* * *
Под видом личного терапевта Лесса Морт получил возможность оставаться у его кровати и держать его на довольно сильных, фактически лишающих возможности говорить, седативных препаратах в течение следующих сорока восьми часов. Для обеспечения дополнительной предосторожности Морт и Липс сочли разумным завернуть Лесса достаточно плотно в хирургическую марлю с ног до головы, так что в данный момент он очень напоминал мумию или кокон - большой продолговатый пакет из белой марли, который продолжали внутривенно подкармливать. Морт установил дежурство у кровати, и каждые два часа или около того, как только Лесс собирался прийти в себя, он вводил ему пять гран морфия. За это время Борису удалось отснять еще две великолепные сцены с Анжелой, одна из которых была очень необычна своим подтекстом. Начиналась она с того, что Анжи сидела верхом на одном любовнике: после того, как это было разработано со всех сторон, включая несколько первоклассных множественных оргазмов со стороны Анжи, к ним присоединился второй большой и неуклюжий черный, который встал прямо напротив нее, так что она, по-прежнему сидя прямо, могла принять ртом толчки его громадного инструмента. Как раз перед тем, как новизна этого образа, который также снимался в отражении зеркал балдахина, начинала утрачиваться, в нем появились еще два любовника… встающих сзади нее для полного, медленного и волшебно чувственного проникновения в под мышки, каждый - в свою. "Подушка для Членов" - так Тони обозначил эту сцену.
Поскольку Анжи твердо отказалась работать в прямом контакте с эрекциями, пришлось снимать сцену, начиная с появления второго любовника, - целиком с тыла, чтобы не было очевидно, что члены выглядят, конечно, вялыми. Что касается актера, с которым ей предстояло изображать полное проникновение в рот, то Анжела настаивала, чтобы это был распутный Хадж, объясняя свое желание тем, что он наименее склонен к тому, чтобы оскорбиться. Ведь ему даже не нужно было твердо сдерживать едва заметное дрожание фаллоса, поскольку он должен был, в действительности, надеть специальное генитальное приспособление, не сильно отличающееся от его собственного… кусок плотной ткани поверх члена, так чтобы она смогла прижаться лицом к подразумеваемой области без реального прикосновения к обнаженному органу, вялому или нет. После монтажа эти кадры будут неразличимо переплетаться с крупными планами действительных проникновений органа - одного во влагалище, одного в рот и по одному под каждую руку, все четыре будут происходить в одно и то же время… двигаясь согласованно и в противофазе, с переменной скоростью и с различными ритмами. "Как одна из скандинавских промышленных реклам, - объяснял Борис, - они абстрактны и лиричны… ты видишь поршни и механизмы, которые приближаются… настолько близко, что уже невозможно уловить, что это такое, так как теряешь перспективу. Прекрасно".
Во время тюремного заключения Лесса на них обрушился настоящий поток телефонных вызовов с побережья, а затем потоп из загадочных телеграмм ("Красное крыло повелительного картофельного времени ноль повторяю ноль", все в таком духе), загадочных до той поры, пока не выяснили, что они приходят закодированными от самого С. Д. Хэррисона.
Для Сида вновь начался период паники.
- Теперь еще этот козел сядет нам на спину! - Он метался туда-сюда, перечитывая очередную тарабарщину.
Тони захихикал.
- Ты должен взломать код, Сид, - это наш единственный шанс. Тебе и Липсу надо покумекать, я бы вам помог, но мне необходимо пойти прилечь.
Сид драматическим жестом потряс пригоршней телеграмм.
- Ты решил, что забавляешься, верно? Так вот, у меня есть для тебя новости - если мы не отправим адекватного ответа, то старик будет здесь через двадцать четыре часа! Поверь мне, я знаю.
Тони принял серьезный вид - "последний самолет из Лиссабона" - и поспешно оглядел комнату.
- Существует лишь один человек, который может дать тебе этот код. Я не буду произносить его имя, но… вот здесь, я напишу его на этой бумажке. - Он оторвал полстраницы от сценария, нацарапал на обороте: "Человек этот - Крысий Дрын" и вручил бумажку Сиду. Тот сердито посмотрел, скомкал листок и швырнул его на пол.
- Ты знаешь, кем тебе следовало быть? - спросил он, мрачно указывая на Тони. - Сочинителем острот, вот кем, в каком-нибудь паршивом теле-шоу! - Он зашагал взад-вперед, бормоча: "Человек этот - Крысий Дрын"! Черт побери, ты по-прежнему думаешь, что валяешь дурака, верно? Ну и строй из себя шутника, мы это уже видели!
- Никак не раскапывается? Что вы с ним делали, загоняли иголки под ногти? Подключали электроды к простате? Я никогда не поверю, что Дрын не забздит…
- Что мы делали, - твердо прервал его Сид, - если тебя это интересует, а тебя это без сомнения очень даже должно интересовать, потому что у нас настоящая беда!.. О'кей, мы сделали ему натриевый укол, как это, черт возьми, называется? Вакцина правды?
- Натриевый пентотал?
- Вот именно, сыворотка правды, верно?
- И что последовало за этим?
Сид пожал плечами.
- Похоже, он не совмещается с морфием, поэтому … - Сид опять пожал плечами, - ничего не произошло. Он только заболел чем-то. Начал синеть, я не знаю…
Тони покачал головой и издал тихий свист.
- Фу-у-да: вы, должно быть, свихнулись, разве вам неизвестно, что вы могли убить его таким образом?
- Морт знает, что делает.
- Морт? Морти Кановиц? Что, к черту, он знает?
- Он был врачом в составе Первой Дивизии в Нормандии, вот так-то.
Тони вздохнул.
Борис пришел со съемочной площадки и плюхнулся на стул, тяжело вздыхая от усталости.
- Господи, я никогда не предполагал, что так вымотаюсь, глядя на трахающихся людей - это действительно изнуряет.
- Сидней только что сказал, что чуть было не угробил Лесса Хэррисона при помощи сверхдозы, - сказал Тони.
- Постой, постой, - решительно запротестовал Сид, нацеливая свой обвиняющий палец на Тони. - Во-первых, это не я, это Липс и Морти, и это была не моя идея, с которой все и началось, а Морти. И во-вторых, никто и не заикался об убийстве.
- У нас появилась проблема, - тихо сказал Борис.
- Послушай, - гневно продолжал Тони, обращаясь к Сиду, - если он уже так накачан морфием, что не способен разговаривать, а вы вкапываете ему что-то еще, и он начинает синеть, то это не что иное, как сверхдоза, черт возьми! А люди зарываются от подобного каждый день!
- Хорошо, хорошо. Я уже говорил, что даже не был там!
- У нас появилась проблема, - настаивал Борис, закрыв глаза.
- Дерьмо собачье, уже полчаса мы пытаемся ее решить, черт возьми!
- О'кей, о'кей, давай забудем об этом, - и Сид повернулся к Борису, размахивая телеграммами.
- Что мы собираемся предпринять на этот счет, Б.? Если Си-Ди доберется до этого юрода, мы попадем в настоящую беду - поверь мне, я знаю.
Борис устало вздохнул.
- Это как раз то, что я пытаюсь тебе сказать… он уже здесь.
12
Сообщив Си-Ди, что его закодированные телеграммы остаются без ответа потому, что Лесс три дня тому назад отбыл в Париж в надежде убедить Бельмондо сыграть роль партнера Анжи, они, как выяснилось, пытались совершенно умышленно прикрыть его.
- Но это откровенная ложь, - бросил Си-Ди. - Бельмондо в Австралии, и Лесс это знает! Он отправился в Париж - хорошо, но он поехал туда шляться по проституткам экстра-класса! Разве не так, Сидней?
- Ну, Си-Ди, - ответил Сид, напуская на себя вид откровенного человека, подходящий, как он думал, для разговора с главой вышестоящей студии, - ты же знаешь, что в таких случаях говорят французы, - он похотливо ухмыльнулся и подмигнул старику.
- У него мозги не в порядке, - сказал Си-Ди, - одни только шлюхи на уме, вот что с ним такое - маленький сукин сын!
К этому моменту Сиду удалось отвлечь Си-Ди все тем же бессмысленным сценарием и не относящимися к делу эпизодами и, какая ирония, все той же Дженни Джинс, которую Лессу не удалось натянуть. Сиду пришлось пуститься в объяснения как раз перед тем, как она покидала площадку, все еще с косичками восьмилетней девочки, в коротком накрахмаленном передничке, туфельках Мэри-Джейн и белых гольфиках и в белых хлопчатобумажных трусиках маленькой девочки.
- Нет, послушай, Джен, ты не поняла - это был не Лесс Хэррисон, это был Си-Ди Хэррисон - он практически владеет студией, черт возьми. Он может сделать для тебя действительно многое!
- Но я ждала несколько часов, черт возьми.
- Знаю, - он застрял на этой очень важной встрече, он чувствует себя очень неловко из-за этого, так что не упоминай ему о прошлом разе. О'кей? И, ты знаешь, будь с ним поласковей.
- То есть упасть на него? - язвительно бросила она.
Сид не отреагировал.
- Это было бы превосходно, Джен. - Он собрался было уходить, но потом добавил: - И оставь платье и хвостики, о'кей, Джен?
Она свирепо глядела на него, вся окаменев.
- Ты хочешь, чтобы я захватила еще и леденец на палочке, Сид?
Но Сид был не склонен к препирательствам теперь, когда девки были отправлены.
- Как тебе хочется, Джен, - сказал он с откровенным безразличием, - ты же знаешь, какое большое значение в наши дни придается молодежи, всеми, включая и главных продюсеров. Ты только будь там. - Он серьезно кивнул ей и медленно пошел прочь, оставив ее сердито глядящей ему вслед, в ярости, с хвостиками и в передничке, всем своим видом выражающую презрение к целому человечеству.
13
Одним из наиболее любопытных аспектов присутствия Си-Ди были его удивительные товарищеские отношения с Липсом Мэлоуном. Трудно себе представить двух людей, у которых было бы еще меньше общего между собой: однако они были неразлучны и совершенно очевидно (по приглушенному тону и обмену - время от времени - предостерегающими доверительными взглядами) они были вовлечены во что-то нелегальное, или по меньшей мере, тайное от остальных. Сид, в особенности, реагировал на это с раздражением, он знал, что Си-Ди раньше не был знаком с Липсом, поэтому что бы там ни происходило между ними, это началось только после прибытия Си-Ди. И Липс, конечно, был не более чем шофер, посыльный, лакей: видеть же его приглушенно беседующим с главой самой крупной в мире кинопрокатной студии для Сида было выше его сил.
- О чем, черт возьми, они шепчутся? - спросил он у Морти. - Черт побери, ведь Липс Мэлоун не отличит свою задницу от дырки в земле - и вот он здесь якшается с С. Д. Хэррисоном. Что, к черту, происходит!?
Морт пожал плечами.
- Кто знает? Какое-то сводничество, пожалуй. Что еще? Он что-то поставляет старикану.
Сид фыркнул.
- Он не сильно в этом преуспел, не так ли? Я пока еще не видел с ними обоими одной и той же девки!
Морт поднял брови.
- И что? А вдруг старик занялся чем-нибудь новеньким… кто знает?
- Ты шутишь. - Сид начал приходить в гнев. - Чтобы старикан выкинул из головы девок, черт меня подери! Поверь мне, я знаю! Что еще может быть? Наркотики?
Но мудрый Морт лишь пожал плечами.
- У этих двоих? Кто знает?
* * *
Обеспокоенность Сида, помимо чисто абстрактного раздражения и смущения (приправленных порцией зависти) от вида Липса и Си-Ди вместе, основывалась на инстинктивном страхе, что Липс сорвет всю историю прикрытия под названием "Лесс в Париже".
- Он никогда этого не сделает, - успокаивал его Морти, - Липс может быть и таким, и сяким, но в одном можно быть уверенным, он не доносчик.
Но Сид сомневался.
- Да? При хорошей сумме денег и Липс Мэлоун станет доносчиком, поверь мне, я знаю этот тип людей.
- Я скажу тебе, в чем ты неправ, Сид. В принципе. Для парней вроде Липса это принцип. Я знаю то окружение, в котором он вырос… ну, в этом окружении он так и не выучился многим вещам, но он усвоил одно: "Доносчику - смерть".
- О'кей, Морт, - осторожничал Сид, сурово грозя пальцем, - но тебе лучше как следует удостовериться, что ты прав, потому что если он на нас насвистит… если этот старикан выяснит, что мы запрятали его дитятко в психушку, накачивая его наркотиком каждые два часа, то нас ждет смерть. Речь идет о проклятой федеральной ответственности, похищение, вот как они это называют!
Морт, наконец, начал проникаться этими гротескно-серьезными предупреждениями.
- Верно, Сид, - кратко сказал он. - Я проверю.
* * *
А пока все, за исключением, вероятно, Дженни Джинс, были приятно удивлены, что Си-Ди не доставляет им ощутимых неудобств своей персоной. Он казался вполне удовлетворенным. Даже настолько, чтобы посмотреть некоторые кадры "Мод в детстве", отпуская лишь отдельные замечания по ходу просмотра, хотя Сид сидел рядом с ним с блокнотом в желтой обложке и зависшей над ним шариковой ручкой, готовый записать любое критическое замечание, которое будет высказано. Единственный комментарий последовал во время залитой солнечным светом сцены, в которой Мод (Дженни) в восьмилетнем возрасте, с хвостиками, в коротком накрахмаленном передничке, снятая со среднего расстояния в полный рост, отворачивается от камеры, чтобы наклониться и подобрать из травы котенка. Благодаря этому движению экран заполнился ее ножками, начинавшимися от белых гольфиков над патентованными кожаными туфельками Мэри-Джейн и затем переходившими в икры, колени, бедра до дерзкого зада, завернутого, словно подарок, в ее простые, как и положено маленькой девочке, белые хлопчатобумажные трусики фирмы "Фрут-он-Лум".
- Ах, убедись, что она в том же самом белье, хорошо, Сидней?
- Проверю, - незамедлительно отреагировал Сид, мистер Оперативность, рефлекторно щелкнув выключателем фонарика у верхнего среза блокнота. Тут до него дошло, что это не то замечание, которое нужно (или действительно следовало) записывать, поэтому он слегка закашлялся и выключил свет.
- Не беспокойтесь, Си-Ди, - сказал он весело и оживленно, пытаясь попасть в тот же тон, - дело в шляпе.
Но Си-Ди, продолжая без всякого выражения смотреть все тот же эпизод, только кивнул и хмыкнул.
Примерно тогда же появился Липс, чтобы увести его с собой. Сид был удивлен, так как запланировал час просмотра, и время еще не закончилось. Он посмотрел на свои часы - оставалось пятнадцать минут.
- Ты немного рано, Липс.
Липс, который после обмена несколькими фразами приглушенным голосом с Си-Ди теперь помогал тому надеть пальто, взглянул на Сида, избегая смотреть ему в глаза.
- Я так не думаю, Сид. Ты же знаешь, не так уж рано.
- Это подождет, Сид, - сказал Си-Ди, сжав плечо Сида, когда они покидали проекционную комнату, как раз в то время, когда еще один дубль пресловутого кадра "Мод наклоняется, чтобы поднять котенка" заполнил серебристый экран за их спиной.
Но главный сюрприз еще поджидал Сида - на следующий день они просматривали один из самых очаровательных, по мнению Сида, эпизодов смонтированной ленты, это была сцена, в которой "Мама" (Луиза Ларкин) объясняет Мод, как следует вести юной леди с Юга. Во время этой сцены - и Сиду было приятно наблюдать краешком глаза, что Си-Ди, казалось, ею наслаждается - дверь проекционной комнаты открылась, впустив сноп света, достаточный для того, чтобы увидеть Липса Мэлоуна. Он опять склонился над Си-Ди и зашептал что-то совершенно неразборчивое, за исключением одного слова, прозвучавшего как что-то похожее на "теплый", но Сид не был уверен; в любом случае Си-Ди откликнулся на это с такой серьезной живостью, с которой обычно бросаются к постели умирающей матери.
- Я посмотрю это позже, Сидней, это прекрасно, - хрипло сказал он, покидая комнату и неся пальто, и на этот раз Липс вообще ничего не сказал и даже не посмотрел на Сида, а просто заспешил за пожилым человеком, державшим в руке замшевую сумку, которую Сид видел и раньше.
14
Способному Морти Кановицу потребовалось немного времени, чтобы выяснить истинную природу странной дружбы между Липсом Мэлоуном и старым Си-Ди, хотя это удалось, скорее, по воле случая, чем преднамеренно. Шел второй день просмотра Си-Ди. В кинозале как раз был перерыв, когда Морту потребовалось отлучиться от своего "пациента" для прогулки к местному фармацевту с целью пополнения подходящего к концу запаса морфия, который теперь использовался во все возрастающих дозах.
Завершив дела, он вышел от аптекаря и с тревогой увидел, как большой студийный "мерк" направился в его сторону, за рулем сидел Липс, безрассудно управлявший автомобилем, а старый Си-Ди, припавший как ястреб к заднему сидению, выглядел достаточно зловеще в блестящих черных очках, сжимая свою замшевую сумку в когтистых объятиях. Морт попятился назад в дверной проем. Его первой мыслью было, что Липс проболтался, и они проследили за ним, чтобы взять с наркотиком. Он дико озирался вокруг, ожидая увидеть кого-нибудь из фараонов рядом с ним или позади - и почувствовал огромное облегчение, что никого не оказалось, и еще большее, когда огромная машина проследовала мимо аптеки, завернула за угол и проехала еще одно здание. Тем не менее, его облегчение сменилось удивлением и любопытством, когда автомобиль остановился, судя по звукам, несколькими секундами позже. Почти украдкой он подошел к углу дома и выглянул из-за него. Огромный "мерк" был припаркован около заднего входа в здание, и он был пустой. Это был соседний с аптекой дом - и все выглядело так, как будто они покинули машину и пошли через черный ход. "Что, черт возьми, происходит?" - заинтересовался Морт. Он отступил назад, чтобы изучить фасад маленького здания, пытаясь определить, что это такое. Было в нем нечто странно знакомое, но в первый момент это от него ускользнуло. Потом он все-таки вспомнил - это же то заведение, где они нанимали катафалк; это был морг. Такое открытие почти повергло его в панику; это могло означать лишь одно - Лесс Хэррисон умер от сверхдозы. Хотя, когда? Лесс был в порядке пятнадцать минут назад, и прошло немногим более получаса со времени ухода, а симптомы сверхдозы морфия проявляются мгновенно. Он, должно быть, умер от чего-нибудь еще, решил Морт. В любом случае Си-Ди сразу все стало известно.
- Если эти парни думают, что привлекут меня к ответственности, - пробормотал он, - то они идиоты! - Он сверился со своими часами - он мог быть за пределами страны через 25 минут.