Прошло три года с тех пор, как Ребекка встретила Пьера Сент-Клера и безнадежно влюбилась в него. Но после того, как она узнала, что Пьер женат, она бежала от своей любви на о. Фиджи. И вот сейчас, на другой стороне земного шара, она вновь встретила блистательного Пьера Сент-Клера. И вновь между ними вспыхивает пламя любви.
Содержание:
Часть первая 1
Глава 1 1
Глава 2 4
Глава 3 7
Глава 4 11
Часть вторая 14
Глава 1 14
Глава 2 17
Глава 3 21
Глава 4 24
Глава 5 27
Глава 6 30
Энн Мэтер
В тени красных жасминов
Часть первая
Глава 1
Бархат вечерних сумерек все плотнее окутывал остров, успокаивая щебечущих птиц и делая тусклым великолепие красных жасминов и зелень деревьев. Когда солнце опустилось за спутанную паутину джунглей за виллой, подул приветливый прохладный ветерок, как бы касаясь трепетными пальцами горячего лба Ребекки, когда она вышла из комнаты своей подопечной и осторожно прикрыла дверь. Влажность в течение долгого дня была изнуряющей, и даже кондиционеры не могли полностью совладать с влажным теплом. Ребекка устало провела рукой по лбу, по густым шелковистым белокурым локонам и с предвкушением подумала о роскошном душе, который она скоро примет. Адель сегодня была особенно докучливой, но сейчас спала, и на несколько часов Ребекка принадлежала только себе самой.
Проходя по облицованной плиткой террасе холла, она машинально взглянула в широкие окна, которые днем представляли великолепный вид пышной зелени травы, и это было единственным, что отделяло виллу от ограниченного пальмами пространства пляжей. За полосой серебряно-кораллового песка вздымались большие волны Тихого океана, и Ребекка никогда не уставала восхищаться естественной красотой окружающего ее мира. А в нем были и влажность, и постоянное жужжание насекомых запахи сохнущих ядер кокосовых орехов, иногда вызывающие тошноту.
Сейчас она прошла в свою комнату и, сняв униформу и нижнее белье, вошла в смежную ванную. От холода, повеявшего от воды, у нее захватило дыхание. Она съежилась, встала под душ и задохнулась от удовольствия. После душа она растиралась полотенцем, когда зазвонил дверной звонок.
На одно мгновение она замерла и нахмурилась. Кто там еще? У прислуги был выходной, и она была на вилле одна, если не считать, конечно, Адель. Если бы звонивший, кто бы это ни был, продолжал звонить, он ее непременно разбудил. Она раздраженно вздохнула. Может, он увидит, что света нет, и уйдет? Ей этого очень хотелось. Она и представить не могла, кто бы это мог быть? У Адель было немного друзей. Для доктора прийти сегодня вечером было бы необычно.
Звонок снова зазвонил, и Ребекка недовольно поджала губы. Ей надо было бы открыть дверь. Ничего тут не поделаешь. Отбросив полотенце, она добралась до своего домашнего платья, сшитого из шелка очень приятного абрикосового цвета. Ее волосы представляли собой спутанную копну, но расчесать их у нее не было времени. Пригладив их небрежно рукой, она вышла из ванной и раздраженно пошла вдоль коридора к входной двери. В дневное время только сетчатый экран закрывал вход, но сегодня вечером все двери были закрыты на замок, и ей совершенно не хотелось их открывать, чтобы впустить… кого?
Она отвела язычок замка, повернула ключ и на несколько дюймов приоткрыла дверь. В тусклом свете, проникающем из холла, она смогла увидеть высокого мужчину, ожидающего снаружи, и на мгновение у нее учащенно забилось сердце.
- Да? - испытующе произнесла она.
Но, к ее удивлению, мужчина шагнул вперед, мягко, но уверенно открывая дверь так, что он смог зайти в холл.
- Минутку!.. - начала раздраженно Ребекка, и мужчина наклонил голову с недовольным и задумчивым выражением лица.
- Прошу прощения, мадемуазель! - воскликнул он с несомненно французским акцентом. - На мгновение я ошибочно принял вас за горничную Адель. Приношу свои извинения такой потрясающей девушке, как вы.
Ребекка старалась справиться с тем горячим потоком, который пробегал по ее телу и заполнял ее сознанием, что на ней надето только облегающее абрикосовое платьице.
Этот мужчина стоял, лениво рассматривая ее яркими темными глазами. Он был одним из наиболее привлекательных мужчин, которых Ребекка когда-либо видела, но понимание этого только усиливало ее смущение.
- Мисс… мисс Сент-Клауд уже улеглась спать, - сообщила она ему, испытывая неловкость. - Я… я - ее сиделка.
Мужчина изучающе осмотрел широкий холл, а затем вернул свой взгляд на Ребекку:
- Ах да. Мне следовало бы догадаться, но произошла задержка с моим самолетом… - Он небрежно приподнял плечи. - Не важно, я не стану ее сейчас беспокоить. Вы сообщите ей утром, что я заходил?
Ребекка с трудом сглотнула:
- Кто… кто заходил, должна я сообщить, мсье?
Мужчина на мгновение поднял темные брови, а затем пожал плечами:
- Просто скажите ей, что это был Сент-Клер, мадемуазель. Она поймет, кто это. - Он изучал ее покрасневшие щеки с некоторым интересом. - А вы, мадемуазель? У вас есть имя?
- Э-э… Линдсей, сиделка Линдсей, - вздрогнув, ответила Ребекка.
Он пристально рассматривал ее какое-то мгновение.
- Сиделка Линдсей… - повторил он медленно. - Долго вы работаете у Адель?
- Два… два года, мсье, - ответила Ребекка неохотно, желая, чтобы он поскорей ушел.
Он нахмурился.
- Два года… Долго, мадемуазель. Я могу представить, что моя свояченица не самая понятливая из пациентов. И работать здесь, на Фиджи… Разве вы не находите это скучным? Может, у вас есть друзья?
Ребекке не понравились эти настойчивые расспросы, но так как она не знала, насколько он близок Адель, то нагрубить ему не могла.
- Я… я вполне счастлива, спасибо, мсье.
Его темные глаза насмешливо сузились.
- Так формально, мадемуазель… Я смущаю вас, я вижу. Мне жаль. Вы должны отнести мое любопытство просто на счет мужской нечувствительности. Я еще раз должен попросить прощения.
- Это вовсе не обязательно, мсье. - Ребекка невольно задрожала.
Он вдруг сразу стал серьезным.
- Вам холодно, мадемуазель? Я пойду и попридержу свое любопытство до следующего раза. О’ревуар.
Щеки Ребекки горели. Она могла бы сказать, что была далеко не холодна. Она могла бы сказать, что дрожь, которую она испытывала, была следствием совершенно иных чувств. Но она ничего не сказала, и, слабо улыбнувшись, он опять отступил.
Ребекка подождала, пока он удалится на несколько шагов, затем закрыла за ним дверь, возвращая трясущимися пальцами на место задвижку, и прислонилась к холодной обшивке. Она слышала звук мощно ревущего двигателя, и через некоторое время звук затих в направлении частной дороги, ведущей к главному шоссе. Только потом она позволила себе полностью расслабиться, но, когда шла к себе в спальню, ноги ее неприятно пошатывались…
Адель Сент-Клауд была женщиной, которой было далеко за тридцать, но выглядела она еще на несколько лет старше. С врожденной болезнью сердца, которая изуродовала ее жизнь и в некоторой степени сознание, она покинула Англию более десяти лет назад, чтобы обосноваться в более теплом климате в южной части Тихоокеанского побережья, взяв при этом с собой служанку, которая была старше ее и служила ей и няней, и сиделкой. Адель была из богатой семьи французского происхождения, занимавшейся производством одежды и жившей в Соммерсете, но, за исключением того, что она делала по обязанности, она никогда не была с ними близка. Возможно, ее врожденная слабость была тому причиной, а может, она просто не питала расположения к своим сестрам; в любом случае, когда умер ее отец, она, не теряя времени, начала новую жизнь на Фиджи. К несчастью, через восемь лет после этого ее старая няня умерла, вследствие чего Адель пришлось дать объявление о замене. Вот так на это место попала Ребекка. Оглядываясь на прошлое, она сомневается, что у нее хватило бы мужества отправиться в эту даль, да еще одной, если бы ей самой не потребовалось вырваться из тяжелой ситуации.
Когда на следующее после визита незнакомца утро Ребекка пораньше пошла искупаться, она была задумчивой. Это время дня она любила больше всего, когда она могла броситься в пенящиеся воды лагуны и помечтать, что предстоящий день не будет наполнен постоянными требованиями капризной несчастной женщины.
Как обычно, вода в этот ранний час еще была теплой, сохраняя тепло предыдущего дня, но освежала. Ребекка сбросила свою махровую куртку и вбежала в воду. В белом бикини, с бронзовой от ровного загара кожей, она выглядела молодой и здоровой. Она энергично отплыла туда, где зеленоватый оттенок воды свидетельствовал о глубине, и, повернувшись на спину, немного проплыла. Ее волосы развевались вокруг нее, подобно водорослям. Ее глаза обозревали линию берега, темноту ограниченных пальмами островков тени в оазисе зелени. Это было ее личным убежищем, куда никто никогда не заходил Пляж относился к вилле, и так как Адель никогда не пользовалась им, то Ребекка привыкла считать его своим собственным. Тишину нарушали крики кружащихся над головой морских птиц и отдаленный грохот бурунов, разбивающихся о коралловый риф.
Когда она вернулась на виллу, то чувствовала себя полностью расслабленной и готовой к встрече с предстоящим днем. После завтрака на кухне с Розой, домохозяйкой с Фиджи, она собрала поднос для Адель и пошла будить ее.
Адель уже проснулась, когда Ребекка вошла в ее комнату. Развалившись на шелковых подушках, она выглядела бледной и апатичной. Ее естественному светлому цвету придавалась искусственная хрупкость за счет искусственно белых волос, которые она постоянно обесцвечивала, и без макияжа ее кожа казалась нездорово бледной. Ребекка, видя ее такой, не могла не испытывать к ней жалость, хотя и знала, что Адель не оценила бы таких чувств.
- Доброе утро, мисс Сент-Клауд, - сказала Ребекка, бодрыми шагами пересекая комнату и поставив поднос на колени Адель. - Вы хорошо спали?
Адель фыркнула, высокомерно посмотрев на свою сиделку.
- Нет, я спала плохо, - сказала она, поднимая крышку кофейника и заглядывая внутрь. - Те новые таблетки, которые доктор Мэнсон дал мне, не так хороши, как прежние. Я в течение нескольких часов не могла уснуть, а только металась и ворочалась.
- Вы метались и ворочались в течение нескольких часов? - достаточно покорно удивилась Ребекка. - Вы удивляете меня, мисс Сент-Клауд. Я думала, что вы должны были сразу заснуть. В конце концов, вы не слышали звонка, не так ли?
- Звонок? Какой звонок? Телефонный?
Ребекка покачала головой.
- Звонок в дверь.
Брови Адель собрались вместе.
- Вчера вечером у нас был гость?
- Да, сразу же после того, как вы пошли спать.
Адель щелкнула пальцами.
- Не изводите меня, мисс! Если я не слышала звонка в дверь, то, вероятно, потому, что именно в тот момент, когда он звонил, я дремала. Кто это был? Доктор Мэнсон? Или старый Блэквелл?
- Нет, это был не доктор и не мистер Блэквелл, - ответила Ребекка, пытаясь подразнить свою хозяйку чуть-чуть подольше. Но затем она сдалась и сказала: - Это был незнакомый мужчина. Его зовут мсье Сент-Клер. Это вам о чем-нибудь говорит?
- Пьер Сент-Клер?
- Он не сказал мне своего христианского имени, мисс Сент-Клауд, - ответила Ребекка, неожиданно осознав сходство между двумя фамилиями.
Адель вздохнула, покачав головой.
- Это Пьер, - со значением сказала она. - Я знаю, что дела вынуждают его путешествовать по всему свету. Это не так уж невероятно, что у него здесь, в Суве, могут быть дела. - Ее взгляд стал испытующим. - Почему ты не дала мне знать, что он здесь был?
Ребекка вздохнула.
- Вы знаете, что предписания доктора Мэнсона очень строги. Вас не следует беспокоить.
- Ерунда! Как осмелилась ты отослать моего друга, когда он с таким трудом добрался сюда, чтобы повидать меня?!
Ребекка закусила губу.
- Я совсем его не отсылала, мисс Сент-Клауд. Он сам ушел. Он понял, что это был неподходящий час.
Адель нетерпеливо дернулась, чуть не перевернув поднос с завтраком.
- Он сказал, что снова придет?
- Да, - кивнула Ребекка. - По крайней мере, я это допускаю. - Она вдруг замолчала, вспоминая некоторые эпизоды этой встречи. - Я… я уверена, что он придет.
Лицо Адель в гневе исказилось.
- Глупая девчонка! Ты ничего не можешь делать правильно! До тебя что, не доходит, когда гостя можно принять, а когда нет? Конечно же то, что Пьер Сент-Клер не был обычным гостем, лежит за пределами твоего ограниченного разума.
Ребекка молча сносила эти попреки. Спорить с ней означало бы только раззадорить ее еще больше, и Ребекка прекрасно понимала, что поступить так было бы бесполезно. Намного лучше будет позволить своей хозяйке избавиться от распирающих ее эмоций, которые в эти дни, похоже, накапливались очень быстро.
Адель, устав, в конце концов улеглась на подушки, и Ребекка подошла и налила ей чашечку кофе. Не говоря ни слова, Адель поднесла чашку кофе к губам, и после нескольких больших глотков она сказала совсем иным тоном:
- Однако, что ты о нем думаешь, Ребекка?
Ребекка выпрямилась и вздохнула. Она слабо надеялась, что тема Пьера Сент-Клера могла бы сейчас не затрагиваться. Но, зная Адель, она поняла, что та настоит на рассказе со всеми подробностями.
- Он показался мне очень хорошим… - ответила она достаточно расплывчато. - Не хотели бы вы, чтобы я намазала маслом ваш рулет? Может, какое-нибудь из этих мандариновых желе?
Глаза Адель взметнулись вверх, и она насмешливо изучала лицо своей сиделки.
- Он очень богат, Ребекка. У него несколько строительных компаний во Франции и Испании.
- В самом деле? - Ребекка улыбнулась, как ей показалось, с вежливым интересом. - Вы собираетесь вставать сегодня утром? Я устрою вам ванну?
У Адель вырвалось восклицание:
- Ради Бога, Ребекка! Перестань вести себя как робот! Я спросила: что ты думаешь о Сент-Клере? У тебя, несомненно, сложилось о нем собственное мнение!
- Я не знаю его достаточно хорошо, чтобы иметь какое-нибудь мнение, мисс Сент-Клауд. - Ребекка сложила руки, как бы сдаваясь.
- О, хватит, Ребекка. Конечно же он не мог сильно измениться за эти годы. Он всегда был красив, как дьявол!
- Относительная привлекательность вашего гостя меня не касается, мисс Сент-Клауд, - довольно холодно ответила Ребекка. - Вы в настоящий момент чего-нибудь еще хотите, мисс Сент-Клауд?
Адель со стуком опустила свою чашечку кофе.
- Вы умышленно меня не понимаете, мисс! Я всего лишь думала, что мы могли бы дружески поболтать о мужчине, которого я когда-то хорошо знала… - Ее голос затих, и сейчас у нее было достаточно отсутствующее выражение лица. Затем она, похоже, осознала, что была несколько излишне откровенной, отодвинула поднос и сказала: - Конечно, я встаю сегодня утром. Я должна выглядеть как можно лучше. Сент-Клер снова придет. Я уверена.
Позже Ребекка возила Адель в кресле-коляске по просторному саду виллы, когда они услышали звук автомобильного двигателя. Адель взглянула вверх на свою сиделку, и ее глаза засветились.
- Это Сент-Клер, - сказала она. - Пойдем! Выкати меня на дорогу. Быстрей!
Распрямив плечи, Ребекка подчинилась ее требованию, взглянув на свою униформу, чтобы убедиться, что она не помята. Она носила простую темно-синюю форму, но без белой кепки и передника, как этого хотела Адель.
Темно-синий автомобиль с откидным верхом стоял на дороге, и, когда они подходили, из передней дверки вышел мужчина и быстро взглянул на окна виллы. Затем, оглядевшись вокруг, он заметил их и направился к ним. В плотно облегающих бежевых брюках и темно-коричневой трикотажной рубашке с открытым воротом, выставлявшим напоказ темную колонну его шеи, Пьер Сент-Клер был до мелочей именно таким высокомерно-привлекательным, каким его помнила Ребекка, и ее раздражало, что при взгляде на него учащался ее пульс. Ведь он был не первым привлекательным мужчиной, которого она знала.
Когда они приблизились к нему, движения Адель стали живее, и, раскинув руки, она воскликнула:
- Пьер! Пьер Сент-Клер! Какими судьбами ты оказался на Фиджи?
Пьер Сент-Клер сжал ее тоненькие руки в своих сильных руках и улыбнулся ей теплой окутывающей улыбкой.
- Ясно, что для этого ты не считаешь себя достаточной причиной, Адель, - произнес он. Его акцент придавал голосу сухой оттенок. Его глаза на мгновение переместились на стройную фигуру, которая стояла позади кресла. - Сказала ли ваша усердная сиделка вам, что я приходил вчера вечером?
Адель утвердительно кивнула.
- Конечно да. Я была очень раздражена, что она не удосужилась сказать мне об этом раньше. Доктора глупые! Мне не повредило бы, если бы меня разбудили один раз вечером - таким вечером…
Пьер выпрямился, отпуская ее руки.
- Дорогая, докторов надо слушаться, а иначе не надо вообще с ними советоваться. Вы согласны со мной, сиделка Линдсей? - Он внимательно взглянул на Ребекку.
- Конечно. - Пальцы Ребекки сжались на ручке коляски.
Адель повернулась и раздраженно посмотрела на нее.
- Естественно. Что бы ты еще могла сказать! - коротко сказала она. Затем она снова перевела на Пьера свой взгляд: - А если серьезно - почему ты на Фиджи? Все… Все ли в порядке дома?
Пьер поднял плечи в выразительном жесте.
- Все хорошо, как всегда и будет, - неопределенно заметил он. Затем он с интересом взглянул вокруг на просторы садов, которые были полны цветов в ярком свете солнца. - У тебя здесь прекрасный дом, Адель. Мне давно хотелось взглянуть. - Он засунул руки в карманы брюк. - Что касается причины моего здесь появления, то это планы освоить побережье до Ясаваса. Проект сообщества с отелями и т. д. Я здесь, как говорится, для ознакомления, так?
- А! - кивнула Адель. - Ты здесь ненадолго?
- Недели две, может быть, три. Я в настоящее время остановился в Суве, но намерен двинуться в Лаутоку, когда завершатся переговоры с правительственными чиновниками.
Адель указала в сторону виллы.
- Пойдем! Пойдем в дом. Роза приготовит нам кофе. Конечно, ты останешься до обеда.
Пьер еще раз взглянул на Ребекку, но их глаза не встретились, и он опустил взгляд на Адель и сказал:
- Я бы с удовольствием.
Когда они двигались к вилле, он вежливо, но уверенно взял ручку коляски у Ребекки и повез Адель сам, а она, повернувшись, с нежностью его рассматривала. Волей-неволей Ребекке приходилось идти сбоку от него. И, снова взглянув на нее, он сказал:
- Прекрасное утро, не правда ли, мадемуазель?
Ребекке удалось слабо улыбнуться.
- Прекрасное, согласилась она. - Но на Фиджи утро в большинстве случаев прекрасное.
Он кивнул в знак согласия и продолжал: