Услышать тебя - Вильям Козлов 4 стр.

- Пошли лучше пива выпьем, - сказал Николай. Сергей не ответил: Валя Молчанова, Лиля и Дима Луконин пересекли зал, направляясь к выходу. Длин­ный, худощавый Дима поддерживал Лилю за локоть. Проходя мимо, девушка взглянула на Сергея, будто хо­тела что-то сказать, но лишь улыбнулась. Они не свер­нули к буфету, как ожидал Сергей, а спустились вниз. Музыканты заиграли вальс, а они все еще не возвра­щались. Сергей нервничал и все время вертел головой, наблюдая за лестницей, застланной вишневой ковровой дорожкой.

- Проворонил ты свою черноглазую красотку, - за­метил Николай. - Не иначе как Дима раскошелился и пригласил их в ресторан. Он любит пыль в глаза пус­тить. ..

- Ну и духота тут сегодня... - пробормотал Сергей и отпустил немного галстук. - Потопали отсюда?

- В ресторан? - ухмыльнулся Николай.

- Я обещал сегодня пораньше домой вернуться,- сказал Сергей. - Понимаешь, моя бедная мама не спит по ночам, дожидаясь меня... Все думает, думает... Ты не знаешь, о чем наши мамы думают по ночам, когда нас нет дома?..

- Знаю,--ответил Николай. - Они думают: и зачем только мы появились на свет?

- Действительно, зачем? - сказал Сергей.

4

Лиля открыла глаза и сразу зажмури­лась: солнечный зайчик скакнул в лицо. Отодвинувшись к стене, она еще некоторое время лежала и смотрела в потолок. Внезапно вспомнила, что сегодня начинается ее практика в газете, и поспешно взяла с туалетного сто­лика золотые часики с браслеткой. Половина восьмого, а в редакцию к девяти. Правда, Валя Молчанова ска­зала, что начальство приходит к десяти, но ей, практи­кантке, в первый же день опаздывать не стоит.

Лиля встала, умылась. Гостиница была не современная: потолки высокие, лепные карнизы, тяжелая медная люстра. У стены полированный шкаф с зеркалом. Сняв ночную рубашку, Лиля остановилась перед зеркалом. Она любила смотреть на себя, хотя и недовольна была своей фигурой. Веки со сна немного припухли. Это скоро пройдет. Рот большой с полными губами, на щеке чер­ная мушка. Самое красивое - это, конечно, глаза. Боль­шие, немного выпуклые и всегда влажные. Лицо широ­кое, белое, крупный прямой нос. Да, а вот фигура явно подкачала: плечи хотя и красивые, но широкие (правда, говорят, это сейчас современный стиль), шея короткая. Ноги вроде бы и не кривые, но чего-то не хватает. На высоких каблуках еще не так заметно, а без каблуков лучше и на люди не выходи - сразу многие недостатки фигуры бросаются в глаза. Сколько раз мать говорила, чтобы она не горбилась! Это еще со школьной скамьи. Лиля всегда была прилежной ученицей и просиживала над учебниками и тетрадками долгие часы. Недаром она закончила среднюю школу с золотой медалью. Правда, директор школы был папин хороший знакомый... И по­том еще постоянные занятия в музыкальной школе. По три-четыре часа за пианино. Однако все недостатки фи­гуры исчезают, когда Лиля надевает платье, а одевается она всегда со вкусом и по последней моде.

Утро было теплое, солнечное. Наверное, по площади прогулялась поливомоечная машина, потому что асфальт был влажный и блестел. Высоко застывшие в голубой синеве редкие облака отражались в Дятлинке. Отражал­ся и большой каменный мост.

Вспомнился вчерашний разговор с Сергеем Волко­вым. Ироничный парень! Как он ее поддел с греками... Откуда ей знать, на чем плавали варяги с греками?.

А светлые глаза у него красивые. И умные. И она ему понравилась. Уж это Лиля сразу чувствует. Фотокоррес­пондент областной газеты... Это, в общем, фигура в ре­дакции. Валя Молчанова хотя и свысока говорила о нем, но, когда он подошел, глаза ее выдали: по-видимому, он ей нравится.

Лиля шла по набережной и немного волновалась. Это ее первая практика, как-то все обойдется? Обычно к практикантам относятся хорошо. Помогают, посылают в командировки, в первую очередь публикуют материа­лы. Конечно, все это прекрасно, если у человека есть спо­собности к журналистике, а если их нет? Лиля еще не опубликовала ни одного материала в периодической пе­чати, а некоторые студенты с их курса уже успели пора­ботать в газете, кто в штате, а кто внештатно.

Получив золотую медаль, она могла выбрать любой вуз. Собственно, ей было все равно, куда поступать, лишь бы не в технический. Алгебра, геометрия, физика ей все­гда давались с трудом. Зато школьные сочинения она писала без единой ошибки. Это в какой-то степени и определило выбор будущей профессии. Приехав в Мо­скву, она сразу попала в шумный, нервный водоворот абитуриентов. Лиле волноваться и нервничать не нужно было: золотая медаль открывала двери всех вузов. Иона, конечно, выбрала МГУ. В длинных коридорах универси­тета Лиля немало наслышалась про факультет журна­листики. Абитуриенты толковали о блестящих перспек­тивах этой профессии: командировки по стране и за границу, встречи с разными интересными людьми... Вспомнились кинофильмы, где красотки с фотоаппарата­ми и магнитофонами брали интервью у знаменитых лю­дей, а потом, как Жаклин Кеннеди, выходили за них за­муж. Конкурс на факультет журналистики был самый большой, Лиля подала туда свои документы и после со­беседования была принята.

Успехи ее в университете были не столь блестящи, как в школе, и вот наконец первый серьезный экзамен, - про­изводственная практика после третьего курса. Тут-то и станет ясно, может она быть журналисткой или нет.. Тогда в университетских коридорах все говорили о том, что дает интересная профессия журналиста, а о том, что смогут они дать журналистике, никто и не заикался. По простоте душевной каждый считал, что главное - посту­пить, а там обойдется…

Практические работы по журналистике на кафедре давались ей с трудом. Хорошо, что помогали подруги Одно дело написать в университете курсовую работу, другое - корреспонденцию в газету. В университетской многотиражке проскочила ее заметка. Ее начисто перепи­сал самый талантливый парень на курсе Володя Осипов, так что это не считается.

Правда, Лиля утешала себя тем, что не все журнали­сты с неба звезды хватают.

Вот о чем думала Лиля Земельская, шагая по солнеч­ной набережной в редакцию. Интересно, увидит ли она сегодня Сергея Волкова? Как-то нехорошо вчера получи­лось, ушла и ничего не сказала ему... А все Валя Мол­чанова, это она намекнула Диме, что неплохо было бы поужинать где-нибудь, ну тот и пригласил их в ресторан. Высокий, светловолосый, с тонкими чертами лица, Дима Луконин из кожи лез, чтобы ей понравиться. Болтушка Валя сообщила, что. Дима всем девушкам говорит, будто он инженер, а сам работает часовым мастером в артели инвалидов и вообще известный в городе донжуан. Воло­чится за каждой приезжей девушкой. После такой атте­стации у Лили сразу пропал интерес к Диме. Он прово­дил ее до гостиницы, попытался завести разговор о высо­ких материях, но Лиля холодно попрощалась. Дима проявил настойчивость и стал договариваться о новом свидании, но Лиля сказала, что это ни к чему, и чуть не рассмеялась, увидев, какая кислая физиономия стала у местного льва.

На фасаде.невзрачного двухэтажного серого здания издали была заметна черная вывеска под стеклом с на­званием газеты. Лиля поднялась на второй этаж и вошла в приемную. Белобрысая круглолицая девушка без под­бородка вопросительно посмотрела на нее.

- Я из МГУ, - сказала Лиля. - К вам на практику.

- Пройдите к редактору, - приветливо сказала де­вушка. - Он сейчас один.

Лиля на секунду задержалась у внушительной, оби­той черным дерматином двери, вздохнула и вошла в ка­бинет.

Машенька влетела в фотолабораторию и спросила, где Волков. Художник-ретушер Феликс, не поднимая головы от стола, на котором он царапал скальпелем снимок, проворчал, что Сергей печатает фотографии. Ма­шенька отодвинула тяжелую портьеру и постучала в чер­ную дверь. За дверью кашлянули, скрипнул стул - и снова тишина.

- Редактор вызывает!- громко произнесла в дверь Машенька,

Щелкнул выключатель, звякнул крючок, дверь отво­рилась, и показался Сергей с мокрым снимком в руке. Глаза его после темноты моргали.

- Редактор без меня жить не может. Уже третий раз вызывает...

Машенька вытянула шею, стараясь разглядеть фото­графию. Заметив это, Сергей спрятал снимок за спину.

- Покажи! - попросила Машенька.

- Не могу, - сказал Сергей. - Меня сразу убьет...

- Кто? - насторожилась Машенька.

- Я Мишу Султанова сфотографировал на пляже.., И, понимаешь, совсем без ничего... Если скажешь редак­тору, что меня нет, так и быть, подарю тебе один сни­мок:

Феликс закряхтел, закудахтал. Это у него означало смех. Кровь так стремительно прилила к лицу Машеньки, что Сергею стало жалко ее. Дело в том, что Машень­ка была влюблена в заведующего отделом культуры и быта Султанова. Невысокий, с редкими светлыми воло­сами, зачесанными назад, и интеллигентным лицом, Ми­хаил появился в редакции два года назад и сразу оча­ровал весь женский персонал. Машинистки печатали его материалы в первую очередь. Секретарша Машенька дважды получила нагоняй от редактора за то, что ее не было на рабочем месте. Машенька готова была с утра до вечера торчать в отделе культуры и быта и, раскрыв рот, слушать своего кумира. Когда ее не оказалось на месте в очередной раз, толстый и круглый, как силосная башня, редактор сам пожаловал в отдел и при всем честном народе взял Машеньку, будто ученицу, за руку и молча увел с собой. О чем он беседовал с ней в своем простор­ном кабинете, никто так и не узнал. Но с тех пор Ма­шенька не задерживалась в отделе культуры и быта больше пяти минут.

- Редактор не любит долго ждать,- отчеканила Машенька.

Сергей прополоскал фотографии, одну свернул в труб­ку и протянул девушке

- Дарю.

Машенька спрятала руки за спину. На щеках ее пы­лали два пятна.

- Да ты взгляни, кто это! - Сергей расправил сни­мок. С большой мокрой фотографии смотрела вырази­тельная морда собаки.

- Какая прелесть! - сразу подобрела девушка.- Я ее на стенку повешу!

- А это кто? - полюбопытствовала Маша, глядя на ванночку.

- Будущая кинозвезда, - ответил Сергей, перевора­чивая снимок. - Сара Бернар.

С фотографии смотрела на мир долговязая, голена­стая девчонка с портфелем на коленях. В широко рас­крытых глазах ее было по-детски доверчивое и вместе с тем

женски-загадочное выражение.

- Наташка!-удивилась Машенька. - Она уже два раза приходила в редакцию, спрашивала, когда ты при­едешь.

- Не напечатают - пошлю в "Огонек", - сказал Сергей. - Почему бы не дать такой снимок на обложку?

- Отправь, - буркнул Феликс.

- Я патриот своей газеты, - скромно заметил Сер­гей и с улыбкой посмотрел на Машу. - При случае скажи об этом редактору.

- Он ведь ждет! - спохватилась Машенька. Пригладив пятерней темные коротко подстриженные волосы, Сергей вышел вслед за ней в коридор.

Александр Федорович Голобобов сидел за огромным письменным столом и разговаривал по телефону. В каби­нете редактора все было большим и значительным: сам Голобобов, письменный стол, массивный мраморный чер­нильный прибор с танком и самолетом на крышках, брон­зовая настольная лампа с зеленым стеклянным абажу­ром.

Положив трубку, редактор повернулся к Сергею.

- Отпечатал фотографии? - спросил он. Сергей кивнул-

- Подписи сделал?

- К вечеру будут готовы.

Редактор взглянул на часы -они тоже были боль­шие, с выпуклым стеклом - и сказал:

- Чтобы через два часа все сдал в секретариат. Ясно?

- Не люблю я делать подписи, - сказал Сергей.- Под каждым снимком одно и то же.

- Подпись под снимком должна быть выразитель­ной и лаконичной. Длинные подписи никто не читает. Уже сам тот факт, что в газете напечатан портрет пере­довика, огромная пропаганда. Ты имеешь представление о тираже нашей газеты? Десятки тысяч экземпляров ра­зойдутся по области, и в каждом номере твой снимок... Чего носом дергаешь? Известные истины изрекаю? В том-то и беда, что приходится кое-кому напоминать, где ра­ботаем и что делаем... Кое-кто забывает об этом, вот и появляется в газете портрет доярки с подписью, что она...

- Про эту доярку слышу уже десятый раз, - пере­бил Сергей. - Ну, дали выговор, может быть, и хватит об этом?

Черные густые брови Голобобова полезли вверх. По тому, как медленно стали багроветь его круглые щеки с мешками под глазами, а толстые пальцы начали выби­вать дробь на стекле, Сергей понял, что сейчас грянет гром.

Голобобов набрал в грудь побольше воздуха, рас­крыл рот, и... тут зазвонил телефон. Метнув на Сергея гневный взгляд, редактор громко и непочтительно рявк­нул в трубку: "Да, слушаю!" В ту же секунду лицо его стало виноватым.

- Извините, Иван Степанович... Сотрудник тут у меня того... вывел из себя... Да, слушаю. Хорошо. Завтра же отправлю в командировку Шабанова. Он уже был в этом районе и во всем разберется. Иван Степано­вич, попрошу вас больше уполномоченными в колхозы сотрудников редакции не назначать, а то я один тут оста­нусь. .. Хорошо. Вечером вам позвоню. До свиданья.

Голобобов осторожно положил черную трубку на рычаг, достал большой, в крупную клетку платок и вытер вспотевший лоб. Спрятав платок, потрогал пальцем мешки под глазами. Когда он снова взглянул на Сергея, глаза у него были несчастные.

- Доведете вы меня до инфаркта, - жалобно сказал он. - Ох, доведете, голубчики! До чего дошло, а? Фото­репортер учит меня! Скажи по-честному, Сергей, может, я стар и глуп? Пора на пенсию, а?

- Извините, Александр Федорович, - резко поднялся Сергей.- Снимки с подписями через два часа сдам.

- Я тебя вот зачем позвал... Садись на свой драндулет и поезжай в Усть-Долыссы, там в воскресенье пускают колхозную ГРЭС. Будет торжественный митинг, празднество, в общем. Четырехколонную панораму ГРЭС на первую полосу и три-четыре снимка в большой фотоочерк на третью... С тобой поедет Сергеев из сельхоз-отдела..- Редактор нажал черную кнопку на столе, и в кабинет вошла Машенька. - Позови Сергеева.

Машенька быстро вернулась и сообщила, что Сергеев уехал в совхоз "Пятницкий" и вернется только завтра к вечеру.

Голобобов потер переносицу и задумался. Машенька и Сергей выжидательно смотрели на него. Лоб редактора был нахмурен, живые карие глаза смотрели как бы сквозь Сергея.

- Жаль, что ты не можешь расширенные подписи делать... Тогда никого с тобой и посылать не надо было бы, - с сожалением сказал он. - Кстати, где ты учишься?

- Послал документы в Ленинградский университет на заочное отделение журналистики,- сказал Сергей.

- Просто ума не приложу, кого с тобой послать...- Редактор перевел задумчивый взгляд .ла Машеньку.- Позови-ка сюда эту... забыл фамилию. Ну, практикантку!

- Земельская ее фамилия, - сказала Машенька и скрылась за дверью.

- Все литсотрудники в командировках, да еще трое уполномоченные.. . - произнес Голобобов. - А ну как не справится?.. Ты, Сергей, на всякий случай записывай все в блокнот. И нужно-то всего сто пятьдесят строк.

Вошла Лиля и чинно села на стул рядом с Сергеем. Бросила на него быстрый взгляд, но не поздоровалась, наверное, от волнения. Редактор обстоятельно разъяснил задание, велел обратить особое внимание на фамилии людей, которые участвовали в строительстве ГРЭС, обязательно перепроверить, а лучший способ-это показать записанную в блокнот фамилию, имя и отчество этим же людям. А то бывает, что путают... Редактор бросил выразительный взгляд на Сергея, но в подробности вдаваться не стал. Голобобов подчеркнул, что задание.ответственное и фотоочерк уже запланирован на вторник.

Лиля все это молча выслушала, а когда редактор . умолк, растерянно сказала:

- Это моя первая командировка... и я не знаю...

- С вами едет газетный зубр, - кивнул редактор на Волкова. - Он вам поможет.

Сергей взял со стола скрепку и стал ее разгибать. Он и не ожидал, что ему так повезет. Печатая снимки в фотолаборатории, он все время думал о Лиле. Несколь­ко раз выскакивал в коридор, заглядывал в отделы, но девушку так и не увидел ни разу. И вот они вдвоем едут в Усть-Долыссы, да еще Сергей за старшего.

- Я вижу, вы расстроились? - спросил редактор.

- Нет, я... - Лиля растерянно смотрела на редактора. -Я никогда не видела ГРЭС... Разве что в кино.

Сергей прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Он даже отошел к окну, чтобы девушка ничего не заметила, по­тому что вряд ли она простила бы ему это.

Голобобов снова промокнул своим гигантским плат­ком мокрый лоб и, метнув в сторону Сергея неодобри­тельный взгляд, с улыбкой взглянул на растерявшуюся практикантку.

- Вы не пугайтесь... Это название такое громкое - ГРЭС, а на самом деле - маленькая колхозная гидро­электростанция. И речушка ничего общего не имеет с могучей Ангарой…

- Я постараюсь... - У Лили немного отлегло от сердца.

- Постарайтесь, голубушка, - ласково сказал ре­дактор. - Не боги ведь горшки обжигают?

- А нельзя, чтобы со мной поехал в командировку какой-нибудь опытный товарищ? - осмелев, подняла Лиля глаза на редактора. - Все-таки это моя первая командировка.

- Когда-нибудь все равно вам надо было начинать, - ободряюще ответил Голобобов. - А опытных товарищей сейчас нет в редакции... - Он развел руками. - Разле­телись, как птахи, кто куда! - Редактор взглянул на Сергея, примолкшего у окна. - Только не доверяйте Волкову фамилии записывать... Тут у него слабое ме­сто.

- Можно идти? - спросил Сергей. Ему надоели эти постоянные намеки.

- Желаю успеха, - напутствовал их редактор, и, хотя он весь светился улыбкой, Сергей уловил в его тоне нотки сомнения. Уж кто-кто, а Сергей знал своего редак­тора.

Лиля и Сергей вышли из кабинета, и Машенька тут же им отпечатала на машинке командировочные удосто­верения, подписала у редактора и пришлепнула большие синие с гербом печати.

- Это вы все подстроили? - Лиля обожгла Сергея сердитым взглядом.

- Я специально приурочил к вашему приезду откры­тие ГРЭС... Когда ее пустят, в домах колхозников вспыхнут лампочки Ильича... Вы запоминайте, это вам пригодится для очерка.

- И когда мы отправимся в эти... - Лиля загляну­ла в командировку. - Усть-Долыссы?

- Сегодня,- невозмутимо ответил Сергей. - Рассчи­тывайте на два дня. Возьмите плащ, свитер. Сейчас две­надцать. Я за вами заеду в гостиницу ровно в три... Да, не забудьте в бухгалтерии аванс получить.

Сергей повернулся и быстрым шагом вышел из при­емной. Его задело, что она восприняла совместную ко­мандировку как наказание. И еще просила опытного то­варища. .. Был бы на месте опытный товарищ, редактор о ней и не вспомнил бы. И чего струсила? Да такую за­рисовку даже Молчанова сумела бы написать...

Откуда ему было знать, что Лиля насмерть перепу­галась, когда так неожиданно свалилось ей на голову это срочное задание. Она думала, что уж с неделю-то поси­дит в отделе культуры, куда ее определил ответствен­ный секретарь, войдет в курс редакционных дел, а дальше видно будет...

Машенька оценивающим взглядом окинула нарядную практикантку.

- У нас такое платье не сошьют, - заметила она.- Босоножки вы в магазине купили или шили на заказ?

- Как пройти в бухгалтерию? - спросила Лиля, про­пустив ее слова мимо ушей.

Обиженная Машенька сухо объяснила, а когда прак­тикантка вышла из приемной, презрительно фыркнула и с сердцем прихлопнула печатью кипу свежих гранок, лежащих на краю стола.