Он плотно закрыл разделительное стекло, но Хэллоран заметил, что голова шлюхи лежала у него на коленях.
Он вел машину. В это время он не позволял себе думать о хозяйке. Это было бы кощунством. Вчера вечером Шейла выпытала у него мельчайшие подробности о жизни Вейлов. Эту подробность он опустил.
Хэллоран усмехнулся про себя, нажал на акселератор и, набрав скорость, резко затормозил у светофора. Если у Господа бога есть хоть какое-то чувство справедливости, то этой безмозглой потаскушке придется вставлять все зубы. На заднем сиденье вскрикнули. Потом послышался резкий звук затрещины, и Чарльз Вейл выругался. Девица начала всхлипывать.
Патрик Хэллоран втянул голову в плечи, словно от удара. Видит Бог, он не хотел, чтобы страдала девица. И остальную часть вечера он вел машину осторожно.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Входя в фойе отцовских апартаментов на Пятой авеню, Чарльз Вейл, не очень твердо державшийся на ногах, оперся на руку Гизеллы. Отстранив дворецкого, он наклонился и помог ей снять жакет.
- Интересно, какими новыми почестями осыплют сегодня нашего героя войны, - пробормотал он под нос, и распространившийся при этом запах виски заглушил нежнейший аромат ее духов. Он так неловко повесил жакет в шкаф, что с грохотом уронил на пол половину висевших там плечиков.
Справившись наконец с ними, он обернулся к жене и осмотрел придирчиво до мельчайших подробностей ее туалет и прическу. Как всегда при таком осмотре сердце Гизеллы тревожно забилось.
- Сослужи-ка сегодня службу, - сказал он. - Поболтай с героем войны. Задержи его, пока я не изложу старику кое-какие идеи относительно верфей.
- Почему ты считаешь, что Тру заинтересует беседа со мной?
- Его заинтересует вид, который открывает твое декольте. Именно поэтому я выбрал это платье.
Гизелла почувствовала, как краска залила ее шею и щеки.
- Прошу тебя, Чарльз! Почему бы нам просто не провести приятно время?
Чарльз грубо потянул ее за руку.
- Ну-ка посмотрим, предложит ли нам отец что-нибудь выпить перед обедом?
В гостиной Сильвия Вейл встретила сына и невестку поцелуями. Стройная с серебристыми волосами и все еще миловидная, она научилась ограничивать свою жизнь пределами, которые допускал ее брак; она бывала полна жизни, когда Труман старший отсутствовал, и замирала в его присутствии. Когда Гизелле было совсем худо, она опасалась стать похожей на свекровь. Недовольно нахмурившись, Сильвия отступила на шаг от сына:
- Чарльз! От тебя просто несет спиртным!
- Где отец?
- В кабинете. Он просил, чтобы его не беспокоили, пока не сядут за стол.
- А Тру? - спросил Чарльз.
- Вышел на террасу. - Она в недоумении взглянула на Гизеллу, затем вновь на младшего сына. Чарльз крайне редко интересовался Труманом младшим, близнецом Александры.
В это время прибыла и сама Александра, высокая, как мужчина, и по-мужски самоуверенная. Иногда Гизеллу тревожила мысль о том, что Сандра может унаследовать не только вейловскую внешность, но и вейловский рост. Чарльз крепко обнял сестру, задержав ее дольше, чем следовало, в своих объятиях.
- Вижу, ты уже пропустил стаканчик? - сказала Алекс с лукавым огоньком в темных глазах.
- Хлебнул для храбрости. Я собираюсь подразнить льва в его клетке.
- Чарльз выпустил из объятий сестру, обернулся к Гизелле и сказал: - Иди, развлеки героя войны. - Слова его прозвучали резко, как приказ.
Гизелла повиновалась, а Сильвия упрекнула сына:
- Чарльз! Ты же знаешь, что он не любит, когда ты его так называешь.
- В таком случае скажи, чтобы он возвратил медали назад.
Гизелла помедлила на пороге открытой двери, ведущей на террасу, глядя в спину своего деверя. Ей так и не удалось до конца разобраться в своем отношении к этому человеку, который был очень похож на ее мужа и в то же время совсем на него не похож. Когда Гизелла впервые встретилась с Труманом Вейлом младшим на обеде, который давали Вейлы по случаю ее помолвки с Чарльзом, она заметила, как Тру следит за ней недобрым взглядом, и не могла понять, что она сделала этому незнакомому человеку, чтобы вызвать столь сильную неприязнь. В тот момент она подумала, что он, по-видимому, считает ее недостойной своего брата. Зато ее отец был необычайно доволен этим браком; Дитриха Хаузера беспокоило, что безупречная родословная его жены была несколько подпорчена ее браком с немецким промышленником. В предсвадебной суете - со свадьбой спешили, потому что родители Гизеллы уезжали в Германию, где им предстояло уладить кое-какие дела, связанные с поместьем ее бабушки, - у Гизеллы не было времени размышлять о брате мужа. А после свадьбы они с Чарльзом редко с ним виделись. Потом, сразу после событий в Пирл Харбор, Тру ушел добровольцем в морскую пехоту, что в то время здорово позабавило Чарльза.
Тру вернулся с войны похудевшим, но более спокойным, и в голосе его появилась властность. Злость, которую Гизелла чувствовала в нем по отношению к себе, преобразовалась во что-то другое. Что это было, Гизелла не могла определить, но в его присутствии чувствовала себя неловко. Как будто она разглядела в нем что-то такое, что ему хотелось бы скрыть от всех. Уж, конечно, она не поделится такой нелепой мыслью с Чарльзом, подумала она, рассеянно поглаживая бок. Бугорки на месте сросшихся ребер заставили ее вспомнить о поручении, которое дал ей муж.
- На Айво Джайма, - произнес Тру так тихо, что Гизелле показалось, что он разговаривает сам с собой, - я однажды снял снайпера, который уничтожал каждого десятого человека из моего отряда. Никто не мог его обнаружить. Он пробирался в свое гнездо и ждал, а затем отстреливал по два-три человека за раз и снова растворялся в джунглях. Его выдал запах пороха. - Тру повернулся к ней. - Какие у тебя приятные духи, Гизелла. Ну, расскажи, с каким грязным заданием послал тебя Чарльз?
Гизелла оперлась на перила рядом с ним.
- Ты никогда еще не удостаивал меня такой длинной беседой, Тру.
- Ты здесь, несомненно, по приказанию Чарльза. Иначе бы ты давно убежала. - Он внимательно осмотрел ее туалет. - Ведь это платье он выбрал ради меня? Должен признать оно мне нравится.
- Почему ты ко мне плохо относишься? - спросила Гизелла, искренне недоумевая. - Я тебе ничего плохого не сделала.
Тру так быстро отвернулся, что его сигарета оставила в воздухе искрящийся след.
- Бедняжка Гизелла. Что бы не задумал мой братец, у него ничего не выйдет. Отец приберег на сегодня собственный маленький сюрприз.
- Какой?
- Не знаю, но уверен, что Чарльзу он придется не по душе.
- А тебе?
- Хороший вопрос. Возможно. Как известно нам обоим, мой отец убежден, что я всегда поступаю правильно. В конце концов, как постоянно намекает Чарльз, именно отец нажимал на все кнопки, чтобы украсить меня этими медалями.
Насмешка в его голосе почему-то задела ее.
- Ты должен быть счастлив, что отец так сильно любит тебя.
- Сомневаюсь. Я думаю, что он любит во мне часть самого себя.
- Что в этом плохого?
- Ты достаточно давно знаешь нас, Вейлов, чтобы самой ответить на этот вопрос. - Он снова повернулся к ней. - Я готов, - сказал он, выбрасывая окурок за перила террасы.
- Готов?
- Готов поддаться твоему женскому обаянию. Разве не это приказал тебе муж?
- Тебе лучше знать своего брата, но ведь я-то совсем не такая женщина.
- Мне кажется, ты сама не знаешь, какая ты женщина. Ты мне напоминаешь Спящую красавицу из волшебной сказки. Хотелось бы мне оказаться поблизости в тот момент, когда ты, наконец, проснешься. Но это разобьет сердце старика. Он, видишь ли, по-настоящему тобой восхищается.
- Ваш отец? - удивленно воскликнула она. - Но почему?
- Потому что ему кажется, что ты такая же, как он. - Тру фыркнул, увидев выражение ее лица. - И кое в чем ты действительно на него похожа. Ты сильная, Гизелла. Сильнее, чем думаешь. И уж наверняка сильней Чарльза.
- И тебя сильней? - спросила она, не веря всей этой чепухе, но тем не менее довольная услышанным.
Руки Тру пришли в движение. У нее перехватило дыхание, но он всего лишь достал сигарету. Вспыхнула спичка, и в свете ее пламени она заметила выражение его глаз.
- Интересно, что ты думаешь обо мне, Гизелла.
- Думаю, что ты не джентльмен, - ответила она мгновенно.
- А Чарльз?
Она промолчала.
- Ты на самом деле считаешь, что тебе нужен джентльмен, дорогая моя невестушка? - Он придвинулся ближе. Ее охватило двойное чувство: инстинкт подсказывал бежать без оглядки, тогда как приказ мужа останавливал. Тру потянулся к ней и коснулся щеки тыльной стороной руки. - Интересно, - произнес он, - есть ли у тебя на примете какой-то конкретный джентльмен.
Она отпрянула, покраснев.
- Конечно, нет.
- Думаю, что я выбрал не ту волшебную сказку. Ты вовсе не Спящая красавица. Ты - Красная шапочка. Ну а я - Серый волк.
На сей раз она действительно сбежала. Он ухмыльнулся, наблюдая, с какой поспешностью она скрылась в гостиной.
Труман Вейл постучал ножом о бокал. Резкий звон хрусталя заставил прекратить все разговоры за обеденным столом. Он внимательно оглядел свое семейство, и в его глазах мелькнул знакомый Гизелле огонек жестокости, что заставило ее инстинктивно прикрыть рукой сломанные ребра.
- Налейте вина, - властно приказал он. - Я хочу предложить тост.
Дворецкий поспешно исполнил приказание. Гизелла тем временем наблюдала за мужем и его сестрой. Выражение их лиц напомнило ей момент в цирковой программе, когда при щелчке хлыста дрессировщика хищники замирают в голодном ожидании.
Она перехватила через стол насмешливый взгляд Тру и поняла, что настал момент сюрприза.
- Я удаляюсь от дел, - заявил Труман Вейл. - Пришло время переложить груз на плечи нового поколения. - Он поднял бокал. - Пью за Трумана младшего. Теперь бразды правления в твоих руках, сын.
Чарльз, не отрываясь, смотрел на отца.
- А что будет со мной?
Труман Вейл одарил своего младшего сына таким взглядом, что Сильвия сжала под столом руку невестки... Лицо Алекс побледнело не меньше, чем лицо Чарльза.
- С тобой? - произнес Труман Вейл. - Ну это уж Тру решит.
Чарльз выскочил из-за стола. Поднявшись вслед за мужем, Гизелла вдруг осознала, что никто, кроме самого Трумана Вейла, не выпил за вступление старшего сына в права наследования.
Когда хозяин поспешно вышел из родительского дома на Пятой авеню, Хэллоран понял, что обед в кругу семьи понравился Чарльзу еще меньше, чем обычно.
Не успел Хэллоран выбраться из машины, чтобы открыть дверцу, как хозяин сам затолкал в нее жену, не обратив внимания на то, что она тихо вскрикнула. Он мрачно взглянул на Хэллорана поверх машины и приказал отвезти ее домой.
- За вами приехать, сэр?
- Нет. - Чарльз Вейл резко повернулся на каблуках и зашагал по улице.
"У него вид человека, твердо решившего напиться", - подумалось Хэллорану.
Он сел за руль и посмотрел в зеркало заднего обзора. Удивительно, хозяйка не следила взглядом за фигурой удалявшегося мужа. Нет, она задумчиво смотрела на дверь, из которой они только что вышли.
Тру наблюдал с террасы за сценой, разыгравшейся внизу. Сверху ему было видно, как Чарльз, пройдя полквартала, сел в такси в тот самый момент, когда машина, с Гизеллой тронулась с места.
- Отец послал меня за тобой, - сказала, входя, Алекс.
Он повернулся к ней с непринужденной грацией, засовывая руки в карманы.
- Да ну? Он хочет, чтобы я еще раз позвенел своими медалями?
Алекс на мгновение залилась краской. Затем, откинув назад голову, рассмеялась.
- Бедняга Чарльз. Знаешь ли, ведь он искренне верит, что именно это ты и делаешь.
- Если это его так задевает, то почему он не попытался сам заработать себе медали? И не вешай мне лапшу на уши насчет того, что он не пошел воевать из-за матери.
- Он не такой, как ты.
- Это главным образом твоя заслуга, не правда ли?
- Думай, что хочешь, - сказала Алекс. - Тебя не переубедишь, и, мне кажется, что именно поэтому отец отдает предпочтение тебе.
- А почему ты предпочитаешь мне Чарльза?
- А почему ты сегодня в таком паршивом настроении, мой близнец? Неужели женушка Чарльза сказала тебе что-нибудь такое, что тебя расстроило?
- Оставь в покое Гизеллу, - резко ответил он, и сразу же пожалел об этом, потому что его реакция зажгла живой интерес в глазах сестры.
- Ого! могу поклясться, что отец ни о чем не догадывается.
- Я бы на твоем месте не стал с такой уверенностью говорить о чем-либо, что касается нашего старика.
Тру посмотрел вниз на улицу. Огоньки машины Вейла уже скрылись из глаз.
* * *
- Надеюсь, я поступил правильно, позвонив вам, - сказал бармен.
- Ну конечно же, - заверил его Брайан Ролингс. - Где он?
- Сюда, пожалуйста.
Слава Богу, что Чарльз выбрал бар, в котором их обоих хорошо знали, думал Брайан, пробираясь сквозь толпу к своему другу.
Чарльз, обычно безукоризненно одетый, выглядел так, словно вывалялся в сточной канаве: пиджак расстегнут, галстук отсутствует, верхние три пуговицы сорочки оторваны. Он сидел, вытянув ноги в узком пространстве между столами, глотал виски, проливая половину на себя.
- Привет, - пробормотал Чарльз, когда Брайан сел рядом с ним. - Ты откуда взялся?
- Был дома, в постели. Где и тебе следовало бы быть.
Чарльз шутовски подмигнул.
- Делал маленьких ролингсов, а?
- Не твое дело, старина.
- Обожаю, когда ты ощетиниваешься на меня всей своей британской добропорядочностью, - поддел его Чарльз. - Обычно, это означает, что я прав. Ты, наверное, один во всем Нью-Йорке занимаешься любовью с собственной женой. Он жестом подозвал официанта: - Виски мне и моему другу.
Брайан откинулся на спинку, стараясь подавить в себе вспышку гнева, рвавшегося наружу. Он знал, что Чарльзу уж никак не могло быть известно, что в последнее время, когда Брайан пытался заняться любовью с Флоренс, она его отшивала. Что с ней случилось? - недоумевал он. Когда они только поженились, и он приезжал домой в отпуск из армии, она была такой жадной до секса, даже до неприличия.
- Выпей до дна, - посоветовал Чарльз, когда официант поставил перед ними стаканы. И тут же опрокинул свой.
Брайан, отхлебывая из стакана, почувствовал насколько он устал. Когда позвонил бармен, он только что вернулся с работы. Его поздние возвращения домой стали еще одним поводом для размолвок с Флоренс. Он устало сменил позу, а Чарльз опять заказал по стаканчику. Ему хотелось бы сейчас уйти, бросить кутящего Чарльза на произвол судьбы, но ведь джентльмены так не поступают, а необходимость быть джентльменом внушалась Брайану с самого рождения его матерью, красавицей-южанкой. Пока был жив отец, Брайан имел возможность пускаться в любые романтические приключения, какие только пожелает, включая вступление в ВВС. Но в декабре прошлого года отец погиб в результате несчастного случая на строительстве. И Брайан лишь теперь начал понимать, как сильно жизненные принципы его матери отличались от жизненных принципов отца. В год, когда родился Брайан, отец основал небольшую домостроительную компанию, и никто из джентльменов не смог бы превратить ее в "Ролингс лимитед" с отделениями в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, которая занималась всем - от строительства железных дорог до прокладки трубопроводов.
Благодаря неустанному труду, отцу удавалось удерживать "Ролингс лимитед" на плаву. Перри Ролингс не позволял себе ни на йоту отклоняться от жестких сроков, указанных в контракте. Он умел заставить своих подчиненных делать невозможное, в случае необходимости засучив рукава, вставал рядом с ними, чтобы закончить работу вовремя и заткнуть за пояс конкурентов. По силам ли такое джентльмену?
Теперь, когда его не стало чтобы компания - и его семья - выжили, соблюдать договорные сроки приходилось Брайану. Брайан устало потянулся. Ему сейчас следовало бы быть в постели, отдохнуть перед завтрашней трудной работой.
- Пора домой, Чарльз!
- Что такое? - отозвался Чарльз заплетающимся языком. - Мы уже уходим?
- Да, - решительно ответил Брайан, поставил Чарльза на ноги и поволок его сквозь толпу.
Проходя мимо бара, Чарльз вдруг вырвался из рук Брайана и яростно нанес боковой удар какому-то человеку. Пьянице не повезло. Кулак Чарльза почти достиг лица этого человека, когда он повернул голову, и удар пришелся ему по губам. Чарльз ударил снова, промахнулся, потерял равновесие и упал бы, если бы Брайан не удержал его за пиджак. Жертва Чарльза зажала лицо рукой. Сквозь пальцы сочилась ярко-красная кровь.
- Идем, - сказал Брайан.
- Он меня щупал, - пробормотал Чарльз. - Педераст! Все они здесь педерасты.
Мужчина, сидевший рядом с жертвой Чарльза, бросился на Вейла. Брайан оттер его плечом, кто-то еще дал затрещину этому человеку. Теперь уже в потасовку ввязалось четверо или пятеро мужчин. Брайан подтолкнул Чарльза к выходу, и тут в них швырнули тяжелой стеклянной пепельницей. Она задела голову Брайана. Сразу же хлынула кровь, залив ему правый глаз.
Брайан вытер кровь рукавом пиджака и стал выбираться из толпы дерущихся, волоча за собой Чарльза.
В такси Брайан назвал водителю адрес Чарльза, а затем стянул с себя пиджак и приложил его к голове, пытаясь остановить кровотечение. Чарльз неуклюже развалился на сиденье, бормоча сквозь зубы.
Таксист внимательно посмотрел на них в зеркало заднего обзора.
- Эй, парень, если этот пьяница заблюет мне машину, ты за это заплатишь дополнительно.
- Поезжай.
- Хорошо. Надеюсь только, что место, куда ты его везешь, находится на первом этаже.
Брайан удивился.
- Какое это имеет значение?
- Просто пьяных по лестнице втаскивать наверх - пупок развяжется, парень.
Вскоре Брайан был вынужден признать, что таксист был прав. Тащить упирающегося, матерящегося Чарльза вверх по лестнице в его спальню на втором этаже было для Брайана самой тяжелой физической нагрузкой за последние несколько месяцев. Чарльз продолжал размахивать кулаками и один раз попал в лицо Брайану, отчего тот ударился головой о стену.
Наконец они добрались до второго этажа. Брайан в нерешительности остановился, не зная, которая из закрытых дверей вела в спальню Чарльза. Воспользовавшись остановкой, Чарльз вырвался и попытался вновь спуститься вниз по лестнице.
Не деликатничая, Брайан схватил его за плечи и повернул назад. Добравшись до первой двери, он распахнул ее и сразу же понял, что эта комната, вне всякого сомнения, принадлежит женщине. Тут у него за спиной раздался голос Гизеллы Вейл:
- Что, черт побери, вы тут делаете?
Муж и его лучший друг стояли перед распахнутой дверью ее спальни. Гизелла затянула потуже поясок халата и тихо ахнула, увидев засохшую кровь на лице Брайана и залитую кровью сорочку.
- У нас возникла небольшая проблема, - произнес он. - Где комната Чарльза?
- Сюда, - сказала она и, пройдя мимо него по коридору, открыла нужную. Брайан с трудом тащил на себе ее мужа.
- Дальше я все сделаю сам, - сказал Брайан, задержавшись на мгновенье на пороге спальни.