- Ладно, ложитесь, - сказала она. - Вы, должно быть, окоченели. Вам нужно было что-нибудь накинуть, прежде чем выходить в коридор.
- Мне было не до этого - я думала, что успею увидеть, куда он скроется. Но когда я вышла, в коридоре было пусто… А вдруг он и сейчас еще там - слушает, что я говорю о нем?
- Ну все, ложитесь в постель. Там не может никого быть, потому что эта таинственная фигура вам приснилась.
- Что же, по-вашему, я не знаю, когда я сплю, а когда нет?
- Я зажгу свечи, и вы сразу почувствуете себя лучше.
- Не надо - здесь и так светло из-за луны.
- Может, вы и правы - лучше не зажигать. Я всегда боюсь пожара.
Она отодвинула к изголовью полог и села рядом с кроватью.
- Вы замерзнете, - сказала я.
- Но я не хочу оставлять вас одну в таком состоянии.
Мне было неловко просить ее посидеть со мною, но мне было страшно остаться одной. В то же время, поскольку я была уверена, что меня посетил не призрак, а живой человек, я решила, что если я запрусь изнутри на замок, я буду в безопасности.
- Мне уже лучше, - сказала я. - Вы можете спокойно идти к себе.
Она улыбнулась мне и встала со стула.
- Я бы никогда не подумала, что вы можете так испугаться дурного сна.
- Боже мой, но почему вы мне не верите? Я знаю, что это не был сон! - воскликнула я. - Кто-то решил сыграть со мной шутку.
- Опасная шутка для женщины в положении…
- Значит, это - кто-то, кому безразлично, опасно это для меня или нет.
Рут пожала плечами, и я поняла, что она по-прежнему мне не верит.
- Мне очень жаль, что я вас потревожила, - сказала я. - Пожалуйста, идите к себе, и спасибо вам большое.
С этими словами я встала с постели и взяла свой халат.
- Куда это вы собираетесь? - спросила Рут.
- Никуда. Я просто хочу запереть за вами дверь. Если я запру дверь в коридор, а также дверь в гардеробную и ту, которая выходит из гардеробной в коридор, я буду чувствовать себя в безопасности.
- Ну, если вам так будет спокойнее, запирайтесь, пожалуйста. Хотя подумайте сами, Кэтрин, кому это нужно в этом доме устраивать такие спектакли? Вам все это приснилось.
- Я бы тоже так думала, - сказала я устало, - если бы не почувствовала сквозняк от открывшейся двери и если бы не услышала, как она потом закрылась, и если бы этот герой моего сна, каковым вы его считаете, не задернул полог моей кровати, чтобы иметь возможность незаметно выйти из моей комнаты. Я не думаю, что герои самого что ни на есть кошмарного сна могут совершать действия, результаты которых видны и слышны наяву.
Как ни странно, но благодаря своей уверенности в том, что посетивший меня "призрак" был существом из плоти и крови, а не какой-нибудь нечистой силой, я почти успокоилась. Почему я в тот момент решила, что живой человек не может быть столь опасен, как потустороннее существо, я и сама не знаю, но тогда я об этом не задумывалась.
Был и еще один важный вопрос, который я тогда еще себе не задавала: зачем кому-то нужно было меня напугать?
Когда Рут ушла, я заперла все двери и легла в постель. Спать я, конечно, не могла, потому что меня не оставляла мысль о том, что произошло. Кто мог это сделать? Кому могла прийти в голову идея такого розыгрыша? И был ли это розыгрыш? Так напугать кого-то смеха ради не додумается ни один нормальный человек. А шутить так с беременной женщиной просто преступно… И вот тут я, наконец, впервые подумала, что тот, кто это сделал, возможно, как раз и хотел меня напугать, рассчитывая на те последствия, которые могло иметь разыгранное им представление. Задумавшись над этим, я поняла, что если не надо мной самой, то над моим еще не родившимся ребенком нависла угроза.
Одного наследника Киркландского Веселья настигла внезапная смерть - может, теперь что-то замышляется против другого?
С этой ночи и на много дней вперед моим постоянным спутником стал страх.
V
Я заснула только под утро, но около шести часов проснулась и встала, чтобы отпереть дверь. Затем я снова легла и задремала, и меня разбудила Мэри-Джейн, которая принесла мне на подносе завтрак.
- Миссис Грентли сказала, что вам лучше полежать сегодня утром, - объявила она мне.
Спросонья я с трудом поняла, что она мне говорила, потом, наконец, я пришла в себя и поблагодарила ее.
Она подняла мне подушки, прислонив их к изголовью кровати, чтобы мне было удобнее сесть в постели, и поставила мне на колени поднос.
- Вам что-нибудь еще нужно, мадам?
Она была не похожа на себя - казалось, ей не терпелось выйти из комнаты. Боже мой, не иначе ей уже рассказали про мои ночные похождения!
Я отпустила ее и налила себе чай. Есть я все равно не могла, поэтому, выпив несколько глотков чаю, я поставила поднос на пол рядом с кроватью и снова легла, вспоминая ночные события. Может, все-таки мне все это приснилось или померещилось? Нет, мне не мог померещиться сквозняк из открытой двери и задернутый кем-то полог кровати. А если я сама задернула его, не зная, что делаю, как это бывает у сомнамбул? Что если я встаю во сне, что если я и есть сомнамбула? Нет, это чепуха, этого не может быть, иначе и Дилис, с которой я жила в одной комнате в пансионе, и Габриэль сказали бы мне об этом. Нет, я здесь не при чем, и мне ничего не померещилось. Моему жуткому приключению должно быть логическое объяснение - всему на свете есть логическое объяснение, надо только постараться его найти.
Я встала и позвонила, чтобы принесли горячую воду. Когда я приняла ванну и уже заканчивала одеваться, в дверь постучали. Я крикнула:
- Войдите! - и в комнату вошла Рут.
- Доброе утро, Кэтрин, - сказала она, с беспокойством глядя на меня. - Как вы себя чувствуете?
- Немного усталой.
- Да, вы и выглядите соответственно. Ночь была для вас очень беспокойной.
- Боюсь, и для вас тоже. Мне очень неловко, что я устроила такой переполох.
- Это неважно - вы ведь действительно испугались. Я рада, что вы меня разбудили, если, конечно, вам это помогло.
- Даже очень помогло - мне надо было с кем-то поговорить, одна я бы с ума сошла от страха.
- Теперь самое лучшее - это забыть обо всей этой истории. Я попрошу Деверела Смита дать вам что-нибудь, чтобы выпить перед сном сегодня вечером. Как только вы по-настоящему выспитесь, вам станет лучше.
Я не собиралась больше с ней спорить, так это было бессмысленно. Она вбила себе в голову, что мне приснился дурной сон, и, что бы я не говорила, ее это не переубедит.
- Спасибо за то, что вы прислали мне завтрак, - сказала я.
- Да, но вы к нему почти не притронулись - я знаю, потому что встретила Мэри-Джейн, когда она уносила поднос.
- Я выпила две чашки чаю.
- Но есть тоже надо, моя дорогая. Что вы собираетесь сейчас делать?
- Пойду погулять.
- Ну что ж, только недалеко и, - не обижайтесь, Кэтрин, - но я бы посоветовала вам не ходить больше к аббатству.
С этим она оставила меня, и я пошла вниз, чтобы выйти на улицу. Мне хотелось поскорее выбраться из дома и оказаться где-нибудь подальше от него хоть на короткое время. Больше всего в этот момент я жалела, что мне нельзя было ездить верхом, иначе я ускакала бы на вересковую пустошь, и мне сразу стало бы веселей.
Когда я спустилась в холл, я увидела Люка, вошедшего в дом с улицы. Он был в костюме для верховой езды и в этот момент был так похож на Габриэля, что в полумраке холла я почти готова была подумать, что это он и есть. Я даже чуть не вскрикнула - мои нервы после вчерашнего были в таком напряжении, что мне уже могло почудиться что угодно.
- Доброе утро! - весело приветствовал меня Люк. - Еще каких-нибудь страшилищ видели?
Он ухмыльнулся своим собственным словам - или мыслям, - и от его легкомысленного равнодушия мне стало слегка не по себе.
- Одного раза было вполне достаточно, - ответила я как можно более небрежным тоном.
- Это же надо, монах в капюшоне! Бедная Кэтрин, вы на себя были не похожи от страха.
- Мне очень жаль, что я вас побеспокоила.
- Не надо жалеть. Когда бы вам ни понадобилась помощь, дайте мне знать. Я терпеть не могу монахов. Все эти их глупости… - посты, власяницы, обет безбрачия и тому подобное… все это полная чепуха. Я люблю хорошую еду, тонкое белье и красивых женщин. Так что, если вам будет нужна помощь, чтобы справиться с каким-нибудь монахом, зовите меня, не прогадаете!
Он явно смеялся надо мной, и я решила, что мне самой следует взять такой же тон. Мое собственное мнение о том, что случилось, не изменится, но навязывать его другим бесполезно, да и не нужно. Пусть они думают, что это был сон или игра моего воображения, это их дело. Я же постараюсь узнать, кто из обитателей этого дома сыграл со мной такую злую и опасную шутку.
Я с улыбкой поблагодарила Люка и поспешила выйти на улицу. В первые же несколько минут на воздухе мое настроение улучшилось и сами собой улетучились страхи. Гуляя по дорожке мимо клумб с хризантемами и поздними маргаритками, я говорила себе, что, если буду настороже, я смогу противостоять любой угрозе. Прежде всего, раз я уверена, что ко мне приходил человек, а не призрак, я должна завести привычку перед сном осматривать свою комнату и гардеробную и запирать на замок все двери и окна. Если и после этого кто-нибудь появится, значит, мне придется поверить в привидения.
Во время обеда, который я ела в обществе Рут и Люка, кто-то из них вскользь упомянул о моем "сне", и я не возразила против этого слова, что вызвало явное облегчение у Рут. Она сказала, что благодаря прогулке я выгляжу лучше, чем утром, и я ответила, что и чувствую себя гораздо лучше. Это было правдой и прежде всего проявилось в том, что я по-настоящему проголодалась и за обедом съела даже чуть больше, чем обычно.
Как только мы встали из-за стола, в столовую вошел Уильям и сказал, что меня хотел бы видеть сэр Меттью. Я ответила, что готова навестить его тотчас же, если он может меня принять.
- Я провожу вас к нему, мадам, - сказал Уильям.
Он повел меня на второй этаж - в комнату, расположенную недалеко от моей спальни. Я уже знала, что почти все члены семьи жили в южном крыле дома: сэр Мэттью - на втором этаже, там же, где и я, Рут и Люк - на третьем, на четвертом же этаже была комната, в которой я прежде жила с Габриэлем. Тетя Сара была единственной из всей семьи, чьи комнаты были в восточном, а не в южном крыле. Большинство комнат в доме было не занято, хотя мне говорили, что в прежние времена сэр Мэттью устраивал пышные приемы, и тогда дом заполнялся гостями, жившими по нескольку дней.
Кухни, пекарня и разные подсобные помещения располагались на первом этаже, а комнаты слуг были на последнем этаже западного крыла дома. Сама я там ни разу не была, но мне сказала об этом Мэри-Джейн.
Сэр Мэттью принял меня, сидя в постели. На нем была застегнутая на все пуговицы шерстяная пижамная куртка, а на голове красовался ночной колпак. При виде меня его глаза радостно блеснули.
- Пододвиньте стул для миссис Габриэль, Уильям, - сказал он.
Я поблагодарила Уильяма и села.
- Я слышал, ты провела беспокойную ночь, моя дорогая, - обратился он ко мне, когда Уильям вышел в смежную комнату. - Рут говорит, тебе приснился кошмарный сон.
- Теперь уже все позади, - ответила я.
- Ужасно неприятная вещь, эти кошмары. И ты босиком выбежала в коридор, - он покачал головой.
- А как вы сегодня себя чувствуете? - спросила я, чтобы изменить тему.
- Лучше - особенно благодаря тому, что вижу тебя, моя милая. Но что обо мне говорить - я стар, и неважное самочувствие для меня естественно. А вот ты - молоденькая, и мы не можем допустить, чтобы что-то тебя огорчало, или…
- Больше я так не испугаюсь, - перебила я его. - Просто со мной раньше никогда такого не случалось.
- Ты должна беречь себя, Кэтрин. Помни, что ты теперь очень важный член семьи.
- Я помню, - сказала я. - Я не сделаю ничего, что может повредить моему ребенку.
- Мне очень нравится твоя откровенная манера говорить, моя милая. Благослови тебя, Господь, и спасибо тебе, что нашла время навестить старика.
Он поцеловал мне руку, и я вышла из комнаты с неприятным сознанием того, что Уильям через открытую дверь смежной комнаты должен был слышать весь наш разговор. Весь дом уже знает о ночном инциденте, подумала я, представив себе, как живо он, наверное, обсуждается на половине слуг. Тетя Сара тоже скорее всего уже услышала о нем, и странно, что она до сих пор не навестила меня, чтобы удовлетворить свое любопытство.
Я вернулась к себе в комнату, думая, чем бы заняться. Мне не давали покоя мысли о том, что случилось ночью, и я вдруг подумала, что эта история рано или поздно достигнет ушей Саймона и Хейгэр Редверс.
Меньше всего мне хотелось, чтобы они услышали версию, отличную от моей собственной. Я дорожила мнением Хейгэр и понимала, что рассказ о том, что я устроила панику из-за какого-то дурного сна, будет расценен ею вовсе не в мою пользу.
Я решила тут же пойти к ней и все рассказать, прежде чем чья-либо интерпретация сможет повлиять на ее восприятие этой истории.
Не теряя времени, я вышла из дома и отправилась пешком в Келли Грейндж.
Горничная - все та же Доусон - впустила меня в дом и провела в небольшую комнату на первом этаже, чтобы я подождала там, пока она известит Хейгэр о моем приходе.
- Если она отдыхает, - сказала я, - пожалуйста, не беспокойте ее. Я могу подождать.
- Я сейчас узнаю, мадам, - ответила горничная и вышла.
Через несколько минут она вернулась с известием, что миссис Редверс ожидает меня в гостиной.
Хейгэр сидела в том же кресле с высокой резной спинкой, в котором я увидела ее в свой первый визит в Келли Грейндж. В знак моего уважения к ней и нашей растущей дружбы я поцеловала ей руку, как это при мне делал Саймон. Я уже не боялась, что она будет говорить со мной свысока - теперь, не считая разницы в возрасте, мы были на равных и общались абсолютно непринужденно и без первоначальной настороженности.
- Как хорошо, что вы решили меня навестить, - сказала Хейгэр вместо приветствия. - Вы пришли пешком?
- Да, здесь ведь совсем недалеко.
- Вы что-то не так хорошо выглядите, как в прошлый раз.
- Я плохо спала сегодня ночью.
- Это не годится. Вы не посылали за Джесси Данкуэйт?
- Это не имеет никакого отношения к Джесси Данкуйэт. Этой ночью кое-что произошло, и я хотела вам об этом рассказать, чтобы опередить другие возможные версии - из иных источников.
- Вы слишком возбуждены, - сказала она сухо.
- Возможно. Но, тем не менее, я сейчас гораздо спокойнее, чем была с тех пор, как это случилось.
- Я хочу знать, в чем дело. Расскажите мне все, пожалуйста.
Итак, я подробно и стараясь ничего не упустить, рассказала ей о том, что произошло ночью. Она выслушала меня, не перебивая, затем кивнула и произнесла с видом судьи, выносящего приговор:
- Совершенно очевидно, что кто-то в доме пытается вас напугать.
- Но чего ради? Это так глупо!
- Не так уж и глупо, если за этим стоит какая-то цель.
- Да, но какая может быть цель?
- Напугать вас и таким образом, возможно, лишить надежды родить ребенка.
- Таким странным способом? Но кто же…?
- Это, может быть, только начало, поэтому мы должны быть готовы к тому, что произойдет что-нибудь еще в таком же духе.
В дверь постучали.
- Войдите! - крикнула Хейгэр, и вошел Саймон.
- Я узнал от Доусон, что у нас миссис Кэтрин, - сказал он. - Вы не будете возражать против моего общества?
- Я не буду, - ответила Хейгэр, - а вы, Кэтрин?
- Нет… нет, не буду.
- Похоже, вы сомневаетесь, - сказал Саймон, с улыбкой глядя на меня.
- Это просто потому, что мы с Кэтрин обсуждали кое-что, что она мне рассказала. Я не знаю, захочет ли она посвящать тебя в это.
Я посмотрела на него и подумала, что никогда не видела никого, кто выглядел бы столь земным и столь крепко стоящим на ногах. Он казался воплощением спокойствия и здравого смысла.
- Я не возражаю против того, чтобы Саймон услышал о том, что произошло.
- В таком случае мы ему об этом расскажем, - сказала Хейгэр и начала пересказывать мою историю.
Меня очень порадовало то, что она ни разу не сказала: "Кэтрин показалось, что она видела…" или "Кэтрин думает, что это было…" - она говорила обо всем так, как говорила я сама, то есть как о реальном событии, а не как о моей фантазии. Я была ей очень за это благодарна.
Саймон внимательно слушал, и, закончив рассказ, Хейгэр спросила его:
- Что ты об этом думаешь?
- Кто-то в доме решил "пошутить", - сказал он.
- Вот именно! - воскликнула Хейгэр. - А как ты думаешь, с какой целью?
- Мне кажется, это как-то связано с наследником, который должен появиться на свет в недалеком будущем.
Хейгэр бросила на меня торжествующий взгляд.
- Бедная Кэтрин пережила очень неприятные минуты, - сказала она.
- А почему вы не попытались поймать этого "шутника"? - спросил меня Саймон.
- Я пыталась, - ответила я, - но к тому времени, когда я пришла в себя, он уже исчез.
- Вы говорите "он". У вас есть какие-то основания считать, что это было существо мужского пола?
- Нет, но ведь как-то надо его называть, и "он" почему-то скорее приходит на ум, чем "она". Так вот, он был необычайно проворен, потому что, выбежав из моей двери, он должен был очень быстро пробежать коридор, чтобы…
- Чтобы что? Куда он потом делся?
- Не представляю. Если бы он побежал вниз по лестнице, я бы его увидела, потому что он никак не мог бы за такое короткое время успеть спуститься по лестнице и пробежать через холл, чтобы скрыться из моего поля зрения.
- Значит, он забежал в какую-то из комнат на вашем же этаже. Вы искали его там?
- Нет.
- А зря.
- Я не могла, потому что вышла Рут.
- А Люк появился позже, - со значением сказала Хейгэр.
- И у него был запыхавшийся вид? - спросил Саймон.
- Вы подозреваете Люка? - спросила его я в ответ.
- Я просто интересуюсь. Ведь в конце концов это должен был быть кто-то из живущих в доме, не так ли? Если этот спектакль был разыгран с целью вас напугать, то следует подозревать Рут, Люка, Мэттью или Сару. Вы их всех видели после того, как вышли из своей комнаты?
- Нет, не всех - я не видела сэра Мэттью и Сару.
- Ага!
- Но я не думаю, что кто-то из этих двоих стал бы ночью бегать по дому, переодевшись монахом.
Саймон наклонился ко мне и сказал:
- Рокуэллы все помешаны на своих семейных традициях. - Он улыбнулся Хейгэр. - Все до одного. Если дело касается Киркландского Веселья, то никому из них доверять нельзя. Они все живут своим прошлым, а не настоящим, что неудивительно - ведь это не дом, а мавзолей. Проживя в нем подольше, кто угодно начнет бредить призраками прошлого.
- И вы думаете, что я тоже брежу?