Именно эта надежда в его голосе заставила ее забыть о необозримости работы, бесконечных помехах, дополнительных обязанностях, собаке и жаре.
- Там человек, с которым я не вполне понимаю, что делать…
Явное огорчение исказило лицо.
- А, Эрни. Верно?
- И Берт!
- Под стойкой я всегда держу пачку печенья. Дай его Берту.
Так вот почему глупый пес постоянно лез к ней. Он хотел получить печенье.
Гарнер снова нырнул под капот.
- А, да, Эрни любит сливки в кофе. Они в холодильнике.
- У тебя кафе или гараж? - спросила она с надрывом.
- Иногда мне кажется, что всего понемножку.
- Он желает моего безраздельного внимания, - слышала Джесси свой отчаянный вопль. - Мне надо выписать счет для Клайва и заказать деталь Питу, а телефон звонит не переставая. У меня нет времени слушать этого джентльмена!
- Он одинок. - Гарнер снова вынырнул из-под капота, вытер руки тряпкой, слишком откровенно разглядывая ее.
- А он не может побыть одиноким где-нибудь в другом месте? - спросила Джесси, поражаясь, как черство звучит ее вопрос. - Я не умею делать сразу много дел, - добавила она в свое оправдание.
Его губы подозрительно дрогнули, и, хотя выражение его лица не изменилось, она ясно слышала самодовольство в его голосе.
- Тогда, леди, вы свернули не на тот поворот по центральной аллее. Это место не для вас.
- Я пробыла тут два часа! - взвизгнула Джесси.
- Не совсем, - он опять склонился над капотом.
- Думаю, их можно назвать двумя часами, сталось всего десять минут.
- Не-а. Я должен учитывать условия пари. Ты хочешь уехать, как только два часа истекут?
Джесси задумалась. Следуя сюда, именно так она и собиралась поступить. И никто не посмеет ее обвинить в этом, даже отец. Но сейчас она уже не была уверена, что может доставить бесчувственному, самовлюбленному, грубому неандертальцу подобное удовольствие.
- Я никуда не уеду! - шокировала она себя своим заявлением. - Мне просто требуются сведения относительно официальной политики фирмы в отношении… Эрни.
- Ладно. Политика такая - дай псу печенье, а Эрни - сливок для кофе. Выслушай пару его историй. Небольшой труд для принцессы.
Джесси почувствовала себя оскорбленной. Не выдумывал ли он под этим капотом прозвища для нее - в точности, как она для него? Но это значило… это значило бы, что он думал о ней, а такие типы никогда не думают о девушках вроде нее. Скромных и порядочных. Ведь так?
- Странные задания ты даешь подчиненным, - минуту подумав, сказала она.
Он поднял на нее внимательные глаза. Не похож на неандертальца, выбрит слишком чисто.
- Тебе следует научиться различать, что важно, а что нет, - тихо заявил он.
Это было нелепо - словно неандерталец задумал учить ее жизни. Что для нее важно, а что нет? И почему, шесть лет учась в университете, она ни разу не задалась этим вопросом? Два часа на трудной и непонятной работе - и все, включая ее хваленую уверенность в себе, как ветром сдуло.
- Никогда не слышала такой вьетнамской пословицы: "Когда ешь фрукты, вспомни того, кто вырастил сад"?
Джесси вытаращилась на него в замешательстве. Трудно представить, что это он сказал. В этой фразе и поэзия, и философия. Причем восточная философия, господи боже!
- Пусть у меня нет степени магистра, - сказал Гарнер, - или триллионного наследства, но я знаю этого человека, когда-то воевавшего, пережившего Великую депрессию. Это он посадил дерево, плодами которого ты в настоящий момент питаешься.
Потрясенная Джесси не могла сказать ни слова.
- В моем деле, - продолжал Гарнер, - внимание к людям - важная часть работы. В крупной фирме они могут отремонтировать свои машины дешевле. Но там по большому счету на них всем наплевать, лишь бы деньги платили. А нам все эти люди небезразличны.
Да как он смеет читать ей мораль! Воображает, будто лучше ее знает, что важно, а что нет в этой жизни.
- Знаешь, что сейчас важно? - взвилась Джесси.
Он приподнял черную бровь.
- Я проработала два часа!
Кивнув, он посмотрел на часы.
- А по моим - осталось еще шесть минут.
Она отправилась обратно. Эрни спокойно попивал кофе, пес одарил ее умильным взглядом. Еще шесть минут. Джесси уселась рядом с Эрни.
- Прекрасно, - сказала она. - Вы что-то рассказывали о Великой депрессии. О вашем дне рождения, насколько я помню.
Пожилой джентльмен посмотрел на нее в изумлении. Глаза его засветились, рука накрыла ее руку.
- Спасибо, что вы меня слушаете.
Джесси стало стыдно за свое нетерпение. Этот человек примерно того же возраста, что и ее отец. Почему же отец кажется настолько моложе?
Открылась задняя дверь, вошли два механика, Клайв и Пит. По пятам за ними следовал Гарнер.
Она не пропустила его взгляд в сторону часов. С трудом подавила искушение показать ему язык. Он прошел через контору, наклонился и начал копаться под ее столом. Встретившись с ним глазами, Джесси уловила вызывающее выражение его лица, потом взглянула вниз.
Там… стояла мышеловка. А в ней - мышь!..
- Здание старое, - с показным сожалением заметил Гарнер. - Как мы ни стараемся, никак не избавимся от мышей. Кишмя кишат.
Джесси абсолютно точно знала, чего он ждет, и была несказанно довольна, что не доставит ему ожидаемой радости.
Гарнер Блейк посмотрел на часы. Осталась одна минута. По его замыслу, девица должна взглянуть на мышь и свалиться замертво. Он даже придвинулся к ней чуть ближе, чтобы подхватить, если она начнет бледнеть и соскальзывать со стула. Хотя в глубине души надеялся, что обойдется без обморока. После того как она сняла жакет, обнаружились такие формы, что и смотреть на них - достаточное искушение, не то что дотрагиваться…
Она подняла на него глаза. Зеленые и чистые, без малейших признаков истерики.
- Полевка, - сказала она. - Видите, какой у нее острый нос?
Подняв мышеловку, она сунула ее прямо ему в лицо. Гарнер, не удержавшись, отшатнулся. Джесси усмехнулась, и все в ней сразу переменилось. Мгновенно она перестала быть слишком рассудительной, слишком утонченной, слишком богатой. Перед ним была девушка, наполненная жизнью и озорством.
И оказавшаяся для него сущим потрясением. Становилось ясно, что Джессика Кинг и рядом не стояла с заранее созданным им образом изнеженной, избалованной и капризной девицы.
Да уж, хорошего мало. Потому что придуманный им портрет никак нельзя было назвать привлекательным. А стоящая перед ним девушка, с неподдельным интересом изучающая мышь-полевку, была привлекательна до такой степени, что подумать страшно…
Парни расхохотались над ее реакцией, прекрасно зная, чего ожидал Гарнер. Взгляд Клайва напоминал о совете "быть поприветливее".
- Это даже не белоногая мышь, - с легким сожалением прокомментировала Джесси. - Той я могла бы испугаться. Она переносит вирусы.
Какого черта она изучала в своем университете? Явно не то, что он предполагал: что-нибудь типа декорирования особняков и восхождения по социальной лестнице.
За кофе звучала обычная мужская болтовня. Машины. Бейсбол. Рыбалка. Принцессе, к сожалению, разговор не приедался. Скорее, она получала удовольствие, общаясь с местным народом. А какой злорадный свет зажегся в ее зеленых глазах, когда в беседе образовался перерыв.
- Я и Гарнер заключили сегодня утром маленькое пари. - Оказавшись центром всеобщего внимания, Джесси явно наслаждалась. - Вашему боссу показалось, что я не подхожу для этой должности.
- Эй, два часа не делают тебя работницей года! - проворчал он.
- Пари не предусматривало, что я стану "Работницей года". Мы спорили, продержусь я два часа или нет. И, джентльмены, я продержалась!
Ее приветствовали улюлюканьем и громкими аплодисментами. Она выказала удовольствие при виде столь буйного мужского восхищения, и Гарнер понял, что дело сделано. Мисс Джессика Кинг никуда не уезжает.
- А что за пари?
- Клайв, я рада, что ты спросил, - нежно проворковала она. - В случае если я продержусь два часа, Гарнер обещал съесть свои трусы.
Объявление условий пари вызвало громкий гогот и хлопанье руками о колени.
- Я принесу перца, босс, и горчицы, - давясь от смеха, произнес Клайв. - Тогда они пойдут легче.
- Позволю дать совет, - добавил Пит. - Сначала простирни их.
Все, исключая Гарнера, так и зашлись хохотом. Хотя он должен был признать, что и ему хотелось рассмеяться. Впервые за долгое время.
Когда он был так счастлив?
Вспомнил. До Кэти-Энн. Его богатой пассии.
Он посмотрел на часы.
- Перерыв на кофе закончен. - И обернулся к Джесси. - Два часа - не целый день, мисс магистр экономики.
- Желаешь заключить еще одно пари? - вкрадчиво предложила она.
- Собачьи галеты! - прорычал Клайв. - Пусть съест миску собачьих галет!
- Больше никаких пари, - твердо сказал Гарнер.
И понял, что это кое-что значит. Он думает, что она остается. И судя по ее слегка удивленному взгляду, она тоже так думает.
Сара Джейн Маккензи пробежалась по кнопкам пульта, с досадой выключила телевизор и одним шагом пересекла пространство своей крохотной квартирки.
- Тридцать каналов, - пожаловалась она, - а смотреть нечего.
Она отдавала себе отчет в иронии ситуации. Всего месяц назад квартира, дающая возможность смотреть тридцать телевизионных каналов, показалась бы ей раем.
Гараж Джейка Кинга, над которым находилась ее квартира, стоял в непосредственной близости от главного дома. Казавшегося мечтой для девушки, попавшей сюда оттуда, где крыши постоянно текут, краска на стенах облуплена, а между колченогой мебелью снуют мыши.
Тут же все просто сияло чистотой. Жизнь Сары изменилась, как в каком-нибудь романе.
Она работала на Джейка Кинга. Получала фантастическую зарплату - двенадцать долларов в час! Ей выделили жилье. Челси Кинг персонально подобрала ей гардероб - сплошь из моделей известных марок. Одни подаренные джинсы стоили недельного жалованья Сары! Она даже начала надеяться, что становится подругой Челси. Но сегодня ночью подобные надежды уже казались глупостью.
Сразу после свадьбы своей сестры Брэнди Челси отправилась в Калифорнию. Пояснила, что ей позарез нужно пройтись по тамошним магазинам. Сара думала, что ее не будет день-два, но прошло две недели, а от Челси - ни ответа, ни привета.
Будь они правда подругами, Челси позвонила бы…
- Какие мы подруги! - с досадой произнесла Сара. - Сплошная благотворительность с ее стороны.
Какая несправедливость! Она тоже должна быть богачкой. Она внучка Джейка Кинга и Фионы Маккензи. Мама, дитя любви Джейка и Фионы, наполовину сестра Брэнди, Джесси и Челси. Но кроме Сары этого никто не знает.
Скажи ему! - велела она себе. Довольно уже метаться между желанием сказать и страхом. Принося к нему крошку Беки, Сара намеренно называла старика Кинга дедушкой Джейком, словно пробуя эти слова на язык. Сказать? Ей предоставляются все возможности. Дневник бабушки полностью подтверждает Сарино происхождение. И сама она так похожа на Джейка, а с Челси они и вовсе как близняшки.
А что, если он ее выгонит? Вернуться опять к старой жизни, потеряв те крохи, что ей кинули? А Камерон? Такой красивый, умный, удачливый…
Можно поклясться, что она ему понравилась! Может, он даже позвонит…
- Ага, - скептически добавила она вслух. - Станет он звонить такой. Ты не из этого мира.
Никогда ей не стать подругой Челси. Никогда Камерон ей не позвонит.
Сара взглянула на часы. Почти полночь. Напротив ее окна были окна кабинета в большом доме.
Закрыт ли дом? Может, пойти поработать немного…
Счастливая, что у нее появился план - хоть какой-то! - Сара скользнула вниз по лестнице, перебежала через двор. Черт, не подумала! Парадная дверь наверняка закрыта. Она уже собиралась было развернуться назад, как заметила свет в окне кухни. Подошла и легко постучала в заднюю дверь.
Прислуга ее не любила. С самого начала не любила, а уж после того, как она присутствовала на свадьбе Брэнди и Клинта в качестве гостьи, а не обслуживающего персонала, и вовсе.
- Не могу уснуть, - сказала Сара. - Я подумала, может, мне пойти поработать.
Девушка-служанка заколебалась, потом неохотно впустила ее. Сара заметила, что она приготовила поднос.
- Это мистеру Кингу? Я могу отнести. Дедушка - хороший человек, добрый, понимающий. Внезапно ей так захотелось поговорить с ним. Может, сегодня она решится сказать ему правду.
Но служанка глядела враждебно.
- Я сама отнесу. - Словно боялась, как бы Сара не узурпировала ее права.
- Хорошо, - изображая шутливую капитуляцию, Сара подняла руки. В полумраке дома было страшновато. Казалось, из-за угла может появиться привидение. Она едва ли не бегом добралась до привычного убежища кабинета, включила свет. Тут вроде безопасно. Подойдя к столу, взяла фотографии, с которыми работала днем.
Сара старательно сортировала снимки по времени, в данный момент она трудилась над подростковым периодом жизни Джесси.
Скоро работа поглотила ее. Несмотря на так называемую дружбу с Челси, из троих сестер Джесси нравилась ей больше всех. Возможно потому, что она казалась более ранимой. На снимках она всегда в стороне, словно не принадлежит к этому миру богатства. И она не столь совершенна, как сестры. Подростком она постоянно боролась с полнотой. Носила зубные скобки и очки. На многих фото она сидит с книжкой под деревом…
- Хм, хм.
Сара вздрогнула. В дверях кабинета стоял секретарь мистера Кинга - Джеймс. В голубом шелковом домашнем костюме и шлепанцах он выглядел так глупо, так был непохож на свой обычный облик в дорогих костюмах, что Сара нервно хихикнула.
Это было ошибкой. Он и так ее не любил, сейчас же его губы сжались с тонкую линию.
- Что вы тут делаете? - спросил он.
- Я не могла уснуть. И подумала - может, поработать немного.
- Я не хочу, чтобы вы тут оставались одна.
Подтекст ясен. Таким, как она, доверять нельзя. Сара встала. Ее трясло, то ли от огорчения, то ли еще от чего. Разве подобное отношение для нее новость?
Джеймс повернулся на каблуках и вышел из двери впереди нее, надменно выпятив безвольный подбородок.
Значит, он не доверяет ей находиться одной в кабинете Джейка? Не сбиваясь с шага, она ухватила по пути выглядящую очень дорогой ручку. Ручка скрылась в рукаве ее блузки раньше, чем Джеймс повернулся закрыть за девушкой дверь.
- Спокойной ночи, - неприязненно выговорил он.
- Спокойной ночи, - ответила Сара. Сердце ее колотилось где-то у горла, она вся была наполнена непривычным возбуждением.
Оказавшись в своей квартирке, она открыла шкафчик. Там лежало серебряное блюдо, которое она стащила в первые же дни работы на Джейка. С тех пор как Челси подружилась с ней, как ее пригласили на свадьбу, блюдо наполняло Сару чувством вины.
Но сегодня никакой вины она не ощущала. Сара сунула ручку в шкаф и захлопнула дверцу. Возможно, это единственное, что достанется ей от деда, и ей казалось - она имеет право на эти вещи.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
- Это слишком дорого для столь простого ремонта.
Джессика позволила себе взглянуть на часы. Почти пять. Длиннее дня в своей жизни она и не припомнит. И то было до появления миссис Фанни Клиппенхоппер в ее крикливой расцветки платье и со взбитыми розовыми локонами.
- Могу еще раз проверить сумму, миссис Клиппенхоппер. Может, я ошиблась. Я сегодня первый день работаю. - Последняя строчка оставленной ей Гарнером инструкции гласила, что для изучения всех тонкостей ее работы требуется около года. При постоянном наблюдении.
Постоянном наблюдении Гарнера? Сердце екнуло.
- Цена неверна! - рявкнула клиентка. - В расценках стоит другая, и я не стану платить больше.
- Я не могу найти расценки, - опять принялась объяснять Джессика. - Если вы скажете мне, какая была цена, хотя бы приблизительно, мы могли бы…
- Говорю тебе, корова тупая, я не могу вспомнить!
Джессику словно ожгли кнутом. Тупая корова?!
Шесть лет в университете, чтобы тебя называли тупой коровой за стойкой задрипанного авторемонтного салона?
Неужели эта тетка и правда назвала ее коровой? Замечание миссис Флипперхоппер пробудило к жизни все комплексы Джесси. Она немедленно заключила, что костюм ее все-таки полнит. Шелковая блузка прилипла к телу, выставляя напоказ каждую унцию лишнего жирка.
Она с томлением взглянула за спину миссис Флипперхоппер - там была дверь на улицу, к спасительной свободе. Как легко взять сумочку со стола и уйти, оставив эту несносную женщину бушевать здесь в одиночестве.
В глазах Джесси закипали слезы. Ей пришло в голову, что как ни старалась она устраниться от роли принцессы в королевстве Кингов, но всегда имела преимущества, которые эта роль несла с собой.
Например, уважительное к себе отношение. Не это ли отец имел в виду под вкусом реального мира? Неужели она обращалась с кем-нибудь так же дурно? Конечно, никогда и никого она не обзывала тупой коровой, но услужливая память тут же подсунула ей примеры ее собственного нетерпения. Даже нетерпимости.
- Я могла бы потребовать твоего увольнения, - заявила Фанни с нескрываемым удовлетворением от сознания своей силы.
Вот! Последняя капля.
- Знаете что? Я сама не желаю ничего больше, чем… - Быть уволенной? Тогда не придется уходить самой. Но раньше, чем она успела произнести эти слова и еще кое-что в придачу, дверь в гараж открылась.
Краешком глаза Джесси заметила его. Как нелепо думать о нем, как о спасителе!
Гарнер успел переодеться. Как несправедливо! Она тут увяла, как петуния на жаре, а ему хоть бы что! Ну разве что несколько капелек пота на шее… Но его они почему-то делают неотразимо сексуальным, а ее - просто отвратительной.
Несмотря на простоту его наряда, держится он с прирожденным достоинством, как принц. Вот ирония! Всю жизнь ее называли американской принцессой, но ей никогда не суметь вести себя по-королевски. Если б она смогла, Фанни не посмела бы обращаться с ней так. Тупая корова, конечно!
- Вот, - Джесси попыталась скрыть дрожь в голосе, - тот человек, что вам нужен.
Гарнер быстро сориентировался. Взглянул на Фанни, внимательно оглядел Джесси. И наверняка не упустил ни дрожи в ее голосе, ни подозрительного блеска в глазах. Движения его руки достаточно, чтобы довести ее до крайности. Прими он сейчас сторону Фанни, унизь ее перед этой ужасной женщиной, и с Джесси покончено. Не только с этой работой, но и в ней самой что-то бы надломилось, что-то, чего уже не починишь.
Ненавидя собственную беспомощность, Джесси попыталась по мере сил скрыть ее. Скрестила руки на груди, начала постукивать ногой по полу, словно единственное, что ее беспокоит, - желание покончить поскорей с неприятным инцидентом.
Ее усилия пропали впустую. Смотрел он так изучающее, что ей казалось - душа ее выставлена напоказ. И внезапно случилось худшее - глаза его потеплели.
Симпатия! Последнее, что ей требуется от Гарнера Блейка! Джесси торопливо склонилась над столом, собирая в кучку какие-то мелочи.