Генералам, загнанным в ловушку своей же ложью, ничего не останется делать, как стойко утверждать, что русских они бьют сотнями тысяч, но в России так много народу, что тут уж ничего не сделать. Находят и виноватого – адмирала Канариса с его абвером, который якобы не сумел выявить до войны неисчислимые людские ресурсы Советского Союза. Это совпадает со стремлением Гиммлера свалить конкурента. Райхсфюрер СС в этих утверждениях поддерживает генералов вермахта. А Гиммлеру Гитлер верил и даже очень.
В послевоенные годы тезис об огромных людских резервах Советского Союза очень пригодился битым немецким фельдмаршалам для самооправдания. Причем они одним выстрелом убивали сразу двух зайцев, оправдывали свои поражения и убедительно доказывали, что Гитлер принимал неверные решения. Однако при этом мастерски замалчивали тот факт, что эти неверные решения он принимал на основе их же лживых донесений.
Когда в нашей стране сначала Н. Хрущеву необходимо было "развенчать культ личности Сталина", а позднее и народившимся демократом потребовалось вообще опорочить всю советскую власть, этот тезис превосходства и в наших средствах массовой пропаганды очень прижился. Настолько прижился, что никто даже из маститых историков не пытался взять в руки карандаш и конторские счеты и подсчитать, а каково было превосходство СССР над Германией в людских ресурсах.
Он был признан за аксиому. А на деле сколько-нибудь серьезного превосходства в людях и не было. Посмею предположить, что советское высшее военное руководство просто более грамотно сумело использовать людские ресурсы, чем немецкое свои.
К примеру, в ходе войны выяснилось, что численность люфтваффе непомерно высока и превышает потребности этого вида. В люфтваффе по состоянию на начало войны находилось свыше 20 процентов всей живой силы Германии. Из 1 млн. 700 тыс. военнослужащих люфтваффе непосредственное отношение к авиации имели лишь 588 тыс. человек и еще 571 тыс. человек служили в зенитной авиации. Остальные – это вспомогательный персонал, а проще говоря – бездельники. Да и зенитчиков в то время столько еще не требовалось. Когда Сухопутные войска, понесшие к 1942 году непомерные потери, попросили передать им без ущерба для авиации и флота соответственно всего лишь 50 и 10 тыс. чел., им в этом было отказано. Вместо этого Геринг распорядился создать порядка 10 авиаполевых дивизий. Для этих дивизий не было в достатке подготовленных унтер-офицеров и офицеров, а назначенные командовать этими дивизиями авиационные генералы понятия не имели, что такое сухопутная война и как управлять такими дивизиями. В результате пехотные дивизии Сухопутных войск так и не получили столь необходимого ими пополнения, а неспособные воевать в поле авиаполевые дивизии люфтваффе составили легкую добычу для советских пехотинцев.
Немногим лучше обстояло дело в дивизиях войск СС, количество которых к концу войны составило около 40. Но командование этих дивизий тоже не умело руководить боевыми действиями, в результате чего дивизии СС несли огромные потери, по большей части не диктовавшиеся обстановкой. В результате большое количество солдат и офицеров погибло, не принеся той пользы, которую они могли бы дать. Об этом не раз упоминают сами же немецкие мемуаристы.
Стратегические ошибки немецкого генералитета
Так в чем же истинные причины поражения Германии?
Не претендуя на сколько-нибудь полный и обстоятельный анализ и не беря на себя смелости утверждать что-либо в вопросе, о котором вот уже больше чем полвека спорят маститые ученые и военные разных сторон, все же хочу обратить внимание на некоторые моменты, которые не были учтены в должной мере немецким высшим военным руководством и которые отнюдь не свидетельствуют о гениальных военных талантах гитлеровских фельдмаршалов.
Не будем подниматься на уровень высшего государственного и политического руководства Германии. Не будем ссылаться и на такую проблему, как проблема Припятских болот, которая неизбежно рассекала фронт вермахта на две изолированные друг от друга части и делала крайне трудным выполнение безупречного плана летней кампании. Однако гениальные полководцы обязаны уметь решать подобные проблемы.
Первая стратегическая ошибка была такова. По мнению (послевоенному) фельдмаршала Рунштедта, при выборе первоначальной диспозиции немецких войск была допущена ошибка, отрицательно повлиявшая на операции, последовавшие за первым ударом. Он имеет в виду разрыв между его левым и правым флангами армий Бока из-за Припятских болот. Рунштедт, воевавший именно в этих местах во время Первой мировой войны, знал, что русская кавалерия может действовать в Припятских болотах! Знал, но пренебрег! И только чудо спасло группу армий "Центр" от флангового удара русских. Но рассчитывать на чудеса в боевых действиях? Едва ли это стратегическое предвидение.
Второй стратегической ошибкой, одной из самых серьезных, явилось то, что летняя кампания 1941 года началась без четко определенной и выработанной цели и единого взгляда на кампанию. Одни генералы предлагали основной удар наносить на центральном направлении и идти кратчайшим путем на Москву, полагая, что падение русской столицы подорвет способность русских к дальнейшему сопротивлению и расколет фронт Красной Армии на две изолированные друг от друга группировки.
Другие полагали, что надо наносить удары северной группировкой на Ленинград, а южной на Киев. Это даст возможность соединиться с финнами и получить в свое распоряжение хлеб и промышленность Украины с перспективой получения и нефти бакинских промыслов. После этого Москва сама упадет в руки вермахта.
Эта генеральская борьба продолжалась и после начала войны. Гитлер оказался между двух прессующих его генеральских группировок. Сначала он согласился со сторонниками удара на Москву. Поэтому группа армий "Центр" была самой сильной из трех групп. Затем под влиянием сторонников второго варианта, он склонился к южному варианту. Началась переброска подвижных соединений на южное направление (танковая группа Гудериана). Хотя на юге и была одержана грандиозная победа и пал Киев, но это затормозило движение группы армий "Центр", и опосредствованно и движение группы армий "Север".
Пока шло это метание, драгоценное время уходило. Кто в этом виноват? Гитлер? Или генералы, каждый из которых тянул одеяло на себя? Но во всех случаях это говорит не в пользу стратегических способностей фельдмаршалов, поставивших личные амбиции выше общего дела.
Общий итог кампании 1941 года указывает нам еще одну, очень традиционную для германского воинства ошибку – переоценку своих возможностей и способностей, и занижение возможностей и способностей противника. Гитлеровские генералы так и не сумели подавить в себе этого тевтонского чванства. Так, Гальдер уже в августе 1941-го признает, что силы России мы недооценили, хотя ранее 3 июля пишет, что кампания в целом выиграна. Эта абсолютная убежденность в том, что у них все получится, лишила их возможности просчитать, а как вести войну дальше, если окажется, что разгромить Красную Армию в приграничном сражении не удастся, если государственный строй СССР окажется более прочным, чем они полагали. Говоря языком картежников, они сделали ставку на одну единственную карту, рассчитывая сорвать банк, и не думая о том, что будет, если карта не пойдет.
А это, господа, называется не стратегическим мышлением, а авантюризмом.
Достаточно обратить внимание, что согласно принятому плану кампании три группы армий наносят удары по расходящимся направлениям – группа армий "Север" имеет направление на северо-восток к Ленинграду, группа армий "Центр" направлена строго на восток, а группа армий "Юг", отделенная к тому же от двух других групп Припятскими болотами, направлена на юго-восток. А ведь это классическая стратегическая ошибка, образец того, как нельзя делать. Недопустимость расходящегося удара подробно рассмотрена еще в фундаментальном классическом труде фон Клаузевица "О войне". Если бы в тот момент советское командование могло сохранять хладнокровие и не находилось в состоянии шока, то немедленно между группами армий были бы вбиты танковые клинья и весь германский фронт был бы расколот как чурбак под ударом колуна.
Читатель может возразить, что этого ведь не произошло, значит, план немецкого командования был верен. Но, простите, рассчитывать на глупость и растерянность командования противника может не гениальный стратег, а авантюрист средней руки. Трезво мыслящий и талантливый генерал просто обязан иметь в своем портфеле варианты действий своих войск, если наступление не удалось. Немецкое командование так и не сумело определиться с направлением главного удара и в результате цели кампании 1941 года достигнуты не были. Группа армий "Север" завязла у Ленинграда, группа армий "Центр" после первого же сколько-нибудь организованного советского контрудара оказалась на грани катастрофы, а группа армий "Юг" затормозилась у Ростова и была вынуждена отступать.
Это гениальная стратегия? Сделали ли немецкие генералы верные выводы из краха блицкрига? Нет, не сделали. В начале лета 1942 года они повторяют эту же ошибку. Умело воспользовавшись просчетами советского командования, они ударили в направлении от Харькова на Сталинград. И вновь наносят удар по расходящимся направлениям – один на Сталинград, второй, на Кавказ. Весь левый фланг ударной группировки с каждым днем становится все протяженнее, а в силу допущенной стратегической ошибки прикрывать его нечем. Прикрытие фланга решающего направления поручается явно слабым и неспособным это выполнить итальянским, венгерским и румынским дивизиям.
Снова рассчитывали на шок и растерянность советского командования? Да сколько ж можно наступать на одни и те же грабли? И ведь видели, что растерянности у советских генералов нет. Те, кто из немецких генералов воевали на этом направлении, дружно вспоминают свою ту озабоченность тем, что на путях отступления Красной Армии нет брошенного оружия и техники, а пленных необъяснимо мало. Неужели нельзя было понять, что это не беспорядочное бегство, а спланированный и организованный отход, который очень чреват мощным контрударом? В мемуарах они это понимают. А вот тогда тевтонская самоуверенность сыграла с ними скверную шутку.
Итак, летняя кампания 1942 года закончилась. Пришло время накапливать силы для зимней кампании, разрабатывать планы ведения боевых действий.
А вот тут то и выясняется, что после более чем года войны, когда пора бы научиться разгадывать хитрости "тупых, безграмотных и лапотных" сталинских маршалов, немецкое высшее военное командование уже в замысле зимней кампании делает грубейший, совершенно необоснованный просчет. Здесь видим зеркальное отражение ошибки советского командования, полагавшего, что весной 1942-го немцы будут вновь пытаться взять Москву.
Гитлеровские стратеги полагали, что осенью-зимой 1942 года Красная Армия будет наступать от Москвы в западном направлении на Смоленск и на Прибалтику.
Знаменитая "Ржевская мясорубка" тому верное доказательство с их точки зрения.
Для примера, ниже приводится документ анализа обстановки, сделанный начальником 12 отдела Генерального штаба Сухопутных войск (OKH) "Иностранные армии Востока" полковником Р. Геленом. Такие анализы обычно либо ложатся в основу планирования кампании, либо служат обоснованием, объяснением того, почему Генштаб принял именно такое, а не иное решение.
Этот документ был подготовлен за 13 дней до начала советского контрнаступления у Сталинграда.
"Отдел иностранных армий Востока (I)
Штаб 06.11.1942
I. Общая оценка
1. Главное направление будущих русских операций против немецкого Восточного фронта все отчетливее вырисовывается в полосе группы армий "Центр". Однако еще не ясно, намереваются ли русские наряду с этим провести крупную операцию на Дону или они ограничат свои цели на юге по тем соображениям, что не смогут добиться успеха одновременно на двух направлениях из-за недостатка сил. Во всяком случае, можно заключить, что подготовка ими наступления на юге не настолько продвинулась вперед, чтобы предполагать здесь в ближайшем будущем – одновременно с ожидаемым наступлением против группы армий "Центр" – крупную операцию. Пока нет данных, говорящих за то, что русские совсем отказались от удара через Дон, идея которого бесспорно влияла на их прежние намерения.
Вероятное разграничение операций по времени даст им преимущество держать предназначенные для этого удара силы пока в резерве для переброски против группы армий "Центр", если развитие там обстановки потребует их использования.
Оперативные возможности русских на южном крыле здесь не рассматриваются. В числе причин, которые побудят противника предпринять в скором времени решающую операцию против группы армий "Центр", важнейшими могут быть следующие:
а) Необходимость быстрого и крупного успеха по военным и политическим соображениям. Противник полагает, что он его легче сможет добиться операцией против группы армий "Центр", чем против группы армий "В". Успешная операция в полосе группы армий "Центр" принесла бы к тому же устранение или по меньшей мере существенное уменьшение опасений немецкого наступления в направлении Москвы. Противник боится, что оно начнется в будущем году.
б) Начертание фронта группы армий "Центр" очень благоприятно для развертывания крупной операции, при наличии удобного с транспортной точки зрения района сосредоточения и выгодного исходного района (выступ Сухиничи – Торопец) для операции против Смоленска. Район Смоленска следует рассматривать как первую цель решающей операции против группы армий "Центр". По удаленности эта цель вполне соответствует тем возможностям и способностям, которыми располагает русское командование.
в) В случае ее удачи появится, после разгрома войск в центре немецкого фронта, возможность использовать успех путем продолжения операции на запад, в прибалтийские страны, чтобы отрезать немецкие силы северного крыла.
г) В отличие от этого операция против Ростова связана с большими трудностями в управлении войсками и в их снабжении. В случае удачи такая операция хотя и может привести к разгрому южного крыла немецкого фронта, но для дальнейшего развития успеха открывает меньшие возможности. Несмотря на это, надо будет ожидать операцию на Дону наряду с главной операцией против группы армий "Центр".
...
Подписано: Гелен".
Итак, до начала советского наступления под Сталинградом осталось всего две недели, т. е. когда скрыть группировку советских войск уже практически невозможно, когда самим немцам, очевидно, что фланги группы армий "В" прикрыты дивизиями союзников, неспособных выдержать хоть какой-нибудь значительный натиск. Достаточно представить себя в роли советских военачальников, чтобы понять, что именно у Сталинграда Сталин намерен дать решающий бой.
Но нет, немецкий Генштаб за советский Генштаб решил, что Красная Армия будет наступать на Смоленск. Трудно понять, чем руководствовался Гелен, делая вывод о том, что Сталин обратит свой главный удар против группы армий "Центр", но то, что этот вывод был глубоко ошибочным сегодня совершенно ясно.
Заметим, что вину за поражение под Сталинградом немецкие генералы дружно взваливают на Гитлера, но разве фюрер сделал вывод о том, что в ближайшее время нечего опасаться за свое южное крыло? Прочитав, сей документ, он логично приходит к выводу – да, наступление на Сталинград выдохлось, но большая часть целей достигнута. Волга как транспортная артерия перерезана. Город как промышленный центр (один из главных центров танкостроения) уничтожен. Следовательно, вполне достаточно перейти здесь в оборону, копить силы и думать, как отразить удар Советов на Смоленск. Это, по мнению OKH, гораздо опаснее для вермахта и гораздо перспективнее для Сталина.
Манштейн в своих мемуарах подробно рассматривает эти ошибки OKH, но снова всю вину за ошибочное решение перекладывает на Гитлера. Но мог ли Гитлер принять верное решение, если к ошибочному его подталкивали свои же генералы. Никто в те дни, подчеркиваю, никто из них не предостерег Гитлера, что катастрофа может произойти на юге. Ни Цейтлер, сменивший Гальдера на посту начальника Генштаба, ни Манштейн, ни Паулюс.
А между тем, по обзору сталинградских событий, который сделал уже в плену в конце 1945 года Паулюс, немецкая разведка уже в середине октября отмечала все признаки подготовки к наступлению советских войск как северо-восточнее Сталинграда, так и южнее. Так что и на плохую разведку свалить вину невозможно, тем более, что и плохая разведка это тоже генеральский просчет. Генеральский, а не Гитлера.
Вот еще один документ (точнее, отрывок из него) того же немецкого Генштаба. Он составлен всего лишь за неделю до начала катастрофы. И вновь OKH не желает видеть грозных признаков надвигающейся бури. OKH, а не Гитлер!
"Отдел иностранных армий Востока (I)
Штаб 12.11.1942 г.
…12. Группа армий "В". Перед группой армий постепенно все отчетливее вырисовывается намерение противника предпринять наступление на участке союзных армий, о котором предполагалось уже ранее. Наряду с обнаруженным сосредоточением двух ударных группировок перед флангами 3-й румынской армии, где, как надо полагать, противник уже готов к наступлению, растут признаки стягивания сил далее к западу, преимущественно в районе Калача (радиосвязь с 63-й армией, с шестью-семью неизвестными соединениями, предполагаемое выдвижение 1-й гвардейской армии, железнодорожное движение в сторону Калача, переброска частей 5-й танковой армии, агентурные сообщения о перебросках в район Калача), а также, возможно, и перед венграми.
Общая картина группировки сил в отношении места, времени их количества еще не ясна, признаков возможности наступления нет.
Оценка общих намерений противника при этой неясной картине представляется пока невозможной. Однако следует ожидать вскоре наступления против 3-й румынской армии в целях перерезать дорогу на Сталинград и тем самым поставить под угрозу находящиеся восточнее немецкие войска и добиться отвода немецких войск, расположенных под Сталинградом, чтобы снова овладеть водным путем по Волге. Для более крупных операций имеющиеся у противника силы слишком малы (в настоящее время перед правым флангом 3-й румынской армии находится примерно 16 стрелковых дивизий и от одной до четырех танковых бригад, перед левым флангом – семь стрелковых дивизий и три кавалерийские дивизии).
Пока еще не ясно, можно ли ожидать крупного наступления через Дон против 8-й итальянской и 2-й венгерской армий, – цель Ростов? – которое по времени последует после операции против 3-й румынской армии, или противник наряду с наступлением против 3-й румынской армии предпримет наступательные операции с ограниченной целью против 8-й итальянской и 2-й венгерской армий. Показания одного пленного офицера, который назвал целью наступления дорогу Морозовский – Сталинград, по всей видимости, подтверждают эту мысль.