- Если разбирать этот момент методически, то Маккрири был прав. Если он уверен в том, что гола не было, никакие хоккеисты не могут заставить его поехать на просмотр. Так что он ничего не нарушил. Если он стоял рядом, все видел - значит, был уверен. У каждого судьи - ив моей карьере тоже - были похожие моменты, когда видеозапись не дает четкого ответа: был гол или нет. Но дело в том, что когда стоишь рядом с воротами, то видишь все в ином ракурсе - "здесь и сейчас". И тот момент, который по телевизору смотрится спорным, на площадке совершенно очевиден. Арбитру незачем ехать лишний раз перепроверять самого себя. Наша работа требует быстрых, точных и ответственных решений в каждую секунду игры. Если ты в себе не уверен, если постоянно надеешься на повторы, то твой профессионализм под вопросом.
Нет, не случайно большинство наших "сборников" уклонилось от обвинений в адрес рефери. Скажем, Яшин на вопрос: "После финальной сирены некоторые российские хоккеисты высказали претензии арбитру. Как вы оцениваете его работу?" ответил так:
- По-моему, судья ошибок не делал.
Федоров:
- Мне кажется, шайба в ворота не вошла. Вообще я не стал бы акцентировать внимание на судействе. В таких матчах нельзя играть один период из трех и рассчитывать на победу. Для нее нам не хватило двух таких же периодов, как третий…
Хабибулин:
- Все ли удаления в матче были справедливыми?
- В целом да. Может быть, отдельные нарушения арбитр пропустил, но после драки кулаками не машут.
- Был ли гол после броска в третьем периоде Самсонова?
- Из противоположных ворот я это не видел. Одни ребята говорили, что был, другие - что нет. Думаю, если судьи, сидящие сверху у камеры, не остановили матч, гола не было.
Присоединился к своим партнерам и Жамнов:
- Не сказал бы, чтобы Маккрири нас сильно "гонял". Да и вообще такая команда, как у нас, должна была выигрывать при любом судействе. Я по-прежнему убежден, что наша сборная сильнее американской, и в там, что нам не удалось ее обыграть, виноваты только мы сами.
Хоккеисты правы. Подливать масло в огонь раздутой политиками и федеральным телевидением антисудейской истерии - значило сознательно и лицемерно идти против истины. На что журналист не имеет права, невзирая ни на какой патриотизм.
А истина в том, что Россия проиграла Америке без всякой посторонней помощи. И проиграла справедливо, хотя шансов сравнять счет в третьем периоде у нее было пруд пруди. Если бы наша команда вынырнула из пучины, в которую две трети матча себя загоняла, - мы были бы счастливы, но неписаные законы спорта оказались бы при этом попранными.
Гончар после матча справедливо говорил:
- Неприемлемо то, что мы вышли на лед без должного настроя на игру. С чем это было связано, я не знаю. Может, с эйфорией после победы над чехами?
- Что скажете о судействе?
- Ребята говорили, что после броска Самсонова был гол. Но сам об этом судить не могу. В любом случае на протяжении двух периодов мы не играли хорошо. Рассчитывать на победу при подобном раскладе трудно.
Федоров:
- Конечно, результат не тот, которого мы все хотели добиться, но будем честны перед собой: он справедлив. По игре, показанной в Солт-Лейк-Сити, мы реальные бронзовые призеры Олимпийских игр.
Я спросил Хабибулина, еще не зная, что директорат турнира признает его лучшим голкипером Олимпиады-2002:
- Что чувствует вратарь, отлично сыгравший в решающих матчах, названный лучшим в своей команде и после встречи с Чехией, и после игры с США?
- Независимо от того, кто как играл, удовлетворения нет. Перед командой стояла задача занять первое место, и она не выполнена.
- В чем причина поражения?
- В том, что мы играли так, как можем, на протяжении только двадцати минут из шестидесяти.
- Ну а это-то почему случилось?
- Затрудняюсь ответить. Скажем, я тоже мог сыграть лучше.
- Какие чудесные слова и кем были найдены в перерыве после второго периода?
- Мы все вместе сказали друг другу, что время отыграться еще есть, что русским не пристало сдаваться без боя.
После второго периода, уверен, любому болельщику нашей сборной, наблюдавшему за матчем вживую, хотелось встать и уйти прочь со стадиона. После третьего выяснилось, что, проиграв, команда Фетисова не потеряла лица. И если до второго перерыва у кого-то в мыслях и могло возникнуть хлесткое слово "равнодушие" (хотя оно и тогда не было бы справедливым - вспомните хотя бы матч с чехами), то потом они не могли не застрять даже в самом безапелляционном горле. Не то. Впрочем, навешивание ярлыков - это всегда "не то".
Но что же?
* * *
22 февраля, пятница. Именно на это число и на этот день недели 22 года назад пришлось легендарное "Чудо на льду" 1980-го. Но не мистическим же календарным совпадением в конце концов объяснять ужас первых 40 минут "римейка" Лейк-Плэсида. Причины нужно искать более рациональные.
После второго периода, когда надежд на удачный исход не осталось никаких, я нашел лишь одно оправдание безумному американскому "камнепаду", который к тому времени не раздавил лишь великолепного Хабибулина. Усталость. Наши выжали из себя все соки в матче с чехами, тогда как хозяева в режиме "автопилота", не напрягаясь, раздавили немцев. Спустя два дня эта разница вроде бы и сказалась.
Третий период данную версию растоптал. Утомленная команда не способна летать - будь то по мановению волшебной палочки или услышав напутственное слово полководца Фетисова. А если сборная была свежей, то, простите, какого черта она два периода не высовывала носа из своей зоны?
- Для меня первые два периода матча с американцами стали неприятным сюрпризом. Я не знаю, что случилось. Оставляю поиск причин вам, журналистам, поскольку со стороны виднее.
Это - Федоров, и практически все его партнеры сказали нечто подобное. Лишь Ковалев и Жамнов, словно сговорившись, нашли одинаковое игровое объяснение 40-минутному провалу:
- Американцы хорошо играли в средней зоне, заставив нас сбиться на индивидуальные действия. Как только в третьем периоде мы наладили игру в пас, сразу превратились в настоящую сборную России. Но было уже поздно.
Третью версию - из уст Гончара - я услышал уже несколькими месяцами позже. Сейчас еще раз перечитываю ее - и понимаю, что где-то я это уже слышал. В Турине, четыре года спустя. От многих. А тогда, в Солт-Лейке, Гончар сказал:
- Думаю, победа над чехами вызвала такую радость, что это перенеслось на следующий матч. Из нас, можно сказать, пар вышел, не было с первых минут того максимального настроя, который вернулся в третьем периоде. Но было уже поздно. Хотя мы очень не хотели уступать - все ведь играем в Америке, и понимали, что в случае поражения многие не откажут себе в удовольствии посыпать солью наши раны.
Но вернемся к словам Ковалева и Жамнова, прозвучавшим по горячим следам. Объяснения опытных игроков всегда звучат убедительно. Но и те чаще всего глубоко не копают, ограничиваясь сколь правильными, столь и узкими профессиональными деталями. Почему, например, хоккеисты не прислушались к установке Фетисова с самого начала играть в атакующем ключе и прессингуя, а предпочли действовать "в откат", то есть от обороны? Что породило стихийное самоуправство?
Моя версия - "чешский синдром". Побив в четвертьфинале олимпийского чемпиона его же оружием, наши мастера посчитали защитный хоккей синонимом победного. Допускаю, что на уровне подсознания. Но все равно забыв при этом, что американцы не тягучие чехи, для которых постоянно атаковать - значит плясать под чужую дудку. Американцев, как показал и первый наш с ними матч, мог усмирить только разговор с позиции силы. Прижавшегося к своим воротам соперника Леклеры и Герины мгновенно в эти самые ворота загоняли.
На предварительном этапе сборная США сделала это в последние 10 минут матча с россиянами, теперь - в первые 40. Наши не сильно сопротивлялись, и под рев звездно-полосатой публики снежный комок перерос в лавину.
Вопрос в другом: почему Фетисов, видя паническое отступление, не смог остановить своих подопечных после первого периода?
* * *
Фетисов вел себя всю Олимпиаду очень спокойно и доброжелательно. По отношению ко всем - игрокам, журналистам… На скамейке никогда не подавал признаков нервозности, задумчиво глядя на лед сквозь стекла профессорских очков. На самые острые наши вопросы отвечал обстоятельно и искренне.
Его образ молодого тренера - друга игроков напомнил мне знаменитого футбольного голландца Франка Райкаарда, возглавлявшего сборную своей страны на чемпионате Европы 2000 года. Отношения того с игроками были точно такими же, а каждая пресс-конференция вызывала к нему со стороны журналистов все большие симпатии. И, точно как Фетисов, Райкаард проиграл в полуфинале.
Молодым специалистам, у которых, несомненно, большое тренерское будущее, на их первых крупнейших турнирах в решающую минуту не хватило опыта. А может, жесткости и умения в критический момент перейти от демократии к авторитаризму. Кнута, который порой игрокам необходимее пряника.
Два первых периода Фетисов молчал. На игроков пытался воздействовать Юрзинов, но к помощнику, даже столь авторитетному, отношение всегда чуть иное, чем к главному тренеру.
В третьем периоде мы увидели на капитанском мостике сборной совсем другого Фетисова. Яростно свистящего в четыре пальца, чтобы побудить судью к видеопросмотру "полугола" Самсонова. Выговаривающего игрокам. Отчаянно жестикулирующего. Старающегося каждую секунду повлиять на то, что происходит на льду и на скамейке.
Тем не менее на мой вопрос, не было ли у него желания в первом перерыве по-советски повысить голос на игроков, Фетисов ответил отрицательно. В этом мне видится жесточайшая "прививка" от крика, которую бывший капитан ЦСКА получил за годы, проведенные у Виктора Тихонова. Но парадокс-то в том, что великий тренер, кричавший на хоккеистов порой до их унижения, зачастую добивался нужного эффекта! Вялая, кислая команда вспыхивала гневом на тренера, который обрушивался на соперника. Люди доказывали самим себе, что не заслуживают обидных тренерских слов.
В НХЛ за редкими исключениями вроде Майка Кинэна или Дэррила Саттера так не принято. Но в наших игроках энхаэловского - только половина. Другая половина осталась родная, воспитанная в наших юношеских и молодежных командах. В русском хоккейном генотипе записано: "тренера надо не только уважать, но и бояться".
Фетисова, как мне показалось, игроки не боялись. К нему относились, и, разумеется, относятся, с глубочайшим уважением.
Вообще о неуважении к тренеру можно сделать вывод по количеству провалов в обороне. Если игроки все время идут вперед, забывая о команде и думая исключительно о собственном удовольствии, получается, они тренера в грош не ставят. В сборной России-2002 такое было исключено. Именно поэтому среди тех, к кому мы предъявили претензии по итогам той Олимпиады, нет ни одного защитника. Как авантюрно играл в "Анахайме" тот же Твердовский, как часто при блестящих подключениях в атаку ошибался он на чемпионате- 2001 мира в Германии, настолько строго, консервативно действовал в Солт-Лейк-Сити. Может, лишь Кравчуку порой не хватало скорости, но тут дело только в почтенном возрасте двукратного олимпийского чемпиона.
С годами Фетисов, если бы остался тренером, наверняка стал бы жестче. Как стал жестче, например, Олег Романцев, в 89-м начинавший в "Спартаке" как демократ и незамедлительно вернувший с полдюжины игроков, ранее отчисленных суровым Константином Бесковым. Но пройдут годы, и Романцев едва ли не превзойдет Бескова по части жесткости отношений с игроками. Лучший футбольный тренер России, услышав вопрос: "Вы любите игроков?" - будет удивленно вскидывать брови и отвечать: "Игроков не надо любить. К игрокам надо относиться профессионально".
Уже в Солт-Лейк-Сити стало очевидно, что помимо колоссального игрового опыта Фетисову Богом дано тренерское чутье. Помните гол чехам Афиногенова, только что переведенного в звено к Яшину и Николишину? В матче с США мы увидели еще один пример немедленного эффекта фетисовских перестановок: перейдя после второго перерыва в тройку к Федорову и Самсонову, спустя 11 секунд забил Ковалев. И уже, казалось, написанный печальный сценарий стал переписываться на глазах.
Оценки матчам главный тренер всю Олимпиаду давал внятные и объективные. Потому было жаль, что на последней пресс- конференции после матча с белорусами Фетисова занесло, что называется, "не в ту степь": отвечая по-английски на довольно провокационные вопросы американских журналистов, наставник россиян сказал, что судья Маккрири в матче против США его команду "весьма профессионально убил", а в первом периоде, несмотря на соотношение бросков 20:4, "по голевым моментам была ничья 3:3". Впрочем, возможно, это было сказано специально в пику заокеанским "акулам пера". Когда Фетисов перешел к общению с российскими журналистами, его высказывания вновь стали спокойными и взвешенными.
И наконец, в плюс молодому тренеру надо записать настрой на матч за третье место с белорусами, который начался спустя 17 часов после окончания полуфинала. Если команда без сил и эмоций, с тремя травмированными, выигрывает со счетом 7:2 (пусть даже у Белоруссии!) - разве не тренера это заслуга? "Нам есть что терять, - сказал Фетисов игрокам на предматчевом собрании. - У каждого есть честь, у каждого есть имя. Если вы не хотите, чтобы все это исчезло в один день - должны победить". Сработало, потому что слова были подобраны точно.
- Тяжело было выходить на лед против белорусов? - спросил я Федорова.
- Я как мог старался оттолкнуть от себя воспоминания о предыдущем вечере, образно выражаясь, "загипсовать" их. И, кроме того, думал о том, что мы должны завоевать медали для тренеров - Вячеслава Фетисова, Владимира Юрзинова и Владислава Третьяка, которые провели потрясающую работу. К этим людям я испытываю огромную благодарность. Они вложили в команду всю душу, провели целые месяцы в многочасовых звонках игрокам, заботах обо всех мелочах, касающихся нас. Мы должны были их отблагодарить.
* * *
То, что в разговорах с журналистами Фетисов не переходил на личности хоккеистов (в отрицательном, естественно, смысле), делает ему честь. Но, похоже, излишняя деликатность в общении со звездами сослужила главному тренеру не лучшую службу. Некоторых из них он так и не смог "разбудить". Возможно, понадеялся на то, что профессионализм заставит тех проснуться самостоятельно. Не вышло.
Именно этим я склонен объяснять фиаско на Олимпиаде линии атаки сборной России, звездопад имен в которой не помешал нападающим оказаться самым слабым звеном в команде! И это несмотря на то, что 8 (!) этих форвардов из 13 забросили в регулярном чемпионате НХЛ по 18 шайб и больше. Предолимпийские опасения, что набор наших игроков атаки будет в равной степени угрожать и чужим, и своим воротам, сбылся с точностью до наоборот. На Играх самым результативным с 3 голами в 6 матчах оказался Ковалев, забивавший лишь в последних 4 периодах турнира…
Было удачно найдено сочетание Самсонов - Федоров - Ковальчук. Но две молодежные трети звена к концу соревнований, что называется, "подсели" (молодые игроки вообще могут играть на турнирах такого накала только роли второго плана), и лишь Федоров стабильно тянул лямку и в обороне, и в атаке. Из остальных же троек ни одна так и не нашла себя. Специалисты давно поговаривали об игровой несовместимости Ковалева и Яшина, несмотря на их общее динамовско-молодежное прошлое. Так и оказалось. Но если Ковалев в других звеньях (в матче против США - с Самсоновым и Федоровым, против Белоруссии - с Дацюком и Ларионовым) наконец-то расцвел, то Яшин остался бледной тенью того прекрасного центра, которого мы привыкли видеть.
Слабая игра Яшина (лишь один гол в первой встрече с белорусами) для меня наибольшая загадка. В профессионализме Алексея сомневаться не приходится. Сезон у него был хороший. За сборную он всегда играл с подъемом, за исключением последнего чемпионата мира, где старательностью он не смог компенсировать какую-то заторможенность. Но тогда это можно было объяснить концом сезона. А тут?
Перед Играми "Спорт-Экспресс" выражал опасения по поводу того, что Яшина в "Айлендерс" элементарно "заездили". Может, в этом и дело. Во всех играх Олимпиады форвард безупречно боролся и… не пытался ничего придумать. Жаль.
Но еще больше, чем на Яшина, ставили на Павла Буре. Нагано оставалось у всех в памяти, и даже после Санкт-Петербурга люди верили: на Олимпийские игры вернулась прежняя Русская Ракета.
Увы, в Солт-Лейк-Сити он больше напоминал орбитальную станцию "Мир" в ее последние годы. В активности и пользе команде уступал младшему брату, не забил ни одного важного гола (их всего было два: единственный - финнам и последний - белорусам), упустил множество моментов, главный из которых при счете 2:3 против американцев. Кроме Рихтера, ему уже не противостоял никто, дистанция была самая что ни на есть убойная. Вот Буре и щелкнул на убой, совсем безыскусно. И попал в голкипера.
В "Спорт-Экспрессе" по горячим следам я написал:
"Не думаю, что дело в пресловутой трещине в кисти, тем более что о ней уже давно никто не вспоминает. Скорее, трещину дала психология знаменитого хоккеиста. Если и в Нагано, и во "Флориде" он был (или является) безусловной примой с неограниченным количеством игрового времени, то в Солт-Лейк-Сити Павел внезапно оказался равным среди равных. И к возникшей впервые за долгие годы конкуренции за лидерство оказался не готов.