Пообедав, они с Ником сели в его машину и отправились обратно на виллу. Когда Брук поинтересовалась судьбой оставшегося у причала катера, Ник сказал, что попросит Тасоса, мужа Елены, пригнать его обратно. Машина мчалась по узкой дороге вдоль безмятежного залива, и у Брук замирало сердце при каждом спуске и повороте.
Они проехали половину дороги, ведущей вверх по зеленым холмам, заросшим мелким кустарником и составлявшим пейзаж острова. Брук с восторгом рассматривала гавань и плескавшиеся за ней лазурные воды Ионического моря. Глен явно недооценил потрясающую красоту острова, когда описывал ей Итаку как кучу скал, покрытых там и сям редкой зеленью.
– Через десять минут будем на месте, – пояснил Ник, указав на маленькую белую точку на фоне изумрудного холма.
За то короткое время, что Брук провела на вилле Ника, она успела полюбить это место. Ей захотелось больше узнать о семье своего спутника и о том, какой образ жизни они ведут в Шердане. Брук попыталась представить себе Ника, растущего в окружении десятков слуг во дворце с сотней комнат, полном суеты и лишенном домашнего тепла.
Когда вилла исчезла из виду за очередным поворотом, Брук повернулась назад и посчитала, что прибежище Ника находилось примерно в четырех-пяти километрах от порта Киони. Машина свернула с главной дороги и покатилась по длинной подъездной дорожке, ведущей на вершину холма. Брук с замиранием сердца разглядывала огромный сад и саму виллу.
– Потрясающе, – пробормотала она. – Я еще не видела дом с этой стороны.
– Спасибо Габриэлю, именно он нашел это место.
Построенная на стороне холма, возвышающегося над заливом, вилла представляла собой несколько отштукатуренных домиков под терракотовой черепичной крышей, окруженных кипарисами и оливковыми деревьями и соединявшихся между собой террасами и дорожками.
Ник остановил машину. Заглушив мотор, он повернулся к Брук и положил руку на спинку ее сиденья. Легкий бриз играл выбившейся из ее косы прядкой шелковистых волос. Нежно коснувшись ее щеки, Ник заправил непослушную прядь ей за ухо. Брук на секунду зажмурилась от удовольствия. Открыв глаза, она увидела на его губах задумчивую улыбку, и все внутри сжалось. Улыбка Ника была подобна глотку бренди: она согревала внутри и возбуждала чувства.
– Может быть, завтра я покажу тебе ветряные мельницы, – не сводя с нее глаз, сказал Ник. В его взгляде было столько любви, что сердце Брук чуть не выпрыгнуло из груди.
– Замечательно, – осипшим голосом ответила она.
Пока Ник открывал входную дверь, Брук широко зевнула. Он повернулся и удивленно посмотрел на нее, и она быстро прикрыла рот рукой.
– Вижу, ты не послушалась меня и совсем не спала.
– Я была слишком взвинчена, а теперь сплю на ходу. Нужно немного вздремнуть. Не хочешь составить компанию?
В его глазах промелькнула вспышка, но он тут же взял себя в руки.
– Ты сказала, что у меня множество писем, на которые нужно ответить, так что я присоединюсь к тебе ближе к ужину.
Брук слишком хорошо знала, насколько сильно самообладание Ника, поэтому не стала настаивать и направилась на террасу, где произошла их встреча этим утром. Она остановилась и залюбовалась небесно-голубой гладью вод, насыщенность цвета которых еще больше подчеркивали черепичные крыши домиков, расположившихся вдоль набережной и взбиравшихся на крутые зеленеющие склоны холмов, окружающих похожую на подкову гавань.
Брук положила ладони на каменную ограду и задумалась над последними событиями своей жизни. До встречи с Ником за ней ухаживали многие мужчины, готовые на все, лишь бы добиться ее расположения. Но вместо того, чтобы влюбиться в кого-нибудь из них, Брук выбрала человека, которого больше интересовал космический корабль. Все это время она не теряла надежду, что однажды его увлеченность работой перерастет в страстное влечение к ней самой.
Потом они стали близки. Их тянуло друг к другу с такой силой, что Брук посчитала это хорошим основанием для дальнейших отношений. Ник на какой-то момент расслабился, и Брук смогла увидеть его настоящие чувства. Это дало ей повод подумать, что он все это время вел себя с ней как старший брат только лишь для того, чтобы защитить свое сердце. Глен не раз упоминал при нем предыдущие романтические приключения Брук, поэтому Ник считал ее немного безрассудной.
Брук повернулась и стала спиной к заливу. Ей нужно было многое обдумать. Ее огорчало, что у Ника и Глена не хватило смелости сказать ей правду. Она не винила своего старшего брата за то, что тот хранил секрет лучшего друга. Глен всегда был человеком чести. Кто здесь виноват, так это только Ник.
Целых пять лет он скрывал от Брук невероятные вещи, и осознание этого причиняло острую боль. Но теперь и у нее есть тайна.
Несмотря на усталость, вызванную длительным перелетом, Брук не могла успокоиться и мерила шагами террасу. Звук ее сандалий, шлепающих о гладкий каменный пол, нарушал безмятежный покой, царивший вокруг. Она с тревогой вернулась к главному вопросу, которого пока старательно избегала. Стоит ли говорить Нику о том, что она беременна?
Он все равно не сможет жениться на ней, даже если бы захотел. Будучи принцем небольшого европейского государства, Ник не избежит публичности, и ему придется забыть о личной жизни. Захочет ли он вообще признать незаконнорожденного ребенка? Хотя, с другой стороны, будет ли справедливым лишать его возможности принять такое решение?
Наверное, Брук следует обратиться за помощью к своей лучшей подруге Терезе, которая была самым здравомыслящим человеком среди всех ее знакомых и родных. Брук спустилась к гостевому домику, взяла телефон и набрала номер Терезы.
– Дорогая, тебе давно следовало перезвонить мне, – начала подруга тоном больше подходящим для матери Брук. – Я оставила тебе четыре сообщения.
– На самом деле пять. Прости, но я не могла позвонить сразу.
– Ты же знаешь, что я волнуюсь. Прошлый раз, когда мы с тобой говорили, ты собиралась допросить Глена и узнать, куда уехал Ник.
– Я узнала.
– И где же он?
– Примерно в четырех километрах от самого красивого греческого городка, который ты когда-либо видела.
– Ты говоришь, что он такой красивый, потому что… – с тревогой спросила Тереза.
– Потому что я видела его.
– О, Брук, только не это.
– Да, Тереза, я в Греции.
– А как же собеседование в Беркли?
– Оно состоится через три дня.
– Ты вернешься к этому времени?
– По крайней мере, собираюсь.
– Как отреагировал Ник на твое появление?
– Он был очень удивлен.
– А когда ты сказала ему о том, что беременна?
– Он еще не знает.
– Чего же ты ждешь?
Брук упала на кровать и уставилась в потолок.
– Знаешь, все оказалось не так просто.
– Ты снова спала с ним?
– Нет, – улыбнулась Брук. – Пока нет.
– Брук, ты моя лучшая подруга, и я хочу, чтобы у тебя было все хорошо, – поучительным тоном сказала Тереза. – Но, дорогая моя, ты должна понять, что если бы он хотел быть с тобой, то не уехал бы.
– Я ведь говорю тебе: все не так просто. – Или она ошибается? Разве Ник не отказался от нее, чтобы выполнить долг перед своей страной? Брук снова мысленно представила Ника. Он стоял между двух похожих на него мужчин. Все они были в смокингах. Рядом на тронах в королевских коронах в блеске и величии восседала пожилая пара. – Я ему небезразлична. Просто он оказался в очень сложной ситуации. Я ведь не могла сообщить ему по телефону, что беременна.
– Ладно. Тут я с тобой соглашусь. – Тереза пыталась поддержать Брук, но было понятно, что она сомневается в правильности поступка подруги. – Но ты проделала такой путь, прилетела к нему в Грецию и все равно ничего не сказала. Что-то случилось?
– Почему ты так думаешь?
– Бог мой, даже не знаю. Мы с тобой дружим с третьего класса. И мне кажется, что я чувствую, когда ты обеспокоена. Брук, что происходит? – мягко спросила Тереза. – С Ником все в порядке?
– Физически да, если не считать похмелья. Когда я увидела его сегодня утром, он выглядел просто ужасно.
– Значит, он действительно переживает из-за аварии.
– Конечно, переживает. Целых пять лет они с Гленом были просто одержимы этой мечтой. Теперь Ник во всем винит только себя. – Брук тяжело вздохнула, переходя к главному. – Он не собирается возвращаться.
– Не может быть. Ты единственная, кто может убедить его не сдаваться.
– Я не могу. Кроме того, есть куча других причин.
– И что же это за причины?
– У него в семье возникли проблемы, и ему придется вернуться домой и жениться на какой-то девушке.
– Что?! – воскликнула Тереза. – Он помолвлен?
– Пока нет, но это дело времени.
– У Ника есть девушка, которой он собирается сделать предложение? Поэтому он разбил тебе сердце?
– Нет. Все намного сложнее, – зажмурилась Брук. – Тереза, он принц.
В трубке повисла тишина.
– Извини, что ты сказала?
– Ник – принц. – Брук вытерла слезы, стремительно побежавшие по щекам. – Ты еще здесь?
– Да, что-то со связью. Так о чем ты говоришь?
– Ник – принц. Он второй в очереди на трон маленького европейского государства Шердана.
Дыхание Брук выровнялось, пока она ждала, когда ее подруга выйдет из оцепенения. Оно долго не продлится. Тереза – одна из самых практичных людей. Может быть, отчасти поэтому они до сих пор дружны. Противоположности притягиваются. Терезе не хватало безрассудности подруги, чтобы немного расшевелить размеренный уклад своей жизни, а Брук, в свою очередь, нуждалась в здравом смысле Терезы, чтобы не витать все время в облаках и время от времени спускаться на землю.
– Ты ведь шутишь? Весь наш разговор похож на какой-то сценарий к реалити-шоу "Розыгрыш". – Тереза сделала паузу, но Брук ничего не ответила. – Ладно, расскажи мне все с самого начала.
Ник сидел на двухместном диванчике в небольшой комнате рядом с гостиной, его ноутбук лежал рядом, а мысли витали где-то далеко. Он думал о Брук и ее безумном предложении. Разве он не убеждал ее, что им лучше избегать близости, хотя сам сходил с ума от желания? За эти пять месяцев Брук успела понять, что стоит поманить его пальцем, и он с готовностью бросит работу, чтобы провести несколько часов в ее объятиях. Ник тяжело вздохнул, подумав о том, какую силу возымели над ним чары Брук. Сейчас он сражался и с ней, и с самим собой. Через несколько часов она вернется, отдохнувшая и готовая к следующей схватке, поэтому лучше набраться сил, чтобы отразить ее атаку.
Ник раздраженно включил компьютер и открыл свой почтовый ящик. Брук утверждала, что там десятки неотвеченных писем, но ящик был пуст. У него ушло пятнадцать минут, чтобы найти пропажу среди папок, где хранились послания, которые Ник не хотел удалять, и вернуть ее на место. Брук была настоящей катастрофой, когда дело касалось технологий. Глен находил этот недостаток своей сестры забавным и очаровательным, а Ник считал его просто несносным. Но она изводила его не только этим.
Брук постоянно опаздывала. Ее чувство времени было настолько искаженным, что для всех встреч и визитов Ник называл ей время на тридцать минут раньше назначенного. Кроме того, Брук была легкомысленно безотказна, и по этой причине часто попадала в ситуации, из которых не могла выбраться самостоятельно. Так было на одном из ежегодных пикников команды "Гриффина", когда Брук согласилась повести детей сотрудников на пешую прогулку на природе, а потом потерялась. Ник с Гленом и еще несколько встревоженных родителей отправились на ее поиски. Конечно же дети подумали, что это было самое лучшее приключение в их жизни. Брук заставила их не терять спокойствия, и они даже не поняли, в какой опасности находились. Позже, когда Ник ругал ее за то, что она заставила их поволноваться, Брук просто пожала плечами и возразила, что ничего страшного не произошло. Она просто не думала о последствиях своих поступков. И это доводило его до безумия.
А еще его сводило с ума то, как она управляла своим стройным, загорелым телом, чтобы возбудить его основные инстинкты. Стоило ей только приехать на выходные и прийти к нему в гости, как Ник тут же терял способность сосредоточиться на проекте. Она слонялась по его кабинету и всеми возможными способами отвлекала его от работы. Потом эта игра ей надоедала, и Ник мог снова вернуться к проекту. Но до этого ему приходилось терпеть ее игривые объятия и с трудом уворачиваться от якобы случайных столкновений их тел. Обычно к тому времени, когда она возвращалась обратно в Сан-Франциско в воскресенье вечером, Ник кипел от возбуждения подобно вулкану с горящей лавой. Он совершенно выбивался из графика и готов был рвать и метать от злости.
Услышав телефонный звонок, Ник очнулся от раздумий. Габриэль. Первый в очереди на трон казался расслабленным и немного самодовольным, когда озвучивал сообщение, которого Ник так боялся.
– Мать отправляет за тобой самолет, чтобы забрать тебя. Она хочет знать, в какое время ты сможешь приехать в аэропорт.
– К чему такая спешка? Я думал, у меня есть еще целая неделя до твоей свадьбы.
– Ее величество затеяла серию приемов и торжественных мероприятий, которые вы с Кристианом должны будете посетить. Как я понял, мама подготовила внушительный список потенциальных невест. Вам с братом будет из-за кого соперничать.
Началось.
– Хоть какая-нибудь из этих женщин… – Что Ник хотел этим сказать? Он ведь давно решил, что ни одна из них не подойдет ему. Потому что они не Брук.
– Красивая? Умная? Богатая? Какая?
– Мне понравится кто-нибудь из них? – Задав этот вопрос, Ник почувствовал себя глупым дальше некуда.
– Уверен, они все без исключения придутся тебе по вкусу. Останется только выбрать ту, с которой ты пойдешь под венец.
– Неужели, когда тебе самому пришлось делать выбор, все было настолько просто?
– Не совсем, – после небольшой паузы ответил Габриэль. – Я с самого начала думал об Оливии.
– Но ты целый год раздумывал и встречался с девушками из маминого списка. Зачем? Ты ведь знал, кто тебе нужен на самом деле?
– Когда я изучал этот список, я понял, что сравниваю каждую девушку, с которой встречался, с Оливией.
– Она была твоим идеалом.
– Она была единственной, кого мне хотелось видеть рядом с собой.
– А когда до тебя дошло, что ты выбрал подходящую женщину?
– В тот вечер, когда мои девочки приехали во дворец, чтобы остаться на ночь. Оливия взяла над ними шефство и ревностно охраняла от тех, кто, по ее мнению, мог их обидеть. От меня в том числе, – засмеялся Габриэль. – И она никогда не меняла своего отношения к ним, даже когда думала, что я все еще люблю их мать.
– Раз уж речь зашла о Карине и Бетани, как они поживают?
– Замечательно, но их поведение оставляет желать лучшего. К счастью, девочки боготворят Оливию, иначе они бы замучили всех во дворце. Каким-то образом ей удается направить их разрушительную энергию в правильное русло, и она делает это с легкостью. Никто не справляется с ними лучше, чем моя жена. Другие готовы рвать на себе волосы.
– Даже наша мать?
– Поначалу они ее опасались, но потом поняли, что бабушка слишком их любит, чтобы ругать.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь, говоря, что они такие ужасные.
– Скоро сам убедишься. Самолет прилетит за тобой послезавтра после обеда.
– Договорились. – У него будет достаточно времени, чтобы посадить Брук на самолет и отправить домой в Америку.
Спустя несколько часов, когда Ник открывал бутылку лучшего шерданского вина, в гостиной появилась Брук. Она снова переоделась. Когда Брук вошла, ее бежевое кимоно колыхнулось, приоткрыв майку мятно-зеленого цвета и потрепанные края коротеньких шорт с цветочным рисунком.
Легкий бриз ворвался за ней в комнату и взметнул ее медно-рыжие кудри. Брук расплела косу, и теперь ее густые волосы свободно ниспадали ей на плечи и спину. Ник поймал себя на том, что не сводит с нее глаз, и тут же переключил внимание на бутылку вина.
Он протянул ей бокал, но Брук отрицательно покачала головой.
– Я бы предпочла что-нибудь безалкогольное.
Ник нашел в холодильнике апельсиновый сок, наполнил стакан и дал Брук. Она пила маленькими глоточками и насмешливо посматривала на него. Ник приготовился к новому раунду словесной дуэли.
– Ты говорил, что твоя сестра рисует здесь. Можно посмотреть ее студию?
Он повел Брук через террасу на другую сторону дома в противоположном от гостевого домика направлении. Они подошли к небольшому зданию с широкими окнами, которое располагалось с северной стороны острова. С этого места очень хорошо просматривалось устье залива. Ник открыл дверь и жестом пригласил Брук внутрь.
– Какие потрясающие работы, – восхищенно заметила она.
Хотя Брук всегда была щедрой на похвалу, Ник подумал, что сейчас она хватила через край. Он, конечно, гордился успехами сестры, но на самом деле не очень понимал ее стиль модерн. Ариана, в свою очередь, обвиняла Ника, что он со своим вкусом застрял в Средневековье.
Ник любовался, глядя на Брук, которая расхаживала по студии и внимательно рассматривала каждое полотно, обращаясь с ним как с произведением искусства. Окончив осмотр, она повернулась к Нику с довольной улыбкой.
– Никогда не смотрел на картины Арианы таким вот образом, – сказал Ник, закрывая двери студии. – Спасибо, что открыла глаза.
– О чем задумался? – собрав волосы в пучок, повернулась к нему Брук, когда они снова вошли в дом.
– Жалею, что так долго держал тебя на расстоянии.
– Что есть, то есть, – удивленно посмотрела на него Брук. – Но если по справедливости, со мной бывает нелегко.
– Это точно. Когда ты появлялась рядом со мной, мне было очень трудно собраться с мыслями.
– С чего это вдруг ты стал таким любезным? – В ее голосе звучало недоверие.
– Пока ты отдыхала, мне позвонил брат. Послезавтра я уезжаю в Шердану.
– Так скоро?
– Похоже, моя мать запланировала несколько мероприятий на следующей неделе и хочет видеть меня там. Потом состоится свадьба Габриэля и Оливии.
– Но я думала, что они уже поженились.
– Это так. На самом деле… – Ник посмотрел из окна на Киони, виднеющийся вдалеке. – Он привозил ее на Итаку для свадебной церемонии. Оливия ничего не подозревала. Это был сюрприз.
– Как романтично.
– И так не похоже на Габриэля. На этот раз он поставил свои желания выше нужд своей страны. Но он безумно любит Оливию и не смог бы прожить без нее ни дня.
Ник повернулся к Брук. Она стояла и задумчиво смотрела себе под ноги.
– Зачем же они женятся еще раз?
– Свадьба наследника престола – очень значимое событие, поэтому родители решили, что будет лучше провести еще одну церемонию и не лишать жителей страны этого праздника. Каждый вечер на протяжении всей недели будут даваться приемы и проводиться вечеринки во дворце и в других местах нашей столицы. Потом все завершится грандиозной свадьбой.
– Расскажи мне о королевских приемах во дворце, – улыбнулась Брук. – Тебе приходится танцевать?
– Только если я не могу избежать этой участи. Танцам учат всех принцев без исключения. Конечно, мне не сравниться с Габриэлем или Кристианом, но я, по крайней мере, больше не наступаю на ноги своих партнерш.