Поэтому просто посоветовала Тэду не сходить с ума и не думать о таких глупостях. Он остался наедине со своими страхами и проблемами… - Голос ее сорвался. - Почему, ну почему тебе надо было все это раскопать? - прорыдала Джессика. - Он даже ничего не сделал!
Можешь ты в это поверить, самец ты этакий?
Я тогда полетела в Нью-Йорк, чтобы собрать вещи, помнишь? И так заскучала по тебе, что вернулась раньше времени. Все, как и сейчас, - усмехнулась она, смахивая слезы со щек тыльной стороной ладони. - А ты… ты был… Я забыла, где…
- - Я был во Флориде. - Хоть и затуманенный парами алкоголя, но мозг и тут не подвел Найджела.
- Да. - Она кивнула и прижала пальцы к дрожащим губам. Потом собралась с духом и заставила себя продолжить:
- Я вернулась сюда, поднялась в спальню и обнаружила в нашей постели женщину. Сначала я подумала, что это ты привел ее… Страшно вспомнить, что я пережила в те короткие секунды, пока не заметила полуголого Тэдди. Он тянул с женщины одеяло и требовал, чтобы она убиралась, потому что он не может, не может… - Ужасная сцена стояла перед ее глазами, словно случилась вчера. - Потом оба заметили меня, Тэд бросился в ванную, а мне пришлось выпроваживать девицу. Когда ты приехал, я уже успела все у него выяснить, кое-как успокоить и отправить домой, но прежде заставила поклясться, что он в жизни не повторит…
- Можешь не продолжать, - прервал ее Найджел.
- Да, могу, - согласилась Джессика и задрожала. - Но скажи мне, Найджел, как, по-твоему, мне следовало поступить после.
- Ты должна была рассказать мне.
Она топнула ногой, не скрывая своего раздражения.
- Опять ты за свое! Да я же рассказала! Но ты отказался поверить!
- Однажды. - Он взмахнул рукой, словно хотел кого-то ударить. - Ты произнесла его имя только однажды. А потом словно пожалела или испугалась и замолчала.
- Еще бы, ты ведь чуть не оторвал мне голову!
- Думаю, я сделаю это прямо сейчас, - процедил он сквозь зубы, но, видимо, трезво - если такое слово сейчас было к нему применимо - оценил свои возможности и пробормотал:
- Это бессмысленно. Мы так ни до чего не договоримся.
Джессика не могла с ним не согласиться. Ей было неуютно, обидно и горько, а Найджел снова казался суровым незнакомцем, который вошел в ее нью-йоркскую квартиру около месяца назад. Куда подевалось все тепло, вся нежность, возродившиеся было в них? Почему и до каких пор на них и их судьбы будут влиять поступки других людей? Может, нам вообще не стоило встречаться? - подумала Джессика.
Вдруг это был глас судьбы, говоривший нам:
"Оставьте друг друга, ради всего святого. Вы - разные, чужие".
Но ведь что-то же все-таки связывало их?
- Секс, - ответила она себе, - потрясающий, фантастический секс.
- Что?
- Я говорю, что нам с тобой никогда и ни о чем не договориться, - угрюмо сообщила Джессика. - Нас с тобой объединяет только секс.
Ничего больше.
Пришел его черед возмутиться.
- Нет, в наших отношениях есть нечто большее, чем то, чем мы занимаемся в постели!
Неужели? Джессика посмотрела на исписанные листки, судорожно зажатые в ее пальцах, и твердо сказала:
- Ты женился на мне, потому что считал, что нет другого выхода. Ты сделал это ради маленьких Тэдди и Кэти и из-за отличного секса.
Но тебе, Найджел, еще требовалась стопроцентная гарантия, что ты будешь продолжать контролировать пакет акций, который принадлежал твоей сестре и моему брату.
- Чушь! - прорычал он.
- Неужели? Тогда почему же ты почувствовал себя вправе рыться в моих бумагах? - спросила она. - Тебе нужны были серьезные основания, чтобы опуститься до такого. Наверняка ты искал любые компрометирующие меня документы, чтобы предъявить их в суде, когда наш нелепый брак потерпит крах. Правильно? Чтобы доказать, что я негодная мать для Тэдди и Кэти и что не могу быть ответственной за их наследство!
- Пресвятая Дева Мария, - выдохнул он. - Поверить не могу, что ты несешь такую чушь!
Ты ошибаешься, Джесси, ошибаешься!
Но Джессика уже ничего не слушала и не слышала. Она неожиданно заметила другие письма, завалившиеся между диванными подушками, и метнулась к ним, как тигрица, защищающая детенышей. Это были ее письма, написанные брату, когда она уже перебралась в Нью-Йорк.
- Но как… как же ты мог? - спросила она, опустившись на колени и пытаясь привести письма хоть в какое-то подобие порядка. Пальцы тряслись, глаза горели от едких слез. - Как ты мог отправиться к ним домой и разыскивать…
- Я не был у них.
Джессика недоуменно уставилась на него.
- Не был?
- Я не был в доме Кэтрин и Тэда. - И с тяжелым вздохом пояснил:
- Я ни разу не был в их доме после того, как случилась эта трагедия.
- Но где ты взял эти письма? - спросила Джессика.
Найджел с тоской посмотрел на пустую бутылку и пожалел, что виски оказалось явно недостаточно, чтобы полностью затуманить его мозг. Ему не хотелось вспоминать, чем он занимался прошлой ночью, или думать, какое будущее ждет его после сделанного открытия.
- Я разбирал стол Кэтрин в офисе, - выдавил он и закрыл лицо ладонями. - Письма были спрятаны в нижнем ящике.
- О Господи! - Джессика задохнулась, и он понял, что до нее дошел весь ужас его открытия.
- Мне неизвестно, как и когда Кэтрин заполучила их и знал ли Тэдди о том, что она нашла эти письма, - продолжил Найджел. - Но факт остается фактом: моя сестра, моя дорогая любимая сестра знала о том, что случилось три года назад, и не смогла заставить себя рассказать мне.
В этом-то и заключалась основная причина всего этого разгрома и пьяного разгула, подумал Найджел. Он не только открыл правду о событиях трехлетней давности, но и узнал, что Кэтрин, которую он обожал, скрывала факты, которые были для него важнее всего на свете, важнее самой жизни.
Джессика оказалась невиновна!
- Я прожил несколько лет, веря, что имею все основания ненавидеть тебя, - хрипло произнес он. - Какая злая ирония судьбы! Я испытал все муки ада, а моя сестра даже пальцем не пошевелила, чтобы помочь мне.
- Она защищала Тэда.
Неизвестно почему Найджел вдруг взорвался:
- И ты считаешь, это оправдывает ее?
- Нет, не считаю, - ответила Джессика. - Но Тэда и твоей сестры больше нет в живых, поэтому вряд ли стоит ворошить прошлое.
- Ты обязана была показать мне эти письма!
- О, в таком случае все это моя вина. - Она устало вздохнула. - Лучший способ обороны - это нападение.
- Я не то хотел сказать!
- А что же?
- Не знаю, черт побери! - рявкнул Найджел и снова схватил бутылку, забыв, что в ней не осталось ни капли. - Проклятье! - воскликнул он, бросая бутылку на пол, и обратился к Джессике:
- Ты не принесешь мне еще выпить?
- Ты и так упадешь, если попытаешься встать на ноги, - язвительно заметила она и направились к двери.
Но Джессика ошибалась. Удивительно, с какой скоростью мог передвигаться этот мужчина даже в таком состоянии! Раздался легкий звон стекла - Найджел, видимо, задел ногой бутылку, - и в мгновение ока он оказался между Джессикой и дверью. Задыхаясь, он схватил ее за плечи и с силой прижал к стене.
- Впечатляет! - Она нашла в себе силы съехидничать, но невольно задрожала.
- Я не позволю тебе больше уйти от меня! - прорычал он.
- А я и не говорила, что собираюсь уходить, - спокойно заметила Джессика.
- Ты имеешь право ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь, но заниматься этим будешь здесь, где я смогу видеть, как ты это делаешь!
Его глаза так лихорадочно сверкали, руки держали ее так собственнически, а губы так жаждали ее губ, что Джессика ощутила, что у нее закружилась голова.
- Договорились, - устало согласилась она.
Найджел заметно огорчился.
- Я требую, чтобы ты серьезно относилась к моим словам!
- Ну что ты пристал ко мне! - взорвалась Джессика. - Я только что прилетела черт знает из какой дали, почему ты считаешь, что я должна уехать?
- Но ты же шла к двери! - заявил он.
- Да, чтобы убрать письма, - объяснила она.
- Ты должна была засунуть их мне, неверящему идиоту, в глотку!
И тут Джессика сделала такое, чего никто и никогда не ожидал от нее, даже она сама. Размахнулась и изо всех сил влепила ему пощечину.
- Это тебе за то, что ты, три года считал меня непотребной девкой! - задыхаясь от переполняющих ее эмоций, заявила она. - Если бы у меня были силы, я бы ударила тебе еще раз за то, что ты расстроил меня, когда я приехала и так уже расстроенная!
- Почему расстроенная?
- Потому что я беременна, - прошептала Джессика и увидела, как Найджел на ее глазах обратился в камень. Он не двигался, не моргал.
Казалось, даже не дышал.
- С-скажи же хоть что-то, - обескураженно пробормотала она, и вдруг перед ее глазами все поплыло.
Найджел, мгновенно протрезвев, подхватил ее на руки, перенес на диван и сам опустился рядом, продолжая обнимать бесчувственное тело. Джессика выглядела как смерть, и ему хотелось что-нибудь разбить или кого-нибудь ударить, лучше всего себя самого.
Беременна!
Какое-то мгновение ему казалось, что он присоединится к ней в спасительном обмороке.
Но потом беспокойство о жене победило.
Господи, как же он ненавидел себя! Ей достался худший из мужчин, за которого только женщина может выйти замуж. Тот, кто не верил ей, тот, кто сделал ее беременной, когда именно этого она так боялась.
- Джесси… - Он прошептал ее имя, потом позвал громче, но она не реагировала.
Джессика выглядела безжизненной тряпичной куклой, и его затрясло от страха. Он кинулся к телефону, чтобы вызвать врача, ткнул в какую-то клавишу и услышал встревоженный голос Джессики:
- Найджел, мне надо поговорить с тобой.
Позвони скорее…
- Дорогой, ты где? Я ищу тебя повсюду!..
- Найджел, я возвращаюсь в Лос-Анджелес!..
- Я так боюсь. Почему ты не хочешь разговаривать со мной?!
Он не мог даже дышать и стоял, оцепенев от ужаса.
- Найджел…
Он резко повернулся. Джессика приоткрыла глаза и жалобно прошептала:
- Найджел, меня сейчас стошнит.
Глава 9
Он швырнул трубку, одним прыжком оказался около нее и схватил на руки.
- Господи, просто поверить не могу, - говорил он, направляясь в ванную со своей ношей, - что ты бываешь такой идиоткой. Неужели ты опять проделала весь этот путь и ничего не пила? Когда ты станешь здравомыслящей, взрослой женщиной? Последний раз ты довела себя до кошмаров, сейчас до обморока и тошноты. Если бы подождала до завтра, то долетела бы на моем самолете со всеми удобствами. Почему тебе вечно надо нарушить мои планы? Я сокрушен, разбит, не могу думать. Какой нормальный мужчина захочет, чтобы женщина видела его в таком состоянии?
- Жена, - еле слышно прошептала Джессика, не поднимая головы с его плеча.
Найджел внезапно остановился посреди холла, посмотрел на ее изможденное лицо - не смеется ли она над ним, - но вовремя понял смысл уточнения.
- Да, жена, не женщина, - согласился он и двинулся дальше, к ванной, где ее немедленно унизительно и громко стошнило.
А он сидел рядом с ней на полу, убирая от лица непослушные черные пряди, и непрерывно сыпал проклятиями.
Когда все закончилось, Джессика настолько обессилела, что могла только привалиться к его широкой груди и закрыть глаза. В ушах звенело, голова по-прежнему кружилась, кожа покрылась липкой испариной.
Найджел повернул кран, и вот уже холодное влажное полотенце коснулось ее лица. Какое блаженство, какое облегчение! Джессика махнула рукой на головокружение, отказываясь бороться с ним. Пока Найджел держит ее, бояться нечего.
Вскоре вращение стало замедляться, и Джессика начала воспринимать окружающее четче и яснее.
- Ну как, тебе лучше? - спросил Найджел.
- Угу.
Она заметила, что ее влажные волосы прилипли к его сорочке. Подняв руку, хотела убрать их, но Найджел схватил ее тонкие длинные пальцы и прижал к губам.
- Прости меня, - пробормотал он.
- За что?
- За то, что не слушал тебя. За то, что не верил.
- Все выглядело не лучшим образом. Я сразу поняла это.
- Но я должен был выслушать тебя. Ни один человек не считается виновным, пока его вина не доказана. Никому не выносят приговор, пока не дадут возможности оправдаться, - настаивал Найджел.
- Ты обещал, что мы не будем больше возвращаться к прошлому, Найджел. - Она вырвала у него пальцы и даже попыталась оттолкнуть его.
- Да, но тогда я не знал того, что знаю теперь.
- Зато я знала! - воскликнула Джессика. - Что для меня изменилось от твоего знания?
- Но для меня все изменилось. - Найджел стоял перед ней разгневанный и напряженный.
- И ты не можешь с этим жить?
- Нет… пока еще нет, - ответил он и вышел.
Джессика постояла, прислушиваясь к его шагам. Если он сейчас уйдет, то между нами все кончено, решила она. Как только он переступит порог дома, я соберу сумку и уеду в отель!
Потом взглянула на свое отражение в зеркале. Волосы растрепаны, тушь растеклась по щекам, помада размазалась. Пугало, да и только!
Она отвела глаза в сторону и прислушалась;
Найджел еще не ушел, не хлопнул дверью, и напряженное ожидание неизбежного заставило ее задрожать. Джессика открыла холодную воду, когда подкатила очередная волна дурноты, заставив ее вцепиться в край раковины.
- Господи, - всхлипнула она, - это нечестно.
Сильные руки обхватили ее талию и подняли в воздух. На сей раз Найджел даже не ругался, просто подхватил ее под колени и понес в спальню.
- Для пьяного ты неплохо справляешься, - ядовито заметила Джессика.
- Известие, что моя жена беременна, оказалось удивительно отрезвляющим. - Он осторожно усадил ее на край кровати.
- О! - Она и забыла, что сказала ему об этом. - Ты расстроился?
- Я? Расстроился? - Найджел рассмеялся, опустился на колени и начал расстегивать пуговицы ее блузки. - Ты узнала, что беременна, и перепугалась настолько, что не могла даже сказать мне об этом вчера, когда я звонил. Мы вели тот странный разговор, и я считал, что помогаю тебе преодолеть тоску по брату…
- Я помню о моей утрате постоянно.
- Я тоже, - сказал Найджел, снимая с нее блузку. - Если бы ты сказала, что тебя так сильно тревожит, я бы тут же прилетел и был с тобой. - Он принялся расстегивать ремешки ее босоножек.
- Знаю, - тихо ответила она.
- Тогда почему не сказала?
- Потому что это не те новости, которые доверяют бездушной телефонной трубке, - объяснила Джессика. - Я хотела сказать тебе лично, глядя прямо в глаза.
- Но я и это испортил, - покаянно пробормотал он и снял одну босоножку. - У тебя чулок порвался.
- Еще одна разрушенная иллюзия. Я не сплю с кем попало. Не рассказываю тебе всех своих секретов. И иногда ношу драные чулки.
- Как ты можешь шутить такими вещами? - спросил Найджел.
- А что мне остается делать? - вспыхнула Джессика. - Закатывать истерику с воплями и соплями? - Она вскочила на ноги, скинула другую босоножку и яростно уставилась на его склоненную голову. - Я беременна, Найджел, пойми, беременна, хотя совсем не хотела, и это твоя вина! - Ее ужасное обвинение повисло в гнетущей тишине. - Я… я не то имела в виду, - поспешно пробормотала Джессика, раскаиваясь в своей вспышке.
Но он поднялся и вышел из спальни, оставив ее в одиночестве. Даже дверью не хлопнул.
О, как ей хотелось, чтобы хлопнул. Чтобы заорал на нее, а потом швырнул на кровать и ударил по лицу. Потому что она сказала не правду.
Она хотела ребенка, его ребенка, безумно хотела! И не одного, а нескольких. Просто боялась того, что ждало ее впереди.
- Проклятье, о, проклятье! - зарыдала она и вернулась в ванную, чтобы принять душ, решив, что только это поможет ей снять напряжение.
Но, оказавшись внутри и закрыв дверь, передумала, открыла краны и погрузилась в теплую ароматную воду. Джессика закрыла глаза и заставила себя расслабиться. Она прекрасно понимала, что просто тянет время. Потому что, когда выйдет, ей придется разыскать Найджела и долго-долго извиняться за свои необдуманные, жестокие слова. А ей это никогда не удавалось.
Его суровое лицо с мукой в синих глазах встало перед ее внутренним взором и заставило содрогнуться. Желудок подскочил к горлу и мгновенно упал обратно.
- Давай-ка не начинай, - буркнула Джессика, - ты еще слишком мал, чтобы иметь собственное мнение. - И тут же поняла, с кем говорила, и снова вздрогнула, но уже по другой причине. - О Боже, - вздохнула она. - И что это только со мной творится?
Джессика взяла шампунь и начала энергично втирать его в волосы. Спустя минут пятнадцать, освеженная, благоухающая нежным розовым ароматом, одетая в длинный белый халат, она босиком пробралась в кухню. Ее до сих пор немного трясло, но тошнота отступила, зато на смену ей пришел зверский голод.
В кухне было темно, как и во всем доме. Найджела нигде не было видно, но сейчас это ее только порадовало. Она распахнула дверцу холодильника и заглянула внутрь. Гмм… ничто не вызывало у нее аппетита. Да и что вообще ей можно теперь есть? Как насчет молока? А сыра?
А яиц? Можно ли ей есть колбасу и пить пиво?
Неизвестно. Ей вообще ничего не известно о том, как быть беременной.
Джессика вздохнула и отказалась от мысли найти что-то абсолютно безопасное в ее положении. Выключив свет, она вышла из кухни и вернулась в малую гостиную, где начался ее сегодняшний вечер. С тех пор там многое изменилось: бутылки и осколки бокала исчезли, а письма были сложены аккуратной стопкой на краю журнального столика.
Она инстинктивно ощутила присутствие Найджела и повернулась к большому окну, выходящему в сад. Да, он стоял там и выглядел таким одиноким и потерянным, что у нее сердце рванулось из груди.
- Прости, - начала Джессика, подходя к нему сзади. - Я не хотела… правда, не хотела обвинять тебя. Просто я…
- Испугалась, - любезно подсказал он, но не повернулся и не посмотрел на нее.
Она пережила приступ отчаяния, густо перемешанного с раскаянием, и поняла, что должна сделать все возможное и невозможное, чтобы заставить его забыть жестокие слова. Только тогда она сможет жить в мире с собой.
Найджел смотрел на ее отражение в оконном стекле. До чего же она хороша в этом длинном белом халате, с собранными на макушке пышными волосами, такая чистая, свежая и все же такая хрупкая…
Беременна. Беременна его ребенком. Ему хотелось повернуться к ней, заключить в объятия и заверить, что он позаботится о том, чтобы с ней все было в порядке. Что ей нечего бояться.
Ему хотелось подхватить ее на руки и отнести обратно в постель и показать ей, как много она для него значит…
Но можно ли теперь? Безопасно ли сейчас заниматься любовью в таком ее деликатном состоянии?
Можно ли вообще ей иметь этого ребенка?