- Не говори глупостей. - Она прикоснулась к рукам мужа, но тот оттолкнул ее с такой силой, что она ударилась о дверной косяк.
- Позволь мне. - Брайан схватил Чарльза в охапку и, не обращая внимания на молотящие воздух руки, быстро потащил его через дверь к постели. Швырнув Чарльза на постель, он придавил его своим телом. Почти сразу же Чарльз перестал сопротивляться. Он разок кашлянул, а затем комично захрапел, да так громко, что у Гизеллы вырвался сдавленный смешок.
- Думаю теперь он отключился на всю ночь, - сказал Брайан. Он поднялся и Гизелла увидела, что рана на его голове снова начала кровоточить.
- У тебя кровь! - воскликнула она.
Брайан ощупал пальцами рану.
- Летающая пепельница! - Он стал оглядываться. - Я, кажется, потерял пиджак. Не дашь ли мне чем-нибудь вытереться?
- Минутку, - Гизелла бросилась в ванную комнату и вернулась с полотенцем.
- Благодарю, - Брайан прижал полотенце к голове. Он встал, все еще прижимая к ране полотенце. - Сегодня он тебе больше не доставит хлопот, но завтра утром будет мучиться от похмелья.
- Спасибо, что притащил его домой. Ему сегодня сообщили кое-что неприятное, и он не сумел с собой справиться.
Брайан подождал, но она ничего к этому не добавила.
- Я, пожалуй, пойду, - сказал он.
- Что ты? Я не могу тебя так отпустить! - Гизелла не обратила внимания на резкую боль в ребрах. Едва ли Чарльз стал бы возражать против любезности по отношению к его лучшему другу после такой ночи. - Пойдем на кухню. Я угощу тебя чашечкой кофе и перевяжу рану.
Внизу, на пороге кухни Брайан задержался, пораженный приятным ароматом. На плите стояли горшочки и кастрюльки, а стол был заставлен маленькими бутылочками и баночками.
- Флоренс никогда не рассказывала тебе о моем увлечении? - спросила Гизелла, ставя на огонь воду.
- За последнее время у нас с Флоренс было мало времени для разговоров, - ответил он. И подумал, что, пожалуй, его вообще никогда не было.
Гизелла отмерила ложкой кофе.
- Это началось давно. Я всегда сама готовлю кремы для лица и духи для себя и своих друзей. Этому я научилась у матери. Ночью, когда не спится, я люблю спускаться на кухню. Такой здесь мир и покой! - Она выдвинула на середину стул.
Брайан сел, размышляя над тем, о чем она говорила. Интересно, подумал он, неужели ее жизнь так одинока? Чарльз никогда и ничего не рассказывал о своей жене. Еще он подумал, что Гизелла, по-видимому, не очень-то счастлива в браке.
Она подошла к нему вплотную и нежными пальцами раздвинула волосы на его голове.
- Так, рану нужно промыть, - она прошла к раковине и вернулась с чистой, смоченной водой салфеткой. Когда она склонилась к нему, прикладывая влажную салфетку к голове, Брайан почувствовал, как под халатом свободно двигались ее ничем не сдерживаемые груди. Он резко втянул воздух.
- Тебе больно? - спросила Гизелла.
- Нет, - ответил Брайан, сжав руки и пытаясь направить мысли в другое русло.
- Потерпи, - сказала она бодрым голосом, смазывая рану чем-то жидким. Он поморщился. Она на пару минут вышла из кухни и возвратилась с одеялом. - Ничего не могу предложить из вещей Чарльза. У тебя слишком широкие плечи. Завернись вот в это, а я замою кровь на твоей сорочке.
Брайан протянул ей сорочку и, завернувшись в одеяло, стал наблюдать, как она, стоя у раковины, замывала ее холодной водой.
- По крайней мере сорочка не будет безнадежно испорчена, но я не знаю, сколько времени ей придется сохнуть. - Гизелла зажгла духовку и развесила сорочку на спинке стула перед ее открытой дверцей. Затем налила чашечку кофе и поставила на стол. - Вот, выпей. Но сначала дай мне еще раз взглянуть на твою рану.
Она взяла его голову обеими руками и повернула раной к свету. Брайан почувствовал, как поднимаются и опускаются ее груди под халатом и его собственная обнаженная грудь под одеялом.
- Уже лучше, - сказала Гизелла, взглянув ему в лицо. Брайану показалось, что время остановилось. Их лица были на расстоянии всего нескольких дюймов друг от друга. Брайан подумал, что интересно было бы узнать, каковы на вкус ее губы. Он наклонился вперед, а она склонилась к нему. Неожиданно открылась кухонная дверь. Они отпрянули друг от друга.
* * *
- Мне показалось, что забрался вор, - скороговоркой произнес Хэллоран. То, что он увидел, совсем ему не понравилось: Брайан Ролингс, полуголый, в сущности соблазняющий хозяйку...
- Г-н Ролингс доставил домой г-на Чарльза, - сказала она.
- В таком случае вы, наверное, захотите, чтобы я отвез вас домой, г-н Ролингс?
Ролингс встал.
- Да, пожалуй.
Кто-нибудь другой, окажись закутанным в одеяло, как краснокожий индеец, выглядел бы комично, но, к великому сожалению Хэллорана, только не Ролингс.
- Не можешь же ты уехать без сорочки! - воскликнула Гизелла.
Опережая ответ Ролингса, Хэллоран сорвался с места, схватил сорочку и передал Брайану.
- Она уже почти сухая, - сказал он, хотя тонкая ткань все еще была влажной.
Ролингс беспрекословно натянул сорочку. Это разозлило Хэллорана не меньше, чем предшествующая сцена.
- Вы готовы, сэр? - спросил он.
- Почему ты его так торопишь? - возмутилась хозяйка.
- Он прав. Мне пора, - сказал Ролингс. Улыбка, предназначенная Хэллорану, не заставила шофера сменить гнев на милость. Едва сдерживаясь, он чуть не вытолкал Ролингса из кухни. Если Господь справедлив, думал он, то Брайан Ролингс схватит воспаление легких после сегодняшней ночной проделки.
Но воспаление легких схватила его мамаша, которая, слабо соображая, каким-то образом выбралась из своей постели и настежь открыла окно, пока все спали. От холодного ночного воздуха она простудила грудь, и через неделю скончалась. Когда она умерла, хозяин дал Хэллорану свободный день, и он провел его в кругу семьи. Трудно сказать, каким образом в обстановке общей печали Шейла сумела догадаться, что его мрачное настроение объясняется не только смертью мамаши. Уж ей-то он поведал бы о истинной причине в последнюю очередь. И все же она несколько раз спрашивала его, что случилось.
В тот вечер когда все собрались за столом, Киф сказал:
- Теперь Шейле не нужно ухаживать за мамашей. Она решила возвратиться к Мейнворингам.
- Но ведь это такая вредная сучка, - с чувством сказал Хэллоран. Он видел, как Александра Мейнворинг мучила его хозяйку. - Лучше бы ей устроиться в какую-нибудь другую семью.
- Шейле нравится этот дом, да и платят там хорошо. Если бы мамаша прожила еще какое-то время, то я не знаю, как бы мы выкрутились с нашими мизерными доходами.
- А кто будет присматривать за малышкой Дорин?
- Тесси О'Коннор.
Квартира госпожи О'Коннор была расположена напротив телефона-автомата, поэтому ее хозяйка имела репутацию главной сплетницы многоквартирного дома.
- Но она будет выспрашивать у Дорин всякие пикантные подробности о вашей жизни, - сказал Хэллоран.
- Нам нечего скрывать, - заявил Киф.
В ту ночь мысли о Брайане Ролингсе рядом с его обожаемой хозяйкой мучили Хэллорана и не давали уснуть. Вдруг из темноты бывшей мамашиной комнаты кто-то шепотом окликнул его, и чье-то обнаженное тело скользнуло к нему в постель.
- Побойся Бога, Шейла, - взмолился он, пытаясь ее столкнуть. - Ты соображаешь, что делаешь?
- Пытаюсь дать тебе немножко любви и утешения. То, чего ты никогда не получишь от своей драгоценной хозяйки.
- Что если Киф услышит?
- Не услышит. Я дала ему немного мамашиного лекарства. Он будет спать, как дитя.
- А малышка? Что если она проснется?
- Я и Дорин дала немного.
- Ты дала ей этого лекарства? А что если доза слишком велика?
- Ты что меня за дурочку принимаешь? Я дала ей ровно столько, чтобы она крепко спала. Давай же, Пат! Давно я ждала этой ночи.
Пытаясь хоть немного оживить его символ мужественности, который обычно не бывал таким вялым, она стиснула его рукой. Когда это не помогло, она стала тереть его о свои заросли на лобке. Хэллоран, словно он мог видеть в темноте, представил, что волосы у нее там темные и жесткие. Не то что у хозяйки. У Гизеллы, должно быть, волосы там рыжевато-медного цвета, подумалось ему, и он почувствовал, как краснеет.
- Не думай о ней, - резко сказала Шейла, будто бы читая его мысли. - Думай обо мне.
Она скрылась с головой под одеялом и взяла его губами. Он сжался еще сильней, если такое было возможно, как будто стремился спрятаться внутри тела, чтобы избежать ее прикосновения.
Хэллоран не знал, было ли это потому, что она была женой его брата, или же причиной была хозяйка, но как бы там ни было, не высекалась в нем искра, чтобы зажечь огонь.
После нескольких бесплодных попыток это стало понятно и ей. Она наконец оставила его в покое.
- Ты действительно любишь ее, а?
- Она не для меня, и мы оба знаем это.
- Ты мог бы взять ее силой. Выжди, когда она будет одна, и дай себе волю. Ты красивый мужчина, Пат. Она никому не скажет. Мне кажется, ей это понравится. А если она пожалуется, что ее изнасиловали, ты уедешь в Калифорнию, как и собирался.
Она почувствовала, что озадачила, его и хихикнула.
- Уж я-то знаю, - она покровительственно похлопала рукой по его вялому члену, будто утешая его. - Овладей ею. Сними с себя напряжение.
- Все не так, как ты думаешь, - возразил он. - Она выше этого.
- Она женщина, Пат. Такая же, как я.
Ну уж нет, не такая, как ты, подумалось Хэллорану.
- Я люблю ее, - сказал он, и в голосе его послышалась боль.
- А я люблю тебя. Мы с тобой - два сапога пара, - она выскользнула из-под одеяла. - У Кифа завтра утром будет здорово болеть голова. И все понапрасну.
Брайану раньше никогда не приходилось выслеживать кого-нибудь. Он считал, что не годится для такой роли. Он был слишком высок и хорошо одет. Приказчики в магазине без конца подходили к нему, предлагая свои услуги. Из-за этого он чуть не упустил момент, когда Гизелла выходила из отдела детской одежды в "Саксе", ведя за руку дочь.
Он догнал ее на тротуаре, когда она садилась в машину. Шофер уже собирался захлопнуть дверцу, когда она увидела Брайана и помахала ему рукой.
- Гизелла, - начал было Брайан и замолчал. Выражение ее лица заставило вылететь из головы всю его тщательно продуманную историю. Он не ошибался, подумалось ему. Он не ошибался, когда сидел вечерами напротив нее за столом, не в силах отвести глаз от этого лица.
- Какая приятная неожиданность! - воскликнул он и почувствовал, как фальшиво прозвучали слова.
- А мы ходили за покупками, - сказала Гизелла, как будто он не видел заваленные пакетами сиденья.
- Вы уже обедали?
- Я хочу домой, - захныкала Сандра.
Шофер попытался захлопнуть дверцу перед носом Брайана.
И тут случилось чудо: Гизелла придержала дверцу рукой, а потом широко распахнула ее. Она все еще держала дочь за руку. На какое-то мгновение она остановила взгляд на их сомкнутых руках, а потом выпустила маленькую ручку.
- Отвези Сандру домой, - приказала она шоферу. - Няня Притчард очень рассердится, если мы нарушим режим.
- Но... Но, госпожа, разве вы не поедите с нами, - спросил шофер.
- Нет, - решительно ответила Гизелла. - Я пообедаю с г-ном Ролингсом.
Когда отъехала машина, увозя ребенка, Гизелла была потрясена чудовищностью содеянного.
- Нам нельзя идти туда, где нас могут увидеть! Ты плохо знаешь Чарльза! Если он узнает, что мы были вдвоем...
- Номер в гостинице, - предложил Брайан, взяв ее под руку, - мы закажем обед в номер. Нас никто не увидит.
Гизелла почувствовала, что они, не читая, перелистнули вводную часть романа.
- Ты так уже делал раньше?
Брайан, шокированный таким предположением, даже остановился.
- Конечно же нет!
Настоящий джентльмен, подумала Гизелла. Наконец-то настоящий джентльмен.
Больше они не проронили ни слова, пока дверь гостиничного номера не закрылась за ними. Первой заговорила Гизелла:
- Не понимаю, почему в моей жизни все перевернулось. Я ведь не хотела так поступать. Я вовсе не такая. И ты не такой.
Брайан вообще не говорил. Он взял ее лицо обеими руками и тронул губами ее губы. Губы у нее были теплые и влажные. Настоящие. Не наваждение, которое преследовало его с той самой ночи на кухне в доме лучшего друга.
- Я люблю тебя, - выдохнул он, когда они оторвались друг от друга. Она открыла глаза и, глядя ему прямо в лицо, сказала:
- Я тоже люблю тебя, Брайан.
Он готов был заплакать от радости.
На этот раз она сама поцеловала его.
- Все будет в порядке, - говорил он, расстегивая ее шелковую блузку.
Гизелла, закинув руки за спину, расстегнула бюстгалтер.
- Мне все равно, как будет дальше, - сказала она, и тут у нее перехватило дыхание, потому что Брайан коснулся губами ее груди.
Госпожа Мейнворинг устроила у себя праздник в честь дня рождения Сандры, которой исполнилось четыре года, а потом отправила ее домой в машине с Патриком Хэллораном. За эту привилегию ему следовало бы благодарить Шейлу, думал Хэллоран с раздражением. По самодовольной улыбке, появившейся на лице невестки, когда она подвела к нему девочку, он понял, что именно она предложила поручить это шоферу Вейлов.
- Моя мама не была на празднике, - сказала девочка с заднего сиденья.
- Она ездила за покупками.
- Она была с тем мужчиной, уж я-то знаю. Я видела их вчера, а няня не заметила. Мама даже не помахала мне рукой.
- А что тебе подарили на день рождения? - спросил Хэллоран, отчаянно пытаясь отвлечь ее.
- Она всегда с ним. С папиным другом, г-ном Ролингсом.
Хэллоран остановил машину у обочины и обернулся к ребенку. Она совершенно не знала, какую беду могла навлечь ее детская болтовня. Она и понятия не имела, что за человек был ее отец.
- Перестань рассказывать небылицы о своей матери, маленькая лгунья! Или я запрячу тебя в мешок и брошу в реку.
Девочка смертельно побледнела. Она сжалась в комочек на заднем сиденье, засунув в рот большой палец. Он знал, что одержал победу. На какое-то мгновение Хэллорану стало стыдно за свой поступок. Но он вспомнил, что было поставлено на карту.
Гизелла теперь была в безопасности.
И хотя он презирал себя за то, что напугал ребенка, безопасность хозяйки была для него превыше всего.
ГИЗЕЛЛА. 1947 год
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
В третий понедельник февраля Гизелла проснулась в полной уверенности, что она беременна. Сердце учащенно забилось в панике. Уже больше года прошло с тех пор, как муж в последний раз приходил к ней в постель. Ей никак не удастся скрыть свою супружескую неверность.
Она лежала, уставившись в потолок и одной рукой поглаживая бугорки на месте сросшихся ребер. Какой ценой заставит Чарльз оплатить несколько часов счастья, которые ей удалось урвать для себя? Ценой ее жизни? Жизни Брайана? Может быть, при этом пострадает и Сандра? Она вздрогнула всем телом от страха.
Послышались шаги дворецкого, она насторожилась. Фрай шел будить Чарльза. Через некоторое время сам Чарльз постучит в ее дверь. Гизелла с трудом поднялась с постели и подошла к гардеробу. Чем ему сегодня угодить?
После довольно долгих размышлений она остановила выбор на бирюзовом шерстяном платье.
Одевшись, наконец, она внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале и пришла в ужас от вида собственного лица с полоской красной губной помады, подчеркивающей его бледность. Когда Чарльз постучал в дверь, она еще раздумывала, что можно сделать, чтобы он не догадался.
Открыв дверь спальни, Гизелла поняла по недовольному выражению его лица, что выглядит ужасно.
- Я нездорова, - пробормотала она. - Ты не будешь возражать, если я не выйду к завтраку?
На его лице появилась гримаса. Он терпеть не мог, когда кто-нибудь болел.
- Я прикажу принести тебе поднос с завтраком.
- Не беспокойся, - сказала Гизелла, но он уже шагал по коридору.
Когда принесли завтрак, Гизеллу от одного вида пищи замутило. Она оттолкнула поднос и вернулась к туалетному столику. Крем для лица Гизелла всегда держала в красивой розовой баночке. Она открыла крышку баночки и вдохнула знакомый аромат. И не смогла справиться с приступом тошноты. Она вскочила с такой поспешностью, что опрокинула стул, едва успев добежать до ванной комнаты.
Когда в комнату вошла служанка за подносом, Гизелла уже сменила платье. Она попросила девушку привести Сандру. Вместе с Сандрой появилась няня Притчард собственной персоной.
- Послушайте, госпожа Вейл. Мне кажется, что этого не стоило делать. Вы ставите под угрозу здоровье ребенка.
Сандра смотрела на мать в полном замешательстве.
- Не говорите таких вещей в присутствии ребенка, - сказала Гизелла. Она заставила себя улыбнуться и похлопала рукой по постели, приглашая дочь сесть рядом с собой: - Иди сюда, дорогая. Мама хочет, чтобы ты побыла с ней сегодня утром.
Сандра подчинилась. Гизелла попросила няню передать ей расческу и щетку для волос с туалетного столика и наклонилась, чтобы развязать ленту, стягивающую заплетенные в одну косу волосы Сандры.
- Нельзя расчесывать волосы ребенка своей расческой! - возмутилась няня. - У нее собственная.
- Можете идти, няня Притчард!
Гизелла даже глаз не подняла, когда та выскочила из комнаты, хлопнув дверью. Она начала расчесывать черные как ночь волосы Сандры, так похожие на волосы Чарльза. Вейловские волосы. Вейловская внешность. Похоже было, что Гизелла тут вовсе не при чем. Расческа наткнулась на узелок в волосах.
- Ой! - вскрикнула Сандра и попыталась вырваться из рук.
- Прости, дорогая.
- Няня Притчард умеет расчесывать мои волосы лучше, чем ты.
Гизелла внимательно посмотрела на дочь.
- Ты права. Но зато она не позволяет тебе играть с косметикой, не так ли?
Сандра явно заинтересовалась.
- С косметикой?
- А пока ты будешь накладывать ее на лицо, я расскажу тебе историю про бабушку Лилиан. О том, какая она была красивая и храбрая.
- Как принцесса?
- Вот именно, как принцесса.
Сандра наклонилась к зеркалу, уставившись на свое отражение, и стала щедро красить любимой помадой Гизеллы крошечный ротик. В это время раздался стук в дверь.
Няня Притчард влетела в комнату, не дожидаясь приглашения Гизеллы.
- Госпожа Мейнворинг будет здесь через несколько минут, чтобы забрать с собой... О Боже, Сандра! Что ты делаешь?
- Я ей разрешила, - сказала Гизелла, а Сандра от испуга уронила тюбик с помадой. - Перезвоните госпоже Мейнворинг и скажите, что я не хочу, чтобы Сандра сегодня уезжала из дома.
- Сожалею, госпожа Вейл. Она уже выехала. Она узнала, что вы больны, и испугалась, что Сандра может заразиться.
Знаю я, от кого она это узнала, подумала Гизелла, взглянув на строгое выражение лица няни.
- В таком случае, подойди и поцелуй маму на прощанье, - сказала она Сандре.
Дочь подошла к ней, но весьма нерешительно, чувствуя неодобрительный взгляд няни. Гизелла осталась наедине со своими мыслями. И со своими страхами.