Лиля вышла из гостиницы с пухлой сумкой. Широкая плиссированная юбка перехвачена черным ремнем с блестящей пряжкой. Увидев ее, Сергей улыбнулся, представив, как парашютным куполом взовьется ее юбка, когда они припустят по шоссе.
Бросив рассеянный взгляд по сторонам - она не заметила Сергея, - Лиля направилась к черному "ЗИМу", стоявшему у подъезда. Заглянула внутрь машины и отошла в сторону. Сергей, покуривая под тополем, наблюдал за ней. Наконец Лиля увидела его и подошла. Она уже успокоилась и с улыбкой спросила:
- Где же наша машина?
Сергей тоже улыбнулся и, отобрав у нее сумку, направился к своему "ИЖу", стоявшему у самого тротуара. На лице девушки отразилось глубокое разочарование. Это не укрылось от Сергея. Ему стало смешно: ну чему их там учат в университете? Неужели они думают, что практикантов возят на редакционные задания в обкомовских "ЗИМах"? Видно, ей никогда не приходилось добираться до отдаленного колхоза в кузове громыхающей по бездорожью полуторки, а потом, где уже и машине не пройти, в телеге, запряженной задумчивой и неторопливой лошадкой...
- Я вижу, мой открытый лимузин вам не понравился, - сказал Сергей. - Поезжайте на автобусе, он отправляется в шесть часов, а в Усть-Долыссах встретимся.
- Я сейчас, - сказала Лиля и скрылась в подъезде гостиницы.
Сергей не стал привязывать ее сумку к багажнику. Может, действительно решила ехать на автобусе?..
Лиля скоро вернулась. Вместо плиссированной юбки на ней были серые в обтяжку брюки и тот же ремень с блестящей пряжкой. Усаживаясь позади Сергея, она ядовито заметила:
- Я думала, у вас по крайней мере мотоцикл с коляской.
- Мне так больше нравится, - буркнул Сергей.- Держитесь крепче.
- За что?
- За небо... Там же есть ремень!
- Я на него сумку поставила.
Сергей слез с седла и, не выключая мотор, приторочил сумку резиновыми жгутами к багажнику. Лиля молча наблюдала за ним. Одна нога на подножке, другая упирается в тротуар. Судя по всему, не новичок, ездила на мотоцикле.
- Вы быстро не гоните, - предупредила Лиля.- Я боюсь.
Сергей хмыкнул в ответ и резко взял с места. Девушка ойкнула и обхватила его обеими руками, но тут же отпустила, вцепившись в ремень.
Лавируя между грузовыми машинами, Сергей быстро обогнал их. Вот и переезд. Шлагбаум открыт. За переездом по обе стороны шоссе потянулись кирпичные корпуса заводов и фабрик. Здесь они попали в настоящий водоворот машин. С ревом проносились мимо самосвалы. Когда машины обступили мотоцикл со всех сторон, Лиле стало страшно. Казалось, эти рычащие железные гиганты сейчас стиснут их с обеих сторон и расплющат, как консервную банку. Однако Сергей уверенно пробирался меж них.
Последний строящийся заводской корпус остался позади, и на шоссе стало свободнее. Сергей незаметно прибавлял и прибавлял скорость. Шелестели на изгибах шоссе черно-белые столбики, тонко, с нарастающим звуком свистел в ушах упругий ветер, на одной напряженной ноте ровно гудел мотор. Видя, как легко, играючи управляет мотоциклом Волков, Лиля, поначалу изрядно перетрусившая, немного успокоилась. Да и что ей оставалось делать? Просить этого насмешливого и упрямого парня ехать потише было бесполезно. Она устроилась за его спиной так, чтобы ветер не дул в лицо. Спина у Волкова широкая, крепкие с буграми мышц плечи, из-за ворота черной кожаной куртки выглядывает полоска загорелой шеи. Он без шлема, и ветер треплет его мягкие черные волосы.
Лиле приходилось два или три раза до этого прокатиться на мотоцикле. Помнится, она сильно трусила, так как знала, что ездит на довольно опасном виде транспорта, но сейчас ей было спокойно и приятно. Она слушала, как свистит горячий ветер, шелестят пыльные кусты, стремительно приближаясь и тут же резко обрываясь позади, смотрела на золотистые поля с одиночными деревьями на буграх, на неожиданно появляющиеся среди белых берез синие озера с солнечным блеском.
Сергей, чуть повернув к ней голову, весело прокричал:
- Ну как, не жалеете, что поехали на мотоцикле?
Она ответила:
- Мне хорошо.
Он, наверное, не расслышал, потому что все еще держал голову повернутой к ней. Лиля видела скуластую щеку, внимательный, прищуренный от ветра глаз. Тогда она приблизила губы к его уху и тоже крикнула:
- Нравится!..
Иногда Сергей забывал, что позади примолкла пассажирка, и по привычке начинал напевать, но скоро спохватывался: пел он все, что придет на ум, а так как слов почти не знал, получалась белиберда. Опять вспомнилась собака с серебристой шерстью и умной мордой. В глазах ее так и застыло: "Только позови, и я пойду с тобой хоть на край света!"
- Все, точка! - вслух произнес Сергей. - Вернусь из командировки- и в Кунью! Я его должен найти.
Лиля не расслышала, но, решив, что он обратился к ней, громко спросила:
- Вы что-то потеряли?
- Наоборот, нашел! - весело ответил Сергей.
В этом месте речка сливалась с продолговатым, вытянувшимся вдоль шоссе озером. На берегу стояли величественные сосны и ели. Деревянный мост перекинулся через реку, усеянную обросшими мхом валунами. Сергей всегда здесь останавливался - остановился и в этот раз. На озере не видно ни одной лодки. У берегов вода .была темная, и в ней отчетливо отражались сосны и небо, а посередине - светлая, искрящаяся солнцем.
Они стояли рядом и смотрели на озеро. Ветер разлохматил ее волосы, брюки и рубашка побелели от пыли. Лиля нагнулась и потерла колено, наверное с непривычки нога затекла.
- Ну, что вы встали? - взглянула на него девушка. - Идите же куда-нибудь.
Подумав, что она и сама могла бы пойти куда-нибудь, он медленно побрел вдоль берега. Подняв камень, размахнулся, но вдруг раздумал и опустил руку: жалко было нарушать это хрустальное безмолвие. В озере все отражалось настолько явственно, что хотелось нагнуться и потрогать руками.
Сергей выбрал удачную точку, взвел затвор фотоаппарата и сделал несколько снимков. Колючая выгнутая лапа ели крупным планом вошла сверху в кадр. Этюд получился немного грустным. Хорошо, если бы из камышей торчал просмоленный нос рыбачьей лодки, но рыбаков на этом тихом озере почему-то не видно.
- Какой красивый вид,- услышал Сергей Лилин голос. Он не заметил, как она подошла и остановилась рядом. Сергей навел на нее фотоаппарат и сфотографировал на фоне озера.
- Все равно ведь фотографии не сделаете, - усмехнулась она.
- Вас, наверное, часто обманывали, - сказал Сергей.
Лиля поправила на брюках широкий черный пояс, нагнулась и сорвала красноватый стебель конского щавеля. Пожевала и сморщилась.
- Далеко еще до Усть? ..
- Столько же, - сказал Сергей, глядя на нее.
Она тоже взглянула ему в глаза, бросила на землю травинку и пошла к мотоциклу.
- Поехали, - не оборачиваясь, сказала она.
У мотоцикла остановилась и положила руку на седло. Сергей поправил на багажнике съехавшую набок сумку, открыл отсек для инструмента и достал мотоциклетные очки с зелеными светофильтрами.
- Вы любите собак? - вдруг спросил он, раскачивая очки на белой резинке.
- У нас в доме всегда живут собаки. И сейчас две: спаниелька Муза и овчарка Джим.
- Наверно, отец охотник?
- Да.
- "Дай, Джим, на счастье лапу мне, - продекламировал Сергей, - такую лапу не видал я сроду..." - и вновь взглянул девушке в глаза: - Вы любите Есенина?
- Говорят, хороший поэт, - ответила Лиля.
- Говорят! - фыркнул Сергей. Надел очки, резко крутнул стартер и, перебросив ногу, уселся в седло.- Блестящий поэт! - сказал он.
Он развил скорость сто пятнадцать километров. Это был предел, больше из "ИЖа" не выжать. Ветер уже не свистел в ушах, а выл волком, кусты слились в сплошную зеленую массу, желтыми проплешинами мелькали поля, на какой-то миг в шумящей зелени возникал яркий синий блеск воды и тут же исчезал, черно-белые бетон-
ные столбики на опасных участках щелкали, как кастаньеты.
Лиля, уткнувшись носом в кожаную куртку, сидела позади и не проронила ни звука.
Райцентр Усть-Долыссы расположился на холме в сосновом бору. Вдоль поселок широким стальным лезвием рассекало шоссе, а поперек на две части разрезала узкая речка, текущая в обрывистых каменистых берегах, будто в ущелье. На седых холмах, круто вздымающихся вокруг Усть-Долысс, тянулись в небо высоченные корабельные сосны и ели. Вырвавшийся из-за пухлого облака луч заходящего солнца полоснул по вспыхнувшим стволам деревьев, высветил сонные серые валуны в реке, заставил засверкать радугой неспокойную воду в речке. На западе садилось солнце, а на востоке над вершинами сосен уже возник бледный прозрачный месяц.
Дорога, по которой шли Лиля и Сергей, была старая, заброшенная. Между двумя глубокими колеями, оставленными телегами, вспучился неровный бугор. Высоко над травой поднялись стебли ржи. Меж колосьев, кивающих самому легкому ветру, синими огоньками вспыхивали васильки. Сергей свернул на лужайку, посредине которой разлегся плоский камень-валун. В траве мерцали круглые закрывшиеся на ночь головки куриной слепоты, сиреневые шапочки полевого клевера. Чуть поодаль одиноко стояла огромная береза. Коричневым конусом возвышался под ней муравейник. Слышно было, как негромко шелестели листья, вразнобой гудели майские жуки. Пахло муравьиной кислотой, разбавленной медом и мятой.
Лиля стояла на дороге и смотрела на Сергея. А тот уселся на большой гладкий валун и позвал ее.
- Посидите пять минут молча, а потом скажите, что вы чувствуете, - сказал он, когда она подошла к нему.
- Вы, Сергей, какой-то странный, - улыбнулась она. - Что же я должна чувствовать?
- Помолчите, - попросил он.
Она пожала плечами и улыбнулась. Несколько минут они сидели молча. Сергей задумчиво смотрел на реку, лесистый холм и месяц, который на глазах наливался, желтел, поднимаясь над лесом. Казалось, Волков забыл про девушку, сидящую рядом. Лиля недоуменно взглянула на него. Проследив за его взглядом, посмотрела на речку, холм. В этот миг солнце коснулось вершин колючих сосен, и долина, раскинувшаяся между двух холмов внизу, вся озарилась нежным красноватым отблеском. Краски постепенно смешались, длинные тени, будто щупальца, поползли к речке, перекинулись через нее и уперлись в песчаный обрыв. Стало удивительно тихо. Ни одна птица не пискнет. На березе не шевельнется лист, даже жуки замолчали. Такая глубокая тишина бывает в
теплый летний вечер, когда солнце торжественно прячет свой лик за горизонтом. Но вот тени так же медленно стали укорачиваться, ломаться и скоро совсем исчезли. Багряно алело небо в том месте, где только что скрылась кромка солнца, да все еще призрачно вспыхивали и гасли макушки сосен и елей.
- Ну и что же вы чувствуете? - спросил Сергей,
- По-моему, стало прохладно, - сказала Лиля. Сергей отвернулся и, немного помолчав, произнес?
- Умер еще один день. Он уже никогда больше не повторится. И то, что вы сейчас увидели, больше никогда не увидите. Конечно, и завтра солнце зайдет, но уже не так, как сегодня, по-другому.., - Он снова помолчал.- Моя бабушка, она в позапрошлом году умерла, как-то сказала, что она хотела бы умереть вот так, как угасает день. Тихо и незаметно. Кстати, она именно так и умерла. Никто даже сразу и не заметил...
- Что это вы о смерти заговорили?
- Мне почему-то всегда жалко уходящий день, а вам?
- Я как-то об этом не задумывалась.
- Действительно, стоит ли забивать голову всякой чепухой, - улыбнулся Сергей. - Ведь вам очерк писать. ..
- Боюсь, у меня ничего не выйдет, - сказала Лиля, не уловив его иронии. - Я даже не знаю, с чего начинать. .. Все это для меня темный лес.
- Напишете, - сказал Сергей.
- А вы только снимаете? - спросила Лиля.
- Вот увидите, напишете,- сказал он. -Это не так уж трудно.
- Почему же вы тогда не пишете?
- Я? - удивился Сергей. - Действительно, почему я не пишу?
- Жаль, что вы не умеете писать,- сказала она,- Наши ребята утверждают, что научить писать невозможно, нужны способности.
- У нас в газете и без способностей почем зря шпарят очерки и корреспонденции, - возразил Сергей.- Правда, читать противно...
- Я в жизни не писала ничего, кроме школьных сочинений,- призналась Лиля и сбоку посмотрела на Сергея. Худощавое скуластое лицо его сейчас было очень симпатичным. Большие продолговатые глаза устремлены на речку. Твердые губы красиво очерчены, высокий лоб, мягкие темные волосы, челкой спускающиеся на черную бровь. Хотя и стало немного сумрачно, она разглядела на лбу и скуле маленькие белые шрамы.
- Все будет хорошо, вот увидите, - сказал Сергей. "А он, кажется, парень ничего, - подумала Лиля.- Немного язвительный, но не злой. Скорее добрый и романтик. .."
Она была мерзлячка - всю жизнь прожила в Средней Азии - и уже давно ежилась в своей легкой кофточке без рукавов. С речки тянуло прохладой. Видно было, как в долине по траве стлался туман, заклубился он и над речкой, оседая в камышах и осоке.
Лиля поднялась с камня, Сергей тоже встал, положил ей руки на плечи, приблизил к себе. "Вот, начинается..."- подумала Лиля, с любопытством глядя на него.
- Какие у вас глаза... - сказал он, всматриваясь в ее лицо.
- Какие?
- Странные...
- Мне всегда говорили, что у меня красивые глаза.
- Да, да, - сказал он, - очень красивые... Но я гляжу в них и ничего там не вижу...
- А что бы вы хотели увидеть в моих глазах?
- Я глупости говорю... - Сергей отпустил ее и отвернулся.
Проходя мимо березы, он подпрыгнул, пытаясь поймать майского жука, потом ухватился за толстый нижний сук и несколько раз подтянулся. Спугнув какого-то зверька, стремглав погнался за ним и исчез в кустах… Шагая по неровной дороге, Лиля приготовилась к тому, что он сейчас ее напугает, но Сергей ждал ее на повороте.
- Что это у вас? - спросила Лиля и остановилась.
Она почему-то подумала, что у него в руке лягушка, лягушек Лиля боялась до смерти.
- Это вам, - он как-то неловко протянул ей красивый цветок на длинной ножке.
- Вы, наверное, никогда не дарили девушке цветов? - улыбнулась Лиля.
- Берите, - сердито сказал Сергей, не глядя на нее.
Лиля взяла цветок, и они пошли дальше. Тьма сгущалась, в поселке зажглись огни. Месяц, посеребрив звершины деревьев, плыл над сумрачным притихшим лесом.
- Можно, я вас под руку возьму? - спросила Лиля. Он остановился, стащил с себя кожаную куртку и набросил ей на плечи.
"Наконец-то догадался", - подумала Лиля и признательно улыбнулась ему.
Совсем близко раздался протяжный тоскливый крик, и Лиля непроизвольно сжала локоть Сергея.
- Кто это? - шепотом спросила она.
- Филин, - ответил он. - Хотите, дупло покажу, где он живет?
- Ради бога не надо!
Но он уже не слушал ее: задрав голову, всматривался в звездное небо. Легкий ветерок встопорщил на его голлове темные волосы.
- Я его видел, - сказал он.
Лиля взглянула на небо, потом на него.
- Спутник?
- Когда его запустили, я всю ночь на крыше просидел,- сказал Сергей. - И ничего не увидел. А потом случайно взглянул на небо и вижу, летит! Маленькая золотая звездочка.
- Мы с последнего этажа МГУ смотрели, - сказала Лиля, - часа два ждали, а потом мне надоело, и я ушла.
- Как вы думаете, полетит человек на Луну?
- А что на ней делать? Холодная и пустая, - сказала Лиля. - Уж лучше на Марс. Там, говорят ученые, возможна жизнь.
- Я, наверное, нет, а мой сын обязательно побывает на Луне...
- Это так важно? - взглянула на него Лиля.
- Что у меня будет сын?
- Нет, побывать на Луне?
- Звезда упала, - помолчав, сказал Сергей. - Моя бабушка говорила: человек умер.
- Каждую секунду на земле кто-то рождается, а кто-то умирает, - заметила Лиля.
- Это ваша бабушка сказала?
- На лекции слышала, - в тон ему ответила Лиля. У гостиницы Лиля вернула ему куртку и, пожелав спокойной ночи, поднялась на крыльцо. Он остался на дорожке. В сумраке смутно белела его рубаха, куртку он держал под мышкой. Вот он повернулся и, насвистывая, зашагал в темноту.
- Вы куда? - спросила Лиля.
Свист оборвался, чиркнула спичка, выхватив из тьмы черную бровь и светлый прищуренный глаз. Немного погодя, он ответил:
- На речку. Я тут знаю одно тихое местечко, где русалки при луне на берегу танцуют... Не хотите за компанию выкупаться?
Лиля даже плечами передернула: неужели он и вправду будет ночью купаться? ..
Укладываясь на узкую железную койку, Лиля долго не могла заснуть, думая об этом чудаковатом парне и о завтрашнем задании.
Она проснулась, услышав птичьи голоса за окном. Кто-то в сосновом лесу щебетал, посвистывал, пускал длинные звучные трели. "Соловей, - подумала Лиля.- Как прекрасно поет соловей на рассвете..." Встав с койки, она увидела на столе рядом с тусклым графином пучок белых лилий. Длинные коричневые стебли тонкими змейками свернулись на скатерти.
Лиля налила в стакан воды и попыталась засунуть туда лилии, но они не влезали, тогда она одну за другой опустила их в графин. "Когда же он их нарвал? - подумала Лиля. - Ночью или утром?"
Лилии могли попасть в комнату только через форточку: дверь она на ночь закрыла на ключ. Пробившийся сквозь тюлевую занавеску луч высветил изнутри графин, и Лиле показалось, что блестящие стебли ожили, зашевелились... Наклонившись над графином, она понюхала раскрывшиеся лилии. Они пахли йодом, речной водой и еще чем-то неуловимо нежным. Внезапно Лиля отшатнулась: из белого цветка выползла черная с красными крапинками извивающаяся букашка. Лиля дунула, и букашка снова спряталась в белых развернувшихся лепестках.
Сергея Волкова девушка увидела на опушке бора, начинающегося сразу за гостиницей. Уцепившись за железную перекладину, он раскачивался на турнике. Махи все сильнее, и вот - рывок, и загорелое мускулистое тело взметнулось над перекладиной. На мгновение замерло и медленно стало падать вниз... Сергей уверенно вращался на турнике. Лиля вспомнила, что это довольно трудное упражнение называется "крутить солнышко".
С размаху сорвавшись с перекладины, Сергей красиво приземлился, но на ногах не удержался и шлепнулся на примятую траву. Лиля рассмеялась. Он пружинисто вскочил на ноги и уставился на нее.
- Спасибо за лилии, - сказала она. - Только мне больше нравятся полевые цветы.
- Выбросьте их.
- Вы все-таки ночью купались?
- Вода как парное молоко, - улыбнулся Сергей.- Вылезать не хотелось...
- Я не слышала, как вы лилии бросили в форточку. - Я их не бросал.
- Как же они попали в комнату?
- Правда, если они вам не нравятся, выбросьте,- сказал он.
- Вы слышали, как соловей пел на рассвете? - спросила Лиля.
- Соловей на рассвете? - переспросил он. - Нет, не слышал.
- А сейчас слышите? - прислушалась Лиля.
- Это дрозд-пересмешник, - улыбнулся Сергей.- Соловьи весной поют. И не в бору, а в роще.,.
- Я думала, соловей, - разочарованно протянула Лиля.