- Что нужно найти одну Галкину подружку. Я видел её пару раз, кажется, её зовут Наташа.
- Кажется?
- Ну, или Надя. Что-то на Н.
- Что-то мне не хорошо.
- Это от голода, - авторитетно заявил Глеб. - Я купил курабье, я обожаю курабье. Сейчас мы его с тобой…
- Ты хоть знаешь, сколько в нём калорий?
- Я не предлагаю тебе калории, я предлагаю тебе курабье. Ты знаешь, что это такое? Сладкое, рассыпчатое, тает во рту, а сверху капелька джема…
- Прекрати, - застонала я.
Он рассмеялся.
- Я не понимаю, если ты не ешь, то зачем пироги печёшь?
- Потому что я люблю готовить. Почти так же, как и рисовать. Меня это успокаивает. Это тоже искусство.
Глеб кивнул, соглашаясь. Налил чаю себе и мне, высыпал из пакета в вазочку печенье и снова сел за стол.
- Так где мы будем её искать? - напомнила я ему о сути.
- Она работала в казино. Вот и съездим туда. Только завтра.
- В казино? - Я неприлично на него вытаращилась. - Кем она там работала?
- Жень, ну откуда я знаю? Помню, что работала, говорила мне об этом, а кем - я что-то не поинтересовался.
- Как-то всё это странно. Что-то ты темнишь, Глеб.
- Тебе следует мне доверять. - Он обворожительно улыбнулся.
- С какой стати?
- Потому что другого выхода у тебя нет.
- Есть. И ты это прекрасно знаешь.
- Ты так говоришь, потому что никогда не имела дел с нашей многоуважаемой милицией.
Я в упор посмотрела на него.
- А ты имел?
Он усмехнулся и глаза отвёл.
- Ты на самом деле хочешь знать правду?
Я сникла.
- Что-то мне подсказывает, что нет.
- Вот и правильно. Меньше знаешь, крепче спишь.
Он сказал "спишь", и я тут же разволновалась по неведомой причине. До вечера было далеко, а я уже озаботилась вопросом о предстоящей ночи. В моём доме только одна кровать, на которой реально можно спать.
- Господи, я надеялась, что мне вчерашний день приснился…
В ответ на моё заявление послышался смешок.
- И тебе доброе утро.
Я уставилась на унылое, серое небо. Ни одного солнечного лучика не пробивалось через тяжёлые свинцовые тучи, природа хмурилась и я была с ней солидарна. Утро совсем не доброе. А уж глядя на Мартынова, который стоял на крыше, обдуваемый всеми ветрами, и смотрел на город, тоска накатывала с двойной силой. О чём думал - не ясно, но выглядел обеспокоенным. По крайней мере, мне так показалось и ещё больше насторожило.
- Глеб, - позвала я.
Он слегка повернул голову.
- Что-то не так?
Мартынов покачал головой.
- Да нет.
Я разозлилась не на шутку.
- Тогда прекрати меня нервировать!
- Чем это?
- Стоишь тут и строишь из себя злого гения!
Я ушла на кухню, не взглянув больше на Глеба, только пробурчала себе под нос что-то о том, как нахальны бывают незваные гости, перешагнула через диванные подушки, сваленные горой на полу и отправилась заваривать себе чай.
- Диван у тебя ужасный, - пожаловался Глеб, как только появился на кухне. Я посмотрела на него и поняла, что он больше не хмурится. Но вместо того, чтобы успокоиться, я только больше насторожилась, появилось чёткое ощущение, что он притворяется.
Я пожала плечами.
- Извини, ты меня о своём появлении не предупредил заранее. А то бы я тебе кровать купила с ортопедическим матрасом. Обязательно.
- Ты с утра в дурном настроении или это твоё обычное состояние?
- Иди к чёрту.
- Ясно, гадкий характер. - Он уселся за стол и совершенно неприлично на меня уставился.
- Что? - не выдержала я.
- Думаю.
- Обо мне?
Он усмехнулся.
- А ты хочешь, чтобы я о тебе думал?
- У тебя есть план?
- Даже два. Но я пока их не придумал.
- Замечательно. Всегда мечтала встретить мужчину, который способен лишить любую проблему. И опять не повезло.
- Жень, ты чего?
Я остановилась и вздохнула, злясь на саму себя.
- Извини меня. Так что ты там говорил про план?
На душе было так паршиво, нехорошее предчувствие какое-то, до такой степени меня смущавшее, что даже готовить не хотелось. Посмотрела за хмурого Мартынова на крыше и предчувствие только усилилось. Какая-то пакость должна была случиться, просто уверена в этом, и в ожидании неё просто руки опускались.
- План у нас простой, - начал Глеб, - попытаемся найти эту Надю или Наташу.
- Где?
Мартынов почесал затылок.
- Где, где… Работала она в "Пескаре", полтора года назад работала, а уж сейчас, - он только руками развёл.
Я задумалась.
- "Пескарь"… Название чудное какое-то. И знакомое.
- Ресторан, в центре у вас. - Глеб приглядывался ко мне довольно странно. - В самом центре. У музея.
- Краеведческого? - уточнила я.
Он вполне натурально фыркнул.
- Вот уж понятия не имею!
- И, между прочим, зря. Там потрясающая экспозиция…
- Красный такой, - перебил Мартынов.
- Краеведческий, - кивнула я.
- Ну, пусть так. Вот там ресторан, съездим туда, поспрашиваем…
- Я вспомнила! У них ещё вывеска такая отвратительная, в виде дохлой рыбы.
Глеб долго на меня смотрел, потом качнул головой и поднялся.
- Что? - удивилась я. - Что я такого сказала? Вывеска на самом деле отвратительная, да ещё в самом центре города, где столько памятников арх…
- Жень, не тараторь!
Я обиженно замолчала.
- С ума с тобой сойти можно, - пожаловался он, правда, уже вполне миролюбиво.
- С тобой тоже, - не осталась я в долгу. - Убирай подушки с пола! Или весь день о них спотыкаться будем?
Как раз в тот момент, когда я уже вошла в раж и даже ножом, которым резала сыр, взмахнула достаточно воинственно, ожил телефон и возвестил сладким голосом:
- Солнышко, возьми трубку! - Я замерла в нелепой позе, а когда встретила развесёлый взгляд Мартынова, покраснела до корней волос. - Солнышко, - продолжал дурацкий аппарат, видимо, за что-то меня возненавидев, - солнышко! Возьми трубку!
- Да чтоб тебя, - пробормотала я себе под нос, кинувшись в спальню, а Глеб, конечно, возможности не упустил и выкрикнул мне вслед:
- Солнышко, не торопись так, шею себе свернёшь!
Я снова выскочила из спальни и продемонстрировала Мартынову кулак.
- Вот только попробуй слово сказать!..
Он сделал страшные глаза и рассмеялся, нахал.
Телефон продолжал источать нежности, я схватила его, вздохнула поглубже и в трубку проговорила уже довольно ровным тоном:
- Я тебя слушаю, Дима.
- Здравствуй.
Я закатила глаза, оценив его тон, но послушно ответила:
- Здравствуй.
- Как у тебя дела?
- Всё хорошо.
Я не сразу сообразила, что это был совсем не тот ответ, которого он ждал, и, судя по Димкиному молчанию, он был не в восторге.
- Хоть у тебя хорошо, я рад.
- А у тебя что-то не так?
Димка начал не то чтобы жаловаться, но изливать на меня своё недовольство и как-то так у него ловко получалось, что виновата в его неприятностях была я. Я не поехала, я разрушила его планы, я должна быть в Москве и так далее. Вот если бы я поехала с ним, если бы принимала посильное участие в обустройстве нашего совместного будущего, если бы он чувствовал мою поддержку, то проблем бы вовсе никаких не возникало. Но я его подвела.
- Дима, Дима, в чём ты меня пытаешься обвинить?
- Я? Тебя? Что ты говоришь такое?
- А ты не думаешь, что у меня здесь тоже могут быть проблемы? Тебе не интересно, что со мной происходит?
- Я же спросил - как у тебя дела, ты сказала - хорошо, - удивился Димка. Спорить с ним было бесполезно, и поэтому я решила разговор заканчивать, чтобы не наговорить чего-нибудь лишнего.
- У меня всё хорошо, Дима. Ты прости, но я, кажется, сегодня не с той ноги встала.
- Кажется, да, - сухо согласился Калинин, и мы быстренько распрощались.
В кухне я появилась спустя минут пять, после того, как удалось хоть немного успокоиться, встретила любопытный взгляд Глеба и предостерегающе взмахнула рукой.
- Молчи.
Он пожал плечами.
- Как скажешь. - Правда, усмешки не сдержал, но это я стерпела.
- Какого цвета твоя машина? - поинтересовалась я, когда мы через час вышли на улицу и Мартынов уверенно направился к огромному пропылённому джипу. Глеб приостановился, автомобиль свой с интересом оглядел, потом ткнул пальцем в малюсенькое пятнышко на капоте.
- Синяя. А что, это принципиально?
- Принципиально, чтобы ты её помыл.
Мартынов нахально усмехнулся.
- Грязь оскорбляет твои чувства художника?
- Просто на нас будут показывать пальцем. Не знаю, что это за машина, но она больше напоминает танк.
Глеб головой мотнул и посмотрел на меня загадочно. Мне почему-то показалось, что гадость про меня подумал. Рывком открыла дверь и полезла в огромный автомобиль.
- Знаешь, Евгения, - решил поделиться со мной Мартынов, устраиваясь за рулём, - ты ужасная женщина.
- Почему это?
- Ты скандальная, ты въедливая, умная и слишком много говоришь. - Получил кулаком по плечу, поморщился и добавил: - И дерёшься к тому же.
- Мы поедем или нет? - Помолчала немного, пока он выезжал со двора, и всё-таки не удержалась и сказала: - Никогда не знала, что ум - это недостаток.
- Женский - огромный.
- Что б ты понимал, - разозлилась я и отвернулась к окну.
Найти место для стоянки в центре - дело практически невозможное. Даже не смотря на то, что город у нас не такой большой и переполненный, но туристы - наше счастье и горе одновременно. Мы покружили немного по улицам, свернули в запущенный переулок, которых у нас тоже не мало, к сожалению, приткнули машину у покосившегося палисадника и к центру города возвращались пешком. Глеб оглядывался, но без особого интереса. Когда мы проходили мимо музея, я по привычке свернула к крыльцу, но опомнилась и кинулась догонять Мартынова, а этот гад открыто расхохотался. А я даже не обиделась в этот раз, почему-то рядом с этим человеком я чувствовала себя не просто глупой, а какой-то недоразвитой, словно до его появления в пещере жила, не понимая для чего на небе солнце светит, и самое страшное, привыкать начала к этому чувству.
Ресторан "Пескарь" встретил нас запертой дверью. Глеб пару раз дёрнул за массивную ручку, а я уставилась на вывеску с дохлой рыбой. То есть, дохлой она не была, вечером, когда зажигались огни, даже особый спецэффект проявлялся - рыба начинала открывать и закрывать глаза. Но от этого становилось совсем жутко, если честно. В ресторане этом я никогда не была, он не был самым шикарным в городе, которые предпочитали как дядя, так и Димка, да и пользовался скандальной славой. Говорили, что однажды здесь даже перестрелку один возмущённый посетитель устроил. Чем уж ему не угодили, я не знала, слухи разные ходили, от банальных до абсурдных, но лично у меня после таких сообщений не было желания данное заведение посещать, но люди разные, и после того инцидента народ сюда валом повалил.
Я немного понаблюдала за тем, как Мартынов разглядывает резные двери, потом указала на табличку рядом с дверью.
- Они работают с четырёх, Глеб.
- И что? Я к ним не ужинать при свечах пришёл. - Он повернулся к дверям спиной и постучал ногой. Я лишь снисходительно усмехнулась, ни на секунду не веря, что это принесёт хоть какой-то результат, но не прошло и минуты, как дверь распахнулась и кто-то рявкнул:
- По шее дать?
Я испуганно вытаращилась на высокого парня в строгом сером костюме с бейджиком на груди, но Мартынов, без всякого признака беспокойства, повернулся и с вежливой улыбкой поздоровался. Охранник в ответ кивнул, но тон его, после того, как он окинул нас внимательным взглядом, более любезным не стал.
- И чего вам надо?
- Поговорить.
- Нет никого.
Глеб усмехнулся.
- Ты один, что ли здесь заперся?
Я едва Мартынова не треснула опять. Этот охранник на нас и так волком смотрит, а этот ещё выпендривается. Но, к моему удивлению, вместо того, чтобы щёлкнуть Глеба по носу за неуместное любопытство, молодой человек смерил его ещё одним взглядом, и вдруг вышел, прикрыл за собой дверь и совсем другим тоном переспросил:
- Что надо?
- Натку надо. Она здесь ещё работает?
- Какую? - всерьёз нахмурился парень, а Глеб показательно вздохнул.
- Птичку нашу певчую.
Охранник, на бейджике которого весело значилось Юрик, ухмыльнулся во весь рот, словно старого знакомого встретил, и переспросил:
- Дроздову?
Глеб кивнул.
- Так она у нас уж давно не работает. Полгода точно.
- А где сейчас? Знаешь?
- А она тебе зачем?
- Сто лет она мне не нужна. Жену бывшую ищу, а она её подружка. Если не разругались, конечно. Бабы, - вдруг развёл Мартынов руками и посмотрел так, будто это всё объясняло.
Юрик, вместо того, чтобы как-то на подобное наглое замечание отреагировать, уставился на меня. Я, признаться, занервничала и снова подняла глаза на дохлую рыбину.
- В "Кольце" она теперь. Говорят, неплохо там устроилась.
Глеб выразительно приподнял брови.
- Вот так значит… Ну, что ж, поищем там. Благодарю, за мной должок.
Мартынов хлопнул новоприобретённого приятеля по плечу, подхватил меня под руку и мы бодро зашагали прочь.
- Что такое "Кольцо"? - спросил Мартынов, когда мы отошли на почтительное расстояние. - Ресторан новый?
- Ты же говорил, что не помнишь, как её зовут! - осенило меня.
- Кого?
- То ли Наташу, то ли Надю, - передразнила я его.
Глеб улыбнулся в сторону.
- Ну, вот видишь, я угадал.
- Что ты врёшь?
Мартынов нагло приобнял меня за талию, мы перешли дорогу и оказались на детской площадке. Я села на пустые качели, оттолкнулась ногами, а Глеб упёрся руками в металлическую перекладину.
- Так что там с "Кольцом"?
- "Кольцо" - это развлекательный комплекс. В гостинице нашей.
- В "Золотом Кольце", что ли? - с глупым видом переспросил он.
- Ну да. А ресторан там "Золотой дождь", около года назад открылся. Казино там есть, дискотека… ну и ещё что-то.
- И ещё что-то, - повторил задумчиво Глеб. - И Натка там работает.
- Понятия не имею. И вообще, ты же говорил, что она в казино работала?
- Ну да.
- А при чём тут птичка певчая? Из-за фамилии?
Мартынов наклонился к самому моему лицу и улыбнулся.
- Из-за профессии, - шепнул он. - Она мужиков на бабки разводила. Пела им на ушко, пела, а они бабки выкладывали, выкладывали…
- Фу, гадость какая. - Я оттолкнула его.
- Каждый зарабатывает, как может, - равнодушно пожал он плечами.
- Сейчас туда поедем?
- А толку? Поедем вечером. Только…
- Что?
- Нужно кое-что сделать до вечера.
- Что именно?
- Машину помыть, например. Прекрати вопросы задавать постоянно.
- Хорошо, отныне я буду молчать, - съязвила я, но он лишь фыркнул недоверчиво.
- Я на такое счастье даже не рассчитываю.
В общем, мы немного поругались. Слово за слово и остановиться было очень трудно. Я сама на себя удивлялась. Получается так, что Глеб прав - я скандальная особа. Утешаться приходилось только тем, что это он на меня так действует. Это его я с трудом выношу, поэтому и зло на нём срываю. Раньше за мной подобного не водилось.
Глеб довёз меня до дома, высадил у подъезда и тут же куда-то сорвался. Я гневно посмотрела вслед машине, вздохнула глубоко, стараясь унять гнев, который во мне вызывал этот человек и решила о Мартынове не думать. Совсем. Надо признаться, у меня это получилось. Я приготовила замечательную запеканку, поставила в духовку яблочный пирог, посмотрела на часы и поняла, что мне понадобилось всего каких-то два часа, чтобы привести нервы в порядок. И о Мартынове я совершенно не думаю. Дома тихо, дома вкусно пахнет, никто не шумит, не мешает, не загружает меня проблемами и я спокойна. Выглянула в окно, с удовольствием отметила отсутствие "танка" у своего подъезда и решила принять ванну, для полного, так сказать, счастья.
Встрепенулась только, когда в дверь ванной требовательно постучали.
- Жень, ты там?
- Ты меня потерял? - не слишком любезно осведомилась я.
- Я есть хочу. Тут запахи такие, а ты спряталась.
Я невольно заулыбалась.
- Я уже выхожу.
- Так выходи.
Мне показалось, что я слышала, как хлопнула дверь спальни, закрываясь, и поэтому из ванной комнаты вышла совершенно спокойно, завёрнутая лишь в полотенце. Увидела Глеба и застыла поражённая.
- Ты что здесь делаешь?!
Мартынов, правда, на меня не смотрел. Стоял перед зеркалом и с удовольствием себя разглядывал. Грудь выпятил колесом, живот втянул и, по всей видимости, сам себе нравился. Пока Мартынов себя созерцал, я сдёрнула с крючка халат и на себя поспешно накинула.
- Ну, как тебе? - поинтересовался он.
Я поначалу нахмурилась непонимающе, а потом догадалась, что Глеб демонстрирует мне новый костюм. Оглядела его внимательнее и благосклонно кивнула.
- И это всё? - усмехнулся он.
- Тебе идёт.
- Чёрствая женщина, ничем тебя не проймёшь.
Я отвернулась, чтобы спрятать от него свою улыбку. Выглядел он на самом деле хорошо. Чёрный, по фигуре, костюм, бледно-голубая рубашка, расстёгнутая у ворота, цвет подчёркивал пронзительность взгляда. Вот только ухмылочку самодовольную с лица убрать, тогда выглядел бы более солидно. Но об этом я ему говорить не буду.
- Ты никак на свидание собрался?
- Что-то вроде того. Обедать будем?
- Когда ты успел оголодать?
- У меня жизнь тяжелая, есть надо, когда возможность появляется. Впрок то есть.
- Всё так грустно?
Мартынов привалился спиной к шкафу, сложил руки на груди и на меня уставился.
- Я бы не стал этого утверждать.
Его взгляд мне не понравился.
- Ты почему так смотришь?
- Ты такая румяная.
- Что? - Я в первый момент ахнула, и тут же указала ему на дверь. - Вон отсюда! - Он продолжал стоять, и тогда я повторила, но тон на этот раз был куда более серьёзный. - Я сказала - уходи.
Он отлепился от шкафа и из комнаты вышел.
- Не злись на меня, - попросил Глеб, когда я появилась на кухне. Он уже переоделся и даже на стол накрыл. Как умел, конечно. Ни тебе салфеток, ни стаканов, к этой скатерти подходящих, а плетёнка с хлебом прямо посередине стола - главное украшение. Я всё быстренько переиначила по-своему, стаканы поменяла, тарелку с салатом из холодильника достала, и всё это под настырным взглядом Мартынова. - Жень.
- Никогда так больше не делай.
- Да я ничего и не сделал!
Я остановилась и на него посмотрела.
- Глеб, я тебя не знаю. Ты появился в моей квартире вчера, наплёл мне с три короба, а теперь ещё взял в моду появляться в моей спальне, когда тебе заблагорассудится, да ещё намёки какие-то мне делаешь.
Он едва слышно хмыкнул.
- Я просто отметил твой румянец. Это не намёк.
- Правда?