Алессандро сдаётся. Ники медленно приближается к нему. И целует его. Сладкая. Осторожная. Нежная. Лёгкая. Мягкая. Как жасмин. Как Ники. Она берет опущенные руки Алессандро и кладёт их себе на шею. Продолжает его целовать. И сейчас с большей страстью. Алессандро не может поверить. Дьявол. Ей семнадцать лет. На двадцать лет младше меня. А сосед? Если он смотрит? Алессандро приоткрывает глаза. Мы посреди жасминов. Кусты нас скрывают. Я правильно сделал, что посадил деревья на террасе. А Элена? Боже мой, у Элены есть ключи от квартиры! Но главное то, что она ушла. Она ушла и вовсе не собирается возвращаться. Или, может, собирается. Но из головы Алессандро улетучиваются все эти мысли. Утомительные. Бесполезные. Тяжкие. Ему бы хотелось, чтобы это к чему-то привело, но нет. И он не может больше любить. Всего одна простая улыбка. Ники опускает бретельки платья и даёт ему упасть на пол. Потом она запрыгивает на него в своих туфлях Адидас и в нижнем белье. Она опирается на куст жасмина, погружённая в его цветы, потерянная в его запахе, как роза, раздетая с осторожностью, которая случайно её убила. Она, пахнущая самой собой, с кожей, ещё пахнущей морем, с сильными руками и длинными ногами, с плоским животом, на котором немного проступают напрягшиеся мышцы. Ники, вся её естественность, здоровье, она словно берёт волну на доске. Этот момент принадлежит Алессандро, и спустя пару мгновений они уже бросаются в открытое море. Под луной, между нежными лепестками раскрытых жасминов. Ночь. Они за пределами тех ласк, что чувствовали раньше. Или пытались, по крайней мере. Он теряется в её длинных волосах, всё ещё влажных. Он задыхается от желания, застенчивый, неловкий, ощущая её обнажённое тело, открывая для себя то, на что боялся решиться. Но хотел. И очень. Он идёт дальше навстречу удовольствию. Даже не верится, эта музыкальная подборка прекрасна. Они продолжают под эти ноты, что сопровождают сладкое биение их сердец. Затем ещё одна классическая песня… ещё, и ещё. И вдруг, в центре шторма – "I was her, she was me, we were one, we were free...", в окружении высоких волн, "and if there's somebody calling me on, she's the one"… И ветер страсти подхватывает "we were fine all along..."
С полузакрытыми глазами Алессандро теряется в этом море, пахнущем ею, Ники, её поцелуями, её улыбкой, её глубокими вздохами, этой нежной и юной девушкой с запахом жасмина и многих других вещей.
Несколькими звёздами позже. Ники голая пересекает гостиную. Она идёт самодовольно и гордо, совсем не стесняясь. Открывает раздвижную дверь и исчезает, чтобы вновь появиться перед ним на скамейке. Она скрещивает ноги и кладёт на себя сумку, прикрывая наготу. Алессандро садится напротив неё, у него расстёгнута рубашка и лицо искажено. Он погружён в неверие, что это произошло между ними.
- Ты не против, если я закурю? Мы ведь все равно на открытом воздухе.
- Да, да, кури, если хочешь…
Ники зажигает сигарету и делает затяжку, затем выпускает облако дыма в небо.
- Знаешь, дома я не могу курить. Мои родители не знают, что я курю.
- Ясно, - Алессандро спрашивает себя, что будет, если они узнают об остальном.
- О чём ты думаешь? И не говори, как обычно, что ни о чём, ладно?
- Я думал о том, знают ли твои родители об остальном… О том, что ты…
- Что я не девственница?
- Ну, да.
- Ты что, ну как они узнают? Они даже затронуть на эту тему боятся, представь, если они узнают. Да и вообще, я думаю, мама знает… По крайней мере, догадывается. То есть однажды Фабио, мой бывший, забыл упаковку от презерватива у меня дома, а я не нашла её потом. Либо нашли предки, либо домработница, может брат, которому тогда было десять лет, и я сомневаюсь, что он понял, что это.
У Алессандро появляется странное чувство, когда он задумывается о презервативах её парня, то есть бывшего, и обо всем, что она только что сказала. Он не понимает. Ему трудно поверить. Это невозможно. Ревность? Ники делает ещё затяжку. Потом она видит, что происходит что-то странное.
- Что такое?
- Ничего.
- Как странно!
- Ничего, правда.
- Видишь, ты всегда так говоришь! Как маленькие дети. Скажи правду – тебе не понравилось, что я говорила о моём бывшем, о презервативах и об остальном. Скажи. Ты можешь сказать это. Серьёзно.
- Ладно, немного.
- Вау! Не верится. - Она выбрасывает сигарету, встаёт и снова остаётся абсолютно голой. - Я счастлива! Мне это нравится. То есть, я не поддерживаю ревность, терпеть не могу, когда меня ревнуют. Я думаю, двое или любят друг друга, или нет, а если есть ревность – то нет никаких чувств. Зачем тебе быть с тем, кого ты не любишь, так ведь? Но ты, всегда кажущийся таким хладнокровным, ревнуешь! Слушай, я схожу с ума.
Она страстно целует его в губы.
- Знаешь, - продолжает она, - я должна сказать тебе, что раньше тоже немного ревновала. Ехала к тебе домой и думала, где ты… занимался любовью со своей бывшей! Конечно же здесь, в шезлонге, между жасминов, но ведь такого не было, я права?
- На самом деле, на этом шезлонге я только загорал.
- Вот и хорошо, - Ники снова целует его. - А этой ночью здесь ты взял меня. Эта музыкальная подборка превосходна. Рождает самые прекрасные ощущения на самом деле. Знаешь, что мне понравилось больше всего? Понимаешь, мы вместе кончили, и именно в этот момент зазвучала песня "Эскимо", она мне так нравится.
- Честно говоря, я не думал о музыке.
- Что ты говоришь? Я же всё видела. И мне понравилось до смерти.
Ники поворачивает вокруг своей оси и садится на Алессандро, который растягивается на шезлонге. Ники делает глубокий вздох.
- Только ради моментов вроде этого стоит жить, правда?
Алессандро не знает, что сказать.
- Да. Я не знаю, что такое со мной произошло, - продолжает Ники. - То есть, это может показаться тебе абсурдом, но когда мы с тобой занимались сексом, я видела тебя и знала, что это ты…
- Что ты имеешь в виду?
- Что ты это ты. Я верю в судьбу. Ты, это ты, ты мужчина моей жизни.
- Ники, но я тебя на двадцать лет старше!
- И что? Что такого? В наше время в мире всё возможно, и ты всё равно делаешь это проблемой, ставишь возраст напротив любви?
- Я – нет. Но как же ты будешь объяснять это родителям?
- Я? Объяснять будешь ты. Ты умеешь быть убедительным. Ты спокойный, рассудительный человек. К тому же, ты умеешь успокоить. Слушай, это было наше первое свидание, и ты смог затащить меня в постель…
- Вообще-то, в шезлонг, и в любом случае, чтобы убедить тебя, не пришлось прилагать великих усилий!
Ники оборачивается и бьёт его локтем.
- Ай!
- Идиот. Придурок. Думаешь, я бы переспала с первым встречным?
- Нет, с первым, кто бы сбил тебя на дороге…
- С тем, кто заставит меня что-то почувствовать, а тебе видимо нравятся плохие шутки. Я была до тебя только с Фабио. А сейчас я познакомилась с тобой, и мне захотелось, чтобы это случилось.
- Ну что ты говоришь, Ники? Мы с тобой абсолютно не знаем друг друга.
- Прости, но я же сказала, что говорила с твоим сердцем, и узнала… Что ты мужчина моей жизни.
- Ладно, я сдаюсь. - Алессандро замолкает. И Ники тоже. Но потом снова берёт слово.
- Окей, это правда, мы не так хорошо знакомы. Скажем, что сейчас мы представились друг другу с новой стороны. Мы ведь можем познакомиться поближе, так? Ты поможешь мне научиться водить машину, а я тебе – с твоей работой.
Алессандро решает не спорить.
- И найдём способ придать смысл этой истории.
- Да, мне нравится.
Ники смотрит на свои часы.
- Нам нужно ехать. Я сказала родителям, что скоро вернусь.
Она поднимается и берёт свою одежду с гамака.
- Было бы хорошо остаться здесь.
Алессандро застёгивает рубашку.
- Всё было прекрасно.
- Подумай о том, как будет прекрасно, когда мы заживём вместе, и после занятий любовью мы будем обниматься и спать вместе, на следующий день вместе завтракать и обедать, а вечером вместе возвращаться домой.
- Ники…
Алессандро смотрит на неё с открытым ртом.
- Ладно, ладно, и правда. Нужно узнать друг друга получше.
39
Немного позже они на улице. Алессандро смотрит на Ники, которая за рулём.
- Эй, да ты уже гораздо лучше. Скоро можно бросить наши уроки.
- Отлично, если ты на самом деле так думаешь, то я прямо сейчас куда-нибудь врежусь.
- Всегда всё отрицаешь.
- Отлично, браво! - улыбается Ники. - Нам нужно держаться вместе, но только против кого-то третьего!
- В твоём представлении нашего будущего будут иногда моменты, когда мы не будем вместе?
- Редчайшие.
- Так и думал.
Они подъезжают к скутеру, который оставили на заправке. Ники вылезает из машины, снимает цепь, складывает под сиденье и надевает шлем.
- Уезжай, если хочешь… Отсюда я легко доберусь до дома.
- Нет, я провожу тебя.
- Вот видишь? Говоришь и говоришь, а жить не можешь без меня.
Алессандро улыбается ей. В самом деле, волнуется он. Не хватало только, чтобы с ней что-то случилось. Последний, с кем её видели, это я, и я уверен, что меня найдут и допросят. Он уже представляет двух полицейских, что счастливы сделать свою работу.
- Да, я и не отрицаю, это правда. Давай, поезжай впереди, я следом за тобой.
Ники едет на своём скутере, а Алессандро за ней на своём Мерседесе. Лунготевере. Пьяцца Белле Арти, Валле Джулия, виа Салария, корсо Триесте, Номентана. Подъехав к дому, Ники снимает шлем, кладёт его в сиденье и достаёт цепь. Она прицепляет её как обычно и закрывает замок. Затем подходит к Мерседесу.
- Спасибо, что был в моём эскорте.
- Мне это было в удовольствие.
- Слушай, ты мог бы развеять мои сомнения?
- Конечно, жизнь полна сомнений, которым мы не должны поддаваться…
- Хорошая фраза. Это из рекламы?
- Нет, это моя. Давай, говори.
Ники дышит на стекло, пока оно не запотевает, а потом рисует сердце с буквами А и Н внутри. А потом добавляет 4ever[10].
- И что это значит?
- Алекс и Ники навсегда. Так, каждый раз, когда у тебя будет запотевать стекло, вместо того, чтобы злиться, ты будешь вспоминать обо мне и улыбаться…
- Да, я буду улыбаться. Так о чём ты хотела спросить?
- Приготовил ли ты речь для моих родителей.
- Ники! Ты ведь шутишь, да?
- Нет. Рано или поздно они захотят познакомиться с тобой. Захотят узнать, с кем я встречаюсь… Или ты боишься?
- Боюсь? Чего?
- Так, давай скажем, что ты в своеобразной манере общаешься с их дочерью.
- Но я не должен говорить такое в своей речи?
- Нет, нет, конечно.
Вдруг Ники резко поворачивается.
- Ой, они здесь. Привет, мам. Я тебя познакомлю с ней прямо сейчас.
Алессандро чувствует, как ноги становятся ватными. Он оборачивается, но никого не видит. Снова смотрит на Ники. И опять на улицу, пытаясь понять.
- Алекс… это шутка.
- А…
- Я думала, ты сейчас умрёшь…
- Плохо думала. Я просто никого не увидел.
- Да-да, львиное сердце. Слушай, у тебя за плечами куча успешных рекламных публикаций… придумай одну про самого себя! Может, моим предкам понравится, и они решат купить тебя.
- Да, неплохо. Подумаю над этим ночью. А пока что надеюсь, что им хотя бы упаковка понравится!
- Знаешь, по-моему, вы поладите, не знаю, мои родители иногда очень странные. Ладно, я пойду. - Она чмокает его в губы: - Спокойной ночи, пусть тебе приснятся ангелы. И не выходи на террасу, запах жасмина заставляет тебя делать странные вещи, - говоря это, она берёт свою сумку, а потом убегает к дверям дома и исчезает за ними, не обернувшись.
Алессандро заводит Мерседес и возвращается домой. Боже мой, в хорошенькую же передрягу я попал. Я и семнадцатилетняя девочка. Если узнают мои родители… Если узнают обе мои сестры, замужние и с детьми… Если узнают мои друзья и их жёны… Если узнает Элена, а самое главное – если узнают родители Ники… С такими мыслями, не успев понять как, он приезжает домой. Он никогда не ездил так быстро. Наверное, это потому что ему хотелось сбежать от всего этого… Он вызывает лифт и немного спустя снова оказывается дома. Он вбегает в квартиру и закрывается на замок. Фууух... Облегчённый вздох. Диск всё ещё звучит на небольшой громкости. Это песня Ligabue, L’amoreconta. Какую же красивую подборку сделал Энрико! А потом вспыхивает воспоминание. И ещё. Ещё одно. Вспышки. Кадры его любви. Вкусы, запахи, детали, самые красивые моменты незабываемого фильма. Ники. Как сон. Произошло ли это на самом деле? Конечно же, произошло. Ещё как произошло… Она в самом деле прекрасная девушка. И сладкая. И щедрая. И забавная. И остроумная. И возбуждающая. И нежная. И… И семнадцатилетняя.
Алессандро берёт бутылку рома и наливает в стопку. И ещё немного грушевого сока не повредит. И почему нам нужно что-то ещё к тому, что уже есть, чтобы быть до конца удовлетворёнными? Ники тоже ему говорит, что достаточно просто наслаждаться моментом, и он выпивает содержимое залпом. Только ром. Чистый ром. Семнадцать лет. Разве тебя это останавливает? Да. Ещё бы. То есть, я не знаю. Потом он, почти сам того не желая, выходит на террасу. Лёгкая музыка поддерживает атмосферу. Он медленно подходит к месту, где они сделали это… Ему хочется назвать это местом преступления. Он предпочитает не думать об этом под таким светом. Смотрит. На пол, в каждый угол, на стакан Кока-колы с ломтиком лимона. И на шезлонг, в дальний уголок, на забытую резинку для волос. Затем он подходит к кусту жасмина, почти погружается в него и глубоко вдыхает, наполняясь этим запахом. В этот момент загорается свет на террасе напротив. Появляется синьора и кричит во весь голос:
- Альдо, Альдо!.. Где ты?
- Я здесь, Мария… Не ори!
- Ты не идёшь в постель?
Вдруг у ворот появляется мужчина, которого освещает лампа с террасы. Должно быть, это Альдо. Он смотрит в сторону Алессандро. Женщина возвращается в комнату.
- Давай, завтра нам рано вставать.
Мужчина входит в дом. Гаснет свет на улице, в гостиной, в коридоре, всё снова исчезает в темноте. Алессандро выходит из-за куста. Альдо. Его зовут Альдо. Наверное, этой ночью он был здесь и смотрел. Всё равно Алессандро не кажется, что сосед мог увидеть многое. Немного успокоившись, Алессандро тоже идёт в дом. Закрывает дверь на террасу. Одна вещь ясна: по крайней мере, этой ночью он меня не осуждал.
40
Доброе утро, мир. Твоя Ники ведёт репортаж. И надеется немного растянуть утро. Не могу поверить… Всё было восхитительно! Хватит, перестань думать об этом, Ники. Возвращайся в нормальность. Fly down… Твёрдо стой ногами на земле. А не в трёх метрах над небом… Чем выше взлетаешь… Тем больнее падать! Не хочу накликать беду, но – вау! Надо сменить статус. Так-то лучше. Что же сегодня? Сегодня у меня философские мысли. Вот дерьмо. Я ничего не хочу. Кажется, сегодня сдавать задание Попперу. Боюсь, что он окажется полным придурком. Поэтому надо одеться поярче, пусть одежда будет противоядием. Ники открывает шкаф. Окидывает взглядом вешалки. Розовые джинсы Onyx и полосатая рубашка. Нет. Я похожа на конфету. Юбка стретч и блузка с V-образным вырезом. Слишком по-школьному. Синие узкие брюки в стиле ретро и жёлтая блуза без рукавов с высоким воротником. Да, отлично. Поппер, я сражу тебя цветами солнечного утра! Потом, вытягивая одежду из шкафа, она снова задумывается. Как же я счастлива! Даже слишком! Но мне страшно…
Словно весь мир бежит в школу. Одна делает по дороге упражнения, другая сонно дышит утренним воздухом, третья – с выражением на лице, не оставляющим сомнений в том, стоит входить в эту дверь или нет. Четвёртая, более абсурдная, чем трое других, накладывает румяна на лицо и смотрится в зеркало на своём скутере. Наверное, хочет сразить всех своим новым образом. Но не она. Она чувствует себя старше, чем обычно. Она шагает в эйфории, гордая, смешная, как никогда. В принципе, это правда. Так или иначе, она уже достигла зрелости.
- Волны, вы готовы? Я встретила мужчину своей жизни!
- Ни хрена себе! Что ты сделала?
- И ты вот так нам это говоришь? Идиотка, объясни нам всё сейчас же!
Кажется, будто Олли, Дилетта и Эрика сошли с ума. Одна перестаёт делать зарядку, вторая – краситься, третья бросает сигарету.
- Так поэтому ты была вне зоны доступа ночью. Давай, рассказывай! Ты сделала это? Кто он, мы его знаем? Давай же, хватит держать нас в напряжении! - Олли хватает её за руку. - Если ты нам не расскажешь, абсолютно всё и прямо сейчас… то, клянусь, я расскажу всё Фабио.
Ники не может поверить своим ушам. Она оборачивается к подруге и смотрит на неё глазами размером с блюдца.
- Что?
- Я клянусь тебе, - Олли скрещивает пальцы и целует их. Потом она кладёт правую руку на грудь и поднимает левую, но, думая, что ошиблась, всё меняет. Кладёт левую руку на грудь, а поднимает правую. Потом решает поднять только пальцы правой руки. - Даю тебе слово. Я не знаю, как это работает, но если ты нам всё не расскажешь…
- Предательница, ты грязная предательница. Окей… - На мгновение кажется, что она собирается рассказать, но потом она высвобождается из рук Олли. - По вине одной грязной шпионки, Волны растворяются! - И убегает, хохоча, как сумасшедшая. Она поднимается по лестнице ко входу, перепрыгивая через две ступеньки, а Дилетта, Эрика и сама Олли быстро бегут за ней.
- Поймаем её! Ловите же! Заставим её говорить!
Они все бегут вслед за Ники вверх по лестнице, помогая себе руками, хватаясь за перила. Они хватаются и отталкиваются, пытаясь ускориться. Потом бегут по длинному коридору между аудиториями. Дилетта, которая всегда в лучшей форме, чем остальные, которая не пьёт, не курит, которая всегда чем-то занята, всегда рано ложится спать, уже наступает на пятки Ники. Олли, бегущая позади всех, кричит подруге:
- Давай! Останови её! Быстрее… хватай её!
У Дилетты получается, она ловит её за куртку, хватает и они падают на пол. Дилетта поднимается над Ники, прибегает Эрика, замедляется и в миллиметре от них останавливается. Последней прибегает задыхающаяся Олли, но не может затормозить и врезается в Эрику. И обе они падают на Дилетту и Ники. Вчетвером на полу они смеются и дурачатся. Трое поднимают Ники и щекочут её, заставляя говорить.
- Хватит, хватит! Боже, я вся потная. Не могу больше. Хватит, успокойтесь!
- Сначала расскажи!
- Хватит, хватит, пожалуйста, я сейчас описаюсь, ай, я не могу больше, успокойтесь, а-а-а!
Олли берёт её за руку и скручивает сзади.
- Сначала расскажи, ладно?
- Окей, окей! - Ники готова сдаться. - Его зовут Алессандро, Алекс, вы его не знаете, он старше нас.
- Насколько старше?
- Довольно-таки намного…
Олли садится на её живот.
- Ай, ай, мне больно, Олли, хватит!
- Говори правду, вы трахались?
- Нет, что ты несёшь!