- Иди спать на кровать, - скомандовала Лиза, - у тебя четыре часа.
Какое блаженство рухнуть в кровать - и вытянуть ноги. Да и руки! И заснуть. Он проснулся, взглянул на телефон - была уже половина четвертого. Он чувствовал себя неплохо, вполне отдохнувшим. Потыкался носом в подушку - она пахла Лизой. Улыбнулся. Вышел из комнаты - она сидела на диване и что-то увлеченно рисовала. Карандаш так и летал.
Роберт понимал, что не стоит подкрадываться из-за спины - Лиза может испугаться. Но ему было любопытно. И он не удержался.
- Заглядывать через плечо - не хорошо, - заметила ему Лиза ворчливо, но без испуга. Он тогда нахально засунул свой длинный нос в ее рисунок. Это был он сам. Тот самый полуголый вид, который видела на плакате.
- Ты ведешь себя невоспитанно.
- Прости, - он перевел взгляд на нее - Лиза увидела, что он улыбается. Она сразу подметила разницу между его профессиональной улыбкой - и этой: милой, домашней, немного смущенной.
- Замри, - она вскочила с дивана, сделала шаг назад - прищурилась. Вернулась на диван, и стала подправлять что-то на рисунке, - и не надо смотреть через плечо! Бесит.
Роберт послушно отошел. Он обошел диван. Сел на спинку. Честно попытался не смотреть.
- Ладно, - через минуту сжалилась над ним Лиза, - гляди! Похож?
- Ты… Рыжая колдунья, - это был он… Но не с горькой высокомерной ухмылкой, что уже третий сезон кривила его рот, а с ласковой улыбкой. И в глазах у него была нежность… Это было видно даже на карандашном наброске, - как у тебя получается? Это же волшебство!
- Спасибо, - растроганно сказала она, - и тут же ехидно заметила, - как ты думаешь, если я выложу в Интернет, сколько заплатят твои фанатки?!
- С этой улыбкой - нельзя, - отрезал он абсолютно серьезно, - она - для своих…
- Шучу я, шучу, - сказала она торопливо и захлопнула альбом.
- Так, - он залез в шкаф и достал полотенце, - я в душ! У тебя все собрано?
Она кивнула - и он исчез за дверью. У Лизы действительно все было готово - она даже успела, пока он спал, сбегать в офис издательства "NE-Формат", который находился неподалеку. Попрощалась с девочками, рассортировала картины. Поняла, что все оставит здесь, в Питере… И вернулась. Захватила она только книги Терезы, которые ей выдали в количестве четырех штук… Книги были из серии "Путь дракона". Именно по мотивам этих книг Лиза и должна была писать картины…
От ее мыслей ее отвлек Роберт. Он вышел из душа, уже одетый - он даже поменял рубашку - черную на темно-синюю. Актер улыбался и вытирал свои длинные черные кудри полотенцем и приговаривал:
- Скоро! - радовался он, - очень скоро бесчеловечно убьют рыцаря-храмовика Бриана де Буагильбера!
- Откуда такая кровожадность? - улыбнулась Лиза, - лично мне его в романе было очень-очень жалко… И он мне нравился.
- И почему вам, особам противоположного пола так нравятся всякие темные личности?
- А почему вы так радуетесь гибели своего героя? - она протянула ему чашку с чаем и бутерброд.
- Спасибо, - он откусил, тщательно прожевал, запил чаем, - хорошо!
- Так почему?!
- Я не люблю длинные волосы. С ними так неудобно жить на свете! А мне на съемках в них втирают репейное масло и присыпают какой-то гадостью - мой же герой - рыцарь, у него не может быть абсолютно чистых волос… Вот и мучаюсь. Кроме того, - он почесал отросшую черную щетину, - у меня в контракте прописано, что во время съемок меня имеют право брить только местные специалисты.
- К чему такие страсти? - Лиза даже бутерброд отложила.
- Страсти… - он усмехнулся, - мой герой - вечно не брит. Но щетина должна быть одной длины…
- Жесть, - сказала Лиза по-русски, - бе-е-едненкий! И она расхохоталась. Весело и заразительно. И Роберт сначала заулыбался, видя это веселье, а потом к ней присоединился. Неожиданно для себя самой, Лиза погладила его по щеке, которую, оказывается, и брить-то было нельзя самому…
Роберт замер. Потом приблизился к ней близко-близко - и снова замер. Просто смотрел на нее. Просто ждал, что она решит. Лиза вздохнула - и подалась ему навстречу. Посредине этого поцелуя в дверь позвонили. Роберт почувствовал, как она вздрогнула - и попыталась отпрыгнуть.
- Тише, - он прижал ее к себе еще сильнее, - тише… Это всего лишь звонок в дверь. Ничего страшного. Просто за нами приехали. Тише. Никто тебя не обидит. Никто и никогда, слышишь меня. Никто. Слышишь.
Лиза посмотрела ему в глаза очень-очень серьезно. И вернулась к нему в объятия.
- Надо открывать, - проговорил ей Роберт на ухо, - а то они еще перепугаются - и начнут двери ломать…
- Ой, - она покраснела - и стала высвобождаться из кольца его рук.
- Надо, - он поцеловал ее в щеку - пошел открывать дверь.
Глава семнадцатая
Лететь им было почти четыре часа. Отбыли они без задержек - и без приключений. Как только Лиза уселась в кресло, она уткнулась носом в одну из тех книжек, что ей выдали в издательстве. Роберт помнил первый роман про молодого дракона - он его читал - страшненькая, надо отметить сказочка - как он понимал, Тереза именно такие и любила. Сказочка о любви, ненависти, вселенской тоске и бешеном желании эту тоску избыть. Сказочка о мирах… И войне, войне, войне, что жила в каждом из миров, встреченных героем на своем пути…
Лиза читала внимательно, отвлекаясь лишь затем, чтобы что-то зарисовать в одном из своих блокнотов - их у нее по карманам было рассовано несколько.
Он задремал под мысли о том, что из вещей у нее - рюкзачок и коробка с бумагами - и больше ничего нет… Все принадлежности для рисования они оставили в Питере - он ее уговорил, что тащить старые мольберты и всякую "дребедень" - у Терезы он выучил это слово, оно ему очень нравилось, он с удовольствием произносил "дребедень" - так вот тащить это все и дорого, и ненужно. Проще дома сделать заказ - и все привезут. Рюкзачок - и больше ничего…
Накануне они разговаривали о том, что товары для рисования они выберут в Интернете, как только приедут. Он посмеялся над ее страданиями на тему: "А деньги я отдам", поотбивался потом от этих самых денег в машине - ей в издательстве, оказывается, дали какой-то аванс… Позлился на нее. Попридумывал, как надо изворачиваться, лукавить, лгать, морочить ей голову, чтобы не взять с нее эти проклятые гроши, которые она ему совала с такой гордостью…
На этой мысли он открыл глаза, Увидел, что Лиза отложила и блокнот, и книжку - сидит, о чем-то задумавшись. Блокнот лежит при этом открытый. Роберт вспомнил о хороших манерах - и не полез в ее рисунки своим большим бесцеремонным носом, а вежливо попросил:
- Можно? - и показал на рисунки.
- А? - очнулась Лиза, - да, конечно.
Роберт полистал. В блокноте жили драконы… Кто-то из них взмывал в небо… Кто-то камнем падал на землю - и Роберт готов был поклясться, что еще секунда - и дракон разобьется насмерть… Кто-то пыхал огнем. Кто-то превращался в человека. Убивал. Умирал.
- Ты - колдунья, - проговорил он, отдавая ей наброски, - как у тебя получается? Они же - живые!
- А мне кажется, не очень хорошо выходит, - сморщилась Лиза, - я не очень хорошо придумываю.
Она отметила его изумленный взгляд.
- Художник - как правило - любит натуру. Я люблю натуру. И раз мне надо изобразить живое существо, из плоти и крови, то мне надо понимать - сколько у него костей? Как работают мышцы? Как он двигается? Как летает? Как садится? Вот Тереза пишет, что это "изумительные существа, соединяющие черты змеи и птицы - вечное желание взмыть к небу борется в них с вечным же желанием заползти в нору"… Как это нарисовать? Или "сочетание изящества и силы"… Словами - хорошо…, - пробурчала она, - а как это рисовать?
Он похлопал ее по руке:
- У тебя получится - я уверен!
- Ага, - грустно сказала она, - мне бы на скелет посмотреть…
- А еще лучше, - в тон ей отвечал он, - чтобы я тебе живого дракона приволок - порисовать с натуры!
- В идеале, - ехидно отвечала она, - слушай, ты же рыцарь - привези, а… Ну что тебе стоит…
- Если бы это было возможно, - прошептал он ей на ухо абсолютно серьезно, - я бы это сделал.
- Спасибо…, - так же серьезно ответила она ему.
- Однако можно посмотреть на скелеты динозавров, - ему вдруг пришла в голову хорошая мысль - и в музее естественной истории они должны быть - и в Интернете можно поискать…
- Рыцарь…, - уже без насмешки, но с благодарностью проговорила Лиза - Роберт поцеловал ей руку.
Глава восемнадцатая
Они отбыли из Пулково почти в семь вечера. Летели четыре часа. А в Лондон, в аэропорт Хитроу прибыли почти в восемь вечера по их Гривинчу… Чудеса… Роберт крепко держал Лизу за руку - на всякий случай - и тащил за собой. Эскалатор, дорожки, бегущие под ногами, лифт…
- Шейла подогнала машину, - сказал ей Роберт в лифте, - сейчас загрузимся - и домой.
Они вышли на парковку. Роберт поозирался - к ним, цокая каблучками, подбегала девушка, высокая, стройная. Вытянутое скуластое лицо, голубые глаза. "Цвета безоблачного апрельского неба над Питером", - определила для себя Лиза.
- Добрый день! - девушка протянула Роберту брелок, - с прибытием.
- Добрый вечер, Шейла. Лиза, позволь тебе представить - это Шейла, ассистент моего агента. Наш добрый ангел-хранитель, гений организации и так далее. Ключи, расписание, еда в квартире, билеты… Если бы не она, я бы давно уже потерялся…
Лиза заулыбалась:
- Очень приятно.
- И мне тоже, - улыбнулась в ответ девушка, - Роберт, твои билеты на завтра. Я могу вам чем-нибудь помочь?
- Спасибо, это все! - и девушка унеслась.
- Поехали, - обратился Роберт к Лизе, - шестьдесят миль - и мы дома, - и он открыл перед ней дверь машины.
- Дома, - попыталась улыбнуться Лиза, но вдруг как-то сникла.
- Эй, - он обнял ее, - ей, перестань… Мои родители примут тебя. Завтра прибудут краски и все остальное… Мы поищем скелеты динозавров - может, поедем в музей, если будет необходимость… Ты нарисуешь это странное существо - и тебе самой понравится, что получилось…
- Спасибо, - всхлипнула она, - мне еще воздух рисовать…
- И воздух, - он прикоснулся губами ее макушки, - и ветер… И еще много-много всего. Так что - поехали!
- Хорошо, - она вытерла глаза - и забралась вовнутрь.
- Моя первая крупная покупка с первого крупного гонорара, - с гордостью произнес он, когда они тронулись. Лизе показалось, что он погладит руль, - пять лет уже… Я знаю, что надо покупать другую… Мне положено уже купить другую… А я не хочу…
- Машина как машина, - пожала плечами Лиза, которая в этом мало что смыслила. - Большая. Черная. Красивая…
- Точно, - рассмеялся Роберт.
Больше всего Лиза боялась этого момента. Больше всего она боялась недоуменных взглядов и вопросов: "А кто вы такая?" "Что вас может связывать с нашим сыном?"
Она робко вылезла из машины и поплелась за Робертом, оглядывая дом. Было уже темно, когда они подъехали - однако везде приветливо горел свет. Лиза разглядела большой двухэтажный дом с фасадом, облицованным серыми камнями. Перед домом была лужайка, покрытая, несмотря на то, что были первые числа ноября, и Питер уже пару раз заметало снегом - покрытая зеленой еще травой… То, что она была зеленая живая было прекрасно видно в свете уличных фонарей - и Лизе немедленно захотелось ее потрогать…
Роберта тем временем обнимала невысокая пожилая женщина, наверное, его мама. Седой высокий мужчина, чуть сгорбленный жизнью, стоял рядом - и ждал. Видно было, как и ему хочется обнять сына, похлопать его по плечам - но он давал возможность супруге первой подойти к сыну. Вот женщина отступила - мужчина обнялись. "Как они похожи!", - подумала Лиза.
Женщина тем временем взглянула на Лизу - во взгляде промелькнуло любопытство, которое тут же сменилось искренней приветливостью.
- Роберт, - скомандовала она, - представь нам, пожалуйста, нашу гостью!
- Мама! Папа! Позвольте вам представить Лиззи - мой хороший друг. - Лиза вышла у него из-за спины, - Лиззи, моя мама - миссис Ренделл, - женщина кивнула. - Мой отец - мистер Ренделл.
- Добрый вечер! - Лиза наклонила голову и затараторила, - большое вам спасибо, что согласились меня приютить…
- Не стоит, - отец Роберта шагнул вперед - и протянул ей руку. Она подала свою - и он церемонно ее пожал.
- Мы рады вам, милая, - стала рядом с мужем миссис Рендел, - не стоит смущаться. Что же мы стоим на улице? Здесь холодно, а вы, - и она бросила укоризненный взгляд на сына, - так легко одеты.
Они зашли в большой квадратный холл, откуда во все стороны вели высокие двери. На второй этаж шла лестница темного дерева, украшенная причудливой резьбой. Родители извинились - и оставили их одних.
- Как вам мое второе крупное приобретение? Я купил этот дом два года назад - после главной роли в "Джейн Эйр". Я играл Рочестера, - пояснил он, увидев ее недоуменный взгляд.
- Странно, - ответила ему Лиза, - я всегда считала, что мистера Рочестера играл Тимоти Далтон…
- Ты - как Тереза Тур, - Роберт красиво изобразило печаль с легким оттенком негодования, - ты тоже считаешь меня и Зубова всего лишь его клонами?
- Во-первых, - отвечала Лиза, - я просто больше никаких экранизаций не видела, а во-вторых… Погоди, а что, муж Терезы - тоже актер?
Роберту стало весело - это было лучшее, что он слышал про мужа Терезы за все время знакомства с этим ужасным человеком… Он расхохотался.
- Дети, - выглянула мама Роберта из-за одной из дверей, - идите мыть руки - и ужинать. Мы еще не садились за стол - ждали вас. Роберт, ты принес багаж?
- Сейчас заберу из машины, - и он, покачивая головой и продолжая смеяться, вышел на улицу.
- У вас дом потрясающей красоты, - заметила Лиза, - я мечтаю увидеть его при свете дня. Можно я его нарисую?
- Конечно, милая, - улыбнулась мама Роберта, - пока мой сын несет вещи, могу я вам кое-что показать?
- Конечно, - не могла не улыбнуться в ответ Лиза.
Они прошли в одну из дверей. И попали в большую, но удивительно уютную комнату. В ней был камин, в котором танцевали языки пламени… А над камином висел портрет Роберта - тот самый, который она рисовала летом.
- Вам понравилось! - обрадовалась Лиза, - я очень-очень старалась. Роберт сказал, что хочет отвезти его родителям…
- Да, нам с мужем портрет понравился. Несмотря на то, что Роберт на нем мрачный…
- Простите, я его таким увидела, - смутилась Лиза.
- Все в порядке. Он летом таким и был. А сейчас - обратите внимание - он смеется… Хватит разговоров - мыть руки!
Роберт был доволен - Лиза быстро освоилась и перестала смущаться. Ей положили на тарелку еду - и оставили в покое. Родители не стали расспрашивать его знакомую про ее жизнь - и он был за это очень благодарен.
Потом они перешли в гостиную - ту самую комнату, где висел его портрет.
- Камни. Дерево. И огонь, - прошептала Лиза. Ее усадили в кресло поближе к камину - она тут же достала из кармана блокнот и, поглядывая на языки пламени, стала рисовать.
Мама сидела в соседнем кресле - и вязала. Периодически она поглядывала на гостью - не надо ли той чего-нибудь. С легкой улыбкой прислушивалась к разговору мужчин - у тех было совещание. Они обсуждали, как лучше переделать сарайчик, стоящий за домом в мастерскую для Лизы.
- Кроме стеклопакетов я заказал еще обогреватели - их привезут тоже завтра, - говорил отец, - наш сарайчик же не отапливается.
- Лиза, - окликнула ее мама Роберта.
- Да, миссис Ренделл? - Лиза приоткрыла глаза.
- Мне кажется, вы устали. Может быть, вам показать вашу комнату?
- Спасибо большое, - Лиза поняла, как устала.
Мужчины остались обсуждать важные мужские дела, оторвавшись от них лишь затем, чтобы пожелать Лизе доброй ночи. Лиза им улыбнулась - и пошла наверх.
- А почему Роберт не занес все ваши вещи? - удивленно спросила у нее миссис Ренделл, увидев у порога рюкзачок.
- Это все, - покраснела Лиза, - больше у меня ничего нет…
Как только мама спустилась вниз, Роберт поднялся, тщательно закрыл дверь - и даже подпер спиной.
- Мама! Папа! Вы не представляете, как я вам благодарен. И за то, что вы приютили Лиззи. И за то, что не стали ее ни о чем расспрашивать. Это очень важно для меня. Спасибо вам большое.
Родители переглянулись. С того момента, как он позвонил сегодня и сообщил, что вечером приедет - и приедет не один - они были в недоумении. Их терзало и любопытство, и беспокойство. Но они ни о чем не спрашивали. Спокойно ждали объяснений.
- Лиззи…, - он замолчал, - ей очень тяжело. У нее давно умерла мама. Летом, в тот день, когда мы познакомились, умер отец. У нее никого нет. И ничего нет. Я просто не мог ее там оставить. Не мог.
- Мы понимаем…, - мама посмотрела на отца, - она тебе дорога…
- Да, мама, - он кивнул, - но все так непросто…
Родители переглянулись и тяжело вздохнули. Опять непросто… Они и так тяжело переживали его отношения с Терезой - замужней женщиной, с которой он "дружил"… А тут опять что-то непонятное…
- У нее кто-то есть? - осторожно спросил отец.
- Нет, - улыбнулся Роберт, - она не замужем. И у нее нет парня. У нее, как я и сказал, никого нет. Только я.
- Хорошо, и хватит об этом, - сказала мама решительно, понимая, насколько сыну тяжело объясняться, - тогда скажи мне, как ее обеспечить вещами? Теплой одеждой, например. Обувью…
- Я и не подумал об этом, - скривился Роберт, - она говорила, что ей дали аванс… Значит, надо завтра везти ее в магазин…
- Роберт, - возмутился отец, - при чем тут деньги этой бедной девочки? Если ты жадничаешь, возьми у нас с матерью. Мы, конечно, не так обеспечены…
- Папа, - раздосадовано пробурчал сын, а миссис Ренделл кинула на супруга взгляд, не обещавший ему ничего хорошего, - папа. Если бы ты знал, какая это проблема - что-нибудь купить Лизе… Как тяжело ее заставить принять помощь. Я всю дорогу в аэропорт отбивался от денег за билеты. Завтра мне еще придется объясняться с ней на тему, сколько она мне должна, когда прибудут ее кисти, краски и прочие принадлежности. А ты говоришь… Я не могу ее просто привести в магазин - и кивнуть: "Выбирай"… Она этого не примет… Это такая головная боль…
- Я с ней поговорю…, - сказала мама.
Глава девятнадцатая
Лиза проснулась под звуки жизнерадостных голосов, доносящихся откуда-то издалека. Она полежала, поприслушивалась. Один голос был голосом Роберта, другой, видимо, его отца - интонации и тембр были похожи… Такой же бархатный раскатистый голос, те же интонации.
Она открыла глаза. Обои цвета топленого молока, кремовые легкие занавески, эркер окна… Сквозь стекла несмело пробивается солнышко - неяркое, осеннее.
Лиза поднялась и обошла комнату. Как хорошо! И обнаружила на туалетном столике красную розу в тонком стекле - и как она не заметила ее вчера? Раскрыла рюкзак, достала фотографию - вставленный в рамку портрет ее с родителями.