Услышать тебя - Вильям Козлов 5 стр.


Лиля вышла из гостиницы с пухлой сумкой. Широ­кая плиссированная юбка перехвачена черным ремнем с блестящей пряжкой. Увидев ее, Сергей улыбнулся, представив, как парашютным куполом взовьется ее юбка, когда они припустят по шоссе.

Бросив рассеянный взгляд по сторонам - она не за­метила Сергея, - Лиля направилась к черному "ЗИМу", стоявшему у подъезда. Заглянула внутрь машины и ото­шла в сторону. Сергей, покуривая под тополем, наблюдал за ней. Наконец Лиля увидела его и подошла. Она уже успокоилась и с улыбкой спросила:

- Где же наша машина?

Сергей тоже улыбнулся и, отобрав у нее сумку, напра­вился к своему "ИЖу", стоявшему у самого тротуара. На лице девушки отразилось глубокое разочарование. Это не укрылось от Сергея. Ему стало смешно: ну чему их там учат в университете? Неужели они думают, что практикантов возят на редакционные задания в обкомов­ских "ЗИМах"? Видно, ей никогда не приходилось доби­раться до отдаленного колхоза в кузове громыхающей по бездорожью полуторки, а потом, где уже и машине не пройти, в телеге, запряженной задумчивой и нетороп­ливой лошадкой...

- Я вижу, мой открытый лимузин вам не понравил­ся, - сказал Сергей. - Поезжайте на автобусе, он от­правляется в шесть часов, а в Усть-Долыссах встре­тимся.

- Я сейчас, - сказала Лиля и скрылась в подъезде гостиницы.

Сергей не стал привязывать ее сумку к багажнику. Может, действительно решила ехать на автобусе?..

Лиля скоро вернулась. Вместо плиссированной юбки на ней были серые в обтяжку брюки и тот же ремень с блестящей пряжкой. Усаживаясь позади Сергея, она ядовито заметила:

- Я думала, у вас по крайней мере мотоцикл с ко­ляской.

- Мне так больше нравится, - буркнул Сергей.- Держитесь крепче.

- За что?

- За небо... Там же есть ремень!

- Я на него сумку поставила.

Сергей слез с седла и, не выключая мотор, приторо­чил сумку резиновыми жгутами к багажнику. Лиля мол­ча наблюдала за ним. Одна нога на подножке, другая упирается в тротуар. Судя по всему, не новичок, ездила на мотоцикле.

- Вы быстро не гоните, - предупредила Лиля.- Я боюсь.

Сергей хмыкнул в ответ и резко взял с места. Девуш­ка ойкнула и обхватила его обеими руками, но тут же отпустила, вцепившись в ремень.

Лавируя между грузовыми машинами, Сергей быстро обогнал их. Вот и переезд. Шлагбаум открыт. За переез­дом по обе стороны шоссе потянулись кирпичные корпуса заводов и фабрик. Здесь они попали в настоящий водо­ворот машин. С ревом проносились мимо самосвалы. Когда машины обступили мотоцикл со всех сторон, Лиле стало страшно. Казалось, эти рычащие железные гиганты сейчас стиснут их с обеих сторон и расплющат, как кон­сервную банку. Однако Сергей уверенно пробирался меж них.

Последний строящийся заводской корпус остался по­зади, и на шоссе стало свободнее. Сергей незаметно при­бавлял и прибавлял скорость. Шелестели на изгибах шоссе черно-белые столбики, тонко, с нарастающим зву­ком свистел в ушах упругий ветер, на одной напряжен­ной ноте ровно гудел мотор. Видя, как легко, играючи управляет мотоциклом Волков, Лиля, поначалу изрядно перетрусившая, немного успокоилась. Да и что ей оста­валось делать? Просить этого насмешливого и упрямого парня ехать потише было бесполезно. Она устроилась за его спиной так, чтобы ветер не дул в лицо. Спина у Вол­кова широкая, крепкие с буграми мышц плечи, из-за во­рота черной кожаной куртки выглядывает полоска заго­релой шеи. Он без шлема, и ветер треплет его мягкие черные волосы.

Лиле приходилось два или три раза до этого прока­титься на мотоцикле. Помнится, она сильно трусила, так как знала, что ездит на довольно опасном виде транс­порта, но сейчас ей было спокойно и приятно. Она слу­шала, как свистит горячий ветер, шелестят пыльные ку­сты, стремительно приближаясь и тут же резко обры­ваясь позади, смотрела на золотистые поля с одиночными деревьями на буграх, на неожиданно появляющиеся среди белых берез синие озера с солнечным блеском.

Сергей, чуть повернув к ней голову, весело прокри­чал:

- Ну как, не жалеете, что поехали на мотоцикле?

Она ответила:

- Мне хорошо.

Он, наверное, не расслышал, потому что все еще дер­жал голову повернутой к ней. Лиля видела скуластую щеку, внимательный, прищуренный от ветра глаз. Тогда она приблизила губы к его уху и тоже крикнула:

- Нравится!..

Иногда Сергей забывал, что позади примолкла пас­сажирка, и по привычке начинал напевать, но скоро спо­хватывался: пел он все, что придет на ум, а так как слов почти не знал, получалась белиберда. Опять вспомнилась собака с серебристой шерстью и умной мордой. В глазах ее так и застыло: "Только позови, и я пойду с тобой хоть на край света!"

- Все, точка! - вслух произнес Сергей. - Вернусь из командировки- и в Кунью! Я его должен найти.

Лиля не расслышала, но, решив, что он обратился к ней, громко спросила:

- Вы что-то потеряли?

- Наоборот, нашел! - весело ответил Сергей.

В этом месте речка сливалась с продолговатым, вытя­нувшимся вдоль шоссе озером. На берегу стояли вели­чественные сосны и ели. Деревянный мост перекинулся через реку, усеянную обросшими мхом валунами. Сер­гей всегда здесь останавливался - остановился и в этот раз. На озере не видно ни одной лодки. У берегов вода .была темная, и в ней отчетливо отражались сосны и небо, а посередине - светлая, искрящаяся солнцем.

Они стояли рядом и смотрели на озеро. Ветер разлох­матил ее волосы, брюки и рубашка побелели от пыли. Лиля нагнулась и потерла колено, наверное с непривычки нога затекла.

- Ну, что вы встали? - взглянула на него девуш­ка. - Идите же куда-нибудь.

Подумав, что она и сама могла бы пойти куда-нибудь, он медленно побрел вдоль берега. Подняв камень, раз­махнулся, но вдруг раздумал и опустил руку: жалко было нарушать это хрустальное безмолвие. В озере все отражалось настолько явственно, что хотелось нагнуться и потрогать руками.

Сергей выбрал удачную точку, взвел затвор фотоап­парата и сделал несколько снимков. Колючая выгнутая лапа ели крупным планом вошла сверху в кадр. Этюд получился немного грустным. Хорошо, если бы из камы­шей торчал просмоленный нос рыбачьей лодки, но ры­баков на этом тихом озере почему-то не видно.

- Какой красивый вид,- услышал Сергей Лилин голос. Он не заметил, как она подошла и остановилась рядом. Сергей навел на нее фотоаппарат и сфотографи­ровал на фоне озера.

- Все равно ведь фотографии не сделаете, - усмех­нулась она.

- Вас, наверное, часто обманывали, - сказал Сер­гей.

Лиля поправила на брюках широкий черный пояс, на­гнулась и сорвала красноватый стебель конского щавеля. Пожевала и сморщилась.

- Далеко еще до Усть? ..

- Столько же, - сказал Сергей, глядя на нее.

Она тоже взглянула ему в глаза, бросила на землю травинку и пошла к мотоциклу.

- Поехали, - не оборачиваясь, сказала она.

У мотоцикла остановилась и положила руку на седло. Сергей поправил на багажнике съехавшую набок сумку, открыл отсек для инструмента и достал мотоциклетные очки с зелеными светофильтрами.

- Вы любите собак? - вдруг спросил он, раскачи­вая очки на белой резинке.

- У нас в доме всегда живут собаки. И сейчас две: спаниелька Муза и овчарка Джим.

- Наверно, отец охотник?

- Да.

- "Дай, Джим, на счастье лапу мне, - продеклами­ровал Сергей, - такую лапу не видал я сроду..." - и вновь взглянул девушке в глаза: - Вы любите Есенина?

- Говорят, хороший поэт, - ответила Лиля.

- Говорят! - фыркнул Сергей. Надел очки, резко крутнул стартер и, перебросив ногу, уселся в седло.- Блестящий поэт! - сказал он.

Он развил скорость сто пятнадцать километров. Это был предел, больше из "ИЖа" не выжать. Ветер уже не свистел в ушах, а выл волком, кусты слились в сплош­ную зеленую массу, желтыми проплешинами мелькали поля, на какой-то миг в шумящей зелени возникал яркий синий блеск воды и тут же исчезал, черно-белые бетон-

ные столбики на опасных участках щелкали, как ка­станьеты.

Лиля, уткнувшись носом в кожаную куртку, сидела позади и не проронила ни звука.

Райцентр Усть-Долыссы расположился на холме в сосновом бору. Вдоль поселок широким стальным лез­вием рассекало шоссе, а поперек на две части разрезала узкая речка, текущая в обрывистых каменистых берегах, будто в ущелье. На седых холмах, круто вздымающихся вокруг Усть-Долысс, тянулись в небо высоченные кора­бельные сосны и ели. Вырвавшийся из-за пухлого облака луч заходящего солнца полоснул по вспыхнувшим ство­лам деревьев, высветил сонные серые валуны в реке, за­ставил засверкать радугой неспокойную воду в речке. На западе садилось солнце, а на востоке над вершина­ми сосен уже возник бледный прозрачный месяц.

Дорога, по которой шли Лиля и Сергей, была старая, заброшенная. Между двумя глубокими колеями, остав­ленными телегами, вспучился неровный бугор. Высоко над травой поднялись стебли ржи. Меж колосьев, ки­вающих самому легкому ветру, синими огоньками вспы­хивали васильки. Сергей свернул на лужайку, посредине которой разлегся плоский камень-валун. В траве мер­цали круглые закрывшиеся на ночь головки куриной сле­поты, сиреневые шапочки полевого клевера. Чуть по­одаль одиноко стояла огромная береза. Коричневым ко­нусом возвышался под ней муравейник. Слышно было, как негромко шелестели листья, вразнобой гудели май­ские жуки. Пахло муравьиной кислотой, разбавленной медом и мятой.

Лиля стояла на дороге и смотрела на Сергея. А тот уселся на большой гладкий валун и позвал ее.

- Посидите пять минут молча, а потом скажите, что вы чувствуете, - сказал он, когда она подошла к нему.

- Вы, Сергей, какой-то странный, - улыбнулась она. - Что же я должна чувствовать?

- Помолчите, - попросил он.

Она пожала плечами и улыбнулась. Несколько минут они сидели молча. Сергей задумчиво смотрел на реку, лесистый холм и месяц, который на глазах наливался, желтел, поднимаясь над лесом. Казалось, Волков забыл про девушку, сидящую рядом. Лиля недоуменно взглянула на него. Проследив за его взглядом, посмотрела на речку, холм. В этот миг солнце коснулось вершин колю­чих сосен, и долина, раскинувшаяся между двух холмов внизу, вся озарилась нежным красноватым отблеском. Краски постепенно смешались, длинные тени, будто щупальца, поползли к речке, перекинулись через нее и упер­лись в песчаный обрыв. Стало удивительно тихо. Ни одна птица не пискнет. На березе не шевельнется лист, даже жуки замолчали. Такая глубокая тишина бывает в

теп­лый летний вечер, когда солнце торжественно прячет свой лик за горизонтом. Но вот тени так же медленно стали укорачиваться, ломаться и скоро совсем исчезли. Багряно алело небо в том месте, где только что скрылась кромка солнца, да все еще призрачно вспыхивали и гасли макушки сосен и елей.

- Ну и что же вы чувствуете? - спросил Сергей,

- По-моему, стало прохладно, - сказала Лиля. Сергей отвернулся и, немного помолчав, произнес?

- Умер еще один день. Он уже никогда больше не повторится. И то, что вы сейчас увидели, больше никогда не увидите. Конечно, и завтра солнце зайдет, но уже не так, как сегодня, по-другому.., - Он снова помолчал.- Моя бабушка, она в позапрошлом году умерла, как-то сказала, что она хотела бы умереть вот так, как угасает день. Тихо и незаметно. Кстати, она именно так и умер­ла. Никто даже сразу и не заметил...

- Что это вы о смерти заговорили?

- Мне почему-то всегда жалко уходящий день, а вам?

- Я как-то об этом не задумывалась.

- Действительно, стоит ли забивать голову всякой чепухой, - улыбнулся Сергей. - Ведь вам очерк пи­сать. ..

- Боюсь, у меня ничего не выйдет, - сказала Лиля, не уловив его иронии. - Я даже не знаю, с чего начи­нать. .. Все это для меня темный лес.

- Напишете, - сказал Сергей.

- А вы только снимаете? - спросила Лиля.

- Вот увидите, напишете,- сказал он. -Это не так уж трудно.

- Почему же вы тогда не пишете?

- Я? - удивился Сергей. - Действительно, почему я не пишу?

- Жаль, что вы не умеете писать,- сказала она,- Наши ребята утверждают, что научить писать невозмож­но, нужны способности.

- У нас в газете и без способностей почем зря шпа­рят очерки и корреспонденции, - возразил Сергей.- Правда, читать противно...

- Я в жизни не писала ничего, кроме школьных со­чинений,- призналась Лиля и сбоку посмотрела на Сер­гея. Худощавое скуластое лицо его сейчас было очень симпатичным. Большие продолговатые глаза устремле­ны на речку. Твердые губы красиво очерчены, высокий лоб, мягкие темные волосы, челкой спускающиеся на чер­ную бровь. Хотя и стало немного сумрачно, она разгля­дела на лбу и скуле маленькие белые шрамы.

- Все будет хорошо, вот увидите, - сказал Сергей. "А он, кажется, парень ничего, - подумала Лиля.- Немного язвительный, но не злой. Скорее добрый и ро­мантик. .."

Она была мерзлячка - всю жизнь прожила в Сред­ней Азии - и уже давно ежилась в своей легкой коф­точке без рукавов. С речки тянуло прохладой. Видно было, как в долине по траве стлался туман, заклубился он и над речкой, оседая в камышах и осоке.

Лиля поднялась с камня, Сергей тоже встал, поло­жил ей руки на плечи, приблизил к себе. "Вот, начи­нается..."- подумала Лиля, с любопытством глядя на него.

- Какие у вас глаза... - сказал он, всматриваясь в ее лицо.

- Какие?

- Странные...

- Мне всегда говорили, что у меня красивые глаза.

- Да, да, - сказал он, - очень красивые... Но я гляжу в них и ничего там не вижу...

- А что бы вы хотели увидеть в моих глазах?

- Я глупости говорю... - Сергей отпустил ее и отвернулся.

Проходя мимо березы, он подпрыгнул, пытаясь пой­мать майского жука, потом ухватился за толстый ниж­ний сук и несколько раз подтянулся. Спугнув какого-то зверька, стремглав погнался за ним и исчез в кустах… Шагая по неровной дороге, Лиля приготовилась к тому, что он сейчас ее напугает, но Сергей ждал ее на пово­роте.

- Что это у вас? - спросила Лиля и остановилась.

Она почему-то подумала, что у него в руке лягушка, лягушек Лиля боялась до смерти.

- Это вам, - он как-то неловко протянул ей красивый цветок на длинной ножке.

- Вы, наверное, никогда не дарили девушке цве­тов? - улыбнулась Лиля.

- Берите, - сердито сказал Сергей, не глядя на нее.

Лиля взяла цветок, и они пошли дальше. Тьма сгу­щалась, в поселке зажглись огни. Месяц, посеребрив звершины деревьев, плыл над сумрачным притихшим лесом.

- Можно, я вас под руку возьму? - спросила Лиля. Он остановился, стащил с себя кожаную куртку и набросил ей на плечи.

"Наконец-то догадался", - поду­мала Лиля и признательно улыбнулась ему.

Совсем близко раздался протяжный тоскливый крик, и Лиля непроизвольно сжала локоть Сергея.

- Кто это? - шепотом спросила она.

- Филин, - ответил он. - Хотите, дупло покажу, где он живет?

- Ради бога не надо!

Но он уже не слушал ее: задрав голову, всматривал­ся в звездное небо. Легкий ветерок встопорщил на его голлове темные волосы.

- Я его видел, - сказал он.

Лиля взглянула на небо, потом на него.

- Спутник?

- Когда его запустили, я всю ночь на крыше про­сидел,- сказал Сергей. - И ничего не увидел. А потом случайно взглянул на небо и вижу, летит! Маленькая зо­лотая звездочка.

- Мы с последнего этажа МГУ смотрели, - сказала Лиля, - часа два ждали, а потом мне надоело, и я ушла.

- Как вы думаете, полетит человек на Луну?

- А что на ней делать? Холодная и пустая, - ска­зала Лиля. - Уж лучше на Марс. Там, говорят ученые, возможна жизнь.

- Я, наверное, нет, а мой сын обязательно побывает на Луне...

- Это так важно? - взглянула на него Лиля.

- Что у меня будет сын?

- Нет, побывать на Луне?

- Звезда упала, - помолчав, сказал Сергей. - Моя бабушка говорила: человек умер.

- Каждую секунду на земле кто-то рождается, а кто-то умирает, - заметила Лиля.

- Это ваша бабушка сказала?

- На лекции слышала, - в тон ему ответила Лиля. У гостиницы Лиля вернула ему куртку и, пожелав спокойной ночи, поднялась на крыльцо. Он остался на дорожке. В сумраке смутно белела его рубаха, куртку он держал под мышкой. Вот он повернулся и, насвисты­вая, зашагал в темноту.

- Вы куда? - спросила Лиля.

Свист оборвался, чиркнула спичка, выхватив из тьмы черную бровь и светлый прищуренный глаз. Немного по­годя, он ответил:

- На речку. Я тут знаю одно тихое местечко, где русалки при луне на берегу танцуют... Не хотите за компанию выкупаться?

Лиля даже плечами передернула: неужели он и впра­вду будет ночью купаться? ..

Укладываясь на узкую железную койку, Лиля долго не могла заснуть, думая об этом чудаковатом парне и о завтрашнем задании.

Она проснулась, услышав птичьи голоса за окном. Кто-то в сосновом лесу щебетал, посвистывал, пускал длинные звучные трели. "Соловей, - подумала Лиля.- Как прекрасно поет соловей на рассвете..." Встав с кой­ки, она увидела на столе рядом с тусклым графином пучок белых лилий. Длинные коричневые стебли тонкими змейками свернулись на скатерти.

Лиля налила в стакан воды и попыталась засунуть туда лилии, но они не влезали, тогда она одну за другой опустила их в графин. "Когда же он их нарвал? - по­думала Лиля. - Ночью или утром?"

Лилии могли попасть в комнату только через фор­точку: дверь она на ночь закрыла на ключ. Пробив­шийся сквозь тюлевую занавеску луч высветил изнутри графин, и Лиле показалось, что блестящие стебли ожили, зашевелились... Наклонившись над графином, она по­нюхала раскрывшиеся лилии. Они пахли йодом, речной водой и еще чем-то неуловимо нежным. Внезапно Лиля отшатнулась: из белого цветка выползла черная с крас­ными крапинками извивающаяся букашка. Лиля дунула, и букашка снова спряталась в белых развернувшихся лепестках.

Сергея Волкова девушка увидела на опушке бора, начинающегося сразу за гостиницей. Уцепившись за железную перекладину, он раскачивался на турнике. Махи все сильнее, и вот - рывок, и загорелое мускулистое тело взметнулось над перекладиной. На мгновение замерло и медленно стало падать вниз... Сергей уверенно вращался на турнике. Лиля вспомнила, что это довольно трудное упражнение называется "крутить солнышко".

С размаху сорвавшись с перекладины, Сергей красиво приземлился, но на ногах не удержался и шлепнулся на примятую траву. Лиля рассмеялась. Он пружинисто вскочил на ноги и уставился на нее.

- Спасибо за лилии, - сказала она. - Только мне больше нравятся полевые цветы.

- Выбросьте их.

- Вы все-таки ночью купались?

- Вода как парное молоко, - улыбнулся Сергей.- Вылезать не хотелось...

- Я не слышала, как вы лилии бросили в форточку. - Я их не бросал.

- Как же они попали в комнату?

- Правда, если они вам не нравятся, выбросьте,- сказал он.

- Вы слышали, как соловей пел на рассвете? - спросила Лиля.

- Соловей на рассвете? - переспросил он. - Нет, не слышал.

- А сейчас слышите? - прислушалась Лиля.

- Это дрозд-пересмешник, - улыбнулся Сергей.- Соловьи весной поют. И не в бору, а в роще.,.

- Я думала, соловей, - разочарованно протянула Лиля.

Назад Дальше