Сколько же составлял срок службы в "царском войске"? Точных данных на этот счёт, к сожалению, нет, но исследователи полагают, что это был ограниченный период времени, по крайней мере, не на всю оставшуюся жизнь. Имеются тому и некоторые косвенные свидетельства. Так, в одном из писем царской переписки (CTN II, 185) говорится о необходимости обеспечить всех воинов цаб шарри во время кампании по 3 суту провизии, а их семьи – по 7 суту. Ф. М. Фалез полагает, что если учитывать не самого служащего (он мог кормиться за счёт вражеской территории, раздела добычи и т. п.), а его семью, остававшуюся на какое-то время без основного кормильца, то получается, что 7 суту еды (это объём в 35–60 литров) хватало где-то на 70 дней. Таков и мог быть конкретно взятый срок службы.
Тем не менее войска на действительной службе, будь то служащие кицир шаррути или цаб шарри, не покидали службу иногда довольно долгое время – согласно одному из свидетельств, некое кавалерийское подразделение не получало отпуск в течение трёх лет.
Сами ассирийцы составляли бóльшую часть колесничных войск и кавалерии "царского войска", в то время как зависимые народности, например арамеи, комплектовали большую часть пехоты цаб шарри.
Ячейкой армии, её базовой единицей было уже упомянутое кицру – "когорта" или "полк". Аккадское слово kiṣru (в его военном значении), в англоязычной литературе переводимое как "когорта" (cohort), на русский привычно интерпретируется как "полк". Думается, такой перевод вполне отражает существовавшую в древности картину. Действительно, термин kiṣru не несёт за собой определённого числового значения – это просто контингент, тактическая и административно-хозяйственная часть армии, иногда просто войскá. Кицру набирались наместниками и поименовались по месту их формирования; сохранились даже названия ассирийских полков. Тексты из Нимруда (716–710 гг.) упоминают о 5 полках: наиболее значимый, крупный и старейший – "Ассирийский", затем шли полк "города (из) Аррапхи", "Арамейский", "города Арцухина" и "города Арбелы"; в 709 г. был добавлен "Халдейский" полк.
Само название полка (кицру), известное, по крайней мере, со времён III династии Ура, переводится ещё и как "узел". Таким образом, вероятно, подчёркивалось сплочённое единство земляков-сослуживцев.
Кицир шаррути – "царский полк". Особняком от ассирийского "царского войска" стоит kiṣir šarruti – так называемый "царский полк" (англ. the royal cohort). Постгейт отмечает, что слово kiṣru использовалось как для обозначения самогó постоянного контингента при царе, так и для включавшихся в него частей. Понятно, что тут полк полку рознь, и в данном случае многотысячный "царский полк" состоял из "полков", а точнее – подразделений, меньшей численности.
Русским аналогом новоассирийскому "царскому полку" послужит, пожалуй, княжеская дружина. "Царский полк" был особым полком – личным полком царя, высокопрофессиональным, и выступавшим потенциальным противовесом полкам наместников провинций.
Кицир шаррути состоял из регулярных профессиональных войск на казённом обеспечении, подчинявшихся лично царю или его заместителю (см. ниже). Находясь в прямом подчинении царю, войска кицир шаррути, по крайней мере, большая их часть, расквартировывались в стольных городах: сначала в Кальху, позже в Дур-Шаррукине, а со времени правления Синаххериба – в Ниневии. Можно назвать и более точное место их сосредоточения – это экал машарти – столичные казармы, или "Дворец смотров". Надо сказать, что отдельные подразделения кицир шаррути были раскиданы по всей территории империи, чтобы выступать организующей силой и поддержкой набранным на локальном уровне рекрутам массовой армии.
Понятно, что царь хоть и напрямую руководил "царским полком", опирался на него в своих походах, однако чисто физически не мог постоянно держать руку на пульсе его повседневной жизни. В силу этого требовалось начальствующее лицо, которое осуществляло бы постоянный административно-хозяйственный контроль над кицир шаррути. Такой фигурой, очевидно, являлся главный евнух, раб ша реши.
Царский полк располагал всеми родами войск: из документов времени саргонидов известно о существовании гвардейской конницы (питхаллу) в 1000 человек; имелись, соответственно, колесницы (наркабту); существовала также и гвардейская пехота (зуку), порядка 10 000 человек. Пехота подразделялась на лучников (наш касти), копейщиков (наш азмару), щитоносцев и пращников. В "царский полк" периодически включались военные контингенты побеждённых противников. Так, Саргон усилил кицир шаррути 50 колесницами из Самарии (Израиля), 200 колесницами и 600 кавалеристами из Хамата, 200 кавалеристами и 3000 пехотинцев из Каркемиша. Профессиональное войско в разные годы пополнялось пехотой из Иудеи, большими количествами арамейских, халдейских и эламитских лучников. Все эти иноэтничные бойцы, попадая в "царский полк", получали единое обмундирование и вооружение, так что теперь их было не отличить от ассирийских военных. Как предлагает считать Н. Постгейт, кадровые ассирийские войска отличались от цаб-шарри обязательным наличием военной униформы.
Напряжённая военно-политическая обстановка и необходимость поддержания господства империи привели к тому, что где-то к VII веку до н. э. появляется ещё один "царский полк", фигурирующий в документах как "Новый полк". Надо полагать, численно и качественно он был равен старому кицир шаррути; у этого нового формирования имелась и своя администрация.
Отдельно взятый полк, то есть тактическая часть кицир шаррути, мог состоять из 50-300 колесниц, 200–600 всадников и 500-3000 пехотинцев.
Кроме непосредственно бойцов в кицир шаррути времён Асархаддона и Ашшурбанапала входил и обслуживающий персонал: одно из свидетельств повествует о когорте кузнецов, другое – о включённых Ашшурбанапалом в состав "царского полка" эламских специалистах и ремесленниках.
В кицир шаррути входило ещё более элитное подразделение – ша-курбути/куррубту, что-то вроде лейб-гвардии при царственной особе, о которой выше уже было упомянуто. Гвардейские части сопровождали не только царя, но и царевну, и царевича-наследника. Имелись гвардейцы-кавалеристы (курубуте ша питхалли), гвардейцы-колесничие (наркабту шепе), гвардейцы-пехотинцы (зук шепе). Самой приближённой к телу царя была такая часть шакурбути, как ша шепе – их можно назвать современным словом "телохранители". Этот своего рода "спецназ" ассирийской армии выделялся из общей массы своими боевыми качествами и навыками. Бойцы были обучены приёмам рукопашного боя и взятия противника живьём. Им поручались разные сложные миссии.
Иноплеменные контингенты. Ассирия никогда не могла похвастаться особенно многочисленным титульным населением и всегда привлекала в состав своих вооруженных сил иноземцев, но теперь их становится гораздо больше. При этом для ассирийской армии было нехарактерно наёмничество, из наёмников упоминаются разве что таковые из числа киммерийцев при Асархаддоне. Дело, возможно, обстояло так: наёмников в прямом смысле слова – оплачиваемых драгметаллом, было не столь уж и много, но некоторые контингенты, те же "воины лука", могли за свою добровольную службу получать земельные наделы, часть военной добычи и т. д. Использовались и иностранные контингенты из союзных, зависимых государств и народов. К примеру, войска государства Кумме служили своему правителю, но при этом находились под стратегическим руководством ассирийских командующих; вассальным правителям вменялось в обязанность принимать участие в военных походах ассирийцев. На последнем этапе количество иноэтничного компонента – оплачиваемого и союзно-вассального – в армии возросло. Объясняется это естественной убылью ассирийцев из рядов армии во время многочисленных, чуть ли не ежегодных походов.
Ну и, конечно же, большую часть иноэтничного компонента армии составляли военнопленные (попадали, как правило, в царский полк) и депортанты (пополняли цаб шарри в провинциях). Они сражались в первых рядах при полевых сражениях и осадах, о них разбивалась яростная тяжесть вражеской атаки. И именно новоиспечённые ауксилиарии, а не ассирийцы, несли основные потери. Но других вариантов у этих "бойцов поневоле", как правило, не было, так как за спинами у них стояли шеренги проверенных ассирийских воинов, готовых пресечь любые проявления слабости.
Обозначим здесь наиболее известные нам иноэтничные соединения ассирийской армии:
• итуэйцы (лучники) и куррейцы (копейщики)
• киммерийские всадники
• колесничные войска израильтян и Урарту
• мидийские воины, входившие в гвардию
• финикийские и греческие кораблестроители и матросы
Войско становится действительно интернациональным начиная с правления Тиглатпаласара Третьего и позже, когда держава активно расширяется, инородные вспомогательные контингенты в большом количестве вливаются в ассирийскую армию, из них создаются всё новые подразделения. Саргон II, например, пишет следующее: "Людей области Муцацира я причислил к людям Ассирии, повинность воинскую и строительную я наложил на них, как на ассирийцев…" В большинстве случаев ауксилиариев включали в пехоту, а служба в кавалерии и колесничных войсках оставалась привилегией коренных ассирийцев.
Особенно ценились лучники-итуэйцы, которых набирали из одноимённого арамейского племени на реке Тигр. За службу свою эти иноэтничные воины получали земельные владения, не облагавшиеся налогом, и возможно даже, что получали часть военной добычи. Воины-итуэйцы зачастую служили на границе с арамейскими землями и являлись для своих единоплеменников живой пропагандой преимуществ лояльности Ассирийскому государству. В качестве ауксилиариев-копейщиков со времён правления Тиглатпаласара III используются куррейцы, которых отличала свое образная племенная экипировка – короткая туника, крестообразная перевязь с зерцалом на груди, небольшой круглый щит и шлем с гребнем.
Боевое деление. Любому военачальнику надо знать, какими силами он обладает, сколько войск ему нужно добрать, чтоб вести эффективные военные действия, обеспечить себе уверенную победу над противником. Для этого в новоассирийской армии, впрочем, как и в более ранние времена и в разных других государствах, существовала система периодических переписей военнослужащих в совокупности с чётким стратегическим и тактическим делением войска.
Самой низовой боевой единицей была, судя по всему, команда из 10 человек под начальством раб эширте, "командира десятка", проще говоря, десятника. Пятьдесят человек, составлявшие взвод, находились под командой офицера раб хашше. Военный чин раб кицри возглавлял боевую единицу кицру – полк из двух (а может, и более) взводов, собранный с подконтрольной данному офицеру территории. Если за термином "кицру" номинально и подразумевалось определённое количество человек, то в действительности далеко не всегда этот комплект выдерживался, поэтому в документах чиновники предпочитали оперировать более конкретными мерами – 50-тками, сотнями. Несколько кицру организовывались под начальством военного чина шакну в крупные тактические объединения. Шакну подчинялся царю либо высшим царедворцам и областеначальникам, замещавшим его в походе. Войско в общем плане, армия, называлось эмуку.
Соблюдались и определённые оптимальные пропорции в соотношении родов войск, к которым пришли в результате долгой боевой практики. Пехота составляла порядка 90% от численности армии, кавалерия – 9–9½%, колесничные подразделения – 0,09-0,1%.
Рода войск. Предваряя обзор основных родов войск, можно сказать, что в новоассирийский период произошло своего рода дальнейшее "разделение труда" в рамках армии – выделились такие рода войск как конница и инженеры. Численное расширение древнеассирийской армии и её укрепление после реформ Тиглатпаласара III сделали возможным традиционные рода войск (пехота, колесницы) поддерживать на уровне должной эффективности, а недавно созданные (кавалерия, инженерные части) – вывести на уровень действенного масштаба. Действительно, ресурсы новоассирийской империи позволяли содержать кавалерию и инженеров в таком количестве, что оно положительно сказывалось на качестве армии в целом. К примеру, преимуществом введения инженерных войск было то, что тем самым боевые части освобождались от тяжёлой "чёрной" работы и могли всецело заниматься своим прямым делом – воевать. Кавалерия взяла на себя часть функций колесницы, да к тому же могла действовать в недоступных для колесниц ландшафтах. Проходили периодические учения по отработке совместных действий между родами войск. В итоге ассирийская армия в целом повысила эффективность своих действий.
Надо сказать, что наблюдались определённые закономерности рассредоточения по разновидностям войск. Место конкретного человека в ассирийской армии определялось социально-экономическим положением. Например, люди полурабского и крепостного состояния включались в сапёров, обозников и прочую армейскую обслугу, вспомогательные войска и т. п. Крестьяне-рекруты и колонисты входили в лёгкую пехоту и вспомогательные войска. Тяжёлую пехоту, кавалерию и колесничих составляли представители более высоких социальных прослоек – постоянные профессиональные войска на обеспечении царя и аристократия.
Пехота (zūku, zakkû). Пехотинцы как составляли концентрированные соединения – основные боевые порядки, так могли выступать и в качестве специальных вспомогательных сил (zakkû). Функции последних в сражении заключались в поддержке своих колесничих, охране их от внезапных атак с тыла и флангов, добивании раненых противников.
В лёгкую пехоту входили ауксилиарные подразделения лучников и пращников, из которых наиболее известны итуэйцы и куррейцы. Ассирийцы, также как до них египтяне, а после – римляне, первыми пускали в дело лёгкую пехоту, целью которой было ослабить и по возможности расстроить пешие порядки врага, после такой подготовки в бой вступали колесницы и кавалерия, последнее слово оставалось за тяжёлой пехотой.
Средневооружённая пехота – это были обычные ассирийские копейщики (nāš asmarē) и лучники, как правило в шлеме, стандартной военной тунике, обутые в серийные ассирийские боевые "бутсы". Из защитного вооружения на них было, пожалуй, лишь нагрудное зерцало.
Тяжёлая пехота представлена была копейщиками-щитоносцами (ṣāb arīti), носившими зачастую ламеллярную броню. В некоторых случаях, например, ещё во время походов Салманасара III, чешуйчатыми доспехами снабжались плотные порядки пехотинцев-лучников, не имевших при себе щитоносцев.
Судя по изображениям, тяжеловооружённый щитоносец-копейщик и лучник нередко составляли тактическую единицу – боевую двойку. Лучник вёл интенсивный обстрел противника, а щитоносец-копейщик обеспечивал прикрытие, при этом они не прекращали методичного движения вперёд и делали всё очень даже слаженно – сказывались бесконечные тренировки, опыт и чувство плеча. Согласно приказам начальства, пара могла приостановить движение, либо, наоборот, ускорить движение вперёд. Приказы командующих передавались с помощью звуковых сигналов; для ориентировки во время боя использовались также боевые штандарты.
Применение боевых двоек в конечном счёте позволяло ассирийцам держать врага не на расстоянии копья, а на довольно приличной от себя дистанции выстрела лука, быть при этом мобильными и поэтому владеть инициативой. Итак, можно заключить, что симбиоз "щитоносец-копейщик+лучник" был весьма эффективным, особенно при массовом его применении.
Но нам не стоит, пожалуй, недооценивать противников Ассирии. Они тоже применяли подобные построения и выстраивались грамотными боевыми порядками, отнюдь не беспорядочными толпами. Не зря ведь ассирийское войско периодически испытывало боевые неудачи. Минусом же коалиционных сил было как раз то, что они были коалициями, а не монолитным целым с единым командованием, как ассирийское войско. Стоило одной из частей союзных порядков дрогнуть – рассыпалось всё построение.
Отметим напоследок, что в комбинации со щитоносцами и лучниками выступали синхронно и ассирийские пращники.
Колесницы. Всё большее внедрение в начале I тыс. до н. э. конницы изменило положение с использованием колесниц.
Уже с середины II тыс. до н. э., как было замечено, колесницы снабжаются не только традиционными луком и парой колчанов, но и тяжёлым колющим копьём; с IX века на коней стали надевать налобник, а также нагрудник, защитную попону. Царские боевые колесницы Салманасара III помимо традиционных колесничего (mukil appāte) и "первого" в колесничной команде (mār damqi) получают третьего члена экипажа – щитоносца (tašlišu), становятся таким образом лучше защищены от неприятеля и рассчитаны на более плотное соприкосновение с пехотой противника. Против пехоты врага ассирийские колесницы продолжают действовать с помощью лёгких щитоносцев и лучников. Преследуют сломленного врага совместно с колесничными упряжками конные пары. Не исключено, что миссию добить врага отдавали полностью на откуп конникам.