…Мы сидели за накрытым столом: Давид у левой по отношению ко мне стены, Володя у правой. Давид был в роли молчальника, Володя - конферансье. Но конферансье невеселого. Он думал о Марине, тосковал по ней. Отчетливо помню его слова: "Я очень перед Мариной виноват - я изменил ей, она узнала и уехала во Францию. Сейчас она у сестры под Парижем… Хочу, чтобы у вас было не так. Я приехал, чтобы вас помирить". На последнее предложение мы ответили стоическим молчанием…"
Тут я позволю себе на время прервать рассказ хозяйки дома и обращусь к свидетельству другого очевидца - Давида Карапетяна. Согласно его словам стоического молчания как раз не было. А было вот что: "Тер-Акопян не оценила уникальности момента и тоном комсомольской активистки принялась нудно перечислять список собственных добродетелей в противовес моим врожденным порокам. Ничего нового я для себя не услышал…
Но Высоцкий воспринял эту словесную атаку как личное оскорбление и отреагировал молниеносно:
- Что ты несешь? Перестань выебываться! Шокированная моралистка так смешалась что, заметив это, Володя смилостивился:
- Это такой морской термин.
Бедной Алле было невдомек, что для Высоцкого дружба - святая святых, что друг для него, будь он хоть тысячекратно не прав, - всегда прав. Неудивительно, что в заскорузлые обывательские мозги эта "абсурдная" аксиома ни-как не вмещалась…"
И вновь - воспоминания А. Тер-Акопян: "Вдруг Володя совершает нечто детское и святотатственное одновременно: он снимает с себя огромный - для креста нательного - золотой крест и вешает мне на шею со словами: "Это подарок Марины". Я, конечно, тут же перевешиваю крест на грудь его законного владельца. Володя уже пьян.
Ему становится плохо. Мы с Давидом не без труда отводим его в гостиную, пытаемся уложить на диван, он падает, крушит стулья, что-то разбивается. Володя очень бледен, в уголке его губ закипает пена… Это что - эпилепсия? Он не произносит ни слова. Я интуитивно поступаю правильно: вливаю ему в рот корвалол, потом мацони, крепкий чай, минеральную воду… Чувствую, что следует влить в него как можно больше полезной жидкости, дабы нейтрализовать алкогольный яд. Сражаемся с болезнью Володи до рассвета, и Володя воскресает: говорит, мыслит, даже ходит. Восстал, как птица феникс из пепла! Но у меня защемило сердце: он недолговечен…
На рассвете гости уходят в отцовский дом Давида - это в трех минутах ходьбы от моего дома.
Между тем город уже знал, что приехал Высоцкий. Телефонные звонки без конца пронзали нашу квартиру, друзья умоляли устроить встречу с любимым бардом. Созвонилась с Давидом. И Володя согласился встретиться с моими друзьями. Собрались мы у Эдика Барсегяна, физика, велосипедиста-профессионала, великого почитателя Есенина.
В большой квартире Барсегянов набралось много народу: физики, художники, поэты. И во время застолья, и после оного Высоцкий много и замечательно пел. Казалось, картина, связанная с ним в моей гостиной, мне просто приснилась: он был здоров и добродушен. Песню "Охота на волков" предварил словами: "Охоту на волков" я посвящаю Алле Тер-Акопян". Ну, разумеется, мне он посвящал не песню, а исполнение этой песни, но я была рада, благодарна Володе и одновременно смущена. Не концертное, а домашнее выступление вроде бы позволяло Володе пощадить себя, не надрываться - голосом, душой. Но Высоцкий не умел не надрываться, вся его жизнь - надрыв, приведший очень скоро к отрыву от грешного земного бытия. Артист пел так, как пел бы на большой сцене. Однако… все это происходило, так сказать, в первом акте. Во втором акте уже не шло речи ни о вдохновении, ни о мужестве. По всей видимости, Володя страдал еще и язвой желудка - у него начался приступ. Да какой! Он прямо-таки взвывал от боли. Мне даже казалось, что тут не обходится без артистической гиперболы, наигрыша. Но к чему это? Неужели интонации неколебимой стойкости существуют только для подходящих по тематике песен?
И тут взрывается Давид и обвиняет хозяев в том, что они напоили Высоцкого. Ой, как это было несправедливо! Добрые хорошие люди удивились: за что? Никто никого не поил! Все было более чем демократично. Да и, насколько мне помнится, Володя на сей раз пил совсем немного… Последние картины этого вечера из моей памяти выпали напрочь…"
13 апреля, после месячного перерыва, "снялся с якоря" генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев - на этот раз он отправился в Харьков, чтобы вручить ордена Ленина Харьковской области и тамошнему тракторному заводу. Затем Брежнев едет в Ульяновск, где накануне 100-летия В. Ленина открылся мемориал вождю мирового пролетариата.
Продолжает лихорадить город Луганск, где, как мы помним, в конце марта объявился насильник. За истекшие недели милиция тщетно пыталась напасть на его след, он же, как бы издеваясь над потугами сыщиков, продолжал вершить свои черные дела. В начале апреля он совершил еще три нападения, действуя по прежнему сценарию: угрожал жертве ножом, душил, требовал деньги, говорил, что они проиграны в карты. Все три преступления были совершены в одном районе - Жовтневом.
Однако 14 апреля город потрясла страшная весть: насильник пролил первую кровь. Это произошло на Парковой улице, где в недостроенной трансформаторной будке был обнаружен труп 17-летней Тамары М., которая возвращалась из вечернего института, но до дома так и не дошла. Все признаки указывали на то, что девушка сначала была изнасилована, а затем задушена руками. Рядом с трупом сыщики нашли несколько важных улик: кусок вафельного полотенца с пятнами буроватого цвета и два отрезка голубой тесьмы, на которых имелись узлы с петлей. Позднее эксперты установят, что полотенце было использовано как кляп, а тесьма служила вместо веревки, которой преступник связывал жертве руки.
В тот же день в городском УВД было созвано совещание, на котором решался вопрос - как найти и обезвредить преступника, который теперь, после убийства, уже ни перед чем не остановится. Учитывая серьезность преступлений, было принято решение о проведении специальной операции по поимке маньяка большими, чем это было на первоначальном этапе, силами. Теперь ежедневно в розыске преступника участвовали около 500 милиционеров и 400 дружинников. И хотя получить быстрый результат не удалось, однако маньяк на какое-то время затих.
Продолжается пребывание Владимира Высоцкого в Ереване. После его концертов в клубе КГБ на самый верх - в ЦК КП Армении - была отправлена депеша, в которой указывалось, что Высоцкий поет антисоветские песни, да еще пьет водку прямо на сцене. После этого родственникам Давида Карапетяна настоятельно порекомендовали отправить гостей первым же самолетом обратно в Москву. И те попытались это сделать. Но в Давиде взыграло самолюбие: дескать, никто не имеет никакого права заставлять его и Высоцкого уезжать из Еревана. Мол, сколько хотим, столько и будем здесь находиться. В результате они прожили в Ереване еще несколько дней, каждый день навещая все новые и новые дома. Например, в один из таких дней они побывали в гостях у тренера "Арарата" Александра Пономарева. Там Высоцкий начал свой домашний концерт словами: "Посвящаю эту песню кумиру моей юности Александру Пономареву". (Пономарев в 1941–1950 годах играл в столичном "Торпедо", был капитаном команды.)
Однако то, что не смогли сделать "верха", доделала водка. Высоцкий все чаще и чаще бывал не в форме, что для Еревана было событием экстраординарным (это была единственная в СССР республика, где не было вытрезвителей!). Однажды Высоцкого так развезло в такси, что таксист потребовал немедленно вывести его из машины. И только когда Карапетян уточнил, кем является этот пассажир, водитель смилостивился и довез пассажиров до нужного дома. Но обстановка накалялась, и столичным гостям пришлось закругляться со своим визитом. Однако улетали они тоже не без приключений.
Когда друзья приехали в аэропорт, оказалось, что билетов на ближайший рейс уже нет. Тогда Высоцкий отправился прямиком к командиру экипажа и попросил захватить их в Москву. Но пилот не оказался почитателем его творчества и отказал, мотивируя тем, что самолет перегружен. По счастью, другой член экипажа оказался фанатом Высоцкого и стал чуть ли не с пеной у рта доказывать командиру, что тот глубоко не прав. "Да это же Высоцкий! Понимаете - Высоцкий!" - возмущался второй пилот, размахивая руками. В итоге он так допек командира, что тот сдался: мол, черт с ними, пусть садятся!
Примерно в эти же дни в Нарву, для завершения съемок фильма "Король Лир", выехал Григорий Козинцев. Тогда же он получает письмо от Шостаковича из Кургана, в котором тот сообщает, что из-за лечения не имеет никакой возможности писать музыку к картине. Он пишет: "Еще раз советую Вам подумать о том, чтобы заменить меня". Однако Козинцеву даже в голову не приходит поступить подобным образом - музыку к своему фильму он связывает только с именем Шостаковича и ни с кем другим. Он согласен ждать выписки композитора сколько потребуется.
В те дни на киностудиях страны, кроме "Короля Лира", снимается множество фильмов. О некоторых я уже упоминал, теперь расскажу о других. В Ленинграде Михаил Богин снимает картину "Про любовь" с Викторией Федоровой и Олегом Янковским в главных ролях. В. Федорова вспоминает:
"В новом фильме Миши Богина я исполняла роль женщины-скульптора, которая не желает поступаться своими идеалами и играть роль любящей жены и матери, отведенную женщинам той поры.
Казалось бы, Надиному (тогдашняя свекровь актрисы. - Ф. Р.) самолюбию должно было льстить, что ее невестка - киноактриса, которой предсказывают блестящее будущее. Но, по-моему, она считала, что я использую свою работу лишь как предлог для того, чтобы уклониться от исполнения супружеских обязанностей. И хотя дальше ворот путь на студию был для нее закрыт, она по-прежнему шла следом за мной по улицам и подслушивала мои телефонные переговоры…
Но даже не принимая в расчет Надю, моя жизнь с Сергеем как-то не складывалась. Он работал над диссертацией и не очень был склонен выходить вечерами из дому. А уж если мы и шли куда-нибудь в гости, то непременно к его друзьям. Я понимала Сергея, да и друзья его были со мной предельно вежливы и дружелюбны, но нам не о чем было друг с другом разговаривать. Я ничего не смыслила в научных проблемах, которые их занимали, а потому лишь улыбалась, произнося время от времени ничего не значащие фразы…
И все же самой большой проблемой было постоянное вмешательство Нади в наши дела. После одного особенно неприятного эпизода, связанного со слежкой за мной, она избрала новую тактику. Теперь она взяла на вооружение тему детей. Каждый вечер за ужином она подводила разговор к нашему будущему ребенку. Почему мы не заводим ребенка? Сергею нужно стать отцом, пока он еще молод. Что за будущее ждет нас и ради чего мы работаем, если не ради ребенка? И хотя я в довольно резких выражениях объяснила ей, что еще не готова стать матерью, а Сергей меня поддержал, Надя продолжала свою широкую агитационную кампанию в пользу будущего внука…"
Другая известная киноактриса - Наталья Фатеева - в эти же дни находилась в румынском городе Констанце, на съемках фильма "Песни моря" (съемки там начались 8 апреля).
Ее партнером в картине был популярный певец Дан Спатару, который слыл отъявленным сердцеедом. Заполучив себе в партнершу самую красивую актрису советского кинематографа, он, естественно, не мог остаться безучастным к ее красоте. В итоге, как мы помним, между ними вспыхнул роман. Его свидетелем вне съемочной площадки стал автор песен к фильму поэт Роберт Рождественский, который затем и привез эту новость в Москву. После этого по столице стала гулять шутка: мол, космонавту Борису Егорову, мужу Фатеевой, теперь в космос больше не полететь - рога в космический корабль не влезут.
Между тем съемки в Констанце шли не очень гладко - нормальному ритму работы мешала дождливая погода, и снимать удавалось только в редкие минуты просветления. Тогда и были отсняты эпизоды из начала фильма: герой Спатару, впервые увидев героиню Фатеевой в порту, влюбляется в нее с первого взгляда и посвящает ей песню. Та, отвечая ему взаимностью, исполняет свою арию. Затем они уже вдвоем лихо отплясывают под песню "Ты, я и мой зонтик". В эти же дни будет отснят и другой музыкальный номер, где Дан Спатару исполняет под окном возлюбленной песню "Пой, гитара". Когда фильм выйдет на экран, она мгновенно станет шлягером: "От зари до зари" распевала вся страна.
А теперь из Констанцы вновь вернемся в Москву. Там продолжаются съемки фильма "Вся королевская рать", где в главных ролях заняты популярные актеры Павел Луспекаев, Михаил Козаков и Татьяна Лаврова. Луспекаев играл роль губернатора штата Вилли Старка и, по словам очевидцев, работал над ролью неистово. Это проявлялось во всем, даже в мелочах. К примеру, он замучил гримеров поиском фасона стрижки для своего героя, объездил с художником по костюмам несколько столичных комиссионок, где долго подбирал похожие на американские плащ и шляпу. Он также купил за свои деньги золотой перстень-печатку, поскольку считал, что именно такую вещь должен иметь на руке его герой.
Однажды в один из тех апрельских дней Луспекаев жаловался Козакову: "Я утром перед съемкой в "Пекине" (на время съемок Луспекаева поселили в гостинице "Пекин". - Ф. Р.) очередь в буфет отстою на своих культях (у актера были отрезаны пальцы на обеих ногах. - Ф. Р.), два яйца съем, приеду на студию и загораю два часа в гримерной, пока в павильоне свет ставят… а потом входи в кадр и чувствуй себя губернатором штата - Хозяином! Смех!.."
15 апреля Луспекаев снимался в сцене, где его героя из-за интриг политических воротил забаллотировали на выборах губернатора, но он не теряет надежды обхитрить своих недругов и все-таки быть избранным. "Никем ты не будешь, безмозглый теленок!" - кричала ему его любовница Сэди. "Буду, - упрямо твердил Луспекаев-Старк, - буду, буду! Я буду убивать их голыми руками!!! Вы меня слышите? Вот этими руками!!!"
Этот эпизод был сыгран актером на таком эмоциональном подъеме, что все участники съемочной группы, осветители, рабочие вдруг начали аплодировать Луспекаеву. На съемочной площадке такое происходит крайне редко.
На этот же день выпадала дата регистрации брака Андрея Миронова и Татьяны Егоровой. Но против этого активно выступила мать Андрея Мария Владимировна. А у Егоровой, еще не пришедшей в себя после потери ребенка, просто не было сил на дипломатию с будущей свекровью. "Я еле хожу, я качаюсь, - говорила она Миронову, - поэтому тема "сын, женитьба, мама, труп" может завершиться моим летальным исходом".
В конце концов молодые решили повторить попытку расписаться (уже в третий раз!), но чуть позже - когда все уляжется.
Тем временем к середине апреля в столице почти полностью сошел снег, вовсю припекало солнце. В городе появились сочлененные троллейбусы типа МТБ. Прежние - одновагонные - на отдельных маршрутах набивались пассажирами под самую завязку, и городские власти давно озаботились проблемой создания новых, более вместительных машин. Но поскольку троллейбусные заводы никак не могли наладить их выпуск, было решено пока обойтись "сочлененкой": два троллейбуса крепились друг к другу с помощью трех резиновых шлангов и металлического сцепа. Как говорится, дешево, но сердито.
Столичная афиша развлечений в те дни выглядела следующим образом. С 6 апреля в кинотеатрах начали крутить фильм Георгия Натансона (до этого снял хит "Еще раз про любовь") "Посол Советского Союза" с Юлией Борисовой в главной роли. Борисова сыграла Елену Кольцову, прообразом которой явилась пламенная коммунистка Александра Коллонтай (очень актуальная тема в преддверии приближающегося 100-летия со дня рождения Ленина). С того же дня в кинотеатрах Москвы начался тематический показ историко-революционных фильмов под девизом "Мы к коммунизму держим путь", шутниками переиначенное в "Мы коммунисток держим грудь". С 9-го на радость детворе в прокат выпустили венгерский исторический боевик "Завещание турецкого аги", а на радость взрослой публике - фильм классика польского кинематографа Анджея Вайды "Пепел и алмаз" (1958) с кумиром поколения Збигневом Цибульским, три года назад погибшим при нелепых обстоятельствах: опаздывал на поезд, споткнулся и попал под его колеса. 13 апреля в одном из лучших кинотеатров страны - "Россия" - состоялась премьера картины Сергея Герасимова "У озера", где снялась целая плеяда звезд, как уже известных (Олег Жаков, Василий Шукшин, Наталья Аринбасарова, Михаил Ножкин), так и восходящих (Наталья Белохвостикова, Николай Еременко-младший, Вадим Спиридонов, Наталья Бондарчук, Валентина Теличкина, Наталья Гвоздикова).
14-го состоялась еще одна кинопремьера, приуроченная к юбилею вождя мирового пролетариата: фильм Виктора Георгиева "Кремлевские куранты" с Юрием Каюровым в, роли Ленина (он же играл его и в "Почтовом романе", премьера которого была в марте), Анатолием Фальковичем в роли Дзержинского, Юрием Каморным и др. Крохотную роль в этом фильме сыграла и звезда 40-х Валентина Серова, которая теперь влачила чуть ли не нищенское существование.
Кино по ТВ: "Деревенские каникулы" (премьера т/ф 2-го), "Хроника семьи Яношик" (премьера т/ф), "Гармонь" (3-го), "Аннычка", "Альба Регия" (4-го), "Москва - Генуя" (5-го), "Доктор Калюжный" (6-го), "Адъютант его превосходительства" (7, 9, 11, 13, 16-го), "Удар, еще удар!" (9-го), "Попутного ветра, "Синяя птица"!" (11-ro), "Беспокойное хозяйство" (12-го), "Вызываем огонь на себя" (14, 16- 18-го), "Оптимистическая трагедия" (15-го) и др.
Из театральных премьер выделю следующие спектакли: 4-го в Большом давали "Семена Котко"; 8-го в Театре Сатиры - "У времени в плену" с Андреем Мироновым в роли Всеволода Вишневского; 14-го в "Современнике" - чеховскую "Чайку" в постановке Олега Ефремова; 15-го в Театре имени Гоголя - "Землю" Н. Вирты с Борисом Чирковым в главной роли.
"Гвоздем" этого списка, безусловно, является "Чайка", от которой театральная публика ждала чуда. Но чуда не произошло. Критики писали, что в течение всех 14 лет, что Ефремов руководил "Современником", ему сопутствовал успех, но когда он впервые всерьез взялся за классику, его постигла неудача. "Чайка" стала его первой невзаимностью с залом - поражением, перенести которое он не смог. Остаться в "Современнике" после такой неудачи значило для Ефремова то же, что продолжать жить с женщиной, которая перестала почитать супруга за лучшего в мире мужчину. Он стал смотреть "на сторону". В итоге это закончится его переходом во МХАТ, о чем разговор еще пойдет впереди
В понедельник, 17 апреля, возобновились съемки "Королевской рати". Снималась сцена с участием Олега Ефремова, Аллы Демидовой и Михаила Козакова. Луспекаев в тот день в съемках занят не был, поэтому сидел в своем номере, но уже не в "Пекине", а в "Минске", что на улице Горького. Козаков к трем часам собирался выехать из дома на съемки, а в час у него внезапно зазвонил телефон. Он взял трубку и услышал на другом конце характерный голос Луспекаева;
- Миш, это я.
- Привет, Паша, как ты?
- Да вот сижу в "Минске" в номере модерн. Мне в "Пекине" больше нравилось, просторней. А здесь, как ни повернусь, обо что-нибудь задеваю. Ну да черт с ним! Главное, скучно без работы. Вообще я вашу Москву не люблю. В Ленинграде лучше. Я хоть теперь пешком не гуляю, трудно, да и на машине приятнее, хоть и из окна, а все-таки вид… Нет, когда снимаешься, все равно, а вот когда не хрена делать - скучно…
- Ты вчера где был? Я тебе целый день звонил.
- А, приятелей из Еревана встретил… Потом расскажу. Скучно в номере сидеть. Сейчас Танюшке Лавровой позвоню, попрошу кефиру принести. Жаль, ты занят. У тебя какая сцена? С Олегом? Ну ладно, А завтра мой черед.