Личный состав учебного лагеря Травники также использовался для охраны польских тюрем (например, тюрьмы г. Кельцы, где находились в заключении советские женщины-военнопленные, в гетто Радома, Кракова, Белостока и Ченстохове), а также трудовых лагерей на оккупированной территории СССР, в первую очередь, в Восточной Галиции. Самым крупным из них был лагерь, расположенный на окраине Львова, на улице Яновской. Именно сюда в июне 1942 года прибыла первая команда из Травников. Ее возглавлял польский "фольксдойче" - унтершарфюрер СС Рихард Рокита.
В последующем вахманны, служившие в Яновском лагере, направлялись в Бельзец, Собибор и Треблинку. В самом лагере в 1942–1943 годах произошла серия удачных побегов, что можно объяснить не самой строгой охраной. Так, под руководством охранника И. Хабарова к советским партизанам перешла группа травников (И. Волошин, П. Бровцев, М. Коржиков и Н. Леонтьев), захватившая с собой винтовки, автоматы, гранаты и два пулемета. Все они сражались в составе партизанских отрядов, были даже награждены орденами и медалями, а после войны оказались в советских лагерях. В середине 1950-х годов их реабилитировали.
Со второй половины 1942 года в округах Генерал-губернаторства произошла активизация польского и еврейского сопротивления. Одним из главных центров, где собирались антинемецкие силы, являлась Варшава. Внутри здешнего гетто были созданы боевая еврейская организация (БЕО), еврейский народный комитет (ЕНК; Zydowski Komitet Narodowy) и еврейский военный союз (ЕВС). Несмотря на идеологические разногласия, они начали подготовку к вооруженной борьбе, стали искать тесных контактов с Армией Крайовой. Параллельно с этим в варшавское гетто тайным путем, через канализацию и подземные ходы, доставлялось оружие (винтовки, пулеметы) и взрывчатка (динамит). В скором времени евреи были распределены на боевые группы, которые начали постоянно нападать на германских офицеров и солдат, сотрудников немецкой полиции и членов польской службы порядка. Уже в 1942 году были организованы налеты на бюро по еврейским вопросам и сожжено несколько заводов и складских помещений, находившихся на окраинах города. Варшавское гестапо пыталось выявить инициаторов этих нападений, но так и не нашло их. Зачистки отдельных районов гетто несколько снизили напряженность, но не привели к захвату руководителей еврейских боевых организаций и их самых активных участников.
К апрелю 1943 года обстановка в Варшаве накалилась и стала выходить из-под контроля. Ежедневные нападения на полицейских, поджоги, акты саботажа, забастовки в польской части города усилили желание СС и полиции покончить с гетто. Специальные мероприятия по ликвидации гетто было решено начать накануне еврейского Песаха, 19 апреля. В Варшаве ужесточили пропускной режим, были введены немецкие части полиции и СС (2000 военнослужащих войск СС, 234 сотрудника охранной полиции). В "арийской части" города по тревоге было поднято около 7000 полицейских и эсэсовцев, а в самом округе "Варшава" было приведено в состояние боевой готовности до 15 000 человек. Для подавления еврейского восстания, по распоряжению Глобочника, было также привлечено несколько подразделений из лагеря Травники (по одним сведениям - 200, по другим - 337 вахманнов). Высший фюрер СС и полиции обергруппенфюрер СС и генерал-полковник полиции Фридрих Вильгельм Крюгер поручил командовать операцией срочно вызванному из Лемберга бригадефюреру СС и генерал-майору полиции Юргену Штропу.
Вечером 18 апреля гетто было блокировано польской полицией. В два часа ночи 19 апреля группы блокирования были усилены патрулями немецкой полиции и травниковцами. Утром батальон полиции (850 человек) вступил в северо-восточную часть гетто с целью ликвидации боевиков и захвата скрывавшихся евреев. В авангарде шли травниковцы, гнавшие перед собой членов еврейской полиции. За оказание помощи восставшим и за попытку к бегству этих евреев расстреляли возле здания юденрата. После этого в гетто вошли легкие танки и бронеавтомобили. Через громкоговорители немцы призвали евреев добровольно выйти из укрытий и сдать оружие. Однако боевики из БЕО и ЕВС открыли огонь.
Евреи оказали ожесточенное сопротивление. Из окон домов, с чердаков и крыш на полицейских и эсэсовцев посыпался град пуль. На улицу полетели гранаты, бутылки с зажигательной смесью. Боевики пытались отрезать травниковцев и полицейских от основных сил. По словам некоторых очевидцев тех событий, евреям удалось завлечь эсэсовцев в ловушку между домами, окружить и уничтожить три роты, взять в плен около 300 полицейских и вахманнов. Однако эти цифры, насколько видно из отчетов, составленных Штропом, сильно преувеличены. В ходе первого боя его люди потеряли 12 человек (6 немецких солдат СС и 6 травников).
К полудню эсэсовцы овладели позициями боевиков в северной части гетто. Бои переместились на Мурановскую площадь, в том же районе. Евреи, используя канализацию, заходили в тыл к эсэсовцам, обстреливали и забрасывали их гранатами. В одном из кварталов разгорелась жестокая рукопашная схватка, после которой 80 боевиков были разоружены и отправлены под конвоем на Умшлагплац (Umschlagplatz) - пункты, где проводились расстрелы и высылки в концлагеря округа "Люблин" (эти пункты располагались рядом с железнодорожным вокзалом).
19 апреля боевые столкновения продолжались и вечером. Точно такими же были следующие дни восстания. 23 апреля Штроп получил приказ Гиммлера прочесать гетто с "безжалостной настойчивостью". Штроп приказал сбрасывать в водосточные колодцы дымовые шашки, пускать слезоточивый газ. Солдаты войск СС получили разрешение поджечь дома, где могли прятаться евреи. Восставшие стали вылезать на поверхность. Тут их встречали боевые группы полицейских и травниковцев.
К 27 апреля СС и полиция схватили 31 746 евреев. Боевики были вынуждены перейти к новой тактике. Она состояла в сочетании оборонительных действий с внезапными ночными вылазками. Несколько дней восставшие сдерживали натиск эсэсовцев, однако долго это не могло продолжаться. К тому же у немцев появилась информация о том, где расположен штаб сопротивления, бункеры, откуда осуществляется управление группами боевиков.
16 мая 1943 года основные очаги еврейского восстания были подавлены. В этот же день Штроп объявил о завершении операции. В своем заключительном донесении он приводил следующие цифры: "Из 56 065 схваченных евреев 7000 погибли в ходе "Большой операции" (Grossaktion) на территории бывшего еврейского квартала; 6929 были убиты во время депортации, таким образом, всего было уничтожено 13 929 евреев. Помимо 56 065, еще 5000–6000 погибли от взрывов и пожаров".
Во время подавления восстания травниковцы поддерживали тесное взаимодействие с армейскими частями, полицией и СС, принимали участие в уличных боях, помогали блокировать кварталы, где прятались боевики. Где была возможность, они содействовали полиции в обнаружении подземных бункеров, занимались конвоированием захваченных евреев. Всего за месяц боев в Варшаве охранники потеряли около 150 человек. Это были большие потери, если учитывать, что в начале операции было от 200 до 337 травников.
После подавления варшавского восстания руководство СС и полиции в Генерал-губернаторстве усилило контроль над использованием еврейской рабочей силы в лагерях, обеспечивавших экономические и хозяйственные нужды охранных отрядов. Уже в марте 1943 года Главное административно-хозяйственное управление СС (ВФХА) создало для этих целей новое экономическое подразделение "Остиндустри" (Ostindustri), известное больше под названием "Ости". Это подразделение, возникшее в рамках управленческой группы "Д", занималось вопросами обслуживания концлагерей. По указанию начальника ВФХА обергруппенфюрера СС и генерала войск СС Освальда Поля, некоторые трудовые лагеря, находящиеся на территории округов "Люблин" и "Радом", были включены в сферу интересов ВФХА. В дистрикте "Люблин" это были лагеря Понятув и Травники - самые большие по сконцентрированным в них трудовым ресурсам.
Лагерь Травники в то время уже не был исключительно учебной базой СС, где готовили охранные кадры из советских военнопленных. Летом 1942 года здесь открыли исправительно-трудовое учреждение для евреев, привезенных из разных концов Генерал-губернаторства и западных районов оккупированной территории СССР.
В соответствии с планом, утвержденным 21 июня 1942 года фюрером СС и полиции округа "Люблин", в Травниках велось строительство и реконструкция лагеря. Согласно проекту, лагерь делился на две части - учебный и исправительно-трудовой. На территории учебного лагеря строились казармы для вахманнов, жилые помещения для немецкого персонала лагеря, гараж, душевые, кухня и хозяйственные помещения, мастерские, лазарет, лагерная комендатура, конюшня и сараи для разведения ангорских кроликов, дом для начальника лагеря.
8 февраля 1943 года Глобочник подписал контракт с компанией "Шульц и Кº" (F.W. Schulz und Сº), которая занималась производством матрацев, тюфяков и меховых изделий, а также ремонтировала ботинки и солдатскую униформу. По проекту контракта "Шульц и Кº", на производстве должно было бы быть 4000 евреев в меховом производстве и еще 1500 в производстве щеток, которые должны были вместе с оборудованием поступить из варшавского гетто в Травники. Карл Штрайбель занимался организацией труда, распределял рабочую силу, получал за работу деньги (5 злотых за мужчину и 4 злотых за женщину в день). Повседневно, однако, эту работу делал гауптшарфюрер СС Франц Бартезко или его заместитель штурмшарфюрер СС Йозеф Напирала.
Вначале СС посылами и угрозами набирали рабочих-евреев из варшавского гетто на предприятие "Шульц и Кº" в Травниках. Однако даже под угрозой быть убитыми на работы отправилось около 448 евреев, которые были доставлены в лагерь 14 апреля 1943 года. После ликвидации варшавского гетто насильственно в Травники было доставлено 2848 мужчин, 2397 женщин и 388 детей. На 1 мая 1943 года в лагере стало 5633 еврея. Еще два крупных транспорта прибыли из Минского гетто после его ликвидации в ноябре 1943 года.
Для повышения производительности Бартезко поначалу инициировал относительно приличные условия существования в трудовом лагере в Травниках. Он допускал нелегальную торговлю едой и алкоголем, сформировал из евреев оркестр и позволил им даже играть в футбол! Все это способствовало, по мнению немцев, лучшей производительности и, соответственно, приближало победу Рейха. Однако за попытку к бегству полагался расстрел на месте, трупы не убирались для устрашения в течение 24 часов. Воровавших сырье или продукцию для немецких фирм пороли по 25 ударов плетью. Часто нарушителей переводили в другой трудовой лагерь в Дорохуче в нескольких километрах от Травников. Там добывали торф, режим был намного хуже, кормили плохо.
Осенью 1943 года Гиммлер, несмотря на жалобы со стороны представителей фирм, где трудились евреи, отдал приказ о сворачивании всех трудовых лагерей в дистрикте "Люблин". Поводом к этому решению послужили еврейские восстания, произошедшие в Треблинке, Белостоке и Собиборе. Было также заявлено, что евреи, находящиеся в концлагере Майданек и рабочих лагерях (Травники, Понятув, Будзин, Замосць, Бяла Подлясска и Люблинский рабочий лагерь), представляют большую опасность для Рейха. В целях наведения порядка и поддержания должной безопасности Гиммлер приказал фюреру СС и полиции округа "Люблин" группенфюреру СС и генерал-лейтенанту полиции Якобу Шпорренбергу (сменил Глобочника на его посту 16 августа 1943 года) провести специальную операцию.
В конце октября 1943 года Шпорренберг отправился в Краков, за консультацией своего непосредственного начальника обергруппенфюрера СС Вильгельма Крюгера. Получив соответствующие указания, Шпорренберг вернулся в Люблин и 2 ноября организовал совещание. На нем присутствовали начальники СС и полиции из округов "Краков" и "Варшава", командиры 22-го (Краков) и 25-го (Люблин) полицейских полков, 101-го резервного полицейского батальона, представители полиции безопасности и СД Люблина, а также начальники лагерей Майданека (Г. Флорштед), Травников (А. Бургер) и Понятува. Шпорренберг ознакомил всех офицеров СС с инструкцией о проведении акции "Праздник урожая" (Aktion Erntefest). Акция началась на следующий день, 3 ноября.
Ранним утром в Травники прибыли сотрудники СД и специальные команды СС и полиции. Они собрали всех евреев, вывели за пределы лагеря и ликвидировали. Вахманны из караульных подразделений все время находились в оцеплении. О количестве жертв в Травниках цифры разнятся: от 6 до 10 тысяч евреев. После этого группа евреев, оставленная в живых, занималась демонтажем служебных зданий и помещений. Через две недели трудовой лагерь Травники перестал существовать, но центр по подготовке охраны продолжал функционировать.
Подразделения вахманнов, выведенные из Травников, были направлены в другие лагеря, например, в Аушвиц и Штуттгоф. Часть охранников оставалась в ведении РСХА, другая часть в конце 1944 года влилась в состав 14-й гренадерской дивизии войск СС (1-й украинской). Также известно, что 13 и 14 февраля 1945 года, после масштабных бомбардировок Дрездена авиацией союзников, травники помогали разгребать завалы на улицах разрушенного города и сжигать тела местных жителей, ставших жертвами варварских налетов.
В конце войны некоторые травники были признаны гражданами Рейха. Тем не менее это не спасло их, а также других охранников, от выдачи советским оккупационным органам, которые после окончания войны занимались выявлением изменников и предателей. В руки советской контрразведки СМЕРШ попало немало русских и украинских вахманнов. Все они были казнены, иногда без проведения предварительного судебного следствия. Те же, кому удалось пройти проверку СМЕРШ, направлялись в лагеря СССР. Впрочем, в дальнейшем, даже отсидев там, эти люди постоянно находились под надзором советских органов госбезопасности, и в 1960-х годах они вновь были арестованы КГБ. В это время в Советском Союзе прошло немало громких показательных процессов. Например, в июне 1965 года в Краснодаре судили шестерых травниковцев (Н. Матвиенко, В. Белякова, И. Никифорова, И. Зайцева, В. Поденка и Ф. Тихоновского), служивших в концентрационных лагерях во Львове, Собиборе и Бельзеце. Всех их приговорили к высшей мере наказания.
Аналогичным был судебный процесс в Днепропетровске, проходивший в 1967 году. На скамье подсудимых оказались 4 травниковца (советские немцы Карл Динер, Иван Тельман, Александр Зеффер и один русский охранник - Зуев). Они также были казнены. По данным исследователя С. Кудряшова, с 1944 по 1987 год в СССР состоялось свыше 140 процессов над охранниками, и в большинстве случаев выносился смертный приговор.
В то же время некоторая часть травниковцев легализовалась в послевоенной Европе. Многие из них потом эмигрировали в США и Канаду. В период "холодной войны" их никто не трогал, но в 1980-х годах ситуация изменилась. ФБР и судебные органы США стали проверять документы эмигрантов, приехавших в Америку в конце 1940-х - в начале 1950-х годов. В результате выяснилось, что среди тех, кто получил вид на жительство, есть немало людей с "темной биографией". При содействии центра Симона Визенталя удалось выявить некоторых травниковцев.
Наибольший резонанс в мировых средствах массовой информации получило дело Ивана Николаевича Демьянюка. Из биографии этого человека известно, что он родился 3 апреля 1920 года в селе Дубовые Махарицы (ныне входит в состав Казатинского района Винницкой области Украины) в бедной крестьянской семье. После окончания четырех классов сельской школы Демьянюк работал трактористом в колхозе. В 1940 году был призван в Красную армию. В мае 1942 года попал в Крыму в немецкий плен. Затем он попал в лагерь для военнопленных в Хелме, где был завербован охранником в учебный лагерь СС в Травниках. В 1944 году Демьянюк некоторое время служил в РОА генерал-лейтенанта А.А. Власова. В мае 1945 года Демьянюк обратился в лагерь для беженцев американской оккупационной администрации в южнонемецком городе Ландсхуте, выдав себя "за жертву фашистского режима". В 1952 году он работал в разных городах Германии, в том числе шофером в американской армии. В том же году вместе с женой и дочкой эмигрировал в США. Свое имя Демьянюк поменял на "Джон" и начал работать автомехаником. В 1958 году он получил американское гражданство.
В конце 1970-х против Демьянюка было выдвинуто обвинение, что он является "Иваном Грозным" - надзирателем в бывшем нацистском концентрационном лагере Треблинка, который обслуживал газовые камеры и участвовал в убийстве свыше 100 тысяч человек, применяя к узникам садистские пытки. Еще до этого Советский Союз передал США список имен 70 военных преступников, живущих на территории Соединенных Штатов. Среди них было и имя Ивана Демьянюка.