- Да теперь-то я все это понимаю. Но тогда мне было ясно лишь одно: она собирается убить существо, являющееся частью нас обоих. К тому же я страшно мечтал о ребенке. Я радовался случаю стать отцом и не хотел упускать этот шанс! Разумеется, если бы все сложилось иначе, я бы более разумно подошел к этому: выбрал бы подходящее время и прочее… Но пришлось принимать вещи так, как они сложились, и я готов был устраивать жизнь для нас троих.
- Как же тебе удалось уговорить ее оставить ребенка?
Усталая усмешка скривила губы Брэда.
- Наверно, я просто замучил ее: все приставал и приставал, стоял на своем, пока она не сдалась наконец.
Мелоди понимающе усмехнулась. Уж кто-кто, а она уже убедилась: если Брэд что вбил себе в голову, то сопротивление бесполезно… Она, во всяком случае, и пытаться бы не стала - зачем, когда при первых же признаках его зарождающегося недовольства, она помимо своей воли тут же становится как шелковая. Есть случаи, когда спорить глупо, и будет умнее признать это сразу. А уж такого полновесного натиска, какой, по всей видимости, пришлось пережить Лесли, Мелоди заведомо не выдержала бы.
Брэд тем временем продолжал свой рассказ, оживляя в памяти подробности своей поспешной свадьбы, сплетни в колонках светских новостей и все возрастающее отчаяние, и депрессию, охватившую Лесли перед лицом якобы гибнущей карьеры. Мелоди старалась пропускать все мимо ушей - она и так была сыта по горло самой главной сегодняшней новостью: Брэд, сильный, волевой Брэд - мужчина, которого она так глубоко и безоглядно полюбила, - этот мужчина уже женат.
Господи, как же теперь ей жить дальше? Как подавить в себе чувство, которое, несмотря на его новизну, уже успело прочно поселиться в ее сердце, так что казалось, будто она с ним родилась.
И вдруг она вспомнила: тетя Ли не раз упоминала о какой-то давней романтической истории, которая фактически поломала ее судьбу. Любовь к женатому мужчине преследовала тетю долгие-долгие годы. К тому времени, как Мелоди поселилась у тетушки, любовная история давно закончилась, но горечь и душевная боль остались навсегда. Тетя Ли достаточно ясно и недвусмысленно предостерегала племянницу: держись подальше от женатых мужчин. Как бы ни было сильно влечение, как бы ни пылало сердце страстью - противься этому влечению до последнего! Ты лишь разобьешь жизнь и себе и ему…
Это предостережение набатом звучало в сознании несчастной девушки, заглушая все остальные мысли. Наконец словно откуда-то издалека до нее вновь стала доноситься сбивчивая речь Брэда.
- А когда Лесли предложили работу в Лондонском бюро, наступил черед новых решительных баталий. На сей раз победила она. Она убедила меня, что Билли еще совсем малыш, и какая разница - где жить? Упускать же такой счастливый случай - чистое безумие. В конце концов, я не мог не согласиться с ее доводами, что выезжать в заграничные командировки из Лондона даже удобнее, чем из Нью-Йорка. Через две недели мы очутились на другом берегу Атлантики, в очаровательном коттедже всего в часе езды на поезде от Пиккадилли-стрит.
О, Мелоди бывала в Англии и поэтому могла без труда представить себе это уютное гнездышко! Там наверняка был камин, и резные ставни распахивались настежь, а окна поблескивали золотом на закате. Мебель - словно из антикварной лавки. В Штатах какой-нибудь коллекционер при виде такой мебели просто дара речи лишился бы. Вокруг домика - неизменный садик с буйством диких цветов, растущих словно бы и вовсе без присмотра. И обязательно - маленький огород.
У девушки, все еще мысленно любовавшейся возникшей в воображении картиной, невольно вырвалось:
- О, это было наверняка замечательное местечко!
Брэд удивленно посмотрел на нее.
- Замечательное? - ошарашенно переспросил он и пожал плечами. - Может быть… иногда. Впрочем, Лесли все меньше и меньше времени проводила там с нами. Она постоянно разъезжала по командировкам или еще по каким-нибудь делам. Билли с трудом вспоминал ее. Домработница была ему более матерью, чем Лесли!
- И тебя это, конечно же, раздражало? - понимающе спросила Мелоди.
- Еще как! Но разве это не естественно? - словно в чем-то оправдываясь, воскликнул Брэд. - Разве Билли не заслуживал, чтобы у него была настоящая, полноценная мать?
- А ты… чтобы у тебя была настоящая жена?
- Ну, и это тоже… В общем, мы протянули еще год, прошедший во взаимных попреках, которые все чаще перерастали в скандалы. Слава Богу, в конце концов, мы оба поняли, что нет никакого смысла пытаться сохранить брак, который был обречен с самого начала. В один прекрасный день Лесли заявила, что полностью оставляет нашего сына в мое распоряжение и на этом считает свою миссию законченной. Она ушла, хлопнув дверью, и на следующий же день подала на развод, оставив мне все права на Билли.
Мелоди с трудом удалось сохранить самообладание при последних словах Брэда, которые вновь заронили в ее сердце искру надежды.
- Выходит, ты и Лесли… Она так вела себя с тобой, что я подумала, что вы все еще…
- Мы все еще женаты? О нет! Вот уже несколько лет, как мы в разводе. Просто время от времени Лесли начинают одолевать сомнения: а не совершила ли она ошибки? Вот тогда-то она и врывается вновь в мою жизнь, правда, ненадолго.
Только теперь Мелоди стали до конца понятны недовольство и гнев Брэда, вызванные внезапным появлением Лесли в Этеле. И если даже Брэд, со всем его жизненным опытом и знаниями не в состоянии понять и принять иррациональное поведение своей бывшей жены, то куда уж малышу Билли! Девушка вдруг почувствовала жалость к кудрявому мальчугану, которого она увидела впервые лишь накануне.
- А в Мюнхене ты встречал Билли вместе с Лесли? - робко спросила она.
- Нет. Лесли отказалась даже подойти к воротам. Более того, по-моему, она и уехать-то в Лондон решила по одной-единственной причине: знала, что Билли сегодня прилетает. Ей не под силу видеть его. Где-то в глубине души она чувствует себя виноватой перед ним. Не совсем же она чудовище…
- Ну а как насчет чувств Билли?! - возмущенно воскликнула Мелоди в горячей обиде за мальчика. - Ему-то каково, она не подумала?! Да как она только может так поступать с родным сыном!
Брэд задумчиво покачал головой.
- Думаю, во всяком случае - надеюсь, что у Билли нет особых причин для переживаний. Ведь ему едва исполнилось два года, когда Лесли бросила нас, и с тех пор они почти не виделись. Однажды, давным-давно, он спрашивал о своей маме - почему ее нет рядом. Я объяснил ему что-то насчет важной работы на другом конце света и постарался убедить, что мама очень сильно любит его… только боюсь, он не очень-то мне поверил моим словам. По крайней мере, с тех пор он спрашивает о ней все реже и реже.
Мелоди никак не решалась задать свой следующий вопрос, вернее, не знала: как бы поудачнее его сформулировать… и задавать ли его вообще? Но она во что бы то ни стало, должна получить ответ!
- Ты все еще любишь Лесли? - спросила она трусливо.
Прежде чем ответить, Брэд долго-долго смотрел на девушку, словно чувствовал, какое большое значение будет иметь для нее его ответ… может быть, даже слишком большое.
- Нет, - произнес он в конце концов, лаконично и твердо. - Но Лесли - мать моего ребенка, и уже только по одной этой причине всегда будет занимать большое место в моей жизни. - В его словах звучало скрытое предостережение, мгновенно приглушившее пламя надежды, вспыхнувшее было в душе Мелоди.
8
Предрассветные часы после ухода Брэда Мелоди провела в попытках разобраться во всем том новом, что обрушилось на нее в последние сутки. Никогда прежде она не испытывала такой эмоциональной бури, то швырявшей ее в бездны отчаяния, то ненадолго возносившей на гребни надежды и радости… но лишь для того, чтобы потом снова обрушиться на несчастную девушку, и повергнуть ее в горе и отчаяние.
Как за последнюю соломинку, Мелоди мысленно хваталась за выражение, мелькнувшее в глазах Брэда во время их ночного разговора: в них читалась целая поэма нежности и страсти, обращенная к ней, читалась даже тогда, когда слова Брэда не оставляли ей ни малейшей надежды. Как неразумное дитя с любопытством тянется к пламени, даже когда его предупредили - оно жжется! - так и Мелоди чувствовала непреодолимое влечение к Брэду. О, она с радостью готова преодолеть любые препятствия, перенести любые унижения, лишь бы еще раз оказаться в объятиях этого притягательного мужчины!
А вообще, если взглянуть на вещи трезво, получается, что ей предстоит долгое ожидание - причем еще неизвестно, чем оно окончится… Брэд, судя по всему, не собирается расставаться со своим прошлым, а даже если бы и решился на это, в лице Билли он всегда будет иметь живое напоминание о прошлом. Но все равно она должна попробовать… и она попробует!
Придя наконец, к такому решению, Мелоди заметила, что сердце ее радостно забилось, и неожиданно для самой себя девушка принялась бодро насвистывать модную мелодию, плескаясь под струями ледяного душа, от которого мурашки бежали по коже. Через пять минут, схватив полотенце, висевшее на крючке, Мелоди насухо вытерлась, с такой силой орудуя полотенцем, что на коже оставались ярко-розовые полосы.
С особой тщательностью она выбрала наряд: льняную вязаную блузку с вызывающе глубоким вырезом, заправила ее в узкие голубые джинсы и туго затянула широкий кожаный пояс, делавший ее и без того узкую талию еще уже и подчеркивавший плавную линию изящных бедер. Несколько капелек тончайших французских духов - и она вновь готова к борьбе за свое счастье! Ну, держись, Брэд, торжествующе думала она. Никуда тебе от меня не деться!
Девушка задорно подмигнула собственному отражению в зеркале, схватила сумку и чуть ли не в припрыжку спустилась по лестнице.
В холле Брэд встретил ее удивленным взглядом. Билли крепко держался за его руку.
- Кажется, ты сегодня, как никогда, в приподнятом настроении! - заметил он, переводя взгляд с ее разрумянившегося лица на вырез блузки.
При виде упругой, округлой груди, слегка обрисовывающейся под мягкой тканью блузы, в глазах Уэйнрайта появился восторженный блеск.
- Папа, ну теперь-то мы будем есть, а? Я есть хочу! - заявил Билли, с упреком взирая на взрослых, чьи мысли, по всем признакам, витали где-то очень далеко от завтрака.
- А? Что? - спохватился Брэд, словно спустившись с небес на землю. - Ах, завтрак! Ну, конечно, сынок, сейчас мы будем завтракать. Надо же было дождаться Мелоди!
- Простите, что заставила вас ждать, - свои извинения Мелоди адресовала в основном Билли, который сурово проигнорировал ее примирительную улыбку и зашагал прочь, гордо расправив плечики.
Брэд удивленно пожал плечами - он не ожидал такой вспышки от сына.
- Боюсь, сегодня парень встал не с той ноги… - пробормотал он, - Не обращай внимания. Он, наверное, не выспался.
- Не буду. Уверена - после завтрака он повеселеет. Голодные мужчины порой не отвечают за свои действия.
- Вот именно! - многозначительно буркнул Брэд, окидывая фигурку девушки таким взглядом, который ясно говорил, что его собственный голод не имеет никакого отношения к банальной пище.
Они нашли Билли уже сидящим за столиком. Мелоди попыталась как-то привлечь внимание мальчика и возродить его вчерашний интерес к своей особе, столь заметно проявлявшийся во время их предыдущей встречи. Но малыш демонстративно не замечал девушки и не реагировал на ее отчаянные попытки завязать беседу. Так продолжалось в течение всего завтрака. Билли разговаривал лишь с отцом или пребывал в угрюмом молчании.
Мелоди, расстроенная своими неудачными попытками найти общий язык с мальчиком, чувствовала себя за столом все более и более неловко. Было видно, что Брэда постепенно начинает раздражать поведение Билли и что он вот-вот готов сорваться. Решив, что она должна во что бы то ни стало предотвратить неприятную сцену, девушка отважилась на последний маневр, при помощи которого надеялась выяснить причину недовольства мальчика.
- Слушай, Билли, может, я обидела тебя чем-нибудь? Что-то не так сказала? - без обиняков спросила она, и с невероятным облегчением увидела, что в темных, глубоких глазах Билли, унаследованных им от своей матери, появилось виноватое выражение.
Секунду мальчуган смотрел на девушку в смущенном молчании, а потом отвернулся к отцу. Чувствуя, однако, что на сей раз ему не отвертеться от ответа, Билли буркнул себе под нос едва слышно:
- Нет, ничем не обидела.
- Но тогда в чем дело? Может, поговорим начистоту - тебе легче станет…
В течение нескольких, тянувшихся целую вечность секунд казалось, что в мальчике возьмет верх злобное упрямство. Мелоди уже потеряла всякую надежду, когда Билли наконец заговорил.
Он спросил своим нежным, детским голоском, дрожавшим от долго сдерживаемых слез:
- Мой папа всю ночь был у тебя?
- Что-о-о?! - одновременно выдохнули в унисон Брэд и Мелоди, не ожидавшие ничего подобного.
Глядя на отца теперь уже с нескрываемым упреком, Билли пояснил:
- Я проснулся прошлой ночью, все ходил, искал тебя… а тебя нигде не было… Ты у нее был?
- Да, - честно признался Брэд. - Некоторое время я пробыл у Мелоди. Нам надо было кое о чем поговорить. Мне и в голову не могло прийти, что ты проснешься. Но почему утром ты ничего не сказал?
- Потому… потому что боялся: ты рассердишься, что я вставал ночью.
- Да с чего бы мне сердиться, спрашивается?!
- Дженни иногда очень сердилась на меня за это…
- Ну, я не такой строгий, как Дженни, - улыбнулся Брэд. - Это ты меня прости, что оставил тебя ночью одного. Ты не сильно испугался?
- Нет, - гордо произнес Билли. - Я уже большой.
- Ну, разумеется! - поспешно вмешалась Мелоди. - Но ведь всегда немножко страшно проснуться вдруг в незнакомом месте, правда? Мне самой бывает не по себе, когда порой открою глаза в полной темноте, и целую минуту лежу, и понять не могу - где же это я, собственно, нахожусь. Помню, как после переезда к тете Ли в первый раз заночевала там. Проснулась среди ночи в ужасе, что тетя ушла и оставила меня одну. В глубине души я, конечно же, знала, что никуда моя тетя не денется, но все равно я лежала и дрожала от страха, честное слово!
Никак не ожидавший подобных откровений от взрослой женщины, Билли широко раскрыл глаза от удивления.
- Что, тебе и вправду страшно было?
- Еще как! Любому человеку порой бывает страшно. Нет такого человека, который ни разу в жизни не боялся чего-нибудь. Так что совсем не стыдно признаваться в том, что ты боишься. Только законченные дураки стараются сделать вид, что им все нипочем.
- Я, в общем, тоже вроде бы как испугался, когда папа ушел и оставил меня одного прошлой ночью, - признался, наконец Билли. - Но не больше чем на минутку!
Брэд произнес как можно убедительнее:
- Билли, ты же знаешь, я никогда и нигде тебя не брошу. Даже если мне приходится уезжать в командировки, Дженни всегда в курсе, где именно я нахожусь, так что ты в любой момент можешь связаться со мной. Как только понадобится!
- Знаю, - сказал мальчик с легким вздохом, который показывал, что, несмотря на полное доверие к словам отца, он все-таки не мог до конца удовлетвориться ими.
- Что же тогда тебя беспокоит? - продолжал добиваться объяснений Брэд. Повинуясь предостерегающему жесту Мелоди, он изо всех сил старался сдерживать нетерпение в голосе.
- Мама уехала и не вернется никогда… - бесцветным голосом пролепетал Билли, и слезы, навернувшиеся ему на глаза, вот-вот грозили хлынуть неудержимым потоком.
Взрослые понимающе переглянулись, Брэд попытался найти слова утешения и успокоения.
- Сынок, послушай. Ведь далеко не все люди на свете ведут себя так, как твоя мама. Кроме того, несмотря на массу дел, крайне важных для нее, она все-таки любит тебя. И я никогда не оставлю тебя. Для меня ты - самый родной и близкий человек во всем мире. Я всегда буду с тобой, всегда. Ты должен твердо верить в это. Я даю тебе слово.
Но Билли продолжал недоверчиво смотреть на своего отца. Брэд решительно спросил:
- Скажи, я хоть раз нарушил данное тебе слово?
- Вроде бы нет… - грустно ответил малыш.
- Ну, тогда все в порядке. Слово свое я всегда держу. А теперь поднимайся - нам ехать пора. Не стоит попусту растрачивать чудесный день на глупые беспочвенные страхи.
Мелоди с энтузиазмом присоединилась к предложению Брэда и попросила их отправляться прямо на автомобильную стоянку, пока она быстренько заскочит наверх за фотоаппаратами. Когда несколько минут спустя девушка присоединилась к Уэйнрайтам, уже сидящим в машине, ее первым вопросом было:
- Билли, ты уже решил, чем сегодня заняться?
- Хочу на пикник! И уточек кормить!
- Что ж, пикник - так пикник, - с готовностью согласился Брэд. - Но уток я тебе не обещаю.
Медленно продвигаясь по направлению к Мюнхену, откуда вечером Билли должен был улетать домой, они любовались очаровательными пейзажами, проплывавшими за окном автомобиля. На их пути встретилось несколько сказочных деревушек, в это раннее воскресное утро еще погруженных в сладкую сонную дрему.
Мелоди, изучавшая данный ей Брэдом путеводитель, вдруг объявила:
- А мы находимся совсем рядом с Бенедиктбургом. Там древний готический монастырь, наверное, страшно интересный.
- Что такое "монастырь"? - с заднего сиденья подал голос Билли.
- Это очень большая церковь, - пояснила Мелоди.
- Нет, это не просто большая церковь, - поправил Брэд. - Туда же входят и жилые помещения для монахов. Они там живут и молятся Богу. В каждом монастыре - свой устав. В зависимости от него, монахи занимаются каким-либо видом трудовой деятельности. Некоторые, например, виноделием. И продают вино. На эти средства содержат монастырь.
- А можно туда заехать, посмотреть? - взмолился заинтригованный Билли.
- Конечно, можно. Спешить нам некуда, - охотно согласился Брэд. - Тем более что об этом монастыре непременно стоит упомянуть в нашей статье. Раньше мне там бывать не доводилось. Я осмотрю монастырь, поинтересуюсь его историей, а Мелоди пускай немного поснимает.
По приезде в городок монастырь им долго искать не пришлось. Дело в том, что огромная толпа, числом явно превосходившая все местное население, вместе взятое, сплошным потоком двигалась по вымощенной булыжником дороге в направлении монастыря. Припарковав машину, они присоединились к колонне, направлявшейся к монастырской церкви.
Внезапно мерное движение толпы прервалось прямо у монастырских ворот. Люди расступались по сторонам дороги, словно готовились наблюдать парад. И действительно, минуту спустя по свободному пространству прошествовала группа девушек, наряженных в замысловато расшитые национальные баварские костюмы, а за ними - группа молодых мужчин в бархатных жилетках и шляпах, украшенных перьями. Следом показались монахи в праздничных одеждах, несущие высоко поднятые над головами резные кресты и статуи святых.
Когда последний из участников шествия вошел через ворота на церковный двор, толпа сомкнулась за ним. Мелоди, совершенно захваченная красотой и торжественностью происходящего, беспрестанно щелкала фотоаппаратом, пытаясь запечатлеть на пленке свои ощущения. Билли прихлопывал и приплясывал на месте от волнения. А Брэд наблюдал за ними обоими со снисходительной улыбкой.