Когда антиквар Джулия Андерсон почувствовала странное желание купить потрепанную шкатулку для драгоценностей, она никак не ожидала, что в ней найдется ее собственный раб любви. И уж особенно не высокий, загорелый и греховно красивый Тристан – мужчина, которому трудно сопротивляться и который твердо намерен исполнить любое ее желание.
Хотя Тристан всегда был успешен и на поле битвы, и с женщинами, он никогда не испытывал ничего подобного до любви с Джулией. Но открыть ей сердце будет означать снятие старинного заклятия и их разлуку. А Тристан сделает все что угодно, лишь бы продолжать любить Джулию... даже останется рабом навсегда...
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 2
Глава 2 4
Глава 3 7
Глава 4 9
Глава 5 11
Глава 6 12
Глава 7 14
Глава 8 16
Глава 9 17
Глава 10 19
Глава 11 21
Глава 12 22
Глава 13 23
Глава 14 27
Глава 15 29
Глава 16 30
Глава 17 32
Глава 18 34
Глава 19 36
Глава 20 38
Глава 21 40
Глава 22 42
Глава 23 44
Глава 24 45
Глава 25 46
Глава 26 47
Глава 27 48
Глава 28 50
Эпилог 51
Джена Шоуолтер
Раб любви
Пролог
Империя
Пятый сезон.
- Я снова хочу тебя, Тристан.
Волны разбивались о скалы, выступавшие над морем, мерный шум волн убаюкивал, блики лунного света играли на волнах и проникали в высокие арочные окна тонкими лучами. Сладкий, одурманивающий запах гартении и элсмента наполнил покои - почти осязаемый аромат присутствия магии, которую не многие могли постичь и о которой немногие знали.
Зирра была обнажена. Она прислонилась к оконной раме, именно сюда ее возлюбленный привел ее еще мгновение назад. Когда он не ответил ей, она соблазнительно выгнулась и провела рукой вниз по ее плоскому животу.
- Я снова хочу тебя, Тристан, - повторила она хриплым голосом. Она все еще ощущала его прикосновения на своей коже, но хотела большего. Она всегда хотела большего от него.
Темная масса его волос в беспорядке легла на плечи, когда он закрепил его черный пояс война на талии. Он посмотрел на нее с ухмылкой на губах.
- Ты знаешь, что мне нужно идти, русалка.
- Почему? - Зирра была раздражена. Она выпрямилась и направилась к кровати. Она и не подумала накрыться шелковым белым одеялом и он мог любоваться ее грудью. - Почему ты отказываешь мне в удовольствии твоих прикосновений?
Он подошел к кровати и сел на нее всего в нескольких сантиметрах от женщины.
- Ты знаешь, что я должен добраться до дворца за наставлениями от Великого Повелителя Чаллана. Назревает восстание в Гиллираде.
- Но я...
- Я не могу ослушаться приказа моего повелителя. Ты это тоже знаешь.
По ее лицу было видно, что Зирра была раздражена. Тристан вел себя так, будто его совсем не интересовало ее обнаженное тело.
Может, и не интересовало.
Щупальца ярости пробежали вниз по ее позвоночнику. Только недавно она проделала дорожку из поцелуев вниз по его телу, взяла его член глубоко в рот, чего она никогда не делала для другого мужчины! Когда она кончила, он двигался в ней, эротически скользил и покачивался, вознося ее к такому экстазу, что ей пришлось молить его о милосердии. И сейчас он зевнул. Зевнул!
Она так сильно сжала кулаки, что костяшки пальцев побелели, и ее длинные овальной формы ногти сильно впились в ладони. Она дала Тристану все, что должна была дать, и все же она, жрица Друиннов, не смогла удовлетворить его. И из-за ее неудачи ее могли выкинуть как и мусор.
В ее воображении вспыхнула картинка, как она причиняет ему боль, уничтожает его. Он пришел к ней на восемь циклов, чтобы доставить несравнимое удовольствие, и в течении всех этих восьми вечеров он оставлял ее сразу после этого, одну в огромной пустоте кровати, отчаянно нуждающейся в нем. Готовой умереть за него.
"Он должен страдать так же, как страдаю я", - подумала Зирра. Хотя...
Ее потребность в его любви причинила ей неистовую боль, которую она не могла проигнорировать, и она потянулась, хватая Тристана за его мускулистое предплечье. Даже сейчас, когда на его лице было только одно раздражение, он источал сладострастную чувственность мужчины, который существовал только для того, чтобы доставлять удовольствие своей женщине. Она хотела, нуждалась быть той, которая получила бы его вечную любовь. Может, тогда непрекращающаяся боль в ее сердце уйдет.
- Мы принадлежим друг другу, - выдохнула Зирра. - Будь со мной, и я дам тебе больше плотского удовольствия, чем любая другая женщина.
Он даже не задумался.
- Нет.
- Сокровища. Я дам тебе сокровища, о которых ты даже и не мечтал. - Она отчаянно перекинула свои волосы за плечи. - Даже если ты захочешь, я дам тебе всю планету, которой будешь управлять ты.
- Зирра, - упрекнул Тристан мягко. Наблюдая за ней, он растянулся на кровати и подпер голову рукой. - Будет лучше, если ты вспомнишь мои слова, которые я сказал тебе до того, как стал твоим любовником. Я никогда не смогу быть больше, чем твоей мимолетной прихотью.
- Да, я помню, - процедила она сквозь зубы. Но это не волновало ее. Один взгляд на Тристана, совершенного представителя мужской особи, на его светло-фиолетовые глаза, которые обещают невыразимую страсть, на его мускулистое, твердое тело, которое движется с изяществом пантеры, и она потерялась. Потерялась, будто ее ум и сердце принадлежали совершенно разным людям.
- Ничего не изменилось, - сказал он. Он мягко провел пальцами по ее щеке. - И никогда не изменится. Ты Друинн, а я смертный, и связь между нами запрещена. Извини.
И еще раз ее охватило пламя ярости. Никто не смел обращаться с ней так. Никто.
- Я дам тебе последний шанс остаться со мной.
Он встал на ноги, издав хриплы смешок, от чего ее тело обычно охватывала дрожь удовольствия. Но сейчас этот звук лишь усилил ее ярость.
- Или что, русалка? Сваришь мои яйца? Навсегда сделаешь мое мужское достоинство вялым?
- О нет, мой прекрасный воин. Я сделаю хуже, намного хуже.
Никак не отреагировав на ее угрозы, он поднял свой сверкающий серебряный меч с пола и зацепил его за металлическую петлю на его поясе. Он наклонился и легко поцеловал ее в щеку.
- Возможно, позже мы сможем направить твою энергию в другое русло, ммм?
Не дожидаясь ответа, Тристан развернулся и направился к двери.
- Ты всегда желаешь женщин, Тристан, - сказала Зирра, - и я сделаю тебя их рабом. - Нахмурившись, она взяла шкатулку для драгоценностей, что он подарил ей много часов назад и швырнула в него. Она пролетела около его уха, не задев, и упала на пол. Зирра спрыгнула с кровати. - Я сделаю тебя моим рабом.
Тристан повернулся и посмотрел на нее. Больше на его лице не было выражения уверенности в себе, в его глазах было неверие и небольшая доля страха.
- Зирра, что ты делаешь?
Прилив возбуждения охватил ее, потому что она заставила этого воина бояться.
- Никто не отказывает мне, - сказала она ему. Ее тело было напряженным, когда она встала во всем своем нагом великолепии, ярости и негодовании. - И ты, мой прекрасный смертный, заплатишь за свой отказ.
- Смертные поклялись не уничтожать ваш Кристалл Ки-эн-Тра, а взамен Друинны поклялись не использовать их способности против смертных. Вы сами согласились на это. Если ты нарушишь эту договоренность, то союз между Друиннами и людьми прекратит свое существование, и разразиться война. Ты сдержишь свое слово. Никакого колдовства. Я запрещаю.
- Ты, смертный? Запрещаешь мне? Не думаю. - Она засмеялась, но в ее голосе не было и намека на веселье. - Как твой Великий Повелитель узнает, что я сделала с тобой, если ты не сможешь ему рассказать?
- Зирра...
- Умоляй меня стать твой спутницей жизни, и я клянусь, что никогда не причиню тебе вреда.
Лавандовый огонь засверкал в его глазах.
- Я никогда не буду тебя умолять, ни о чем.
- Тогда ты сам навлек на себя это, Тристан эр Малик. - Она подняла свои руки ладонями вверх.
Тристан зарычал и продвинулся вперед. С каждым шагом его намерения остановить ее становились все более очевидными. Одно движение ее руки, и его ноги прилипли к полу.
Удивление отразилось в его глазах за секунду до того, как Тристан посмотрел на нее с такой ненавистью, что Зирра задрожала. Она не позволит смертному пугать ее. Она закрыла глаза, широко расставила пальцы и начала напевать:
- Начиная с этого момента, и пока ты найдешь свою истинную любовь, я сделаю тебя рабом женщин.
Ветер наполнил комнату, круша и ломая все на своем пути. Белая занавеска билась об окна, громко стуча по полу. Энергия заполнила все пространство, ударяя, словно копья и мечи. Грохот наполнил ее уши. Зирра подняла руки выше.
- В шкатулку для драгоценностей ты будешь помещен, подчиняясь каждому требованию. Так говорю я, так приказываю я, и больше ничего не имеет значения. Как приказала, так и будет.
Всего мгновения назад Тристан стоял перед ней, сильный, мужественный, а сейчас он исчез. Только маленькая шкатулка для драгоценностей осталась лежать на полу. Медленно ухмыльнувшись, она наклонилась и подняла ее. Волна приятного головокружения опустилась на нее: теперь Тристан принадлежит ей, только ей. И в течение следующих тысяч лет он будет искупать свое поведение сегодня. Он хорошо поплатиться за свою ошибку, отказав жрице Друиннов.
Глава 1
Санта-Фе, Нью-Мексико.
Правила жизни раба любви.
Даже незначительная прихоть твоего хозяина является для тебя высшим законом.
Кто-то засигналил. Джулия Андерсон сжала руль своего седана и мельком взглянула на спидометр: превышение скорости на шесть миль. Водитель сзади нее решил, что это абсолютно недопустимо, и снова посигналил, требуя, чтобы они или уступила дорогу, или прибавила газу.
Солнце еще не встало, но убывающая луна и высокие уличные фонари освещали две свободных полосы на трассе. Не было никакой необходимости ехать за ней.
Но водитель не сдавался вот уже целую милю.
К этому времени нервы Джулии были вымотаны, а нога дрожала на педали газа. Она сделала пару круговых движений плечами и глубоко вдохнула, но это никак не помогла ей расслабиться. Она прибавила громкости на радиоприемнике, где крутили оперу La Bohème.
И это ей не помогло.
"Я спокойная, умная женщина, - напомнила она себе. - И я не буду нервничать из-за какого-то гудка".
Водитель опять засигналил.
Она заскрежетала зубами. Джулия потеряла самообладание, взорвалась. Хотя ее не всегда можно было легко вывести из себя. Но прямо сейчас она хотела резко нажать на тормоз, чтобы водитель позади нее узнал, как чувствует себя манекен на краш-тесте*. Но вместо этого она сбавила скорость.
* Краш-тест - испытание автомобилей на безопасность (Здесь и далее прим. переводчика).
- Как тебе это, гонщик? - произнесла она самодовольно.
Вероятно, ему не понравилось. Его маленький Мустанг наконец-то вырулил на соседнюю полосу, быстро ускоряясь. Когда их машины поравнялись, он опустил стекло, и начал кричать, и размахивать кулаком. В тот момент, когда она узнала его, Джулия забыла о том, что нужно думать прежде чем действовать. Она вообще забыла, что ведет себя всегда предусмотрительно.
Она показала ему средний палец.
Вот так-то. С яростным шипением красный спортивный автомобиль, взвизгнув шинами, умчался прочь.
Она все еще была в шоке, когда доехала до места назначения. Джулия, всегда гордившаяся своим самообладанием, рассудительным поведением, показала средний палец ее главному конкуренту.
И это было прекрасно. Так восхитительно прекрасно.
Хихикая, она припарковала машину. Ее веселье как рукой смело, когда она увидела, что на парковке стояла еще одна машина - красный Мустанг.
Она застонала, схватила свою сумочку и ступила в холодное утро Санта-Фе. На нее сразу же накинулся ветер, из-за чего Джулия задрожала. Она плотнее запахнула свое пальто и поторопилась к единственному зданию, которое было в поле ее зрения.
Владелец Мустанга ждал ее около металлических дверей. Когда он заметил ее, то впился своими маленькими темными глазами. От него волнами исходила враждебность.
Джулия резко затормозила и осторожно посмотрела на него. Ростом примерно сто семьдесят сантиметров - он был не намного выше нее. Его жидкие волосы блестели от обильного количества укладочных средств, и круглый живот выпячивался из его помятых штанов.
Тот же самый, что и в машине, дикий порыв овладел ею. "Он уходит, - решила она, расправляя плечи, - и я помогу ему идти быстрее". Он наверняка догадался о ее намерении перехитрить ее, так как он поставил одну ногу впереди другой и плавно присел. Классическая боевая позиция.
Это уже война.
Она еще больше утвердилась в своем решении, отказываясь бежать в безопасное место - ее машине. Прищурив глаза, Джулия уставилась на мужчину, намереваясь не то что не отводить взгляд, но даже не моргать. Иначе она сочла бы это за слабость, а желание выиграть эту битву заполнило ее с головы до ног. Он был ближе к двери, но она была на двадцать лет моложе и на пятьдесят килограммов легче.
У него не было никаких шансов.
Внезапно щелкающий звук разорвал тишину.
Открылся "Блошиный рынок".
Резко двинувшись, Джулия проскочила мимо мужчины. Она проскользнула в двойные двери на секунду раньше него. Да! Победа! Гордо улыбаясь, она схватила корзину и отправилась на поиски сокровищ.
Антиквариат. Одно только это слово способно послать волны наслаждения по ее спине. За все эти годы Джулии давали множество имен: поклонница гаражных распродаж, любитель магазинов эконом класса, завсегдатая аукционных домов. У нее накопилось так много разного барахла, что у нее было только два выхода из сложившейся ситуации: либо открыть антикварный магазин, либо быть похороненной заживо в ее коллекции.
Она выбрала открыть свой магазин.
"Сокровища Джулии" открылись в день ее двадцать третьего дня рождения и процветали вот уже два года. Магазин был ее гордостью и удовольствием, местом, где она нашла удачу и счастье. "В отличие от другой части твоей жизни", - пропищало ее подсознание.
- Эй, - сказала она. - Я счастлива и в другой части моей жизни.
Ну и что, если у нее были прямые каштанового цвета волосы, невзрачные зеленые глаза и маленькое, круглое тело, которое совсем никого не привлекало. Ну и что, если она не разбиралась в моде и не знала, как привлечь мужчину.
- Я счастлива, - повторила Джулия твердо.
Пока она бродила по рынку, ее старые, крысиные кроссовки пищали, привлекая внимание нескольких продавцов, полных решимости завлечь ее. Точно зная, что ей нужно купить - а что не нужно, - Джулия игнорировала их. Она обошла стол, на котором были фарфоровые куклы, и даже не посмотрела два раза на стенд, загруженный стеклянной посудой времен Великой депрессии*.
*Великая депрессия - мировой экономический кризис, начавшийся в 1929 и продолжавшийся до 1939 года. Наиболее сильно затронула США, Канаду, Великобританию, Германию и Францию. Стеклянная посуда в те времена (цветная или бесцветная) распространялась бесплатно или по низкой цене на территории США и Канады.
На одном из прилавком, рядом с немного потертым карманным несессером, Джулия обнаружила старую трубку из стержня кукурузного початка. Она внимательно ее осмотрела со всех углов, затем подняла к носу и вдохнула. До нее долетел слабый аромат табака. Она улыбнулась: "Отличная вещица".
Чуть ли не танцуя от радости, она положила трубку в свою корзину. Затем она так же внимательно осмотрела красочную карусель из дутого стекла, но решила воздержаться от покупки такой дорогой вещи, пока у нее нет на нее покупателя. Остальные предметы на столе удостоились лишь беглого взгляда, но одно изделие все же приковало к себе внимание Джулии. Она отложила в сторону коллаж пластмассовых цветов и уставилась на старую квадратную шкатулку для драгоценностей.
Ее стороны были разделены на части, и внешний слой, который когда-то, вероятно, был похож на слоновую кость, теперь же был тусклого желто-коричневого цвета. Так же на шкатулке присутствовало несколько отверстий, где, возможно, помещалось цветное стекло или даже драгоценные камни. В общем, это была весьма непривлекательная вещь, но все же что-то в ней привлекло Джулию. Прикусив нижнюю губу, она провела пальцем по шкатулке. Неожиданно, несмотря на прохладную поверхность, она почувствовала теплые волны, которые грели ее ладонь. Мягкое покалывание охватило ее спину, заставляя Джулию вздрогнуть. Заинтригованная, она попыталась поднять крышку, но она и не думала пошевелиться.
Но это не остановило ее. Она хотела заполучить эту шкатулку.
- Тебе что-то понравилось, красавица? - спросил голос с легким шотландским акцентом.
Джулия подняла глаза. Перед ней стоял мужчина, которому было шестьдесят с небольшим лет, с крючковатым носом и глазами, внешние уголки которых смотрели вниз. "Эти глаза..." - подумала она. Они были столь же бездонными и синими, как океан, и Джулия могла поклясться, что они смотрели прямо ей в душу. Она попыталась избавиться от своего смущения. Не желая, чтобы он знал, как сильно она хочет заполучить шкатулку, Джулия придала своему лицу выражение умеренного любопытства и спросила:
- Сколько вы хотите за шкатулку для драгоценностей?
Продавец улыбнулся, из-за чего морщины вокруг его губ стали еще заметнее.
- Только сегодня специально для тебя, красавица, я отдам ее за пятьдесят долларов.
- Пятьдесят долларов? В ней нет драгоценных камней, которые должны быть, и крышка сломана! - Она засмеялась. - Я даю Вам пять.
Он поперхнулся, а когда снова заговорил, его картавость* стала более отчетливой.
- Нет, не пойдет. Я не могу позволить себе продать такую ценную вещь за такую смехотворную цену. Тем более, что к ней прилагается легенда. Очень интригующая.
*Картавость - (здесь) заднеязычное произношение звука [r] (на севере Англии) отличное от произношения этого же звука на юго-западе США.