Девочки смотрели на друг друга.
- Это - стрекало, - сказала Джинджер, поднимая гибкий прут рабского стрекала. А за тем неожиданно ударила одну из девушек, шведку, резким и жгучим ударом в область шеи.
- Это - стрекало, - повторила Джинджер.
- Да, Госпожа, - стремительно сказала рыжеволосая девушка.
Я был рад видеть, что она оказалась довольно сообразительной.
- Да, Госпожа, - в разнобой сказал другие девочки.
- Да, Госпожа! - громче всех, повторила шведка. В её глазах стояли слёзы.
- Мы с Эвелин, - тем временем продолжала Джинджер, - не собираемся делать всю работу по лагерю. На время, некоторые из Вас, будут освобождены, чтобы помочь нам в нашей работе.
Девушки, быстро, поглядели друг на дружку.
- Маленькие дурочки! - засмеялась Джинджер. - Вы - все маленькие дурочки! Выпрямиться на коленях, спины прямее, маленькие дуры!
Девушки подчинились без малейшего промедления.
- Даже не думайте о побеге, - сказала она. - Нет для Вас никакого спасения в этом мире.
Некоторые из девушек покраснели.
- Посмотрите на свою одежду, - приказала Джинджер. - Она весьма характерная. Это - то, что носят только рабыни.
Несколько девушек посмотрели вниз на скудный, мало что скрывающий лоскут ткани, в который они имели несчастье быть облачёнными.
- А ещё, Вы - варварки, - продолжала свою лекцию Джинджер. - Даже когда Вы изучите язык ваших хозяев, ваш акцент продолжит выдавать вас. Но даже если, Вы научитесь говорить безупречно, то такие вещи, как пломбы в зубах и следы прививок на руках продолжат отмечать вас как варварок. А также, тот факт, что Вы не имеете Домашнего Камня, не принадлежите ни к какой касте, и не осведомлены о тысячах вещей и понятий, известных любому гореанину. Нет, даже не думайте, что Вы сможете легко скрыть свое варварское происхождение.
Некоторые из девушек смотрели на неё сердито.
- А теперь, приподнимите свои туники. Посмотрите на свои левые бедра! - приказала Джинджер.
Все девочки, без возражений так и сделали.
- Вы помечены, - добила Джинджер. - Вы все заклеймены.
Девочки пригладили свои туники, некоторые из них со слезами в глазах.
- Так что, выкиньте все надежды на побег из Ваших голов. Это - бесполезно, это - глупая мечта, неуместная для гореанской рабыни.
Здесь нет никого, кто бы захотел спасти Вас. Здесь нет места, чтобы спрятаться. Здесь некуда бежать. Даже если вам вдруг и удастся убежать, Вы будете схвачены первым же встречным мужчиной, который вас увидит, и который вернёт вас вашему владельцу, для наказания, или оставит себе в качестве уже его собственной рабыни. Ты! А ну, на живот! - вдруг приказала Джинджер шведке, указав на неё стрекалом.
Шведская девушка, уже достаточно напуганная, поскольку уже испытала на себе, что такое рабское стрекало, извернулась в цепи каравана и легла на живот. Девочки слева и справа стоявшие на коленях теперь согнулись под туго натянутыми цепями ошейников, испуганно глядя на неё.
Джинджер подошла к лежащей на земле девушке и подняла подол её туники.
- Видите эти сухожилия, - спросила она, - позади каждого колена?
- Да, Госпожа, - отозвались сразу несколько девушек.
Она приложила зеленое стрекало, к указанным сухожилиям, и шведская девушка задрожала почувствовав своей кожей прохладу инструмента наказаний.
- Существует обычное наказание для рабыни за побег, - продолжила урок Джинджер, - эти сухожилия перерезают. Женщина, никогда больше не сможет снова стоять и ходить, и если ей разрешают жить, должна передвигаться, ползком подтягиваясь на руках. Иногда такие девушки подбираются кем-нибудь и используются в качестве нищих, на углах улиц.
Несколько девочек вскрикнули со страхом.
Джинджер встала и отступила от шведки, которая испуганно, поправила свою тунику, и вместе с девушками слева и справа, восстановила своё прежнее коленопреклонённое положение.
- Вы - варварки, - снова повторила Джинджер. - Вас привезли на Гор, чтобы сделать рабынями, и именно это Вы и есть, и это - все, что Вы есть. Не забывайте этого!
- Да, Госпожа, - отозвались несколько девушек.
- В большинстве городов и поселений на Горе, Вас даже сочтут симпатичными с шеями, помещёнными в запертый стальной ошейник.
- Как животные! - воскликнула одна из девушек.
- А Вы, и есть животные, - Джинджер не щадила чувств рабынь, - и чем скорее Вы это поймёте, тем лучше это будет для Вас. Вы - красивые, находящиеся в собственности, животные.
Девушки дрожали.
- И тот, кому Вы принадлежите, является Вашим Господином.
- Он будет нашим абсолютным Господином? - спросила рыжеволосая девушка, посмотрев на меня.
- Да, это будет Ваш абсолютный и полный Господин.
Я не подал вида, что я понял вопрос рыжеволосой девушки.
- Но как можем мы быть рабынями? - спросила какая-то из девушек.
- Это тупой и глупый вопрос, - жёстко ответила Джинджер. - Вы - рабыни. Всё очень просто. Вас ввели в заблуждение мифы и риторики вашего прежнего мира. В действительности, даже на нём мировое Рабство существует. А здесь Рабство, как Вы скоро узнаете, является очень реальным учреждением, и Вы все глубоко в него вовлечены. Вы полностью и по закону, собственность Вашего хозяина.
Девушка, задавшая глупый вопрос в ужасе съёжилась и поникла.
- Мои сегодняшние уроки для Вас в основном довольно-таки просты. Я думаю, что они могут быть поняты даже вашими рабскими умами. Во-первых: Вы - рабыни, и это - все, что Вы есть, ничего больше, только рабыни. Во-вторых: даже не думайте о побеге. Нет никакого спасения для Вас. Вы - Рабыни, которыми Вы, мой дорогие, стали, и которыми Вы теперь останетесь навсегда.
Многие девушки, спрятали лица в руках, и плакали.
Мне показалось, что Джинджер, говорила слишком прямо и бесцеремонно с новыми варварками рабынями, но тем не менее, я чувствовал, что в целом, было уместно сделать именно так, и Джинджер по-своему права. Чем быстрее иллюзии новой рабыни будут рассеяны, тем лучше, причём для всех кого это касается, и, прежде всего для неё самой.
- А ну-ка, мои симпатичные рабыни, - выкрикнула Джинджер, - встать на коленях прямо. Спины прямее, головы выше. Обопритесь ягодицами на пятки! Разведите свои симпатичные колени настолько широко, насколько сможете. Вот так, это, то, что мужчины захотят увидеть в первую очередь. Держите руки на бёдрах, ладони вниз, прижать. Хорошо. Хорошо, Превосходно!
Караван девушек, теперь стоял на коленях, как рабыни удовольствия.
- Госпожа, - обратилась одна из девушек.
- Чего тебе, симпатичная рабыня.
- Вы говорите о мужчинах.
- Да, - сказала Джинджер. - Вы - рабыни. Вы теперь, в прямом смысле этого слова принадлежите мужчинам.
Девушки испуганно смотрели на неё.
- Несомненно, Вам вбили в головы много идиотизма и о вас непосредственно и о мужчинах на вашей прежней планете. Но, несомненно и то, что в ваших сердцах, поздним вечером или ранним утром, лёжа в кровати, когда Вы были одиноки, несмотря на ваши образование и ограничения, не смотря на то чему вас обучили, Вы признавали ошибочность этих утверждений.
Я видел, что некоторые девушки выглядели очень напуганными. Я видел, что они слишком хорошо поняли то, что говорила сейчас Джинджер.
- В такое время Вы могли понять или почувствовать, - продолжала Джинджер, - всю незначительность Вашей слабости, Вашей красоты и Ваших потребностей. Вы поняли бы, что в действительности женщины ничто, без мужчин. Вы поняли бы великие темы природы, господства и подчинения, и вашего собственного очевидного и естественного места в этой органичной схеме. В такие моменты, возможно, если бы Вы посмели, то жаждали бы почувствовать руки Господина на ваших телах. Великолепного, безжалостного мужчины, который мог заполнить пустоту вокруг Вас. Кто бросил бы Вас к своим ногам и владел бы Вами. Кто ответил бы на Ваши самые глубинные потребности. Кто смог бы командовать Вами, управлять Вами, абсолютно. Кто насиловал бы Вас просто для своего удовольствия, и по своему малейшему капризу. Кто принудил бы Вас к этому, к Вашей же собственной радости, и во всей полноте любви и служения, чтобы даровать которые, Вы и родились.
Страх и слёзы стояли в глазах девушек.
- В этом мире, нет недостатка таких мужчин, и Вы, мои дорогие, являетесь их рабынями.
- Разве нам не разрешат сопротивляться? - спросила ещё одна девушка.
- Никакое сопротивление не разрешено, только если это не будет желанием хозяина. Это - интересный момент и тонкая хитрость рабыни. Вы должны научиться чувствовать, когда ваш Господин желает сопротивления, но только делает он это для того, чтобы он мог сокрушить его беспощадно, и когда он этого не желает.
Несколько девушек глотали слёзы и всхлипывали.
- Как рабыням, Вам придётся запомнить главное правило, от которого может зависеть сама Ваша жизнь: Рабыня абсолютно покорна, полностью послушна, и всецело привлекательна.
- Значит, мы должны быть чем-то, и делать что-то, что нам приказывают, и полностью, - со вздохом пролепетала одна из девушек каравана.
- Точно, - подтвердила Джинджер, - и с предельными талантом, умением и совершенством, каких Вы только сможете достичь.
- Госпожа, - обратилась к учительнице рыжеволосая девушка.
- Да, рыжеволосая Рабыня, - откликнулась Джинджер.
- А Рабыня также, также и в сексуальном владении её Господина?
- Абсолютно, полностью и любым способом и с любой стороны.
Несколько девушек задохнулись, и дёрнулись назад в их цепях.
- Вы все будете учиться, и этому тоже, - объявила Джинджер.
- Да, Госпожа. Спасибо, Госпожа, - отозвалась рыжеволосая, при этом она бросила взгляд в мою сторону, и затем, быстро и застенчиво склонила голову. В коричневой рабской тунике, с цепью на шее, она выглядела почти застенчивой.
- Покорми их, - приказала Джинджер, обращаясь к Эвелин.
Та швырнула каждой из девушек по кусочку мяса, бросая его в траву перед ними. Она сняла эти куски с тонкой покрытой зеленой корой ветки, на которой они только что жарились над костром.
- Руками не пользоваться, - предупредила Джинджер, хлопнув стрекалом по своей левой ладони.
- Да, Госпожа, - отозвались девушки.
Я рассматривал их, стоящих на коленях, наклонившихся вперед опершись ладонями в землю, опустивших головы, жующих мясо.
- Симпатичная партия, - заметил Грант, подойдя ко мне сзади.
- Да, - согласился я.
Рыжеволосая, жуя мясо, посмотрела на меня, и тут же, смутившись, снова опустила голову.
- Видишь ту девку? - Спросил меня Грант. - Ту с рыжими волосами?
- Да.
- Она ещё девственница.
- О-о-о?
- Да, я проверил её тело этим утром.
- Понятно.
Я помнил также, что в павильоне продаж, она сама объявила о своей девственности. Это было сделано в муках и страданиях во время торгов, когда она умоляла, не выставлять её голой перед покупателями. Её просьбы, конечно, никому не были интересны.
- Жаль, что она - девственница, - сказал я, со вздохом.
- Почему? - удивился Грант.
- Ну, она довольно симпатична.
- Не понял.
- Девственность, несомненно, повышает её цену, - объяснил я.
- Только не в Прериях.
- Почему.
- Краснокожие, серьезно относятся к девственности только у их собственных женщинах.
- Понятно.
- Если бы Ты собирался купить самку тарска, её девственность имела бы значение для Тебя?
- Нет, конечно, нет.
- Если она Тебе приглянулась, то можешь ей пользоваться, как и любой другой из остальных, если конечно есть желание.
- Спасибо.
- Ну а для чего тогда нужны рабыни? - спросил меня Грант, засмеявшись.
- Верно, - ответил я, и засмеялся в ответ.
- Вот только просьба, если Ты выберешь её, то в первый раз, сделай это понежней.
- Отлично, я понял.
- У неё ещё будет достаточно времени, чтобы изучить то, чем должна быть истинная рабыня.
- Я знаю.
Грант отвернулся.
- Грант, - окликнул я. Он обернулся. Он все ещё носил широкополую шляпу. И я никогда не видел его без неё.
- Ну чего ещё, - проворчал он.
- Хобарты и их люди, что преследовали нас, что с ними? - задал я вопрос, который не давал мне покоя.
- Если бы они всё ещё следовали за нами, они бы уже были здесь. Верно?
- Да, - не мог не согласиться с подобным расчётом я.
- Значит, они больше нас не преследуют.
- Я пока не готов верить этому.
- Выкинь эту проблему из головы.
- Что с ними случилось?
- Уже пора спать, - попытался уйти от ответа Грант.
- Что с ними случилось? - повторил я свой вопрос.
- Давай разберёмся с этим вопросом завтра утром, - Грант не желал поддерживать разговор на данную тему. - А пока, давай спать.
- Ладно, - я решил оставить всё как есть.
12. Я узнаю, почему нас больше не преследуют. К нам присоединяются ещё двое
Мы увидели, как небольшой серый слин, приблизительно семи или восьми футов длиной, поднял свою голову. Мы направлялись на своих кайилах вниз по склону, в небольшой распадок между двумя невысокими холмами. От увиденной нами картины, мой живот скрутило. Но запах, мы почувствовали ещё раньше. Слин позволил нам приблизиться довольно близко. Он никак не хотел покидать это место. Вокруг его коричневой морды, вились насекомые. Нижняя челюсть была влажной.
- Хэй! - крикнул Грант, хлопая себя по бедру.
Животное сделало ещё один укус, подпрыгнуло на всех его шести ногах, и почти змеиным движением скрылось в траве.
- Чистая работа, - сказал Грант, - это сделали Пыльноногие.
Это племя, насколько я знал, считалось белыми, как самое цивилизованное из всех племен Прерий. А вот для некоторых других племен, они были лишь немного лучше, чем белые.
- Это - чистая работа? - переспросил я с немалым удивлением.
- Ну, относительно, - поправился Грант.
Я сидел верхом на кайиле, и рассматривая открывшуюся сцену. Я насчитал двадцать одно тело.
Все были раздеты. Кайил поблизости не было. Насекомые роились в воздухе над трупами. Их жужжание доносилось до нас. Два джарда, трясясь, боролись во вспоротом животе одной из жертв. Несколько желтых пересмешников скакали вокруг, а некоторые взгромоздились на неподвижные конечности. Седла и одежда, разорванные в клочья, были разбросаны по округе.
Я медленно тронул кайилу в направлении тел, и проехал между ними. Кайила ступала изящно, но при этом тревожно шипя и скуля. Я не думаю, что ей нравилось в этом месте.
- Я не вижу кайил, - указал я Гранту на очевидный факт, - нет ни оружия, ни чего-либо ценного.
- Всё было взято с собой, - сказал торговец.
Я смотрел вниз на порезанные тела. Стрелы, были вырезаны из тел, чтобы можно было использовать их снова.
- Подобные дела здесь всегда делаются подобным способом? - спросил я Гранта.
- Не плохо сделано, - повторился Грант. - Это - работа Пыльноногих.
- Похоже, они - дружелюбные ребята, - заметил я, - славные и приятные.
- Да, это точно - усмехнулся Грант.
Верхние части черепов у нескольких тел были обнажены, скальпы, были срезаны. Такие вещи могут быть прикреплены к поясам или шестам и использоваться в танцах. Их могут вывесить, в качестве украшений на жердях вигвама, или украсить ими военные рубашки и щиты.
- Я не понимаю этой традиции, - сказал я, указывая на трупы со снятыми скальпами.
- Такие дела обычны почти для всех племён, - спокойно пояснил Грант. -
Древняя традиция, и она совершенно неоспорима. Её происхождение, потеряно в глубине веков.
- А как по твоему мнению, зачем они это делают?
- Есть разные теории. По одной из них, это служит предупреждением возможным врагам, и подтверждением ужасности победителей. По другой - эта практика связана с верованиями о мире магии, что это - способ избежать мести убитых тобой людей.
- По-моему оставление трупов, как это сделано здесь, могло бы послужить не худшим предупреждением.
- Верно, - согласился Грант, - но, также, это вызывает не столько страх, сколько желание мести, по крайней мере, непосредственно среди дикарей.
- А твоя вторая теория, Ты относишься к ней серьезно? - спросил я.
- Не совсем. Если цель состояла в том, чтобы действительно запугать или нанести устраняющие месть телесные повреждения, то как мне кажется, трупы были бы ослеплены, или им отрезали бы руки и ноги. Но такие повреждения наносятся очень редко.
- Тогда, почему это делают, по твоему мнению?
- Лично я думаю, что это сделано от радости и жажды победы, что это вызывает сильные эмоции, что так они выражают свою месть и ненависть, а ещё я полагаю, удовольствие и жизнь. А также, чтобы показать презрение к врагу и оскорбить его, таким способом демонстрируя собственное превосходство.
Я пристально смотрел на Гранта.
- Короче говоря, это сделано потому, что это приводит их в восторг и наполняет их властью и радостью.
- Понимаю, - сказал я.
- Не сомневаюсь, что Тебе не впервой сталкиваться с подобной резнёй и с такими методами? - улыбнулся он.
- Да, приходилось, - ответил я. Я был воином.
- Я так и думал.
Я повернул свою кайилу, чтобы встать лицом к Гранту.
- Тогда давай не будем считать себя намного выше этих смирных и доброжелательных людей, - предложил он.
- Хорошо, согласен.
Грант рассмеялся.
Я осмотрелся вокруг.
- Хорошо, что мы не привели сюда девушек, - заметил я.
- Именно по этой причине, я и оставил их в лагере!
Я кивнул. Они, всего лишь красивые, напуганные, полуголые рабыни, скованные цепью за шеи в Прериях, и не стоит им видеть это. Позволим им не побыть неосведомлёнными, по крайней мере пока, о том, что может стать судьбой порабощенной белой женщины в таком мире.
- Здесь недостаточно леса, чтобы сжечь эти тела, - заговорил я снова. - Боюсь, нам придётся закопать их.
- Их нужно оставить так, как они есть, - не согласился Грант. - Это - обычная практика в Прериях.
Мы повернули наших кайил, и уже собирались покинуть это место, как вдруг услышали слабый голос.
- Помогите. Пожалуйста, помогите.
Мы с Грантом посмотрели друг на друга.
- Это там, - сказал мой спутник, повернув свою кайилу налево от нас.
Он проехал немного вперёд, посмотрел вниз со своего высокого седла, ударил по бедру, и рассмеялся. Я направил свою кайилу в его сторону.
Ниже нас, наполовину скрытые в высокой траве, на спинах, лежали два парня, в которых я признал братьев, Макса и Кайла Хобартов. Они были раздеты, и их руки были стянуты за спинами, и они не могли встать. У каждого к щиколоткам были привязаны распорки, не позволявшие свести ноги.
- Это - подарок мне, от моих Пыльноногих друзей, - смеялся Грант, - заводилы тех, кто нас преследовал.
- Многозначительный подарок, - сказал я. - Теперь они твои.
- А ещё и хорошая шутка, - добавил Грант и спросил меня: - Видишь?
- Да уж, трудно не заметить, - ответил я. На Максе и Кайле Хобартах были ножные распорки.