Неожиданно, как торнадо, обрушилось новое несчастье, - у ее матери Александры, которой было всего-то пятьдесят четыре года, рак крови! Обожаемая ею мама умирает! Это все из-за ее отца! Она бросилась за поддержкой к мужу, но тот не захотел связываться с проблемным семейством жены, да и зачем ему лишние траты? Обиженная, Маша полетела к родителям, надеясь застать мать живой, оставив детей на мужа.
Александра любила зятя не больше, чем ее дочь свекровь. Теща считала своего зятя недалеким, жадным и примитивным человеком, неспособным сделать женщину счастливой. И не раз советовала бросить такого супруга, не понимая, что ее дочь сделала лучший выбор, чем она сама. И что та терпимость, с которой ее любимое чадо относится ко всем жестоким словам и поступкам мужа - лишь привычка, норма, тянущаяся с детства.
"Не умирай, как же я буду тут без тебя один", - рыдал убитый горем отец.
"Я умираю. Молодая. А он даже сейчас только о себе думает", - прошептала женщина, и, горько вздохнув, отошла в мир иной.
Измотанная, опустошенная, потерявшая последний оплот в жизни, Маша вернулась домой, где ее ждал раздосадованный супруг, вынужденный все время ее отсутствия справляться с детьми и домашними заботами один.
Ее брат тоже себя никак не проявил, не помог даже с похоронами! Вообще, странный он какой-то. Ничего не доводит до конца. "Непризнанный гений", - раздраженно подумала она о брате, который при всех его талантах не смог проложить дорогу в жизни. Сейчас работает где-то шофером и начал, как и его отец, злоупотреблять спиртным. Это ее брат, который все детство ненавидел за это отца! Вряд ли у них дальше сложатся хорошие отношения. Молодая женщина находила утешение только в слезах…
Через некоторое время их семейная жизнь вошла в привычное русло. Отец Вики работал на заводе, где делал карьеру, медленно, но уверенно поднимаясь вверх по служебной лестнице. Вступил в партию, без чего повышение не представлялось возможным. Его стали ценить как хорошего работника и примерного семьянина, часто ставили в пример окружающим. Были и заметки в газетах, и награды и достойные премии. Заработок у него всегда был на порядок выше, чем у остальных, и, будучи отцом уже двоих детей, по-своему, не спрашивая супругу, распоряжался полученным доходом. Его жена все равно деньгами распоряжаться не умеет. Все вещи, купленные ею, какие-то бестолковые, несуразные. Даже в магазин за продуктами лучше ходить самому - купит на раз поесть, потратит при этом кучу денег. Ни запасов делать не умеет, ни солений. Все не как у людей. Если бы не его мать, просто умница, которая постоянно присылает что-то из деревни, было бы совсем туго. И отблагодарить свекровь за заботу тоже желания нет. В деревню ее не вытащишь. Не скажешь, что он совсем не доволен своим браком, но почему она никогда его слушает? Была помоложе - помалкивала, а сейчас еще и спорить научилась. Учишь, ее учишь, а толку ноль. И, считая это правильным, он откладывал почти все, что зарабатывал, на свою сберегательную книжку, не забыв, при этом, оформить страховку на дочек, чтобы после совершеннолетия был стартовый капитал. Отдыхать на юг они не ездят, благо есть дом в деревне, по ресторанам не ходят, на жизнь много не тратят. Чтобы выжить в этом мире - надо экономить, ограничивать себя. И это правильно! В результате на его счету через несколько лет совместной жизни накопилась сумма, достаточная для покупки небольшого дома. Всегда приятно иметь что-то за душой. Нет, ничего плохого про него и про его брак люди сказать не могут. Да, жаловаться ему особо не на что, социалистический строй дает ему все, что необходимо. Достаток, стабильность, уверенность в завтрашнем дне, обеспеченную старость. Школы, больницы, институты - все бесплатное, только учись, да работай. Как говорится, живи поживай, да добра наживай.
Глава 14
Подкрасив губы и сообщив, что направляется к аудитору, девушка оказалась на улице. Стук ее новых плетеных босоножек раздался на детской площадке и вскоре стих. Вика была в центре города.
Вокруг кипела жизнь; автомобили с визгом проносились мимо, поднимая дорожную пыль, слышались звуки милицейской сирены, шум работающих строительных кранов, хлопанье дверей, гул голосов. Старинные дома, окна, подъезды, решетки, заборы и вывески, - все вызывало любопытство. Центр разительно отличался от того назойливого вида серых панельных многоэтажек, к которому она привыкла.
- Какая! - раздалось вдруг за спиной.
Колесникова обернулась - рядом с ней по тротуару шагал, направляясь к своей машине, молодой человек. Скользнул взглядом по ее бедрам, обтянутым в розовые полупрозрачные брюки, затем отметился в ложбинке между грудей, видневшихся в вырезе облегающей кофточки, и только потом остановился на лице.
- Какая вся розовая! Как розовая пантера! Думал, что ты только сзади такая красивая. Спереди не хуже!
- Спасибо!
"Ну и комплимент!"
- Может, подвезти?
- Я почти пришла.
- Как хочешь!
Навстречу ураганом пронесся хозяйский джип и свернул в сторону офиса. "Слава Богу, что я вовремя исчезла!". К патрону у Вики сложилось двоякое отношение. Чисто женское любопытство узнать, что это за фрукт - ее начальник, да еще олигарх, которых она до видела лишь по телевизору, если не считать одного американского банкира, которого также вряд ли можно было причислить к такой категории, - с одной стороны. И доводы сурового разума, твердившего о том, что не для ее восприимчивой натуры шквальные выпады из угроз и нелицеприятных определений, подобные тем, что он досыта кормил Мухина - с другой. "Вдруг, к тебе Ворон отнесется по-другому? - кокетливо выразил сомнение ее внутренний голос. - Ты же знаешь, что ты - хороший работник, к тому же - красивая девушка".
Через несколько минут Вика поднималась на седьмой этаж и войдя в знакомый кабинет, поздоровалась.
- Что пропала? - укоризненный тон больно кольнул. - Разобралась с делами?
- Не совсем. Только этот год прочесала. У меня куча вопросов по стройке.
- У меня тоже куча вопросов. Я договаривался с твоими, что буду аудиторскую проверку проводить за прошлый год, а до сих пор ни договора, ни аванса. Мухин не звонит, ты - тоже!
Вика почувствовала себя виноватой.
- Я пыталась вникнуть побыстрее, а то у нас там нездоровая обстановка.
- С главным бухгалтером?
- Да.
- Документы прячет?
- Как Вы догадались?
- Догадался. Со мной тоже разговаривать не стала. Ну, ничего, начнется проверка - придется все выложить и тебе легче станет. Можно будет делать выводы. Странная она какая-то! Подружиться с тобой не пробовала?
- Нет.
- Вообще, как правило, новое руководство всегда свою команду приводит. Ей придется или подстроиться…
- Или она меня выживет.
Зингерман тяжело провез по посетительнице взглядом:
- Не дергайся. Потерпи. Москва не сразу строилась. А я после проверки дам насчет нее нужные рекомендации.
Окрыленная поддержкой, обнадеженная, девушка отправилась обратно. Неужели ее мучения когда-нибудь закончатся? Поскорей бы!
Летние сумерки сгустились над городом, предвещая грозу. Небо заволокло темными тучами, духота вокруг разливалась липким сиропом. В воздухе несколько раз сверкнуло. Раздались громовые раскаты, заглушающие шум улиц. Не глядя по сторонам, Вика понеслась в сторону работы, чувствуя на себе первые редкие капли. Накрыв голову сумкой, быстро добежала до знакомой двери и нетерпеливо нажала на звонок.
- Что, промокла? - встретила ее Ирина.
- Не-а, успела.
- Смотри, как льет! Тропики!
И правда! Дождь бился об асфальт с неимоверной силой, желая пробить его насквозь, серой пеленой застилая небольшой дворик.
- А я думаю, что так голова раскалывается! Все сады твои и огороды зато намочит, - скороговоркой пробубнила Вика и, заметив, как капли, отскакивая от земли, попадают на ее брюки, нырнула вглубь коридора. Черт! Наступила на что-то. Обернувшись, охнула.
- Может, Вы, девушка слезете с моего ботинка? - Ворон смотрел в упор, придерживая ее за локоть.
Широко распахнутые глаза тщательно изучали ее мужественное лицо. Но прочесть ничего не смогли.
- Извините, - растерянный шепот был обращен к широкой быстро удаляющейся спине.
- Я раньше сажала, надоело, - как ни в чем ни бывало продолжала Ирина, успев при этом подмигнуть. - Проще купить; и дешевле, и отдых приятнее. Сейчас кругом - газонная трава.
А тебя, кстати, Мухин искал.
Не мешкая, Колесникова направилась к директору.
Как душно! Тусклый дневной свет с трудом пробивался сквозь закрытые серые жалюзи, еле-еле разбавляя царивший полумрак. Девушка проникла внутрь, отметив, что ее рулевой здесь один и успел сильно накурить. Черный офисный стул, - единственное, что было в кабинете новым, заскрипел под ее тяжестью.
- Спрашивали?
- У аудитора была?
- Да. Он, кстати, спрашивал про проверку. Сказал, что вы договаривались. Про деньги спрашивал тоже.
- Про деньги он всегда горазд, - скривился директор. - Заплати ему, сколько просит.
- Хорошо.
- Кто это, интересно, к тебе на улице приставал?
- Откуда Вы знаете? - Вика на мгновенье непонимающе уставилась на своего начальника. - А-а, понятно!
- Видели тебя.
- Да, я даже знаю кто.
- "Император" (Мухин часто и с любовью называл так своего босса) отругал, что я не слежу за симпатичными сотрудниками! - Голос его потеплел, было видно, что подарок и впрямь шикарный - получить комплимент от Ворона.
- Приставьте мне охрану!
- У меня к тебе пара вопросов. Вадим спрашивал как нам лучше деньги в одну из фирм заводить, под какие договора.
Объяснив, что от нее требуется, сказал, что ответ нужен, чем раньше, тем лучше и отослал подумать. На следующий день она старательно рассчитывала себестоимость автоперевозок. Еще через день - потребление энергии котельной…
"Непонятно чем занимается! - на ее кукольном личике читалось раздражение вперемешку с разочарованием. Разве можно так работать? Сам ни здесь и ни там, еще и меня дергает! Мне бы тут сначала разобраться. Неужели на предприятии по автоперевозкам своих бухгалтеров нет? Знающий человек за пять минут бы все составил. Теперь эти килоджоули!"
И всю следующую неделю поступали все новые и новые, непривычные для нее распоряжения. Позвонить туда-то, съездить сюда, посчитать то-то. Что вызывало немалую растерянность и недоумение - ей как-то по-другому виделась работа финансового директора. Надо еще раз поискать функции в Интернете. Этот Михаил Федотович вообще понимает, чем должен заниматься человек на ее должности? Может, он завтра полы попросить помыть? За ее зарплату? Ксерокопии снимать? Почему бы и нет? Он же отсылает почту для Вадима, словно рядовой исполнитель, наливает ему чай, кофе, покупает для него журналы. И сразу же отсаживается в уголок и смотрит на компьютере фильмы. Попробовала бы она на своей предыдущей работе заняться подобными вещами! Пирожков ее тут же бы уволил. И правильно сделал. Если руководитель, от которого все зависит, начинает выполнят обязанности секретаря, то кто тогда будет выполнять обязанности руководителя?
Потерев усталые веки, финансовый директор задумалась; а лучше ли ей здесь, чем у того же Пирожкова? Не поторопилась ли она, как и предрекалось, с уходом? Что это - здесь? Не понятно что и не понятно кто! Кого им нужно? Девочку на побегушках? Для Мухина? Разве для этого она сюда пришла? Немного посидев в полной тишине и поразмыслив, откинула все, что накопилось за эти сумасшедшие, не похожие один на другой дни. В памяти всплыли собственные планы. А она то совсем про них забыла! Ей нужен опыт, должность и интересная работа. И достаток. За "налей - подай" вряд ли кто заплатит. "Придется менять реальность под себя, - сделала она единственный назойливо крутившийся в мозгу вывод, - что толку сидеть? Нужно вникнуть в дела полностью и искать случай проявить себя - а там само пойдет!".
Прихватив ноутбук, выпрошенный у директора (дома, наверное, все-таки удастся составить приказ об учетной политике), она набрала с собой ко всему кучу литературы. Поздним вечером полежала в ароматной ванной. Медленно, нехотя направилась к письменному столу, достала компьютер и тут обнаружила, что в чемоданчике, кроме всего прочего, лежит пара грязных мужских носок.
"Сюрприз!" - заливисто рассмеялась она, засовывая предмет мужского туалета глубже во внутренний карман. Открыв Кодекс в поисках нужной статьи, невольно улыбнулась вновь: "Интересно, чьи?".
Утром Михаил Федотович, увидев ее, кивнул в знак приветствия. Подошел, возвышаясь горой.
- Виктория Алексеевна, нужно прайс-лист напечатать, - листок бумаги очутился перед ней на столе.
- Вы хотите, чтобы это сделала я?
- Да, - директор направился к порогу.
Эмоции приливной волной затопили все. Ну, уж это слишком! Надо срочно что-то предпринять, иначе войдет в привычку. Вика воскликнула:
- Михаил Федотович!
- Да! - он повернулся, недовольно посмотрел.
- Мне кажется, лучше будет поручить эту работу секретарю.
Колесникова побледнела, кожей чувствуя, как быстро ярость вскипает в высоком мужчине напротив, но решила настоять на своем.
- Вы отказываетесь выполнить мое поручение?
- Такое - да, - Вика попыталась выдержать презрительный взгляд.
Схватив листок и сверкнув глазами, - словно острые вилы воткнулись в нее, - директор в бешенстве покинул кабинет, хлопнув напоследок дверью. Инна Александровна, не без злорадства наблюдавшая эту сцену, тут же испарилась, предупредив, что ей нужно ненадолго в магазин. Девушка осталась одна, ощущая, что сердце бьется, как у пойманного зайца и леденеют пальцы. Что же она наделала?! Поссорилась со своим руководителем! На радость этой мымре! Что же теперь будет? Прислушалась, стараясь уловить обрывки фраз из соседнего кабинета. Подождала несколько минут - ничего. Мертвая тишина. Лишь волны негодования, напряжения минуя стены, проникали сквозь закрытые двери и туманом опасности ложились к ее ногам. Что теперь делать? Как правильно себя с ним повести? Она не знала.
Немного придя в себя, успокоившись, решила: "Что я из-за этой ерунды буду раздувать конфликт? Кому это надо? Кто быстро закипает - тот быстро отходит". Ноутбук быстро очутился в чемодане. Неуверенной походкой она отправилась к директору:
- Это Ваше. Возвращаю. Спасибо.
Вика пристально взглянула на него, внешне спокойно обвела комнату взглядом, уловив испытующий взгляд Ирины. Ее появления здесь не ожидали, во всяком случае, не сейчас. Мухин замешкался, потом непроизвольно благожелательно кивнул:
- Оставляйте!
Девушка выдохнула и одарила его благожелательной улыбкой:
- Там Ваши стратегические запасы лежат?
- Какие запасы?
Он переглянулся с Ириной, но та лишь недоумевающее пожала плечами.
- Посмотрите!
Директор подошел к чемодану, открыл его и обнаружил вчерашнюю находку. Усмехнувшись, с чувством произнес:
- Это Вадима! Он мне этот компьютер оставил. Я его просил. Что Вы смеетесь, Виктория Алексеевна? Человек вернулся из командировки, устал…
- Бросил на компьютер носки…
- И нечего ухмыляться! Взяла бы, да постирала.
- Я?!
- А кто же? Чего так ресницами хлопаешь?
- Я думаю, у него есть, кому постирать! Каждый должен делать свою работу, - еще раз намекнула она, ставя ударение на "свою". - И потом, нормальный мужчина свои носки и нижнее белье стирает сам.
- Вот, ведь, суровая какая!
- А что? - вмешалась его зам, - у меня муж свое белье сам стирает.
Девушка, не дослушав мнение Ирины по поводу отдельных моментов семейного быта, вышла довольная, что конфликт улажен. Но тонкий слой недовольства на своего начальника остался, осел где-то глубоко внутри. И еще чувствовалось, что это ощущение взаимно. Как жаль, что нет Ивана - его давно уже отправили по делам на деревообрабатывающий завод. С ним легко, интересно. Может, она зря не поехала за грибами?
Глава 15
Время летело, заполненное рабочей суетой: передать документы аудитору, сделать сверку с поставщиками, ответить на звонки, вопросы, довезти, согласовать, начать передачу квартир по актам. Юристы, наконец, прошли правовую экспертизу… Многое девушка делала сама, зная, что потом знания пригодятся - проще будет объяснять помощникам что и как. Не той, конечно, что сидит напротив.
Стычки с главным бухгалтером происходили все чаще - не находились документы, взятые Викой и разложенные в папки, договора и реестр, составленный ею, не нравились, программа не устраивала, приходилось доставать коробки из архива со старыми документами, убранными туда той же Викой… Женщина продолжала жаловаться директору, сообщая, что теперь вообще ответственность с нее, как с главного бухгалтера можно снять - все равно найти что-то не представляется возможным.
- Почему невозможно? - искренне возмущалась Колесникова. - Вот, все папки в шкафу стоят, подписанные, все разложено по счетам, по датам, по номерам. Как положено. И не я должна была этим заниматься. Теперь любой может подойти и легко найти то, что нужно.
- Ага, кому нужно? До этого налоговая приходила - ничего разобрать не могла. А теперь Вы ей все карты открыли.
- А зачем что-то скрывать? А если и скрывать - то это делается как-то по-другому, разве нет? И это, кстати, Ваше наведение тень на плетень не помешало ей оштрафовать фирму, причем не так давно. Смысл какой?
- А какой смысл был в том, что Вы переписали учетную политику?
- Я переписала и дала посмотреть Вам. У вас не было изменений за последние три года.
- Я подписывать ничего не буду.
- Почему?
- Вы там все поменяли.
- И с чем Вы не согласны? Я для этого ее и дала, чтобы мы вместе ее посмотрели, обсудили.
- Хорошо. Почему Вы изменили порядок распределения затрат по объектам?
- Потому, что Ваша трактовка непонятна. Извините, но я читала то, что Вы написали - это даже после бутылки водки непонятно.
- Да, знаю. А Вы не думали, что я специально так сделала, хитро придумала для инспекции? Могу трактовать порядок так, как мне удобно.
- Какая бы трактовка не была, она должна быть логически выстроена, и при том объектов много. Вы хотите одни и те же затраты на каждый по-разному разделять?
- А почему бы и нет? Мне кажется, Вы вообще занимаетесь не тем, что нужно. Куча нерешенных вопросов по учету. Я же Вам говорила, а ответов пока нет.
"Уж, не ты ли мне будешь указания давать?"
- Я помню. Хочу сначала результаты проверки увидеть. А потом уже остальные изменения вносить.
- Вносите, только от меня подписи не ждите! - женщина демонстративно развернулась спиной и по обыкновению уставилась в пустой экран.
"Не работа, а нервотрепка одна!" Ее изматывало это постоянное противостояние. Когда же ко всему этому добавлялись агрессивные замечания директора, девушка не выдерживала и выходила на улицу, чтобы дать волю слезам. Чего от нее вообще хотят? Просили порядок, а никто помогать не хочет. Когда это кончится? Если бы не ее соседка - архитектор, которая заглядывала в часы тревог, то было бы совсем туго. Одна надежда на Геннадия Иосифовича, на его помощь, но тот, получив обещанный аванс, выдавать резюме не торопился.