- А у тебя есть его последний альбом? - спросил я, боясь, что она заметит мое волнение, но Виола, казалось, была настолько прямолинейна и неподозрительна, что ничего подобного мне не угрожало.
- Конечно, "Пирамиды". - подтвердила она, - я тебе его дам, только надо ко мне зайти домой. Ты не будешь допивать? - спросила она, указав на мой стакан.
- Нет, возьми, если хочешь.
- Спасибо. - она, не моргнув глазом, выпила мое пиво и сказала решительно:
- Пойдем, я дам тебе "Пирамиды". Я тут недалеко живу.
Перспектива заходить к ней в гости меня не радовала. Я и так явно опаздывал до прихода Генри.
- Нет не сегодня, - возразил я, - спасибо тебе за приглашение, но я им воспользуюсь как-нибудь потом. А диск оставь у Барнса. Я его послушаю и верну ему.
Она заметно опечалилась и сказала разочарованным голосом:
- Тогда я тут на автобус сяду.
Мы вышли из паба и направились к остановке.
- Можно я тебе свой телефон дам, - спросила она, - не хочу навязываться, но вдруг тебе захочется куда-нибудь сходить. Жалко, сейчас "Ацтеки" не дают концертов, а то я бы тебя пригласила. Я согласился взять ее телефон, она написала его на листе, вырванном из тетради и, сунув мне его в руку, побежала на остановку.
Подошел автобус. Она встала на вторую ступеньку и махала мне рукой, пока не закрылись двери.
29 марта 2000
В отсутствие Генри я постоянно слушаю "Пирамиды". Музыка не без изъяна, но и не без достоинств, удивляет только вокал Харди. У него потрясающий голос, способный выразить все, что только можно придумать от глубочайшей ненависти, до самых тончайших оттенком печали и одиночества. Видимо, он вполне безумен, как все, кто вращается в этом чертовом колесе. Я вспоминаю его приезд накануне нового года и до сих пор не понимаю, что его принесло.
Ни одна поисковая система не выдает мне сведений о Chambre Ardente. А между тем, я нигде не могу достать телефон Торна. Тюрьма - заведение закрытое. Я уснул около полудня, когда Хэлен отправилась в магазин за покупками, и вдруг ясно услышал, как чей-то голос произнес:
"Томас, всему виною Пылающая комната". Я вскочил с дивана, полагая, что Хэлен уже вернулась, но никого не было. Через минуту в дверь позвонили. Это была Хэлен.
Она прошла на кухню и вывалила на стол сумки с продуктами. Я прошел за ней и сел, наблюдая, как она разбирает продукты.
- Я вам купила ананас, господин Марлоу, - сказала она, демонстрируя мне это чудо природы, - будете сейчас пробовать или убрать в холодильник? Да что это с вами, вас как будто в воду опустили.
- Ничего Хэлен, - возразил я, - положите ананас в холодильник.
Она занялась приготовлением обеда, а я вернулся в комнату, и опять лег на диван. В дверь снова позвонили. По счастью, Хэлен на кухне звонка не услышала. Я говорю, по счастью, потому что на пороге стояла Виола. Я онемел, когда ее увидел.
- Ты откуда? - спросил я, инстинктивно загораживая вход в дом.
- А что? - спросила она весело, - Хорошо я выгляжу?
Я внимательно осмотрел ее с ног до головы. Она была в длинной юбке с разрезами, в своей неизменной белой куртке на меху и причесана а ля балерина. Бусинку из ноздри она вынула.
- Отлично, - сказал я, - что ты хочешь?
- Не сердись Стэн, я следила за тобой, всего один раз, когда ты взял диск у Барнса, мне очень хотелось узнать, где ты живешь. - прохныкала она извиняющимся тоном. - Ты не сердишься?
- Сержусь, - ответил я, безумно боясь, что Хэлен выйдет с кухни и застанет меня за этим разговором. - Говори скорее, что случилось.
- Ничего особенного. Хочу пригласить тебя на концерт. "Ацтеки" дают концерт, пойдешь? У меня билеты уже есть.
- Конечно. - не задумываясь, ответил я. - А теперь уходи быстрее. Всю информацию оставь у Барнса.
- А что, у тебя жена есть? - спросила она с явной тревогой, что ее подозрения подтвердятся.
- Нет у меня никакой жены, я совершенно свободен, но все не просто, поэтому беги отсюда и больше не вздумай являться.
- А ты поклянись, что пойдешь на концерт.
- Черт тебя подери, - воскликнул я выходя из себя, - клянусь, клянусь. Клянусь. - И быстро войдя внутрь, осторожно закрыл дверь.
Хэлен ничего не слышала, а, может быть, просто не подала вида, что слышала. Во всяком случае, вопросов не последовало.
1 апреля 2001
Был у Барнса. Виола оставила мне маленькую открытку с указанием времени и места нашей встречи перед концертом. А внизу написала, что очень скучает и очень ждет меня. Мне стало совестно, как совестно всякому порядочному человеку, когда он знает, что незаслуженно пользуется расположением другого человека, имеющего в его жизни лишь проходящее значение. Старина Барнс не подал виду, что знает о нашем знакомстве, но уж он-то о нем точно знает.
Дома я столкнулся с Генри, он сильно похудел, за последнее время ни разу не видел его в спокойном состоянии духа.
- Ну, где ты ходишь, - накинулся он на меня прямо с порога, - мне нужно, чтобы ты съездил к юристу и немедленно. Вот адрес. Деньги на такси сейчас дам. - Он пошел за деньгами, но, вернувшись, сунул мне свою кредитку.
- Наличности нет, сними сколько понадобиться. Кстати, что за девчонка к тебе недавно приходила? - спросил он, подозрительно наблюдая за мной, - где ты ее подцепил?
- Так, познакомились, - неопределенно отозвался я.
Генри подошел ко мне и, взяв меня за плечи, сказал:
- Смотри, Тэн, провалишь дело, тебе хуже будет, не смей сюда водить всяких потаскушек.
Я отстранил его, с трудом сдерживаясь, чтобы не послать его к черту.
По дороге я нашел банкомат и каково же было мое изумление, когда на счету Генри я обнаружил сумму в 330 тысяч долларов. Я не мог понять, где и когда он мог заработать такие деньги, и насколько я догадывался, это была не единственная его кредитка. Я снял две тысячи и пошел пешком. Такси мне ловить не хотелось. Я не смог бы все обдумать в машине, я шел медленно, еле передвигая ноги. И остановился перед сияющей вывеской "Интернет-кафе". Что заставило меня зайти туда, не знаю. Но пройти мимо я точно не мог. Я вошел и увидел зал, заставленный машинами, за которыми с различной степенью выраженности безумия на лице сидели геймеры. На втором этаже оказался еще один зал поменьше, там активно курили, собирались по трое вокруг одного компьютера и на ходу решали какие-то мировые проблемы. На втором же этаже был открыт бар. Я пробрался к стойке и заказал кофе с виски. Рядом со мной сидел парень лет шестнадцати в очках и сосредоточенно что-то повторял, я наклонился к нему поближе, он не заметил, его губы тихо шевелились. И вдруг я ясно разобрал в его речи фразу, от которой я чуть не подскочил на месте: "Войди в пылающую комнату".
- Эй, - я схватил его за руку, - что ты сказал?
Он поднял голову и удивленно растерянно посмотрел на меня сквозь стекла очков.
- Ничего, - ответил он, - я сказал "Войти в пылающую комнату". Вы, что, игры не знаете?
- Какой игры? - привязался я к нему с упорством маньяка, но, кажется, он и сам был не прочь со мной пообщаться.
- Есть такая игра, типа квеста обычного, только с загвоздкой, она называется, - он произнес какое-то непонятное слово, но мы ее называем "Войти в пылающую комнату". - Он снял очки и беспомощно потер кулаком глаза, красные от переутомления.
- Кто это вы? - продолжал я свой допрос.
- Да вы что с Луны свалились? - возмутился он, - Здесь же хакеры собираются. А игра как раз для хакеров. Ну, тупой геймер, конечно, будет туда идти прямым путем, но известно, если сломать код, то попадешь туда сразу, только его очень трудно нащупать. Короче, кто это сделает, тому компания-разработчик обещала приз.
- И сколько? - поинтересовался я.
- Что сколько? - не понимая, о чем я, переспросил парень, - Денег? Да нет, они не деньги дают, они сразу предлагают работу у себя. Это же супер навороченная фирма.
- Так ты что в эту комнату собрался? - задал я ему очередной вопрос чайника.
- Я уже почти знаю, как туда проникнуть, еще немного осталось.
- У тебя есть адрес этой компании-разработчика, ну ты знаешь, где они сидят, где их офис?
- Да черт их разбери, - простодушно ответил мой собеседник, - я пока не интересовался.
- Ты хакер? - спросил я его в лоб, нащупывая в кармане деньги.
- Да, - гордо ответил он.
- А достать мне кое-что можешь?
- Ну, попробую, а что? - поинтересовался он со стопроцентной готовностью достать для меня хоть луну с неба.
- Мне нужен телефон или адрес или координаты человека по имени Джеймс Торн, он серьезный человек, начальник тюрьмы Ф***. Но никто не должен об этом знать
- Полная конфиденциальность, - заверил меня хакер, - могу переслать по Е-mail'у.
- Перешли на мой адрес, - я достал записную книжку и, вырвав из нее листок, написал ему, куда послать информацию. Деньги бери сейчас, мы можем больше не увидеться. - я протянул ему три бумажки по сто долларов.
- Это очень много, - нахмурился он, - за такие штуки берут намного меньше.
- Нормально, - возразил я, - дело опасное. Ну, пока.
- Счастливо, - буркнул он и сунул деньги в карман куртки.
Я вышел из кафе и попробовал поймать такси. Получилось довольно быстро.
Юрист встретил меня с нетерпением, оказывается, между ним и Генри уже была договоренность. Он лихорадочно вскрыл конверт и попросил меня пересесть подальше, поскольку дело он пообещал не разглашать, я подчинился. Он быстро внес какие-то исправления, вложил все в конверт и, заклеив его, налепил еще сверху печать.
- Все в порядке, - сказал он, - передайте господину Шеффилду, что я сам ему позвоню на днях.
- До свидания, - ответил я и с конвертом подмышкой вышел из конторы. Дома Генри выхватил у меня конверт и сунул его в ящик стола, всегда запертого на замок.
Я бросил на стол оставшиеся деньги и кредитку.
- Возьми себе всю наличность, - с широким жестом разрешил он, - мне она не нужна.
Заметив, что я молчу, он насторожился.
- Что-то не так? - переспросил он.
- Да, - сказал я, - прежде я должен был наряжаться в идиотские плащи и веселить твоих зажравшихся клиентов, а теперь я стал твоим курьером и помогаю тебе обделывать твои грязные сделки. Ты забыл, что я начал свою жизнь именно с такого несчастного опыта.
- Да что с тобой, Тэн, - он искренне удивился моему недовольству, - ну, да я был несправедлив, я не давал тебе денег, но теперь-то вот бери, пожалуйста, и потом я ведь все делал ради твоего блага.
- Может быть, ты объяснишь, откуда на твоем счету триста тысяч долларов?
- О Боже! - воскликнул он с облегчением, - так вот что тебя смутило, я их получил за один очень удачный гороскоп, и получу еще больше, когда придет время.
Я понял, что он никогда не скажет мне правду, просто потому что никогда вообще не собирался этого делать.
19 апреля 2001
Утром я еще раз на свежую голову обдумал все, что запланировал вчера. Я взял лист бумаги, и еще раз мысленно повторил текст записки.
"Кристоферу Харди.
Вы имели удовольствие пользоваться услугами моего родственника, если вы еще не забыли его фамилию, Шеффилд, меня, Стэнфорда Марлоу, вы конечно вряд ли помните, но чтобы вы вспомнили, я прилагаю к записке кольцо, которое вы мне оставили. Пусть это послужит подтверждением, что дело серьезное, и я обращаюсь к вам с просьбой о встрече не из праздного любопытства". Затем следовало назначить место и время, - я выбрал тот самый паб, где мы сидели с Виолой в день нашего знакомства, он работал круглосуточно, и назначил время два часа ночи. Теперь дело было за моей подругой. Конечно, она не откажется мне помочь, но есть обстоятельства, которые обрекают на неудачу любую попытку.
По пути на встречу с Вилой я зашел в ближайшее интернет-кафе, и посмотрел, не пришел ли ответ от моего хакера. Ящик был пуст. Я подумал, что, возможно, зря отдал ему все деньги сразу, но сожалеть было уже поздно.
- Ты согласишься оказать мне одну маленькую услугу? - спросил я Виолу, предусмотрительно надевшую кроссовки и джинсы, на случай если начнется паника.
- Все, что захочешь, но ты меня поцелуешь за это по-настоящему, - безапелляционно заявила она, - ты умеешь целоваться?
Ее требование поставило меня в тупик.
- А более разумные условия тебя не устроят, скажем, пиво за мой счет или… (мне пришла в голову безумная мысль предложить ей кольцо Харди, но это могло поставить под угрозу все мое предприятие, и поэтому я от этого тут же отказался).
- Я согласен, - сказал я.
- Что я должна сделать? - спросила она с рвением, достойным бойскаута.
- Ты возьмешь вот это, - я достал из кармана пальто сверток, - и передашь прямо в руки Крису, твоему обожаемому кумиру.
- Да ты что? Там же полиция, меня не пропустят! - воскликнула она с отчаянием.
- Ну ты же знаешь, после определенного момента толпа фанатов начинает напирать на ограждения, затем их сносят и несколько человек все-таки прорываются на сцену, ты можешь это сделать, ты же боксом занимаешься. - я взывал к ее безграничной гордости.
- Я попробую, а что там? - полюбопытствовала она.
- Не важно, тебе это знать не надо.
- Только помни, ты мне обещал.
- Я помню, и еще кое-что я буду стоять с краю слева, так, что сразу же прыгай туда, и надо будет сматываться, нам никак нельзя попадать в полицию, ты меня поняла?
Она понимающе кивнула, и мы направились на стадион.
- Расскажи мне о Крисе, - попросил я ее по дороге.
- Он очень классный, у него было три жены, а вот не знаю, есть ли дети, а просто баб, понятное дело, множество, ну, это все в журналах пишут, он любит серфинг, боулинг и японскую кухню, даже сам что-то умеет готовить, не любит фотографироваться и давать интервью, но своим поклонникам желает всегда слушать только рок. Он ненавидит поп-музыку, топ-моделей, лесбиянок и геев, называет себя агрессивным и даже жестоким, у него даже песня такая есть "Я жестокий мужчина".
Давясь от смеха, я слушал, как она вдохновенно пересказывает мне весь этот газетный бред и с тоской думал, что если все это правда, то зачем я, рискуя ее безопасностью, посылаю ее на эту нелепую авантюру. Я готов был бы отказаться от этой затеи, если бы не подсознательное стремление предотвратить что-то, что по моим предчувствиям должно было принять чудовищные формы.
20 апреля 2001
Я проснулся с одуряющей головной болью. Не то чтобы болела вся голова, нет, болела ее половина, но так, слово, кто-то настойчиво пожирал мой мозг. Передо мной медленно вставали сцены вчерашних приключений. Я взял дневник, прошел в ванну и, включив воду, завалился в нее, чтобы вне бдительного ока Генри написать эти строки. Впрочем, я даже не был уверен, что он дома. Я вернулся в семь часов утра, а его, кажется, уже не было. Я выключил воду и прислушался. Из гостиной доносился отдаленный гул пылесоса Хэлен. Я снова открыл воду.
Когда, как я и предполагал, обезумевшая от любви отнюдь не платонического характера толпа ринулась ближе к сцене, я шепнул Виоле: "Давай", и она вместе со мной начала с ожесточением продираться вперед. Благо нам было не далеко, мы находились совсем рядом с эпицентром событий. Я направил свои усилия на то, чтобы пробиться к левому краю. На полпути я оглянулся посмотреть, что происходит, "Ацтеки" играли самозабвенно, по сцене носился Харди в сумасшедшей ярко-алой рубашке, его голос подобно гласу пророка в пустыне раздавался над невменяемыми, изнывающими от жажды приблизиться к своему кумиру поклонниками, все сопровождалось окриками полицейских, уже не имевших возможности сдерживать толпу одержимых. Я взглядом искал Виолу, и в этот момент защитную линию наконец снесли, слушатели, если их можно назвать таким образом, ринулись на штурм сцены. Первыми забрались двое ребят, за ними какая-то девица, и вдруг я увидел, что опираясь на чье-то плечо, точнее, встав на него ногой, на сцену выскочила Виола, с распущенными волосами, в расстегнутой куртке, она прямо побежала к судорожно сжимавшему микрофон Крису. Остановившись на расстоянии метра от него, она вдруг вытянула руку, на сцену кинулись телохранители, Крис, не переставая петь, схватил протянутый сверток и прижал его к груди, телохранители в праведном гневе кинулись ловить Виолу, несчастная жертва моих преступных замыслов металась по сцене, пока наконец не нашла в себе силы соскочить вниз и кинуться прямо ко мне. Я крепко схватил ее за руку и помчался прочь так быстро, как только был способен, за нами гнались некоторое время то ли охрана, то ли фанаты, затем мы миновали несколько дворов и переулков и наконец забежали в арку, надеясь хоть немного отдышаться.
- Ну, как здорово я? - с гордостью спросила Виола, тяжело дыша и закрывая глаза.
- Очень эффектно, - подтвердил я.
- Ты мне обещал, помнишь? - она настаивала на том, чтобы я все-таки поцеловал ее.
Я обнял ее и крепко поцеловал в губы.
Она обхватила мою шею руками и поцеловала меня еще раз.
- Что ты будешь теперь делать? - спросила Виола.
- Провожу тебя домой. Уже поздно.
- Я не хочу домой, пойдем ко мне в гости, - она умоляюще потянула меня за руку.
- Не сегодня, дорогая, - возразил я, - мне необходимо решить один важный вопрос.
Я понял, что страшно ее обидел. И снова мне пришла в голову мысль подарить ей кольцо Харди.
- Знаешь, если все будет хорошо, - успокоил я ее, - то я подарю тебе весьма ценный подарок.
- Не хочу, - ответила она упавшим голосом, - ты же меня все равно не любишь.
- Люблю, - искренне отозвался я, - но я не могу сегодня пойти к тебе в гости, Виола.
- Когда я в школе о тебе рассказывала, мне девчонки говорили, что ты ко мне все равно не будешь серьезно относиться, а я не верила. - она тихо всхлипнула.
- Перестань, - сказал я и обнял ее, - я к тебе очень серьезно отношусь. Ты прекрасная смелая девушка. Но, пойми, я не гожусь тебе в бой-френды, у меня в жизни столько проблем, что я просто боюсь запутать в них тебя.
- А с кем ты живешь? - по-детски внезапно оживилась Виола.
- С одним человеком, моим родственником.
- Ты его боишься?
- Нет, не в этом дело. Это очень сложная история. Пойдем, я тебя отвезу домой.
Она послушно направилась со мной разыскивать метро, всю дорогу мы обсуждали с ней концерт "Ацтеков".
- Ты знаешь, - сказала она почти шепотом, когда мы сели в метро, - а он, кажется, даже испугался, когда я ему твой сверток протянула.
- Еще бы ему не испугаться, - рассмеялся я, - такое с ним небось не каждый день случается.
Мы дошли до ее дома, и она показала мне, куда выходят окна их квартиры.
- Если захочешь зайти, приходи в любое время, - разрешила она, - я маму предупрежу, и она тебя тоже пустит, правда, она дома бывает редко. - Ой, да совсем забыла тебе сказать в каком-то журнале, я его случайно видела, напечатали, что Крис собирается записать альбом с названием, таким странным - Chambre Ardente.
Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.
- Тебе плохо, Стэн? - с тревогой спросила моя маленькая подруга, - может быть, все-таки зайдешь?
- Нет, спасибо, - ответил я, - мне пора.
Я поспешил вернуться на центральную улицу, где в пабе и должен был встретиться с Харди.