Неторопливо проехав квартал, он оказался на дорожке, в конце которой красовалась розовая вывеска: "ДЕШЕВЫЕ СТРИЖКИ – КРАСОТА ЗА НЕБОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ – ПОДСТРИЖЕН КАК НАДО".
На поросшей травой и окаймленной гравием площадке стоял "шевроле" Феникс, а рядом с ним – выкрашенный в защитный цвет автобус марки "фольксваген" с окнами, задернутыми белыми кружевными занавесками.
Роман припарковался за "шевроле" и вышел из машины.
Вдоль дорожки, ведущей к парадному входу, выстроились розовые фламинго, флюгера в виде уток, пластмассовые гномы и деревянные тюльпаны в красных пластмассовых горшках.
На дверях висела вывеска: "ОТКРЫТО".
Он играл в рискованную игру. В этой игре ставкой была догадка, что Феникс не заодно с его врагами. Как можно ненавязчивее изучив ее повседневную жизнь, он найдет то, что связывало ее с Эйприл. А поставив на свои глубинные ощущения, он наконец найдет ту единственную женщину, которую он хотел видеть, возвращаясь домой.
Роман просунул голову в дверь, поморщился, ощутив ударивший ему в нос запах духов, и услышал голоса, доносившиеся откуда-то из глубины здания. Голоса и веселая скрипичная музыка в стиле кантри. Он последовал туда, откуда доносились звуки, и попал в комнату, где, очевидно, и делались "дешевые стрижки".
Четыре присутствовавшие в комнате женщины не заметили его появления, и он, прислонившись к стене, стал наблюдать.
Пышная маленькая женщина в бело-розовой клетчатой рубашке, облегающих черных джинсах и белых сапожках на высоких каблуках ходила по комнате и тыкала пальцем в открытую книгу, которую держала в руках.
– То, что она покрасила ногти на ногах, – чистый символизм. Обыкновенный символизм.
Женщина из "Поворота" сидела, скрестив ноги, под феном, от которого лицо ее вспотело и покраснело. Она тоже держала книгу.
– Понятно, что я имею в виду? – с важным видом спросила блондинка в джинсах.
– Что же это за символ, Нелли? – Голос Феникс звучал приглушенно. Она склонилась над раковиной, а волосы ей яростно намыливала бледная девушка с волосами, напоминавшими бронзового дикобраза. В носу у девушки висело серебряное кольцо.
– Я-то знаю, – сказала Нелли. – Но я хочу проверить, как вы выполнили домашнее задание.
Девушка с дикобразом на голове громко щелкнула пузырьком из жевательной резинки, втянула его обратно в рот сиреневыми губами, выключила воду и спросила:
– Что значит "символ"?
– Феникс, объясни Трейси, что такое символ, – сказала Нелли. – У тебя это хорошо получается.
Феникс подняла голову, обернутую белым полотенцем, и растерла по лбу ручеек слегка мыльной воды, попавшей ей в глаз.
– Символ… – сказала она. – Проще всего определить символ как нечто заставляющее тебя думать о чем-то другом – обозначающее что-то другое.
Еще один зеленый пузырь закончил свое недолгое существование. Трейси покачала ногой в такт музыке и, подумав, спросила:
– Так почему же прямо так и не назвать это "другое"? Роман не мог сдержать улыбки.
В этот момент Нелли заметила его.
– Гляньте-ка, кто к нам пришел! – Она продефилировала к нему, качая бедрами. – Чем могу быть полезной, ковбой? – Она подмигнула ему и улыбнулась широкой дружеской улыбкой.
– Как я понимаю, вы здесь занимаетесь стрижками. Может, и меня пострижете?
– Конечно, – сказала Нелли, беря его под руку и отводя от стены. – С удовольствием.
– Привет, Феникс. – Проходя к раковине рядом с ней, он поднял руку. – Я зашел в "Поворот", и Морт сказал мне, что ты здесь. Решил убить двух зайцев.
– Это символ, – сказала Трейси, показывая на него пальцем.
– Он не просто секс-символ, правда, ковбой? – спросила Нелли.
– Да нет. – Трейси растерла волосы Феникс полотенцем. – Убить двух зайцев. Ведь это символ? На самом деле он имеет в виду, что хочет сделать два дела одновременно.
Феникс воззрилась на потолок.
– Знаешь, – сказала Нелли, – она не виновата. Ты сама сказала, что символ – это нечто обозначающее что-то другое.
Зельда, откинув с головы капюшон фена, подвинулась на краешек стула:
– Это старый друг Феникс.
– Роман Уайлд, – доброжелательно произнес он, стараясь не показать, как он волнуется, ожидая, вдруг Феникс скажет, что он ей не друг, а партнер в Пиковом Клубе.
Она ничего не сказала.
Нелли наклонила его голову и направила на нее тяжелую струю воды.
– Ты живешь здесь рядом, Роман?
– Не очень далеко.
– У тебя с Феникс, – она скосила глаза на Феникс, – у вас какие-то дела?
– Когда как, – сказал он, поднимая брови. – Я заглянул сюда, чтобы пригласить ее сегодня на ужин – и постричься.
Феникс продолжала молчать.
– Может быть, ты сможешь ее образумить, – сказала Зельда. – Она тебе рассказывала про свою работу в этом паршивом клубе?
– Зельда, – наконец-то вырвалось у Феникс.
– А что же тогда означает это самоубийство? – спросила Трейси. – В рассказе.
Последовало короткое молчание, затем Роман произнес:
– Феникс говорила, что устроилась на вторую работу. Она вообще работяга. – Он ясно дал ей понять, что не хочет, чтобы она упоминала о его связи с клубом.
Нелли закончила мыть ему волосы. Она поместила его в кресло перед зеркалом, в котором ему было видно отражение Феникс в зеркале позади него.
– Значит, она не рассказывала тебе об этом клубе? – сказала Зельда. Трейси вынула шпильки, державшие ее волосы на макушке. Все еще влажные, они рассыпались по ее плечам. – Если ты – ее друг, ты должен отговорить ее от этой работы.
– Феникс – целеустремленная женщина. Вряд ли она одобрит, если кто-то станет указывать ей, что делать.
Нелли провела расческой по волосам:
– Как коротко?
Они и так уже короткие.
– Просто подровняйте на шее, – сказал он.
Трейси оставила Зельду и убрала полотенце с головы Феникс, обнажив копну мокрых рыжих волос.
– Не удивительно, что Феникс скрывала его от нас, – произнесла Нелли, улыбаясь Роману. – Я уверена, что модель, по которой тебя вылепили, сразу же разрушили.
– Еще символ! – вскричала Трейси.
Нелли нахмурилась:
– Подожди немного с символами, Трейси. Ты не совсем правильно поняла, как мне кажется.
Трейси поджала свои сиреневые губы и принялась за работу, казавшуюся невозможной – расчесать волосы Феникс.
Роман встретился в зеркале глазами с Феникс. Она не сделала попытки отвести глаза и – не улыбалась. Оценивает его. Пытается вычислить, что он здесь делает на самом деле.
– Вы тоже были знакомы с Эйприл? – вопрос Нелли прозвучал как бы невзначай.
Кровь застыла у него в жилах. Он вскинул на нее глаза:
– Эйприл?
– Она работала в клубе. Уехала из Паст-Пик уже больше года назад.
– Романа все это не интересует, – запинаясь, проговорила Феникс. – Трейси, тебе не кажется, что нам нужно дать другое определение слову "символ"?
– Вы знаете, – Нелли переступила с ноги на ногу и помахала расческой, – знаете, Эйприл как-то странно вдруг исчезла.
Он стер со своего лица все эмоции.
– В последний раз я видела ее в этой комнате. Она делала маникюр и педикюр.
– Она покрасила ногти? – спросила Трейси.
– Разумеется.
– Совсем как женщина в этом банановом рассказе.
– Банановая рыбка, – сказала Зельда. – Он называется "Банановая рыбка", и эта женщина сама себе покрасила ногти. Эйприл была возбуждена. Собиралась отправиться в путешествие.
Роман почувствовал, как замерла Феникс. Он взглянул на нее. Она не отрываясь смотрела на Нелли.
– Она мне показалась какой-то странной. Неестественной.
– В каком смысле неестественной? – спросила Феникс. Она взяла у Трейси щетку. Та, пожав плечами, переключила внимание на Зельду.
Нелли положила ладони на плечи Роману:
– Как будто она говорила одно, а подразумевала другое.
– Опять символ, – сказала Трейси.
– Нет, – отрезала Нелли. – Как будто она притворялась, что счастлива.
– Ты хочешь сказать, что она была несчастна? – Феникс повернулась вместе с крутящимся креслом. Ее волосы, высыхая, закручивались в мягкие кудряшки.
Нелли выбрала ножницы и медленно вытерла их о полотенце.
– Не то что несчастна. Наверное, напугана. – Она передернула плечами: – Но может быть, я фантазирую на пустом месте. А как по-твоему, она вернется?
– Нет, – сказала Зельда, опередив Феникс. – Нет, не думаю. По-моему, с ней что-то случилось.
Роман внимательно рассматривал свои руки. Внутри же у него все кипело. Он снова почувствовал на своих руках тяжесть худенького тела женщины и то, как эта тяжесть увеличивалась – увеличивалась от наступления смерти. Он выяснит, кто это с ней сделал. Он это выяснит и заставит их узнать, что это такое – умереть в агонии.
– Может, она была расстроена? – осторожно спросила Трейси, наконец-то уловив, что тему разговора сменили. – Если она была расстроена, она могла уехать к… ну не знаю.
– Нет, – не согласилась Нелли. – Ты не знаешь, ты никогда не видела Эйприл. Она была чудесной.
– Не говори о ней так, будто она умерла!
Роман вздрогнул и взглянул на Феникс. Ее глаза расширились от ужаса. Она швырнула щетку на столик под зеркалом, но промахнулась, и щетка, стукнув, ударилась о пол.
– Ой, Феникс, – прошептала Зельда.
Роман продолжал наблюдать за лицом, на которое он мог бы смотреть без устали. Сейчас это лицо исказилось выражением полного отчаяния.
– Глупости все это, – сказала Нелли. – Все будет хорошо. Она – одна из тех женщин, кому уготована потрясающая судьба. Я попыталась выудить у нее что-нибудь об этом путешествии, но она сказала, что ей запрещено об этом рассказывать. Теперь скажите мне, что это значит, когда взрослой женщине что-то запрещено ?
– Она мне никогда ни про какое путешествие не говорила, – сказала Зельда. Перекинув волосы через плечо, она стала их заплетать. – Если бы не Роза, мы с Мортом туда бы заглянули, уверяю вас.
– Грех и секс, – произнесла Нелли едва слышным голосом. – Этот клуб. Грех, секс и колдовство.
Роман почувствовал, как по комнате прошла ледяная волна оцепенения. Он выдавил из себя смешок.
– Не похоже на такое тихое местечко – Паст-Пик, – продолжала Нелли. – Этот клуб. Я поставлю все, что у меня есть, на то, что эти люди знают, куда уехала Эйприл. До нас тут доходят слухи. Грех, секс и колдовство.
Он встретился в зеркале глазами сначала с ней, потом с Феникс.
– Некоторые, – не унималась Нелли, – даже поговаривают об убийстве.
Феникс обеими руками вцепилась себе в волосы.
– Ну, не слушай ее, – сказала Зельда, подходя к ней. – Мы тут увлеклись. Тебе придется хорошенько прочистить мозги своей подружке, когда вы встретитесь.
Своей подружке. Роман притворился, что дремлет. Видимо, эти слова отнюдь не оплошность Зельды: Эйприл Кларк – не незнакомка для Феникс.
– Эй, послушайте, – сказала Нелли, беря с полки бутылку с зеленой жидкостью и нервно смеясь. – Встрепенитесь. Давайте попробуем это новое средство для разглаживания кожи.
Глава 14
Кончилось тем, что Роман все-таки не пригласил ее на ужин. Он вышел от Нелли вместе с Феникс, но, дойдя до конца дорожки, оставил ее и, не оглядываясь, пошел к "лендроверу". Но свое главное обещание он сдержал: во время пребывания в клубе она постоянно видела его перед глазами. Вот и сейчас, закончив работу с мужчиной, она первым делом заметила перед собой лицо Романа. Он стоял напротив нее, разговаривая с Джеймсом и уже знакомой ей дамой в розовом, – правда, на этот раз она была в зеленовато-желтом.
Феникс улыбнулась Роману, но он не ответил на ее улыбку.
У Нелли Роман не подал виду, что слышал слова Зельды о Феникс и Эйприл. Значит, слышал. И возможно, успел рассказать об этом графине и сэру Джеффри. Теперь они знают. Они все знают, что Эйприл не просто жила в этой квартире до Феникс. Они знают, что она ее лучшая подруга.
Когда ее смена закончилась, она спустилась вниз, и ее провели в удобную раздевалку. Быстро переодевшись, она направилась к выходу.
– Ты ведешь себя осторожно?
Феникс узнала нежный голос Илоны и обернулась:
– Почему я должна быть осторожной?
– Ты затеяла нечто очень опасное.
– Разве? – Сердце ее заколотилось. Она нащупала на дне сумочки ключи от машины. – Почему ты так подумала?
– Я знаю это. Здесь нигде нельзя чувствовать себя в безопасности! Ты понимаешь?
Феникс бросила на ясновидящую недружелюбный взгляд через плечо.
– Здесь повсюду глаза, – сказала та, глядя на стену позади Феникс. – Глаза, но не уши – в коридоре ушей нет. У нас с тобой дружеский разговор. Опытная сотрудница беседует с новичком.
– Да. – Феникс подняла глаза и осмотрела потолок. Слабый свет едва заметно блестел на глазке камеры, белой камеры, под цвет штукатурки, в которую она была вмонтирована, так что легче ее было проглядеть, чем заметить… – Ты знаешь, что я хочу выяснить? – спросила Феникс.
– Я, возможно, знаю, как помочь тебе осуществить задуманное.
На этот раз волосы Илоны были покрыты ажурным темно-красным шарфом, в тон ее халату. Она потянулась к Феникс и взяла ее ладони в свои:
– Посмотрим, что тут можно прочесть.
– Лучше не надо. – Но Феникс не отдернула рук. Илона разгладила ее ладони своими прохладными пальцами:
– Я вижу путешествие, отчаянное, опасное путешествие.
Пробуждается надежда, но одновременно увеличивается риск. В настоящее время надежда делает кого-то уязвимым.
– Я отправляюсь в путешествие? – спросила Феникс пересохшими губами.
– Поля пшеницы. Голубые небеса. – Илона подняла глаза кверху: – Интересно, какой это был месяц?
Был. Феникс провела языком по губам.
– Наверное, это было весной?
– Возможно, поздней весной. Мне нужно знать, какой это месяц, прежде чем продолжать. Иначе я рискую… создать неправильный образ.
Феникс схватила Илону за руку:
– Может, это апрель?
– Нам нельзя разговаривать здесь, – прошептала Илона. – Но я что-нибудь придумаю. Будь терпелива и, ради Бога, не действуй опрометчиво.
Феникс прошиб холодный пот. Она надела ремешок сумочки на плечо и, уже на выходе, увидела, что к ней приближается Роман.
Они ничего не смогут ей сделать, а если и попытаются, в городе есть люди, которые непременно придут ей на помощь.
Однако те же люди не помогли Эйприл.
– Уходишь? – Он взял ее под локоть и быстро повел вперед. – Мне тоже пора уходить.
Она судорожно глотнула воздух.
– Счастливо, Боб, – обратился Роман к дюжему парню, сидевшему за столом в прихожей. – Ты просто молодец, Феникс. Не знаю, что бы я делал, не приди ты в клуб.
Она хотела взглянуть на него, но вынуждена была сосредоточиться на ступеньках, чтобы не споткнуться.
Вечер был кристально чистый, прозрачный, звенящий воздух словно пронизан ярким светом луны.
– О чем ты? – удивилась Феникс. Они шли к ее машине, стоявшей на парковочной площадке для сотрудников.
Роман до боли сжал ее локоть:
– Ты говоришь таким голосом, будто у тебя начинается простуда. Лучше помолчи, пока мы не сядем в машину. Подвези меня до станции техобслуживания. Мой "ровер" уже должен быть готов.
Там, внутри, Илона не боялась быть услышанной, а здесь, снаружи, Роман, очевидно, подозревал, что даже у деревьев есть уши.
Он взял у нее ключи и открыл переднюю левую дверь "шевроле". На мгновение, когда она подумала, что он сядет за руль, у нее возникла мысль сбежать. Только бежать было некуда, кроме как в загон для четырех боевых доберманов. Этот загон находился прямо за воротами, а чтобы убежать на достаточно далекое расстояние, нужно преодолеть проволоку, находящуюся под электрическим током.
– Прыгай за руль, – сказал Роман, придерживая для нее дверь, но не отдал ей ключей, пока не сел рядом. – Поехали.
– Роман…
Он прижал палец к губам и принялся шарить под щитком. Он методично исследовал одну поверхность за другой, пока не добрался до потолка; открутив плафон, он провел согнутым пальцем по окружности внутри него и, кивнув ей, извлек оттуда какой-то крошечный прибор.
– У тебя проблемы со стартером? – спросил он, держа приспособление в ладони.
Феникс повернула ключ в зажигании и нарочно держала его там, чтобы шум мотора был громче. Когда Роман подал ей знак поднятыми кверху большими пальцами, она завела автомобиль плавным движением и повела "шевроле" по направлению к одной-единственной в Паст-Пик станции техобслуживания.
Когда они прибыли туда, Роман поблагодарил ее и сделал знак выйти из машины, не выключая мотора. Прослушивающее устройство он положил на свое сиденье и захлопнул дверь.
Она окинула взглядом темное пространство под навесом:
– А где "ровер"?
– Стоит сзади. С ним ничего не случилось. Мне нужен был предлог, чтобы уехать из клуба вместе с тобой.
– Что происходит? – Ему что, приказали припугнуть ее?
– Ты не хочешь рассказать мне об этой Эйприл?
Она отступила от него на несколько шагов и стояла в нерешительности, покачиваясь взад-вперед. Он принадлежал к клубу. Из того, что сказала Илона, было очевидно, что Эйприл в опасности и что эта опасность связана с клубом.
– Феникс?
– Она жила в квартире над гаражом до того, как…
– Брось валять дурака!
Она сглотнула. У нее нет никакой разумной и логичной причины доверять ему.
– Почему ты захотел уехать вместе со мной?
– Чтобы мы остались одни.
Одни. Одни в таком месте, где она совершенно беспомощна, если придется защищаться.
– Зачем?
– Я так и не собрался пригласить тебя на ужин. Я подумал, мы смогли бы поехать в Сиэтл.
Поехать в Сиэтл – вдвоем с ним. Сесть в машину – вдвоем с ним.
– Я очень устала. Спасибо за приглашение. Откуда ты узнал, что у меня в машине "жучок"?
Он поддал носком по гравию:
– Интуиция подсказала.
– Мне моя интуиция в жизни бы такого не подсказала.
– Что ты хочешь сказать?
– Что я запуталась, черт возьми! – Она тут же пожалела, что сорвалась. – Спасибо за приглашение, но я собираюсь поехать домой и лечь в постель.
– Тебе составить компанию?
Она закрыла глаза:
– Лучше бы ты этого не говорил.
– Потому что ты хочешь ответить "да"?
Она почувствовала, как он приближается к ней. Подойдя совсем близко, он прижался к ее спине и опустил подбородок ей на макушку.
– Я не негодяй, Ви Джи. – Он обхватил ее руками и крепко прижал к себе. – Расскажи мне все, что знаешь. Поверь мне.
Поверить ему? Она никому не может верить – даже самой себе, когда он находится где-то поблизости и даже если его нет.
Роман раскачивался из стороны в сторону, раскачивался вместе с ней – медленно, нежно. Отведя ее волосы в сторону, он прижался щекой к ее щеке.
– Они не поймут, в чем дело, – едва слышно выдохнула она. – Этот "жучок"…
– Пускай. – От прикосновения его губ к чувствительному месту ниже уха она затрепетала. – Поехали домой вместе.