Она с удовольствием приняла приглашение Данилу, но после танца к ней подошла Оливия.
- Дочка, - сказала она, - не злоупотребляй вниманием Данилу. Алма уже мечет молнии в твою сторону.
- Не преувеличивай, мама, с нами почти все время была Глория, лучшая подруга Алмы, и, кроме того, Данилу не допускал чего-либо предосудительного.
- Ну все равно лучше не рисковать, - осталась при своем мнении Оливия и увела дочь подальше от Данилу.
А он, не слишком огорчившись, тут же переключил свое внимание на Силвию, жену Педру: осыпал ее комплиментами, закружил в танце.
Педру неприкаянно стоял в одиночестве, и Алма, заметив это, подвела его к Синтии:
- Вы ухитрились до сих пор не познакомиться, и я хочу исправить эту ошибку.
Педру напрягся как струна, как скаковой конь перед непреодолимым препятствием. Синтия же приветливо улыбнулась ему, произнесла вежливо: "Очень приятно". Тем временем Алма сочла свою миссию исполненной и отошла в сторону, надеясь, что они найдут тему для беседы. Но контакта у них не вышло. Педру молчал, думая лишь о том, чтобы поскорее сбежать от Синтии, а она тоже не нашла ничего лучшего, как поддеть его:
- Мне показалось, вы от меня бегаете!
Педру вновь отреагировал как строптивый конь - встал на дыбы:
- Вы меня просто не знаете. Я ни от кого и ни от чего не бегаю! Никогда!
- Но вы всякий раз куда-то исчезали, когда Алма хотела нас познакомить.
- Вероятно, у меня были другие, более важные дела! - ответил он откровенно враждебным тоном.
О продолжении беседы теперь не могло быть и речи, но и разойтись в разные стороны без какого-либо приличного повода ни он, ни она не решались. Выручил их мобильный телефон Педру, который зазвонил как нельзя вовремя.
- Извините, - выдавил из себя Педру и едва ли не бегом понесся прочь от Синтии.
А она, отыскав среди гостей Алму, поделилась с ней только что полученным впечатлением:
- Он какой-то странный, этот Педру! Если не сказать больше: неприятный тип!
У Алмы это вызвало благодушную улыбку:
- Значит, теперь вы квиты. Счет: один-один! Педру тоже от тебя не в восторге, он говорил мне это еще до знакомства с тобой.
- Господи, чем же я ему не угодила? - расстроилась Синтия.
- Он злится из-за тех перемен, которые ты ввела на конюшнях, - пояснила Алма, хитровато подмигнув Синтии. - Но это к лучшему! Педру в последнее время не то чтобы зазнался, но успокоился, закоснел. А теперь он будет вынужден шевелиться, потому что у него появился серьезный конкурент.
- Мне будет трудно с ним работать! - совсем опечалилась Синтия, но Алма ее заверила:
- Всего лишь на первых порах! Я хорошо знаю Педру. Он только с виду такой нелюдим и грубиян, а душа у него добрая, и преданность лошадям - безграничная. На этом, я уверена, вы с ним и сойдетесь!
Пока дамы обсуждали его персону, Педру тем временем беседовал по телефону с Ирис. Она болтала без умолку, и Педру, обычно резко пресекавший такую словоохотливость, на сей раз слушал Ирис с удовольствием, и более того - отвечал на все ее бесчисленные вопросы. Так, ему пришлось подробно рассказать ей, где он сейчас находится, какой тут фейерверк, какую музыку исполняет оркестр, в какие наряды облачены дамы…
- Я так мечтаю побывать в Рио! Мне он представляется земным раем! - восклицала Ирис.
Она не раз напрашивалась к Педру в гости, но он никогда не звал ее к себе, а тут вдруг заявил:
- Когда ты приедешь сюда, я покажу тебе город со всех сторон. Мы выедем утром на машине без четкого плана, будем ездить весь день и вернемся домой только к вечеру.
- Правда?! - не поверила своему счастью Ирис. - Ты зовешь меня в гости?
- А почему бы тебе и не приехать?
- И я буду жить у тебя?
- Ну а где же еще?
- А как твоя жена к этому отнесется?
- Силвия добрая, благожелательная, она тебе понравится. Так что об этом не беспокойся.
- Спасибо, Педру. Это самый лучший новогодний подарок за всю мою жизнь. Я ведь еще никогда не была в Рио, хотя там у меня есть ты и даже есть сестра, Элена. Ты с ней видишься?
Этот вопрос застал Педру врасплох, и он ответил сердито:
- А я-то тут при чем? Это же твоя сестра!
Ирис сразу почувствовала, что задела больное место Педру, и это ее встревожило.
- Я видела в папином альбоме кучу фотографий, где ты снят вместе с Эленой. У вас был роман?
- Глупости! - гневно воскликнул он. - Мы с тобой тоже вместе фотографировались, а Элена мне такая же кузина, как ты!
- Но все-таки признайся, у тебя с ней был роман?
- Нет! Все, Ирис, давай прощаться. Спасибо за поздравления.
- А ты правда с ней не встречаешься? - продолжала гнуть свое Ирис.
- Я вообще не знаю, где она живет, и даже случайно ни разу не встретился с ней на улице, хотя мир, как известно, тесен!
- Если ты так злишься, значит, между вами точно что-то было, - пришла к заключению Ирис, чем окончательно вывела из равновесия Педру, и он поспешил с ней проститься, сказав, что приедет на фазенду через два дня.
Однако воспоминания об Элене уже нахлынули на него, и избавиться от них оказалось гораздо сложнее, чем от назойливой Ирис.
"Почему же случай и впрямь до сих пор не свел меня с Эленой? - думал Педру. - Не потому ли, что я сам не искал этой встречи? Да и Элена, вероятно, тоже… Интересно, где она сейчас?"
Элена была на пляже и встречала Новый год по тому сценарию, который накануне придумал Эду: белые одежды, цветы, море, и они - двое влюбленных. Противиться воле Эду она не стала, а напротив - приняла это как волшебный подарок судьбы и сейчас была счастлива.
Они уехали подальше от того места, где народ праздновал Миллениум, где набережная искрилась фейерверком, а на волнах качались бакены, украшенные разноцветно сверкающими гирляндами.
Здесь был дикий безлюдный пляж, и лишь несколько таких же влюбленных парочек предпочли его тому грандиозному празднеству, которое разворачивалось в это время на главной набережной города.
Увлеченные друг другом, Элена и Эду не заметили, как к ним подошла цыганка, невесть откуда и зачем забредшая на этот пляж.
- Сказать, каким будет для вас двухтысячный год? - бесцеремонно обратилась она к ним.
- Я в эти штучки не верю! - недовольно бросил ей Эду. - Мне однажды предсказали, что я умру через год от несчастного случая. А с тех пор уже десять лет прошло!
Он ясно дал ей понять, что она помешала их уединению с Эленой, но на цыганку это не подействовало.
- Линии руки надо уметь читать. Это не всякому дано, - сказала она.
- Нет, спасибо, мы не нуждаемся в ваших услугах, - еще более определенно выразился Эду.
А Элена вдруг оживилась:
- Нет-нет, пусть погадает! Эду, дай ей руку!
Он с большой неохотой уступил этой просьбе. Пляж был хорошо освещен, и цыганка имела возможность разглядеть линии на ладони Эду.
- У тебя рука добрая, чистая, как твои глаза, - произнесла она медленно, чуть нараспев. - Но судьба твоя непростая, изменчивая…
- Ладно, ты скажи лучше, мы будем вместе всю жизнь? - прервал ее Эду, не столько спрашивая, сколько подсказывая цыганке, чего от нее ждут и что ей следует говорить.
- Эду, помолчи! - одернула его Элена. - Зачем спрашивать о таких вещах? Ты же не веришь в гадание по руке!
- Я в мою руку не верю. А в твою - всей душой. Ну-ка, дай ей свою руку! А ты, цыганка, говори все как есть!
Руку Элены цыганка рассматривала долго и заговорила не сразу, очевидно, борясь с соблазном последовать подсказке Эду и получить с него за это большой гонорар. Но что-то помешало ей сказать неправду, и она вымолвила то, чего от нее не ждали:
- Я вижу девушку, очень красивую… Она между вами…
Не только для Эду, но и для Элены это прозвучало как неуместная шутка, как оскорбление их чувств. Элена попыталась спасти ситуацию, натужно пошутив:
- Надеюсь, молодую? А то, если она будет старше меня, твою тетю, Эду, хватит удар!
Он не воспринял ее шутку.
- Я же говорил тебе, Элена! Это ерунда! Все, хватит, цыганка!
- Нет, погоди, - уперлась та. - Это не просто девушка. Это девушка особая. Она…
- Все, я сказал: хватит! - прикрикнул на нее Эду. - Иди своей дорогой! С Новым годом!
- Пусть она договорит, - попросила его Элена, но ее просьба на сей раз не была удовлетворена: Эду решительно прогнал цыганку прочь.
Глава 7
Вопреки своему желанию Педру отправился на фазенду к дяде вместе с Силвией, но даже в самолете не переставал отговаривать ее от поездки:
- Знаешь, что мне вдруг пришло в голову? Ты останешься в Порту-Алегри у своей школьной подруги, а я поеду к дяде один.
Силвия обиделась:
- Ну сколько можно, Педру! Будь последовательным. Уж если ты взял меня с собой, то держись до конца, не иди на попятный. Смотри в иллюминатор, любуйся облаками и не порти нам обоим настроение.
- Да я же не настаивал, а только предложил, - стал оправдываться Педру. - Думал, с подругой тебе будет веселее, чем с…
- С тобой? - опередила его Силвия.
- Нет. Я хотел сказать: "С моими милыми родственниками".
- Но я же буду там не с ними, а с тобой, так ведь?
- Да, конечно.
Остаток пути они провели молча, а в аэропорту им случайно встретился давний приятель Педру, который и довез их на своей машине до фазенды.
Педру здесь ждали давно, а вот приезд Силвии стал для Алесиу и его семьи большим сюрпризом. Ингрид сразу засуетилась, захлопотала, отчитала Педру за то, что не предупредил ее, она бы подготовилась к этой встрече лучше, с большим размахом, а так ей сейчас неловко перед городской гостьей за довольно скромный обед, за слегка подгоревший пирог…
Алесиу тоже смутился при виде Силвии - в основном из-за своей беспомощности и болезненной худобы, но при этом похвалил Педру:
- Молодец, наконец-то ты привез к нам свою красавицу жену! А я уж думал, что так и умру, не удостоившись чести быть ей представленным. Правда, это надо было сделать намного раньше. Ты хоть объясни Силвии, что я не всегда был таким гнилым пеньком.
Силвии было понятно их смущение, она тоже попеняла Педру за его сюрприз и повела себя так же естественно, как хозяева, пояснив им:
- Он не хотел брать меня с собой, до последней минуты надеялся, что я все-таки останусь дома, поэтому и не позвонил вам. А я уже давно мечтала побывать здесь, познакомиться с вами.
- И правильно сделала, дочка, что настояла на своем, - поддержал ее Алесиу. - Мы тебе очень рады, будь здесь как дома.
- Да-да, не стесняйся, проходи в дом, - подхватила Ингрид. - У нас тут все по-простому, по-деревенски, так что не обессудь. Зато простор какой! Тебе должно понравиться.
- Мне уже здесь все нравится, - сказала Силвия, тронутая их радушием, в искренности которого невозможно было усомниться.
- А я тебя еще свожу на водопад, - оживился Педру. - Вот это чудо! Первозданная красота! Искупаешься в нем и почувствуешь себя как в первый день сотворения мира.
Ирис буквально передернуло при этих его словах, обращенных к Силвии. Как он посмел? Мало того что привез ее сюда, так еще и будет гулять с ней по окрестностям? Ирис не представляла, как сможет пережить такой удар. Силвию она ненавидела и готова была убить ее.
Пока родители приветствовали гостей, она не проронила ни слова и волчонком поглядывала со стороны на Силвию. Та чувствовала на себе этот неприязненный взгляд, но не акцентировала на нем своего внимания. Девочка влюблена в Педру, это ясно, так чего же другого от нее ожидать? Пусть ревнует, что же с этим поделаешь!
После обеда Педру и Силвия ушли на прогулку, а Ингрид устроила дочери выволочку. Ирис поначалу огрызалась, но потом пообещала матери, что будет вести себя прилично и даже попытается выказать Силвии свое радушие.
В подтверждение этих слов она вскоре подкатилась к Силвии с расспросами о Рио, разговорилась с ней и предложила вместе покататься на лошадях.
- Да я все-то два или три раза сидела на лошади, и то рядом с Педру, он держал поводья, - засмеялась Силвия, но Ирис проявила настойчивость:
- Ничего, покатаемся! Я дам тебе смирную лошадь! Ты привезла с собой сапоги и брюки?
- Да, привезла, Педру заставил взять… Только, пожалуйста, выбери самую смирную лошадку. А еще лучше - пони, - пошутила Силвия, уступая напору Ирис.
- Не беспокойся, все будет как надо! - ответила та и повела гостью на конный двор.
Силвию нисколько не привлекала эта конная прогулка, но перемена в настроении Ирис порадовала ее, и она хотела поддержать установившийся между ними контакт.
Оставив Силвию во дворе, Ирис прошла в конюшню и велела конюху седлать лошадей:
- Я возьму себе Астру, а Урагана отдам нашей гостье.
- Не делай этого, Ирис. Он же убьет ее! - испугался конюх.
- Не волнуйся, она говорит, что скачет как амазонка на любой лошади! - соврала ему Ирис.
- Но все равно надо сначала присмотреться к нему, приноровиться. Он же признает только тебя, и то не всегда.
Не слушая конюха, Ирис вывела Урагана из конюшни, помогла Силвии на него взобраться и сказала ей с ангельской усмешкой на губах:
- Ты всего лишь держи поводья, а остальное он сам сделает!
Ураган сразу же без всякого разбега понесся вскачь, пытаясь на скаку сбросить наездницу, к которой он не привык и которую не желал признавать. Силвия истошно закричала, и, к счастью, этот крик услышал Педру. Подбежав к конюшне, он вскочил на Астру и помчался вдогонку за Ураганом. А тот нес перепуганную Силвию по лугам и оврагам, все больше приходя в ярость от того, что ему никак не удается сбросить ее наземь. Наконец он изловчился, взбрыкнул, и Силвия, не удержав поводья, вывалилась из седла…
Педру поймал ее на лету, подоспев как раз вовремя. Но при этом он сам не удержался в седле, и они оба упали в траву, больно ударившись оземь.
- Я уже прощалась с жизнью, - сказала Силвия немного погодя, когда оправилась от шока. - Она это специально подстроила, Педру!
- Ну что ты! Этого не может быть, - не поверил он. - Успокойся. Слава Богу, все обошлось, мы отделались легкими ушибами.
- Нет, она хотела убить меня! Хотела убить! - заплакала навзрыд Силвия.
- Глупости! Ирис на такое не способна. И зачем ей вообще это нужно, подумай!
- Затем, что она в тебя влюблена! А меня она ненавидит! Я прочитала это в ее глазах, когда мы приехали.
- Ну ладно, не будем об этом говорить. Ты просто сильно испугалась, тебе надо успокоиться и отдохнуть, - властно произнес Педру, не желая обсуждать столь неприятную для него тему.
Он так и не поверил Силвии, считая, что она с испугу возводит напраслину на Ирис, но Ингрид прекрасно знала свою дочку и потому сразу же отвесила ей пощечину.
- Мерзавка! Что ты натворила! Она же может насмерть расшибиться!
Ирис невольно замахнулась для ответного удара, но вовремя спохватилась, опустила руку и всего лишь ответила злобно, с вызовом:
- Вот было бы здорово, если бы она убилась!
- Ты с ума сошла! - воскликнула Ингрид. - Убирайся с глаз моих, не то я за себя не ручаюсь!
Ирис отошла в сторону, продолжая наблюдать за дикой скачкой Урагана и мысленно понукая его: "Ну давай, давай, сбрасывай ее! Умоляю, сделай это, пока Педру не догнал тебя!.."
Когда же все закончилось благополучно, она ушла к себе в комнату и не вышла оттуда даже к ужину.
Ингрид пояснила гостям, что отругала дочь и теперь та на нее дуется.
После ужина Силвия сама зашла к Ирис.
- Мне тебя жаль, - сказала она. - А еще больше я жалею дону Ингрид - она со стыда сгорает из-за такой дочери.
- Ты пришла читать мне нотации? Так знай, я этого не люблю, - угрожающим тоном произнесла Ирис. - Тебя вообще никто сюда не звал, можешь убираться домой!
- А ты знай, что я не боюсь тебя, соплячка! - ответила ей Силвия.
Ирис расхохоталась:
- Ты меня недооцениваешь! Я хорошею с каждым днем, и Педру это замечает. А ты стареешь. Когда-нибудь он тебя все равно бросит и женится на мне!
Силвии стоило большого труда сдержаться и не ударить ее. Она поспешила уйти, сказав напоследок:
- Нет, это ты заблуждаешься. Когда Педру поймет, какая ты на самом деле подлая и жестокая, он отвернется от тебя навсегда!
О своем разговоре с Ирис Силвия не сказала мужу, но попросила его:
- Давай уедем из этого дома как можно скорее!
На следующий день Педру отобрал для себя лошадей, пообещав Алесиу приехать за ними в другой раз, и отбыл вместе с Силвией в Порту-Алегри.