Быть может, потому, что после Нагано Буре-старший из великого спортсмена превратился в знаменитость. И быстро вошел во вкус светской жизни. Телевидение, обложки журналов, поклонение половины женского населения России, неослабное внимание со стороны политиков - все это, похоже, заставило Павла забыть о том, что за 10 лет выступлений в НХЛ он ничего не выиграл - нив клубах, ни в сборной. В весенние дни 99-го, когда Яшин с командой России сражался на чемпионате мира в Норвегии, он с помпой получал орден из рук тогдашнего президента России Бориса Ельцина. Год спустя, будучи капитаном, не торопился приехать в Санкт-Петербург к уже вовсю тренировавшейся команде. В Москве у него нашлись дела поважнее…
Да, в НХЛ он при этом забивал исправно, но в главных матчах отлично вроде бы пристрелянное и смазанное ружье отчего-то не срабатывало: то "Флорида" проигрывала в первом круге плей-офф, то вовсе туда не выходила, а в этом сезоне опустилась на самое дно. Из молодого лидера "Ванкувера", почти обеспечившего клубу Кубок Стэнли 1994 года, Буре превратился в этакого хоккейного Нарцисса, считающего только собственные голы и фактически убравшего из "Флориды" двух тренеров, пытавшихся призвать его к участию в оборонительных действиях.
Отдаю себе отчет в том, что все это звучит крайне жестко и наверняка вызовет у хоккеиста обиду. Но, может, вместе с ней - и желание что-то в своей жизни пересмотреть, вернуться к давно забытому и упущенному. По достоинству оценивая масштаб таланта Буре и помня о его подвигах в Нагано, я хочу лишь помочь ему стать самим собой. Пускай с помощью шоковой терапии, но Русская Ракета должен понять, что к своему провалу в Солт-Лейк-Сити он шел не один день".
Сейчас, почти восемь лет спустя, понимаю: в тех оценках, данных на эмоциях и по горячим следам, была лишь доля истины. Теперь очевидно: от Буре-старшего не стоило ждать прежнего хоккея и по объективным причинам. Уже несколько лет Русскую Ракету мучила хроническая травма колена, о которой он, пока играл, предпочитал не распространяться. Но в какой-то момент стало уже невмоготу.
Сразу после Солт-Лейк-Сити Буре объявит о завершении карьеры в сборной. А спустя всего полтора сезона, в возрасте 32 лет, закончит свою хоккейную карьеру, хотя официально объявит об этом лишь по ходу сезона - 2005/06, будучи назначенным генеральным менеджером сборной.
Вернуться в хоккей за эти годы он, наверное, мог бы. Но не хотел остаться инвалидом - а такую перспективу в случае неудачного развития событий врачи ему предрекали. Буре хотелось получать удовольствие от жизни - скажем, играть в свой любимый теннис. Приносить себя в жертву профессии в его планы на четвертом десятке лет не входило. Его можно и нужно понять.
Нормальные люди сохраняют в памяти хорошее - а потому мы будем помнить Русскую Ракету в форме сборной России прежде всего по подвигам в Нагано-98. Которыми он осчастливил всю страну.
* * *
Не случайно в финал турнира в Солт-Лейк-Сити вышли команды США и Канады. Обе они в прошлом сентябре успели провести краткосрочные сборы, где по крайней мере начали работать и над тактикой, и над взаимопониманием. Сборной России такого сбора, может быть, и не хватило.
- Если бы меня назначили раньше, я бы не посчитался с запретом НХЛ на проведение летних лагерей национальных сборных и собрал бы ребят, - говорил Фетисов. - Но даже гораздо позже, во время четырехдневных каникул в дни All-Star Game, мы были готовы пригласить игроков вместе с семьями в Лос-Анджелес. Они были согласны, нужны были только деньги на перелеты и размещение (около 240 тысяч долларов США. - Прим. И. Р.). В контракте было записано, что ответственность за проведение и финансирование такого сбора лежит на ФХР и ОКР. Хотя переговоры велись и обещания были даны, денег мы так и не получили. Считал и считаю, что этот сбор нам бы очень помог и объединиться, и пройтись по тактическим вариантам. На турнир уровня Олимпиады совсем с листа ехать играть нельзя.
Канадцы и американцы извлекли уроки из Нагано, к которому, по мнению Фетисова, подошли без должного уважения к соперникам из Европы. Неудивительно, что именно они, главные "пострадавшие" японской Олимпиады, теперь встретились в финале.
Трудно было поверить, что Канада, основоположник хоккея с шайбой, не побеждала на Играх 50 лет. И вот спустя полвека это произошло. А американцы потерпели первое за три Олимпиады домашнее поражение, которое стоило им золота.
Героями матча стали канадские форварды Джером Игинла и Джо Сакик, забросившие по две шайбы. Любопытно, что Игинла до того за пять матчей забил лишь один гол - в полуфинале белорусам, когда все уже было решено. Его время пришло в главном матче. Так же, как шесть лет спустя на чемпионате мира в Квебеке Илья Ковальчук, не забив ни одного гола до финала, стал автором двух решающих шайб.
Когда Сакик забил пятый гол и взлетел, казалось, к самому потолку Е Center, до того напряженный генеральный менеджер Уэйн Гретцки впервые за всю Олимпиаду дал волю чувствам и бросился поздравлять руководителей канадского хоккея. 5:2 - с таким убедительным счетом в отличном матче взяли верх "Кленовые Листья".
А особенно трогательно выглядели объятия после финальной сирены бывших конкурентов за звание лучшего хоккеиста НХЛ всех времен Гретцки и капитана канадцев Марио Лемье. Последний их совместный успех пришелся на 1987 год, когда они, выступая в одном звене, выиграли Кубок Канады. И пусть Великому в Нагано не удалось завоевать золото Олимпиады в роли игрока, в Солт-Лейк-Сити он сумел сделать это в роли человека, формировавшего сборную. А для Лемье, вернувшегося в хоккей после успешного лечения от рака, золотая медаль стала последней наградой в его блистательной игроцкой карьере.
Одна из маленьких драм финала была в том, что во втором периоде, когда еще ничего не было решено, Лемье должен был забивать в пустые ворота, но угодил в штангу. После игры он скажет:
- Я не поверил своим глазам: шайба попала в штангу! Не попал в пустые ворота, чего со мной не случалось уже лет 10. И это - в финале олимпийского турнира! Слава Богу, все обошлось и мы победили.
Форвард американцев Джереми Реник говорил:
- Мы проиграли великой хоккейной нации.
Было страшно жаль, что он не имел возможности произнести ту же фразу в адрес совсем другой сборной.
Страшно… Наверное, все же не стоит разбрасываться такими словами, когда речь идет о спорте. В жизни все бывает гораздо страшнее, чем на льду.
11 августа 2003-го в автомобильной катастрофе на шоссе штата Миннесота погиб творец "Чуда на льду"-1980 и главный тренер сборной США на Играх-2002 66-летний Херб Брукс.
Проигранный финал Олимпиады и трагический финал жизни одной из легенд мирового хоккея разделили полтора года…
* * *
Вячеславу Фетисову так и не суждено было стать тренером. Вскоре после Солт-Лейк-Сити, в апреле 2002-го, он принял приглашение Владимира Путина и на последующие шесть лет возглавил российский спорт.
Правильно ли он поступил? Потерял ли от этого решения российский хоккей или приобрел - наш спорт в целом? Ответ на этот вопрос во время Олимпиады в Пекине дал сам Фетисов. Уже стало известно, что Росспорт скоро расформируют, и Вячеслав Александрович знал, что государственным чиновником он больше не будет. Это способствует откровенности. В столице Китая Фетисов пришел в офис "Спорт-Экспресса" и во время обстоятельного интервью услышал такой вопрос:
- Не жаль потраченных шести лет?
- Жалею об одном - что не состоялся как тренер. Нравилась эта профессия. Предлагали должность главного тренера в клубе НХЛ. Но в этот момент меня попросили возглавить российский спорт. И я решил вернуться.
- Если бы в 2002 году вы точно знали, к чему придете в 2008-м, все равно поехали бы в Россию руководить спортом?
- Нет. Пошел бы тренером в НХЛ.
Глава III
ТУРИН-2006
ПОБЕДИТЬ КАНАДУ И УМЕРЕТЬ
"Если у людей вообще возникает мысль о том, чтобы вернуться в Россию из НХЛ, значит, Россия действительно изменилась".
Эта слова в январе 2001 года произнес защитник "Сент-Луис Блюз" Александр Хаванов. Речь шла о нападающем Максиме Сушинском - первом российском хоккеисте, который несколькими днями ранее по собственной инициативе разорвал соглашение с клубом НХЛ "Миннесота Уайлд" и вернулся в омский "Авангард". Его поступок, в тот момент вызвавший яростные споры как в России, так и за океаном, ознаменовал пусть не наступление, но приближение нового этапа хоккейной истории.
В 90-е и начале 2000-х миром клюшек и шайб единолично правила Национальная хоккейная лига. Деньги, которые платили игрокам за океаном, не шли ни в какое сравнение с теми крохами, которые можно было заработать в Европе. С 18 лет - возраста, когда клубы НХЛ имели право взять хоккеиста на драфт - мальчишки стремились уехать туда, и чем быстрее, тем лучше. Все, кто имел мало-мальски серьезные перспективы, штурмовали Северную Америку и мечтали о Кубке Стэнли. Хоккейный мир, несколько десятилетий державшийся на противостоянии канадской и советской школ, стал абсолютно однополярным.
Перечитываю сейчас свои давние, года эдак 96-го - 97-го, интервью с нашими энхаэловцами. Меня, как и читателей "Спорт-Экспресса", в ту пору интересовало все до мельчайших деталей, что происходило в клубах НХЛ - от работы даже самых малопримечательных тренеров до стиля жизни хоккеистов. Интервью на целую полосу даже с второстепенными российскими легионерами были в порядке вещей и "глотались" читателями (не имевшими возможности смотреть матчи по ТВ) за милую душу. Помню, мой коллега по "СЭ" Алексей Жук в одном из интервью даже задал кому-то из наших энхаэловцев такой вопрос: "Какую вы покупаете мебель?"
Хоккей же российский тогда считался сугубо второсортным, и представить себе, что однажды кто-то, находясь не на сходе, а в самом соку, захочет по доброй воле возвратиться играть на родину, было решительно невозможно. Тогда даже в фарм-клубах и североамериканских лигах-саттелитах НХЛ - Американской и Интернациональной хоккейной лиге - выступали десятки игроков из России, а количество наших энхаэловцев порой зашкаливало за сотню. "Где угодно, только не дома" - таким был тогда их неписаный девиз.
И тут - Сушинский. Хороший нападающий, он провел в "Миннесоте" всего полсезона, но сделал выбор в пользу России.
Я говорил в те дни с нашими энхаэловцами. Нет, с их стороны не было никакого осуждения. А вот удивления - даже у тех, кто любил Россию и каждое лето приезжал домой - было с лихвой. Скажем, Виктор Козлов говорил:
- Нестандартное решение принял Максим, что и говорить. Не скрою, оно меня поразило, поскольку до сих пор ни о чем подобном я не слышал. Лично у меня желания вернуться играть в Россию не было даже в первое время - я знал, зачем еду, и был готов выдержать любые трудности. Но раз Сушинский так решил - значит, у него были на то основания. Или ностальгия, или моральная усталость от совсем новой жизни, языка, которого он не знал. Говорить, что он поступил неверно, я не имею права, поскольку не знаю, что в действительности происходило в "Миннесоте". Мое мнение таково: раз человек решился на столь неординарный поступок - значит, был уверен, что так ему будет лучше.
Теперь в России играет и тот же Козлов, и многие другие из тех, кто в начале 2000-х своего возвращения на российский лед вообще не мыслил. К примеру, Федоров, Зубов, Каспарайтис, Житник, Твердовский.
А значит, нельзя забывать о первопроходце. Тем более что Сушинский стал заметной фигурой в российском хоккее и в конце концов оказался среди тех, кто впервые за 15 лет выиграл для нашей страны чемпионат мира. И слова Афиногенова: "Правильное ли решение принял Сушинский, покажет только время" полностью подтвердились. Время показало: решение было стопроцентно верным.
Но тогда…
Россия - страна крайностей. У нас или обожают, или ненавидят, или восторгаются, или глумятся. Так было и с Сушинским. Его поступок называли либо героическим, либо трусливым. Патриоты отечественного хоккея делали из омского форварда икону, а космополиты - сторонники хоккея заокеанского - превратили экс-нападающего "Миннесота Уайлд" в огородное пугало.
А ведь на самом деле жизнь написала о 26-летнем петербуржце глубокую и вовсе не однозначную драму - об одиночестве и ностальгии, терпении и боли. Драму, которую можно трактовать как рассказ о человеческом малодушии и неумении преодолевать временные трудности, а можно - как о нежелании мятежной личности сломить свое "я" даже ценой больших денег.
С Сушинским я практически не знаком, и одно это исключает возможность категоричных выводов. Но, общаясь с десятками наших энхаэловцев, прекрасно знаю, каково каждому из них - без исключения - приходилось в их первый заокеанский год.
"Так тяжело было, что иногда до последней минуты не хотел на тренировки идти - не имел никакого желания работать. Первые полгода, несмотря на то что забивал, все время не давала покоя мысль: что я здесь делаю?" - это - слова Гончара. "Иногда, когда все в раздевалке опять начинали говорить по-английски, думал: "Господи, зачем я сюда приехал, жил бы себе спокойно в Москве, играл за ЦСКА, разговаривал на родном языке…"" - это - воспоминание Валерия Буре.
Гончару в пору его переезда за океан было 20 лет. Младшему Буре - 17. Сушинскому - 26.
Первые двое были мальчишками, не обремененными иными заботами, кроме хоккея, но их тоже на первых порах тоска согнула в три погибели. Они, как и многие другие, перетерпели и разогнулись. А третьего, отца пятилетней дочери, приехавшего в Америку сложившейся личностью, груз прошлого скрутил так, что распрямиться он уже не смог. Замкнулся в себе, не захотел мучиться, приноравливаться к чужим законам - и честно уехал, чтобы вновь стать самим собой.
Имел право. Чтобы уважать себя и жить так, как просит душа, совершенно необязательно находиться в Америке и играть в НХЛ. Это для наших болельщиков (да и хоккеистов тоже) стало в тот момент большим открытием. Сейчас это очевидно для всех.
* * *
Алексей Касатонов прокомментировал мне отъезд Сушинского в "Авангард" так:
- Для российского хоккея решение Сушинского - несомненно, со знаком "плюс". В конечном счете, в чемпионат и в сборную России возвращается незаурядный хоккеист, которого, к слову, недооценили во время чемпионата мира в Санкт-Петербурге. Кстати, признаюсь: как член штаба нашей сборной на том первенстве, испытываю перед игроком чувство вины за ту недооценку. Решение перевести Сушинского в запас после трех шайб, заброшенных им в ворота сборной Франции, было ошибочным. Возможно, настроя таких вот ребят нам в решающие моменты и не хватило.
Вкратце поясню слова Касатонова. В Питере Сушинского (тогда - игрока "Авангарда") перевели в резерв из-за того, что появилась возможность дозаявить Алексея Яшина. Яшин, которого за его уникальную безотказность в вопросе приезда в сборную и многолетнее ношение капитанской повязки на чемпионатах мира прозвали Капитан Россия, места в команде, конечно, заслуживал. Но почему за счет автора хет-трика в предыдущем матче?! В тот момент разочарованным и обиженным почувствовал себя не один Сушинский, но и все хоккеисты из чемпионата российской суперлиги, попавшие в ту сборную. Этим решением им было четко указано: вы, ребята, - второй сорт. Команда мгновенно оказалась разделена на группировки.
Во времена Солт-Лейк-Сити все сильнейшие игроки у нас еще действительно выступали в НХЛ, и тот факт, что сбор- ная-2002 целиком была составлена из заокеанских мастеров, не противоречил сути вещей. Но постепенно ситуация менялась. В российских клубах платили все больше, и люди начали задумываться: стоит ли срываться из родных мест, ломать привычный уклад жизни, приноравливаться к чужим правилам и законам, если есть возможность самореализовываться дома?
Такой возможности не было только у самых первостатейных звезд. Почти все лучшие и по сей день играют в НХЛ. Представить себе Овечкина, Малкина, Ковальчука, Дацюка на российских площадках пока невозможно - как бы ни был туг кошелек новообразованной КХЛ. Но это - лишь верхний, элитнейший слой игроков. Среднее же звено, как выяснилось, вполне может без ущерба для своего мастерства играть и в России. Осознание этого факта постепенно пришло к хоккеистам, и теперь энхаэловцев у нас значительно меньше.
Где-то с середины десятилетия процесс "репатриации" принял достаточно массовый характер. Автор этой книги, к тому моменту тоже уже проводивший за океаном минимум времени, открыл даже в "Спорт-Экспрессе" рубрику для обстоятельных бесед с вернувшимися из НХЛ игроками: "Good bye, America!" Ее героями становились Юшкевич и Николишин, Коваленко и Зелепукин, Каменский и Титов, Брылин и Королюк, Семак, Христич, Селиванов…
Все это говорило о том, что из одних энхаэловцев составлять сборную, даже олимпийскую, отныне нереально. Команда не может состоять из одних суперзвезд, тех, кто способен играть на рояле. Не обойтись и без тех, кто будет его таскать. А таких в российском первенстве с каждым годом становилось все больше. Теперь, чтобы правильно составлять национальную команду, нужно было здорово знать ситуацию и по одну, и по другую сторону океана. Именно об этом еще после Питера-2000 пророчески говорил Касатонов. Как и о том, что недопустимо делить игроков на белую и черную кость. Они все - российские хоккеисты, и требования в команде к ним должны предъявляться одинаковые.
К тому же уже подрастало поколение хоккеистов, которые, даже переезжая играть за океан, вовсе не стремились превращаться в "чистых" американцев и не стыдились говорить, откуда они родом. Жизнь в России была уже не та, что в начале 90-х, и две самые большие страны мира уже не представляли собой две полярные планеты, на одной из которых - рай земной, а на другой - ужас и мрак.
Владислав Третьяк говорил о 90-х:
- Это было страшное время, когда все спортивные объекты превратились в барахолки.
Не только поэтому.
Как-то мы беседовали с Андреем Николишиным как раз для рубрики "Good bye, America!". И он вспоминал о лихих временах первой половины 90-х:
- В Москве тогда такое творилось, что любая американская провинция могла показаться раем. Голые прилавки, грязные улицы, рэкет.
С рэкетом Андрею пришлось столкнуться самому. Как только он подписал первый контракт с "Китобоями" и вернулся в Москву, к нему сразу же заявились бандиты. И поставили перед выбором: или платишь, или руки-ноги переломаем.
Николишин платить не захотел. Поначалу (тогда как раз был предыдущий локаут) вроде бы удалось замять - но когда он вернулся в Москву после первого сезона в НХЛ, ситуация резко осложнилась. Через "Динамо" Андрей вышел на ФСБ и РУОП. Была проведена целая операция - с прослушивающими устройствами и даже засадой дома у Николишиных. Самого игрока с семьей тем временем с "мигалками" вывозили из Москвы. И бандитов схватили на месте.