Силы, собранные под знаменами "Восточной армии" Иэясу Токугавы, насчитывали в общей сложности сто тридцать восемь тысяч "буси", в том числе:
1) "бусидаиы" Хидэтады Токугава (тридцать восемь тысяч "буси");
2) "бусидаиы", стянутые к Сэкигахарс, включая тридцать тысяч воинов под непосредственным командованием самого Токугавы, а также семьдесят четыре тысячи "буси" под командованием Фукусимы, Куроды и других "тайсе";
3) "бусидаиы", дислоцированные на холме Нангу и в Ога-ки, - двадцать шесть тысяч.
Таким образом, вся "Восточная армия" под командованием Иэясу Токугавы в целом, равно как и его войска, собранные непосредственно на поле битвы у Сэкигахары, имели численное превосходство над "Западной армией" его противников-"тодзама".
Всего с обеих сторон выступало более двухсот тридцати тысяч "буси" - следует заметить, что такие большие самурайские армии собирались в одном месте, даже для решающей битвы, крайне редко - в частности, из-за неизбежных проблем со снабжением такой массы людей и коней. Однако октябрь 1600 года был удачным дам военных действий периодом, поскольку урожай риса с полей был уже снят и никаких проблем с провиантом для воинов и фуражом для боевых коней не возникало.
В сражении при Сэкигахарс - одном из самых грандиозных за всю историю "самурайской" Японии - обе стороны имели в своем составе конницу и пехоту, в том числе аркебузиров, копьеносцев и лучников. С точки зрения тактики битвы описываемого периода распадались на ряд столкновений конных и пеших отрядов, возглавляемых различными "дайме" или "тайсё". Что касается пеших подразделений тогдашних самурайских армий, то они строились таким образом, чтобы стрелки из аркебуз (или луков) и копейщики (или, точнее говоря, пикинеры), вооруженные длинными пиками, могли в бою прикрывать друг друга. К описываемому времени лук, в качестве оружия дальнего действия, уже однозначно уступил первенство аркебузе. Луки использовались чаще в качестве снайперского оружия, если требовалось "снять" часового или точным попаданием вывести из строя конкретную цель. Воины самурайского клана Симадзу из области Сацума, активно использовавшие в сражении луки и стрелы, казались уже "старомодными", как и их предводитель Тосхиса Симадзу, вступивший в бой с этим "архаичным" (хотя и "исконно самурайским") метательным оружием (считавшимся, согласно представлениям "боевых холопов" Страны восходящего солнца, символом единства силы и хладнокровия, а также духовной дисциплинированности). Что же касается меча, то большинство конных и пеших "буси", сошедшихся в битве при Сэкигахаре, имели на вооружении один длинный меч или же два (длинный и короткий) меча, впридачу к основному оружию - аркебузе, луку, пике или "нагинате".
Следует заметить, что еще в середине XVI века в производстве самурайских доспехов произошли некоторые изменения. Эпоха "сэнгоку дзидай" с ее безостановочными феодальными войнами породила усовершенствованный вид боевых доспехов, получивший название "гусоку". Доспехи "гусоку" не очень сильно отличались от "срои", но были несколько легче и подвижнее за счет усовершенствования техники изготовления защитных пластин (или чешуй). Появились специальные пластины на груди с изображением гербов-"мон" и большие прямоугольные наплечники на обоих плечах "буси", скрепленные из продольных пластан. Предплечья "боевого холопа" были прикрыты кожаными или металлическими нарукавниками.
Нижнюю часть корпуса "буси" описываемого времени прикрывал раздвоенный передник, который был короче прежней металлической защитной юбки, являвшейся неотъемлемым элементом доспехов типа "срои". Функция защиты ног "боевого холопа", ставших из-за этого более уязвимыми, была частично перенесена на наголенники-"сунэатэ".
Характерной особенностью самурайских доспехов типа "гусоку" было обилие бронзовых накладок и заклепок, а замша, которой обтягивались латы, чтобы уберечь их от сырости, покрывалась геометрическими рисунками и стилизованными изображениями растений. Наиболее состоятельные "боевые холопы" надевали к тому же поверх доспехов дорогие шелковые кимоно и прикрывались в походных условиях специальной накидкой-"дзинбаори", расшитой золотыми драконами и т. д.
Нашлемные украшсния-"маэдате" описываемой эпохи имели самые разнообразные вид, цвет и форму.
На поле битвы под Сэкигахарой сошлись - с обеих сторон - самые опытные лучшие представители и самые опытные военачальники японских самураев (кроме разве что главнокомандующего "Западной армией" Исиды Мицунари). Вот-вот должно было начаться, пожалуй, важнейшее сражение в японской истории. Утром 21 октября Иэясу Токугава, позавтракав, как самый простой из воинов его армии, вареными рисовыми колобками-"дзито", в полном вооружении (за исключением шлема, который он на этот раз заменил шелковой шапочкой-"эбоси"), вышел из шатра к своей свите. В тот день на нем были западноевропейские доспехи. Токугава обратился к свите со следующей речью, столь же краткой, сколь и выразительной:
"У нас сеть только два пути: либо вернуться домой с головой врага (опять отрубленная вражья голова, желанный трофей всякого истинного "буси"! - В.А.) в руках, либо быть принесенным, но без собственной головы" (в общем, "со щитом или на щите"… - В.А.).
Главные силы "Восточной армии" Токугавы занимали пространство между Накасэндо и горой Ибуки. Правым крылом командовал Нагамаса Курода. Рядом с Куродой стоял "бусидан" Тадаоки Хосакавы, далее - воинские контингенты
Ёсиаки Като и Ёсимасы Танаки, на левом фланге у дороги - отряд Наомасы Ии. Через дорогу встал Масанори Фукусима, отделенный рекой Фудзи от противостоявшего ему "бусидана" Ёсицугу Вакидзаки (из состава армии "тодзама"). Позади него выстроились "буси" Токатомо Кёгоку и Такаторы Тодо, ча которыми по южной дороге, примыкавшей к Накасэндо, стоял "бусидан" Тадакацу Хонды.
Левый фланг противостоящей силам Токугавы "Западной армии", закрывавший дорогу на север, составлял "бусидан" самого Исиды Мицунари, Ставка которого располагалась в роще на вершине холма. Прямо перед ставкой Мицунари занял позицию его главный военный советник Сакои Сима, а также Хидэюки Гамо с контингентом, состоявшим из "буси" осакского гарнизона. Справа от дороги выстроились "бусиданы" клана Симадзу из Сацумы во главе с Ёсихиро Симадзу, перед которым расположился со своим личным "бусиданом" Тоёхиса Симадзу, презиравший огнестрельное оружие, как "недостойное благородного воина", и вооруженный, вместо "огненной трубки", старым добрым самурайским луком-"юо" со стрелами, как "буси" древних героических времен "войны Гэмпэй" и отражения нашествий каана Хубилая.
Центр "Западной армии" Исиды Мицунари составляли многочисленные "бусиданы" опытных "тайсё" Юкинаги Копией и Хидэиэ Укити (бывшего главнокомандующего самурайским экспедиционным корпусом в Корее в годы "Имджинской войны"). У Накасэндо выстроились "боевые холопы" Хирацуки Тоды, Киноситы и Ёсикацу Отани. За Накасэндо, у основания холма Мацуо, заняли позиции ветераны Корейской кампании Ёсицугу Вакидзака (чей отряд был отделен от противостоявшего ему отряда сторонника Токугавы - Масанори Фукусимы - только рекой Фудзи) и Ёсицугу Отани (настолько сильно пораженный проказой, что не мог сесть на коня, и потому командовавший войсками со своих крытых носилок). Вершину холма Мацуо на крайнем правом фланге "Западной армии" занимал Хидэаки Кобаякава.
В общем, позиция "тодзама" была весьма удобной: их войска перегородили дорогу на Осаку, так что Токугаве пришлось атаковать их позиции в лоб.
И Токугава приказал своим "боевым холопам" атаковать.
Часть его "буси", под командованием Наомасы Ии (доблестного воина с родовым гербом в виде "колодезных труб"), напала на противостоящий ей отряд армии "тодзама". Потрясая копьями, "боевые холопы" Ии врезались в ряды самураев "Западной армии" и опрокинули их, в то время как остальные "боевые холопы" Ии обрушились на "бусидан" Укиты Хидэиэ. Одновременно с ними Масанори Фукусима, перейдя Накасэндо, также атаковал Хидэиэ. "Буси" Укиты Хидэиэ отбросили нападавших залпами из аркебуз, после чего, обнажив мечи, скатились вниз по склону на врага. Первая атака перешла в жестокую рукопашную схватку, и тогда остальные передовые части "Восточной армии" двинулись прямо на Ставку Мицунари. Их второй ряд выступил вперед, чтобы напасть на "бусидан" Кониси Юкинаги. Сакои Сима, советник Исиды Мицунари, получил огнестрельное ранение и был вынужден отойти в тыл. Самураи из Сацумы неподвижно стояли на месте, поскольку их предводитель-"традиционалист" Ёсихиро Симадзу решил, что их время еще не пришло (хотя Исида Мицунари сначала приказывал, затем требовал и, наконец, уже умолял его вступить в бой).
"Бусидан" Кониси Юкинаги был расколот надвое атакой самураев "Восточной армии" под командованием Хирацуки Тодо и Токатомо Кёгоку, однако Ёсицугу Отани, имевший под своим началом хорошо обученных "буси", отбросивших нападающих, смог отчасти восстановить равновесие. В целом на данном этапе сражения преимущество оставалось за "западниками". Они имели численный перевес, что сказывалось на ходе сражения.
Наступил даже момент, когда "Восточная армия", терпевшая большой урон, была готова дрогнуть и начать отход. Однако подход свежего резерва под командованием Ёрисиэ Хатисуки и других частей восстановил нарушенный баланс сил и продлил как саму борьбу, так и неопределенность ее исхода. Теперь обе армии были совершенно равны друг другу по силам. Противники то нападали, то отступали, подобно волнам бушующего моря. Долгое время пи одна из противоборствующих сторон не могла добиться решающего перелома хода битвы в свою пользу. В конце концов Исида Мицунари решил ввести в бой свой правый фланг и подал Кобаякавс Хидэаки знак ударить с холма Мацуо во фланг "Восточной армии". Однако тот даже не пошевелился. Сигналы, подаваемые Исидой Мицунари, становились все более отчаянными. Наконец даже Кониси Юкинага и Ёсицуга Отани послали своих гонцов на холм, убеждая Кобаякаву Хидэаки начать атаку, но столь же безрезультатно. Ни один из "буси" отряда Кобаякавы не сдвинулся с места. Отани заподозрил неладное. Еще до этого вызывающего бездействия отряда Кобаякавы Хидэаки он заметил, что атаки "Восточной армии" почему-то проходят мимо холма Мацуо. Тогда Исида Мицунари - на всякий случай! - принял определенные меры предосторожности. Правое крыло его "Западной армии" под командованием Ёсицуга Отани развернулось на девяносто градусов (на случай, если Кобаякава Хидэаки, признаки измены которого делу "тодзама" становились все более очевидными, нанесет удар ему в тыл).
Иэясу Токугава тоже ждал, что предпримет непредсказуемый (пока!) Кобаякава Хидэаки. Вероятно, он не был до конца уверен в его предательстве дела Мицунари Кацусигэ Исиды. Чтобы спровоцировать Кобаякаву Хидэаки на выступление, Токугава направил нескольких аркебузиров выстрелить в его сторону. Словно выйдя из оцепенения, самураи Кобаякавы Хидэаки бросились вниз по склону холма на воинов Ёсицуга Отани. Но "буси" Ёсицуга уже были готовы к этой атаке своих вероломных "союзников", встретив ее кинжальным огнем аркебуз. Десятки тел предателей покатились вниз но склону. При виде этого отпора Иэясу Токугава отдал своим войскам приказ перейти в общее наступление по всему фронту.
Некоторое время Ёсицуге Отани удавалось сдерживать комбинированный натиск изменников и самураев "Восточной армии" Токугавы. Однако к Кобаякаве присоединился еще один изменник - Вакидзака, также напавший на Ёсицугу Отани. Уступавшие в числе одновременно напавшим на них сразу трем противникам самураи Ёсицуги были перебиты. Сам Ёсицуга Отани покончил с собой, с помощью одного из своих приближенных, отрубившего своему сюзерену, вспоровшему себе живот, голову и спрятавшему ее, чтобы она не досталась врагу в качестве трофея…
"Бусидан" Кониси Юкинаги откатывался все дальше назад под неудержимым натиском неприятеля. Самураи Кобаякавы, прорвавшись сквозь остатки войск Ёсицуги (решивших умереть, но не сдаваться), обошли "бусидан" Укиты Хидэиэ и ударили войскам Кониси Юкинаги в тыл. Со всех сторон звучали крики: "Измена!" Затем настал черед "бусидана" Укиты Хидэиэ. Его командир ринулся очертя голову сквозь толпу самураев, чтобы своей рукой покарать предателя Кобаякаву Хидэаки, но приближенные удержали его и заставили отступить вместе с ними. Центр "Западной армии" был наголову разбит. Придя в отчаяние, Мицунари Кацусигэ Исида бросил все наличные силы против частей "Восточной армии", атаковавших высоту, на которой была расположена его Ставка. Но и он был вскоре вынужден бежать, оставив на поле боя только доблестный сацумский клан Симадзу. Глава клана - Тоёхиса Симадзу - вскоре был убит, и Ёсихиро Симадзу оказался единственным из предводителей "боевых холопов", не бежавшим с поля битвы при Сэкигахаре, памятуя о заповедях древней самурайской доблести. Под его началом оставалось не более восьмидесяти "боевых холопов", окруженных со всех сторон полчищами врагов. Наомаса Ии хотел вызвать Ёсихиро Симадзу на поединок. Однако Ии - видный издалека в ярко-красных доспехах и ярко-красном шлеме с золотыми рогами - показался самураям клана Симадзу из области Сацума столь привлекательной мишенью, что они, не удержавшись от соблазна, обстреляли его из аркебуз (как видно, позабыв о древнем самурайском правиле не вмешиваться в честный рыцарский поединок двух благородных "буси"). Получив тяжелое огнестрельное ранение в левую руку, Наомаса Ии не смог осуществить задуманное.
Осознав наконец вопиющее неравенство сил, Ёсихиро Симадзу, пришпорив коня, во главе остатков клана Симадзу прорвался сквозь кольца вражеских самураев и ускакал прочь по дороге, ведущей на юго-запад. Обогнув гору Нангу, беглецы наткнулись на авангард войск Тэрумото Мори и Хироиэ Киккавы, союзников Мицунари Кацусигэ Исиды, проведших все утро в долине, прислушиваясь к шуму сражения. Когда Симадзу сообщил им о разгроме, Хироиэ Киккава со своим "бусиданом" тотчас же дезертировал, а Тэрумото Мори отказался от своего плана нанесения удара по левому флангу Токугавы.
В два часа пополудни Иэясу Токугава понял, что выиграл битву при Сэкигахаре. Он сел на свой походный табурет, надел свой "франкский" шлем (к которому японские умельцы приладили личину) поверх шелковой шапочки и, плотно завязав его шнурки, произнес фразу, ставшую крылатой:
"Одержав победу, подтяни завязки шлема" (то есть "Не почивай на лаврах, а будь всегда готов к новым битвам").
Затем, подняв жезл - знак своей власти, - победитель деловито приступил к осмотру отрубленных голов неприятельских "тайсё", подносимых ему одна за другой. К нему подходили с докладами "даймё" и "тайсе" - Нагамаса Курода, Тадакацу Хонда, Масанори Фукусима, его собственный сын Тадаёси Токугава. Когда к главнокомандующему явился с докладом раненный самураями клана Симадзу из Сацумы пулей в руку Наомаса Ии, Иэясу Токугава, сойдя со своего походного трона, лично перевязал ему рану. Последним подошел изменивший Мицунари Кацусигэ Исиде "тодзама" Кобаякава Хидэаки, склонившийся перед победителем в глубоком поклоне. Вполне возможно, именно измена Кобаякавы Хидэаки и некоторых других "тайсё", не просто дезертировавших, но перешедших из стана Исиды Мицунари в стан врага, стала главной причиной победы "Восточной армии" Иэясу Токугавы в битве при Сэкигахаре…
Победитель приказал Кобаякаве Хидэаки и другим "тайсё", перебежавшим к нему из стана Исиды Мицунари, преследовать их спасшегося бегством бывшего сюзерена и взять его замок Саваяму. Замок был взят (безуспешно оборонявшие его родичи Мицунари совершили над собой обряд "сэппуку"), но сам Исида Мицунари снова ускользнул и целую неделю скрывался от преследователей в густой лесной чаще на горе Ибуки.
6 ноября 1600 года злополучный Мицунари Кацусигэ Исида был схвачен преследователями в селении Игути, доставлен в Киото и обезглавлен, как государственный преступник, недостойный почетной смерти от собственной руки, вместе с Кониси Юкинагой, Экэем Анкокудзи, фаворитом Тэрумото Мори, который сражался при Сэкигахаре, - монахом Анкокудзу, а также другими "тайсё" потерпевшей поражение "Западной армии". Юкинаге Кониси, из уважения к его доблести, было предложено совершить над собой обряд "сэппуку", но тот, будучи ревностным христианином, даже под угрозой "утраты самурайской чести" наотрез отказался совершить грех самоубийства, и потому был обезглавлен наравне с другими осужденными.
Успех Токугавы в кровопролитной битве при Сэкигахаре еще больше укрепил его авторитет. Он щедро раздавал своим сторонникам новые земли и с подчеркнутым пиететом относился к особе Божественного Тэнно, однако реальную власть, разумеется, оставил за собой. По его приказу были пересмотрены границы прежних провинций и округов. В 1614 году Иэясу Токугава, идя по стопам Хидэёси Тоётоми, но действуя более мягкими методами, издал несколько указов, направленных против христиан, всячески ограничивая и осложняя их присутствие и жизнь в Стране восходящего солнца. Только в 1603 году, через три года после грандиозной битве при Сэкига-харе, Иэясу Токугава официально получил от Божественного императора Японии Го-Ёдзэя титул "сёгуна", положив тем самым начало сёгунату Токугава (1603–1667). Своей резиденцией и местопребыванием своего "бакуфу" он избрал город Эдо (известный ныне под названием Токио). Поэтому период правления "сёгунов" клана Токугава именуется в японской исторической традиции еще и "периодом Эдо".
Формально передав титул "сёгуна" сыну, Иэясу Токугава организовал составление "Уложения о самурайских родах" ("Букэ сё хатто"), определявшего нормы поведения японских "боевых холопов" как на военной и гражданской службе, так и в личной жизни. В "Уложении о самурайских родах" были в сжатой форме кодифицированы традиции военно-феодального сословия Японии ("бусидо"), дотоле передававшиеся в устной форме.
В области внешней политики Иэясу Токугава, в отличие от своего бывшего сюзерена Нобунаги Оды, сделавшего, как известно, ставку на "латинян"-португальцев и союз с папой римским, главой католической церкви, предпочитал сотрудничать с голландскими торговцами - протестантами и заклятыми врагами католиков.
Английский моряк Уильям Адамс, прибывший в Японию на голландском судне в 1600 году, стал советником Токугавы по некоторым вопросам европейской политики. Его история послужила основой для сюжета книги и известного художественного фильма "Сёгун".
При Иэясу Токугаве голландцы получили монополию на торговлю с Японией.
Два года спустя после получения от Тэнно титула "сёгуна" Иэясу Токугава отрекся от сёгунского титула в пользу своего сына Хидэтады Токугавы (главной целью данного шага было желание обеспечить наследование этого высочайшего, после императорского, титула по линии собственной семьи).
Однако в действительности он продолжал зорко следить за политической жизнью, хотя формально удалился в Сумпу (Сидзуока), где посвятил свой досуг занятиям изящной словесностью.