Для тех, кому интересно, мы пересекали линию шестов в начале весны, в начале месяца Магаксикагливи, что можно перевести как Луна Возвращения Гантов. Предыдущий месяц был - Луна Воспаленных Глаз, или Иставикайазанви. Из-за его неустойчивой погоды, возможных заморозков и штормов со шквалистыми ветрами, Грант пересидел этот месяц дома. Следующий месяц - Возопиви, Луна Посевов, которую так назвали, в контексте, который я считаю чрезвычайно интересным. Это ясно дает понять, что люди в этой местности, когда-то относились к сельскохозяйственным народам. Думаю, это было до приручения кайилы, которое вызвало местное культурное преобразование первой величины. Каждый часто думает об охотничьей экономике, как представляющей более низкий уровень культурного развития, чем сельскохозяйственная экономика. Возможно потому что, сельское хозяйство обеспечивает более устойчивую культурную обстановку и может, поддерживать более многочисленное население на меньшем количестве территории. Один человек, с точки зрения сельского хозяйства может прокормиться меньше, чем с акра земли. Тот же самый человек, живя охотой, потребует территорию в несколько квадратных миль.
Здесь, однако, мы имеем ситуацию, когда народы сознательно предпочли широкое расположение и кочевую охотничью экономику перед сельскохозяйственной. Подвижность, предоставленная кайилами и изобилием кайилиауков, несомненно, сделала этот выбор возможным, выбор свободно перемещающегося охотника, гордого и свободного война, перед фермером, отрицающим широкие горизонты, перед тем, кто должен жить в зависимости от даров своей земли и быть привязанным к ней.
Грант сидел верхом на своей кайиле, высоком кауром животном, вглядываясь на восток, на ту стороны от вешек. Позади него был приторочен вьюк, загруженный товарами. Повод, шедший от кольца, вставленного в ноздри кайилы, был накинут на луку седла. Я, также, сидел верхом на кайиле, но мой зверь был вороным, с шелковистым мехом, высокой шеей и длинными клыками. К седлу за моей спиной, также, был закреплён стандартный кайиловый вьюк. Наши вьючные животные, как четвероногих, так и двуногих разновидностей несли на себе различные товары. Мои товары были все размещены на моей грузовой кайиле. В свою очередь поклажа Гранта, конечно, была распределена между его одиннадцатью животным, одной кайилой и десятью двуногими вьючными животными. Среди моих товаров, присутствовали одеяла, окрашенные ткани, ленты, зеркала, бисер, чайники и кастрюли, а также весьма популярные в Прериях, карамели, сахар и химические красители. У Гранта подобные статьи так же имелись, но насколько я знал, он ещё вёз такие товары, как длинные гвозди, заклепки, топоры, металлические наконечники для стрел и копий, лезвия ножей и разделочные ножи. Лезвия ножей и длинные гвозди иногда используются для улучшения палиц. Лезвия, конечно, могут быть использованы и более привычным способом, то есть быть вставленными на резные рукоятки, из дерева и кости. Заклепки полезны при закреплении наконечников к древкам копий. Металлический наконечник для стрелы - это конечно выгодно. Они готовы к употреблению и легко устанавливаются на стрелы. Они вряд ли сломаются, как например каменные наконечники. Так же они делают ненужными опасные поездки в богатые кремнем области. Разделочные ножи обычно имеют изогнутое узкое лезвие. У них нет прочности необходимой для боя. Но они удобны для быстрой разделки охотничьих трофеев
Я видел, что Грант выпрямился в своём седле и взял поводья в руки.
Он, внезапно ударил пятками по бокам кайилы, посылая животное вперёд. Оно дёрнулось, и затем, мягкими, прыгающими длинными шагами, пересекло линию шестов.
Грант проехал приблизительно на двадцать ярдов вперед, и затем придержал свою кайилу, поводьями повернув её голову назад, в нашу сторону. Он освободил длинный, смотанный кольцами кнут, до того висевший на ремне, справа на луке его седла, и поехал назад, вдоль правой стороны каравана босых, скудно одетых, прикованных цепью за шеи красоток.
- Хэй! Хэй! - прокричал он. Он дважды щёлкнул кнутом в воздухе. За тем объехал караван сзади, и проехал мимо него снова, на этот раз вдоль его левой стороны. Он был правшой.
- Мы - женщины, и лишь беспомощные рабыни! - заплакала Джинджер. - Пожалуйста, Господин, не заставляйте нас пересекать линию шестов!
- Передумайте, Господин, мы умоляем Вас! - присоединилась к ней Эвелин.
- Хэй! Хэй! - закричал Грант снова.
- Пожалуйста, нет, Господин! - Джинджер уже ревела в полный голос.
- Пожалуйста, нет, нет, Господин! - не отставала Эвелин.
Теперь уже кнут щёлкнул не в воздухе. Несколько девушек вскрикнули от болью. За тем удар кнута упал на Джинджер и Эвелин. Они закричали, переполненные болью.
- Хэй! Хэй! - повторил Грант.
- Да, Господин! - плача проговорила Джинджер.
- Да, Господин! - эхом повторила Эвелин.
- Хэй! Хэй! - понукал своих вьючных животных Грант.
Караван, подгоняемый щелчками кнута, во главе с испуганной рыжеволосой девушкой, прежней Миллисент Обри-Уэллс, из Пенсильвании, двинулся вперед. Джинджер и Эвелин с красными от плача глазами, и сломленные ужасом, спотыкаясь, пошли следом за рыжеволосой, сдёрнутые с места натянувшейся цепью. Другие девушки, страдающие от боли и чувствующие дергание цепи на их ошейниках, с плачем, последовали за ними. Каждая из рабынь была на соответствующем месте, точно том, которое им назначил владелец, и места эти были чётко обозначены ошейниками и цепями. Подозреваю что, только у Джинджер и Эвелин, были некоторые познания относительно природы места, в которое они забирались, но и они, в конечном счёте, были всего лишь варварками. Даже они, пока ещё, не были в состоянии понять, по крайней мере, не в полном значении, куда их повели, что с ними будет. Я думал что, что девушки, даже Джинджер и Эвелин, были совершенно невежественны в данном вопросе. Это облегчило их переход через линию шестов. Я наблюдал за девушками, несущими поклажу на головах, со скованными цепью шеями, пробирающимися сквозь высокую траву. Они как раз пересекали линию шестов. Я задавался вопросом, могут ли они хотя бы начать осознавать ужас, в который они входили. Да, думал я про себя, уж лучше такой путь, позволить им, в течение какого-то времени, оставаться в неведении. Они уже достаточно скоро изучат, что это значит, в таком месте, в месте кайилиауков и высоких трав, быть белой женщиной.
Грант верхом на кайиле, занял свое место во главе каравана, держа вьючную кайилу позади себя.
Я смотрел на рыжеволосую девушку, в голове каравана, придерживающую своими маленькими руками ношу возложенную на её голову. Грант, насколько я знал, имел некоторые особые виды на неё. Но всё же, сейчас, она, как все остальные, служила простым вьючным животным, одним из животных его каравана, перенося его товары.
Никакой белый не должен был привести больше, чем двух кайил через линию шестов. Никакая группа белых не должна была перевести больше, чем десять кайил через эту на вид спокойную границу.
Рыжеволосая девушка хорошо выглядела в караване, перемещающемся в траве, с цепью на шее, и в короткой рабской тунике. Впрочем, это же касалось и всех других. Рабыни красивы, даже те, кто служит простыми вьючными животными. Грант, вспомнилось мне, при убеждении своего каравана, не ударил кнутом ведущую девушку, своё прекрасное рыжеволосое животное, поскольку у него было несколько других. По каким-то ему одному ведомым причинам, он решил сберечь для не этот удар. Может быть, потому, что готовил ей задачу поважнее, чем просто переноска вьюка и место в караване. У него было припасено для неё что-то ещё. Он был, очевидно, готов не торопить события, и воспитывать её легко и мягко, по крайней мере, какое-то время.
Возможно, потому, что она, как кажется, уже поняла, что теперь её задача, состоит в том, чтобы нравиться мужчинам, и что она стала рабыней. Она должна будет понять позже, что это такое быть рабыней, полностью. У неё будет предостаточно времени, чтобы почувствовать и ботинок и кнут.
- Это здесь, - указал Грант.
Я снова посмотрел вперед, всё та же на вид спокойная местность, что была и вешек.
Я проверил свое оружие, а затем тронул свою кайилу вперёд. Через несколько мгновений я и моя вьючная кайила, пересекли линию шестов.
- Это здесь, - повторил Грант.
Я натянул поводья кайилы, и посмотрел назад. Теперь и я, был по другую этой границу, отмеченную шестами с перьями. Я видел, что перья дёрнулись на ветру. Я, тоже, пересек Иханки. Я, тоже, был на территории Прерий.
Я понукнул свою кайилу вслед Гранту и его каравану вьючных животных. Я не хотел отставать.
10. Я вижу пыль позади нас
- А Ты знаешь, что мы не одни? - спросил я Гранта. - Похоже, что нас преследуют.
- Да, - ответил он односложно.
Был полдень нашего второго дня в Прериях.
- Я надеюсь, их намерения мирные, - высказал я свои надежды.
- А вот это маловероятно, - сказал он и улыбнулся.
- Мы, что ещё не пришли в земли Пыльноногих? - забеспокоился я. Это было одно из племён приграничья в целом, благоприятно относящееся к белым.
Наиболее бойкий торговый обмен шёл именно с Пыльноногими. Действительно, именно через земли Пыльноногих большинство товаров внутренних Прерий могло достигнуть цивилизации. Пыльноногие, в основном, действовали как агенты и посредники. Большинство племен краснокожих никогда не имели дел с белыми лицом к лицу. Это было связано с ненавистью и подозрительностью, основанному на их традициях, называемых Памятью. А кроме того довольно трудно управлять их молодёжью. Хотя малочисленные торговые группы и приветствовались в стране Пыльноногих, такие группы редко проникали во внутренние территории. Слишком многие из них пропадали там и не возвращались. Грант был необычен тем, что торговал далеко на востоке, на землях таких племён, как Пересмешники и Желтые Ножи.
Также, он бывал, по крайней мере, однажды, на землях Слинов и Кайила. На некоторые из этих территорий, едва ли проникали белые с дней первых исследователей Прерий, таких как Босвелл, Диас, Бенто, Хастингс и Хогарт.
- Пришли, - ответил Грант.
- Тогда почему Ты решил, что их намерения могут быть враждебными?
- Это не Пыльноногие.
Мы развернули наших кайил, и караван остановился. Девушки, с благодарностью опустили на землю свою ношу. Мы наблюдали пыль на расстоянии в несколько пасангов от нас.
- Тогда, это возможно Пересмешники или Желтые Ножи.
- Нет.
- Тогда я ничего не понимаю.
- Посмотри на пыль, - сказал Грант. - Её фронт слишком узкий, и она не ведет себя так, как если бы была поднята ветром.
- Да, ветер, похоже, дует в другую сторону.
- Соответственно Ты можешь предположить, что пыль поднята лапами бегущих кайил.
- Да, - согласился я.
- Правильно. Что ещё Ты можешь отметить?
- Я не понимаю, - сказал я. Я начинал беспокоиться. Это было начало дня. У меня не было сомнений, что замеченные наездники легко смогут настигнуть нас, ещё до наступления сумерек.
- Это же настолько очевидно, - Грант пытался навести меня на мысль. - Ты наверняка заметил это, но не понял его значения.
- Что? - удивлённо спросил я.
- Ты можешь обнаружить эту пыль.
- Да, конечно.
- Это не кажется Тебе странным?
- Я всё равно не понимаю, - сказал я, разведя руками
- Чтобы поднять такое облако пыли как это, да ещё на такой местности, - продолжал свой урок Грант, - Ты должен ехать в большой группе, тогда пыль поднимется подобная облаку, а не взлетит и опадёт в узкой линией, стремительно рассеянной ветром.
- О чём Ты сейчас говорил.
Грант усмехнулся и попытался объяснить доступней.
- Если бы мы сопровождались краснокожими, то, не думаю, что Ты, с твоим текущим уровнем навыков жизни в Прериях, узнал бы об этом.
- Тогда я вообще ничего не понимаю.
- Эта пыль, не поднимается от лап кайил Пыльноногих, или Желтых Ножей, или Пересмешников. Она вообще не поднята кайилами краснокожих. Они не поехали бы так открыто, так небрежно, так глупо. Они избегали бы, где только возможно, бестравные, сухие области, и они поедут с промежутками, небольшими группами и друг за другом. Это построение не только скрывает их численность, но и понижает и сужает облако пыли.
- Получается, за нами следуют белые, - наконец до меня дошло.
- Я думаю, что это будут именно они.
- Но они не могут быть белыми, - упёрся я. - Посмотри на фронт пыли. Он должно быть поднят пятнадцатью или двадцатью кайилами.
- Верно, - улыбнулся Грант. - Они - дураки.
Я сглотнул. Был нарушен закон, наложенный на белых, входящих в земли дикарей.
- Кто это может быть? - спросил я Гранта.
- Я уже имел проблемы из-за них прежде, - ухмыльнулся Грант. - Честно говоря, я ждал их.
- Кто они?
- Им нужен Ты, - сказал он спокойно. - Я подозревал, что они последуют за тобой и сюда. А Ты - приманка.
- Я?! - моему возмущению не было предела.
- Ты пошёл со мной добровольно, не так ли?
- Да, - ответил я, раздраженно.
- Соответственно, - усмехнулся Грант, - Тебе не в чем меня обвинять.
- Я не заинтересован в обвинении кого бы то ни было, в чём бы то ни было. Но я бы очень хотел знать, что здесь происходит.
- А ещё их также интересуют вторая и третья девушки, - пояснил он.
Я взглянул на Джинджер и Эвелин, истощённо лежащих в траве, рядом с их вьюками.
- Это - Хобарты, - догадался я, - и мужчины из Бар-Ина.
- Да.
- Ты говорил, что они не станут для меня приятными врагами, - припомнил я.
- Это уж точно. Неприятные ребята, - подтвердил он.
- Мы не сможем опередить их с девушками. Надо готовиться к бою, - сказал я, и стремительно осмотрелся в поисках возвышенности или укрытия.
- Нет.
- Тогда что, мы должны сделать?
- Мы продолжаем двигаться, как и раньше. Своим поведением, мы не будем даже показывать вида, что знаем об их приближении.
- Опять я ничего не понимаю.
- Нам просто надо потянуть время.
Он подъехал к каравану вьючных девушек, и злобно крутанул своим кнутом. Несколько рабынь вскрикнули от страхе. Они уже почувствовали, что такое этот кнут, через тонкую коричневую ткань их рабских туник и на коже их ног.
- Хэй! Хэй! закричал Грант. - А ну, на ноги. Вы, глупые шлюшки. Вы, сладкие животные!!! Подъём! Подъём! Вьюки! Поднимайте вьюки! Вы, что, решили, что мы потратим этот день на развлечения? Нет, мои сочные животные, нет! Поднимайте вьюки!!
Девушки встали на ноги, изо всех сил пытаясь водрузить на себя поклажу. Кнут щёлкнул снова, и девушка, что справилась позже остальных, вскрикнула от боли.
Тогда она, задыхаясь от боли, со слезами в глазах, быстро заняла своё место в караване, уравновесив свою ношу на голове.
- Ха! - гикнул Грант, и с жестом своего кнута, развернулся на кайиле.
- Ха! - И со звоном цепей и ошейников, а также испуганного рыдания, скованные за шеи красотки пошли дальше.
Я догнал кайилу Гранта, поехал с ним рядом.
- Я думаю, что мы должны или бежать, - заметил я, - оставляя девушек и товары, или остановится, и приготовиться дать отпор.
- Я не думаю, что мы сможем дать им отпор. Конечно, мы могли бы убить кайил и использовать их, в качестве форта и убежища, но даже в этом случае, у них подавляющее численное превосходство.
Я ничего не сказал. Я боялся, что его оценка ситуации была слишком обоснованной.
- Если бы мы были дикарями, - начал объяснять Грант, - мы могли бы убегать, в надежде, что строй преследователей растянется на пасанг, и тогда мы сможем развернуться на них и в соотношении два к одному, нападать по очереди и бить по частям, уничтожив их всех. Если бы это было не осуществимо, то мы могли бы разделиться, деля и наших преследователей, и встретиться позже в заранее оговоренном месте, чтобы возвратиться под покровом темноты, вернуть всё что мы потеряли.
- Это интересно. Действительно, это кажется подходящим планом. Давай немедленно приведём его в действие.
- Нет, - отказался Грант.
- Почему нет?
- Это бессмысленно.
- Почему это бессмысленно?
- Это бессмысленно потому, что нет никакой опасности.
Я оглянулся назад на приближающуюся пыль.
- Мы не в опасности, Ты уверен? - спросил я в полном замешательстве.
- Уверен. Именно они, сейчас в опасности, и в серьезной опасности.
- Я думаю, - рассердился я, - что, это мы - дураки, и это мы в серьёзной опасности.
- Нет, - спокойно ответил Грант. - Именно они - дураки.
11. Инструктаж рабынь. Кажется, что нас больше не преследуют
- Мне кажется, Ты чего-то опасаешься, - заметил Грант.
- Они должны были бы уже настигнуть нас к настоящему времени, - сказал я.
Я стоял на краю нашего небольшого лагеря, среди нескольких деревьев, выросших около небольшого ручья. Был конец дня.
- Выкинь это из головы.
Я повернулся к лагерю.
Джинджер и Эвелин были освобождены от ошейников каравана, чтобы собрать дрова, приготовить пищу, и заняться обустройством лагеря. Ошейники и цепи были перераспределены на других девушках, таким образом, чтобы свободные ошейники теперь были в начале и в конце каравана. Эти ошейники были застёгнуты вокруг двух тонких деревьев, таким образом, ограничивая свободу передвижения девушек, кроме Джинджер и Эвелин, линией между этими двумя деревьями. Вчера вечером караван был четыре раза обёрнут вокруг небольшого, но крепкого дерева, и затем ошейник первой девушки был цепью пристёгнут к ошейнику последней. Я предположил, что подобная процедура повторится и сегодня перед сном. Конечно, существует много способов, как быстро закрепить караван девушек в месте на ночёвку. Самый распространенный способ состоит в том, чтобы связать их запястья за спинами и затем положить их на землю, на спину, голову одной к ногам другой. Каждая девушка, за её ошейник ремнём привязывается к левой лодыжке девушки слева от неё, и к правой лодыжке девушки справа от неё.
- Я - первая девушка, - сказала Джинджер, ходя назад и вперед перед линией девушек, стоящих на коленях перед нею, и держа рабское стрекало в своей маленькой руке, добавила, - а Эвелин - вторая девушка.
Она указала на Эвелин. Она говорила по-английски, этот язык, понимался всеми новыми рабынями-варварками. Пять говорили по-английски по рождению, три из них были американками, включая рыжеволосую девушку, и две другие англичанками, две из оставшихся оказались шведками, а последняя девушка, с короткими темными волосами, была француженкой.
- Вы должны обращаться ко мне и к Эвелин - Госпожа, - объясняла она. - Вы хорошо запомните наши уроки, причём это касается как языка, так и служения.