-Разумеется, за поврежденный стул заплатит ваше правительство.
* * *
Он улетел. Она его прогнала. Прошло почти две недели, а Лиз каждое утро просыпалась с одной и той же мыслью. Джонаса больше нет рядом. Все к лучшему. Прошло почти две недели, но она каждое утро, просыпаясь, убеждала себя, что поступила правильно. Если бы она послушала свое сердце, она бы ответила ему: "Да" в ту же секунду, как он попросил ее выйти за него замуж. Она бы, не раздумывая, бросила все и улетела с ним. И сломала бы ему жизнь - а может, и себе тоже.
Он уже вернулся в свой привычный мир: корпит над сводами законов, выступает в суде, ходит на светские приемы. Он наверняка уже начал забывать время, проведенное на Косумеле. В конце концов, он ей не писал. Не звонил. Улетел через день после того, как арестовали Эмбакла, не сказав ей больше ни слова о любви. Найдя Манчеса, он победил своих призраков и сохранил себя.
Джонас улетел, и Лиз снова осталась одна. Да ведь она с самого начала об этом мечтала! И твердо пообещала себе, что ни о чем не будет жалеть. Все, что она дарила Джонасу, она дарила без всяких условий и надежд на будущее. То, что подарил ей он, навсегда останется с ней.
Солнце уже взошло. Лиз подумала: будет жаркий день. Но пока, утром, воздух бодр, как веселая мелодия. Да, она отказалась от любви, но тоже сохранила себя. Месяц воспоминаний можно растянуть на всю жизнь. И потом, совсем скоро она увидит Веру!
Лиз поставила мотоцикл на стоянку и прислушалась к гулу взлетающего самолета. Наверное, сейчас Вера и ее родители перелетают Мексиканский залив. Лиз направилась к зданию аэропорта. Как ни глупо волноваться, она ничего не могла с собой поделать. Нелепо приезжать в аэропорт почти на час раньше, но дома она сошла бы с ума. Лиз обошла клумбу с бархатцами и геранью и вспомнила, что мама любит цветы. Она решила купить букет.
В аэропорту было прохладно и шумно. Туристы прилетали, улетали; почти все заходили в магазинчики с сувенирами и товарами в дорогу. Лиз обошла несколько магазинов по очереди, бездумно скупая все подряд, что нравилось. К тому времени, как она подошла к залу прилета, в руках у нее были два пакета с покупками и букет увядших гвоздик.
Сейчас она будет здесь, думала Лиз. Вот-вот появится Вера. Лиз переложила оба пакета в одну руку и нервно пригладила волосы. Пассажиры, ждущие вылета, дремали на черных пластиковых креслах или читали путеводители. Какая-то женщина подкрашивала губы, смотрясь в зеркальце пудреницы. Интересно, успеет ли она забежать в дамскую комнату и привести в порядок лицо? Прикусив губу, Лиз решила, что не отойдет от окна ни на минуту. Усидеть на месте она тоже не могла, поэтому расхаживала взад и вперед перед широкой застекленной перегородкой и наблюдала, как взлетают и садятся самолеты. Уже поздно. Самолеты всегда опаздывают, если их ждешь. Небо ясное, голубое. Она знала, что в Хьюстоне погода примерно такая же - она уже несколько дней слушала прогноз. В нетерпении она подошла к стойке и спросила, когда прибывает рейс из Хьюстона.
Охранник-мексиканец пожал плечами и ответил:
-Когда прилетит, тогда и прилетит.
Лиз пожалела, что спросила. Прошло еще десять минут, и она готова была кричать. Наконец их самолет сел. Ей не нужно было слушать объявление, она и так поняла. С глухо колотящимся сердцем она ждала у дверей.
На Вере были синие брюки в полоску и белая блузка. Волосы у нее отросли, подумала Лиз, глядя, как дочь спускается по трапу. Она выросла - хотя самой Вере уже этого не скажешь; она только наморщит нос и закатит глаза. Ладони у Лиз сделались влажными. Не плачь, не плачь, приказывала себе она. Но глаза уже наполнялись слезами. Потом Вера подняла голову и увидела ее. Широко улыбнувшись и помахав рукой, она побежала к ней. Лиз, бросив пакеты, кинулась навстречу дочери.
-Мама, я специально выбрала место у окошка, но нашего дома так и не увидела! - Восторженно крича, Вера обняла мать за шею. - Я привезла тебе подарок!
Прижавшись лицом к шее Веры, Лиз вдохнула запах пудры, мыла и шоколада; белая блузка тоже оказалась в шоколадных потеках.
-Дай взглянуть на тебя! - Отодвинув дочь, Лиз наслаждалась зрелищем. Какая она красивая, вдруг поняла Лиз и вздрогнула. Ее больше не назовешь ни хорошенькой, ни умненькой. Ее дочь стала настоящей красавицей!
"Я больше не смогу ее отпустить. - Озарение ударило ее, как стена. - Я никогда не смогу больше отпустить ее от себя!"
У тебя... выпал зуб, - с трудом проговорила Лиз, гладя дочь по голове.
Целых два! - Вера продемонстрировала две щербинки. - Бабушка велела положить их под подушку, а я привезла их с собой, чтобы положить под подушку здесь, дома. Можно мне песо?
Да. - Лиз расцеловала дочь в обе щеки. - С возвращением!
Крепко держа Веру за руку, Лиз пошла навстречу родителям. Сначала она молча смотрела на них, стараясь увидеть их как будто со стороны. Отец высокий и еще стройный, хотя волосы уже редеют. Он широко улыбается, как всегда, когда она делает что-нибудь особенно хорошее. Мама стоит рядом, ухоженная и подтянутая. Со стороны может показаться, будто самой большой бедой в жизни мамы становится подгоревшее жаркое. А на самом деле мама прочная и надежная, как скала. В глазах у нее слезы. Лиз на миг подумалось: неужели в начале лета ее мама чувствует себя такой же опустошенной, как она сама - в конце лета?
-Мама! - Лиз бросилась к родителям; они по очереди обняли ее. - Ох, как же я по вас скучала! Мне вас всех очень недоставало.
"Я хочу домой", - внезапно подумала она и едва не произнесла это вслух. Ей очень нужно домой.
-Мама! - Вера тянула ее за карман джинсов. - Мама!
У Лиз закружилась голова. Она подхватила дочь на руки.
-Да. - Она принялась покрывать лицо Веры поцелуями, пока девочка не захихикала. - Да, да, да!
Вера прижалась к ней.
Иди поздоровайся с Джонасом.
Что?
Он прилетел с нами. Подойди к нему и поздоровайся.
Я не... - И тут она увидела его. Он стоял, прислонясь к окну, и, не спеша, наблюдал за ними. Кровь отлила от головы к сердцу; Лиз показалось, что сейчас у нее что-нибудь лопнет. Держась за Веру, она не двигалась с места. Джонас подошел к ней, крепко обнял обеими руками и страстно поцеловал.
Рад тебя видеть, - прошептал он и, нагнувшись, подхватил пакеты, о которых Лиз совсем забыла. - Наверное, это вам. - Он протянул цветы матери Лиз.
Да... - Лиз пыталась собраться с мыслями, но они упорно разбегались. - Я забыла.
Очень красивые. - Мать улыбнулась дочери. - Джонас отвезет нас в отель. Я пригласила его сегодня к ужину. Надеюсь, ты не возражаешь? Ты всегда готовишь на целый полк...
Нет, я... Конечно!
Тогда до встречи. - Мама снова быстро поцеловала Лиз. - Знаю, тебе не терпится отвезти Веру домой и побыть с ней наедине. Увидимся вечером.
Но я...
Наш багаж здесь. Нам еще нужно пройти таможню.
Не успела Лиз произнести и слова, как осталась наедине с дочерью.
Можно по пути заехать к сеньору Пессадо?
Да, - рассеянно ответила Лиз.
Можно мне конфет?
Лиз покосилась на дочкину блузку, где расплылось шоколадное пятно.
-По-моему, тебе уже хватит,
Вера только улыбнулась. Она знала, что всегда может рассчитывать на сеньора Пессадо.
-Тогда поехали домой!
Лиз дождалась, пока Вера не распакует вещи, пока хрустальная птичка, которую подарила ей Вера, не будет висеть над окном, а дочь не съест две лепешки тако и не выпьет пол-литра молока.
Вера... - Ей хотелось, чтобы голос звучал беззаботно. - Когда ты познакомилась с мистером Шарпом?
С Джонасом? Он приехал к бабушке домой. - Вера придирчиво осматривала куклу, которую подарила ей Лиз.
К бабушке?! Когда?
Не знаю. - Вера решила назвать куклу Кассандрой. Она красивая, с длинными волосами - ей такое имя пойдет. - Можно мне теперь мороженого?
Ах... да. - Лиз подошла к морозилке. - Вера, ты знаешь, зачем он приезжал к бабушке?
По-моему, хотел с ней поговорить. И с дедушкой тоже. Он остался на ужин. Я поняла, что он понравился бабушке, потому что она испекла пирожки с вишней. Мне он тоже понравился. Он здорово умеет играть на пианино. - Вера многозначительно посмотрела на мороженое. Она удовлетворенно вздохнула, когда мама добавила еще шарик. - Он водил меня в зоопарк.
Что-о?! - Миска с мороженым едва не выпала у Лиз из рук. - Джонас водил тебя в зоопарк?
Да, в прошлую субботу. Мы кормили обезьянок попкорном, но больше съели сами. - Вера хихикнула и зачерпнула полную ложку мороженого. - Он рассказывает всякие смешные истории. Я коленку поцарапала. - Вдруг вспомнив о своем приключении, Вера задрала штанину и показала отметину.
Ох, милая... - Ранка оказалась маленькой и уже затянулась, но Лиз все равно ее поцеловала. - Как же это получилось?
В зоопарке. Я бежала. В новых кроссовках я умею очень быстро бегать, но я споткнулась. Я не плакала.
Лиз спустила штанину.
Ты у меня умница.
Джонас не разозлился, не ругал меня. Он промокнул ссадину носовым платком. Крови было много. - Довольная собой, девочка улыбнулась. - Он сказал, что у меня красивые глаза - как у тебя.
Внезапно Лиз испугалась и ничего не смогла с собой поделать.
Вот как? А что еще он говорил?
Мы с ним говорили о Мексике и о Хьюстоне. Он спросил, где мне больше нравится.
Лиз положила руки на колени дочери. Вот что самое главное, поняла она. Только это и главное.
И что ты ему сказала?
Мне больше нравится там, где ты. - Вера выскребла со дна остатки мороженого. - Он сказал, что ему тоже больше нравится там, где ты. Он будет твоим бойфрендом?
Моим... кем? - Лиз с трудом сдержала смех. - Нет.
У мамы Чарлин есть бойфренд, но он не такой высокий, как Джонас. И в зоопарк ее не водит. Джонас сказал, может быть, когда-нибудь мы поедем в Филадельфию и увидим Колокол свободы. Как по-твоему, поедем?
Лиз отвернулась к раковине и стала мыть блюдо из-под мороженого.
Посмотрим, - проворчала она.
Слушай, кто-то идет. - Вера вскочила и пулей метнулась к двери. - Это Джонас! - Радостно крикнув, она выбежала на крыльцо и понеслась ему навстречу.
Вера! - Лиз выбежала из кухни на крыльцо и увидела, как Вера бросается Джонасу на руки. Смеясь, он подхватил ее, подбросил в воздух и снова поставил на землю - так естественно, как будто делал это всю жизнь. Лиз комкала в руках посудное полотенце.
Ты рано. - Довольная, Вера цеплялась за его руку. - А мы как раз о тебе говорили.
Правда? - Джонас взъерошил волосы Вере, но смотрел при этом на Лиз. - Странно, потому что я как раз думал о вас.
Мы хотим приготовить паэлью - дедушка ее очень любит. Будешь помогать?
Вера... - начала было Лиз.
Я с удовольствием, - перебил ее Джонас. - После того как поговорю с твоей мамой. - У подножия крыльца он присел на корточки, и его лицо оказалось на одном уровне с лицом Веры. - Мне очень нужно поговорить с твоей мамой наедине.
Вера скривила губы.
-Зачем?
-Хочу уговорить ее выйти за меня замуж.
Не обращая внимания на потрясенное лицо Лиз, он ждал, что скажет Вера. Девочка прищурилась и поджала губы.
-Она сказала, ты ей не бойфренд. Я спрашивала!
Он широко улыбнулся и придвинулся к девочке.
Мне надо ее уговорить, вот и все.
Бабушка говорит, никто ни в чем не может убедить маму. Она очень упрямая.
Я тоже, и я зарабатываю на жизнь тем, что постоянно кого-то убеждаю. Но, может, ты тоже потом замолвишь за меня словечко?
Вера задумалась, а потом просияла:
-Идет! Мама, можно мне к Роберто? Ты сказала, у них родились щенята.
Лиз расправила полотенце и тут же снова скомкала его.
-Иди, но ненадолго.
Джонас выпрямился и посмотрел Вере вслед. Она опрометью кинулась к дому напротив.
-Элизабет, дочка у тебя получилась замечательная.
-В основном это ее заслуга.
Обернувшись, он заметил, как напряглось ее лицо. Он не испытал недовольства. Но вспомнил, как она смотрела на дочь, раскрывая ей объятия в аэропорту. Ему ужасно захотелось снова увидеть на ее лице то выражение.
Может, впустишь меня в дом? - спросил он, поднимаясь на крыльцо. - Или поговорим прямо здесь?
Джонас, я не знаю, зачем ты вернулся, но...
Разумеется, ты прекрасно знаешь, зачем я вернулся. Ты же не дура.
Нам с тобой не о чем разговаривать.
Вот как? - Джонас одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние. Лиз не убежала, хотя и приказала себе не поддаваться. Он привлек ее к себе, и она, не колеблясь ни секунды, прильнула губами к его губам. Мир вокруг снова обрел смысл. - Если не хочешь разговаривать, войдем в дом и займемся любовью, пока у тебя в голове не прояснится.
У меня в голове и так все прояснилось. - Лиз положила руки ему на плечи и начала отодвигаться.
Я люблю тебя.
Он почувствовал, как она вздрогнула, увидел вспышку радости в ее глазах, но все сразу прошло. Она отвернулась.
Джонас, это невозможно.
Ты не права. Все очень даже возможно - более того, все уже сделано. Самое главное, Лиз, я тебе нужен.
Ее глаза превратились в узкие щелочки.
Позволь мне самой решать, что мне нужно, а что нет!
Вот за что я тебя люблю, - просто сказал он, сразу выбив почву у нее из-под ног.
Джонас...
Неужели ты не скучала по мне? - Лиз собралась что-то ответить, но передумала. - Вижу, ты намерена воспользоваться пятой поправкой - отказываешься свидетельствовать против себя. - Джонас отошел от нее на шаг. - Неужели ты будешь уверять меня, что последние дни хорошо спала? Неужели ты не ворочалась в постели, вспоминая все, что между нами было? Неужели ты сейчас, глядя мне в глаза, посмеешь уверять, будто не влюблена в меня?
Лиз никогда не умела врать. Она отвернулась и не спеша повесила полотенце на перила.
-Джонас, я не имею права жить, полагаясь на чувства.
Отныне имеешь. Тебе понравился подарок, который привезла Вера?
Что? - Она в замешательстве повернулась к нему. - Да, конечно, понравился.
Вот и хорошо. Я тоже кое-что тебе привез. - Он достал из кармана коробочку. Лиз успела заметить, как сверкнул на солнце бриллиант. Ей захотелось спрятать руку за спину, но Джонас ее опередил и проворно надел кольцо ей на палец. - Ну вот, теперь все официально.
Не нужно было даже смотреть на кольцо, но она не сумела удержаться. Бриллиант был огранен в виде слезы; идеально прозрачный, он сверкал, как мечта.
Джонас, не глупи, - прошептала она, но снять кольцо не сумела себя заставить.
Ты выйдешь за меня замуж. - Он взял ее за плечи и прислонил к перилам. - Это не обсуждается. А что потом - выбирай. Возможностей у нас несколько. Я могу оставить практику и переселиться на Косумель. Ты будешь меня содержать.
Лиз судорожно выдохнула - не поймешь, то ли презрительно хмыкнула, то ли рассмеялась:
Вот теперь ты по-настоящему валяешь дурака!
Такой вариант тебе не подходит. Отлично! Мне он тоже не очень нравится. Вторая возможность. Уезжай со мной в Филадельфию. Я буду тебя содержать.
Она тут же вздернула подбородок.
-Мне не нужно, чтобы меня содержали!
Великолепно. Значит, насчет двух первых вариантов мы с тобой согласны. - Он погладил ее по голове и сам себе удивился. Оказывается, он не такой выдержанный, каким привык себя считать. - Возможность номер три. Возвращайся в Штаты. Возьми карту, закрой глаза и ткни наугад в любую точку. Там мы с тобой и будем жить.
Так нельзя! - Отстранившись, Лиз начала мерить веранду шагами. В глубине души зарождалось незнакомое чувство: так жить можно. - Неужели ты не понимаешь, что так нельзя? - спросила она больше у себя, чем у него. - У тебя работа. У меня мой бизнес. Я никогда не стану образцовой женой для такого человека, как ты. Я тебе не подхожу.
Кроме тебя, мне никто не подходит. - Джонас снова схватил ее за плечи. Нет, выдержки ему явно не хватает! - Лиз, черт побери, ты для меня единственная! Если твой бизнес так много для тебя значит, не бросай его. Пусть "Черным кораллом" управляет Луис. Мы с тобой, если захочешь, будем наведываться сюда хоть через каждые два месяца. Создай еще один дайвинг-центр. Мы поедем во Флориду, в Калифорнию - в любое место, где занимаются подводным плаванием. А еще... - Он выждал, пока не убедился, что Лиз смотрит на него во все глаза. - А еще ты можешь вернуться в колледж и продолжить учебу.
В глазах у нее мелькнули изумление, восторг - и сразу угасли.
-С учебой покончено.
Черта с два! Посмотри на себя - ведь ты об этом мечтаешь! Сохрани "Черный коралл", открой еще один дайвинг-центр, открой еще десять - но удели внимание и себе самой.
Прошло больше десяти лет.
Он смерил ее удивленным взглядом:
Когда-то ты сама призналась, что ничего бы в своей жизни не меняла.
Я говорила серьезно, но сесть за парту сейчас, когда прошло столько лет...
Боишься?
Она прищурилась и задумалась; по спине пробежал холодок.
- Да.
Джонас весело рассмеялся, любуясь ею.
-Женщина, за последние несколько недель ты побывала в аду и уцелела. Тебе ли бояться учебы в колледже?
Лиз глубоко вздохнула и отвернулась.
А если я не справлюсь?
Ну и что? - Он снова развернул ее к себе. - Значит, упадешь лицом в грязь. А я буду рядом и упаду вместе с тобой. Лиз, нам с тобой пора рискнуть. Поставить все на карту!
Ах, как хочется тебе поверить. - Она подняла руку и погладила его по лицу. - Очень хочется. Я люблю тебя, Джонас. Я так тебя люблю!
Она страстно прижалась к нему - сливаясь с ним, растворяясь в нем.
-Лиз, ты нужна мне. Без тебя я назад не вернусь.
Лиз подняла на него глаза. Она была почти готова ему поверить.
Но ведь речь не только обо мне. Ты должен понять, что я не могу поступать как мне заблагорассудится.
Ты о Вере? - Джонас снова отстранил ее на расстояние вытянутой руки. - Последние две недели я знакомился с ней. Сначала я преследовал одну цель: втереться к ней в доверие. Я понял, что только через нее могу добраться до тебя.
Об этом Лиз уже догадалась,
Регулярно водил ее в зоопарк?
Вот именно. Но я не подозревал, что ее так же легко полюбить, как и ее мать. Она мне тоже нужна.
Лиз предостерегающе вскинула вверх руку:
Не понимаю!
Хочу, чтобы Вера стала моей дочерью по закону. Разреши мне удочерить ее.
Удочерить?! - Лиз ожидала чего угодно, только не этого. - Но ведь она...
Да-да, Вера - твоя дочь, - перебил Джонас. - А будет наша. Придется тебе поделиться. Если тебе непременно хочется, чтобы она ходила в хьюстонскую школу, мы поселимся в Хьюстоне. Через год, надеюсь, у Веры появится братик или сестричка, потому что ей, как и нам, нужна большая семья.
Он предлагал ей все, все, о чем она мечтала, но ее разум пока не способен был все вместить. Лиз робко протянула ему руку:
Она дочь другого человека. Как ты сможешь это забыть?
Она наша дочь, - возразил Джонас. - Ты ведь сама говорила, что она только твоя. А теперь будет еще и моя. - Взяв ее за обе руки, он поцеловал их. - И ты тоже.
- Джонас, ты понимаешь, что делаешь? Ты хочешь жениться на женщине, которой придется учиться с нуля и у которой почти взрослая дочь. Ты осложняешь себе жизнь!