В кабинете Кирилла обнаружился Пётр Янович, адвокат Филина, и мужчина, которого я вместе с Кириллом в "Золотом дожде" видела. Насколько я знала с чужих слов, это был Глеб Мартынов. Кирилл не слишком много рассказывал мне о своих друзьях, и о Мартынове в частности, но из того, что я знала, сделала вывод, что они друзья, и если не закадычные, то достаточно близкие. Поэтому я сочла неуместным удивляться его присутствию здесь, даже в столь ранний час, да и выглядел он обеспокоенным, это сразу в глаза бросалось. Мартынов в нашем городе был личностью известной, правда, не публичной и в лицо его мало кто знал, больше хозяйственник, чем политик, но фамилия его была на слуху. Поговаривали, что он к самому губернатору был вхож, даже приглашения не ждал, что было совершенно неудивительно. Несколько лет назад Мартынов выкупил один из самых больших и проблемных заводов в области, реанимировал производство и решил проблему безработицы сразу нескольких районных городов, да и в бюджет, помимо налогов текло не мало, за что его в областной администрации, если не любили всей душой, то уважали, или, по крайней мере, готовы были выслушивать от него все критические замечания. Не знаю, может поэтому, вспомнив такие факты из биографии Мартынова, его присутствие вселило в меня определённую уверенность. Если у Кирилла такие друзья, то пропасть не дадут. Я надеюсь…
Когда я вошла, Мартынов с кресла, в котором сидел, вальяжно откинувшись на спинку, не поднялся, только уставился на меня, как на неожиданное развлечение, будто только меня и ждал всё это время. Даже поздороваться забыл. Потом зачем-то открыл рот, и так замер. Я взглядом с ним встретилась и осторожно кивнула.
- Здравствуйте. – Потом с адвокатом поздоровалась.
Пётр Янович отозвался достаточно вяло, а после заметил:
- Да, сегодня не скажешь, что утро доброе.
- А вы, значит, Ника, - ожил, наконец, Глеб. Я снова на него посмотрела. – Я её узнал, - порадовал он, правда, обращался уже к Гене. – Красивая.
Тот еле слышно фыркнул за моей спиной, тем самым желая дать всем понять, что кроме красоты от меня ждать, в общем-то, и нечего, по крайней мере, хорошего. Я кинула на Генку нетерпимый взгляд через плечо, затем прошла вперёд и положила сумочку на письменный стол Филина, на котором царил жуткий бардак. Я сдвинула на середину стола любимую статуэтку Кирилла из папье-маше, изображавшую Пизанскую башню, а сама обратилась к адвокату.
- Вы его нашли?
Пётр Янович несказанно удивился.
- Я?
- Но вы же его адвокат.
- Адвокат, но не следопыт.
- Замечательно, - проговорила я, не сумев скрыть сарказма. На край стола присела и сложила руки на груди. И тут заметила, что Мартынов с Генкой, вместо того, чтобы о деле думать, странно переглядываются между собой, подавая друг другу тайные знаки. Что-то мне подсказывало, что предметом столь бурного перемигивания стала я.
- В чём дело?
Я специально задала этот вопрос, а Мартынов резко повернулся в мою сторону и посмотрел удивлённо. Видимо, всерьёз рассчитывал, что я ничего не замечу, а Генка лишь сурово поджал губы.
- Так что вы вчера не поделили? – спросил он после паузы.
Я непонимающе нахмурилась.
- А это здесь при чём?
- Я не просил со мной пререкаться, я вопрос задал.
- Вот только не надо повышать на меня голос, Геннадий. Ты, по-моему, перепутал кое-что. Ты охранник, на этом твои полномочия заканчиваются, в постель к шефу не лезь. Давай всё-таки обязанности поделим.
Пётр Янович приоткрыл рот, но так и не нашёл, что сказать, а Мартынов смешно скривил губы, многозначительно поглядывая на Геннадия. Только нам с Генкой не до улыбок было. Мы взглядами столкнулись, но я совершенно не собиралась ему уступать.
- Это из-за тебя у Арзауса на него зуб! – зло выдохнул Генка.
Я только презрительно фыркнула.
- Правда? А может не из-за меня, а из-за тебя? Это ты у нас, любитель людям руки ломать. По две сразу!
- Из-за тебя же и ломал!
- Надо было с умом ломать! А то привыкли напролом, только и умеете, что лбом стены прошибать. Не удивлюсь, если вы его в подъезде встретили. А он ведь такой дурак, что ничего не понял. Или вы догадались, просветили? От кого и за что ему прилетело!
Генка свирепо уставился на меня, и только ноздри, как у быка, раздувались. И так-то не красавец, а тут вообще кошмар и ужас, честное слово.
- Ну что ты смотришь на меня? – разозлилась я. – Давай, скажи, что твой шеф идиот и на титьки запал. Ты ведь так, кажется, про меня всем говоришь?
Гена толкнул в плечо подозрительно притихшего Мартынова.
- Вот ты видишь? Это же… зараза! А я предупреждал, что не стоит с ней разговаривать! Ты ей слово, она тебе двадцать в ответ. От неё одни проблемы!
Мартынов кончик носа потёр, пытаясь скрыть улыбку, и попробовал его успокоить:
- Они все такие, Гена.
- Угу, как же…
- И что бы вы делали без меня? – Я в упор посмотрела на Глеба. – Сидели бы здесь и горевали?
- Зато теперь нам есть, кого послушать, - съязвил Генка. – Тебя!
- Господа, давайте попробуем успокоиться, - примирительно проговорил Пётр Янович, а Гена, услышав обращение "господа", откровенно скривился.
- Я не хочу успокаиваться, - заявила я. – Я хочу, чтобы вы его нашли! Где он может быть?
- Да где угодно. – Глеб в задумчивости потёр подбородок рукой. – Его могут запереть в камере и забыть о нём на несколько дней. И мы ничего не докажем. Скажут, что он был пьян, ничего соображал, грязный весь. Не узнали, не смогли как следует допросить, времени не хватило… А когда найдут достаточно вескую причину возбудить дело, Кирилл по случайности найдётся в каком-нибудь обезъяннике или вытрезвителе. Очень удобно, даже искать и арестовывать не надо.
- А свидетели? – беспомощно спросила я.
- Ника, ну какие свидетели? – Гена только рукой махнул. – Три часа ночи, на остановке ларёк круглосуточный. Ханурик какой-то за добавкой прибежал, а продавец в ларьке, его не лучше. До сих пор, наверное, толком не проспался. Хорошо хоть что-то заметили, и рассказать смогли.
- А машина где?
- Машину тут же отогнали. Гаишники как бы случайно подъехали уже через пару минут после того, как увезли Кирилла. Ищем и машину.
- А они хозяина ищут. Наверное. Или делают вид.
- И что, найти не могут? – не поверила я.
- Ника, у нас гараж на пятнадцать машин, на Филина зарегистрированы две, остальные все по доверенности. – Гена только рукой махнул, а я сникла.
- Ясно.
- Очень всё удачно складывается, - сказал Мартынов. – Прямо чудеса в решете. Через пару дней Кирилл найдётся, выяснится, что машина его, её обыщут, по винтику разберут. А что в ней за эти дни появится, и что они найдут, мы только гадать можем.
- Точнее, не что, а на какую статью, - мрачно подытожил Генка.
Я похолодела. Взглянула на адвоката.
- Пётр Янович, сделайте что-нибудь! Вы же его адвокат!
- Вероника Алексеевна, я всё понимаю, но я не могу защищать человека, который неизвестно где находится в данный момент, да и вообще… не ясно, нужна ли ему помощь адвоката. Да мне в лицо рассмеются.
- Значит, его нужно найти, как можно быстрее.
- Всё осложняется тем, что сегодня пятница. Они специально тянут время. Если сегодня мы ничего не сможем выяснить, о нём просто забудут на следующие два дня. Им это на руку.
- Нужно разворошить это воронье гнездо. Как-то.
- Единственный шанс, найти его прежде, чем они найдут, за что его посадить.
- Вот только где искать, Глеб? Он сидит в одном из отделений, в камере, и никакого шума по этому поводу никто не станет поднимать. Особенно, если его привезли пьяного. Свалили в угол и приказали не трогать несколько дней. Лишних вопросов никто задавать не станет, никому не интересно. А мы только время зря потратим. Надо как-то по-другому…
Дверь открылась так неожиданно, что все без исключения вздрогнули. Посмотрели на вошедшую, а Мартынов уже через секунду выдохнул с лёгким возмущением:
- Женя, что же тебе дома-то не сидится?
- Ты телефон отключил, в ресторане на телефонные звонки никто не отвечает, вот я и пришла сама новости узнать. Здравствуйте, Пётр Янович. Гена…
- Доброе утро, Евгения Михайловна.
Я про себя отметила, что для Евгении Михайловны это утро всё-таки доброе.
- А вы Ника? Кирилл о вас рассказывал.
Я слабо улыбнулась.
- Не уверена, что хочу знать, что именно он обо мне рассказывал.
Женя понимающе улыбнулась, потом повернулась к мужу.
- Так что с Кириллом? Не нашли?
Мартынов отрицательно мотнул головой.
- Может, дяде позвонить?
- Конечно. Твоему дяде перед выборами как раз не хватает скандала, связанного с Филином.
- Да, я не подумала. – Женя шубу распахнула и устроилась на краешке стола рядом со мной. – Глеб, но, может, к кому другому обратиться? Ты же всех в городе знаешь.
- Да никто не будет связываться, Евгения Михайловна! – Гена нервно прошёлся по кабинету. Я наблюдала за ним, немного злясь из-за того, с каким почтением он к жене Мартынова обращается, а меня по имени-отчеству называет лишь с целью поиздеваться. – Шефу полгорода должно, но помогать ему никто не станет. Им даже выгоднее, если его посадят.
- Да даже если и не должен кто, - добавил Мартынов, - никто своей шкурой и репутацией рисковать не станет. Это же Филин.
- Нужно узнать, где он, - продолжала я гнуть свою линию. – Чтобы можно было хоть что-то предпринять.
Гена остановился и обжёг меня взглядом.
- Все уже поняли!
Я изобразила милую улыбку.
- Правда? Тогда прекрати протирать новый ковёр своими бессмысленными хождениями, и сделай что-нибудь толковое.
- Самая умная, да?
Я спокойно кивнула.
- Не ругайтесь, - попросила Женя.
- Оставь их, - попросил Мартынов. – Мне нравится.
Я на самом деле замолчала, задумавшись над неожиданно пришедшей мыслью.
- Как фамилия у предполагаемого тестя?
Мартынов посмотрел на меня, потом покачал головой.
- Он ничего не будет делать.
- А от него и не требуется, - успокоила я. – Как фамилия?
- Захаров.
- Он ведь богатый человек, насколько я понимаю. У него связи есть…
- Ника, тебе же сказали…
Я рукой махнула, заставляя Генку заткнуться. Потом достала из сумки телефон и начала листать список контактов. Почувствовала, как Гена подошёл ко мне со спины и через плечо заглянул, после чего ехидно поинтересовался:
- Номер бывшего мужа забыла?
Я только усмехнулась и пожаловалась:
- Никакой фантазии у вас, Геннадий, честное слово.
Нажала нужную кнопку и поднесла трубку к уху, слушая долгие гудки, и чувствуя, что на меня смотрят все присутствующие в кабинете. И я бы сказала, что несколько обеспокоенно, не понимая, что я задумала. А я тем временем поздоровалась с человеком, что мне ответил, выжимая из себя остатки благодушия:
- Доброе утро, Борис Владимирович. Как поживаете? Вы меня узнали, я надеюсь? Это Ника Арзаус.
- Ника? – отозвался тот после паузы. Кашлянул в сторону. – Да, Ника… Чем обязан?
- Не волнуйтесь так, я не из-за бывшего мужа вам звоню. Это ваш подчинённый и теперь полностью ваша проблема. А у меня вот, понимаете, другая проблема. Решила обратиться к вам за помощью. Очень рассчитываю, по крайней мере, на то, что мы друг друга поймём.
- Я слушаю.
- Пропал человек, - с ходу начала я, не заставляя себя долго ждать. – Вы ведь можете помочь? Розыск пропавших – это ваша работа, в конце концов.
- Да, конечно. – Мне послышалась в голосе Асадова настороженность. Только послышалась, а я уже вцепилась в неё, как собака в кость. – А давно пропал? – деловито поинтересовались у меня.
- Не то чтобы давно, но беспокоит очень.
- Вам нужно написать заявление, Ника. Если с момента исчезновения прошло более трёх суток.
- Трёх суток? – переспросила я совсем другим тоном, враз растеряв все остатки вежливости. – Через трое суток, Борис Владимирович, я подниму на уши не только этот город, но и половину Москвы. А если вы не верите в мои способности, можете об этом у моего бывшего мужа поинтересоваться. Я умею скандалить. Да и у Захарова, слава богу, связей и возможностей хватит, чтобы надавить куда надо. Так что, мой вам совет, Борис Владимирович, не портите себе карьеру! Вам захотелось уйти на пенсию под громкое дело? Уйдёте с проблемами, я вам обещаю. Сами убежите. Я хочу знать, где Кирилл Филин. И у вас, Борис Владимирович, трёх суток нет. Мне нужен результат гораздо быстрее. Объясните это своим подчинённым, которые решили себе карьеры на вашей шее сделать.
Я нажала на отбой, не дав Асадову возможности мне возразить или просто что-то сказать в ответ. Вдруг поняла, что меня потрясывает слегка. Пару мгновений стояла, замерев, а затем пробормотала:
- Ну вот…
- Круто, - оповестил Мартынов.
- Да чего круто? – скривился Генка. – Любовница угрожает папочкой будущей жены! Ты что же думаешь, что раз с Филином спишь, то после его женитьбы тоже родственницей Захаровым станешь?
- Но ты же ничего умнее не придумал, - огрызнулась я.
- Да хватит вам, - сказала Женя. – Если от этого будет толк, то какая разница?
- Ну что ж, - Пётр Янович последовал Генкиному примеру и заходил по кабинету. – Подождём.
- Подождём, - согласилась Женя, а Мартынов хмуро сдвинул брови.
- Иди ждать домой, а.
- Глеб, там няня, всё в порядке.
- Вот иди и проконтролируй няню. Нечего здесь высиживать.
- Ох, тиран, - покачала она головой, но взяла сумку и поднялась, правда, ко мне обернулась. – Всё хорошо будет, он найдётся.
Я кивнула и улыбнулась ей, благодарная за поддержку. Женя тем временем подошла к мужу, наклонилась и что-то ему на ухо сказала. Я заметила, как по губам Мартынова скользнула улыбка, но уже в следующее мгновение он жену от себя мягко оттолкнул.
- Всё, иди, иди.
Я отвернулась, не желая дальше смотреть, как они нежничают. Сердце как-то по-особенному болезненно сжалось, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с дыханием и горький комок, вставший в горле, суметь проглотить. Где Кирилл?!
Не знаю, на что я рассчитывала, возможно, на то, что Асадов перепугается, проникнется и Кирилл чудесным образом объявится, но в течение следующего дня ничего не произошло. Вот совершенно ничего. Все вокруг меня уверяли, что его ищут, но, по моему мнению, искали плохо, просто из рук вон. Филин всегда гордился своей службой охраны, говорил, что они блоху в стоге сена найдут, если им прикажешь, а сейчас выясняется, что без пригляда начальника ничего толкового эти бравые молодцы и не могут. Я злилась просто ужасно. Ночь провела в квартире Кирилла, но уснула поздно, всё ходила по комнатам и донимала Генку звонками. Мартынову звонить стеснялась, а вот Генку мне не жалко, Генка всё это заслужил. Раззява! То глаз с Филина не спускает, в туалет вперёд него бежит, а тут проспал или просто прозевал.
Я от беспокойства, которое упрямо рвалось наружу, даже застонала в голос. Слава богу, что не слышал никто, вышло жутковато.
Уснула я поздно, и организм, истощённый треволнениями последних дней, сдался, и сон мой был крепким и без сновидений. Правда, когда проснулась, меня уже через секунду, как огнём обожгло, все проблемы непосильной ношей навалились, и я от отчаяния лицо руками закрыла. Ни одной новой, спасительной мысли в голове, только надежда, что сегодня всё закончится. Я на самом деле верила, что Кирилл найдётся и на этом можно будет поставить точку в этой истории. Ни о каких обвинениях, а уж тем более судах, я думать не хотела. Я даже представить не могла Кирилла на скамье подсудимых, моё сознание отказывалось это принимать.
Но как мы не старались умолчать о происходящем, информация расходилась по городу, точно молния. А так, как толком ничего известно не было, слухи оказывались один невероятнее другого, только поражаться оставалось чужой фантазии. Такое чувство, что в нашем городе враз сами собой дороги отремонтировались, с отоплением проблем не стало, и преступность искоренилась на корню. Всех интересовало – арестовали Кирилла Филина или он попросту сбежал, от той же милиции или налоговой. Даже по городскому телевидению прошёл сюжет, молоденькая журналистка стояла у закрытых дверей "Трёх пескарей" и рассуждала о том, что предпринимают внутренние органы для борьбы с коррупцией и разгулявшимся в области криминалом. При чём здесь был Кирилл, для меня было не ясно, поэтому дождавшись появления в кадре Геннадия с перекошенным от злости лицом, полюбовавшись тем, как он дверь перед любопытными телевизионщиками захлопнул, я телевизор выключила и оповестила того же Генку, пристроившегося рядом со мной на диване:
- Бред какой-то.
- Ага, - вяло отозвался тот, и не к месту заметил: - Зато в ресторане аншлаг.
Я кивнула, подтверждая его слова, правда, добавила:
- Одни идиоты кругом.
Я с дивана встала, нервно забегала по коридору, а Генка наоборот вальяжно развалился, ноги длинные вытянул, и я один раз о них едва не споткнулась.
- Я уже не знаю, что людям говорить, - пожаловалась я.
- Ври, - посоветовал он.
- А я что делаю? – Остановилась, чтобы дыхание перевести. – Ладно, чужим можно врать, а своим что говорить? Даже Васька перепуганная ходит. Шарахается ото всех, кто ей вопросы задавать начинает. Утром Лидия Аркадьевна звонила и говорила со мной таким тоном, словно Кирилла точно приговорят к смертной казни через повешение. И она не поверила, когда я принялась уверять её, что Кирилл совсем не арестован, а в Москве.
Генка почесал в затылке.
- Конечно, в Москве-то его нет. И там об этом прекрасно знают. До Захаровых новости тоже уже дошли.
- Знаешь, вот это меня меньше всего волнует.
- Это конечно…
Я встала в позу.
- И нечего на меня так смотреть. Когда эта блинная принцесса мне звонила, я разговаривала с ней очень вежливо и терпеливо.
- А как представилась?
- Никак. Но думаю, она не круглая дура и всё поняла правильно. Позвонить на домашний номер своего жениха в восемь ура и услышать женский голос, это знаешь ли, многих объяснений не требует.
Генка насмешливо смотрел на меня.
- А ты и рада, да?
- Я с ней не ругалась, - с нажимом проговорила я. – И хватит меня по пустякам отвлекать. Лучше думай, что делать.
- А я думаю. В принципе, всё так, как мы и предполагали. Даже машину нашли. Но добраться до неё мы пока не можем, при всём желании. Единственная хорошая новость, что всё это было не спланировано. Иначе сейчас они вели бы себя по-другому, не стали бы выжидать. А тут паузу взяли.
- Тогда получается, что за ним следили.
- Возможно, присматривали. За ним. Или за тобой.
Я повернулась к нему.
- Думаешь?
Генка плечами пожал, но смотрел на меня в этот момент весьма выразительно. А пока я раздумывала, он спросил:
- А ты знаешь, что Арзаус на повышение идёт? Его в Москву переводят.
Я даже рот приоткрыла, услышав такие новости.
- Да ты что?
Гена кивнул.
- Уезжать собрался.
- А заодно напоследок шума наделать, - проговорила я.
- Наверное, так.
Я снова прошлась по кабинету.