- Двоюродный дядя напомнил мне, что я наследник титула маркиза и мне скоро придется уехать в Англию. Он спросил, неужели я собираюсь тащить бедную необразованную индийскую девушку через весь мир, чтобы держать ее в любовницах до тех пор, пока не разлюблю ее? Я запротестовал и сказал, что люблю ее и женюсь на ней. Он попросил не говорить глупостей, подумать об этом. - Филлида наблюдала, как он прошелся по комнате, подошел к очагу, положил руки на каминную полку и заговорил, стоя к ней спиной. - И я подумал об этом. Моя мать наполовину индуска, образованная, жившая во дворце, обученная тому, как управлять большим домом, уверенная в себе и привыкшая к европейскому обществу женщина. Но и она, насколько мне известно, боялась переезжать сюда, несмотря на то что пыталась это скрыть. Как я мог оторвать дочь крестьянина от всего, что она знала и к чему привыкла, и к тому же подвести своих родителей под скандал таким неравным браком?
- Как она на это отреагировала? - спросила Филлида, боясь услышать ответ.
- Она плакала и умоляла, а потом, когда я стал непреклонным и жестоким, потому что очень тяжело было говорить с ней об этом, взяла себя в руки, поклонилась и пробормотала, что если этого желает ее повелитель, то так и будет. Она вышла в сады у подножия замка, я отпустил ее, подумав, что ей надо побыть одной, успокоиться.
- Эш, она же не наложила на себя руки.
- Нет. Я все время пытаюсь убедить себя в этом. Она наступила на крайт - маленькую смертельно опасную змею - и умерла в муках.
"О боже". Филлида пыталась подобрать правильные слова, но ничего подходящего не приходило в голову. Эш оттолкнулся от камина и подошел к ней.
- И когда я прекратил тонуть в бесконечной пучине своего горя, понял две вещи. Во-первых, женюсь на девушке, которая идеально подходит на роль маркизы и станет поддержкой и опорой для моих родителей, а не поводом для смущения и источником проблем в их и без того нелегкой жизни. Во-вторых, отброшу глупые детские мечты о любви, прежде чем я причиню боль кому-либо еще.
- Эш, любовь - это не просто детские мечты, она на самом деле существует. - Она взяла его за руку, будто могла таким образом заразить своей верой. - Неужели твои родители не любят друг друга?
- Любят. Страстно, без остатка. Такая любовь подобна удару молнии и встречается нечасто. - Чувства и боль исчезли из его глаз. Он резким движением вырвал руку. - Все, хватит. - Он не будет больше открывать свою душу. Пока не будет. Филлида выбила его из колеи, и он сожалел о том, что дал волю эмоциям и обнаружил свою слабость.
Если хочешь помочь мне, начни распаковывать эти ящики, - резко сказала Филлида, будто не хотела жалеть его и ту несчастную девушку. "И себя. Ты никогда не сможешь стать для него кем-то большим, чем просто любовницей".
- Острота твоего языка не может меня не радовать, - заметил Эш, сменив тон настолько, что Филлида от неожиданности чуть не выронила набор каминных приборов, который обнаружила на дне ящика.
- В таком случае должна признать, в женщинах вас привлекают самые неожиданные черты характера. - Судя по выражению лица, Эш пришел в себя, и это не могло не беспокоить Филлиду. На самом деле он, скорее всего, поглубже спрятал свою боль.
- Кто бы ни упаковывал эти вещи, он явно имел странные представления о том, что можно складывать вместе, - заметила Филлида и начала оттаскивать пустую коробку к двери.
- Позволь мне. - Эш подошел к ней, поднял коробку, отбросил ее туда, где стояли пустые ящики, и взял зубило, которым Филлида поддевала крышки. Почему лакеи тебе не помогают?
- Я отправила их двигать мебель в гостиной, что бы там можно было помыть пол.
- В таком случае садись, - приказал он, приставляя стул к столу, снимая пальто и закатывая рукава. - Я буду подавать тебе вещи.
- Хорошо, - покорно согласилась Филлида. Ноги ее слегка устали, к тому же, доставляло удовольствие наблюдать за тем, как Эш работает, независимо от того насколько не подобает женщине восхищаться игрой мышц на спине и плечах и тем, как узкие брюки обтягивают восхитительные ягодицы, когда он нагибается. Похоже, от работы ему становилось легче.
Желание увидеть его обнаженным, дотронуться до него пробежаться пальцами по мускулам, по этим твердым ягодицам смешалось с потребностью обнять и утешить. На первое он, без сомнения, согласится, о втором же не стоило и мечтать.
- Возвращаясь к твоим наблюдениям, - продолжил он, подняв бронзовую фигурку, поморщился и поставил на стол с ненужными вещами. - Я провел много времени там, где у меня не было возможности общаться с порядочными женщинами, еще три месяца на корабле, где из представительниц противоположного пола были лишь мать и сестра. Поэтому мне доставляет огромное удовольствие общаться с женщиной, которая не является членом моей семьи, служанкой или…
- Любовницей? - пробормотала Филлида, сразу же прикусив язык.
- Именно. - Эш вывалил остатки содержимого на стол и подтолкнул к ней стопку плохо обработанных изделий из делфтского фаянса. Филлида оттолкнула их:
- Они в слишком плохом состоянии.
- Это последняя коробка из холла. Давай обойдем дом, поможешь мне разобрать коробки в других местах.
Если он в состоянии действовать, будто ничего не произошло, значит, и у нее получится. Филлида сняла полотенце с головы и попыталась привести выбившиеся локоны в относительный порядок.
- Где леди Шарлотта?
- Беседует с поваром. Она утверждает, что нам необходимо приобрести закрытую плиту.
- Это дорого. - Филлида сняла передник и вышла в холл. - Куда пойдем?
- Я собирался пойти в Длинную галерею, там можно посмотреть на предков. - Судя по положению его плеч и напряженной линии губ, более подходящей фразой стала бы "столкнуться с ними", если только это не реакция на отказ Филлиды или мучительные воспоминания о Решми.
- Ты много о них знаешь? - спросила Филлида, когда они стали подниматься. Ей стоило бы оставаться начеку, ведь она шла в глубину странного дома с человеком, выразившим желание сделать ее своей любовницей, но внутренний голос подсказывал, что Эш не станет давить на нее. Она старалась отогнать мысли о том, что, судя по всему, он не испытывал угрызений совести по поводу своего бесстыдного, выходящего за рамки приличия предложения.
Эш открыл дверь Длинной галереи. Его тело гудело от неудовлетворенного желания. Сомнений в том, что он хочет сделать Филлиду своей любовницей, не осталось. Он, несомненно, сможет уговорить ее. Вспоминать о Решми было тяжело, но, к своему удивлению, он почувствовал облегчение. Кроме того, теперь Филлида лучше его понимает.
Эш осознал, что она нужна ему не только для удовлетворения физических потребностей. Он неравнодушен к этой девушке, доверял ей, и быстро отступать в его планы не входило. В то же время он не хотел давить.
Как только Эш вошел в галерею, его возбужденное и с примесью грусти настроение изменилось, стало мрачным и угнетенным. Немудрено. Если бы он верил в привидения, подумал бы, что в этом месте обитает некий дух, вселяющий леденящую тоску в его душу.
Эш остановился посреди длинной узкой комнаты и стал разглядывать портрет человека в полный рост, одетого в дутые бриджи и расшитый драгоценными камнями камзол со стоячим воротником. На стене висели и другие портреты предков с одинаковыми носами и точно такими же, как у него, зелеными глазами. У каждого на лице отражалась полная уверенность в том, что они - часть этого дома, а Эш - нет. В их правоте нельзя было сомневаться.
Якобинские маркизы смотрели на Эша, продвигавшегося мимо них к самым свежим портретам в дальнем конце галереи, свысока.
- Все твои предки - яркие блондины, - заметила Филлида. - Твой портрет будет приятно выделяться на их фоне. Как ты думаешь, твой отец тоже здесь?
- Думаю, нет. - Эш не мог определить, заметила ли Филлида перемену его настроении. Он медленно шел по комнате мимо всадников с кудрявыми локонами, красавиц времен династии Каролингов с чересчур обнаженной грудью и выпученными безразличными глазами. На заднем фоне некоторых картин виднелись дом и парк.
Подойдя к картине, висевшей практически в конце комнаты, он остановился. Филлида пристально посмотрела на изображение в позолоченной раме.
- Мне кажется, это ваш прадед с покойным дядей и вашим дедом. - Она указала на молодого человека с непроницаемым выражением лица, мрачно облокотившегося на дерево. Его отец поглаживал гнедую лошадь, старший брат играл со спаниелем, а маленькая девочка с мячом. - Это леди Шарлотта?
- Может быть. - Эш попытался почувствовать связь с людьми, приходившимися ему близкими родственниками, но ощутил лишь неприязнь. Самый младший из них отправил родного сына, который едва не погиб во время путешествия, за тысячу миль, подальше от себя всего лишь потому, что не выносил сходства мальчика с его покойной матерью, и за свое презрение к ней. Самый старший все это видел, но не сделал ничего, чтобы остановить своего беспутного сына или защитить внука.
Его отец, вероятно, почувствует удовлетворение, когда повесит новый семейный портрет рядом с этим, ведь, несмотря ни на что, он выжил и стал более достойным человеком, чем любой из его предков.
- Ты чувствуешь связь? - спросила Филлида. Эш вздрогнул от неожиданности: он настолько глубоко погрузился в свои мысли, что забыл о ее присутствии.
- Нет. - Эш чувствовал себя подавленным, будто на него разом навалился груз столетий ожидания. Ожидания, что он продолжит этот род, посвятит себя чужим целям и исполнит долг, который не выбирал.
- А представь, как, должно быть, тяжело королевским наследникам, - Филлида будто прочитала его мысли. - На них сваливается ответственность не только за имя и огромное поместье, но и за всю страну. И только по той причине, что они родились в королевской семье.
- А как твой брат относится к унаследованному титулу и поместью? Или же он просто воспринял все как должное, поскольку он единственный сын.
Филлида притихла, словно ее внезапно покинули силы. Эш начал догадываться, что воспоминания о прошлом у нее не самые приятные. Она пожала плечами:
- Когда Грегори получил наследство, дела шли настолько плохо, что он, как мне кажется, уже не надеялся их наладить. Он был слишком молод для такого рода ответственности и сбежал к друзьям. Поначалу я очень была на него зла, но потом поняла, что он лишь притворялся, будто ему все равно, чтобы защитить себя.
- Но тебе было не все равно?
Филлида отвернулась от портретов и подошла к противоположному окну.
- Я старше Грегори, и, мне кажется, женщины лучше приспособлены к ситуациям, на первый взгляд безвыходным. Грегори смог бы пойти на бои или забраться на гору, если бы все зависело от этого, но справиться с ежедневным угнетающим отчаянием безденежья и огромных долгов без соответствующей подготовки не мог.
- Складывается ощущение, будто у вашего отца и моего деда много общего.
- Не удивлюсь, если они знали друг друга. - У Филлиды скривились губы в презрительной гримасе.
- Так, значит, выход из ситуации пришлось искать тебе. - Ее лицо оставалось суровым. Эш представил, как она будет выглядеть в старости - цвет уйдет из ее лица, и лишь изящные скулы сохранят элегантную красоту. Он попытался представить, сколько всего ужасного должно было произойти и как много сил потребовалось для того, чтобы бороться до тех пор, пока их репутация и финансовое положение были восстановлены, а брат созрел для исполнения своих обязанностей.
- Мне пришлось изворачиваться и пилить брата. Вот ты смеешься над моим острым языком, а он стал таким благодаря брату. Мне оставалось только надеяться, что однажды он повзрослеет, одумается и сам увидит, что если приложить усилия, то можно найти выход.
- И теперь он повзрослел?
- Кажется, да. Я надеюсь! Мне кажется, Харриет ему в этом поможет. Грегори не привык рассуждать о своих чувствах, но, думаю, он может влюбиться в нее. - Филлида взглянула на Эша. - Почему ты ухмыляешься? Я не согласна с твоим мнением насчет того, что любовь - это редкое и маловероятное явление.
- Разве я усмехался? Мне просто всегда казалось, что вера в романтичную любовь обрекает людей на разочарование и крушение иллюзий. - Эш направился в начало галереи, чтобы еще раз взглянуть на портреты Тюдоров.
- Твои родители - живое опровержение твоих суждений. Одного взгляда на них достаточно, чтобы понять это. - Филлида последовала за ним, отказываясь, вопреки его надеждам, завершить разговор.
- Их история больше похожа на сказку - герой спасает принцессу из осажденного замка, они бегут по вражеской земле, сражаясь с бандитами, скрываясь от преследования махараджей. Они просто не могли не влюбиться друг в друга. Наверное, все это проделки какого-нибудь джинна. Мама иногда шутит если вдруг придут тяжелые времена, она напишет роман и заработает кучу денег.
- Боишься, тебе не удастся найти нечто столь же прекрасное, как у них. - Эш пожал плечами. - Поэтому, опасаясь разочарования, решил не надеяться. И не искать, - заключила Филлида.
Это был удар ниже пояса. Эш уставился на пару с ничего не выражающими лицами, затемненную толстым слоем лака. Он больше не позволит себе путать привязанность, желание и симпатию с любовью и ни себе, ни какой-либо другой девушке обжечься и страдать так же, как Решми.
- Я должен сделать осознанный выбор и не слушать сердце. - Он подавлял приступ ярости. - Не могу себе позволить отойти от намеченного курса в надежде, что женщина, которую я полюблю, будет хорошо воспитана, с характером и связями.
- Вместо этого ты собираешься подходить к выбору жены, как к покупке лошади? - съязвила Филлида неожиданно почувствовав раздражение. - Кончится тем, что ты будешь смотреть на ее зубы и бедра, проверяя, достаточно ли они подходят для деторождения.
Терпение Эша лопнуло.
- Ну и чем же мой подход отличается от твоего способа женить брата? Ты же составляешь списки богатых, подходящих по характеру, красивых девушек и родителей, желающих купить титул.
- Все совсем не так! Грегори пропадет, если не сможет удачно жениться. Тогда мои старания окажутся напрасными. - Филлида побледнела, и в ее глазах появились слезы.
- А моя семья бросила все, что было так дорого и знакомо, чтобы приехать сюда и исполнить свой долг. Лично я вообще плевал на эго. - Эш обвел рукой пантеон предков. - Но я найду кого-нибудь, кто может помогать моей матери справляться со светскими обязанностями, с выходами Сары в свет и поможет отцу установить связи в политике и при дворе. Я не могу позволить себе размениваться на романтические мечты. - "Черт побери, я не собираюсь испытывать чувство вины из-за того, что у нее испортилось настроение! Она первая начала".
- Я проедусь по окрестностям, - сказал Эш. Если не уйти прямо сейчас, придется утешать Филлиду, а это в его планы не входило. - Позовите на помощь лакея и не поднимайте ничего тяжелого.
Филлида смотрела вслед удаляющейся высокой фигуре, несущейся по Длинной галерее.
- Я не собираюсь плакать, - громко произнесла она в тот момент, когда дверь за ним захлопнулась. - Тебе не нужно убегать.
Плакать из-за того, что Эш заставил ее, словно в зеркале, увидеть все, чем пришлось пожертвовать, когда от них ушел отец. Работа, усилия и горькие решения - все не имело смысла. Он увидел лишь властную ворчащую сестру, толкавшую непослушного брата на брак ради соблюдения традиций.
"Неужели со стороны все так и выглядит?" Филлида очнулась от мрачных мыслей и обнаружила, что свернулась калачиком на одном из широких подоконников у окна, выходившего на сад, расположенный на заднем дворе дома, и не имела представления, как там оказалась. Если бы она не была сильной, не ругала, не обманывала и не умасливала, Грегори закончил бы точно так же, как отец.
Филлида заметила какое-то движение внизу и прекратила заниматься самокопанием. Всадник мчался по парку. Конечно же Эш. Несся, будто его преследовали все демоны ада. На плече, подобно духу тьмы, устроился Люцифер.
"Эта вспышка гнева не похожа на простое раздражение мужчины, которого заставили обсуждать тему женитьбы", - рассуждала Филлида, наблюдая за тем, как всадник скрылся в сени деревьев. Она задела незажившую рану. Любовь. Эш не верил, что когда-нибудь сможет найти ее снова, но его дух бунтовал при мысли о союзе, основанном на холодном расчете. Понимал ли он, что все дело именно в этом? Филлида так не думала. Опираясь на свои опыт, она с уверенностью могла сказать, что мужчины скорее выколют себе глаза раскаленными иголками, чем признаются в своей ранимости. Позволив себе быть откровенным и рассказав о Решми, он тут же закрылся от Филлиды, при этом задев и ее чувства.
Она подобрала ноги, обхватила их руками и положила подбородок на колени. Неудивительно, что Эш так открыто попросил ее стать любовницей. Он решил не смешивать физическую близость, брак и привязанность, тем самым оградив себя от неприятных, опасных и запутанных чувств.
Не надо бояться, что любимая жена не будет отвечать взаимностью, если есть любовница, готовая удовлетворять потребности тела за деньги.
Филлида переживала за него, за всю ту боль, которую ему пришлось испытать, за стены, которые пришлось выстроить вокруг своего сердца. А еще она боялась за себя. Симпатия и желание, которые она испытывала по отношению к Эшу Герриарду, могли легко, слишком легко, перейти в нечто, больше похожее на любовь.
Глава 11
Зелень и умиротворенность. "Не это ли типичный английский пейзаж?" - подумал Эш. Он остановил лошадь и окинул взглядом лесопарк, окружающий дом. Вся его злость испарилась на свежем воздухе.
Самое время подумать о всплеске эмоций между ним и Филлидой в Длинной галерее. Эш понимал, его реакция не совсем адекватна, но объяснить себе причину такого поведения не мог, поскольку был уверен, что взял себя в руки после откровенного рассказа о Решми. Кроме того, он не мог понять, какие именно слова расстроили Филлиду. Она точно не из тех женщин, которые используют слезы в качестве оружия, ее печаль была ненаигранной.
Эш покачал головой, пытаясь окончательно прийти в себя, посмотрел по сторонам. Природа была прекрасна. Передним высились деревья с верхушками, похожими на груди мифической богини. Чуть поодаль блестела вода, виднелись тонкие деревца, окруженные, в отличие от массивных собратьев, свежей зеленой травой.
"А ведь за парком должен кто-то присматривать?" Трава была такой высокой, что в ней могла укрыться крупная дичь. В кустах сухие ветки и кирпичи, упавшие с невысокой изгороди. Подойдя к озеру, Эш обнаружил, что оно заросло ряской.
У его деда было достаточно средств, чтобы содержать все в надлежащем виде, и, безусловно, нашлись бы мужчины, желающие поработать. "Неужели он настолько ненавидел это место?" Эш продолжил изучать, увидел хижину и ворота фермы. Так-то лучше. Злаки и способы их выращивания показались ему странными, но, по крайней мере, было заметно, что за ними кто-то ухаживает.
- Могу ли я помочь вам, сэр? - спросил человек с невозмутимым выражением лица.
"Селянин", - подумал Эш, разглядывая крепкую, спокойную фигуру в вельветовых брюках и рабочих сапогах.
- Я - лорд Клэр.
Человек снял шляпу, но более не выказал никаких знаков почтения.