* * *
Тихонько скрипнула дверь. Екатерина бесшумно вошла в царские покои и тревожно посмотрела на недвижно лежащего Петра. Императрица удивилась контрасту: в военном походе, когда Петр вот так же лежал, не подавая признаков жизни, она жизнь была готова за него отдать, лишь бы он поднялся, улыбнулся ей и прогнал все ее страхи одним прикосновением. Сейчас же супруг не вызывал у нее ничего, кроме жалости, отвращения и желания поскорее закончить всю эту порядком затянувшуюся канитель. Екатерина уже все для себя решила. После смерти государя она станет самодержавной императрицей, которой будет помогать Александр Меншиков и другие, верные ей вельможи. С тиранией Петра будет покончено, а дворец, который в последние годы являл собой воплощенную цитадель зла, где обезумевший царь расправлялся с неугодными ему людьми, чуть ли не пируя над их еще не остывшими трупами, вновь осветится тысячами свечей. Вновь засияет салютами и фейерверками, в нем снова зазвучат музыка и звонкий смех разодетых беспечных фрейлин…
Прервав свои мечтания, Екатерина решительно встряхнула головой. Она не за тем сюда пришла. Прокравшись к дубовому секретеру царя, она извлекла из него бумагу, на которой была проставлена царская печать и неверным почерком написано: "Завещаю отдать все…" Императрица аккуратно опустила перо в чернильницу и, стараясь как можно точнее подражать почерку Петра, вписала в документ свое имя. Придирчиво оглядев указ, Екатерина усмехнулась. Не зря она научилась читать и писать, ох не зря. Конечно, раньше она и в страшном сне не могла представить себе такой поворот событий – однако все меняется, времена сменяют друг друга, и некоторые вещи необходимо менять, как бы тяжело это ни было.
Положив документ обратно в секретер, императрица тихонько закрыла его створки и вышла за дверь.
В комнате было сумрачно и душно. Очнувшийся от тяжелого сна Петр широко распахнул рот, пытаясь втянуть в легкие хоть немного затхлого, но живительного воздуха. Свет трех мерцающих свечей причудливо освещал темные покои. На стенах танцевали извивающиеся тени.
– Отче наш, иже еси на небеси… – простонал царь и приподнялся на подушках, пытаясь перекреститься вялыми пальцами, как вдруг понял, что тело больше не слушается его. – На помощь! – еле слышно вскричал Петр и поперхнулся: в сухом горле не было ни капли влаги. – Екатерина! Помоги…
За дверью покоев никто даже не шелохнулся. В груди у царя похолодело. Это все подстроено заговорщиками. Дворец наверняка уже захвачен, и сейчас убийцы придут за ним, чтобы прирезать ослабевшего льва в его собственной постели.
– Не дамся, не дамся живым! – вырвалось у Петра, и по щекам его потекли злые слезы…
Внезапно по комнате пролетел шелестящий шепот, от которого у него волосы встали дыбом.
– Кто здесь? – хрипло воскликнул царь и обвел безумными глазами полутемные покои. Из темноты, которую не могли рассеять слабо мерцающие свечи, раздался тихий смех, и в круг мутноватого света выступила нежно улыбающаяся ему Мария Гамильтон в окровавленном белоснежном платье с черными траурными лентами. Он только хотел было броситься ей на шею с распростертыми объятиями, как вдруг ее голова внезапно отвалилась и упала на пол, а из шеи брызнул целый фонтан крови. Петр закричал, но "парад любви и ненависти" только начинался. Вслед за казненной фрейлиной тьма исторгла из себя Виллима Монса, держащего свою отрубленную голову подмышкой. Не заставил себя ждать и царевич Алексей. За ними троими смутными тенями маячили все души, так беспечно и бездумно загубленные Петром в его лучшие годы.
– А-а-а-а-а-а-а-а! – протяжно взвыл царь и отвернул голову от пристально глядящих на него призраков. – Сгиньте, нечистые, не получить вам души моей…
Мария Гамильтон, как Медуза Горгона, вдруг снова предстала перед его взором с головой. И опять на него смотрел ангел с глазами цвета неба, в которых можно было утонуть – ведь не даром же она считалась первой красавицей во всей Российской империи. Она подошла к нему, тихо рассмеялась, и изо рта у нее потекла темная густая кровь. Приблизившись вплотную к ложу Петра, она наклонилась и твердыми ледяными губами приникла к искривившимся устам царя. За ней последовал безмолвный Монс, приложивший свою голову к губам умирающего. На все это как-то отстраненно и безразлично – так, как будто ему до этого не было абсолютно никакого дела, – взирал царевич Алексей. Петр пытался сползти с кровати, убежать от этих жутких видений из прошлого, однако парализованное тело совершенно не слушалось его.
– Как там Машенька, душенька моя? – кто-то взволнованно спросил из мрака, и перед выпученными глазами Петра возник граф Апраксин. Шея графа была вывернута под неестественным углом, израненное лицо больше напоминало кусок мяса, чем прежнего красавца Апраксина, однако всем своим видом покойный выражал сильную обеспокоенность. Петр внезапно ощутил прилив сил и рассмеялся в лицо графу.
– Жива твоя "душенька", жива, здорова и брюхата под завязку, – ехидно процедил он сквозь зубы и с отстраненным удовольствием отметил, как перекосилась ужасная маска, нависшая над ним. Апраксин сомкнул костлявые пальцы на горле Петра и начал его душить…
На крик царя прибежала Екатерина, жестом отправившая перепуганных слуг вон. Войдя в комнату, она увидела царя, мечущегося по кровати и хрипящего, словно загнанный зверь. Подойдя к постели умирающего, императрица невольно отшатнулась – в глазах Петра стыл такой смертный ужас, что у сердце Екатерины похолодело. Пересилив себя, она присела рядом с ним и начала гладить его по голове.
– Ш-ш-ш, Петр, ш-ш-ш, – ласково произнесла Катерина и взяла в свободную руку скрюченные пальцы царя. – Ничего не бойся, я рядом, я тебя не оставлю.
Ей действительно не хотелось оставлять его в этот час. Судьба исковеркала их отношения и превратила любовь в фарс, однако вид страдающего и одинокого супруга был для императрицы невыносим.
– Екатерина… – слабо прошептал Петр и заплакал. – Умоляю, не уходи…
– Не уйду, не уйду, не уйду! – Екатерина утерла рукавом платья выступившие слезы и достала что-то, тускло блеснувшее в слабом свете свечи. Посмотрев несколько секунд на предмет, женщина поднесла его к губам и крепко поцеловала, после чего вложила его в ладонь Петру и сжала его кулак своими пальцами.
– Помнишь, когда я отправилась к турецкому визирю спасать нашу армию? – Катерина подышала на холодную кисть царя, согревая ее своим дыханием. – Знаешь, ведь кроме драгоценностей я взяла с собой еще и твой кинжал… – царица усмехнулась своим воспоминаниям, помолчала несколько секунд и продолжила:
– Если бы он не согласился принять сокровища и покусился на мою честь, либо я принесла бы тебе его голову, – она снова помедлила, – либо вонзила этот кинжал себе в грудь. Тогда никакая сила на свете не могла заставить меня предать тебя, Петр. И, знаешь, несмотря на то, что мы пережили с тобой не только счастливые, но и тяжелые времена, ты все равно был самым главным человеком в моей жизни, – Екатерина поцеловала Петра в лоб и опустила голову ему на грудь.
– Не в моих силах изменить содеянное, да и поздно уже что-либо менять… я просто хочу, чтобы ты знал о том, что никто и никогда не сможет занять твое место рядом со мной.
Взгляд царя на мгновение прояснился. Петр улыбнулся растрескавшимися губами и отдал Богу душу, облегченно выдохнув имя жены. Ушла боль, ушел страх, исчезли и терзавшие его призраки, и зверь безумия, всю жизнь грызший его изнутри, отступил перед ярким светом, который мягко обволок зрение царя и вознес его над этим миром. Ощутив, как пали тяжелые оковы и благословенное тепло проникло в самую суть его измученной души, Петр радостно зажмурился и пошагал по изумрудной траве, навстречу сверкающему солнцу над далеким горизонтом.
* * *
Екатерина просидела рядом с медленно остывающим телом до самого рассвета, после чего закрыла невидящие глаза умершего и тихо вышла из его покоев, притворив за собой дверь. Спустя час весть о кончине государя разнеслась по всему дворцу, а слуги спешно начали готовить Петра к погребению. Срочно прибыл дворцовый лекарь, засуетились всполошенные придворные, пронизывающий сквозняк захлопал створками распахнувшегося окна. Омывая тело, один из слуг с трудом разжал намертво сжатые пальцы царя – по полу с глухим звоном покатился золотой дукат. Монету обрызгали святой водой и положили в гроб Петра.
Февральский холодный вечер бил по коже мириадами колких злых снежинок и пробирался под одежду ледяными порывами ветра. Екатерина стояла у разверстой могилы в черном одеянии и безучастно смотрела на то, как могильщики забрасывают яму комьями мерзлой земли. За императрицей стояли верноподданные ей гвардейцы, чуть поодаль толпились осиротевшей стайкой многочисленные придворные, не решавшиеся нарушить последнее прощание Екатерины с Петром.
Меншиков же на похороны не явился. В последнее время князь усиленно вникал в государственные дела – он понимал, что нужен Екатерине как помощник в управлении великой империей, и не собирался упускать свой шанс, променяв блестящее будущее на одни лишь постельные игры. От любви Екатерины отказываться он не планировал. Слишком крепко держала его эта женщина, словно привороженный ходил он за ней, с нетерпением ожидая наступления ночи…
Царица зябко укуталась в соболиную шубу и подошла к краю могилы, где лежал ее супруг, наконец обретший покой и умиротворение, которых так и не смог изведать в своей бурной, насыщенной и такой неоднозначной жизни. Она представила, как он останется здесь, одинокий и всеми проклятый, и к ее горлу подступил удушающий комок. Подавив рыдания, рвущиеся наружу, женщина посмотрела в могилу и бросила в нее розу, сорванную в дворцовой оранжерее.
– Прощай, – одними губами произнесла императрица Екатерина I и подняла взгляд в хмурое небо, затянутое тучами, которые вот-вот грозили разродиться настоящей метелью. – Прощай, моя единственная настоящая любовь…
Женщина развернулась и зашагала мимо почтительно расступавшихся придворных к своей карете, которая освещала надвигающиеся сумерки небольшими дорожными фонариками, подвешенными к облучку. Забравшись в теплое уютное нутро кареты, Екатерина бросила последний взгляд на уже зарытую могилу Петра. Перед ее мысленным взором снова пронеслись воспоминания из прошлого, когда они были молоды, счастливы и неразлучны…
– Ты только дождись меня, Петр, – прошептала императрица и прижала ладонь к заледеневшему оконцу экипажа.
– Ты только дождись…
Кучер заливисто свистнул, и карета медленно тронулась, увозя Екатерину навстречу новой жизни.
Эпилог
Екатерина I (Марта Самуиловна Скавронская (Крузе), Екатерина Алексеевна Михайлова) родилась 5 апреля 1684 года. Годы правительства первой императрицы Российской империи – с 1725 по 1727 год. Екатерина была единственной женщиной в жизни Петра, которой он доверял и которую любил. Она стала коронованной императрицей России, однако при ее правлении расцвели буйным цветом все те государственные пороки, которые так успешно пытался искоренить Петр. При ней был заключен Венский союзный договор, который послужил основой для создания русско-австрийского военно-политического альянса второй четверти 18 века. Скончалась Екатерина от осложненного абсцесса легких 6 мая 1727 года в возрасте сорока трех лет.
Александр Меншиков родился 6 ноября 1673 года. Являлся близким другом, сподвижником и любимым фаворитом Петра Великого. Был неплохим военным и государственным деятелем, участвовал вместе с Петром в войнах и походах, имел членство в Лондонском королевском обществе. После смерти царя, зимой 1725 года помог Екатерине I взойти на престол, подчинив себе армию и став фактическим правителем России. Умер в ссылке, куда был отправлен по указу юного императора Петра II, 12 ноября 1729 года в возрасте пятидесяти шести лет от эпидемии оспы.
Евдокия Лопухина родилась 30 июня 1669 года. С 27 января 1689 года до 1698 года – законная супруга Петра I. На протяжении практически всего замужества была игнорируема Петром, которому родила троих детей, двое из которых умерли в младенчестве. После решения Петра Великого развестись с ней, 23 сентября 1698 года была насильно пострижена по его указу в инокини Суздальско-Покровского монастыря. Умерла 27 августа 1731 года в возрасте шестидесяти двух лет по причине слабого здоровья, подорванного годами заключения.
Анна Монс родилась 26 января 1672 года и прославилась как красивая и умная женщина, покорившая русского царя. Именно с ее подачи Петр I ввел в России традицию пить кофе и обстриг бороды боярам. С 1691 до 1704 года была любимой фавориткой Петра, пока не обнаружились свидетельства ее измены царю. Несколько лет Анна просидела под домашним арестом, после чего вышла замуж за немца и быстро овдовела. Умерла 15 августа 1714 года в возрасте сорока двух лет от скоротечной чахотки.
Мария Румянцева (в девичестве Матвеева) родилась 4 апреля 1699 года. Отличалась живостью ума, красотой и образованностью. При дворе царя занимала положение статс-дамы, гофмейстерины и любовницы Петра. 10 июля 1720 года была выдана Петром за царского денщика Александра Румянцева. Умерла 4 мая 1788 года в возрасте 89 лет.
Царевич Алексей родился 18 февраля 1690 года. Матерью Алексея была Евдокия Лопухина, первая жена Петра. Долгое время скрывался за границей, не желая принимать никакого участия в государственных делах России и ведя неподобающий царевичу образ жизни. В феврале 1718 года был лишен права на престол из-за конфликта с отцом, Петром I, обвинен в сговоре с заговорщиками и заключен в Петропавловскую крепость. Умер 26 июня 1718 года в возрасте двадцати восьми лет. Причины смерти до сих пор не выяснены.
За годы жизни с Петром, Екатерина родила ему одиннадцать детей, которые практически полностью находились на постоянном попечении кормилиц. Девять из них умерли в младенчестве от различных детских болезней – кроме Анны (7 февраля 1708 – 15 мая 1728) и Елизаветы (29 декабря 1709 – 5 января 1762), которая и стала российской императрицей в 1741 году.