- Звонил мистер Армани, сэр, по поводу вашего нового костюма. Я договорился о примерке на следующую неделю, как вы увидите из записи в вашем ежедневнике. Вы заметите также, что визит к дантисту назначен на двенадцатое, поскольку подходит срок ежемесячного осмотра. - Дворецкий перевернул страницу и нахмурился. - Звонил какой-то журналист, хотел взять интервью, но, сочтя название его газеты слишком вульгарным, я сказал ему, что вы уехали из страны. Еще поступило приглашение на обед от семьи Сталлоне на следующую пятницу. Я позволил себе предположить, что вы примете его. - Джордж скромно кашлянул и взглянул на меня: - Я могу позвонить и сказать им, сэр, что, возможно, вы захотите прийти не один, и спросить, удобно ли это.
- Об этом поговорим позже, Джордж. - Харли небрежно взмахнул рукой. - Это все?
- Если я понадоблюсь вам, сэр, я в кладовой. Вам стоит только позвонить…
Харли со снисходительной улыбкой проводил его взглядом.
- Не представляю, что бы я делал без Джорджа. Он держит дом в полном порядке. Все работает как часы. Иногда мне кажется, что я мешаю ему, путаюсь под ногами. - Харли задумчиво провел рукой по волосам, покачал головой и повернулся ко мне с лицом, выражавшим мальчишеский энтузиазм. - Пойдем поплаваем, Синди.
Он провел меня по нескольким длинным коридорам, и мы оказались возле крытого бассейна, оформленного в стиле римских бань. "Ты бы обзавидовалась, Салли", - подумала я, вспомнив, что моя подруга проектировала нечто подобное для оздоровительного спортивного клуба, хотя, разумеется, менее шикарного, чем этот дом. Интересно, что сейчас поделывает Салли? С болью в сердце я осознала, что никогда не смогу рассказать ей о своих приключениях в Лос-Анджелесе, да и вообще ничем с ней поделиться.
Харли показал мне раздевалку, оборудованную рядом вешалок с бикини разного размера. Неподалеку от них висел шелковый купальный халат, на туалетном столике стоял комплект косметики фирмы "Лапиник". На элегантном шезлонге лежала кипа мягких бледно-голубых полотенец. На каждом был вышит фирменный знак "Лапиник".
Я надела купальный костюм и вышла к бассейну, чувствуя себя неловко и нервничая оттого, что девяносто восемь процентов моего тела выставлены на обозрение. Харли уже плавал, совершая свой утренний моцион и стараясь не потерять ни минуты.
Улыбнувшись, я вошла в воду и грациозно нырнула. В юности, в свою бытность Хариэт, я умела плавать кролем. Сейчас покажу Харли, чего стою.
Вынырнув, я осознала, что не могу держаться на воде, и снова ушла вниз. Меня осенила ужасная догадка: что, если Синди не умела плавать?
В следующую минуту я лежала на краю бассейна, выплевывала воду, а Харли тщательно массировал мне грудь и готовился к операции: дыхание изо рта в рот, именуемой также "поцелуем жизни".
"Это уж слишком", - подумала я, вспомнив свою сделку с Мефисто. За одну минуту беспечности я чуть не лишилась дарованных мне лет жизни! Я открыла глаза.
- Ну как вы, Синди? - встревоженно спросил Харли. - Мне следовало догадаться, что вы еще не готовы к интенсивным физическим упражнениям… после той аварии. Мне так жаль… - Беспомощным жестом он протянул ко мне руки. - Вы, должно быть, решили, что я хотел убить вас. Сначала автокатастрофа, а теперь вот это…
Я села и откашлялась.
- Надеюсь, я выживу, - успокоила я его. - Можно глотнуть бренди, чтобы прочистить горло?
Когда Харли убедился, что я пришла в себя, и успокоился, мы переоделись, и он повел меня на экскурсию по дому. Дом оказался огромным, а убранство множества комнат соответствовало разным историческим эпохам. Из римских бань мы попали в комнату, элегантно обставленную в стиле эпохи Регентства, а оттуда в другую, с белыми стенами, африканскими коврами и резным деревом.
- Консультант по фэншуй помог мне обставить дом, - объяснил Харли, когда мы проходили по комнате в японском стиле. - Поэтому я и поставил на столбах у ворот этих львов - они должны нейтрализовать негативную энергетику Запада.
В библиотеке, обитой дубовыми панелями, Харли подвел меня к одному из застекленных шкафов. В нем стояли книги в кожаных переплетах. Судя по всему, их никогда не открывали. Может, эти книги покупали на вес?
- Вот Диккенс, о котором я говорил вам, - с гордостью сказал Харли, поворачивая ключ и открывая дверцу шкафа. Он вынул один из томов. - Они стоят кучу денег - пощупайте переплет.
Я послушно рассматривала "Холодный дом". Страницы книги так и остались неразрезанными. Я уже собиралась отпустить язвительное замечание насчет коллекционеров, никогда не читающих книг, но тут заметила, как на лице Харли появилось виноватое мальчишеское выражение, которое свидетельствовало о его уязвимости. Он походил на избалованного мальчика, жаждущего показать свои сокровища. Пока я рассматривала книги, Харли ерошил волосы, бессознательно нарушая свою безукоризненную прическу. Во мне шевельнулось теплое чувство к нему. Он обращался со мной доброжелательнее и теплее, чем кто-либо другой в Лос-Анджелесе, однако не позволил себе ничего, кроме невинного поцелуя, желая мне доброй ночи.
Растроганная, я протянула ему книгу и пробормотала что-то одобрительное.
Неужели так важно, что Харли не читал Диккенса?
С террасы мы полюбовались садом, чистым и ухоженным, как приемная промышленного магната, с вымощенными дорожками и площадками.
Обширный, полого спускавшийся к саду газон был обнесен причудливо подстриженной живой изгородью. Кустарники имели форму павлинов, спиралей, созвездий, а иные, наиболее бесформенные, слегка походили на сосиски.
- Жозе изучает фигурную стрижку кустарников. - Харли кивком указал на маленькую темную фигурку, примостившуюся на верхней ступеньке приставной лестницы. - Думаю, вот эти, шаровидные - его работа.
Роскошно оборудованный спортзал выходил в сад.
- Эти снаряды специально созданы для тренировки бицепсов, трицепсов и квадрицепсов. - Харли показал мне спортивные тренажеры, стоявшие в ряд и сверкавшие хромированными частями. - Вон тот, что в конце, - мой любимый. Это прибор, имитирующий плавание.
Закатав рукава, Харли взобрался на приспособление устрашающего вида.
- Идите сюда. Посмотрите. - Он пристегнул какие-то ремни.
"Зачем нужна машина, имитирующая плавательные движения, когда есть крытый бассейн?" - удивлялась я. Машина издавала ритмичный лязг, пока Харли совершал движения, похожие на гребки пловца.
- Я установил ее в режим определенной длительности, - задыхаясь, объяснил он. - На распечатке компьютера вы увидите, сколько энергии я потратил.
Дожидаясь, пока он покончит со своими упражнениями, я посмотрела в окно и заметила Джорджа, который величественно шел по газону с серебряным подносом в руках. Проходя мимо Жозе, занимавшегося фигурной стрижкой кустов, дворецкий оглянулся и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, пнул ногой лестницу. До нас донесся негодующий крик, и Жозе стремительно пронесся по воздуху и приземлился в декоративных кустарниках. Кусты завибрировали, а лестница с грохотом повалилась на землю. Джордж продолжил свой путь к дому с невозмутимой улыбкой на лице.
- Английское дерьмо! - послышался отчаянный крик из кустов, явственно различимый, несмотря на грохот спортивного оборудования. - Я до тебя доберусь!
- В чем дело? - осведомился Харли из недр тренажера. - Вы что-то сказали, Синда?
Куст качнулся, наклонился почти до земли, потом катапультой выпрямился, и маленькая фигурка рухнула на газон. Поднявшись, она обратилась в бегство и исчезла из поля зрения. Дверь гимнастического зала бесшумно отворилась, и рядом со снарядом Харли материализовался Джордж.
- Через пять минут ленч будет подан в оранжерее, сэр. Поймав мой взгляд, Джордж безмолвно дал мне понять, что я не должна рассказывать о том, что видела.
- Эти латиносы, - пробормотал он, подходя к окну и кивая в сторону все еще подрагивающего куста. - У них нет чувства ответственности. Они не принимают мер предосторожности. Странно, что он до сих пор не покалечился и не разбился насмерть.
Мрачная мексиканка внесла ленч - салат, на вид постный и невкусный, и суп с рогаликами.
- Благодарю, Мария. - Харли сверил поданные блюда с карманной картой калорий. - Вы не забыли о жидкой добавке из морских водорослей?
Мария покачала головой. Судя по выражению лица служанки, она подозревала, что ее хозяин спятил.
- Это третья экономка, сменившая двух предыдущих всего за шесть месяцев, - сказал Харли, когда она вышла. - Вы не представляете, насколько трудно убедить этих людей в том, как важно правильно сбалансировать питательные вещества.
Пока мы ели, Харли рассказывал о доме, но я почти не слушала его. Что-то все ощутимее беспокоило меня. Он охотно показывал мне все свои владения и имущество, начиная от плавательного бассейна и кончая запонками, украшенными эмблемой "Лапиник", но о себе не поведал ничего. Какой человек Харли? Что таится у него внутри?
Каждый раз, когда я задавала ему вопросы о нем самом, он, казалось, терялся и не знал, что ответить.
- Должно быть, вы прочли все статьи в журналах, - смущенно предположил Харли, ерзая как школьник, застигнутый за кражей яблок. - И вероятно, все интервью Ларри Кинга?
Я покачала головой.
- Дело в том, что… по-моему, они гораздо лучше описывают меня, чем я сам способен это сделать. - Лицо Харли приняло глуповатое выражение. - По правде говоря, я самый обыкновенный, заурядный человек. У меня нет никаких серьезных интересов, никаких хобби - ничего такого. Просто случилось так, что я богат.
О своей семье он сообщил мне немного, но я поняла, что Харли вырос в роскоши и пользовался всеми привилегиями людей своего класса. Своим состоянием он был обязан компании по производству косметики "Лапиник", основанной его покойной матерью, и это огромное состояние позволит до конца его дней не думать о заработке ради хлеба насущного.
""Лапиник" - для женщины, которая хочет немного больше". Этот девиз компании был для меня постоянным источником раздражения в моей прежней жизни. Он подчеркивал мою неспособность получить то, что почти все женщины принимали как должное.
- Это не так легко, как кажется, - я о том, что весьма трудно быть богатым, - ворвался голос Харли в мои размышления. - Чтобы управлять таким домом, приходится прилагать много усилий. Я должен быть в постоянном контакте с бухгалтерами и юристами, принимать решения о капиталовложениях, подписывать чеки, посещать благотворительные собрания, а в сутках не так уж много часов…
- А как компания? Как "Лапиник"? Я полагала, что дела компании отнимают все ваше время.
- "Лапиник"? - просиял он. - Да, "Лапиник". - Харли поднялся. - Идемте, я покажу вам свой офис. - Взяв меня за руку, он направился к двери. - У меня есть для вас сюрприз.
Харли привел меня в комнату в синих тонах, убранную и меблированную в стиле "Лапиник", теперь уже знакомом мне. Ряды плакатов в рамках, рекламирующих продукцию компании "Лапиник", были развешаны на стенах. Все это я не раз видела, поскольку объявления, рекламирующие изделия этой фирмы, неизменно появлялись на глянцевых страницах воскресной газеты "Санди". На всех объявлениях такого рода были изображены светловолосые манекенщицы с нежными кукольными личиками и широко раскрытыми глазами, свидетельствующими о невинности. Вглядевшись в них внимательнее, я была потрясена так, будто встретила кого-то близко знакомого. Такое выражение лица я созерцала каждый раз, когда смотрелась в зеркало, потому что до сих пор не привыкла к своей новой внешности. Она резко контрастировала с моим прежним обликом, и вместе с тем эта безмятежная маска ничуть не совпадала с тем, что творилось в моей душе.
- Добро пожаловать в сердце империи "Лапиник", - сказал Харли с усмешкой. Он стоял возле огромного письменного стола, окруженного такими же столами поменьше.
Все они были заставлены телефонами, компьютерами и другими непременными атрибутами большого бизнеса. Я чувствовала себя как претендентка на вакантную должность, явившаяся на собеседование.
Факс на одном из столов очнулся от спячки, заурчал и изрыгнул несколько листов бумаги с печатным текстом.
- Мы связаны с головным офисом "Лапиник" в Лос-Анджелесе. - Харли с гордостью похлопывал рукой по машине. - А тот, в свою очередь, связан с другими офисами "Лапиник" во всем мире - в Лондоне, Париже и Риме… - Харли просмотрел один из листов бумаги. - Вот это пришло из Нью-Йорка.
- Что - это? - поинтересовалась я. Он почесал голову.
- Судя по всему, это цифры продаж. Признаться, это не моя епархия. Всем этим занимается Дэвид. - Харли бросил листок в большую плетеную корзинку для бумаг, уже почти заполненную. - Хотя я знаю, что поддерживать контакты с другими отделениями компании выгодно. Это окупается. Можно предвидеть, как будут развиваться события дальше.
- Кто такой Дэвид?
- Мой брат. - Харли улыбнулся. - Он ведает делами компании. Вы скоро познакомитесь с ним.
Взяв ключ из выдвижного ящика письменного стола, Харли открыл шкаф и извлек большой прямоугольный предмет, завернутый в бархат.
- А вот это сюрприз. - Харли знаком пригласил меня сесть за стол и очень осторожно поставил непонятный предмет на стол передо мной. - Это вам, Синди. Особенный подарок.
Я осторожно сняла бархатную обертку и обнаружила под ней блестящую голубую коробочку с эмблемой "Лапиник" на крышке.
- Ну же, открывайте! - возбужденно сказал Харли.
Я расстегнула пару миниатюрных медных замочков и подняла крышку. Внутри помещалось несколько рядов покрытых голубым бархатом уступов, похожих на упаковку шоколадных конфет. На каждом из уступов, разделенных на секции, стояли крошечные горшочки, флакончики и лежали тюбики.
- Это полный набор продукции "Лапиник", - пояснил он, раскладывая на столешнице эти соблазнительные штучки, чтобы я могла получше рассмотреть их. - Мы производим их в ограниченном количестве и только для особых случаев, и это самый последний набор. Я хранил его долго в ожидании женщины, которая заслуживает такого подарка. - Харли застенчиво улыбнулся - Позвольте мне показать вам, - сказал он, перебирая вещицы одну за другой. - Вот это для снятия грима, увлажняющий крем и тон в одной упаковке. Это называется полным набором для ухода за кожей. Вот здесь фон, пудра и румяна. В этом отделении губная помада - видите, несколько оттенков. Вот тени для век и тушь для ресниц… - Он продолжал перечислять предметы из нескончаемого списка, любовно поглаживая каждую баночку, флакон или тюбик. Потом перегнулся через стол и слегка дотронулся до моего подбородка, приподнял мое лицо и повернул его к свету. - Я хочу показать вам, Синди, что может для вас сделать "Лапиник". - Открыв ящик письменного стола, Харли вытащил коробочку с набором кисточек, губок и ватных тампонов. - Позволите? - спросил он, выбрав флакончик из набора.
Я кивнула.
Он вытащил зеркало из другого ящика и поставил на стол передо мной. Осторожно удалив с моего лица остатки косметики, которую я торопливо наложила сегодня утром, Харли взялся за дело. По мере того как он углублялся в работу, застенчивое выражение сменилось задумчивым и по-детски сосредоточенным, как у маленького мальчика, экспериментирующего с новой коробкой красок. Прикосновения Харли, нежные и деликатные, доставляли мне удовольствие.
- Ну вот. - Он отступил, чтобы полюбоваться плодами своих трудов. - И вид вполне естественный.
- Разве для того, чтобы выглядеть естественной, нужна косметика? - удивилась я.
- Чтобы выглядеть естественной и при этом красивой, нужно приложить усилия, - уверенно возразил он. - Даже самое прекрасное лицо заиграет новыми красками, если наложить косметику. А без нее внешность кажется незаконченной, как картина без рамы. Поглядитесь в зеркало и увидите разницу.
Я внимательно всмотрелась в свое отражение. Косметика была едва заметна, но лицо мое преобразилось - это было странно и непостижимо. Такого результата я никогда не достигла бы, пользуясь крикливыми вульгарными тенями и помадой из косметички Сирии. Я улыбнулась, наслаждаясь новым для меня ощущением - уверенностью в себе.
- Вы самая красивая женщина, какую я когда-либо видел, Синди, - сказал Харли. - Я в этом разбираюсь. Более того, я эксперт по части женской красоты. Такова моя работа. Люди говорят, что красота расположена не глубже кожи, но в вашем лице есть что-то совсем особенное, и инстинкт подсказывает мне, что ваша красота идет изнутри, из глубины вашего существа.
Я повернулась к нему, с предвкушением облизнув пересохшие губы. Вот и наступил момент, когда он заключит меня в объятия и поцелует.
Харли протянул руку, чтобы помочь мне подняться, но не поцеловал, а подвел меня к двери в другом конце офиса. Может, это спальня? По телу моему пробежала дрожь, предвещая, что давно подавляемое желание сейчас вырвется на свободу.
Он отворил дверь.
- Ну как вам? - Харли пропустил меня в комнату, обставленную как фотостудия - с задниками, боковыми рефлекторами и дорогой камерой с огромными линзами, установленной на треножнике. - Ее обставил для меня друг Дэвида Бейли.
Стараясь скрыть разочарование, я издала восклицание, долженствующее выразить мое восхищение.
- Мне хотелось бы сделать несколько ваших фотографий, Синди, - робко сказал он. - Можно?
Я колебалась, памятуя о том, что некоторые африканские племена считают, будто камера способна украсть вашу душу. Между тем моя душа уже находилась в надежных руках, во власти Мефисто, но вдруг фотографии покажут, что я вовсе не юная Синди, а пятидесятилетняя Хариэт?
Приняв мое молчание за согласие, Харли вывел меня на середину комнаты. Вокруг замигал свет, слепя мне глаза, и я отступила назад, заслонившись рукой от нестерпимого блеска.
Вспышка ослепила меня.
- Потрясающе, Синди! - воскликнул Харли, включая камеру. - Отклонитесь еще немного назад. Не возражаете, если я сделаю еще один снимок?
Камера зажужжала, и последовало несколько вспышек. Мое тело покорно следовало его инструкциям, будто точно знало, что именно ему понравится. Возможно ли, что Синди за свою короткую жизнь научилась позировать, как это делают манекенщицы?
- Удивительно! - воскликнул Харли, не отрываясь от объектива камеры. - Не останавливайтесь, двигайтесь!
Я потягивалась и извивалась гибкими, как у змеи, движениями, мысленно убеждая его оставить камеру и приблизиться ко мне в пьянящем тепле, исходившем от подсветки. Я чувствовала себя юной, прекрасной и сексуальной. Я желала Харли, мечтала снова почувствовать нежные прикосновения его рук на своей коже, мечтала, чтобы он раздел меня и занялся со мной любовью прямо на полу студии, как это показывают в фильмах.
- Харли! - выдохнула я, приоткрыв рот и глядя в линзы камеры полузакрытыми глазами. Мне ответили стремительные вспышки камеры, лавина вспышек и, наконец, громкий хлопок.
- Черт возьми, - пробормотал Харли, глядя на тонкую струйку дыма, поднимавшуюся от камеры. - Полетел привод мотора.
Я стояла с глупым видом посреди комнаты, наблюдая, как Харли пытается спасти отснятый фильм. В конце концов, с помощью большой отвертки, он извлек пленку из камеры.
- Теперь вам лучше отправиться домой. - Он посмотрел на часы и открыл дверь офиса. - Хочу отнести снимки в фотолабораторию, пока она не закрылась.
Я неохотно оправила одежду.