, - он искренне спрашивал. И кажется, обрадовался, прочитав ответ на ее лице, - она не стала сдерживать эмоции. - Плюс офис в центре, свой кабинет, клиенты солидные - тебе должно понравиться…
Это звучало неплохо. Очень неплохо. Но несмотря на всю свою наивность, она ведь прекрасно понимала, что в условия контракта входит то, что она будет спать с ним регулярно, - а это ей не слишком подходило. Нет, она, конечно, не раз говорила себе, что дура, что отдается своим знакомым бесплатно - в смысле не пытаясь их использовать, - но так ее еще больше не устраивало. Потому что он мог надоесть ей уже завтра - она мало с кем общалась больше раза-двух, ну трех максимум, - а устраиваться на работу на один день или одну неделю не имело смысла.
- Но я ведь ничего не умею! - Она широко распахнула глаза, демонстрируя наивность. - То есть кое-что я, конечно, умею - но предпочитаю делать это бесплатно и с теми, кто мне нравится…
- Марина, ты меня неправильно поняла. - Он не обиделся и не пытался возмущаться, на его лице была все та же легкая улыбка. - Работа есть работа. А личные отношения - это совсем другое. Ну а насчет того, что ты ничего не умеешь, - так ничего особенного уметь и не надо. Если коротко, то у меня есть партнер, который должен мне деньги, - а так как рассчитаться не в состоянии, то предлагает отдать турагентство. Бумаги я просмотрел, бизнес прибыльный, тем более начинается сезон. Заново набирать людей я бы не хотел - там уже сложился коллектив и опыт работы имеется, - но свой человек необходим. Лично мне там появляться некогда и, если честно, не хочется - на это есть свои причины, - и нужен кто-то, кто будет осуществлять контроль. Так что мы с тобой говорим о бизнесе - совсем не о личном…
В итоге она там отработала полгода - она в жизни так долго не работала. Бывало, конечно, сложновато - пришлось компьютер кое-как освоить, и забытый английский немного вспомнить, и разбираться во всяких цифрах сложных. Но несмотря на всю свою лень, жутко приятно было приходить каждое утро в отделанный зеленоватым мрамором офис, и пить кофе, который приносила секретарша, и сидеть в собственном кабинете - крошечной, но очень красивой комнатке, увешанной яркими календарями и проспектами.
И материально было очень неплохо - зарплата высокая, а плюс она впервые за границу слетала, в Испанию, а потом еще и в Грецию, и на Кипр тоже. Турагентство ей еще и аренду квартиры оплачивало - она тогда снимала на Смоленской огромную однокомнатную. А вот машину она купила сама - старенькую, но очень прилично выглядящую "восьмерку", которую ей водитель из агентства достал практически за копейки и еще пару недель с ней возился, доводя до ума. Права у нее уже были - сделал один старый и исчезнувший давно знакомый, задержавшийся в ее жизни на достаточно долгий период, чтобы по собственной инициативе научить ее водить и права ей оформить по блату. Вот она и ездила с тех пор кое-как - особо, правда, некуда было, да и водитель из нее был не очень, так что предпочитала такси или метро, - но иногда садилась за руль. Как сегодня, например.
Что самое смешное - за те полгода она с Виктором встречалась раз пять максимум. В смысле раз пять, если не меньше, оказывалась с ним в постели. А деловых встреч было раза в три больше - он или в офис заезжал, что бывало редко, или приглашал в ресторан узнать, как там идут дела. И на интимном продолжении встречи никогда не настаивал - да и в те считанные разы, когда что-то было между ними, это из-за нее было, но не из-за него.
Вот это было по-настоящему странно - что он сделал для нее что-то и совсем не просил, чтобы она за это периодически расплачивалась. Она ведь не совсем наивная была, она знала, что просто так никто никому ничего не делает - тем более молодой эффектной девушке. А когда наконец поверила, что для него она ценнее как сотрудница - или помощник, она затруднялась точно определить свою роль, - то все стало еще непонятнее. Потому что не было мужчины, который после первого раза не хотел бы переспать с ней еще, - не было мужчины, который не использовал бы возможность затащить ее в постель хоть на пару часов.
Она его даже спросила - напрямую, со всей своей непосредственностью. А он ответил с улыбкой, что в тот первый раз вовсе не прикидывался удовлетворенным и не был жутко разочарован - совсем наоборот. Просто он женат, это раз, и хотя жену не любит, изменил ей всего однажды, и именно с ней, Мариной, - и его как человека верующего до сих пор мучает совесть, а лишних угрызений не хочется. Ну а во-вторых, у него столько дел и проблем и забот, что ни на что другое нет ни сил, ни времени.
Он, когда это говорил, смотрел на нее очень внимательно, хотя и улыбался - словно готов был в соответствии с ее реакцией что-то добавить или отказаться от сказанного. Словно для него было очень важно, чтобы его доводы показались ей разумными. И когда она пожала плечами, деланно вздыхая и произнося сокрушенно, что прелюбодеяние не следовало включать в список смертных грехов, тут же расхохотался и предложил провести вечер вместе. Потому что ему якобы так ее хочется, что за этот вечер отпущение грехов он как-нибудь вымолит. Хотя ей показалось, что это вранье, что он ее не хочет совсем, что это ради дела ему надо.
Она так и не проверила, женат он или нет, - не у кого было, ни с кем из турагентства он отношений не поддерживал, кроме нее. Да она бы и не стала выяснять ни у кого - ведь это он ее туда посадил. Да и не было там у нее особых друзей - она ведь в качестве этакого надсмотрщика и контролера выступала. Да, ей улыбались, с ней все были жутко приветливы - но все же.
Она даже думала, что он гей. В нем не было, правда, ничего такого - никаких манер особых, интонаций, поведения, но с другой стороны, и геев знакомых у нее не было, чтобы можно было судить, так что не исключено, что он к голубым относился. Но она все-таки в это не слишком верила. И долго еще гадала, в чем причина.
Не то чтобы он ей так ужасно нравился и жутко его хотелось - нет, он ей нравился, конечно, но секс с ним не впечатлял. И ее вполне устраивало, что она не обязана с ним спать. Но все равно это было неправильно, с ней такого не случалось никогда - потому она и не могла успокоиться. Но ни к какому выводу так и не пришла.
Вот так и прошли полгода. А в конце октября он ей сказал, что агентство продаст - не столь доходным оно оказалось. И она, не раз говорившая себе, что устала от этой работы, что она для другого все же создана, - вдруг ужасно огорчилась. Ей, такой неамбициозной всегда, никогда не задумывавшейся о будущем, почему-то понравилось то, как она жила эти полгода, - понравилось зарабатывать и тратить на себя свои собственные деньги, и за границу понравилось ездить. Понравилось быть кем-то - а не просто молодой эффектной женщиной. Понравилось быть полностью самостоятельной.
И он, кажется, понял, что она огорчилась, - а скорее всего заранее знал, что так будет. Потому что почти тут же сказал, что в принципе у него может найтись для нее работа - если она захочет. Немного другая, но куда более денежная - которая, правда, поответственнее, но зато и поинтереснее. И к тому же может сделать ее не просто обеспеченной, но богатой. Словом, совсем другая. И она согласилась, тем более что значение слова "другая" тогда ей было непонятно.
Так что вот уже больше года они были вместе - ну в смысле рядом, так точнее. Но отношения остались такими же, как были, - встречи по делу и почти никакого секса. Даже нет, не такими - куда больше дела и куда меньше секса, так точнее. Но от этого почему-то он ей нравился все больше и больше. Она не способна была кого-то любить, она это знала. Даже в школе, когда все девчонки в кого-то влюблялись, выбрав преподавателя, старшеклассника или соседа по парте, - не важно кого, главным был факт влюбленности и существование человека, которому эта влюбленность была адресована, - она ничего такого не испытывала. Максимум увлечение - быстро проходившее. Потому что она никогда не выбирала абстрактных людей, а с конкретными доводила дело до секса, и на этом увлечение кончалось, довольно скоро притом.
Так что она знала, что не способна любить, - и то, что испытывала по отношению к Виктору, было, наверное, самой сильной эмоцией, которую она могла испытывать. Потому что он был слишком непонятный и вел себя слишком непривычно. Потому что он не укладывался ни в одну из знакомых ей схем. И возможно, эта эмоция могла перерасти в нечто большее - даже без секса, отсутствие которого с ним она компенсировала с другими. И он, кажется, это понимал - то, что она испытывает, - потому что в последнее время не раз намекал на то, что хотел бы изменить их отношения. Начав с совместного отпуска - который теперь откладывался до того момента, когда она распутается с этой ситуацией…