Водитель закрыл дверь. В автобусе было четыре отсека – три со спальными местами и один представлял общую зону. Клаус, Энни, Жасмин, Элизабетта разместились на мягком диване с полкой над головой. Утреннее солнце припекало через окно. Анри ждал, когда все разойдутся. Он хотел остаться наедине с Элизабеттой и поговорить о ссоре с Билли.
– А где Саша? – вдруг опомнилась она. – Клаус, приведи ее в наш автобус.
– Девочка с Рони, – сказала Энни. – Она попросила предупредить, что поедет с ним.
– Кто такой Рони? – удивилась она. В Группе она знала Анри, его друзей музыкантов и Билли. До остальных не было дела.
– Мой техник и друг, – напомнил ей Анри. – Вы встречались на последних репетициях. Саша подружилась с ним и вошла в состав его группы. Осенью они начнут репетиции, если Пен позволит. Не стоит им мешать.
– Ее место здесь, – заупрямилась Элизабетта. – Клаус, приведи ее! Мы не договорили вчера, хотя нет, я схожу за ней сама.
Элизабетта вышла из автобуса. Анри не стал удерживать ее. Клаус был вынужден идти за ней. Жасмин включила диктофон и без разрешения задала первый вопрос. Анри забыл о грусти, ссоре и поведении Элизабетты. Он улыбнулся, придумал ответ, а затем озвучил его. Энни читала книгу, иногда выглядывая в окно.
Саша и Рони делились впечатлениями от выступления Группы в компании его друзей из технической поддержки. У них оставалось двадцать минут, прежде чем автобусы отправятся в следующий город. Ночью оборудование вывезла команда работников сцены, чтобы успеть собрать ее, а также предварительно подготовить оборудование к работе. Рони и его друзья находились в привилегированном положении и могли позволить себе путешествовать с Группой. В их обязанности входило следить за работой и настройкой инструментов музыкантов до и во время выступления.
– Мой новый паспорт, – сказала Саша и продемонстрировала Рони документ в зеленой обложке. – Мистер Билли помог… С этого момента Элизабетта не сможет повлиять на мои решения и не вправе указывать мне, что и как делать.
– Ты подписала контракт с Льюисом Пеном? – удивился Рони
– Да.
– А как же Анри? Ты забыла, что он обещал помощь с записью пластинки? Мне казалось, вы в туре начали…
– Он забудет обо мне до осени, займется очередной пластинкой Группы и снова уедет на гастроли. Мистер Билли сказал, что Анри никогда не бросит сцену. Дело его жизни – выступать и развлекать публику. В корпорации мне помогут прославится. Я не упущу свой шанс!
– А как же дружба? – спросил Рони. – Я думал, Анри твой друг. В Группе я сменил двоюродного брата. Боб удачно женился, возглавил торговую фирму Саманты и слышать о музыке не желает. Знаешь, в команде за сценой гуляют разговоры, как все начиналось и что нужно сделать, чтобы достичь славы, которая не упадет с неба по желанию. Получить успех и признание – долгий и упорный труд, борьба с самим собой и людьми, которые тебя окружают. Анри пользуется "звездным статусом", когда нужно поставить на место Билли или Льюиса Пена, диктующих невыполнимые условия. Ты заблуждаешься думая, что Билли повлиял на становление Группы. Ее сделали Анри, Фелл, Макс, Бун и Дэн. Они не умеют притворяться, сочинять музыку, играть на сцене так, что палочки Дэна по инерции летят в толпу, а струны гитары Фелла растягиваются так, что после концерта мы пребываем в сомнении – поменять гитару или сохранить на память. Семь лет Анри радовался жизни, а последние три года ходит, как неприкаянный, агрессивный и в депрессии. Ты не знала его в былые времена, и… лучше бы она не появлялась в жизни Анри, никогда, – Рони поспешил подняться в автобус.
Саша хотела уйти за ним, чтобы не встречаться с Элизабеттой, которая бежала к их автобусу, и предпочла бы, если правду о контракте с Льюисом Пеном она узнает по факту, от того же Билли.
– Стой, дорогуша, – крикнула Элизабетта и схватила Сашу за руку. – Ты кажется, автобусом ошиблась. Идем за мной.
Саша увидела, как дверцы автобуса закрылись. Рони предпочел спрятаться, а не защищать ее. Она уперлась ногами в землю и не двигалась. Элизабетту не напугало сопротивление девочки. Ей удалось привести Сашу к ограде стоянки. Клаус остановился в паре метров и наблюдал за обстановкой.
– Идем, – сказала Элизабетта и повернула в сторону автобуса Анри.
– Я хочу ехать с Рони, – упрямо воскликнула Саша и незаметно спрятала паспорт в карман.
– Ты едешь со мной и Анри, – отрезала Элизабетта. – Скажи, ты думала о вчерашнем разговоре? Мэгги?
Саша хотела поклониться ей в ноги, чтобы она отстала от нее, но отбросила эту мысль. Элизабетта вытащила ее из дыры Кэла Калди, но втянула в другую дыру и не позволяет выбраться ни ей, ни Мэгги.
– Да, – ответила Саша, наблюдая, как кадушка уличного фонаря шатается на ветру, создавая навязчивый скрип и забивая хиты Туртана. Клаус подозрительно на нее смотрел. Он готовился оказать помощь Элизабетте, если девочка не послушается. – Я подписала с Льюисом Пеном контракт, и ты не в силах расторгнуть его! – крикнула она. Кадушка фонаря раскачивалась и скрипела. Элизабетта с удивлением и не пониманием смотрела на Сашу. Как бы искренне она не хотела помочь воспитаннице, ничего не выйдет. Анри прав. Саша не станет слушать ее.
– Делай, что хочешь, – сказала Элизабетта. – Идем, Клаус, – обратилась она к охраннику.
Под скрипящим фонарем Саша наблюдала, как они удаляются. Элизабетта не сердилась, не кричала, не настаивала, не приказала Клаусу тащить ее в автобус номер 1 без места для Рони.
"Я должна думать о друзьях, но в данном случае, Рони мне больше друг, чем наследница и музыкант с непостоянным мнением о себе и окружающих".
Саша вернулась в автобус, к Рони.
– Все в порядке? – осторожно спросил он
– Да, – ответила Саша и проверила в кармане наличие зеленого паспорта, который принесет удачу. Она верила в это.
Королева шла по темному коридору. Альберт держал ее за руку. Она забыла о страхе и нерешительности и верила, что отец Элизабетты положит конец власти советников. У короля появился новый смысл в жизни после прочтения дневника романтичной и гордой Маргариты. Он не мог понять, как у нее хватило храбрости лишить счастья его, короля, и маленькую Элизабетту. У королевы не существовало подхода к дочери. Она помогла ей выпутаться из сложной ситуации ради сохранения престижа. Грязь, в которую Маргарита погрузила семью, не могла выйти на поверхность. Солгав в прошлом, было сложнее держать тайну в секрете в настоящем. Королева не сомневалась, что поступила правильно. Никто не осмелился пустить слезу на похоронах Леона Андре, кроме Маргариты, любившей отца. Душа королевы радовалась предстоящей свободе, а разум стремился забыть ужасную правду, которую муж на нее вывалил перед смертью.
Советники верили в загробные явления, и смерть лидера, такая естественная и ожидаемая, не остановила их убеждениях. Леон до самого конца хватал из воздуха любую надежду, безмолвно цепляясь за нее, и тут же падал вниз – борьба оказалась бессмысленной, лучшие врачи считали дни, месяцы, недели. Он заслужил смерть благодаря собственной глупости. Королева не скрывала радости, когда очередной врач в белом халате говорил, что мужу поможет только чудо. Она не желала верить в выздоровление Леона, а его убеждений не хватало. Марго искренне подбадривала отца. Она садилась на кровать, когда ее приводили к нему, брала за руку и улыбалась, затем обнимала и целовала в морщинистую щеку. Ромен бесчувственным взглядом смотрел на отца и уходил. Он рос сам по себе, скрывая чувства и эмоции в отличие от более открытой сестры. Леон Андре завещал советникам продолжать дело во главе с Марго, они подчинились воле лидера, хотя каждый из "бывших" друзей мечтал стать тринадцатым по центру. Советники не предпринимали открытых попыток убрать с дороги королеву и ее детей, совершать активные действия против семьи лидера мешала глупая вера непонятно во что.
– Не волнуйтесь. Я не выдам вас, – с надеждой в голосе сказал Альберт и крепче сжал руку королевы.
– Я верю вам, – ответила она и перед ними открылась дверь в зал.
В машине она успела рассказать, как Леон Андре обрек ее страну на бесконечную зависимость советников.
– Почему? – спросил он.
– Леон Андре унаследовал идею, что ваши внуки станут спасителями мира. Его дед, геолог, в экспедиции раскопал некую книгу пророчеств, скрытую под руинами. Он оставил семейное дело по заготовке леса и проводил время в библиотеках, искал истину и ответы на вопросы. Речь мужа состояла из обрывочных фраз, я мало что разбирала, но общий смысл поняла. Дед умер, завещав ему книгу и капитал семьи Андре. Леон организовал овальные заседания. Его идеи поддержали влиятельные люди Страны Королевы. Мой муж получил доступ…
– В Золотой Дворец?
– Да, Леон, как владелец огромного состояния, оказал влияние на родителей. Он рассказал о советниках, овальных заседаниях и поставил перед фактом, что выбора у них нет. Мы поженились.
– Но причем здесь Элизабетта?
– Не знаю, – королева пожала плечами. – Леон готовил в приемники Марго. Капитал семьи Андре отошел моей дочери. Она не успела узнать об этом. Я поручила управление корпорацией Леона доверенным лицам. Как только Элизабетта будет готова узнать правду, я расскажу ей о второй части наследства. После нелепой выходки Ромена, которая испортила предписание, советники приказали мне найти разумный и аргументированный повод вернуть титул Элизабетте, чтобы общественность безболезненно отнеслась к смене власти. Три года назад я оправдала доверие советников и предоставила дневник Марго, найденный горничной в рояле. Скажите случайность? Знаете, побывав на овальных заседаниях, верить в случайности вы перестанете, я вас уверяю.
– В чем моя цель?
– Особо не выделяйтесь, советники получили ваше согласие. Их цель – наследник Элизабетты. Музыкант сыграл свою роль. Изначально планировалось, что состоится фиктивная свадьба за определенную сумму в качестве компенсации. Черный пиар, неудобства от журналистов, прочие неприятности… Регулярные гастроли объясняли бы частое отсутствие мужа.
– Вы уверены, что Элизабетта не сбежит с музыкантом, станет королевой и возглавит овальные заседания?
– Выбор моя внучка сделала давно, просто музыканту не говорит. Как бы она не отбивалась от своей сущности, ее не изменить. Скажите, как ваша жена отнеслась к внебрачной дочери? – королева намеренно сменила тему разговора,
– Я не смог рассказать Янине о Марго, поговорил с Флавио, который, кажется, влюбился в старшую сестру. Представляете, расстроился после визита в Золотой Дворец. Я спрашиваю, что случилось, а он признался, что девушка, которая понравилась ему, оказалась невестой музыканта. Я был вынужден рассказать сыну правду. Флавио расстроился еще больше, не понимаю, в чем причина. То ли в том, что Элизабетту ему не получить, то ли потому, что он не единственный в семье, к чему привык. Я встречусь с Элизабеттой, познакомлю ее с Флавио и Яниной. Но мне показалось, что она не настроена на близкие отношения с моей семьей.
– Она не привыкла, слишком многое на нее вылилось за последний год, дайте ей время.
– Я готов ждать…
Овальное заседание проходило в Стране Короля и для сбора советники выбрали разрушенную церковь в Пригороде, требовавшую реконструкции, которую король откладывал из-за недостатка финансирования, несмотря на протесты. Пригород располагался в отдалении от центра столицы. Местные жители по возможности перебирались в город, так как транспортная система не справлялась с ежедневным потоком к рабочим местам. Более состоятельные, наоборот, выкупали земли и строили здесь особняки. Агенты привлекали их наличием озера с чистейшей водой, свежим воздухом и лесными угодьями. Местные чиновники за определенную плату разрешали купить понравившийся участок.
Двенадцать советников заняли места за овальным столом в просторной комнате без окон и какой-либо другой мебели. Альберт вошел в зал за королевой и поздоровался, заметив среди собравшихся знакомые лица. Он видел всех на приеме в Золотом Дворце. Догадки по отдельным личностям оправдались. Королева заняла место во главе овального стола. Первое условие советников она выполнила, второе, касавшееся свадьбы Элизабетты и музыканта, сдвинулось с мертвой точки. Она сообщила об этом совету. Четвертый справа переглянулся со третьим, пятым и так по кругу. Слово взял первый справа.
– Приветствуем вас в наших рядах, – и протянул руку, которую Альберт учтиво пожал, немного смутившись, ему казалось, что внешний вид выдает в нем врага, заговорщика, и королева его не спасет. Она стояла над ними, но испытывала аналогичный страх по отношению к советникам. – Наш кружок получил шанс на распространение вне Страны Королевы и это важно для нас.
Он жалел, что ввязался в мерзкое дело. Если бы не присутствие смеха Марго, звонкого голоса дочери… Элизабетта представляла собой копию матери, та же походка, взгляд, жесты рук, улыбка. Альберт чувствовал, как теряет связь времен.
– Спасибо, – сказал он, попытавшись заглянуть в пустые черные глаза первого справа…
– Свадьба состоится осенью.
– То есть как? – поинтересовался Альберт и перебросился взглядом с королевой.
– Много сил вложено нами на создание идеального брака, – спокойно сказал первый слева. Третий справа подмигнул и ехидно улыбнулся. – Музыкант не стабилен в собственных желаниях. Мы не можем рисковать и свободным временем не располагаем.
– Я не понимаю, зачем рисковать, найдите моей дочери достойного мужа, с трезвой головой и уверенностью в собственных решениях.
– Мы создали нужный нам театр и каждому определили роль. Хотите вы этого или нет, но будет так, как задумали мы. У музыканта роль мужа и отца наследника, у вас – короля и деда. У девчонки самая главная роль, так хотел Леон. Мы разделяем веру в его слово и идеалы. Решайтесь, если вы с нами дальше, то вас никто не тронет, ваша роль так останется за вами, если нет, то извините, вашу роль отдадим более сговорчивому.
– Я согласен, – сказал король. – Как новичку, мне были не понятным многие вещи… Я услышал вас.
– Вот и славно, – произнес первый справа и приказал раскрыть папки. Альберт успел переглянуться с королевой. Она просила его терпеть. Не время начинать войну, пока Элизабетта не в безопасности.
Автобус Группы колесил по Стране Короля. Она смотрела в окно на бескрайние дали и луга и удивлялась новому, невиданному до этого момента, миру. Элизабетта дергала за руку Анри, когда замечала жителей небольшого поселения, работающих на участках за деревянным забором, или продающих на обочине дороги цветы, ягоды, мясо, фрукты, или разговаривающих у единственного магазина. Анри с веселым выражением на лице наблюдал за ней и возвращался к гитаре. Он пытался сочинить мелодию и развлечь друзей. Элизабетта вздыхала и возвращалась к окну, разглядывать новые села, лес и Голубое Озеро, растянувшееся на километры дороги. Два раза за день автобус сделал остановки в крупных промышленных городах. Воздух в них казался черным, а люди, перепачканные в копоти, неслись по узким вымощенным улицам. В городе автобус заправлялся, Веста запасалась провизией, и путь продолжался. К вечеру Элизабетта заскучала и принялась изучать план гастролей Группы. Логики в туре она не заметила – даты выступлений разбросаны в течение недели в нескольких странах, нет бы, сначала отыграть серию концертов в одной стране, затем другой. Билли перемешал виды транспорта – автобус, самолет, поезд. У Элизабетты голова шла кругом. Она показала Анри нестыковки. Он отложил гитару, забрал у нее папку и бросил на стол…
Автобус привез пассажиров в гостиницу к полуночи. Новый город не впечатлил Элизабетту и напомнил первые два. Обессиленная и уставшая она цеплялась за руку Анри и пела на ходу новую песню Группы, попадая мимо нот. У стойки регистрации он похвалил ее за старание, а ей стало приятно.
Утром Элизабетта изучила личное расписание Анри, составленное Вестой. Судя по времени, он давал интервью на местном радио и рекламировал концерт Группы, билеты на который организаторы продали полгода назад.
– Не понимаю, к чему реклама, если билеты раскупили? – спросила она.
Жасмин редактировала интервью с Группой и, склонившись над машинкой, стучала по клавиатуре. Вопроса Элизабетты она не услышала. Анри поведал много интересного, и она запланировала выпустить две статьи: официальную – порадовать королеву и подругу, а вторую предложила опубликовать в независимом журнале для поклонников Группы.
Элизабетта от досады вздохнула. Веста сдвинула в расписании часы на личное время на поздний вечер.
– У меня будет собственная программа? – спросила она и зевнула. – Не гостиница, а тюрьма. Выйти невозможно, потому что внизу прячутся журналисты.
– Подожди немного, – попросила Жасмин и обернулась. – Закончу редактировать и распишу завтрашний день. У Анри репетиция с Группой и выступление. У тебя – детский приют, встреча с директором фабрики шоколада, мечтающего выйти на рынок Страны Королевы и неофициальный визит в замок отца…
– Я пропущу концерт?
– Да, – Жасмин вернулась к машинке. – Не вижу причин для беспокойства. В плане пресс-службы Золотого Дворца намечено три месяца совместного тура. В отличие от тех, кто сходит по Анри с ума, у тебя ежедневный доступ к его гитаре.
– Как смешно, – протянула Элизабетта.
– Я приставлена Клаусом развлекать наследницу и, на мой взгляд, вполне справляюсь. – Жасмин напечатала несколько слов и замерла. – Обсуждать выбор Анри ты не хочешь. Или ты заочно решила втянуть его в жизнь Золотого Дворца, не спросив?
– Нет, – отрезала Элизабетта и готовилась бросить в Жасмин диванную подушку. Признавать правоту подруги не хотелось. – Ты ошиблась… Мы ведем бессмысленный разговор на одну и ту же тему. Заканчивай редактировать интервью, и идем гулять, – она встала. – Я поищу Клауса, выпрошу разрешение и машину.
Дверь захлопнулась. Жасмин вернулась к ответам Анри и его друзей.
Интервью на местной радиостанции не впечатлило Анри и оставило осадок в душе. Ведущий затронул личные темы, не касавшиеся пластинок и творчества Группы. Он выглянул в окно. Водитель вел машину к зданию центрального телеканала.
Власти Нового города позиционировали его, как крупный туристический центр. Также здесь имелся завод по производству оборудования для машиностроения, расположенный на южной окраине и дающий работу местным жителям. Люди в одинаковой одежде строем шагали по чистым тротуарам. Анри всмотрелся в безжизненные лица и твердо пообещал себе, что постарается осчастливить хотя бы тех, кто придет на выступление Группы.
"Возможно, в этом смысл моей жизни? Дарить счастье людям через музыку и собственные эмоции, какими бы они не были?"
Когда начиналась музыкальная карьера Группы, Билли поставил Анри к микрофону, предчувствуя, что именно он способен открыть им двери в первый эшелон. Поначалу он боялся выступать перед незнакомой аудиторией. Он не знал, как отреагируют поклонники, а их мнение играло решающую роль. Билли критику в адрес Группы не признавал, как и мнение людей, на которых он собирался зарабатывать.
– Ты должен отпустить страх, комплексы, – говорил он. – Покажи им, что Группа достойна большего, чем играть в клубе. Если ваша музыка кому-то не понравится сегодня, то в следующий раз придут те, кто оценит. Люди разные, угодить всем невозможно, помни об этом, друг!