Когда я рассказывала Триш подробности нашей беседы, та бледнела и краснела от зависти.
- Ах ты, счастливая сучка! Как жаль, что несчастный случай не произошел со мной! - Помолчав, она с надеждой посмотрела на меня: - Ты уверена, что он не просил тебя захватить с собой подругу?
Когда мы вернулись домой, Триш помогла мне перебрать туалеты Синди: мы искали что-нибудь достойное такого вечера. Раз уж Триш не посчастливилось отобедать в обществе Харли Брайтмена, она жаждала хоть как-то приобщиться к этому торжеству, поэтому рьяно перебирала тряпки Синди.
- Ты только подумай, Син, - вздохнула Триш, раскладывая передо мной целый ворох платьев. - Он один из богатейших людей в Лос-Анджелесе и до сих пор не женат. Почему бы Харли не влюбиться в тебя?
- Глупости. - Я презрительно усмехнулась, хотя была приятно взволнована случившимся. С чего ему вздумалось пригласить меня? Имеет ли это какое-то отношение к вкусу хорошей жизни, о которой говорил Мефисто?
Наконец мы с Триш остановились на узком черном платье с глубоким вырезом.
- Зачем держать прелести в тайне? Нужно показывать хотя бы часть их, - наставительно заметила Триш, одергивая трикотажное платье и желая убедиться, что значительная часть моей груди и плеч открыта для обозрения.
Она суетилась вокруг меня, стараясь сделать так, чтобы цвет и качество деталей моей одежды - от чулок до оттенка губной помады - соответствовали друг другу. Когда я была готова к выходу, Триш встала рядом со мной перед зеркалом, любуясь плодами своих трудов.
- Если он не пригласит тебя снова, то вовсе не потому, что ты недостаточно элегантно одета, - заключила она.
Ровно в восемь раздался звонок в дверь, и я задрожала от радостного волнения. Уже тридцать лет никто не приглашал меня на свидание, и я не знала, как себя вести.
- А теперь постарайся ничего не испортить, - предупредила Триш, провожая меня до двери. - Если не будешь знать, что сказать, говори "да".
Хотя узкий холл был плохо освещен, Харли Брайтмен не снял солнцезащитных очков.
- Привет, Синди, - проговорил он, сдвигая очки и поблескивая из-за них глазами, как звезда мыльной оперы. "Интересно, - подумала я, - это он кокетничает таким образом?"
- Я - Триш. - Она отстранила меня локтем и протянула руку Харли. - Сегодня я помогала ей одеваться.
- Вы выглядите фантастически! - пробормотал он. - Готовы?
Сунув в протянутую ладонь Триш пятидолларовую бумажку, Харли торопливо повел меня вниз по лестнице.
- Я немного беспокоюсь за свою машину. Боюсь, как бы с ней что-нибудь не приключилось.
Машина оказалась бледно-голубым "феррари" с тонированными стеклами. Когда мы подошли к ней, стайка юнцов, столпившихся у капота и пытавшихся в темноте снять с ветрового стекла стеклоочистители, прервала свою работу и разбежалась в разные стороны.
- "Роллс" пока еще в починке, - пояснил Харли, открывая для меня дверцу. - К тому же сегодня у моего шофера выходной. Поэтому вам придется рискнуть и положиться на меня. - Нахмурившись, он посмотрел на приборную доску.
- Где же кнопка, которую используют для зажигания света? - бормотал Харли, щелкая переключателями.
- А, вот она! - Сняв темные очки, он подмигнул мне. - На этот раз постараюсь пи на кого не наезжать.
Ресторан, куда Харли привез меня, назывался "У Вагнера", И, если судить по тому, что там и тут в "Зале валькирий" мелькали знакомые лица, место это было модным. Крепкий коренастый мужчина в смокинге устремился к гостю.
- Мистер Брайтмен, сэр! - сказал он с сильным немецким акцентом. - Что за чудесный сюрприз! - Глазки его с сомнением ощупали мою фигуру, потом он перевел взгляд на Харли. - Сегодня вы не один, сэр? Сядете за свой столик?
- Благодарю, Хайнрих. - Харли сунул ему в руку банкноту. - Я люблю ходить сюда, - шепнул он мне, пока мы наблюдали, как хорошо одетую пару среднего возраста попросили пересесть, освобождая столик для нас. - Здесь гораздо уютнее, более интимная атмосфера, чем "У Мортона" или в "Спаго", а Хайнрих - такая интересная личность. Правда?
Атмосфера в ресторане мне вовсе не показалась интимной. Посетители переходили от столика к столику, обмениваясь приветствиями и поцелуями с друзьями, и гул голосов заглушал негромко игравшую музыку.
- Куда он ведет их? - спросила я, увидев, что официант куда-то сопровождает пожилую пару.
- Вниз, в "Подземелье Нибелунгов". Это подвальное помещение, - пояснил Харли с многозначительной улыбкой. - Хайнрих держит его для туристов и бузотеров. Сейчас там не бывает людей, которые хоть чего-то стоят.
Хайнрих подал нам красиво оформленное меню.
- Хорошая мысль называть блюда именами персонажей "Песни о нибелунгах"? - спросил Харли и заказал "Восторг Брунхильды".
- А что это за цифры против каждого названия блюда? - шепотом спросила я, надеясь, что это не цены.
Харли рассмеялся:
- О, это указание количества калорий. - Он похлопал себя по животу. - Позволяет следить за фигурой и сохранять талию.
Прежде я никогда не задумывалась о количестве поглощаемых калорий, но знала, что двести - не очень много для главного блюда. Я разглядывала меню, желая найти что-нибудь поосновательнее. После того как я выплатила Триш все, что задолжала, на еду у меня совсем ничего не осталось, и всю последнюю неделю я питалась тем, что оставалось на кухне ресторана "У Марта".
- Не заказать ли мне бифштекс? - неуверенно спросила я.
Хайнрих изумленно приоткрыл рот, а в зале внезапно воцарилась тишина. К нам повернулись головы - люди уставились на нас. Кто-то уронил стакан, который со звоном разбился. В возникшей тишине этот звон показался оглушительным. Мужчина за соседним столиком начал вызывающе кашлять.
- Вы слышали? - прошелестел женский голос. - Мясо с кровью!
Кто-то тихонько присвистнул. Постепенно в зале снова загудели голоса - все оправились от удивления.
- Позвольте предложить вам вместо бифштекса "Радость Зигфрида"? - Хайнрих печально взглянул на меня, и я поняла, что у меня нет выбора.
- Это блюдо весьма богато белками, но без холестерина.
- Советую вам попробовать, - сказал Харли. - Говорят, оно изысканное.
Смущенная и сбитая с толку, я кивнула. Уже не спрашивая меня, Харли заказал минеральную воду, и я догадалась, что алкоголя мне в этот вечер не видать.
- Какой у вас знак, Синди? - спросил Харли, возвращая Хайнриху меню.
"Ну как отвечать на все эти каверзные вопросы? - думала я, изо всех сил пытаясь вспомнить дату рождения Синди, которую видела в ее водительских правах. - О Господи! Какой знак соответствует июню?"
- Готов держать пари, что вы Близнец! - воскликнул Харли.
- Как вы догадались? - Я сделала вид, что весьма заинтригована.
- О, у меня есть небольшой бзик. - Харли самодовольно усмехнулся. - Это даже можно назвать талантом. Сам я Стрелец, - добавил он и начал подробно объяснять мне сочетания созвездий и планет на звездной карте. Оглядывая зал и слушая Харли, я заметила за соседним столиком Клинта Иствуда, а у стойки бара Ричарда Гира.
Мне показалось, что это весьма благоприятное расположение звезд.
Когда принесли наш заказ, я выяснила, что Брунхильда приходила в экстаз от пасты из цельной пшеничной муки с лесными грибами, а Зигфрид, по-видимому, предпочитал лососину, зажаренную на решетке. И то и другое было подано с гарниром из ломтика свежего апельсина, красиво уложенным с краю тарелки.
- Хотите попробовать кусочек? - Харли поднес к моему рту клейкую массу на вилке, одновременно наколов на другую кусок моей рыбы. - Он усмехнулся. - Мой специалист по биоэнергетике считает одной из самых благоприятных в физиологическом отношении привычек - делить пищу с другим живым существом. Это отражение примитивной формы связи.
Держа во рту кусок клейкого теста, я ощутила, как по телу Синди пробежала дрожь возбуждения, и поняла, что не осталась равнодушной к примитивным исконным связям. "Может, это и есть мой великий шанс в жизни?" - размышляла я.
Разглядывая красивое лицо Харли, я трепетала от предвкушения и желания. Залившись краской, я отвела взгляд. Что же мне делать? Тридцать лет я ждала случая узнать, каковы сексуальные отношения с настоящим мужчиной, и теперь боялась все испортить и лишиться этой возможности. Как дать ему знать о моем желании, не спугнув его? Я не хотела, чтобы Харли счел меня доступной. Я не собиралась повторить ошибку, которую сделала, отправившись кататься с Чаком Вудкоком. "Не спеши, проявляй хладнокровие", - твердила я себе. И тут сообразила, что хотя Хайнрих не считает меня "стоящей", я обладаю могущественным оружием - телом Синди. К тому же при мне оставались еще и мозги Хариэт.
А значит, оставался и мой шанс. И понемногу я начала расслабляться, впервые с тех пор, как очнулась в облике Синди. Все в моей жизни изменилось - меня как бы покрывала сложная амальгама из правды и вымысла, но сейчас это было не так уж важно. Ведь Харли не знал меня прежде. Он не знал меня ни в образе Хариэт, ни в образе Синди. "И это, - сказала я себе, - и будет началом моей новой жизни. Я буду кем захочу и какой захочу". По мере того как росла и крепла моя уверенность в себе, я вдруг осознала, что говорю о книгах.
- Вы читали Диккенса? - услышала я его восторженный голос. - У меня дома есть его собрание сочинений. Как-нибудь я покажу его вам.
Я так привыкла, что на меня не обращают внимания и говорят со мной свысока, как всегда было в моей прошлой жизни, что мне показалось новым и очень волнующим то, что я поразила Харли, произвела на него впечатление. Когда я сказала ему, что читала Шекспира, Харли пришел в такое изумление, будто я изобрела новый способ расщепления атома.
- Поразительно! - воскликнул он, пожирая меня глазами. - Вы такая красивая, такая юная, такая неиспорченная, но… - Харли развел руками. - Но какое знание мира!
На десерт мы заказали торт "Гибель богов", оказавшийся крошечной порцией шоколадного мусса с урезанным количеством калорий. Должно быть, не стоило стремиться попасть в Валгаллу, если вы захотели бы питаться нормально и вкусно. Я как раз размышляла, стоит ли пошутить насчет "гибели богов" от голода, когда почувствовала, как Харли коснулся моей руки и погладил ее.
- Синди, - прошептал он, глядя на меня, - я искренне рад, что нашел вас.
- Я тоже. - Я подалась к нему и взглянула на него с улыбкой, как я надеялась, весьма обольстительной.
- Мне не следовало бы этого говорить, - продолжал Харли, ероша волосы и пропуская их сквозь пальцы так, что они поднялись над головой нимбом. - Но с первой минуты, как я увидел вас, Синди… я думал только о вас. - Лицо его приняло озадаченное выражение. - Когда я впервые вас увидел, Синди, после аварии, лежащей там без сознания… - Он сглотнул. - Я сразу влюбился в вас.
Влюбился? Меня охватило возбуждение - наконец-то я услышала волшебные слова, о которых мечтала столько лет! Но правда ли это? Ведь в реальном мире люди не влюбляются таким образом. Или все-таки влюбляются? Я не могла считать себя экспертом в этой области.
- Но как это возможно? Ведь вы едва знакомы со мной.
- А мне и не нужно знать вас больше, Синди, - твердо возразил Харли. - Достаточно заглянуть вам в глаза.
Взяв мою руку, он заговорил о том, что глаза - зеркало души.
Если это и правда, то означает только одно: Харли не очень пристально вглядывался в мои глаза. Что, если бы он отдернул хлипкий занавес и увидел мою краснеющую от стыда пятидесятилетнюю душу, проданную Дьяволу? А между тем гормональная бомба, заложенная в теле Синди, отвечала ему, посылая электрические импульсы во все мои нервные окончания.
- Уже поздно, - заметил Харли, поглядев на часы. - Позвольте отвезти вас домой.
Домой? Значит, он имел в виду не тело Синди. Я была на взводе и готова ко всему, а он отсылал меня назад к Триш! Что я сделала не так?
- Не беспокойтесь, - сказал Харли. - Я не злоупотреблю вашей доверчивостью.
- Но…
Совершенно обескураженная, я все же смирилась, ибо не знала, как рассеять его заблуждение достойным образом.
Только одна мысль прочно засела у меня в голове, когда мы выходили из ресторана: что ни молодость, ни красота не облегчают жизнь. Должно быть, я все-таки ошибалась. Пожалуй, эти два качества делали ее во сто крат сложнее, а во многих отношениях столь же огорчительной, как и мое прежнее состояние. Сколько же мне ждать, ради всего святого, когда Синди ухитрится наконец улечься с кем-нибудь в постель?
Я вошла в квартиру, надеясь проникнуть в свою комнату незамеченной и забраться в кровать, не потревожив Триш, но она поджидала меня у двери своей комнаты, желая получить от меня полную информацию о событиях сегодняшнего вечера.
- Ты добилась от него хоть чего-нибудь? - спросила она. - Что ты чувствовала, возвращаясь домой в "феррари"? - Триш наполнила стакан из своей бутылки виски и, чуть поколебавшись, налила и мне. - Вы еще встретитесь?
Смущенная и разочарованная, я описала Триш все, включая и целомудренные поцелуи Харли, когда он желал мне спокойной ночи. После того как этот человек признался, что влюбился в меня, он расстался со мной у крыльца моего дома, не сказав ни слова о будущем и даже не предложив мне встретиться с ним еще раз.
Триш, тоже разочарованная, однако воспрянула духом, когда я начала рассказывать ей о ресторане.
- "У Вагнера"? - с благоговением выдохнула она. - О, Син, ведь это место, куда ходят все знаменитости!
Я решила, что Клинта Иствуда и Ричарда Гира для нее хватит с лихвой, но Триш полночи заставляла меня описывать во всех подробностях тех, кто сидел за соседним столиком.
- Ты уверена, что он не пригласил тебя на свидание? - спросила наконец Триш, выливая последние капли виски в свой стакан. - Может, ты просто не его тип, Син? - Задумчиво помолчав, она бросила на меня многозначительный взгляд. - Может, если у вас ничего не получится, Харли пригласит на свидание меня?
Утром, когда я уже собиралась отправиться к Марти, зазвонил телефон.
- Это он! - пискнула Триш, закрыв рукой труб-су. - Быстро! Приведи себя в приличный вид! - Она убрала руку от трубки и поднесла ее к уху. - Привет, Харли. Говорит Триш…
Когда я наконец выхватила трубку из ее цепких пальцев, голос Харли показался мне удивленным.
- Вам надо привести в порядок ваш автоответчик. Сейчас я слышал престранную леди. Послушайте, я заеду за вами через полчаса, и мы до завтрака поплаваем. А потом я покажу вам дом, и мы сможем…
- Простите, Харли, - перебила я, - но сегодня среда, и мне нужно идти на работу.
- А вы не можете взять выходной?
- Я… гм…
- Конечно, может. - Триш вырвала у меня трубку. - Не беспокойтесь, Харли. Я позабочусь о том, чтобы она была дома.
- Что ты, черт возьми, себе позволяешь? - возмутилась я, положив трубку.
- Ты не пойдешь на работу, Син, - раздраженно возразила она. - В такой момент! Не волнуйся! Я все устрою. Скажу Марти, что у тебя прослушивание, что ты пробуешься на новую картину с Мелом Гибсоном, или совру что-то еще.
- Но…
- Одевайся и перестань спорить. Когда он за тобой заедет?
К моему огорчению, Триш уже отправилась в ресторан Марти к тому времени, когда прибыл Харли. Меня охватило смущение, когда я торопливо спускалась с ним по нашей обшарпанной лестнице. Я впервые осознала, каким убогим, вероятно, показался ему наш дом. При дневном свете все выглядело еще хуже, чем накануне вечером.
- Вам следовало бы везде поставить камеры слежения, - заметил Харли и поморщился, переступив через еще теплую дымящуюся лужицу мочи на одной из лестничных площадок. - Они очень помогают бороться с преступлениями и вандализмом. Впрочем, вооруженный патруль тоже неплохо с этим справляется. По крайней мере там, где живу я, это широко практикуется.
"Интересно, подумал ли он, кто будет за это платить?" - размышляла я. Когда мы наконец вышли на улицу, мимо нас прошмыгнуло несколько молодых людей - каждый нес под мышкой по сверкающему новому крылу машины. Бледно-голубой "бентли" стоял возле дома, и колеса его были открыты для обозрения.
- Я собирался сегодня поехать на "порше". - Харли с отсутствующим видом протянул смятую банкноту юнцу, пытавшемуся вытащить домкрат из-под машины. - Но несчастье в том, - добавил он, открывая дверцу, - что никогда не знаешь, выведут ли слуги из гаража ту машину, которая нужна. Жозе учит английский язык уже шесть месяцев, а до сих пор не отличит "бентли" от "порше".
Когда мы въезжали на Беверли-Хиллз, я узнала Уэйна, который вышел из патрульной машины, остановившейся возле домика для охраны, и спряталась на случай, если бы ему вздумалось остановить нас и снова потребовать у меня французский поцелуй. При дневном свете особняк выглядел гораздо приветливее, как и все окружающие дома, и, разглядывая их, я удивлялась, отчего это у них всех такие огромные парадные двери. Мы проехали мимо дома, очень напоминавшего гигантскую вариацию пряничного домика из сказки о Ганзеле и Гретель. Другой дом вполне мог бы принадлежать семье Адамс.
Мы остановились в конце тупика, весьма похожего на тот, где за несколько ночей до этого меня поймали Уэйн и его напарник.
- Черт, - пробормотал Харли, вывернув руль. - Кажется, я повернул не там, где надо.
Нам пришлось еще дважды проехать мимо домика Ганзеля и Гретель, пока наконец Харли не узнал дорогу, ведущую к его собственному дому.
- Я не привык въезжать с этой стороны, - смущенно пробормотал он, останавливаясь перед гигантскими столбами въезда, на каждом из которых красовалось по каменному льву. - Кроме того, обычно машину ведет Жозе.
После короткого сражения с клавиатурой кодового замка на воротах створки их скользнули в разные стороны, а мы притормозили возле уменьшенной копии Версальского дворца. О том, что мы каким-то чудесным образом не перенеслись в предместья Парижа, свидетельствовал только американский флаг, развевающийся над дверью.
Холл был примерно в шесть раз больше, чем в моей гилдфордской квартире.
- Доброе утро, сэр, - произнес чопорный голос. - Я приготовил в купальном павильоне все, как вы приказали.
Я оглянулась, пораженная знакомыми интонациями, и увидела плотного мужчину средних лет в черном костюме и с серебряным подносом в руках.
- Привет, Джордж, - сказал Харли, после чего обратился ко мне: - Думаю, тебе показался странным его выговор. Правда, Синди? Позволь представить тебе Джорджа, моего дворецкого. Он англичанин.
- Привет, Джордж, - пробормотала я, не зная, правильно ли поступаю и не нарушила ли этикет…
- Есть какие-нибудь новости? - спросил Харли. Джордж извлек из кармана записную книжку и раскрыл ее.