- Ну и что? - легко возразила Валя. - Сейчас все в комсомоле. У нас в классе две девочки - комсомолки, а в бога верят. И что с того? Сейчас же не старые времена, дед… Сейчас, наоборот, очень модно во все это верить. Что и бог есть, и снежный человек, и Бермудский треугольник, и привороты, и заговоры, и Фреди Крюгер… Мы с Лидкой зимой к одной девочке ходили, у которой есть видеомагнитофон, - смотрели про Фреди Крюгера.
- Какой еще Фреди? Ладно, с комсомолом я погорячился… Но уверяю тебя, русалок не существует! - Арсений Никитич уронил палочку. Валя моментально ее подняла - резной улыбающийся дракон ухмыльнулся ей в глаза, разинув зубастый рот. - О, спасибо!..
- Ладно, я тоже так думаю. Русалок нет. Но вот представь себе историю… Сто лет назад жила одна женщина. То есть девушка, потому что она была очень юная и мужа у нее еще не было… И она полюбила одного человека. Он ее тоже как будто любил. Ну, во всяком случае, она очень хотела в это верить…
На Валю снизошло вдохновение - такое с ней часто бывало. Истории начинали сами возникать в ней - с подробностями и деталями, словно она была свидетельницей тому, о чем рассказывала.
- Какая девушка? - спросил Арсений Никитич, не отводя взгляда от воды.
- Довольно-таки симпатичная. У нее были длинные волосы, которые она любила держать распущенными, и когда она бежала, например, то они развевались по ветру. Вот так… Глаза у нее были зеленые, цвета недоспелого крыжовника.
- Как у тебя, ты хочешь сказать? - усмехнулся дед.
- Нет, у меня не совсем зеленые, у меня такие… зеленовато-коричневые. Болотного цвета - вот! А у нее были зеленые. И она умела так любить, как никто и никогда. Про своего парня она думала, что они до конца жизни будут вместе и что все будет прекрасно и хорошо… Она встречалась с ним, пела песни, говорила какую-то чепуху - знаешь, когда люди влюблены, они всегда несут какую-то чепуху, потому что словно шалеют от счастья. И она вовсе не ожидала, что парень бросит ее. А он ее бросил… Ты спросишь, почему? Я тебе отвечу, хотя на самом деле это не важно. Просто - бросил, и все. То ли нашел другую, то ли еще что-то случилось… А она с горя пошла и утопилась в этом пруду. И стала русалкой. Она жила в темной, холодной воде - вокруг были только водоросли и рыбы, и так невыносимо скучно было ей жить в мутном водяном мире… А потом…
- Что же было потом с русалкой твоей? - с усмешкой спросил дедушка. - Появились рабочие и спустили пруд?
А ты все смеешься! Нет, рабочие тут ни при чем. Он… Ну, парень той девушки… пришел к пруду и сказал: "Вернись, я поступил очень плохо…" Он так и сказал: "Вернись, Мария (ее, кстати, звали Марией, русалку эту), я только тебя люблю!" Она его услышала даже сквозь толщу воды. Вздрогнула, посмотрела зелеными глазами наверх - туда, откуда сквозь водоросли пробивались солнечные блики, ударила хвостом и поплыла вверх. Там был он, на берегу. Тот, который звал ее. Сначала, конечно, он испугался, увидев, какая она стала - совсем зеленая, и хвост у нее такой серебристый, с крупной чешуей, словно у зеркального карпа… А потом понял, что это все равно она, прежняя. Он протянул к ней руки и…
Валя замерла, закрыв глаза и вытянувшись в струну, словно эта драматичная картина была сейчас у нее перед глазами.
- Что же дальше? - с любопытством спросил Арсений Никитич.
- А дальше она утащила его под воду, - глухим, замогильным голосом произнесла Валя. А потом открыла глаза и засмеялась. - Закон жанра, что ты хочешь! Она, Мария эта, уже не могла жить на суше, и поэтому ей только одно и оставалось - утащить своего возлюбленного под воду.
- Господи, Валя, ну и фантазия у тебя…
- Знаешь, Лидка говорит, мне надо в писатели. Я всяких историй могу придумать - хоть сто штук подряд. Ты согласен, дед? Подаваться мне в писатели?
- В писатели… - пожевал губами Арсений Никитич. - Ну не знаю… Ты вот почитай "Новый мир", "Знамя" там или "Юность"… Разве о том писатели пишут? Какое отношение твоя русалка имеет к социалистическому реализму?
- Ну ты сказал! - Валя захохотала, словно сумасшедшая, и от смеха даже упала на траву. - Соцреализм… Да кому он сейчас нужен…
Лида увидела его издалека - он шел вдоль длинного забора, возвышаясь над садово-огородной растительностью. Высокий и безумно красивый. Больше всего Лиде нравилось, что он такой серьезный, даже мрачный всегда. В этом было что-то демоническое, инфернальное… "Демоническое" и "инфернальное" - любимые слова учительницы по литературе, когда она рассказывала о Достоевском. Лида не до конца понимала значение этих слов, но ей казалось, что они очень подходят к Илье.
Она вся поджалась и напряглась - один его вид заставлял ее трепетать и быть готовой ко всему, что угодно. Ей казалось, что она любит его давно, тысячу лет, с тех пор, как увидела в дачном поселке еще девчонкой. Они никогда не общались, а в прошлом году его здесь вообще не было, но сейчас словно неумолимая судьба начала сводить их. "Все, что угодно… все, что угодно для тебя сделаю!" - подумала она и холодно улыбнулась ему навстречу.
- Здравствуй, - сказал он, останавливаясь напротив. - Что, в огороде копаешься?
- Да, бесправный труд крепостных крестьян… - с иронией произнесла Лида.
- Барщина, значит.
- Да. Вам, историкам, виднее, как это называется.
- А подруга твоя где? Ну та, которая стихи декламирует… - спросил Илья, опираясь на невысокий штакетник.
- Валька-то? Я и сама не знаю… с утра ищу. Я из автолавки вернулась, а ее нет нигде, - пожала плечами Лида. - А где твой друг? Может, они вместе?
- Нет, Ванька на Иволге… Слушай, бросай ты свой огород, пошли тоже искупаемся, - предложил он.
От его предложения у Лиды мурашки побежали по спине, а в горле словно ком застрял, но она все-таки нашла в себе силы небрежно ответить:
- Что ж, неплохая мысль… "Все, что угодно, для тебя сделаю!"… Солнце светило как сумасшедшее, и лопухи у дороги тянули к нему свои ладони.
- Так пошли!
- Подожди, я только руки вымою и переоденусь…
Она успела сделать все за пять минут. И даже намазала губы модной сиреневой помадой французского производства - матери подарила одна благодарная пациентка. И теперь из зеркала на нее посмотрела очень симпатичная самоуверенная девушка с задорной родинкой в углу губ. - Глаза, что ли, еще подвести? Рука потянулась к теням густо-голубого цвета, но она тут же отказалась от мысли о макияже: "Нет, это лишнее - если буду плавать, то все потечет…"
Лида вышла из калитки с перекинутым через плечо большим полотенцем.
- Классная помада, - сказал Илья, быстро взглянув на нее. - Тебе идет…
Они побрели по дороге в сторону речки.
- Стойте-стойте, вы куда! - вдруг раздался голос совсем рядом. Это была Валя - она мчалась им наперерез. - Привет Илья… Лида, вы куда?
- Пирогова, я тебя целое утро искала, - недовольно произнесла Лида. - Ты сама куда пропала-то? Вот что, бери купальник и иди на речку. Мы там все будем…
- Кто "все"? - удивилась Валя и слегка покраснела.
- Ну Иван еще там… Да, Илья?
- Да, - кивнул Илья, и темная прядь упала ему на лоб.
- Хорошо! - радостно кивнула Валя. - Идите, я вас догоню…
Она помчалась к своему дому - волосы сзади метались из стороны в сторону, одна тапочка соскользнула с ноги, и Валя, прыгая на одной ноге, начала искать ее в траве.
- Какая-то она чудная… - пробормотал Илья.
- Кто? Валька-то? - удивилась Лида. Они медленно шли по дороге, и Лида сейчас думала о том, что жизнь складывается исключительно удачно. - Она хорошая…
- Никто не спорит, что она хорошая. Только она все равно какая-то чудная… - с легким раздражением произнес Илья. Впрочем, это его раздражение никак не относилось к Лиде.
- Правда, есть немного.
- Как блаженная. Не понимаю таких…
- Как это - "блаженная"?
- Ну смеется все время, улыбается, стихи какие-то читает… - засмеялся Илья и, видимо, вспомнив вчерашнее, покачал головой. - Ужасно несовременная.
- Тургеневская барышня, да? Ну ничего, это у нее возрастное. Скоро пройдет, - снисходительно махнула рукой Лида.
- Наверное, пройдет, - пожал плечами Илья. - Только прежде жизнь как следует настучит ей по голове.
- Это всенепременно… Слушай, а тебе нравится Майкл Джексон?
- Спрашиваешь… Кому он не нравится! Номер один в мире. Хотя похож на чертика-дергунчика - у меня в детстве была игрушка такая…
- Интересно, а он приедет к нам на гастроли?.. - мечтательно произнесла Лида. - Если бы он приехал, я бы обязательно на его выступление постаралась попасть, любые деньги за билет заплатила бы! В прошлом году приезжал Билли Джоэл - просто супер…
- Может, когда-нибудь и Джексон к нам в совок приедет, - сказал Илья. - Только не скоро.
- Наверное…
На берегу, под ветвями склоненной ивы, они обнаружили Ивана - тот лежал с закинутыми за голову руками и, кажется, спал.
- Товарищ, проснитесь! - толкнул его Илья. - В городе белые!
Иван открыл глаза.
- Привет, Лида… Белые, говоришь? Н-да… А когда засыпал, были еще красные. Ребята, а где Валентина? Слушай, Илья, давай я сейчас за ней сбегаю… - Иван сел и принялся натягивать футболку.
- Стой, не суетись! - снисходительно остановила его Лида. - Она сейчас придет.
- Что, влюбился уже? - захохотал Илья. Когда он смеялся, он становился другим, непохожим на себя, и это тоже невыносимо нравилось Лиде.
- Да ну тебя, дурак…
Илья быстро снял с себя майку с джинсами, сел прямо на них и посмотрел на Лиду.
- У нас пиво есть, - сказал он просто. - Ты чего стоишь, раздевайся! Или застеснялась?
- Вот еще! - фыркнула Лида и через голову стянула платье. - А откуда пиво? По-моему, этот продукт сейчас не найти в радиусе ста километров…
Она расстелила большое полотенце и улеглась на нем, подперев голову рукой - очень красивая поза, она много раз репетировала.
- Места надо знать… - загадочно ответил Илья, почему-то глядя не на нее, а на воду, - Лиде стало даже немного обидно.
- А где пиво? Что-то я его не вижу!
- Там, в воде стоит. Охлаждается, - показал рукой Иван.
- Так уплывет же!
- Нет, у нас все продумано - мы его корягой прижали…
- Мама, я побежала…
- Куда?
- На речку, там меня ждут…
- Кто?
- Лида, Иван и Илья, - деловито ответила Валя, запихивая в большую холщовую сумку полотенце, снятое с веревки перед домом, на которой оно сушилось.
- Боже мой, кто это? - перепугалась Клавдия Петровна. - Я совершенно не знаю этих молодых людей… Иван и Илья? Это не племянник ли Зинаиды Марковны?
- Да, да, да! Илья - племянник Бэ Зэ, а Иван тоже где-то недалеко живет…
- Ванечка, Галин сынок? Господи, что же ты сразу не сказала! - запыхтела Клавдия Петровна. - Очень славный мальчик, я его хорошо знаю. Валька, какая же ты вредная, я прямо вспотела вся от ужаса…
- Ма, ты определенно сошла с ума, - деловито констатировала Валя.
- Вот будут у тебя свои дети, тогда узнаешь… - укоризненно бросила ей в спину Клавдия Петровна.
Валя бежала по пыльной дороге, размахивая сумкой, и улыбалась. "Очень славный мальчик.. Да, я тоже знаю, что он очень славный мальчик! Кажется, его все любят…"
Она нашла их не сразу. Эти трое сидели и перекидывались в карты.
- О, Валька! - обрадовалась Лида, принимая очередную эффектную позу. - Садись с нами, мы сейчас парами будем, друг против друга…
- Я не хочу, я не люблю, очень жарко… - замахала руками Валя. - Я сейчас в воду залезу… Кто со мной?
Она расстегнула сарафан, бросила его на Лидино полотенце. В первый миг ей стало не по себе - Иван смотрел на нее (на всех прочих, по сути, ей было глубоко наплевать), а купальник на ней оставлял желать лучшего. "Но я красивая, при чем тут купальник… Все говорят, что я красивая…"
- Иван, иди, - толкнула Лида Ивана. - Ну чего ты смотришь?
- Кто, я? - покраснел тот. - В общем, я…
- Да иди же, - толкнул его и Илья, держа карты веером перед собой.
Ваня встал, сделал руку колечком, как бы предлагая Вале опереться на нее, - жест вежливости, старомодный, почти неестественный для юноши его возраста, но такой приятный, что Валю буквально затряс невесть откуда взявшийся озноб. Или непривычно холодной показалась ей песчаная вода на мелководье?
- Тоже мне, принц Уэльский… - усмехнулся Илья себе под нос и бросил карту. - Бито…
- А мы сюда валет… - тут же сориентировалась Лида. - Что теперь скажешь?
Иван с Валей зашли по пояс в воду.
- Холодно? - спросил Иван. - Ты дрожишь…
- Нет. То есть да… - Валя осторожно выдернула у него руку. - Поплыли… Слабо до того берега?
Она плавала хорошо.
- Эй… ты где-то занималась, да?..
- Ага, - она повернула к нему лицо, все в брызгах воды. - Первый юношеский разряд…
Течение постепенно сносило их в сторону - и к другому берегу они подплыли ближе к мосту, который был перекинут через реку. Мост был старый, полуразвалившийся, и им давно не пользовались, а ездили по другому, что был гораздо выше по течению Иволги.
- Ой, сейчас умру… - Валя вылезла на траву, упала на нее спиной, задыхаясь и смеясь. - Кажется, я побила мировой рекорд…
Обратно можно пешком, через мост, - сел рядом Иван. Волосы у него были мокрые и взъерошенные, но сейчас он почему-то еще больше походил на молодого декабриста. И ресницы у него тоже слиплись от воды - заметила Валя.
- Через этот? Ты спятил…
Они нырнули обратно и гребли как сумасшедшие, борясь с течением. Потом долго шли по берегу.
- Вы где? - с упреком произнесла Лида. - Мы тут пиво уже открыли, между прочим…
- Дайте, дайте, очень пить хочется… Валя отхлебнула из горлышка, но разочарование моментально настигло ее.
- Гадость какая… Нет, все-таки я не люблю пиво.
- Не любишь, так отдай, - взял у нее из рук бутылку Иван, сделал несколько глотков и передал Илье.
- Ты просто не понимаешь, - сказала Лида. - Хотя я, если честно, тоже вкус пива не очень понимаю…
- В нем, наверное, сахара не хватает, - Валя вдруг отняла бутылку у Ильи, отпила глоток и кивнула: - Да, точно, сахара не хватает!
Тот посмотрел на нее странным, тяжелым взглядом и произнес:
- Тогда оно будет похоже на квас…
Валя подошла к реке, зашлепала по мелководью - долго на одном месте ей не сиделось, словно внутри у нее работал моторчик, который толкал ее, заставлял что-то делать, двигаться…
- Знаете, у меня такой чудной дед… - вдруг засмеялась она. - Вместо колыбельной в детстве он пел мне одну песню… Очень древнюю, которую древние египтяне пели, еще во времена фараонов! Про ихнюю египетскую речку…
- Спой! - загорелась Лида. - Я обожаю про фараонов… Помните, есть такой польский фильм… Там еще Барбара Брыльска играет.
- Спой, светик, не стыдись, - снисходительно произнес Илья.
- Да пожалуйста! - великодушно воскликнула Валя и затянула низким протяжным голосом, молитвенно раскинув руки. Солнце светило у нее прямо над головой, превратившись в огненный нимб. - "Слава тебе, Нил… Слава тебе, Нил, да продлятся твои дни бесконечно! Ты пришел в эту землю, явился, чтобы оживить Египет… Ты орошаешь поля, которые создал Ра, чтобы дать жизнь каждой лозе, ты поишь пустыню и сушь, ведь это твоя роса падает с неба… Ты любишь землю, ты даруешь процветание…" Ну и так далее.
- Здорово, - серьезно произнес Иван. - Только почему-то рифмы нет. Наверное, ее еще не изобрели тогда.
- У меня только один вопрос, - прокашлялся Илья. - Уважаемая Валентина, на каком языке твой дедушка пел эту песню - неужели на египетском?
Валины ноги несли ее прямо к станции. "Я сама иду к нему… Надо же, я сама иду к нему! - размышляла она, оценивая свой поступок со стороны. - Я совсем спятила - никакой гордости!"
Но она уже ничего не могла с собой поделать. И успокаивала себя тем, что, возможно, не найдет его дом.
На ней было светло-желтое любимое платье до колен, простое и очень изящное - то, которое Лида считала единственной приличной вещью в гардеробе подруги. Волосы Валя тщательно вымыла и даже накрутила концы щипцами. Она шла, чувствуя себя чистой, воздушной, красивой, и в конце концов ей даже стало казаться, что совсем не грех показать себя в таком виде Ивану. "Вообще-то, я могу соврать, что шла к станции по делу и встретила его совершенно случайно!"
На узкой улице, ведущей к станции, было пусто, один раз только проехала ватага мальчишек лет десяти на велосипедах - с гиканьем и криком, обдав ее облаком пыли. Валя отряхнула платье и погрозила им вслед кулаком, но мальчишек уже и след простыл.
Ивана она нашла на редкость легко и быстро - он валялся в гамаке в одном из заросших кустами смородины двориков и читал какую-то книгу.
- Доброе утро, - сказала Валя, положив руки на забор. - Что читаем?
- Ой, это ты… - Иван от неожиданности чуть не вывалился из гамака - вероятно, до того он пребывал в настолько отрешенном состоянии, что никак не ожидал чьего-то появления. - Да так, ерунда…
- А я вот мимо случайно шла и вдруг вижу - ты.
- Шикарная у тебя шевелюра.
- Что это? Ну, в общем, ничего особенного… - Валя ухватилась за прядь своих волос и зачем-то дернула ее, словно проверяя на прочность. "Похоже, я слишком явно вырядилась, как будто на свидание!" - с запоздалым раскаянием подумала она.
- Хочешь зайти?
- Зайти? - совсем растерялась она. - Зачем?
- Ну если ты по делу и торопишься, то тогда конечно…
- Я никуда не тороплюсь! - спохватилась Валя. - Пожалуй, на минутку-то я вполне могу зайти… Посмотрю на твой гамак. Я бы тоже от такого не отказалась - повесила бы у себя позади дома и валялась там целыми днями!
- Вон калитка…
Валя пошла совсем в другую сторону. Иван крикнул, что она не туда идет, и она повернула обратно и опять проскочила мимо калитки. Так и бегала туда-сюда, и вдруг ей стало неудержимо смешно. Она остановилась и принялась хохотать, закрыв лицо руками.
- Тебя как маленькую надо за ручку… - засмеялся тоже Иван и вышел ей навстречу. - Ну идем, детский сад.
- Ты как Лидка, она тоже меня детским садом обзывает… - захохотала она, закрывая лицо руками, поскольку умудрилась влететь в смородиновый куст. - Ой, волосы!
Волосы зацепились за ветки.
- Не шевелись, а то еще больше запутаешься, - Иван сосредоточенно принялся отцеплять пряди ее волос от веток. - Вот, еще одна… нет, стой - еще сзади!
Наконец он освободил Валю от плена смородинового куста.
- Какой классный гамак… - она опустилась на сетку и слегка раскачалась.
- Кстати, был приобретен в "Детском мире", - сказал он, с улыбкой глядя на нее. - У тебя листья в волосах застряли, дай я вытащу…
Вблизи от него пахло нагретой от солнца тканью - так пахнет, когда гладишь что-то утюгом, - и земляничным мылом.
- Садись рядом - места вполне хватит, - простодушно сказала Валя, глядя на него снизу вверх.
Он сел - заскрипела веревка, обтирая березы, к которым был привязан гамак, - и неожиданно оказался совсем близко.
- Отодвинься, жарко же! - уперлась Валя в него коленями и руками.
- Я не могу, - растерянно произнес Иван, неудержимо сползая к центру. - Честное слово, я не нарочно.